«Три чашки чая» Мортенсон, Релин: рецензии и отзывы на книгу | ISBN 978-5-699-43672-9
«Когда ты впервые пьёшь чай с горцами балти, ты -чужак . Во втрой раз -почетный гость. Третья чашка чая означает, что ты -часть семьи, а ради семьи они готовы на что угодно . Даже умереть».
Про эту книгу я услышала от своей любимой ведущей Марии Иваковой , та что когда -то вела программу «Орёл и решка. Шопинг». Мне стало любопытно и я заказала её в Лабиринте. Специально не читала рецензию , чтобы не сбить себя с толку и сформировать своё мнение о книге. И вот передо мной открылся удивительный человек по имени Грег Мортенсон, который собственно не собирался менять Мир в лучшую сторону, но волей судьбы он это сделал. Да ещё как сделал! Сначала этот человек открывается с одной стороны-не богатый, работает на износ мед.братом, с личной жизнью вовсе беда, его переодически бросает то одна, то другая подружка . Да и с работой не всегда получается.Но в то же время у него есть дар. Это потрясающее сердце и великодушие , а также любовь и сострадание к людям. В память о своей умершей сестре он решает покорить самую трудную гору К2 , и при этом чуть сам не погибает . Но ему повезло его спасают местные жители одной из пакистанской деревни. Грег в свою очередь был потрясён их бедностью , что осмелился дать слово вернуться к ним и построить школу. И это на минуточку сказал человек , у которого самого все его имущество помещалось в рюкзак. Вернувшись обратно в Америку он ищет как исполнить своё обещание , так как для него открывается другая истина , что построить школу будет гораздо важнее , чем просто покроить К2. Грегу приходит в голову отправить огромное количество писем знаменитым и богатым людям . И получает к счастью один положительный ответ от богатого человека. Не имея опыта в строительстве , и не только -надо понимать что школу строить в Пакестане очень непросто . Но Грегу это удаётся , и строит не одну даже. При этом он проходит множество испытаний , например бывал в плену целых 8 дней. Потрясающее ещё то, что ему ещё удаётся найти свою любовь, женщину которая была создана именно для него. Они поженились — то практически спустя пару дней. «Добро пожаловать в моё сердце»сказала она, «добро пожаловать в мою жизнь», сказал он. Вспоминаю слова его тещи «я попросила Грега перевернуть рыбу, которая жарилась во дворе, когда я вышла ,поняла что рядом со мной удивительный человек, он стоял как само собой разумеющееся босым на снегу». Или когда его жена рассказывала , когда открывалась первая школа , Грег держал на руках самого грязного ребёнка в этом классе и даже не замечал этого. Его это не сколько не смущало .
Три (недопитые) чашки чая — Risk.ru
Впервые бестселлер Грега Мортенсона «Три чашки чая» я увидел в Катманду в 2009 году в одной из книжных лавок. Разумеется, на английском. Полистав немного, отложил книгу в сторону – с собой уже было набрано около 14 кг литературы (из-за перевеса пришлось давать взятку в аэропорту), кроме того, речь в книге шла о Каракоруме, в котором к тому времени я еще побывать не успел, в-третьих, коль бестселлер, значит, не раз на глаза попадется, а может, и на русский переведут.
Действительно, книга скоро стала доступной для русскоязычного читателя, и последовало много восторженных отзывов. Однако нынешние переводы, тем более такой литературы, как правило, оставляют желать лучшего, и за чтение я взялся не без некоторого предубеждения.
Печаль наступила практически с первой страницы. Переводчик вряд ли имел представление о том, что переводил, редактор, если он и был, тоже тему знал не очень. На это наложилось ощущение некого неправдоподобия истории, по крайней мере, в самом ее начале. Плюс просто выводили из себя вставки посреди страниц, набранные крупным шрифтом, – известный прием привлечения внимания в желтой прессе.
Словом, в первых 11 главах книга не порадовала ничем, кроме собственно истории. Посему в заголовке слово «недопитые».
Стоит начать с перлов переводчика и редактора. Плохой перевод и редактура бросаются в глаза сразу же, и вот примеры (курсивом текст книги):
2 сентября 1993 года Грег Мортенсон чувствовал, что он и сам движется не быстрее. Ему, одетому в потрепанный костюм пакистанского носильщика, казалось, что тяжелые кожаные альпинистские ботинки сами собой несут его по леднику Балторо мимо армады айсбергов, напоминавших паруса тысяч затертых во льдах кораблей
У пакистанских носильщиков нет костюмов, они одеты кто во что – в зависимости от достатка. Имелось в виду, что Мортенсон своей изношенной одеждой походил на пакистанского носильщика.
Некая метафора с затертыми во льдах кораблями получилась слишком уж буквальной – я так и не смог представить, каким образом айсберги смогли приплыть в Каракорум на ледник Балторо. Ни переводчик, ни редактор не знают, что айсберг – это кусок льда, свободно плавающий в море или океане.
Он стал искать следы. На тропе, ведущей в Асколе, должны были остаться следы, оставленные военными. «Остаться» и «оставленные» – видимо, изменить конструкцию фразы или синоним к одному из слов подобрать было нелегко.
То же примерно и в этом предложении: Однажды вечером после более семидесяти дней подъема Мортенсон и Дарсни спустились в базовый лагерь, чтобы поспать после девяноста шести часов непрерывного подъема.
Пратт и Мазур закрепили снаряжение Фина и начали спускать его по самым крутым зубьям западного ребра. Насколько помню, зубья бывают у пилы или бороны, в горах – зубцы. И сама конструкция фразы несколько странная – почему по самым крутым? Значит, были некрутые, по которым можно спустить? И что они спускали – Фина или его снаряжение?
Он лежал на голом камне, рот и нос покрылись коркой льда. Это описывается живой человек, как ни странно. И далее:
Неприступные горные перевалы (Балтистана) стали тяжелым испытанием для буддистов, и буддизм уступил место религии, более подходящей для их новой родины. Здесь я прямо всплакнул. Если так в оригинале, то это клиника, если фантазия переводчика, его надо гнать в шею. И редактора заодно. В предложении нарушена причинно-следственная связь. Каким образом целые народности могут сменить веру, проходя через горные перевалы, непонятно. Этого не произошло ни у таджиков на Памире, ни у калашей Гиндукуша, ни у шерпов Непала и т.д. – примеры сотнями можно приводить. Ну, а если знать историю Балтистана, то очевидно, что горные перевалы ни при чем – буддизм в регионе господствовал около 700 лет, после чего постепенно стал вытесняться исламом.
Ирвин Мортенсон родился в благообразной лютеранской семье. Благообразным может быть только внешний вид, например человека.
Британский военный строитель Т. Дж. Монтгомери назвал эту высокую серую стену над снегами К1, то есть Каракорум-1. Профессия военного строителя настораживает. Монтгомери был военным топографом.
