Так, или шепот или мировая классика, Брик.

Предложить пример

Другие результаты

Очень люблю картины старых художников, у меня есть коллекция рисунков из шедевров мировой классики.

Так же, как и в первом выпуске, этот сборник презентует произведения мировой классики в исполнении украинских музыкантов.

Нельзя просто взять и стырить одну из цитат мировой классики.

Театр оперы и балета имени С. Айни ставит на своей сцене произведения, как таджикских авторов, так и русской и мировой классики.

Книги, выходящие в свет в издательствах «Критерион» и «Ментор» при поддержке государства, прежде всего представляют современную литературу и в некоторой степени — мировую классику.

Наряду с молодой драматургией театр осуществляет постановки произведений мировой классики на белорусском языке (Шекспир, Брехт, Мольер, Чехов, Булгаков).

Коллектив ГАБТа имени А. Навои вновь удивил и восхитил поклонников оперного искусства, осуществив на главной сцене страны постановку еще одного шедевра мировой классики — оперы «Искатели жемчуга» Ж. Бизе.

Вот уже 28 лет, в течение последних весенних дней, львовяне и гости города наслаждаются жемчужинами мировой классики разных жанров и направлений в виртуозном исполнении звезд классической музыки мирового уровня, концерты которых проходят в самых известных и престижных концертных залах и звучат на музыкальных фестивалях мира.

В репертуаре театра есть драмы, комедии, сказки и фарсы польских, литовских, русских авторов и авторов мировой классики, сыграных на польском языке.

Майра в совершенстве владела родным казахским и китайским языками, но не знала ни слова по-русски и также по итальянски и по-французски, при том, что основные оперы из мировой классики исполняются именно на этих языках.

Если во время первого музыкального фестиваля исполнялись только произведения Артура Каппа, Виллема Каппа, Эугена Каппа и Марта Саара, то со временем к ним добавились произведения многих других эстонских композиторов, произведения мировой классики, а также современных авторов.

Серия считается классикой мировой литературы и является самой известной работой автора.

Старт сезона 2017 года Грегориус пропустил из-за травмы, полученной в матчах Мировой бейсбольной классики.

В 2006 году «Чейз-филд» принял три матча первого раунда Мировой бейсбольной классики.

Ставит целью расширение творческих связей музыкантов разных стран, воспитание молодёжи на лучших образцах мировой джазовой классики, повышение уровня музыкального образования в школах искусств и музыкальных школах.

В 2017 году в составе сборной США он стал победителем Мировой бейсбольной классики и вошёл в команду звёзд турнира.

Я думаю, что ответ лежит в классику мировой литературы.

В репертуаре театра, кроме мировой оперной классики, есть как почти забытые произведения европейских композиторов, так и популярные новинки оперной сцены…

Издательский дом «ДеАгостини» выпускает коллекцию «Шедевры мировой литературы в миниатюре»

Компания «Де Агостини», мировой лидер в сегменте патворков, приступил к выпуску новой коллекции. Проза, поэзия, драматургия, эссе — все шедевры классической мировой литературы от Пушкина и Лермонтова до Макиавелли, Платона и Данте, — в великолепных миниатюрных изданиях новой коллекции издательского дома «Де Агостини».

По словам генерального директора компании Никоса Скилакиса, каждая коллекция издательства наполнена своим глубоким смыслом. Выпуск именно литературной серии не случаен. «Будучи международным издательством с многолетней историей, мы воочию наблюдаем, насколько сегодня упал интерес к классической литературе», — комментирует Скилакис.

Запуская серию «Шедевры мировой литературы в миниатюре», компания преследовала цель привлечь внимание аудитории к сокровищам мировой словесности и к чтению как к важнейшему элементу культурного досуга. При этом был учтен тот немаловажный факт, что у большинства из нас нет времени спокойно посидеть в кресле с томиком Шекспира или Уайда в руках.

«Мы сделали так, чтобы томик полюбившегося писателя — будь то Вольтер, Гете или Достоевский — был всегда под рукой: в сумке, косметичке и даже в кармане», — продолжает Скилакис.

Для того чтобы «быть под рукой», книга не просто уменьшена в размерах, благодаря твердому кожаному переплету и прекрасной бумаге, издания серии «Шедевры мировой литературы в миниатюре» полностью адаптированы к «походной жизни». Издатели уверены, что миниатюрные книги займут достойное место в семейной библиотеке и, как ценный раритет, будут передаваться из поколения в поколение.

И, конечно, они станут прекрасным подарком всем коллекционерам. Тем более, что издательство подготовило еще один сюрприз: специальный миниатюрный шкаф в стиле ретро — самый настоящий, с дверцами и ручками — но предназначенный для хранения именно миниатюрных изданий. Книжные миниатюры уже оценили по достоинству в России. Теперь выпуск миниатюрных шедевров стартует в Украине.

Чтобы привлечь внимание именно юношества, издательство «Де Агостини» устроило уникальную акцию: в Международный день грамотности молодые люди на улицах Киева дарили своим сверстникам и всем прохожим миниатюрные издания, рассказывая им о произведениях и авторах мировой классики. Всего было подарено несколько сотен томов Кафки, Есенина, Мопассана, других классиков. Акция вызвала огромный интерес не только молодежи, но и всех тех, кто оказался рядом в этот замечательный праздник классической литературы, подаренный киевлянам компанией «Де Агостини».

ТОП-10 книг мировой классики: список лучших

Как известно, для того чтобы человек стал более интеллектуально развитым, ему достаточно прочесть 10 книг. Проблема с этого момента заключается лишь в том, чтобы найти именно те, правильные и полезные книги. У многих для того, чтобы найти лучшие произведения, уходят годы, тысячи книг и миллионы прочитанных страниц, другие же обращаются к интернету за помощью. В этой статье можно найти десятку лучших произведений классической литературы, способных сделать своего читателя более умным и мудрым.

Вальтер Скотт «Айвенго»

Если есть желание углубиться в романтический пафос средневековья, то обойти стороной книгу Вальтера Скотта «Айвенго» будет непростительной ошибкой. Здесь автор поведает о замках и их осадах, политических тонкостях вассальных отношений. Естественно, что он не мог обойтись без прекрасных дам и доблестных рыцарей, сражающихся за их сердца.

Считается, что именно это произведение способствовало романтизации средних веков. В книге описываются исторические события Англии, происходящие после Третьего крестового похода. Конечно же, автор не обошелся без вымысла и художественной импровизации, но от этого книга стала только более интересной и увлекательной.

Майн Рид «Всадник без головы»

Уникальный и всем известный приключенческий роман – «Всадник без головы». Эта книга многослойна, так как в ней нашлось место всему: любовь и мистика, детективный и романтический мотив. Благодаря таким хитрым сплетениям сюжетных линий создается интрига, которая захватывает дыхание с первых страниц книги и не отпускает до самого конца. Главный вопрос, на который каждый читатель захочет получить ответ – кто же такой этот всадник без головы?

Оскар Уайльд «Портрет Дориана Грея»

Данное произведение считается наиболее известным у автора, ведь только эта книга по-настоящему захватывает дух, берет глубоко за живое. Подобное явление стало возможным благодаря качественному проработанному образу главного героя. В книге Дориан Грей в глазах своего читателя выглядит снобом и эстетом невероятной красоты, что создает сильный контраст на его постоянном развитии внутреннего уродства. Каждого читателя покорит образ главного героя, постепенно теряющего нравственность, ведь его общий портрет от первой до последней страницы постепенно изменяется.

Теодор Драйзер «Американская трагедия»

Данное произведение считается изнанкой американской мечты – бесконечное стремление к всеобщему признанию и уважению, богатству и высокому положению в обществе. Однако книга показывает, что для многих путь наверх закрыт в связи с разными причинами, побороть которые невозможно.

Главный герой – Клайд Гриффитс, который поднимается с самых низов, пытаясь попасть в высшее общество. В один миг мужчина сталкивается с проблемой, когда его идеалы рушатся и ради достижения поставленной цели ему приходится переступить через себя и нарушить закон. Сможет ли человек не стать марионеткой в руках судьбы, поборет ли он себя – все это можно узнать, дочитав книгу до конца.

Владимир Набоков «Лолита»

Автор книги известен всем своей страстью к игре со словами, благодаря чему создается яркий и звучный слог, витиеватые описания и оригинальная форма речи. Язык «Лолиты» также получился многогранным и интересным, за счет чего роман не покажется скучным. Этот роман вызывал огромный скандал, ведь это первая книга классической литературы, посвященная педофилии (главный герой испытывает сексуальное влечение к девочке 12-ти лет).

Иоганн Вольфганг фон Гете «Фауст»

Автор книги – всемирно известный мыслитель, поэт и основоположник немецкой литературы, которого все знают по произведению «Фауст». Этот роман Гете писал на протяжении всей своей жизни, а в основу книги он положил известный миф о докторе Фаусте, что продал душу дьяволу и обрел вечную молодость. Мефистофель и Фауст заключили сделку, если герой возвеличит какой-то миг, то он потеряет свою душу. Удастся ли дьяволу соблазнить испытаниями доктора – ответ в страницах книги.

Лев Толстой «Война и мир»

Наверное, многие назовут роман «Война и мир» самым известным и великим произведением мировой литературы. Эта книга – это настоящая эпопея, охватывающая мировые события, все классы человечества, начиная от рядовых солдат, заканчивая императором и царской семьей. Всего в книге более 500 персонажей, благодаря чему автор демонстрирует психологию русского народа и его дух, сломить который невозможно.

Хулио Кортасар «Игра в классики»

Данная книга считается классикой, неким образцом для постмодернизма. Автор выходит за рамки привычной прозы, чем заставляет прочесть книгу от начала до конца. Роман можно прочитать двумя способами – классический (от начала до конца) или по методу автора, следуя его подсказкам и перескакивая от одной части к другой, чтобы найти ключ к шифру.

Гомер «Илиада» и «Одиссея»

Как известно, Гомер – это известный мыслитель и древнегреческий поэт, который создал два уникальных по себе произведения. «Одиссея» и «Илиада» – это первые в мире поэмы, которые одновременно можно отнести как минимум к четырем жанрам, а именно: семейная драма и экшен, триллер и фэнтези.

