Виктория хислоп нить: «Нить» Виктория Хислоп: рецензии и отзывы на книгу | ISBN 978-5-389-07764-5

by

Содержание

Нить (Хислоп Виктория) — слушать аудиокнигу онлайн

00:00 / 01:08

01_Виктория Хислоп — Нить

00:49

02_О книге_Нить

01:46

03_О книге_Нить 1

25:35

04_Нить_Пролог

25:18

05_Нить_Глава_01

19:00

06_Нить_Глава_02

47:53

07_Нить_Глава_03

39:31

08_Нить_Глава_04

19:04

09_Нить_Глава_05

21:37

10_Нить_Глава_06

10:43

11_Нить_Глава_07

25:22

12_Нить_Глава_08

16:52

13_Нить_Глава_09

37:15

14_Нить_Глава_10

19:17

15_Нить_Глава_11

30:26

16_Нить_Глава_12

26:13

17_Нить_Глава_13

20:19

18_Нить_Глава_14

31:55

19_Нить_Глава_15

52:22

20_Нить_Глава_16

39:30

21_Нить_Глава_17

40:31

22_Нить_Глава_18

43:08

23_Нить_Глава_19

22:02

24_Нить_Глава_20

32:56

25_Нить_Глава_21

26:19

26_Нить_Глава_22

30:57

27_Нить_Глава_23

33:59

28_Нить_Глава_24

44:10

29_Нить_Глава_25

20:19

30_Нить_Глава_26

34:45

31_Нить_Глава_27

12:49

32_Нить_Глава_28

12:18

33_Нить_Глава_29

45:59

34_Нить_Глава_30

Книга Нить читать онлайн Виктория Хислоп

Виктория Хислоп.

Нить

 

Хочу выразить благодарность:

Яну, Эмили и Уиллу Хислоп;

моей тете Маргарет Томас (1923–2011) за ее огромную любовь и поддержку;

Дэвиду Миллеру,

Флоре Риз,

Константиносу Пападопулосу,

Эврипидису Константинидису,

Миносу Матсасу за вдохновляющую музыку и за разрешение процитировать его «To Minore tis Avgis»;

исполнителям и команде «Острова» за все, чему они научили меня;

фотоархиву Музея Бенаки в Афинах;

Греческому центру в Лондоне;

Лондонской библиотеке за создание спокойной обстановки, в которой я писала эту книгу, и всем моим молчаливым соседям там.

Это история о Салониках, втором после столицы греческом городе. В 1917 году его население составляли в равных пропорциях христиане, мусульмане и иудеи. Через тридцать лет остались одни христиане.

«Нить любви» – это история о двух людях, переживших самый неспокойный период в истории города, когда он был разрушен и изуродован почти до неузнаваемости целой чередой политических и гуманитарных катастроф.

Все персонажи, а также многие улицы и адреса, где они обитают, – исключительно вымышленные, однако все исторические события происходили в реальности. Последствия их Греция переживает до сих пор.

 

– С луной и звездами?

– Да! Вот именно. Только не так, будто их какая-нибудь криворукая девочка вышивала, – добавила она с улыбкой. – Мне же их как-никак на стены вешать!

Катерине уже случалось делать почти такие же картинки много лет назад, когда мама учила ее вышиванию, и это время сразу же вспомнилось с необычайной живостью.

Ее «утро» было вышито крупными петельными стежками, блестящей желтой ниткой, а «ночь» стала темно-синей, как ночное небо. Катерину радовала эта простая работа, и она с улыбкой глядела на то, что получилось. Никто ничего не заподозрит – такое можно увидеть на стене в любом греческом доме. Даже если выдерут ткань из рамы – драгоценные страницы будут скрыты за ситцевой подкладкой. Многие так делают, чтобы прикрыть путаницу ниток с изнаночной стороны.

В этом маленьком домике собралась целая дюжина людей, однако в нем царила необычайная тишина. Все были предельно сосредоточены, тайная работа не терпела отлагательства. Они спасали свое сокровище, то, что связывало их с собственным прошлым.

 

 

Было половина восьмого утра. Только в этот час в городе бывало так тихо и спокойно. Над бухтой висел серебристый туман, а под ним вода, темная, как ртуть, неслышно накатывала на мол. Небо было совсем бесцветное, воздух крепко просолен. Для кого-то еще тянулась ночь, а для кого-то уже начался новый день. Обтрепанные студенты допивали последний кофе с сигаретой рядом с аккуратно одетыми пожилыми парами, вышедшими на привычный утренний променад.