Мортенсон проклинал себя за то, что потерял столько времени. Когда вернулись в Скарду, стало очень холодно и ветрено; подходящая для строительства погода осталась в прошлом
Вскоре они оказались в долине Хуше, по которой протекала река Шьок. Правильное название реки – Шайок, достаточно набрать в Яндексе.
Ну и так далее и тому подобное.
Что же касается авторских нестыковок, их очень много. Во-первых, альпинистские похождения Мортенсона вызывают сомнения. То опытный альпинист (человек, почти поднявшийся на вершину второй по высоте горы мира и участвовавший в спасательной операции, дилетантом быть не может) ухитряется заблудиться на леднике, то он после тяжелого восхождения, потеряв 14 кг веса, говорит себе, что голод – ерунда, он начнет его мучить через несколько дней.
Насколько помню, альпинисты отъедаются после потери веса, работая ложкой, что твой экскаватор. И пьет Мортенсон чуть ли не глоток в день – это при полученном на высоте обезвоживании! И спит с одним одеялом на голом камне на леднике так, что даже рот и нос покрываются коркой льда, а из рук уходит чувствительность. Это вряд ли альпинист, это живой труп или робот, как уже говорилось выше.
Пассажи в тексте вроде Мортенсон вдруг понял, что эта местность — не тропа – это просто сказка для альпиниста!
Нанга Парбат в книге названа семитысячником, у нее указана совершенно неправильная высота, а это восьмитысячник, коих в мире всего 14, их названия каждый альпинист знает. Конечно, это скорее ляп редактора с переводчиком, но все же.
Во время усиления конфликта между Индией и Пакистаном Грега поразило то, что индийские и пакистанские школьники, которые во время перемен играли в войну, делали вид, что стреляют из автоматов и отрезают друг другу головы. Где Мортенсон ухитрился увидеть обучающихся вместе индийских и пакистанских школьников? В Балтистане?
Далее в книге повествуется о том, что в Калифорнии Грега ожидает лишь внештатная работа медбрата. А все его имущество помещается в багажнике старенького «бьюика», который был почти что его домом… Говорится, что ему негде взять 12 тысяч долларов на постройку школы в Балтистане.
Насколько знаю, восхождение на К2 не из дешевых мероприятий. На этом фоне 12 тысяч долларов смотрятся бледно. Разумеется, большую часть денег альпинистам дают спонсоры, но и самим восходителям вкладываться приходится немало. Похоже, внештатный медбрат получает неплохо…
Почему Мортенсон пытался найти средства, рассылая письма богатым людям Америки, вместо того, чтобы пойти, скажем так, по альпинистской линии – договориться со спонсорами очередной горной экспедиции на выделение средств для школы? Для них 12 тысяч – это тьфу, тем более если просьбу Мортенсона подкрепят известные альпинисты, например, Дэн Мазур, с которым Мортенсон, как видно из книги, не первый раз участвует в восхождении. Адресные просьбы 3-4 известных альпинистов уж куда весомее писем богатым людям Америки.
Почему Мортенсон, когда ему предложили деньги, взял лишь 12 тысяч, а не, например, 15 – на непредвиденные расходы, о которых, зная Пакистан, тем более горный, он обязан был думать? Почему, получив деньги, он отправился опять в Пакистан, даже не проведя банальных подсчетов и расчетов и не обратившись к инженеру, чтобы иметь чертежи школы? Почему закупал стройматериалы в Равалпинди, а не ближе к месту постройки – в Скарду или Гилгите (этому, кстати, в книге удивляются и пакистанцы)?
Мортенсон на протяжении 11 прочитанных мною глав сплошь и рядом состоит из одних только положительных качеств – святой да и только, так не бывает. Альтернативные источники говорят нечто совсем иное. Википедия: 17 апреля 2011г. вышла передача «60 минут» на канале CBS, где журналист Стив Крофт провел расследование финансовых операций Института Центральной Азии. Он утверждает, что Мортенсон вовсе не заблудился после восхождения на К2, не попадал после этого в деревню Корфе, не был похищен талибами в Вазиристане в 1996 году и не построил столько школ, сколько он указывает.
Многие школы не существуют или не достроены, а построенные школы эксплуатируются для других целей, например, как склады зерна. Также Институт Центральной Азии тратит огромные средства на рекламу книг Мортенсона и его туры. В передаче выступал известный писатель Джон Кракауэр, который был до недавнего времени сторонником Мортенсона. После этого Кракауэр публикует свою книгу «Три чашки лжи: Как Грег Мортенсон – герой благотворительной организации сбился с пути», в которой рассказывает, что Грег создал себе образ святого человека-героя для общества, неправильно расходовал средства для постройки школ и не построил столько школ, сколько он говорит.
Конечно, верить Кракауэру после его книги «В разреженном воздухе» полной домыслов надо с оглядкой. И все же… Кроме того, мне свойственна предубежденность против всякого рода благотворительных организаций – одно дело, когда строится пара школ, человек за них болеет всей душой и следит за постройкой до последнего гвоздя – то есть помощь адресная, и совсем другое, когда процесс ставится на поток.
Что же касается собственно книги, по мере развития сюжета то ли переводчик понаторел, то ли его заменили, ляпов стало поменьше. Но читать уже не хочется.
Три чашки чая. Вступление. Орбита господина Мортенсона (Грег Мортенсон, 2006)
Вступление. Орбита господина Мортенсона
Маленькая красная лампочка на пульте управления мигала уже минут пять, прежде чем пилот Бангу обратил на нее внимание. Один из самых опытных пакистанских вертолетчиков, бригадный генерал, он постучал по прибору и проворчал: «Указатели уровня горючего на этих старых машинах ужасно ненадежны. — И посмотрел на меня. — А что вы хотите? Вертолет «Алуэтт», еще вьетнамских времен!» Казалось, что он просто хотел меня успокоить.
Я подвинулся к нему ближе и стал смотреть сквозь мутное лобовое стекло вертолета. В шестистах метрах под нами извивалась река. Она прокладывала себе путь среди скалистых утесов, теснящихся по обе стороны долины Хунза. На склонах гор искрились ледники, тающие под лучами тропического солнца. Бангу невозмутимо стряхнул пепел с сигареты прямо на табличку с надписью «Не курить».
Грег Мортенсон молчаливо сидел сзади. Вдруг он постучал по плечу пилота. «Генерал! Сэр! — прокричал Грег. — Мне кажется, мы летим не туда!»
До отставки бригадный генерал Бангу был личным пилотом президента Мушаррафа. После увольнения из армии стал работать в гражданской авиации. Ему было далеко за шестьдесят, волосы и ухоженные усы старого вертолетчика густо подернула седина. Генерала отличало великолепно поставленное произношение — результат обучения в британской колониальной школе, которую окончил и Мушарраф, и многие будущие лидеры Пакистана.
Бангу затушил сигарету и выругался. Наклонившись, он стал сравнивать данные GPS-навигатора, лежавшего на коленях, с военной картой, протянутой Мортенсоном.