Здесь читатель найдет для себя ряд увлекательных исторических событий и фактов, познакомится с философией того времени и переживет вместе с героями все то, что покрыто мраком истории. В этих исторических книгах есть все, начиная от похищения девушки, заканчивая Троянской войной и триумфальным возвращением Одиссея. Вместе с героями книг автору предстоит пройти через ряд тяжелых испытаний и сражений, чтобы выйти из них победителем.

Лев Толстой «Анна Каренина»

Анна Каренина – замужняя женщина, о жизни которой поведает автор на страницах этого романа. Главная героиня будет влюблена в офицера Вронского, из-за чего ей придется перетерпеть не только тяжелые испытания, но и огромное разочарование, боль. Считается, что это самое знаменитое произведение о трагической любви. Крупномасштабная картина расскажет нам о жизни московских и петербуржских дворян девятнадцатого века, соединит в себе философию и психологию России того времени.

Явление классики

Явление классики

Не каждое слово, даже самое употребительное, мы можем легко объяснить, пусть это касается и строгой научной речи. Вот слово классика, с одной стороны, используется уже и младшими школьниками, и профессиональными учеными – в отношении к культуре, а ведь есть и множество вариантов использовать это слово и совсем в иных, бытовых случаях. С другой же стороны, оно не стало еще и отчетливым термином – возможно, из-за непременного пафоса, лирического отношения, которые его сопровождают.

И это лирическое отношение может быть очень различным: и восторженным, и сдержанно величественным, и ядовито-нигилистическим, и безразличным, отдающим скукой и проч. Особенно эти оттенки заметны в школьной среде – с преобладанием негативных интонаций: это следствие того, что называемая взрослыми, учителями, учеными и писателями классической литература воспринимается как некий памятник, а не живое явление. Причем памятник, давно омертвелый в душах… Слишком много накоплено устоявшихся мнений о героях, произведениях Пушкина, Толстого, Чехова, и порой свежесть восприятия теряется за чередой общих мнений. Поэтому иногда для оживления интереса к классике надо отдать должное и всяким острым, пусть несправедливым оценкам – что в «Прогулках с Пушкиным» Андрея Синявского (Абрама Терц), что в брюзжании ядовитого Владимира Набокова, что, скажем, в экранизациях классики или публикации вызывающих, чаще всего ложных псевдо-документов или мемуаров…

Мы бы хотели показать живую жизнь русской классики – без скандальных сенсаций, а только предлагая свежие толкования хрестоматийных произведений. Пусть сама хрестоматийность сыграет освежающую роль, пусть читатель всякий раз, увидев обращение к вдоль и поперек разученному тексту, увидит нечто новое – увидит не застывшие клише, а возможность бесконечного углубления в хорошо знакомые слова.

И для этого нужно обратиться к понятию классика, пояснив его и обозначив предмет нашего разговора и его границы.  

                                       *                     *                     *

Подобным судьбе живого существа видится развитие фундаментальных явлений в нашей жизни. Рождение, детство, взросление и становление, пора зрелости, старенье, старость и – смерть… Это общий, установленный свыше, не нашей волей, ход вещей. Быть может, самое таинственное –  рожденье и смерть – меньше всего открыты для анализа или описания, ведь здесь нет возможности самонаблюдения, да и меньше всего свидетелей… Суть же явления, наверное, полнее всего отражена в период зрелости, расцвета: именно здесь и открывается оправдание всему  сущему…

Классика – слово, приложимое к разным сторонам деятельности, но имеющее общий смысл, отраженный еще в латинском первоисточнике: classicus –  по-русски значит образцовый. Так говорят обычно о явлениях, лучших в своем роде или, точнее, наиболее полно отразивших сущность тех или иных сторон или даже основ жизни. Это может быть отнесено и к явлениям живой и неживой природы, но особенно – к сфере человеческой деятельности, тоже практически ко всем ее областям: классический покрой одежды, классическая компоновка автомобиля, классические решения в математике, музыкальная классика и т. д.
Так что классика чаще всего соотносима с порой зрелости  в эволюции явления того или иного рода.

Считается, что в отношении к литературе это слово было введено в ряд общепринятых понятий римским писателем начала нашей эры Авлом Геллием, автором «Аттических ночей» (Афины, 165-167 г. н. э.), книги с описанием множества культурных достижений древних…

Обычно классическими называют литературные произведения высокого художественного уровня, имеющие мировое и общечеловеческое значение. Это броская, претенциозная и внешне бесспорная позиция. Есть ли, однако, столь объективный критерий, позволяющий говорить об общедоступности гуманитарных, а тем более словесных ценностей для всего человечества? Нет ли здесь такой степени абстрактности, при которой теряется реальное значение того или иного произведения? Объективный критерий естественных областей знания здесь окажется вовсе не общедоступным – этот критерий практической пользы, критерий природных, объективных истин…

«Мировая классика», как ни странно, формируется в достаточной мере субъективно и даже формально. С одной стороны, множество ярких явлений так и остается невостребованными мировым сообществом. Классика культуры вообще сосредоточена вокруг явлений из Европы и Соединенных Штатов Америки – вхождение иных культур в «мировую классику» крайне затруднено и носит лишь эпизодический характер. Это касается как самой известности культурных достижений, так и степени их изученности даже в кругу специалистов. Литературы Африки и Азии практически не входят в кругозор европейца, американца или россиянина, не говоря уже и о том, какой кризис переживает вообще интерес к культуре, если только она не вовлечена в шоу-бизнес. Массовый читатель становится все более отлучен от высоких достижений культуры. Даже гуманитарии призваны самой системой образования ориентироваться в «европоцентричных» явлениях культуры: только этот круг литератур входит в программы высшей школы, с добавлением разве что несистематизированных сведений о некоторых иных. Поэтому в смысле хотя бы одной информированности мировая классика как полновесное явление доступна крайне узкому кругу специалистов, буквально единицам, знающим более-менее полно как литературу отечественную, так и в полном смысле всемирную: литературы подлинно Востока и Запада, Севера и Юга… Невозможно описывать явление, в целости своей никому не известное! Абстракция мировой классики едва ли становится прочной почвой для живого ума…

С другой стороны, отбор в ряды мировой классики строится во многом формально: с точки зрения развития исключительно словесной техники. Поэтому в ряд мировых явлений попадает часто то, что совершенно не востребовано в почвенном, отечественном восприятии. Можно говорить о мировой известности, скажем, «Черного квадрата» К.Малевича или башни Татлина, но явления эти, по-своему классические, ничего не говорят в поле народной русской культуры. Часто аномалии отечественной культуры и называются мировой классикой – классикой отдельных эстетических школ…

И наоборот, явления безоговорочно классические для национальной культуры могут в мировом контексте быть недооцененными. Таков, прежде всего, русский Пушкин! Да и вся русская классика до середины 19 столетия: Грибоедов, Лермонтов, Гоголь… Нужны специальные усилия, чтобы классические национальные произведения входили бы в призрачную когорту мировой классики. Так, скажем древнерусское искусство, литература в том числе, лишь совсем недавно стала восприниматься как мировая сокровищница, в то время как европейские современники Андрея Рублева (15 в.) или митрополита Илариона (11 в. ) однозначно оценивались как мировая классика: «Песнь о Роланде», Боккаччо, Вийон, Петрарка, Чосер, Донателло, Брунеллески, — «привычные» классики средних веков… Русская культура вообще с заметным опозданием проникает в мировую классику, впрочем, как и культуры большинства народов мира…

В понятии «мировая классика» скорее фиксируется такое значение слова классический: образец явления, но без того ценностного оттенка, который передает значение «первоклассный».  Тогда может быть и классическая ошибка, и классические проявления болезни, и классика в преступлениях и разврате… В великом же словаре В.И.Даля классик определяется как «каждый писатель или художник, признанный общественным мнением «классическим», превосходным, примерным, образцовым». Здесь подчеркивается именно ценностный акцент, вероятно, это и вполне соответствует русскому взгляду на вещи.

Из всего этого сделаем тот вывод, что понятие классики в первую очередь должно восприниматься как характеристика национальной культуры, только внутри национальной культуры выделение классики поддается анализу и достаточно полному описанию. Есть некая абстракция мировой  классики, возможно, только складывающееся наднациональное единство, и есть подлинно живая область классики отечественной, а вероятно, и даже сугубо этнической: китайская и японская классика, английская, французская, немецкая, классика африканских народов… И, конечно, русская классика – то, что нам гораздо доступнее, то, что воспринимается нами как родное по духу явление, вошедшее в нашу народную и даже генетическую память. И прекрасно: многоцветие культур ничуть не в ущерб жизни человечества, наоборот, свидетельство полноты развития.

Особо следует выделить словесное искусство, все основанное на почве языка – явления сугубо национального. Язык – это не только форма общения, но и сам способ восприятия мира, отражающий исторический опыт нации. Нации – это прежде всего языки, поэтому слова эти в древности были синонимами: «И назовет всяк сущий в ней язык», — говорится у Пушкина…

Слово исключительно национально… А абстракция мировой культуры питается ведь не чем иным, как переводами… Это важная, многотрудная область, но не стоит лишний раз доказывать, что переводное произведение это, скорее, лишь изложение оригинала, здесь нет не только неповторимого колорита подлинника, но — часто и нет уверенности в глубоком соответствии с оригиналом. Принять к сведению перевод можно, можно даже увлечься переводом, но никогда нельзя с уверенностью делать выводы о значении оригинала.

Итак, в качестве конкретного явления жизни классика культуры может быть только национальной.

Далее, какой массив в национальной культуре мы воспринимаем как классику? Здесь тоже есть несколько условностей и ограничений.

Национальная культура проходит ряд фаз своего развития.

Самым общим представлением будет, скажем так, избранное, лучшее или самое значимое в культурной истории. И это вполне оправданный подход. Тогда к литературной русской классике мы отнесем и «Слово о полку Игореве», и «Слово о Законе и Благодати», и «Слово о погибели Земли Русской» — и так до лучшей литературы наших дней, до 21 столетия, ведь лучшее есть всегда, пока жива культура. Такое собирание классики и ее исследование было бы очень важной просветительской задачей. Но и на этом пути не избежать множества оговорок, ограничений и, в конце концов, – споров: отнести ли к классике, скажем, повесть о Ерше Ершовиче или «Шемякин суд»? А что критик 21 столетия посчитает лучшим у Ломоносова или Тредиаковского, будет ли сейчас ощущаться непреложная ценность Сумарокова или Озерова? Совсем трудно соблюсти объективность в литературе современной, в советский период: есть безоговорочные ценности, но сколько произведений расположено, скажем так, в приграничной полосе?