По мере того как поднимался туман, Олимп все яснее проступал вдали, за заливом Термаикос, и безмятежная синева моря и неба сбрасывала с себя белесый саван. Бездействующие танкеры стояли невдалеке от берега, словно греющиеся на солнце акулы, их темные силуэты четко вырисовывались на фоне неба. Пара небольших суденышек уходила к горизонту.

На мраморной набережной, идущей вдоль всей гигантской дуги залива, никогда не иссякал поток дам с комнатными собачками, молодых людей с дворняжками, бегунов трусцой, роллеров, велосипедистов и молодых мам с колясками.

«Нить» Виктория Хислоп: рецензии на книгу

19 мая 1997 года Сакис принял участие в акции за мир и воссоединение, выступив вместе с турецким поп-исполнителем Бураком Кутом на концерте, организованном ООН на территории Кипра. За участие в этом концерте он был награждён международной премией «Ipeksi prize» за понимание и содействие[4].

На Руваса начались гонения, обвинения его в предательстве — если он грек, то должен понимать такие вещи, несмотря на заявления обоих певцов «мы певцы, а не политики».

К сожалению, это реальный пример, а сколько таких было и ещё будет. До тех пор, пока не поймут, что от этого страдают ни в чём не повинные люди, в то время как политики в любом случае переживут любое потрясение, отсидевшись, хоть в бункере. И не важно, 1921 год, 1997 год или наше время, тем, кто потерял дом, от этого легче не станет. В этой книге нет обвинений ни грекам, ни туркам в обоюдных жестокостях и жертвах. Но не об этом говорит автор. Тема действительно сложная, тема тяжёлая, особенно когда читаешь про всю эту мясорубку. Что удивительно для женского творчества. Бесстрастно, скрупулезно, жестоко, но реалистично. Не дай Бог никому оказаться на месте этих людей и пережить ужасы войны. Но самое страшное это не война даже, а то, что было за этим. По мирному договору греки обязались полностью покинуть территорию Турции (население) и турки обязались покинуть территорию Греции. Люди, которые переселялись в Грецию и в те же Салоники, были такими же православными людьми, как и все, с теми же традициями и обычаями, но, тем не менее, многие были недовольны этим фактом.

«Димитрий слышал, как его отец говорил об этих «новых» греках, и знал: он против того, чтобы сын с ними сближался. В разговоре проскальзывали слова «просфигес» (беженцы) и «малоазиаты» – люди из Малой Азии, и говорилось все это недобрым тоном. Хуже всего, по мнению Димитрия, было то, что они «крещенные в йогурте», – это ему казалось крайне негигиеничным обычаем. Только много лет спустя он узнает, что это просто уничижительное определение для христиан, прибывших в Грецию в порядке обмена населением.»

Но история продолжает своё развитие, она скручивает, она растерзывает людей. Читать это безумно страшно, страшно думать о том, как эти люди вообще могли жить и дышать. Теперь я прекрасно понимаю, почему так много книг об этих событиях, почему огромный пласт греческой литературы посвящён войне, борьбе, свободе. Если раньше я что-то говорила об этом, то теперь я беру слова назад. Греки хорошо помнят свою историю и это правильно. Эта книга не перешла грань, она не вызывает ощущения «ну вот опять об этом». Нет, она вызывает совершенно иные ощущения, ощущение того, что, сколько бы тебя не ломали, сколько бы ни пытались согнуть, ты выстоишь, ты сможешь. Ради Греции, ради её красоты, ради голубого неба, ради кристально-прозрачной воды. Даже если пули растерзают тела, даже если чистота будет поругана, останутся нити, нити любви. Это больше чем книга о искусстве шитья, которое так любила Катерина и Евгения, это больше чем нити семьи. Это нити, которые связывают всю страну. Никогда страдания и муки не были столь одухотворёнными и прекрасными. Потому что вслед за этим обязательно придёт рассвет.

Эта книга, она даже не о самих героях, а о Греции, о тех, действительно сильных людях, которые, несмотря ни на что, стараются поступать по-христиански. И даже, несмотря на всю тяжесть книги, она читается довольно быстро и на одном дыхании.

