Захар Прилепин — ПАТОЛОГИИ » Книги читать онлайн бесплатно без регистрации

Отряд спецназа работает в Чечне…Эта книга — не боевик, а предельно откровенный рассказ о реальной военной работе, суть которой составляет взаимоуничтожение сражающихся людей.Еще до выхода романа, его рукопись читали ветераны, воевавшие в Чечне в разных родах войск и в разных должностях. Прочитав, они повторяли почти дословно: «Будто снова попадаешь туда. Все оживает в памяти: конкретные события, образы, звуки, запахи, вкусы…» И удивительно органично в это повествование вплетается такая же откровенная повесть о неистовой, сумасшедшей любви. Как же так получается, что ни яростный выпад юного героя против Бога, ни жестокие военные эпизоды, ни безумные поступки влюбленного ревнивца не превращают эту книгу в сгусток надоевшей чернухи? Почему этот роман после пережитого читателем потрясения оставляет ощущение просветления?…

Захар Прилепин

ПАТОЛОГИИ

Проезжая мост, я часто мучаюсь одним и тем же видением.

…Святой Спас стоит на двух берегах. На одной стороне реки — наш дом. Мы ежесубботне ездим на другую сторону, побродить меж книжных развалов, расположившихся в парке у набережной.

За лотками стоят хмурые пенсионеры, торгующие дешёвой, сурового вида классикой и дорогой «макулатурой» в отвратных обложках.

Большим пальцем левой руки я приподнимаю корки разложенных на лотке книг. Мою правую руку держит мой славный приёмыш, трехлетний господин в красной кепке и бутсах, обильно развесивших белые, пухлые шнурки. Он знает несколько важных слов, он умеет хлопать глазами, у него богатая и честная мимика, мы в восторге друг от друга, хотя он этого никак не выказывает. Мы знакомы уже полтора года, и он уверен, что я его отец.

Сидя на набережной, мы едим мороженое и смотрим на воду. Она течёт.

— Когда она утечёт? — спрашивает мальчик.

«Когда она утечёт, мы умрём», — думаю я, и ещё не боясь напугать его, произношу свою мысль вслух. Он принимает мои слова за ответ.

— А это скоро? — видимо, его интересует, насколько быстро утечёт вода.

— Да нет, не очень скоро, — отвечаю я, так и не определив для себя, о чем я говорю, — о смерти или о движении реки.

Мы доедаем мороженое. Он раскрывает рот, чтобы сцапать последние сладко размякшие, выдавленные из вафельного стаканчика сгустки мороженого. Раскромсанную, в белых каплях вафлю доедаю я.

— Кусьно, — констатирует малыш.

Вытираю ему платком липкие лапки, почему-то в грязных подтеках липкие щеки и поднимаюсь уходить.

— Давай ещё подождём? — предлагает он.

— Чего?

— Подождём, пока утечёт.

— Ну, давай.

Он сосредоточенно смотрит на воду. Она все ещё течет.

Потом мы садимся в маршрутку, маленький автобус на двадцать персон, плюс водитель, виртуозно рулящий и одновременно обилечивающий пассажиров, во рту его дымится папироса, но пепел никогда не упадёт ему на брюки, — пепел, достигнув критической точки опадания, рассыпется за окном, обвалившись на ветру с сигареты, вовремя вынесенный рукой водителя на безопасное расстояние.

Иногда я сомневаюсь в виртуозности водителя. Когда мы, двое очаровательных мужчин, я и приёмыш, путешествуем по городу, я сомневаюсь во всём. Я сомневаюсь в том, что цветочные горшки не опадают с балконов, а дворняги не кидаются на людей, я сомневаюсь в том, что оборванный в прошлом месяце провод телеграфного столба не дает ток, а канализационные люки не проваливаются, открывая кипящую тьму. Мы бережёмся всего. Мальчик доверяет мне, разве я вправе его подвести?