Само по себе лучшее окажется и очень неоднородным, а между произведениями будут лежать громадные временные промежутки, сам язык такой классики будет  различен, что будет напоминать нынешние отличия между отдельными славянскими языками…  И тогда в этой классике будет нужно выделить свои периоды становления, что вернет все просто к истории литературы, а не собственно классики.

Было бы правильным дать некий ограничитель в толкованиях о классике.

Может быть классика – своего времени: классика в литературе 18 столетия и в литературе века 20-го, то, что не будет отнесено к вневременным ценностям. Что поделаешь, если сама поэтика, предположим «Слова о полку Игореве» воспринимается более живо, чем строй литературы 18 века? Каждому культурному человеку доступна красота и совершенство «Слова», но только редкий читатель может погрузиться в мир ломоносовских од, «Телемахиды» Тредиаковского, даже и радищевского «Путешествия из Петербурга в Москву»… Даже Карамзин, с его «Бедной Лизой», воспринимается как исключительно литературный этап, оставшийся в прошлом и потерявший свойства живого слова…

То же можно сказать и о близлежащей литературе – о советском периоде. Полное перевоплощение в мир Маяковского кажется уже невозможным – по привязанности к духу ушедшего времени. Описание скачущей тройки сейчас воспринимается более живо, чем рассказ о людях Кузнецка, дух литературной борьбы, столь явный у Маяковского, требует уже сугубо исторического комментария… Но что-то иное войдет и от Маяковского в русскую вечную классику. С другой же стороны, гораздо шире можно представить понятие советская классика: образцовые в своем роде произведения, которые… которые едва ли кто и упомнит, кроме специалистов-историков: достаточно упомянуть классическую советскую лениниану, великолепно написанную, но  в большинстве своем просто умершую для живой жизни (Н.Погодин, В.Катаев, М.Зощенко, Э.Казакевич и др.)…

Так что ничуть не менее проблематично классическое измерение и для многих современников Маяковского  и всей советской эпохи. Безусловно место Горького, Есенина, А.Толстого, Шолохова, Булгакова, Фадеева, Леонова, Пришвина (да и то, если только пренебрегать конъюнктурными оценками). Но как быть с Вс. Ивановым  и Вл. Луговским? И. Сельвинским и Ф. Панферовым? А. Афиногеновым и С. Клычковым?

И такая же противоречивая картина  в восприятии так называемого серебряного века: от категорического превознесения до уровня классики до такого же резкого неприятия…

Другое дело, что почти безоговорочно в нашем сознании пребывают такие понятия, как классика советской эпохи или – классика серебряного века… Тогда бесспорно классиками своего времени будут и Ф. Сологуб, и З.Гиппиус, и В.Брюсов, и Д.Мережковский, не говоря уже о И.Бунине, А.Куприне, Л.Андрееве, более близких золотому столетию…

Все так, и поэтому рассмотрению русской классики надо бы придать иной поворот – дальше от вкусовых пристрастий, пропаганды и иной злобы дня. Но и не уходить в сторону от проблемы: мол, у каждого времени – своя классика…

Классику саму следует рассматривать как определенный период в развитии русской литературы — на протяжении уже почти тысячелетней истории и эволюции русской словесности в целом..

И здесь вернемся к тому, что классика – это явление периода зрелости словесной культуры, на фоне становления, распада, колебаний и других фаз развития. Ведь и о личности человека мы судим в период его зрелости – прежде всего.
Итак, классика – это явление эволюционное и историческое, а одновременно и ценностное.

Народное самосознание, как и само явление народной общности, проходит ряд ступеней в своем развитии, и классикой культуры следует считать тот уровень, который наиболее полно раскрывает национальный образ мира. Причем речь идет о такой стороне национального бытия, которая и прежде и ныне доступна разным сословиям, сближает классы и группы.  Если есть сомнения в существовании таких ценностей, то назовем самую наглядную – сам язык, само слово, ведь именно в языке народа сказывается весь его духовный опыт, от состава лексики до более общих сторон грамматики. Шесть падежей объединяют наш народ или система двух чисел, как раньше объединяли отжившие нормы – двойственное число, звательный падеж, многообразные глагольные формы, понятные ныне только специалисту по древности: аорист, имперфект, плюсквамперфект…

Или еще одна столь же объективная общенародная ценность – вера. Вспомним фрагмент из «Войны и мира» Л.Толстого, молитву в церкви Разумовских, чтобы понять, как близко должно было быть народу обращение к Богу и у Пушкина, и у Лермонтова, Достоевского, самого Толстого, — это и есть сфера литературной классики, обращение к общенародным ценностям:
 
«Дьякон вышел на амвон, выправил, широко отставив большой палец, свои длинные волосы из-под стихаря и, положив на груди крест, громко и торжественно стал читать слова молитвы:
— «Миром Господу помолимся».
«Миром, все вместе без различия сословий, без вражды, а соединенные братскою любовью – будем молиться», — думала Наташа.
— «О свышнем мире и о спасении душ наших!»
«О мире ангелов и душ всех бестелесных существ, которые живут над нами», — молилась Наташа.»

Вот такими мотивами, объединяющими нацию, и жива классика…

Явление классики не может восприниматься в ущерб предыдущим стадиям, которые должны вызывать ничуть не меньшее уважение, но – может быть, не столь же живой интерес, как классика. Важное свойство классики – способность в длительном историческом промежутке воспроизводить свои достижения на новых уровнях. Больше того, массив классики и даже ее хронологические границы самым естественным образом фиксируются в народном сознании, не нуждаясь в предварительном обосновании. То есть это явление вполне органичное, и Пушкин, допустим, вошел в нашу память как классик литературы не потому, что это выведено критиками или иными идеологами, наоборот, научная оценка здесь идет следом за мнением народным, вполне ему доверяя  и не претендуя на руководство.

Объективный здесь критерий – это соответствие развития литературы развитию языка: велик и великолепен язык Древней Руси или 18 столетия, но именно параллельно с Пушкиным и благодаря Пушкину русский язык принял свою литературную норму, актуальную и до сих пор. Язык Пушкина – это классический язык нашего Отечества, и уже потому литература, заговорившая именно на этом языке, является русской классикой. Язык на вершине своего развития заложен в основу классической литературы. Классическая литература отражает всю полноту развития языка.

Не всегда можно с абсолютной точностью дать хронологические рамки историческому процессу в области культуры. Да это и не нужно, ведь здесь выдвигаются иные, качественные вехи. Можно было бы ограничиться и такой из них: русская классика как уже состоявшееся явление берет свои истоки в произведениях зрелого Пушкина, это приблизительно начало 1820-х годов.

Образец русской классики мы бы видели в таких стихах 1820-го года, как «Погасло дневное светило» и «Редеет облаков летучая гряда»: после этих строк уже невозможно было представить какое-то иное развитие русского слова.
Здесь видится образец свободной гармонии в передаче душевного состояния.

В содержании здесь заложено самое широкое восприятие жизни: от картины бесконечного космоса до частностей личной, едва ли не бытовой жизни. Весь мир открыт для поэта, для перевоплощения в словесные образы:

Погасло дневное светило;
На море синее вечерний пал туман.
     Шуми, шуми, послушное ветрило,
Волнуйся подо мной, угрюмый океан…

Я вспомнил прежних лет безумную любовь,
И все, чем я страдал, и все, что сердцу мило…

     Я вас бежал, питомцы наслаждений,
Минутной младости минутные друзья;
И вы, наперсницы порочных заблуждений,
Которым без любви я жертвовал собой,
Покоем, славою, свободой и душой…

Удивительные по смысловой и образной точности выражения составляют ткань этого стиха, где нет слова лишнего или случайного, пришедшего не от внутреннего смысла стиха, а от требований какой-то поэтической школы или жанра. Ветрило – послушное, мечта – знакомая, обман – томительный, океан – угрюмый, младость – потерянная: удивительная глубина и свежесть эпитетов, при таком их изобилии и сгущении… Так и складывается высокое единство содержания и его словесного воплощения – признак состоявшегося, классического произведения.

Даже уже сложившиеся черты элегии у Пушкина воспринимаются как что-то свежее, лишенное присутствия школы – в силу сочетания поэтической техники и глубины смысла.

И поразительное чувство свободы, которое проникает во все черты произведения: от выражения мысли до – самой техники стиха. Нет никакой канонической строфики, привычных четверостиший и прочего, нет строгого соблюдения размерности строк – и какая внутренняя гармония: строфы не нужны в этом плавном и сильно потоке переживаний, длинные строки (в 12-13 слогов) так естественно перемежаются с короткими (8-9 слогов): многозначительно звучат эти паузы… Рифма – то кольцевая, то перекрестная, словом, вновь свободная… Качество рифмовки – естественность и неназойливость. Емкие повторы строк – в начале, середине и конце стихов, что создает образ живой гармонии, причем повторяются строки самые выразительные. Словом, структура текста одновременно необычайно выразительная и прозрачная, отчетливая и безыскусная…

Слово этого стихотворения тоже отвечает принципам гармонии, глубины и свободы. Лексика торжественна, но без помпезности, строй ее высок, однако здесь нет переизбытка, нет поэтических шаблонов или экзальтации, как в былых образцах жанра. Элегия вырастает из слова общепринятого, народного в самом высоком смысле. Это возвышающая, а не опрощающая народность. Ничуть не выпадают из речи слова с оттенком архаики: стремлюся, отечески края, подруги тайные моей весны златыя – все это прекрасно передает налет древности или вечности содержательных мотивов стихов, это не архаика формы, а тонкая инструментовка, легко доступная и для восприятия в 21 веке…
 
Стихи – гармоничная, красивая, насыщенная смыслом речь, объявшая собою весь космос. Качества русской классики: у м,   г л у б и н а    и     я с н о с т ь!