Прочитано в рамках игры «Книжное путешествие» и «1000 книжных дверей. Комната №24 — Конфетная история, тема №10 — конфетный дворец»

Читать онлайн «Нить» автора Хислоп Виктория — RuLit

В центре находился цветочный рынок, где аромат держался в воздухе еще много часов после того, как хозяева киосков закрывали их и уходили домой, а на длинных улицах цветущие апельсиновые деревья давали не только тень, но и испускали самый пьянящий на свете запах. У дверей многих домов буйно разрастался жасмин, и его белые лепестки устилали дорогу, будто снег. Весь день в воздухе плыли ароматы кухни, вместе с запахом жареных кофейных зерен поднимавшиеся от маленьких печурок и разносящиеся по всей улице. На рынке продавцы раскладывали разноцветные пряности – куркуму, паприку, корицу – маленькими островерхими горками, а над кальянами, которые курили возле кафе, висели клубы сладкого дыма.

В Салониках в это время расположилось временное правительство, возглавляемое бывшим премьер-министром Элефтериосом Венизелосом. По всей стране прошел глубокий раскол (известный также как национальный раскол) между теми, кто стоял за прогерманского монарха, короля Константина I, и сторонниками либерала Венизелоса. В результате того, что последнему удалось взять под свой контроль Северную Грецию, союзные войска сейчас подошли к самому городу, готовясь выступить против Болгарии. Несмотря на эти отдаленные грозовые раскаты, жизнь большинства людей мировая война никак не затронула. Кое-кому даже принесла обогащение и новые возможности.

Одним из таких людей был Константинос Комнинос, и в это великолепное майское утро он шествовал своей обычной важной походкой по мощеной верфи. Он приходил проверить, не прибыла ли партия тканей, и носильщики, нищие и мальчишки с тележками расступились перед ним, когда он направился прямо к выходу. Все знали, что Комнинос не отличается терпением, когда кто-нибудь становится у него на пути.

Туфли у Константиноса запылились, к тому же к подошве намертво прилип кусок свежего мульего навоза, и когда Комнинос привычно остановился перед чистильщиком, одним из тех, что сидели в ряд перед зданием таможни, тому пришлось поработать минут десять, не меньше.

Этот чистильщик – ему было уже под восемьдесят, и его кожа была такой же темной и жесткой, как ботинки, на которые он наводил глянец, – чистил обувь Константиносу Комниносу уже тридцать лет. Они кивали друг другу в знак приветствия, но никогда не разговаривали. Это было в обычае Комниноса: все его повседневные дела устраивались без разговоров. Старик трудился, пока кожа не заблестела – отполировал оба дорогих ботинка одновременно, нанес крем, а под конец прошелся по ним быстрыми широкими мазками щетки, двумя руками сразу – руки эти так и летали туда-сюда, вверх-вниз, из стороны в сторону, словно он дирижировал оркестром.

Еще не закончив работу, он услышал, как звякнула монетка, упавшая в его лоток. Всегда одного достоинства – ни больше ни меньше.

Сегодня, как всегда, Комнинос был в темном костюме и, несмотря на нарастающую жару, не снимал пиджака. Такие привычки являлись знаком социального положения. Идти по делам без пиджака было так же немыслимо, как снять доспехи перед битвой. Язык официального костюма, как мужского, так и женского, – это язык, понятный ему, язык, сделавший его богатым. Мужчине костюм придает статус и достоинство, а женщине хорошо сшитая одежда в европейском стиле – элегантность и шик.

Торговец тканями краем глаза заметил свое отражение в сверкающей витрине одного из новых универсальных магазинов, и этого мимолетного взгляда было достаточно, чтобы напомнить ему: пора зайти к парикмахеру. Он сделал крюк, свернул в боковую улочку, идущую вверх от моря, и вскоре уже с комфортом расположился в кресле; тут же его лицо было намылено и все, не считая усов, гладко выбрито. Затем волосы были тщательно подстрижены, так, чтобы расстояние от края воротника до линии волос составляло ровно два миллиметра. Комнинос с неудовольствием заметил, что в волосках, которые парикмахер сдул с ножниц, поблескивает серебро.

Наконец, прежде чем отправиться в свой торговый зал, он присел за маленький круглый столик, и официант принес ему кофе и его любимую газету, правую «Македонию». Он просмотрел новости, ознакомился с последними политическими интригами в Греции, а потом быстро пробежал глазами статью о военных событиях во Франции. В заключение он провел пальцем по строчкам с курсами акций.

Война была выгодна для Комниноса. Он открыл большой торговый зал недалеко от порта, чтобы легче было вести новый бизнес – поставки материи для военной формы. Сейчас, когда в армию призывали десятки тысяч, это было грандиозное предприятие. Он не успевал нанимать новых людей и отдавать распоряжения. Каждый день требовалось все больше и больше.

Нить аудиокнига слушать онлайн knigiaudio.club