«Я летаю в Северном Пакистане уже сорок лет, — недовольно сказал он, покачивая головой. — Откуда вам знать этот район лучше меня?» И неожиданно заложил крутой поворот. Вертолет направился в противоположном направлении.
Красная лампочка, которая меня так беспокоила, заморгала быстрее. Стрелка на приборе показывала, что у нас меньше ста литров горючего. Эта часть Северного Пакистана настолько удалена и неприветлива, что если мы не сможем добраться до места, то окажемся в весьма незавидном положении. Скалистый каньон, которым мы летели, абсолютно не был приспособлен для посадки вертолета.
Бангу поднял вертолет выше, задал автопилоту координаты посадочной площадки — на случай, если нам не хватит топлива, — и прибавил скорость. Когда стрелка дошла до предельного значения и прибор тревожно запищал, Бангу уже сажал вертолет в центре большой буквы Н, выложенной белыми камнями. Там нас ожидала бочка с керосином.
«Отлично получилось, — заметил Бангу, зажигая очередную сигарету. — Но если бы не мистер Мортенсон, могло быть намного хуже».
Мы дозаправились из ржавой бочки с помощью ручного насоса и полетели в долину Бралду, в деревню Корфе — последний населенный пункт перед ледником Балторо, который поднимается на К2. Дальше начинается горный массив восьмитысячников. Именно с ним связана история появления Грега Мортенсона в Пакистане. У подножия именно этих гор рядовой американец, выходец из Монтаны, начал свою удивительную работу.
В 1993 году после неудачной попытки совершить восхождение на К2 Мортенсон вернулся в Корфе совершенно обессиленный. Вечером он лег спать возле очага, который топили кизяком. Тогда он был обычным альпинистом-неудачником. А утром, когда гостеприимные хозяева поили его чаем с маслом, он стал человеком, осознавшим свою гуманитарную миссию и посвятившим ей всю оставшуюся жизнь. С тех пор в бедной деревне, среди глинобитных хижин, стала меняться жизнь и самого Мортенсона, и детей из Северного Пакистана.
В Корфе нас с Мортенсоном и Бангу встречали с распростертыми объятиями, преподнесли голову только что убитого горного козла и стали поить чаем. Мы слушали, как дети Корфе — одного из самых бедных районов мира — говорили о своих надеждах и планах на будущее. С тех пор как десять лет назад в их деревне появился большой американец и построил первую школу, жизнь этих детей заметно изменилась. Мы с генералом были растроганы.
«Знаете, — сказал мне Бангу, когда мы в сопровождении 120 учеников совершали экскурсию по школе, — летая с президентом Мушаррафом, я видел многих замечательных людей. Но мне кажется, Грег Мортенсон — самый выдающийся человек из всех, кого я когда-либо встречал».
Все, кому посчастливилось наблюдать за работой Грега Мортенсона в Пакистане, были поражены тем, насколько глубоко он знаком с жизнью одного из самых удаленных регионов мира. И многие, даже и против своей воли, оказывались втянутыми в орбиту притяжения этого человека. За последние десять лет после ряда неудач и несчастных случаев, которые превратили его из альпиниста в гуманитария, Мортенсон создал одну из самых квалифицированных и успешных благотворительных организаций в мире. Неграмотные носильщики, работавшие в пакистанском Каракоруме, бросали свою поклажу, чтобы работать вместе с ним и дать своим детям образование, без которого пришлось обходиться им самим. Водитель такси, подвозивший Мортенсона в исламабадский аэропорт, продал машину и стал активным сотрудником его организации. Бывшие боевики движения Талибан после встречи с Мортенсоном забыли о насилии и угнетении женщин; вместе с ним они начали работать на строительстве школ для девочек. Мортенсон сумел завоевать уважение и снискать поддержку во всех слоях пакистанского общества, и даже в воинственных сектах ислама.
Объективные журналисты также не смогли не попасть в орбиту притяжения этого человека. Я трижды сопровождал Мортенсона в Северный Пакистан. На старых вертолетах, которым место в музее, мы летали в самые удаленные долины Каракорума и Гиндукуша. И чем больше времени я проводил, наблюдая за его работой, тем больше убеждался в том, что участвую в выдающихся событиях.
Мне рассказывали о том, как Мортенсон строил школы для девочек в удаленных горных районах Пакистана. Все это звучало настолько фантастически, что мне захотелось проверить услышанное, прежде чем вернуться домой. Эту историю мне излагали охотники на горных козлов в горных долинах Каракорума, в поселениях кочевников на границе с Афганистаном, за столами переговоров с пакистанской военной элитой, за бесконечными чашками чая в чайных, где было настолько дымно, что я с трудом мог вести записи. История, однако, оказалась еще более фантастической, чем я предполагал.
На протяжении двадцати лет я использовал свою журналистскую профессию для того, чтобы изучать жизнь разных людей. За эти годы я многократно сталкивался с фактами недоверия к журналистам. Но в Корфе и других пакистанских деревнях меня встречали, как близкого родственника — ибо Грег Мортенсон сумел завоевать доверие этих людей. Я понял, что последние десять лет его жизни были богаты необыкновенными событиями.
Надо сказать, что остаться простым наблюдателем мне не удалось. Любой из журналистов, кто побывал в какой-нибудь из пятидесяти трех школ, созданных Мортенсоном, раз и навсегда становился его сторонником. Достаточно провести ночь за разговорами с деревенскими старейшинами, обсудить новые проекты, попасть в класс, где восторженные восьмилетние девочки учатся пользоваться точилками для карандашей, или провести экспромтом урок английского языка для почтительно слушающих учеников — и остаться обычным репортером уже не удастся.
Как понял журналист Томас Фаулер, герой романа Грэма Грина «Тихий американец», иногда, чтобы остаться человеком, нужно принять чью-то сторону. Я принял сторону Грега Мортенсона. Не потому, что у него нет недостатков. За те два года, что мы работали над этой книгой, Мортенсон так часто опаздывал на наши встречи, что я уже подумывал отказаться от сотрудничества. Многие люди, особенно в Америке, перестали работать с Мортенсоном, сочтя его «ненадежным» или хуже того. Но со временем я понял справедливость слов его жены, Тары Бишоп: «Грег — не такой, как все». Он обладает странным чувством времени, из-за чего восстановить точную последовательность событий, описанных в этой книге, почти невозможно. В языке народности балти[1], с которой он работает, нет категории времени. Эти люди с той же небрежностью относятся к течению дней, месяцев и лет, как и человек, которого они называют доктором Грегом. Мортенсон живет по Времени Мортенсона, которое сформировалось во времена его детства, проведенного в Африке, и работы в Пакистане. Ко всему этому он приглашает на работу людей без опыта, опираясь только на собственное чутье, делает странные и непривычные вещи — и сдвигает с места горы.
Для человека, которому удалось достичь так многого, Мортенсон обладает поразительной скромностью. Когда я согласился писать эту книгу, он протянул мне листок из блокнота с десятками имен и телефонных номеров. Это был список его врагов. «Поговорите со всеми этими людьми, — сказал Грег. — Пусть выскажутся. Мы получим интересные результаты. Это все, чего я хочу».