И необычайно одухотворенное содержание: слияние лирического состояния с величием живого бытия, широчайшие координаты поэтического сознания – стихии творчества, любовных чувств, переживания природы и чувства к родине, медитативное состояние самонаблюдения, обращение к мотивам времени и судьбы… Поистине, голос поэта – голос самого бытия Божьего. Все это заложено в такой небольшой по объему фрагмент, все это так или иначе отражает и постоянство содержания русской классики.
Стихи эти были положены на музыку. С появлением таких стихов литература уже не могла потерять подобную высоту достижения, она вступила в период зрелости, в период классики.
И Пушкин это первый доказал всем своим последующим творчеством.

Так что от Пушкина берет начало наша классика, да, Пушкин наше все, по слову поэта и критика Аполлона Григорьева: пушкинское отношение к слову станет образцом для плеяды его современников и последователей, для писателей и уже иного поколения – вплоть до Толстого и Чехова. А позже – и для классики в 20-м столетии…

Где хронологически завершается период классики?

С одной стороны, классика не отошла в прошлое и поныне, по крайней мере, пока жива пушкинская традиция, пока живы и русские классики 20-го века… Но историческая фаза уже иная…

И золотой век классики имеет границу – рубеж 19 и 20 столетий, когда литература переживает иногда скрытый отход от Пушкина, а иногда откровенный, как бунт: именно Пушкина пытаются сбросить с парохода современности, именно русские классики представляются в образе творцов враждебной народу, буржуазной культуры, а само слово будто окончательно порывает с традицией, да и с народностью:

Дыр бул щыл
убещур
вы со бо ро, —

вот каким набором странных звуков, лишенных всякого смысла встретила литература новый век, причем подчеркнуто противопоставляя это именно Пушкину. Автор этих заумных звуков Алексей Крученых заявляет, что именно здесь больше русского национального, чем во всей поэзии Пушкина… Последняя оценка – явная провокация, но и без этого в явлениях искусства рубежа веков видится попытка разрушить саму первооснову классики – русское слово, заменив его нелепым звуковым комплексом. О содержании стиха не приходится говорить: его попросту нет, это своего рода аналог черному квадрату. Или – в ином ракурсе – можно говорить о том, что в качестве антитезы классике выдвигается полное смещение гармонии формы и содержания, а в конце концов – разрушение гармонии как таковой, отвращение к смыслу, разрушение космоса, потеря моральной системы, смешение света и тьмы, Бога и дьявола… Пушкинский Божественный глагол вытеснен речевым беснованием – вот качественная граница периода торжества русской классики, золотого столетия.

Так русская классика пережила первое потрясение, которое было преодолено лишь где-то к концу 1920-х годов, с появлением «Тихого Дона», прежде всего. Снова: после Шолохова, Булгакова, Фадеева, Леонова всякий декаданс сошел на нет. Пушкинское величие было восстановлено. Вот и Булгаков в «Мастере и Маргарите» изобразил злобствующего бездаря, поэта Рюхина, недоумевающего в припадке истерики: что такого великого сделал Пушкин, повезло, повезло… Рюхин – персонаж уже уходящей эпохи крушения классики…   Триумфальные торжества 1937-го года, к столетию смерти Пушкина, сопровожденные выдающимися достижениями как в литературе, так и в деле изучения и издания классического наследия, ознаменовало возвращение к классике – уже в веке 20-м.

Это значит, что классика – не отошедший в прошлое этап литературы, но после потрясения на рубеже веков литература все же вступила уже в новую фазу эволюции. Возвращение к классике – это не прямое ее продолжение, это новый опыт, новый этап.  Поэтому и рамки классики золотого века надо мерить именно от Пушкина до Чехова. Уровень, черты литературы этого периода следует признать образцовыми, классическими, и они будут «воспроизводиться» в дальнейшем, возвращая и возвращая к сложившейся традиции. Да, «золотой век» создал традицию, что для эволюции имеет первостепенное значение, причем традицию живую, ощутимую на протяжении веков. И в конце концов полное право литератора – принимать ее или торить иные русла. Хочешь быть классиком – будь им…

Ведущие черты творчества остались неколебимыми – от Пушкина до классиков 20-го века – Шолохова, Булгакова, Леонова, Твардовского, а затем продолжены писателями уже нового и даже ныне живущего поколения: пушкинская традиция в толковании и сути творчества определенно наследована Шукшиным, Распутиным, Беловым, Е.Носовым, Рубцовым и многими другими авторами конца столетия, авторами и 21 века.  И все же с точки зрения эволюции, это уже новая стадия, а не продолжение прежней…

Надо ли связывать понятие о классике с определенным творческим методом, будет ли классика синонимом русского реализма?  Во многом, действительно, это так: реализм наиболее полно отражает русское восприятие мира, наиболее востребован в народе, составляет, как теперь уже ясно, не отдельный период литературы, а ее вечную ценность. Сейчас не пишут в духе и манере сентиментализма или классицизма, от романтизма тоже литература явно ушла, усвоив только некоторые стилевые особенности, а реализм живет и будет жить.

Но когда мы вспоминаем крылатое слово русского священника, ученого, философа Павла Флоренского «искусство для нас одно – реализм», то здесь подразумевается не сама техника реалистического метода, а направленность творчества на реальность, на постижение Божьего мира, утверждение бытия как высшей ценности, в том числе и эстетической. Только в таком смысле реализм, действительно, синоним русской классики.

Но как много стилевых потоков соединяет этот реализм… Сюда ведь мы отнесем и необычайный гротеск Щедрина, и фантастическое у Гоголя, и романтические картины у Пушкина и Лермонтова… Сюда следует отнести и творчество многих  писателей серебряного века: Блок в этом смысле безусловный реалист и классик в лучших своих произведениях, как и Есенин, и Маяковский, Заболоцкий и тот же Булгаков… Дальше мы увидим, что в основных своих проявлениях, в сути творчества писатели самых разных индивидуальностей, получившие  художественный опыт и далеких от классики, узких эстетических направлений принадлежат именно к тому типу писателя, к тому творческому потоку, который порой интуитивно, без видимой рациональности мы называем русскими классиками. Так что классика – понятие более широкое, чем сам творческий метод «реализм», с присущими только ему стилевыми чертами. Вообще классика будет объединена скорее духовными, чем сугубо художественными чертами: так и сам художник может в своем творчестве пользоваться разными методами при общей духовной основе.

Заложенные Пушкиным принципы классически русского творчества окажутся удивительно близки и символисту Блоку, и имажинисту Есенину, и футуристу Маяковскому, хотя в каждом из названных течений наблюдалось и видимое отторжение от традиции, от реализма и даже именно от Пушкина – преодоленное впоследствии. Но это будет уже история русской классики следующего этапа – за золотым веком. Духовное родство с Пушкиным стало наиболее ощутимым в зрелом творчестве этих поэтов, что и послужило залогом возврата литературы в классическое русло.
 
Классикой называют то, что остается живым культурным явлением, несмотря на давно ушедшие в прошлое отдельные формы жизни. Чистый дух нации остается вечен…

сказок о неожиданном: 10 литературных классиков, которых вы, возможно, не читали | Книги

Самая большая в мире библиотека классической литературы — это серия Penguin Classics, насчитывающая более 1200 печатных наименований. В нем представлены все самые известные произведения мировой литературы, от Гомера Odyssey до Ulysses Джеймса Джойса. Но помимо его грандиозных галерей и коридоров, его выдающихся авторов и литературных достопримечательностей, он имеет множество секретных комнат и потайных уголков, заполненных названиями, которые читает меньше людей, и их изучение может быть столь же полезным.

Вы можете спросить, может ли книга оправдать термин «классика», если у нее всего несколько читателей. Я верю, что может. Есть три основных критерия для определения классического произведения: он должен прожить несколько лет; он должен обладать присущими ему литературными качествами; но, что наиболее важно, он должен быть живым, чтобы иметь возможность общаться с читателями, восхищая их вспышками признания и откровения. Это блестящий парадокс, лежащий в основе классики: возможно, он был написан много веков назад, но его суть истины по-прежнему кажется поразительно современной.Так что не имеет значения, сколько людей восхищаются классикой; важно то, что он может с вами сделать. Есть даже особое удовольствие, когда вы устанавливаете литературную связь и знаете, что находитесь среди ограниченного числа посвященных. «Мало кто любит сочинения сэра Томаса Брауна, — писала Вирджиния Вулф, например, о эзотерике 17-го века, — но те, которые любят, — соль земли». Поэтому я рекомендую вычеркнуть и исследовать эти более темные полки. Далее следует личная подборка некоторых менее известных классиков. Я надеюсь, что они вам понравятся, и что они приведут вас к другим менее известным отрывкам в чудесной библиотеке мировой литературы.

Говорят, что несколько книг являются первым романом в мире, но мои деньги идут на шумный Сатирикон Гая Петрония, образец латинской прозы. Он следует за непристойными злоключениями Энколпия, учителя риторики, и его красивого 16-летнего любовника Гитона, когда они путешествуют по Италии, испытывая свои привязанности и либидо в серии оргий, банкетов, кораблекрушений и эротических разборок со священными гусями. .В центре внимания — незабываемый банкет, устроенный вульгарным миллионером Трималкио, завуалированный портрет психотического императора Нерона. Петроний был «арбитром вкусов» Нерона. По словам историка Тацита, вся его жизнь была посвящена удовольствиям: «Другие добиваются славы энергией, Петроний — ленью». Работа существует в виде фрагментов, но это часть ее очарования: эпизоды порхают по страницам, и читателю предоставляется возможность представить или заново изобрести всеобъемлющее повествование.

Я не сплю,
Слушаю шелест бамбуковых листьев,
И странная печаль наполняет мое сердце.

У этого средневекового японского произведения нет названия, и мы не знаем имени его автора-женщины под псевдонимом, но, тем не менее, его запоминающиеся, мечтательные виньетки сохранились на протяжении тысячи лет и теперь считаются одними из жемчужин литературы Хэйан. изучали школьники по всей Японии. Книга представляет собой мозаику из меланхоличных воспоминаний фрейлины, снов, стихов и рассказов о паломничестве к горным святыням и дворцам.