В том числе, я сомневаюсь в виртуозности водителя маршрутки. Но сказать, что я сомневаюсь, мало. Ужас, схожий с предрвотными ощущениями, сводит мои небритые скулы, и руки мои прижимают трехлетнее с цыплячьими косточками тело, и пальцы мои касаются его рук, мочек ушей, лба, я проверяю, что он тёплый, родной, мой, здесь, рядом, на коленях, единственный, неповторимый, смешной, строгий, и он отводит мою руку недовольно, — я мешаю ему смотреть, как течёт, — мы едем по мосту.

И меня мучает видение. Водитель выносит руку с сигаретой, увенчанной пеплом, за окно, бросает мимолетный взгляд в зеркало заднего вида, пытаясь прикинуть, кто ещё не заплатил за проезд, правая нога машинально давит на газ, потому что глаза его, сотую часть секунды назад, уже передали в мозг донесение о том, что дорога на ближайшие сто метров пуста, — все легковые машины ушли вперед. Он выносит руку с сигаретой, давит на газ, смотрит в зеркало заднего вида, и не знает, что спустя мгновенье его автобус вылетит на бордюр. Быть может, автобус свернул из-за того, что колесо угодило в неизвестно откуда взявшуюся яму, быть может, на дорогу выбежала собака, и водитель неверно среагировал, — я не знаю.

Визг женщины возвращает глаза водителя на дорогу, которая уходит, ушла резко вправо, и он уже не слышит крик пассажиров, он видит небо, потому что маршрутка встаёт на дыбы, и, как нам кажется… ме-длен-но… но на самом деле мгновенно, — отвратительно, как воротами в ад, лязгнув брюхом автобуса о железо ограды, то ли переваливается за нее, то ли просто эту ограду сносит.

Вода течёт. До нее тридцать метров.

Я увидел всё раньше, чем закричавшая женщина. Я сидел рядом с водителем, справа от него, на этом месте должен был сидеть кондуктор, если бы автопарк не экономил на его должности. Я всегда сажусь на место отсутствующего кондуктора, если я с малышом. Когда я один, я сажусь куда угодно, потому что со мной никогда ничего не случиться.

В ту секунду, когда водитель потерял управление, я перехватил мальчика, просунув правую руку ему под грудку, и накрепко зацепился пальцами за джинс своей куртки. Одновременно я охватил левой рукой тот поручень, за который держатся выходящие пассажиры, сжав его между кистью и бицепсом. В следующую секунду, когда автобус, как нам казалось, медленно встал на дыбы, я крикнул водителю, тщетно выправляющему руль, и переносящему ногу с газа на тормоз:

— Открой дверь!

Он открыл ее, когда автобус уже падал вниз. Он не подвёл нас. Хотя, возможно, он открыл ее случайно, упав по инерции грудью на руль, и в ужасе упершись руками в приборы и кнопки. Несмотря на крик, поднявшийся в салоне, — кричали даже мужчины, только мой приёмыш молчал, — не смотря на то, что с задних сидений, будто грибы из кашолки, на лобовуху салона загремели люди, и кто-то из пассажиров пробил головой стекло, итак, не смотря на шум, я услышал звук открываемой двери, — предваряющийся шипом, заключающийся стуком о поручень, и представляющий собой, будто бы рывок железной мышцы. Я даже не повернул голову на этот звук.

Автобус сделал первый кувырок, и я увидел, как пенсионерка, так долго сетовавшая на платный проезд две остановки назад, как кукла кувыркнулась в воздухе, взмахнув старческими жирными, розовыми ногами и ударилась головой о… я думал, что это потолок, но это уже пол.

Мы, я и мальчик, съехали вверх по поручню, я нагнул голову, принял удар о потолок затылком и спиной, отчетливо чувствуя, что темечко ребенка упирается мне в щёку, в ту же секунду ударился задом о сиденье, завалился на бок, на другой и, наконец, едва не вырвал себе левую руку, когда автобус упал на воду.

Ледяная вода хлынула отовсюду одновременно. Один мужчина, с располосованным и розовым лицом, будто сахаром, посыпанным стеклянной пылью, рванулся в открытую дверь, и мгновенно был унесен в конец салона водой, настолько холодной, что показалось — она кипит.