Я беседовал с сотнями союзников и врагов Мортенсона. В интересах безопасности и приватности я изменил некоторые имена и названия.
Работа над книгой шла в тесном сотрудничестве с Грегом: я писал историю, а он проживал ее. Вместе мы перебрали тысячи слайдов, пересмотрели кипы документов, множество видеозаписей, прослушали сотни интервью и побывали у людей, которые стали центральными героями этой необычной истории.
В Пакистане я выяснил, что Институт Центральной Азии, созданный Мортенсоном, добился потрясающих результатов. В той части света, где американцев, в лучшем случае, не понимают, а гораздо чаще боятся и проклинают, этот спокойный альпинист из Монтаны сумел добиться несомненных успехов. Хотя сам он никогда об этом не скажет, но его работа изменила жизнь десятков тысяч детей. Ему удалось завоевать больше сердец и умов, чем всей официальной американской пропаганде.
И я должен признаться в следующем. Я не просто описываю работу Грега Мортенсона. Я мечтаю, чтобы у него все получилось. Я желаю ему успеха, потому что он борется с терроризмом именно так, как, по моему мнению, и нужно это делать. Носясь по так называемому Каракорумскому шоссе на своем старом «лендкрузере», подвергаясь огромному риску ради того, чтобы построить в регионе, где зародилось движение Талибан, школы. Мортенсон дает возможность детям получить нормальное образование, а не учиться в экстремистском медресе, где из них сделают убийц и террористов.
Если мы, американцы, хотим научиться чему-нибудь на собственных ошибках, если готовы осознать, насколько неэффективно мы ведем войну с террором после событий 11 сентября, а также понять, чем объясняется невозможность представить наши идеалы здравомыслящим людям в центре мусульманского мира, нужно прислушаться к Грегу Мортенсону. Я сделал это. И общение с ним стало одним из главных событий моей жизни.
Дэвид Оливер Релин,Портленд, Орегон
«Три чашки чая» читать онлайн книгу автора Грег Мортенсон на MyBook.ru
Для того чтобы полностью доверять человеку, нам нужно съесть с ним пуд соли. Горцы Пакистана измеряют доверие чаем. «Когда ты впервые пьёшь чай с горцами балти, ты — чужак. Во второй раз — почётный гость. Третья чашка чая означает, что ты — часть семьи, а ради семьи они готовы на что угодно. Даже умереть».
Чашка первая. Чужак. Я начала читать «Три чашки чая» с большим недоверием. Слишком много рекламы, слишком не мой жанр, слишком редко встречается публицистика, которая способна меня увлечь. Грег Мортенсон поначалу меня просто поражал. По канонам жанра мы должны читать о великом американском борце за справедливость, который в трусах поверх всего щедрой рукой рассыпает демократию и несёт добро. Но перед нами странный и непутёвый, мягко говоря, неудачник. Общее невезение подпитывается абсурдностью его поступков. Вот зачем, например, пафосное «Моя сестра умерла, поэтому я заберусь на самую-самую (ну, вторую по самости) высокую гору мира, чтобы почтить её память». При этом на этой горе покалечились его друзья, то есть большая вероятность того, что собственную сестру он почтит только сломанными рёбрами или отёкшими лёгкими. Очень сомневаюсь, чтобы ей это понравилось. Однако апофеозом стал момент его потери в горах. Он потерялся не потому что случилось что-то непредвиденное, а потому что глазел по сторонам на красивые виды. То есть, на грань смерти его поставили не обстоятельства, а собственная глупость. После «чудесного спасения» (ну, хоть горцы выписаны интересно и разумно) он пафосно заявляет, что построит школу в маленькой деревушке и уходит в закат. После чего отчаянно тупит в выпрашивании денег, и если бы не Эрни, богатый учёный, который полностью спонсировал его героические действия, то фиг бы у него чего-нибудь получилось. А потом он лажает с закупкой стройматериалов и, опять же, если бы не друзья и помощники, то всё бы загнулось ещё на этой стадии. Первая часть книги — непонимание. Да ещё эти постоянные дурацкие вставки, как в газетных статьях, только не сбоку, а прямо в тексте — ладно бы ещё перефразировали то, что говорится в книге, так это дословные цитаты…. Брр.
Чашка вторая. Почётный гость. К середине книги всё как-то выравнивается. Сказочка про недотёпу превращается в толковое повествование про борьбу с трудностями, искреннее желание помочь и, что меня очень радует, простое и понятное описание культурной, политической и географической ситуации (лично я про Пакистан знаю очень мало). Суховатый публицистический стиль, который вначале навевал скуку, теперь кажется очень уместным. Хотя я всё равно считаю, что Эрни куда больший герой, чем Грег Мортенсон. Если бы не он, то у Грега ничего бы не получилось. И тот очень живой момент, когда он звонит своему старому другу и хвастается, что построил школу в Пакистане, нисколько не портит этого милого старичка. И момент, когда боевики суют деньги в карманы перепуганного Мортенсона тоже не кажется фальшивым. Всё, привыкши…
Чашка третья. Часть семьи. Дочитывается книга с чётким зудом от того, что хочется пойти и хотя бы немного изменить свою жизнь. Конечно, не поехать в Пакистан строить школы, не усыновлять десятки бездомных детей или что-то радикальное (думаю, одной книги для этого будет явно недостаточно), но стрелочка шкалы «Человечность» явно двигается чуть-чуть ближе к отметке «Филантроп». Обо всех этих вещах не думаешь, пока они не ворвутся в твою жизнь, о голодающих и мёрзнущих детях не вспомнишь, пока не увидишь их фото или не прочтёшь о них в книге (да и после этого через десять минут печальных вздохов забудешь о них снова). И всё же есть что-то такое тут, что заставляет задуматься о том, насколько качественно полная твоя жизнь, не обязательно для других, никакого показного срывания с себя последней рубашки, — для себя, в первую очередь. Прививка против лени и тюленичанья, ненавязчивый пинок под зад с мессаджем, что, в общем-то, у нас столько возможностей, почему бы их не использовать?
И ещё одна мысль, которая просто не могла не зацепить в этой книге: превентивность преступлений. Действительно, чем тратить деньги на грубую физическую силу для устранения нежелательных элементов, лучше эти же деньги потратить на создание условий, в которых такие элементы просто не будут появляться. Насилие порождает насилие. Образование порождает гуманизм. И очень верно, что книга относится к разделу «Психология», а не «Публицистика». Рассказать о жизни нобелевского лауреата — дело хорошее, но не настолько полезное, как попытаться сделать людей чуточку добрее. С фактами биографии и википедия отлично справится.
Три чашки чая — Дэвид Оливер Релин » 📚 Книгомир — Бесплатная Онлайн Библиотека
Посвящается Ирвину «Демпси» Мортенсону, Барри «Бэррелу» Бишопу и Ллойду Генри Релину, которые показали нам путь, пока были здесь.