Викрамадитья был мифическим индийским царем, фигурирующим во многих древних санскритских сказках: он был ростом 10 футов и невероятно мудр.В этой индийской классике царство Викрамадитьи находится под угрозой со стороны могущественного некроманта. На месте кремации он встречает ужасного гения, который каким-то образом заселил труп, свисающий с дерева. Этот ужасно оживленный труп начинает говорить с Викрамадитьей, рассказывая ему сказки, каждая из которых заканчивается загадкой. В рассказах есть попугаи, меняющие тела, обманщики и феи. Если Викрамадитья сможет правильно ответить на все загадки, джин расскажет ему последнюю историю, которая включает в себя секрет победы над его врагом.

Мост снесен наводнением высоко в Пиренеях, и пятеро мужчин и пять женщин остались в отдаленном аббатстве. В течение семи дней, необходимых для ремонта моста, каждый член эклектичной партии рассказывает семь историй, почти подражая Боккаччо The Decameron . Книга представляет собой настоящую сокровищницу возрождения эпохи Возрождения, с рассказами, варьирующимися от уроков морали до непристойной грубости, и рассказчики после каждой истории ведут живую дискуссию, которая зачастую столь же интересна, как и сама история. Гептамерон традиционно приписывается Маргарите, королеве Наварры, покровительнице писателей Франсуа Рабле и Пьера де Ронсара. Она была ведущим интеллектуалом Франции XVI века, старейшиной литературного салона, известного как Новый Парнас, и почти стала первой женой будущего Генриха VIII Англии.

Индивидуалистка и феминистка, отстаивающая благополучие животных, Маргарет Кавендиш, герцогиня Ньюкасла, была первой женщиной-ученым, посетившей собрание Королевского общества.Больше всего ее помнят за этот утопический роман, один из самых ранних примеров научной фантастики. Красивая юная леди отправляется в другой мир, доступный через северный полюс, где животные разговаривают и ведутся войны с помощью подводных лодок и воздушных бомбардировок. Как императрица этого странного мира, она объявляет вне закона войны, религиозные конфликты и гендерное неравенство, а также учится телепортироваться в параллельные вселенные. В метафизическом повороте она также сталкивается с произведениями «герцогини Ньюкасл; что, хотя она и не из самых образованных, красноречивых, остроумных и изобретательных, но все же простой и рациональный писатель ».

Написанная в Польше, написанная на французском языке и установленная в Испании, эта книга претендует на то, чтобы быть стенограммой таинственной рукописи, написанной валлонцем по имени Альфонс ван Ворден. Альфонса задерживает в придорожном трактире экзотическая компания разбойников, каббалистов, дворян, кокеток, мусульманских принцесс и цыган, и он продолжает записывать их странные, скрытые истории в течение 66 дней. Книга считается одним из величайших шедевров европейской литературы.Автор, граф Потоцкий, был польским аристократом, который провел время в качестве начинающего рыцаря Мальты и стал первым воздухоплавателем в Польше, когда он пролетел над Варшавой на воздушном шаре. В конце концов, посчитав себя оборотнем, он покончил с собой серебряной пулей, смоделированной на ручке своей любимой сахарницы.

Очень умный кот, Мурр, написал сумасшедшие мемуары — достаточно странная предпосылка.Однако для промокательной бумаги Мурр вырвал страницы из биографии музыканта по имени Йоханнес Крейслер, и эти фрагменты были случайно вставлены принтером, случайным образом склеены по всему повествованию, поэтому в книге чередуются автобиография кота и история жизни мучительный гений Крейслер. Этот эксцентричный, остроумный и замысловато структурированный роман стал последним крупным произведением ЭТА Гофмана, считавшего его своим великим произведением. Он был вдохновлен его собственным «темным табби» и был описан как «один из самых смешных и странных романов XIX века».

Исидор Дюкасс родился в Уругвае в семье французского дипломата. В молодости он отправился во Францию ​​и принял псевдоним граф де Лотреамон, вдохновленный одноименным байроническим героем романа Эжена Сю. Он умер во время осады Парижа в 1870 году, когда ему было всего 24 года, но его помнят за его галлюцинаторную прозу Les Chants de Maldoror , необходимую для чтения всем фанатам ужасов. Главный антигерой встречает ангелов и могильщиков, сумасшедших и жутких детей в безумной, кощунственной и чрезвычайно странной истории.«Да будет угодно небесам, — пишет Лотреамон в начале, — что читатель […] найдет свой трудный и коварный путь через пустынные болота этих мрачных и наполненных ядом страниц».

Кроткий священник, отец Хулиан Альварес, отправляется в отдаленное сельское поместье великой семьи Уллоа, чтобы распорядиться делами буйного дона Педро, маркиза Уллоа. Оказавшись там, он обнаруживает, что погружается в трясину политической коррупции и сексуальных интриг, и его безуспешные попытки реформировать домашнее хозяйство неизбежно приводят к трагедии. Удивительно, но, учитывая эту повествовательную арку, роман выглядит невероятно забавным с несколькими моментами смеха вслух. В нем, как выразился Николас Лезар, сочетаются «комедия, фарс, реализм и повышенная истерия с примесью готики». Это шедевр графини Эмилии Пардо Базан, написавшей 19 романов и более 500 рассказов, очерков и рассказов о путешествиях. Она была видной феминисткой в ​​Испании 19-го и начала 20-го веков и профессором литературы в Мадридском университете.

Мэтью Фиппс Шил родился на Монтсеррате от смешанных родителей.Он отплыл в Англию в 1885 году, заявив, что он король Фелипе из Редонды, небольшого необитаемого скалистого островка в Карибском море. (Нынешний король микронации Редонда — испанский писатель Хавьер Мариас.) Шил изучал медицину в Лондоне и писал детективы. В The Purple Cloud , Адам Джеффсон — первый человек, достигший северного полюса, но на обратном пути он обнаруживает, что он также последний человек, оставшийся в живых на Земле: коварное, сладко пахнущее облако ядовитого газа окутало мир и уничтожил всю животную жизнь. Он бродит по пустым улицам Лондона и остальной части безлюдного земного шара, медленно погружаясь в безумие, одетый в турецкие костюмы и сжигая города дотла, пока не обнаруживает, что он, возможно, не единственный, кто выжил в катастрофе.

Книга «Классика пингвинов» издается издательством «Особые книги». Чтобы заказать копию за 26,40 фунтов стерлингов (30 фунтов стерлингов), перейдите на сайт guardianbookshop.com или позвоните по телефону 0330 333 6846. Бесплатная доставка по Великобритании на сумму более 10 фунтов стерлингов, только онлайн-заказы. Минимальная цена телефонных заказов составляет 1,99 фунтов стерлингов.

40 классических книг и почему их следует читать

Ну а чем же классическая книга? Моя восьмилетняя девочка задала этот вопрос, проведя несколько дней, зарывшись носом в Сеть Шарлотты.«Эээ, я думаю, это очень хорошая книга, которую любят многие, и она выдержала испытание временем», — ответил я. «Если люди все еще читают книгу через 50 лет после ее публикации, значит, она, вероятно, становится классикой» . ..

Вот и загвоздка. Для меня классические книги должны быть удобочитаемыми, потому что сейчас я не изучаю литературу в университете. Есть много важных книг, опубликованных десятилетия или даже столетия назад, которые имеют большое значение, но я не собираюсь рекомендовать их для вашего удовольствия от чтения.Ярким примером является Moby Dick , который я прочитал и никогда не буду рекомендовать. Жизнь слишком коротка, и этот роман трудно читать. Самая сложная книга в этом списке — Семь столпов мудрости , потому что она эпична по длине и содержит много подробностей о восстании арабов против турок.

Этот список охватывает 30 примеров художественной литературы и 10 научно-популярных книг, потому что именно так рассыпается печенье. На самом деле я предпочитаю научно-популярные книги, но, кажется, я сосредотачиваюсь на научной литературе, опубликованной за последние 10 лет, что не помогает составить список такого рода. Составляя список, я был удивлен тем, сколько «классических книг» я прочитал, и был шокирован тем, сколько я не прочитал. Никакой Джейн Остин. Нет, Энтони Троллоп. Нет Воннегутов. Нет Толстого. Извините за это — я постараюсь скрыть их в ближайшие 50 лет. Я также должен объяснить, что становление родителем открывает дверь к чтению классических произведений, которые вы пропустили в детстве, и пробуждает ваш интерес к книгам из прошлого.

Также некоторые основные образцы классической литературы, которые попадают в список всех остальных, не попали в мои, потому что они не являются моей чашкой чая.Я пытался любить Ф. Скотта Фицджеральда, но у нас никогда не получалось. На дороге уходит с дороги для меня. Холден Колфилд, насколько я понимаю, фальшивый.

Самая последняя книга в моем списке — Tinker Tailor Soldier Spy 1974 года, и я немного беспокоюсь, что это может быть совсем недавно для тега «классический». Самая старая — Дон Кихот , 1605 года, которую я читал в детстве и отдаленно не считал старомодной. Безумие никогда не выходит из моды, даже если вышло из моды.

Этот список включает по три книги от Роберта Луи Стивенсона и Джорджа Оруэлла и по две от Чарльза Диккенса и Рэя Брэдбери. Настройки включают в себя два острова, гостиницу, ферму, больницу и сад. Благодаря этим книгам вы могли посетить Юкон, Глостершир, Брайтон, Париж, Альпы, Испанию, Канзас и Кипр, а также встретить пиратов, контрабандистов, солдат, шпионов и пожарных.

Пожалуйста, добавьте свои предложения по классическим произведениям, которые необходимо прочитать, внизу страницы.

Художественная классика (в произвольном порядке)

Уильям Голдинг

Потому что юного читателя по-прежнему шокирует открытие того, что может случиться, когда правила цивилизации отпадут.

Р. Д. Блэкмор

Потому что это не болезненно-сладкий роман.Святая корова, эти Doones — злые люди, а Лорна поймана посередине.

Дафна дю Морье

Потому что это еще одна замечательная сказка о застревании посередине. Двадцатилетняя Мэри Йеллан окружена кровожадными корнуоллскими вредителями.

Роберт Льюис Стивенсон

Потому что он лучше, чем Остров сокровищ, и основан на реальных людях и реальных событиях.Алан Брек Стюарт — запоминающийся персонаж.