Я дышал, и дышал, и дышал, до головокружения. Я смотрел в фортку напротив, в которую как ведьма, просовывала голову жадная вода. Помню ещё, как один из пассажиров, мужчина, карабкаясь на полу, на очередном томном, уже подводном повороте автобуса, крепко схватил меня за ноги, зло впился в мякоть моих икр, ища опоры. Я закрыл глаза, потому что сверху и сбоку меня заливала вода, и наугад ударил его ногой в лицо. Здесь я понял, что воздуха в салоне больше нет, и пальцами ног, дергаясь и торопясь, стянул с себя ботинки.

Автобус набирал скорость. Я открыл глаза. Автобус шел на дно, мордой вниз. Я догадался об этом. В салоне была мутная тьма. Справа от меня, на лобовухе, лежали несколько, — пять, или шесть, или даже больше пассажиров. Я почувствовал, что они дергаются, что они движутся. Кто-то лежал на полу и тоже двигался, я поднял ноги вверх и понял и по их относительной неподвижности, что вода больше не течет в салон, потому что он полон.

Мальчик недвижно сидел у меня на руках, словно заснул.

Я повернул голову налево, и увидел, что дверь открыта, и, толкнувшись от кого-то под ногами, развернулся на поручне, схватился левой рукой за дверь, за железный косяк, ещё за что-то, видимо где-то там же начисто сорвал ноготь среднего пальца, изо всех уже казалось последних сил, дрыгая ногами, иногда впустую, иногда во что-то попадая, двигался куда-то, и неожиданно увидел, как автобус подобно подводному метеориту, ушёл вниз, и мы остались с малышом в ледяной воде, посередине реки, потерянные миром.

Тьма была волнистой и дурной на вкус, только потом я понял, что, кувыркаясь в автобусе, я прокусил щеку и кусок мякоти переваливался у меня во рту, где как полоумный атлант упирался в нёбо мой живой и розовый язык, будто пытающийся меня поднять усилием своей единственной мышцы.

Если бы я мог, я закричал. Если бы задумался на секунду, — сошёл с ума.

Подняв голову, я увидел свет. Наверное, никому солнце на кажется настолько далёким, как ещё не потерявшему надежды вынырнуть утопленнику.

Как легко, пацанами, мы, с моими закадычными, веснушчатыми дружками, носили на руках друг друга, бродя по горло в воде нашего мутного деревенского пруда. Казалось, что вода обезвешивает любую тяжесть.

Захар Прилепин — ПАТОЛОГИИ » Книги читать онлайн бесплатно без регистрации

Захар Прилепин

ПАТОЛОГИИ

Проезжая мост, я часто мучаюсь одним и тем же видением.

…Святой Спас стоит на двух берегах. На одной стороне реки — наш дом. Мы ежесубботне ездим на другую сторону, побродить меж книжных развалов, расположившихся в парке у набережной.

За лотками стоят хмурые пенсионеры, торгующие дешёвой, сурового вида классикой и дорогой «макулатурой» в отвратных обложках.

Большим пальцем левой руки я приподнимаю корки разложенных на лотке книг. Мою правую руку держит мой славный приёмыш, трехлетний господин в красной кепке и бутсах, обильно развесивших белые, пухлые шнурки. Он знает несколько важных слов, он умеет хлопать глазами, у него богатая и честная мимика, мы в восторге друг от друга, хотя он этого никак не выказывает. Мы знакомы уже полтора года, и он уверен, что я его отец.

Сидя на набережной, мы едим мороженое и смотрим на воду. Она течёт.

— Когда она утечёт? — спрашивает мальчик.

«Когда она утечёт, мы умрём», — думаю я, и ещё не боясь напугать его, произношу свою мысль вслух. Он принимает мои слова за ответ.

— А это скоро? — видимо, его интересует, насколько быстро утечёт вода.