Вступление Орбита господина МортенсонаМаленькая красная лампочка на пульте управления мигала уже минут пять, прежде чем пилот Бангу обратил на нее внимание. Один из самых опытных пакистанских вертолетчиков, бригадный генерал, он постучал по прибору и проворчал: «Указатели уровня горючего на этих старых машинах ужасно ненадежны. — И посмотрел на меня. — А что вы хотите? Вертолет „Алуэтт“, еще вьетнамских времен!» Казалось, что он просто хотел меня успокоить.
Я подвинулся к нему ближе и стал смотреть сквозь мутное лобовое стекло вертолета. В шестистах метрах под нами извивалась река. Она прокладывала себе путь среди скалистых утесов, теснящихся по обе стороны долины Хунза. На склонах гор искрились ледники, тающие под лучами тропического солнца. Бангу невозмутимо стряхнул пепел с сигареты прямо на табличку с надписью «Не курить».
Грег Мортенсон молчаливо сидел сзади. Вдруг он постучал по плечу пилота. «Генерал! Сэр! — прокричал Грег. — Мне кажется, мы летим не туда!»
До отставки бригадный генерал Бангу был личным пилотом президента Мушаррафа. После увольнения из армии стал работать в гражданской авиации. Ему было далеко за шестьдесят, волосы и ухоженные усы старого вертолетчика густо подернула седина. Генерала отличало великолепно поставленное произношение — результат обучения в британской колониальной школе, которую окончил и Мушарраф, и многие будущие лидеры Пакистана.
Бангу затушил сигарету и выругался. Наклонившись, он стал сравнивать данные GPS-навигатора, лежавшего на коленях, с военной картой, протянутой Мортенсоном.
«Я летаю в Северном Пакистане уже сорок лет, — недовольно сказал он, покачивая головой. — Откуда вам знать этот район лучше меня?» И неожиданно заложил крутой поворот. Вертолет направился в противоположном направлении.
Красная лампочка, которая меня так беспокоила, заморгала быстрее. Стрелка на приборе показывала, что у нас меньше ста литров горючего. Эта часть Северного Пакистана настолько удалена и неприветлива, что если мы не сможем добраться до места, то окажемся в весьма незавидном положении. Скалистый каньон, которым мы летели, абсолютно не был приспособлен для посадки вертолета.
КРАСНАЯ ЛАМПОЧКА ЗАМОРГАЛА БЫСТРЕЕ. СТРЕЛКА НА ПРИБОРЕ ПОКАЗЫВАЛА, ЧТО У НАС МЕНЬШЕ СТА ЛИТРОВ ГОРЮЧЕГО.
Бангу поднял вертолет выше, задал автопилоту координаты посадочной площадки — на случай, если нам не хватит топлива, — и прибавил скорость. Когда стрелка дошла до предельного значения и прибор тревожно запищал, Бангу уже сажал вертолет в центре большой буквы Н, выложенной белыми камнями. Там нас ожидала бочка с керосином.
«Отлично получилось, — заметил Бангу, зажигая очередную сигарету. — Но если бы не мистер Мортенсон, могло быть намного хуже».
Мы дозаправились из ржавой бочки с помощью ручного насоса и полетели в долину Бралду, в деревню Корфе — последний населенный пункт перед ледником Балторо, который поднимается на К2. Дальше начинается горный массив восьмитысячников. Именно с ним связана история появления Грега Мортенсона в Пакистане. У подножия именно этих гор рядовой американец, выходец из Монтаны, начал свою удивительную работу.
ВЕЧЕРОМ ГРЕГ БЫЛ ОБЫЧНЫМ АЛЬПИНИСТОМ-НЕУДАЧНИКОМ. УТРОМ ОН СТАЛ ЧЕЛОВЕКОМ, КОТОРЫЙ ОСОЗНАЛ СВОЮ ГУМАНИТАРНУЮ МИССИЮ И ПОСВЯТИЛ ЕЙ ВСЮ ОСТАВШУЮСЯ ЖИЗНЬ.
В 1993 году после неудачной попытки совершить восхождение на К2 Мортенсон вернулся в Корфе совершенно обессиленный. Вечером он лег спать возле очага, который топили кизяком. Тогда он был обычным альпинистом-неудачником. А утром, когда гостеприимные хозяева поили его чаем с маслом, он стал человеком, осознавшим свою гуманитарную миссию и посвятившим ей всю оставшуюся жизнь. С тех пор в бедной деревне, среди глинобитных хижин, стала меняться жизнь и самого Мортенсона, и детей из Северного Пакистана.
В Корфе нас с Мортенсоном и Бангу встречали с распростертыми объятиями, преподнесли голову только что убитого горного козла и стали поить чаем. Мы слушали, как дети Корфе — одного из самых бедных районов мира — говорили о своих надеждах и планах на будущее. С тех пор как десять лет назад в их деревне появился большой американец и построил первую школу, жизнь этих детей заметно изменилась. Мы с генералом были растроганы.
В КОРФЕ НАС С МОРТЕНСОНОМ И БАНГУ ВСТРЕЧАЛИ С РАСПРОСТЕРТЫМИ ОБЪЯТИЯМИ, ПРЕПОДНЕСЛИ ГОЛОВУ ТОЛЬКО ЧТО УБИТОГО ГОРНОГО КОЗЛА И СТАЛИ ПОИТЬ ЧАЕМ.
«Знаете, — сказал мне Бангу, когда мы в сопровождении 120 учеников совершали экскурсию по школе, — летая с президентом Мушаррафом, я видел многих замечательных людей. Но мне кажется, Грег Мортенсон — самый выдающийся человек из всех, кого я когда-либо встречал».
Все, кому посчастливилось наблюдать за работой Грега Мортенсона в Пакистане, были поражены тем, насколько глубоко он знаком с жизнью одного из самых удаленных регионов мира. И многие, даже и против своей воли, оказывались втянутыми в орбиту притяжения этого человека. За последние десять лет после ряда неудач и несчастных случаев, которые превратили его из альпиниста в гуманитария, Мортенсон создал одну из самых квалифицированных и успешных благотворительных организаций в мире. Неграмотные носильщики, работавшие в пакистанском Каракоруме, бросали свою поклажу, чтобы работать вместе с ним и дать своим детям образование, без которого пришлось обходиться им самим. Водитель такси, подвозивший Мортенсона в исламабадский аэропорт, продал машину и стал активным сотрудником его организации. Бывшие боевики движения Талибан после встречи с Мортенсоном забыли о насилии и угнетении женщин; вместе с ним они начали работать на строительстве школ для девочек. Мортенсон сумел завоевать уважение и снискать поддержку во всех слоях пакистанского общества, и даже в воинственных сектах ислама.
Объективные журналисты также не смогли не попасть в орбиту притяжения этого человека. Я трижды сопровождал Мортенсона в Северный Пакистан. На старых вертолетах, которым место в музее, мы летали в самые удаленные долины Каракорума и Гиндукуша. И чем больше времени я проводил, наблюдая за его работой, тем больше убеждался в том, что участвую в выдающихся событиях.