Роберт Льюис Стивенсон

Потому что мне нравится представлять себе званый обед с участием Лонга Джона Сильвера, Слепого Пью, Бена Ганна и Билли Боунса. Еще рома, веселее.

Джек Лондон

Потому что в списке должна быть сказка о животных. Это не , Марли и я. — Бак — крутой пес во время золотой лихорадки Юкона.

Э. Б. Белый

Потому что это может быть идеальное чтение перед сном. Мне нужно было иметь детей, чтобы открыть для себя эту волшебную книгу о фермерском мышлении.

Кеннет Грэм

Потому что это тоже может быть идеальным чтением перед сном. Прочтите это только для Жаба — такого тщеславного, такого высокомерного, такого находчивого.

Дж.Мид Фолкнер

Потому что хорошая настройка всегда помогает. Действие этой истории о контрабанде происходит на южном побережье Англии. Moonfleet — это Восточный флот на пляже Чесил в Дорсете.

Чарльз Диккенс

Потому что это был не пикник — ребенок на улице в викторианском Лондоне. Мое любимое произведение диккенсовской литературы.

Чарльз Диккенс

Потому что Диккенс показал, что может писать великолепные исторические произведения с этой драматической историей Французской революции.

Эвелин Во

Потому что Во мог строить предложения вместе, как некоторые другие. Шикарная семья разваливается по стилю.

Томас Харди

Потому что ни в коем случае нельзя продавать жену и ребенка. Я не могу читать слишком много Харди, пока он продолжает, но этот роман показывает, что происходит вокруг.

Сервантес

Потому что рыцари не всегда похожи на толпу короля Артура. Некоторые из них сумасшедшие. Четыреста лет, но все еще сильны.

Джордж Оруэлл

Потому что тоталитаризм — это не кошмар — это реальность для миллионов людей. Этот устрашающий роман сформировал современную культуру.

Харпер Ли

Потому что раса по-прежнему является определяющей и разделяющей проблемой современной Америки. Аттикус Финч — несравненный герой.

Джон ле Карре

Потому что этот роман определил эпоху холодной войны после Второй мировой войны. А также настоящий переворот, даже если вам не нравятся шпионские истории.

Джордж Оруэлл

Потому что немного политики легко переваривается, когда происходит на ферме. Оруэлл написал так мало книг, но все они имеют значение.

Л.М. Монтгомери

Потому что рыжая Энн Ширли — одна из самых сильных женских персонажей детской литературы.Обе мои дочери любят эту историю.

Джон Стейнбек

Потому что это менее 200 страниц чистого гения. Эта новелла предлагает дружбу и горе в жаркое время для Америки.

Джоанна Спайри

Потому что в горах хорошо жить. Хайди преображает своего дядю Алма, и это только начало этой трогательной истории об Альпах.

Эрнест Хемингуэй

Потому что этот роман затрагивает очень много тем, включая смерть и жертвы. Отличается от других романов о войне тем, что в них много внимания уделяется одному человеку.

Кен Кизи

Потому что медсестра Рэтчед ужасна. Эта история о пациенте, который притворяется безумием, чтобы попасть в психиатрическую больницу, забавна, грустна и трогательна.

Рэй Брэдбери

Потому что это величайший кошмар-антиутопия для библиофилов. Очень забавно узнать, что эту книгу запрещали несколько раз за эти годы.

Рэй Брэдбери

Потому что эти 18 научно-фантастических рассказов, связанных вместе нарисованным человеком, покрытым татуировками, сегодня так же актуальны, как и в 1951 году.

Фрэнсис Ходжсон Бернетт

Потому что свежий воздух и природа могут многое лечить. Эта классическая книга эпохи Эдварда почти так же хороша, как и книга по саморазвитию, но ее гораздо интереснее читать.

Грэм Грин

Потому что Пинки Браун — мерзкая работа в 17 лет. Триллер о преступном мире с добавлением немного религии.

Классические научно-популярные книги (опять же, в произвольном порядке)

Лори Ли

Потому что это лучшее изображение деревенского детства, которое я когда-либо встречал. Кусочек английской истории, который должен прочитать каждый.

Роберт Грейвс

Потому что это лучшая антивоенная книга из когда-либо написанных.Особенно запоминаются отрывки, описывающие действия Зигфрида Сассуна.

Трумэн Капоте

Потому что эта книга сильно отличается от обычной научной литературы. Капоте нарушает все правила, анализируя убийство семьи Клаттеров.

T.E. Лоуренс

Потому что кажется почти невозможным, чтобы один человек мог быть таким гениальным и делать так много.Шедевр автобиографии.

Лоуренс Даррелл

Потому что он начинается как нежные мемуары о путешествии и превращается в болезненное описание кровавой кампании Кипра за независимость.

Фарли Моват

Потому что Моват практически жил со стаей волков и разрушил заблуждение за ошибкой с этой книгой.

Джордж Оруэлл

Потому что эта военная книга действительно о разочаровании, когда Оруэлл борется с фашизмом в Испании и получает пулю в горло за свои неприятности.

Международная классика (Библиотека Конгресса)