— Да нет, не очень скоро, — отвечаю я, так и не определив для себя, о чем я говорю, — о смерти или о движении реки.

Мы доедаем мороженое. Он раскрывает рот, чтобы сцапать последние сладко размякшие, выдавленные из вафельного стаканчика сгустки мороженого. Раскромсанную, в белых каплях вафлю доедаю я.

— Кусьно, — констатирует малыш.

Вытираю ему платком липкие лапки, почему-то в грязных подтеках липкие щеки и поднимаюсь уходить.

— Давай ещё подождём? — предлагает он.

— Чего?

— Подождём, пока утечёт.

— Ну, давай.

Он сосредоточенно смотрит на воду. Она все ещё течет.

Потом мы садимся в маршрутку, маленький автобус на двадцать персон, плюс водитель, виртуозно рулящий и одновременно обилечивающий пассажиров, во рту его дымится папироса, но пепел никогда не упадёт ему на брюки, — пепел, достигнув критической точки опадания, рассыпется за окном, обвалившись на ветру с сигареты, вовремя вынесенный рукой водителя на безопасное расстояние.

Иногда я сомневаюсь в виртуозности водителя. Когда мы, двое очаровательных мужчин, я и приёмыш, путешествуем по городу, я сомневаюсь во всём. Я сомневаюсь в том, что цветочные горшки не опадают с балконов, а дворняги не кидаются на людей, я сомневаюсь в том, что оборванный в прошлом месяце провод телеграфного столба не дает ток, а канализационные люки не проваливаются, открывая кипящую тьму. Мы бережёмся всего. Мальчик доверяет мне, разве я вправе его подвести?

В том числе, я сомневаюсь в виртуозности водителя маршрутки. Но сказать, что я сомневаюсь, мало. Ужас, схожий с предрвотными ощущениями, сводит мои небритые скулы, и руки мои прижимают трехлетнее с цыплячьими косточками тело, и пальцы мои касаются его рук, мочек ушей, лба, я проверяю, что он тёплый, родной, мой, здесь, рядом, на коленях, единственный, неповторимый, смешной, строгий, и он отводит мою руку недовольно, — я мешаю ему смотреть, как течёт, — мы едем по мосту.

И меня мучает видение. Водитель выносит руку с сигаретой, увенчанной пеплом, за окно, бросает мимолетный взгляд в зеркало заднего вида, пытаясь прикинуть, кто ещё не заплатил за проезд, правая нога машинально давит на газ, потому что глаза его, сотую часть секунды назад, уже передали в мозг донесение о том, что дорога на ближайшие сто метров пуста, — все легковые машины ушли вперед. Он выносит руку с сигаретой, давит на газ, смотрит в зеркало заднего вида, и не знает, что спустя мгновенье его автобус вылетит на бордюр. Быть может, автобус свернул из-за того, что колесо угодило в неизвестно откуда взявшуюся яму, быть может, на дорогу выбежала собака, и водитель неверно среагировал, — я не знаю.

Визг женщины возвращает глаза водителя на дорогу, которая уходит, ушла резко вправо, и он уже не слышит крик пассажиров, он видит небо, потому что маршрутка встаёт на дыбы, и, как нам кажется… ме-длен-но… но на самом деле мгновенно, — отвратительно, как воротами в ад, лязгнув брюхом автобуса о железо ограды, то ли переваливается за нее, то ли просто эту ограду сносит.

Вода течёт. До нее тридцать метров.

Я увидел всё раньше, чем закричавшая женщина. Я сидел рядом с водителем, справа от него, на этом месте должен был сидеть кондуктор, если бы автопарк не экономил на его должности. Я всегда сажусь на место отсутствующего кондуктора, если я с малышом. Когда я один, я сажусь куда угодно, потому что со мной никогда ничего не случиться.

В ту секунду, когда водитель потерял управление, я перехватил мальчика, просунув правую руку ему под грудку, и накрепко зацепился пальцами за джинс своей куртки. Одновременно я охватил левой рукой тот поручень, за который держатся выходящие пассажиры, сжав его между кистью и бицепсом. В следующую секунду, когда автобус, как нам казалось, медленно встал на дыбы, я крикнул водителю, тщетно выправляющему руль, и переносящему ногу с газа на тормоз:

— Открой дверь!