Мне рассказывали о том, как Мортенсон строил школы для девочек в удаленных горных районах Пакистана. Все это звучало настолько фантастически, что мне захотелось проверить услышанное, прежде чем вернуться домой. Эту историю мне излагали охотники на горных козлов в горных долинах Каракорума, в поселениях кочевников на границе с Афганистаном, за столами переговоров с пакистанской военной элитой, за бесконечными чашками чая в чайных, где было настолько дымно, что я с трудом мог вести записи. История, однако, оказалась еще более фантастической, чем я предполагал.
Грандиозный скандал разгорается вокруг книги «Три чашки чая» Грега Мортенсона — В мире — Культура ВРН
Издательство «Эксмо» только что выпустило на русском языке мировой бестселлер Грега Мортенсона и Дэвида Оливера Релина «Три чашки чая» (Three Cups of Tea). Ранее книга была издана общим тиражом 7 миллионов экземпляров в 48 странах, и в каждой из них становилась бестселлером. Самого Грега Мортенсона дважды номинировали на Нобелевскую премию мира — в 2009 и 2010 годах.
Сегодня Мортенсон – известная фигура. Соучредитель негосударственного Института Центральной Азии, меценат, филантроп, просветитель. Начиналась его эпопея весьма романтично.
Своей безвременно умершей сестре Грег решил посвятить восхождение на гору К-2. Однако не все прошло гладко. Выздоравливая после неудачного подъема на К-2 в маленькой деревне под названием Корфе, Мортенсон увидел, как дети учатся, сидя на голой холодной земле. Он растрогался и пообещал помочь селянам построить школу. Из этого обещания выросла крупная международная гуманитарная кампания, которой Мортенсон посвятил всю свою жизнь, чтобы дать возможность получить образование детям в отдаленных областях Пакистана и Афганистана. Его жизнь напоминает приключенческий фильм. В 1996 Грег пережил восьмидневное вооруженное похищение Талибаном в пакистанской северо-западной пограничной области, чудом остался жив в перестрелке 2003 года между враждующими афганскими военачальниками, скрываясь в течение восьми часов под тушами животных в грузовике.
Книга Грега Мортенсона рекомендована учителям для внеклассных занятий со школьниками. «Три чашки чая» – обязательное чтение в средних школах Америки.
Член палаты представителей конгресса США Мэри Боно сказала: «О первопричинах терроризма я больше узнала от Грега Мортенсона, чем во время всех наших брифингов на Капитолийском холме. Он — истинный герой, который иллюстрирует истинные идеалы американского духа».
И вот грянул гром среди ясного неба. Расследование, проведенное журналистами популярной программы американского канала CBS «60 минут», показало, что ряд волнующих историй, описанных автором в книге «Три чашки чая», никогда не происходили в действительности. В том числе, ключевая история об излечении в деревне Корфе. Журналисты отыскали это селение. И оказалось, что Мортенсон не попал сюда случайно, заблудившись в горах. Он приехал в Корфе уже через год после восхождения на К-2.
«Версия, изложенная в книге, – бессовестная ложь, — подтверждает известный альпинист и писатель Джон Кракауэр. – Об этой деревне Грег узнал год спустя от своего друга». Кракауэр, который был одним из активных доноров кампании Мортенсона, перестал перечислять ему деньги.
И еще по меньшей мере один ключевой эпизод своей книги Мортенсон придумал. Он описал собственное похищение в провинции Вазиристан в 1996 году. В своей второй книге Stones into Schools Мортенсон публикует фотографии «похитителей». Телевизионщикам удалось разыскать троих из них. Все они – уважаемые люди. Например, Мансур Хан Масуд руководит известным в Пакистане исследовательским центром. «Мы заботились о нем, как о дорогом госте, помогали, чем могли, зачем же лгать?», – недоумевает Масуд. На вопрос, зачем Мортенсон такое написал, пакистанец ответил: «Чтобы продать свою книгу».
И еще один неприятный сюрприз: как утверждает CBS, на счета Института Центральной Азии поступило куда больше денег, чем было потрачено на школы в Афганистане и Пакистане. Очень хотелось бы узнать у самого Грега Мортенсона, куда ушли эти доллары. Но автор «Трех чашек чая» хранит упорное молчание и скрывается от журналистов.
Объявление
Как можно достичь параметров идеальной фигуры? Для этого имеется множество способов. Вот, например, Вашему вниманию предлагается buy waist trainer иными словами корсет до талии. Более детально ознакомиться с информацией можно на сайте cincherstrap.com.
Три (недопитые) чашки чая — Запад – Восток, всюду одна и та же беда
Впервые бестселлер Грега Мортенсона «Три чашки чая» я увидел в Катманду в 2009 году в одной из книжных лавок. Разумеется, на английском. Полистав немного, отложил книгу в сторону – с собой уже было набрано около 14 кг литературы (из-за перевеса пришлось давать взятку в аэропорту), кроме того, речь в книге шла о Каракоруме, в котором к тому времени я еще побывать не успел, в-третьих, коль бестселлер, значит, не раз на глаза попадется, а может, и на русский переведут.
Действительно, книга скоро стала доступной для русскоязычного читателя, и последовало много восторженных отзывов. Однако нынешние переводы, тем более такой литературы, как правило, оставляют желать лучшего, и за чтение я взялся не без некоторого предубеждения.
Печаль наступила практически с первой страницы. Переводчик вряд ли имел представление о том, что переводил, редактор, если он и был, тоже тему знал не очень. На это наложилось ощущение некого неправдоподобия истории, по крайней мере, в самом ее начале. Плюс просто выводили из себя вставки посреди страниц, набранные крупным шрифтом, – известный прием привлечения внимания в желтой прессе.
Словом, в первых 11 главах книга не порадовала ничем, кроме собственно истории. Посему в заголовке слово «недопитые».
Стоит начать с перлов переводчика и редактора. Плохой перевод и редактура бросаются в глаза сразу же, и вот примеры (курсивом текст книги):
2 сентября 1993 года Грег Мортенсон чувствовал, что он и сам движется не быстрее. Ему, одетому в потрепанный костюм пакистанского носильщика, казалось, что тяжелые кожаные альпинистские ботинки сами собой несут его по леднику Балторо мимо армады айсбергов, напоминавших паруса тысяч затертых во льдах кораблей.
У пакистанских носильщиков нет костюмов, они одеты кто во что – в зависимости от достатка. Имелось в виду, что Мортенсон своей изношенной одеждой походил на пакистанского носильщика.
Некая метафора с затертыми во льдах кораблями получилась слишком уж буквальной – я так и не смог представить, каким образом айсберги смогли приплыть в Каракорум на ледник Балторо. Ни переводчик, ни редактор не знают, что айсберг – это кусок льда, свободно плавающий в море или океане.
Он стал искать следы. На тропе, ведущей в Асколе, должны были остаться следы, оставленные военными. «Остаться» и «оставленные» – видимо, изменить конструкцию фразы или синоним к одному из слов подобрать было нелегко.