Инструмент свободы — книга; его дом — библиотека.Книга компактная а мобильный формат противоречит невероятному размаху его содержимого. Книги открывают новые возможности: они просвещают, захватывают, свидетельствуют и документируют. Они доброкачественные, но они также потенциально опасны. Книги могут строить и объединить или разрушить и разделить. Даже когда мы созерцаем мир электронных книги, их центральная черта останется такой, как описано в 1910 году Чарльзом Элиот, президент Гарвардского университета: «Книги — самые тихие и самый постоянный из друзей; они самые доступные и самые мудрые из советников, и самый терпеливый из учителей. « Библиотеки — это место, где авторы и читатели встречаются вне времени и пространства. Это торговые центры изобретательности, выставочные дворцы творческих умов. и подвиги. Библиотеки — это учебные залы, в которых прошлое и будущее можно созерцать и примерять идеи по размеру. Они вселенная в миниатюре. Мир книг 2000 является частью серии ежегодных брошюр началось в 1998 году. В то время Библиотека Конгресса попросила свой зарубежный специалистов области, чтобы определить некоторые из наиболее важных и интересных книги, недавно изданные за границей, которые американская публика могла не заметить.Годовые результаты впечатляют. Короткие аннотированные отрывки представляют собой небольшую, но интригующую часть материалов, которые обычно используются сталкиваются в своей повседневной работе по выбору материалов для библиотеки коллекции или ссылки на покровителей библиотеки. Критерии для списка этого года представляют собой отход от предыдущих усилия. Поскольку в 2000 году исполняется 200 лет Библиотеке Конгресса, Библиотека выбрала чествовать библиотеки, творчество, и свобода как тема всех его обрядов.Эта третья версия of A World of Books фокусируется на произведениях, определенных областью библиотеки специалисты как классики в своей культуре и влиятельные работы что американская публика, возможно, не заметила. Вместо того, чтобы ограничивать выбор только недавно опубликованных элементов, расширенные критерии библиотеки в основном к произведениям, появившимся с момента основания библиотеки в 1800. результаты представляют собой увлекательный портрет разнообразия человеческого опыта.Хотя некоторые названия являются научно-популярными и повлияли на общественную жизнь. и стипендии, большинство из них — произведения художественной литературы и продукты творческих фантазии. Все они демонстрируют непреходящую ценность продуктивных и свободный человеческий дух. Большинство работ было процитировано в переводе, чтобы они более доступны для американских читателей. Список призван предложить массу идей и творческих занятий. найдены за границей, и включение указывает только на то, что данная работа обеспечивает репрезентативная точка зрения, которая может расширить американское понимание мир и обогатят глобальный диалог идей.Как и в предыдущих списках, внешний вид не означает, что персонал или библиотека поскольку учреждение поддерживает высказанные мнения. Список стран представленные в этой и более ранних брошюрах прилагаются. Библиотека Конгресса снова надеется, что этот список вызовет интерес. в его выдающихся международных коллекциях и служат приглашением для дальнейшего чтения и исследования. Аргентина Сармьенто, Доминго Фаустино. Факундо, или Цивилизация и Варварство. Перевод Мэри Манн. Нью-Йорк: Penguin Books, 1998. 240 с. ISBN: 014036774. Номер вызова LC: F2846.S2472 1998 Эта аргентинская классика впервые появилась на испанском языке в 1845 году. пока его автор жил в изгнании в Чили. Его страстное обвинение тогдашнего диктатора страны Хуана Мануэля де Росаса предлагает проницательные наблюдения о сельской Аргентине, жизни гаучо и разрушениях, войнами между харизматическими военачальниками, известными как каудильо которые бушевали с 1820-х по 1860-е годы.Росас правильно оценил книгу как угрозу, и по этой причине она считалась блестящей пример силы слова в борьбе с угнетением. Сармьенто стал плодовитым писателем, учителем, дипломатом и был президентом Аргентина с 1864 по 1870 год. Хотя Факундо обычно не известен широкой общественности США с момента появления его перевода 1868 г. на английский язык Мэри Пибоди Манн, жены педагога Горация Манна, печатались без перерыва.[Жоржетт Дорн] Армения Чамичян Михаил. История Армении, отец Михаил Чамич; из до н.э. С 2247 года до 1780 года Рождества Христова, или с 1229 года по армянской эры [Патмут иун Хайотс]. Перевод Иоганнеса Авдалла, к которому приложил продолжение истории переводчиком за год 1780 г. по настоящее время. Калькутта: издательство Bishop’s College Press, 1827. 2 v. (Отсутствует ISBN). DS175.C4 (Редкие книги и особые коллекции) Публикация на армянском языке отца Микая л Чамчянца. Патмут ивн Айоц [История Армении] в 1784 г. по существу изменил историографию этой страны.Автор, родившийся в г. Стамбул в 1738 г. и умер здесь в 1823 г., был членом Армянской Монашеский орден католических мхитаристов, основавший влиятельные центры армянского образования и культуры в Венеции и Вене. Эрудит и владелец многих языков, занимал церковные и образовательные должности. в Европе и на Ближнем Востоке. В его каноне опубликованных исследований было следующее: первый критический анализ истории армянского народа, написанный в летописном стиле и широко применяя и анализируя неармянские первоисточники.В 1811 году он произвел сокращение, которое Иоганнес Авдалл перевел его в 1827 году и представил Азиатскому обществу Бенгалии. Уровень интереса был свидетельством жажды европейцев и обученных европейцев. ученых за точные сведения о землях Востока и ценность этой основополагающей работы, несмотря на ее необузданную предвзятость к римско-католической интерпретации. Существенное влияние работы на Арменоведение и ориентализм продолжались на протяжении всего XIX века и до сих пор признан специалистами как классическая работа в этой области и часть истории сама по себе.[Левон Авдоян] Бангладеш Назрул Ислам, Кази. Поэзия Кази Назрул Ислам в английском переводе. Отредактировал Мохаммад Нурул Худа. Дакка: Институт Назрул, 1997-. Vol. 1 (опубликовано на сегодняшний день). ISBN: 9845551683 (версия 1). Номер вызова LC: PK1718.I8 1997 Кази Назрул Ислам, мусульманин, родившийся в Бенгалии, Индия в 1899 год стал пламенным голосом революции для бенгальской молодежи после Мирового Война I. Его стихи включают более 3000 песен, которые он положил на музыку, используя инновационный стиль, который оказался очень популярным.После независимости от Великобритании и раздела Индии и Пакистана, он продолжал живут в индийской Западной Бенгалии. После успешного восстания Мусульманское большинство в Восточной Бенгалии против Пакистана, он переехал в новую независимая республика Бангладеш, где он считается национальным поэт. Его гиперболические и эмоциональные стихи, как напечатанные, так и записанные на аудиокассеты, продолжают пользоваться огромной популярностью в Бангладеш общество. [Аллен Трэшер] Барбадос Братуэйт, Камау. Черное и синее. Ред. Ред. Нью-Йорк: Новые направления, 1995. 69 с. ISBN: 0811213137. Номер вызова LC: PR9230.9.B68B5 1995 Камау Брэтуэйт родился в Бриджтауне, Барбадос и получил образование там и в Кембриджском университете. Его работа включает в себя несколько исторические исследования Ямайки и более десяти сборников стихов. Кроме того, он стал ведущим теоретиком карибской литературы и культуры. Black and Blues был первоначально опубликован в 1979 году. первое американское издание выдающихся и звучных стихов Брэтуэйта. Они наполнены гордостью своей родословной, духовной силой, общностью. сплоченность и надежда на будущее. Некоторые из отрывков рассказывают травма рабства в Карибском бассейне. Один из самых оригинальных среди современных поэтов, Брэтуэйт также является крупным культурным критиком и получателем Престижная международная премия Нойштадтского университета Оклахомы Литература. [Хуан Мануэль Перес] Босния Андри, Иво. Мост через Дрину [Na Drini uprija]. Переведено с сербохорватского Ловетта Ф. Эдвардса. Чикаго: Чикагский университет Press, 1977. 314 с. ISBN: 0226020452. Номер вызова LC: PZ3.A5735Br 1977 Немногие писатели исследовали абсурдную природу жизни в романы и рассказы, а также Иво Андри, лауреат Нобелевской премии 1961 года. его великая историческая работа, Мост через Дрину , Андрич изображает свою родную Боснию как «темную долину смерти», реальная жизнь продолжается во время перемирия между войнами насмерть.Андри отмечает, что «глупо и напрасно тревожить редкие перемирия в поисках другой, более стабильной и безопасной жизни, которая не существует ». В этом романе (позже переведенном более чем на двадцать языков) бывший дипломат Андрич демонстрирует такую ​​сильную связь популярной восточной традиции, что его называли «рассказчиком в стиль Тысячи и одной ночи . «[Предраг Pajic] Ботсвана Голова, Бесси. Мару, Роман. Лондон: Голланц, 1971. 127 п. ISBN: 0575005424. Номер вызова LC: PZ4.h5323Mar Бесси Хед (1937-1986) была южноафриканской беженкой из смешанная раса, мать которой была помещена в психиатрическую лечебницу. Мару второй из трех автобиографических романов ( Where Rain Clouds Соберите [1968] и A Question of Power [1973] являются другие), которые исследуют природу сил добра и зла в мир и принести более глубокое понимание и оценку южных Африканский опыт.Кажется, это простая история небольшой сельскохозяйственной деревня в Ботсване, куда прибыла женщина из традиционно презираемая и ненавидимая расовая группа служит катализатором значительных политические, социальные и культурные изменения. Тем не менее, история постепенно затрагивает по таким темам, как колониализм, расизм, трайбализм, патриархат, гендерные отношения, аграрная реформа и мечта о новом мировом порядке. Тема многих критики и исследований, Бесси Хед считается необыкновенной автор африканской литературы.[Мэтти Лаверн Пейдж] Бразилия Рамос, Артур. Негры в Бразилии [O Negro na civilização brasileira]. Перевод с португальского Ричарда Патти. Вашингтон, округ Колумбия: Associated Publishers, 1939. 203 с. (Отсутствует ISBN). LC Телефонный номер: F2659.N4R34 Том Рамоса был одним из первых появившихся исследований на английском языке, в которых обсуждалась роль и место афро-бразильцев в их история страны.Известный фольклорный писатель и психиатр. обучения, Рамос предлагает здесь вдумчивый анализ присущего африканского вклада в духовную и материальную жизнь Бразилии. Для бразильцев он считается первооткрывателем своих пожизненных обязательств. к серьезному изучению вклада Африки в его страну, потому что до появления анализов Рамоса африканское влияние игнорировалось или, что еще хуже, презирают как не заслуживают особого внимания. Для американцев, Рамос открывает окно в бразильскую культуру накануне Второй мировой войны через Тщательный перевод Патти. [Iêda Siqueira Wiarda] Болгария Вазов, Иван. Под игом [Под иго]. Переведено Маргарита Алексиева и Феодора Атанасова. Нью-Йорк: Twayne Publishers, 1971. 400 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: PZ3.V48U7 Иван Вазов (1850-1921), плодовитый писатель стихов, драма и проза — один из отцов болгарской литературы.Потому что болгарской грамматики не существовало до девятнадцатого века, и первые Болгарская газета была основана только в 1846 году, Вазов был пионером в использование болгарского языка как литературный инструмент и был первым болгарским способен поддерживать себя исключительно своими произведениями. Вазова уважали при жизни и даже служил министром образования Болгарии. После его смерти его дом был преобразован в музей. Под Иго известно и любимо всеми болгарами.Написано в конце 1880-х годов, в нем рассказывается история попытки Болгарии вырваться на свободу в 1876 году. турецкого владычества, ига, которое угнетало Болгарию почти полвека тысячелетие. Так называемое Апрельское восстание было быстро подавлено, но г. свежий язык и вдохновляющая история Yoke , его достоверная и обширное изображение болгарского общества до восстания и его привлекательные персонажи сразу же завоевали широкую аудиторию в стране и за рубежом.В Болгарии его слава сохранилась, и даже сегодня его копия принадлежит большинству Болгарские семьи. [Христо Маринов] Канада Lepailleur, François Maurice. Земля тысячи скорбей: Австралийский тюремный журнал изгнанного канадского патриота за 1840-1842 гг., Франсуа-Морис Лепайер. Перевод и редакция Ф. Мюррей Гринвуд. Ванкувер: Университет Британской Колумбии, 1980. 174 с. ISBN: 0774801239.