Он открыл ее, когда автобус уже падал вниз. Он не подвёл нас. Хотя, возможно, он открыл ее случайно, упав по инерции грудью на руль, и в ужасе упершись руками в приборы и кнопки. Несмотря на крик, поднявшийся в салоне, — кричали даже мужчины, только мой приёмыш молчал, — не смотря на то, что с задних сидений, будто грибы из кашолки, на лобовуху салона загремели люди, и кто-то из пассажиров пробил головой стекло, итак, не смотря на шум, я услышал звук открываемой двери, — предваряющийся шипом, заключающийся стуком о поручень, и представляющий собой, будто бы рывок железной мышцы. Я даже не повернул голову на этот звук.

Автобус сделал первый кувырок, и я увидел, как пенсионерка, так долго сетовавшая на платный проезд две остановки назад, как кукла кувыркнулась в воздухе, взмахнув старческими жирными, розовыми ногами и ударилась головой о… я думал, что это потолок, но это уже пол.

Мы, я и мальчик, съехали вверх по поручню, я нагнул голову, принял удар о потолок затылком и спиной, отчетливо чувствуя, что темечко ребенка упирается мне в щёку, в ту же секунду ударился задом о сиденье, завалился на бок, на другой и, наконец, едва не вырвал себе левую руку, когда автобус упал на воду.

Ледяная вода хлынула отовсюду одновременно. Один мужчина, с располосованным и розовым лицом, будто сахаром, посыпанным стеклянной пылью, рванулся в открытую дверь, и мгновенно был унесен в конец салона водой, настолько холодной, что показалось — она кипит.

Я дышал, и дышал, и дышал, до головокружения. Я смотрел в фортку напротив, в которую как ведьма, просовывала голову жадная вода. Помню ещё, как один из пассажиров, мужчина, карабкаясь на полу, на очередном томном, уже подводном повороте автобуса, крепко схватил меня за ноги, зло впился в мякоть моих икр, ища опоры. Я закрыл глаза, потому что сверху и сбоку меня заливала вода, и наугад ударил его ногой в лицо. Здесь я понял, что воздуха в салоне больше нет, и пальцами ног, дергаясь и торопясь, стянул с себя ботинки.

Автобус набирал скорость. Я открыл глаза. Автобус шел на дно, мордой вниз. Я догадался об этом. В салоне была мутная тьма. Справа от меня, на лобовухе, лежали несколько, — пять, или шесть, или даже больше пассажиров. Я почувствовал, что они дергаются, что они движутся. Кто-то лежал на полу и тоже двигался, я поднял ноги вверх и понял и по их относительной неподвижности, что вода больше не течет в салон, потому что он полон.

Мальчик недвижно сидел у меня на руках, словно заснул.

Я повернул голову налево, и увидел, что дверь открыта, и, толкнувшись от кого-то под ногами, развернулся на поручне, схватился левой рукой за дверь, за железный косяк, ещё за что-то, видимо где-то там же начисто сорвал ноготь среднего пальца, изо всех уже казалось последних сил, дрыгая ногами, иногда впустую, иногда во что-то попадая, двигался куда-то, и неожиданно увидел, как автобус подобно подводному метеориту, ушёл вниз, и мы остались с малышом в ледяной воде, посередине реки, потерянные миром.

Тьма была волнистой и дурной на вкус, только потом я понял, что, кувыркаясь в автобусе, я прокусил щеку и кусок мякоти переваливался у меня во рту, где как полоумный атлант упирался в нёбо мой живой и розовый язык, будто пытающийся меня поднять усилием своей единственной мышцы.

Если бы я мог, я закричал. Если бы задумался на секунду, — сошёл с ума.

Подняв голову, я увидел свет. Наверное, никому солнце на кажется настолько далёким, как ещё не потерявшему надежды вынырнуть утопленнику.