То же примерно и в этом предложении: Однажды вечером после более семидесяти дней подъема Мортенсон и Дарсни спустились в базовый лагерь, чтобы поспать после девяноста шести часов непрерывного подъема.
Пратт и Мазур закрепили снаряжение Фина и начали спускать его по самым крутым зубьям западного ребра. Насколько помню, зубья бывают у пилы или бороны, в горах – зубцы. И сама конструкция фразы несколько странная – почему по самым крутым? Значит, были некрутые, по которым можно спустить? И что они спускали – Фина или его снаряжение?
Он лежал на голом камне, рот и нос покрылись коркой льда. Это описывается живой человек, как ни странно. И далее: Грег стряхнул лед и сделал первый глубокий вдох. Кажется, ожил. И еще через несколько строк: Осознание своего положения вернулось к Грегу вместе с чувствительностью конечностей. Ну, ни дать ни взять, робот включился.
Неприступные горные перевалы (Балтистана) стали тяжелым испытанием для буддистов, и буддизм уступил место религии, более подходящей для их новой родины. Здесь я прямо всплакнул. Если так в оригинале, то это клиника, если фантазия переводчика, его надо гнать в шею. И редактора заодно. В предложении нарушена причинно-следственная связь. Каким образом целые народности могут сменить веру, проходя через горные перевалы, непонятно. Этого не произошло ни у таджиков на Памире, ни у калашей Гиндукуша, ни у шерпов Непала и т.д. – примеры сотнями можно приводить. Ну, а если знать историю Балтистана, то очевидно, что горные перевалы ни при чем – буддизм в регионе господствовал около 700 лет, после чего постепенно стал вытесняться исламом.
Ирвин Мортенсон родился в благообразной лютеранской семье. Благообразным может быть только внешний вид, например человека.
Британский военный строитель Т. Дж. Монтгомери назвал эту высокую серую стену над снегами К1, то есть Каракорум-1. Профессия военного строителя настораживает. Монтгомери был военным топографом.
Мортенсон проклинал себя за то, что потерял столько времени. Когда вернулись в Скарду, стало очень холодно и ветрено; подходящая для строительства погода осталась в прошлом. Не очень понятная потеря, речь идет об одном дне.
Вскоре они оказались в долине Хуше, по которой протекала река Шьок. Правильное название реки – Шайок, достаточно набрать в Яндексе.
Ну и так далее и тому подобное.
Что же касается авторских нестыковок, их очень много. Во-первых, альпинистские похождения Мортенсона вызывают сомнения. То опытный альпинист (человек, почти поднявшийся на вершину второй по высоте горы мира и участвовавший в спасательной операции, дилетантом быть не может) ухитряется заблудиться на леднике, то он после тяжелого восхождения, потеряв 14 кг веса, говорит себе, что голод – ерунда, он начнет его мучить через несколько дней.
Насколько помню, альпинисты отъедаются после потери веса, работая ложкой, что твой экскаватор. Голод их мучает постоянно. И пьет Мортенсон чуть ли не глоток в день – это при полученном на высоте обезвоживании! И спит с одним одеялом на голом камне на леднике так, что даже рот и нос покрываются коркой льда, а из рук уходит чувствительность. Это вряд ли альпинист, это живой труп или робот, как уже говорилось выше.
Пассажи в тексте вроде Мортенсон вдруг понял, что эта местность — не тропа – это просто сказка для альпиниста!
Нанга Парбат в книге названа семитысячником, у нее указана совершенно неправильная высота, а это восьмитысячник, коих в мире всего 14, их названия каждый альпинист знает. Конечно, это скорее ляп редактора с переводчиком, но все же.
Во время усиления конфликта между Индией и Пакистаном Грега поразило то, что индийские и пакистанские школьники, которые во время перемен играли в войну, делали вид, что стреляют из автоматов и отрезают друг другу головы. Где Мортенсон ухитрился увидеть обучающихся вместе индийских и пакистанских школьников? В Балтистане?
Далее в книге повествуется о том, что в Калифорнии Грега ожидает лишь внештатная работа медбрата. А все его имущество помещается в багажнике старенького «бьюика», который был почти что его домом… Говорится, что ему негде взять 12 тысяч долларов на постройку школы в Балтистане.
Насколько знаю, восхождение на К2 не из дешевых мероприятий. На этом фоне 12 тысяч долларов смотрятся бледно. Разумеется, большую часть денег альпинистам дают спонсоры, но и самим восходителям вкладываться приходится немало. Похоже, внештатный медбрат получает неплохо…
Почему Мортенсон пытался найти средства, рассылая письма богатым людям Америки, вместо того, чтобы пойти, скажем так, по альпинистской линии – договориться со спонсорами очередной горной экспедиции на выделение средств для школы? Для них 12 тысяч – это тьфу, тем более если просьбу Мортенсона подкрепят известные альпинисты, например, Дэн Мазур, с которым Мортенсон, как видно из книги, не первый раз участвует в восхождении. Адресные просьбы 3-4 известных альпинистов уж куда весомее писем богатым людям Америки.
Почему Мортенсон, когда ему предложили деньги, взял лишь 12 тысяч, а не, например, 15 – на непредвиденные расходы, о которых, зная Пакистан, тем более горный, он обязан был думать? Почему, получив деньги, он отправился опять в Пакистан, даже не проведя банальных подсчетов и расчетов и не обратившись к инженеру, чтобы иметь чертежи школы? Почему закупал стройматериалы в Равалпинди, а не ближе к месту постройки – в Скарду или Гилгите (этому, кстати, в книге удивляются и пакистанцы)?
Мортенсон на протяжении 11 прочитанных мною глав сплошь и рядом состоит из одних только положительных качеств – святой да и только, так не бывает. Альтернативные источники говорят нечто совсем иное. Википедия: 17 апреля 2011г. вышла передача «60 минут» на канале CBS, где журналист Стив Крофт провел расследование финансовых операций Института Центральной Азии. Он утверждает, что Мортенсон вовсе не заблудился после восхождения на К2, не попадал после этого в деревню Корфе, не был похищен талибами в Вазиристане в 1996 году и не построил столько школ, сколько он указывает.
Многие школы не существуют или не достроены, а построенные школы эксплуатируются для других целей, например, как склады зерна. Также Институт Центральной Азии тратит огромные средства на рекламу книг Мортенсона и его туры. В передаче выступал известный писатель Джон Кракауэр, который был до недавнего времени сторонником Мортенсона. После этого Кракауэр публикует свою книгу «Три чашки лжи: Как Грег Мортенсон – герой благотворительной организации сбился с пути», в которой рассказывает, что Грег создал себе образ святого человека-героя для общества, неправильно расходовал средства для постройки школ и не построил столько школ, сколько он говорит.