Как легко, пацанами, мы, с моими закадычными, веснушчатыми дружками, носили на руках друг друга, бродя по горло в воде нашего мутного деревенского пруда. Казалось, что вода обезвешивает любую тяжесть.

Книга Патологии. Захар Прилепин — LibreBook.me

Описание

Отряд спецназа работает в Чечне…Эта книга — не боевик, а предельно откровенный рассказ о реальной военной работе, суть которой составляет взаимоуничтожение сражающихся людей.Еще до выхода романа, его рукопись читали ветераны, воевавшие в Чечне в разных родах войск и в разных должностях. Прочитав, они повторяли почти дословно: «Будто снова попадаешь туда. Все оживает в памяти: конкретные события, образы, звуки, запахи, вкусы…» И удивительно органично в это повествование вплетается такая же откровенная повесть о неистовой, сумасшедшей любви. Как же так получается, что ни яростный выпад юного героя против Бога, ни жестокие военные эпизоды, ни безумные поступки влюбленного ревнивца не превращают эту книгу в сгусток надоевшей чернухи? Почему этот роман после пережитого читателем потрясения оставляет ощущение просветления?…

Цитаты из книги Патологии

Наверное, никому солнце не кажется настолько далёким, как ещё не потерявшему надежды вынырнуть утопленнику.

Так хочется жить. Почему так хочется жить? Почему так же не хочется жить в обычные дни, в мирные? Потому что никто не ограничивает во времени? Живи – не хочу…

Вопросы простые, ответы простые, чувства простые до тошноты. Люди так давно ходят по земле, вряд ли они способны испытать что-то новое. Даже конец света ничего нового не даст…

«Патологии» читать онлайн книгу автора Захар Прилепин на MyBook.ru

У меня в голове сейчас играют попеременно две мелодии: бравурный марш и медленная печальная. Они мне напоминают о голливудских фильмах о войне, которых я пересмотрела одно время. Думаю, у Прилепина не было такой цели — изобразить голливуд, но получилось так, как есть. Дождина, грязища, старая разбитая школа, и в канавах мертвые мальчики валяются с бритыми черепами. Без ног, без рук, иногда одновременно без того и другого. Но почему-то это не было шоком. Все построение романа указывало именно на такую концовку, даже когда все было хорошо. Иначе зачем бы было рассказывать, как этим мальчикам все так легко давалось: зачистки боевиков, убийства местных жителей? Шок, конечно, тоже присутствовал, но только в некоторых моментах. Кошмарное убийство доктора. Мне еще долго будут видеться его части тела.

Да, наверное, Прилепин хорошо обрисовал, как это было. Никто не хороший, и никто не плохой. Хотя чеченские боевики должны были восприниматься с ужасом, да? Война о чеченской войне, о русском спецназе. Главный герой — молодой еще совсем парнишка Егор, боец спецназа, рассказывает постфактум о службе в Грозном. И о некоторых событиях из своего прошлого. Наверное, я после прочтения, еще на шаг приблизилась к осознанию того, что у некоторых мужчин в головах. Да, война — это страшно, но ведь у Егора и до чеченской войны, была своя локальная битва — с любимой девушкой Дашей.

Даша — из тех мадемуазель, что любит помучить. Больно сделать. Ей не нужны ровные отношения, хотя кому они нужны в 20 лет? Надо чтоб было на грани, на крови, только это совсем нехорошая основа для любви. Садистическая такая. Это и задело. А Егор, видимо, таки любит помучиться, иначе бы не срослось у них, вот и нашли они друг друга. Что-то мне подумалось, что и в спецназ Егор записался по этой же причине — помучиться. В книге про эти причины ни слова не было, а меня как раз они и интересовали. Зачем здоровые парни в здравом уме добровольно идут на войну? Это же не та война, что угрожает миропорядку, как это было во времена Великой Отечественной, не «это есть наш последний и решительный бой» во времена войны Гражданской, это война без всякой идеологии, просто ты знаешь, что будет куча грязи и мяса. Так что заставляет специально проходить все это? Какие патологии мысли?