Конечно, верить Кракауэру после его книги «В разреженном воздухе», полной домыслов, надо с оглядкой. И все же… Кроме того, мне свойственна предубежденность против всякого рода благотворительных организаций – одно дело, когда строится пара школ, человек за них болеет всей душой и следит за постройкой до последнего гвоздя – то есть помощь адресная, и совсем другое, когда процесс ставится на поток.
Что же касается собственно книги, по мере развития сюжета то ли переводчик понаторел, то ли его заменили, ляпов стало поменьше. Но читать уже не хочется.
Три чашки чая Грега Мортенсона, Дэвида О. Релина: Резюме и отзывы
Краткое содержание книги
Воодушевляющий рассказ о кампании одного человека по строительству школ в самых опасных, отдаленных и антиамериканских уголках Азии.
В апреле 2011 года документальный фильм CBS «60 минут» поставил под сомнение работу Грега Мортенсона. Программа утверждала неточности в Три чашки чая и его продолжении, Камни в школы , а также финансовые нарушения в работе Института Центральной Азии Мортенсона.Также были подняты вопросы по поводу утверждения Мортенсона о том, что он заблудился возле K2 и оказался в Корфе; что он был схвачен талибами в 1996 году; количество школ, построенных CAI, и правильность использования средств CAI для книжных туров Мортенсона. Посмотреть трансляцию. Джон Кракауэр, который поддержал CAI на сумму 75000 долларов, также подверг сомнению счета Мортенсона и опубликовал свои обвинения в длинной статье под названием «Три чашки обмана ».
Куртка из книги
Воодушевляющий рассказ о кампании одного человека по строительству школ в самых
опасные, отдаленные и антиамериканские просторы Азии
В 1993 году Грег Мортенсон был измученным человеком, пережившим неудачную попытку Ascend K2, американский альпинист, странствующий, исхудавший и потерянный Гималаи Каракорум в Пакистане.После того, как его забрали и вылечили жители обедневшей пакистанской деревни Мортенсон обещал вернуться однажды и построить им школу. Из этой поспешности искреннее обещание стало одним из самые невероятные гуманитарные кампании нашего времени — единственный человек Грега Мортенсона миссия по противодействию экстремизму путем строительства школ, особенно для девочек, по всему рассаднику талибов.
Журналист, удостоенный наград, Дэвид Оливер Релин сотрудничал с этим завораживающий рассказ о невероятных достижениях Мортенсона в регионе, где Американцев часто боятся и ненавидят.Преследуя свою цель, Мортенсон пережил похищение, фетвы разъяренных мулл, неоднократные угрозы смертью, и мучительные разлуки с женой и детьми. Но его успех говорит за сам. По последним подсчетам, его Институт Средней Азии построил пятьдесят пять школ. Три чашки чая — это одновременно незабываемое приключение и вдохновляющее правдивая история о том, как один человек действительно меняет мир — по одной школе за раз.
Содержание
Введение: В Mr.Орбита Мортенсона
Глава 1: Неудача
Глава 2: Не ту сторону реки
Глава 3: «Прогресс и совершенство»
Глава 4: Самостоятельное хранение
Глава 5: 580 писем, один чек
Глава 6: Крыши Равалпинди в сумерках
Глава 7: Трудный путь домой
Глава 8: Избитый Бралду
Глава 9: Люди говорили
Глава 10: Наведение мостов
Глава 11: Шесть дней
Глава 12: Урок Хаджи Али
Глава 13: «A
Улыбка должна быть больше, чем воспоминание »
Глава 14: Равновесие
Глава 15: Мортенсон в движении
Глава 16: Коробка из красного бархата
Глава 17: Вишневые деревья на песке
Глава 18: Скрытая фигура
Глава 19: Деревня под названием Нью-Йорк
Глава 20: Чай с талибами
Глава 21: Ботинки Рамсфельда
Глава 22: «Враг — невежество»
Глава 23: Камни в школы
Благодарности
Введение
В Mr.Орбита Мортенсона
Маленькая красная лампочка мигала пять минут назад …
Имейте в виду, что это руководство может содержать спойлеры!
ВведениеТри чашки чая — это правдивая история одного из самых необычных гуманитарные миссии современности. В 1993 году молодой американский альпинист по имени Грег Мортенсон натыкается на крошечную деревню высоко в красивом Пакистане. и отчаянно бедный регион Гималаев Каракорум.Больной, истощенный и подавленный после неудачной попытки взойти на вершину К2, Мортенсон восстанавливает свои силы и его желание жить благодаря щедрости жителей деревни Корфе. Перед уходом Мортенсон дает клятву, которая коренным образом меняет оба жизни жителей деревни и своей собственной — он вернется и построит им школу.
В книге рассказывается, как Мортенсон сдержал это обещание (и многие другие) в высоком разрешении. страна Пакистан и …
.Краткое содержание чашки чая Кэтрин Мэнсфилд • Краткое содержание на английском языке
Материалистичная женщина
История повествует о жизни богатой материалистичной женщины по имени Розмари, которая пытается проявлять милосердие и сострадание к другим, менее несчастным. Однако ее великодушие не является подлинным, поскольку больше связано с романами о таких самоотверженных поступках, которые она читает и хочет разыграть в реальной жизни. Она замужем за любящим мужем Филиппом, но все еще не уверена в своей красоте, как показывает история.
Бедная девочка
Однажды, делая покупки антиквариата, Розмари натыкается на красивую коробку. Она спрашивает о слишком высокой цене. Она просит продавца сохранить его для нее и покидает магазин с невыполненными желаниями.
Подойдя к машине, ее вздрогнула девушка. Эта девушка в рваной одежде просит у нее денег на чай. Розмари находит возможность чувствовать себя хорошо, проявляя милосердие. Она чуть не заставляет девушку пойти с ней в дом.
По прибытии Розмари балует бедную девушку и пытается устроить ей комфорт. Однако она забывает о том, как голодна, и девушка жалуется на то же самое.
Розмари поспешно просит прислугу принести чаю и еды, которые девушка мгновенно поглощает. Розмари пытается узнать больше о девушке, поскольку она планирует помочь ей более существенным образом.
Филип входит в
Однако их прерывает ее муж Филипп, шокированный посетителем в его доме.Он тащит Розмари в укромный уголок и выражает ее удивление и неодобрение. Розмари невозмутима и сопротивляется критике мужа.
Видя решимость жены, Филипп пробует самый старый дипломатический трюк — ревность. Он хвалит девушку за ее обаятельную внешность, и это мешает Розмари. Внезапно ее сострадание поражает вспышка ревности.
Она быстро входит в свой кабинет и берет немного денег. Она предлагает девушке эти деньги и просит ее покинуть помещение.Провожая девушку, Розмари возвращается к мужу и сообщает ему то же самое. Она спрашивает его, может ли она купить старинную шкатулку, которую видела ранее, и он соглашается.
«Я красивая?»
Однако она не была полностью честна в своих вопросах и хранит правду в своем сердце. Фактически, то, что она действительно хотела, она не могла выдать, кроме как шепотом. Она хотела, чтобы муж хвалил ее, как он хвалит девушку, за ее красоту и привлекательность.