Мне что-то вспомнился один знакомый молодой человек мне, правда, сейчас он уже не очень-то молодой, но во времена, когда я его знала, было ему лет 35. Этот молодой человек прошел войну в Чечне (не добровольно, просто в армию забрали в это время). Назовем его Д. Так вот, мы с ним вместе работали в одной компании, в одном отделе, и компания решила устроить нам тим-билдинг в виде пейнтбола. Оказались мы с ним в одной команде. Одним из заданий, которые нам выдали организаторы, было, честно говоря, не помню уже точно, но целью было не расстрелять команду противника, а только пометить как-то. Прятаться и убегать, найти противника и все. Как-то так. Д. прекрасно осознал задание, хорошо, говорил, понял. Но! У Д. при виде противника сработал рефлекс убийцы, и он положил всю команду противника буквально за 5 секунд, хорошо, что шариками. Задание мы провалили, но главное было не это. Главное то, что Это Было Страшно. Страшно было видеть расстрел, и страшно было видеть его глаза после того, как он очнулся. Не знаю, что он чувствовал потом, но некоторое время на работу не ходил.

Даром это, конечно, не проходит. Такой опыт ой-ой как аукается в последующей жизни. Книга, как видно, вызвала много мыслей по поводу мужской психологии, и за это я ей признательна, заставила подумать, поразмышлять.

книг по патологии — Libre Pathology

Книга. (WC / бывшая Bibliotheca Gymnasii Altonani)

Книги по патологии многочисленны, и их до сих пор можно найти почти на каждой конференции по патологии. Некоторые хороши … многие оставляют желать лучшего. В этой статье рассматриваются некоторые из них.

Патологические основы болезни Роббинса и Котрана

Это стандартный справочник для патологоанатомов. Он покрывает хлеб с маслом. Часто обозначается как Роббинс .

Плюсы

• Это стандартная работа… все относятся к этому.
• Вы не ошибетесь, если цитируете Роббинса.

Минусы

• Очень многословно. Не особенно практично — когда вы сидите перед микроскопом.
• Очень ориентирован на США.

Артикул

Кумар, Винай; Аббас, Абул К .; Астер, Джон (2014). Патологические основы болезни Роббинса и Котрана (9-е изд.). Сондерс. ISBN 978-1455726134.

Предыдущие издания

Кумар, Винай; Аббас, Абул К.; Фаусто, Нельсон; Астер, Джон (2009). Патологические основы болезни Роббинса и Котрана (8-е изд.). Elsevier Saunders. ISBN 978-1416031215.

Cotran, Ramzi S .; Кумар, Винай; Фаусто, Нельсон; Нелсо Фаусто; Роббинс, Стэнли Л .; Аббас, Абул К. (2005). Патологические основы болезни Роббинса и Котрана (7-е изд.). Сент-Луис, Миссури: Elsevier Saunders. ISBN 0-7216-0187-1.

Практика хирургической патологии

Плюсы

• Наверное, лучшая книга для начинающих.Он охватывает основные вещи, которые многие игнорируют, но они очень важны.

Минусы

• В нем не хватает нескольких основных вещей … хотя это можно простить, так как это вводная книга.

Артикул

Уидман Молави, Диана (2008). Практика хирургической патологии: Руководство для начинающих по диагностическому процессу (1-е изд.). Springer. ISBN 978-0387744858.

Справочник диагностических критериев в гистопатологии

Относительно короткая книга в виде точек, охватывающая большую часть патологии.

Плюсы

Минусы

• Сокращения, которые привыкли / могут раздражать.

Артикул

Тадрус, Пол Дж. Справочник диагностических критериев в гистопатологии: хирургическая патология Vade Mecum (1-е изд.). Вайли. ISBN 978-0470519035.

Руководство по хирургической патологии (Лестер)

Плюсы

• Отличная ссылка для кассовых сборов. Он охватывает практически все.
• В первом издании были великолепные таблицы, суммирующие IHC.

Минусы

• Предлагаемый стиль для кассовых сборов многословен.
• Контрольные списки могут быть лучше.

Артикул

Лестер, Сьюзан Кэрол (2010). Руководство по хирургической патологии (3-е изд.). Сондерс. ISBN 978-0-323-06516-0.

Предыдущее издание

Лестер, Сьюзан Кэрол (2005). Руководство по хирургической патологии (2-е изд.). Сондерс. ISBN 978-0443066450.

Вашингтонское руководство по хирургической патологии

Плюсы

• Это одна из моих любимых книг и не очень дорогая.
• Это по делу.

Минусы

• Красивые картинки (в книге) отсутствуют.

Артикул

Хамфри, Питер А; Денер, Луи П.; Пфайфер, Джон Д. (2008). Вашингтонское руководство по хирургической патологии (1-е изд.). Липпинкотт Уильямс и Уилкинс. ISBN 978-0781765275.

Справочник по судебной патологии

Лучший краткий справочник по судебной патологии.

Плюсы

Список литературы

ДиМайо, Винсент Дж.М .; Дана, Сюзанна Э. (2006). Справочник по судебной патологии (2-е изд.). CRC Press. ISBN 978-0849392870.

Отзыв о патологии

Плюсы

• Охватывает самые основы … одну увиденную в медицинской школе.

Минусы

• На самом деле распространяется только на сотрудников медицинской школы.
• Написано непатологическими резидентами и рассмотрено патологоанатомами.

Обзор комиссии по анатомической патологии

• Написано для патологоанатомов, готовящихся к экзамену совета директоров США.
• Состоит из вопросов с несколькими вариантами ответов с ответами и пояснениями.

Плюсы

• Охватывает почти все.

Минусы

• Упор на множество мелочей … возможно, не так полезно для экзамена FRCPC.

Артикул

Лефкович, Джей Х. (2006). Обзор Совета по анатомической патологии (1-е изд.). Сондерс. ISBN 978-1416025887.

Фундамент серии

Общие

Плюсы

• Хорошие сводные коробки.
• Большинство снимков высокого качества.

Минусы

• Несколько сводных таблиц.
• Нет обзора — эти книги хороши, если у кого-то уже есть DDx … не очень полезны, если кто-то плавает как PGY-2.
• Дорого.

Отдельные книги серии

GI

• Отсутствует значительное количество важных объектов.

Гин

Список литературы

О’Мэлли, Фрэнсис П.; Пиндер, Сара Э. (2006). Патология молочной железы: том «Основы диагностической патологии», серия (1-е изд.). Черчилль Ливингстон. ISBN 978-0443066801.

Iacobuzio-Donahue, Christine A .; Монтгомери, Элизабет А. (2005). Патология желудочно-кишечного тракта и печени: том «Основы диагностической патологии». Серия (1-е изд.). Черчилль Ливингстон. ISBN 978-0443066573.

Nucci, Marisa R .; Олива, Эстер (2009). Гинекологическая патология: том по основам диагностической патологии, серия (1-е изд.). Черчилль Ливингстон. ISBN 978-0443069208.

Чжоу, Мин; Маги-Галлуцци, Кристина (2006). Патология мочеполовой системы: объем основ диагностической патологии, серия (1-е изд.). Черчилль Ливингстон. ISBN 978-0443066771.

См. Также

.

Книжная серия: Диагностическая патология

перейти к содержанию

• О Эльзевире
  • О нас
  • Elsevier Connect
  • Карьера
• Продукты и решения
  • Решения НИОКР
  • Клинические решения
  • Исследовательские платформы
  • Исследовательский интеллект
  • Образование
  • Все решения
• Сервисы
  • Авторы
  • Редакторы
  • Рецензенты
  • Библиотекарей
• Магазин и Откройте для себя
  • Книги и журналы
  • Автор Интернет-магазин (Открывается в новом окне)

• Поиск Поиск
• Просмотр корзины

.