Номер вызова LC: F1032.L58 После неудавшегося восстания против англичан в Нижней Канаде (Квебек) в конце 1830-х гг. 56 французских канадцев «патриотов» (вместе с англо-канадцем и американцем) были перевезены в Австралию. Они были интернированы в Лонгботтоме, к западу от Сиднея, и работали в различных работы во время заключения, в том числе строительство дорог, изготовление кирпича, лесозаготовки и общие сельскохозяйственные работы. Некоторые из ссыльных вели дневники в секрете, записывать свой опыт тяжелого труда, болезней и отсутствия надлежащего жилья.К 1848 году большинство изгнанников вернулись в Канаду. Переведенный дневник Лепайлера. с оригинального французского, рисует яркую картину изоляции и пережили невзгоды. Это ценный источник информации о жизни осужденных. в раннем Сиднее и проливает свет на малоизвестную главу в канадском и Австралийские истории. [Арт Эмерсон] Чили Доносо, Хосе. Непристойная птица ночи: Роман [Obsceno пахаро де ла ноче]. Перевод Харди Сент-Мартин и Леонард Мэдс. Нью-Йорк: Кнопф, 1973. 438 с. ISBN: 039446916X. Вызов LC №: PZ4.D6849Ob3 Доносо — один из великих рассказчиков Чили. Его работа пронизан юмором и изобретательностью, а также отлично использует образы. Название взято из письма Уильяму и Генри Джеймсу, написанному их отец и используется для передачи темной стороны воображения. Согласно чилийскому критику Седомилу Гойчу, роман Доносо «оживляет существование в гротескной реальности: постоянное, неопределенное существование множества миров, которые постоянно подтверждают и отрицают свою идентичность, приводя к подражанию, маскам и маскировке.»Конечно один из самых ценных романов современного Чили и гипнотический вклад к жанру, известному как магический реализм. Хотя Непристойная птица считается частью латиноамериканского «бума» (1960-1975), другие романы, такие как « Сто лет Гарсиа Маркеса» of Solitude (1965) и Карлос Фуэнтес Terra Nostra (1975) получили более широкое международное признание. [Кейди Макканн] Китай Lu, Hsün. Полное собрание рассказов Лу Синя [На хань и Пан Хуанг]. Перевод Ян Сяньи и Глэдис Ян. Блумингтон: Издательство Индианского университета, 1981. 295 с. ISBN: 0253313961. Номер вызова LC: PL2754.S5A294 1981 Лу Сюнь (1881-1936; Лу Сюнь — латинизированная форма) имени по системе Уэйда Джайлза) считается современным китайским величайший писатель и интеллектуал. Патриот и реформатор, он боролся с проблемой человеческих страданий в контексте социальной трансформации Китая от древнего имперского государства до современного светского государства. Его едкое остроумие, раздирающий разум и сострадание к китайскому народу были выражены в огромном корпусе рассказов, стихов, переводов, литературоведение, письма, эссе, короткие комментарии, письма и дневники. Среди его самых известных рассказов — «Правдивая история Ах К.». Немногие персонажи в литературе могут дать имя общий психологический паттерн. Эдипов синдром, несомненно, самый известный пример в западной литературе.«Ах Кисм» означает бедному рабочему, который овладел искусством обращения физического поражения в психологическую победу — тактика, широко распространенная в республиканском Китае как символ утверждения китайским государством своего культурного превосходства каждый раз она проигрывала очередную битву западной державе. «Ах Кисм» стали идентифицировать как один из аспектов китайского национального персонаж. Читатели во всем мире узнают именно этот вид самообмана. как слишком человеческая черта. [Кэролайн Браун и Джуди Лу] Чешская Республика Nemcová, Bozena. Бабушка: Сцены из деревенской жизни [Бабицкая]. Перевод Эдит Паргетер. Вестпорт, штат Коннектикут: Greenwood Press, 1976, c1962. 349 с. ISBN: 0837193559. Номер вызова LC: PZ3.N341Gr5 Написано первой крупной женщиной-автором на чешском языке. книга является плодотворным произведением национальной литературы, возникшей в период Возрождения в 19 веке.Изданный в 1855 г. Самая любимая книга многих поколений чешских читателей. Он обязан своим вневременная популярность фигуре бабушки, чья жизнь, рассказанная на фоне событий, повседневности и обычаев календарный год в деревне излучает простую мудрость и природную доброту. Замечательная подлинность книги, имеющей форму классического идиллия, обусловлена ​​использованием стилизованных автобиографических элементов из собственная жизнь автора. Больше, чем сказка о потерянном раю детства, работа предлагает уникальную социологическую, этнографическую и историческую информацию. а также получил высокую оценку как «энциклопедия чешской деревни». [Георгий Ковтун] Англия Бэджхот, Уолтер. Конституция Англии. Лондон: Чепмен and Hall, 1867. 348 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: JN125.B2 1867 Этот изящно написанный трактат середины девятнадцатого века. века редактор журнала The Economist — признанный классик в область английской конституционной истории и правительства.Бэджхот (1826-1877), экономист, журналист и теоретик конституции, был исключительным человек значительного авторитета во всех вопросах финансов и банковского дела. Он был также хорошо известен в литературном мире. В Конституция Англии он стремился выйти за рамки простого формального анализа конституции, связав это к социальному отношению людей. Он проводил различие между «эффективные» части конституционного правительства — Палата общин и Кабинет министров, чья функция заключалась в ведении дел — и «достойные» части, Палата лордов и монархия, чьи функции заключались в обеспечении стабильности и уважения впечатления они сделали на население.Произведение широко использовалось как текст и имел широкое влияние за пределами Великобритании. Даже сейчас, через 125 лет после публикации он является стандартным включением в библиографии. книг о британском правительстве, и это особенно уместно в 2000 год, когда пересматривается британская конституция и структура Британской Палаты лордов реформируется. [Джудит Робинсон] Финляндия Киви, Алексис. Семь братьев, роман. [Seitsemän veljestä] . Перевод Алекс. Матсон. Нью-Йорк: Американо-скандинавский фонд, 1962. 347 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: PZ3.K6593Se4 Роман, Семь братьев , опубликован в 1870 год, повествует о том, как мальчики становились мужчинами в сельской Финляндии XIX века. Братья-сироты Юкола живут дико и свободно в своем лесном доме. но по мере взросления их потребность в более структурированной жизни становится все более очевидный.Размышляя о супружестве, молодые люди сталкиваются с обязательное условие грамотности для брака в лютеранской церкви. После долгого борьбы они достигают приемлемых социальных стандартов и постепенно развиваются на ответственных мужей и отцов. Автор Семь братьев , Алексис Киви (1834-72) был первым профессиональным автором, написавшим в Финский. Хотя Киви высоко ценили многие современники, его юмористическое и приземленное описание крутых и упрямых братьев встретили резкую критику со стороны литературного истеблишмента, чей национальный романтический пыл требовал, чтобы деревенские люди были изображены в очень идеализированный свет.Финская икона Киви Семь братьев все еще популярны в Финляндии, и взлохмаченные, светловолосые и упрямые мальчики возятся через многие летние театральные постановки. [Taru Spiegel] Германия Гете, Иоганн Вольфганг фон. Путешествие по Италии: 1786-1788 [Italienische Reise]. Перевод W.H. Оден и Элизабет Майер. Сан-Франциско: North Point Press, 1982. 507 с. ISBN: 0865470766. Номер вызова LC: PT2027.I7A85 1982 В 1999 году литературоведы всего мира отметили 250-летие со дня рождения величайшего деятеля культуры Германии — поэт, драматург, прозаик, критик и натуралист Иоганн Вольфганг фон Гете. Путешествие Гете по Италии, — хроника его пребывания в Италии. с сентября 1786 г. по апрель 1788 г., очень богатый и продуктивный период в его жизнь. Основываясь в основном на письмах и журнальных записях, работа не была появляются полностью в виде книги до 1829 года. Гете путешествовал через Бреннер. Пройдите из Германии в Верону, Венецию, Рим, Неаполь и Сицилию. итальянский Путешествие записывает его наблюдения о современной Италии, искусстве. и архитектура эпохи Возрождения, а также греческие и римские руины. по всей стране.Не менее увлекательны выводы, сделанные в книге. предлагает методы работы Гете. Хотя он был одним из самых плодовитых Немецкие авторы всех времен, до итальянского путешествия он страдал от «писательский тупик» — невозможность завершить основные работы, которые у него были началось. Вдохновленный своим окружением и освобожденный от повседневной рутины в Германии ему удалось завершить в Италии пьесы Ифигения. на Taurus и Egmont , части Faust и Tasso , а также лирические стихи и короткие прозаические произведения.Английский перевод известного британского поэта У. Оден и его соратница Элизабет Майер отдает должное этой увлекательной работе. [Джон Ван Ауденарен] Гваделупа Конде, Мариз. Наветренные высоты [La migration des coeurs]. Перевод с французского Ричарда Филкокса. Лондон: Фабер и Фабер, 1998. 348 с. ISBN: 0571193242. Номер вызова LC: PQ3949.2.C65M4913 1998 Обладатель Le Grand Prix Littéraire de la Femme (1986) и Le Prix de l’Académie Française (1988), Мариз Конде «каннабализирует» западную литературную пушку, поскольку сделали ли ее карибские предшественники Эме Сезер, Эдуард Глиссан, и Рене Депестре.In Windward Heights , Condé поглощает «Грозовой перевал» Эмили Бронте, а затем воссоздает его как сказку страсти и мести, исходящей от социальных и исторических сил, присутствующих в постэмансипированной Гваделупе. Голоса нескольких рассказчиков, от различные сегменты общества острова, проецируют текст, культурный плотность, как и в Карибском бассейне, исключает всеведущего рассказчика. Присвоение европейского повествования начинается с вступительной фразы романа. который представляет собой акт культурной ассимиляции и фундаментальной трансформации к тайнам Карибского общества.Мельхиор, babalawo или верховный жрец Сантерии, возглавляет Крещенскую процессию, несущую знамя его бога Чанго — бога, которого он может видеть в католическом изображение Санта-Барбары. Делая акцент на карибских концепциях отношения между живыми и мертвыми и теми, кто является посредником между их, Конде передает в этом романе богатую сложность французского Карибская жизнь. [Джоан Хигби] Гватемала Астурия, Мигель Анхель. Люди кукурузы [Hombres de maíz]. Перевод Джеральда Мартина. Питтсбург: Университет Питтсбурга Press, 1993. 466 с. ISBN: 0822937670. Номер вызова LC: PQ7499.A75H613 1993 Мигель Анхель Астуриас из Гватемалы был первым латиноамериканцем Американский писатель, получивший Нобелевскую премию по литературе (1967). Несмотря на то что более ранняя работа El Señor Presidente (1946) намного более известный за рубежом, Men of Maize , опубликованный в 1949 г. широко считается самым важным произведением художественной литературы, написанной на Гватемала в 20 веке.В романе Астурия берет своих читателей через историю Гватемалы в понимании авторов Киче История создания индейцев майя, Popul Vuh . Астурия был первым, кто переоценил прошлое Гватемалы, дав голос и престиж к мысли и вере коренных американцев в культурные и политические термины. Многие критики рассматривают роман как предвестник проблем, значимость десятилетия спустя, такая как экология, феминизм и глобальное сознание.Другие называют его первым и, возможно, величайшим романом магического реализма. Тем не менее, работа еще более ценная и дальновидная в своей новаторской переоценке. культуры коренных народов, которую он считает постоянно развивающейся и равной по сравнению с другими странами, которые обычно считаются более продвинутыми. [Барбара Тененбаум] Гаити Прайс-Марс, Жан. Так говорил дядя [Ainsi parla l’oncle]. Перевод и введение. Магдалины В.Шеннон. Вашингтон, округ Колумбия: три Continents Press, 1983. 252 с. ISBN: 089410389X. Номер вызова LC: GR121.h4P713 1983 Жан Прайс-Марс (1876-1969) — врач, этнограф, дипломат и педагог — был катализатором глубокого пересмотра гаитянского идентичность, исследовавшая наследие африканской и французской культур. Он постановил цель Так говорил дядя в первом абзаце книги: «интегрировать популярную гаитянскую мысль в дисциплину традиционных этнография.»Изученные вопросы были столь же фундаментальными и провокационными как отношения на Гаити между африканскими религиями и католицизмом — облигация рассматривается как поддерживаемая рабским кодом (Код нуар, 1685) Людовика XIV, который требовал, чтобы все рабы переправлялись во французские Карибские острова. креститься и получить религиозное наставление. Так говорил дядя исследовал фольклор Гаити, устную литературу, креольский язык и вуду религия. Выявлены мощные источники национальной идентичности, ценное африканское прошлое.Работа послужила источником вдохновения для Школы Гаити. Indigeniste. Среди многих других, кто почувствовал его влияние, были молодые писатели. по всему французскому Карибскому региону, включая Эме Сезера и Леон Гонтран Дамас, лидеры Движения негритюд. [Джоан Хигби] Венгрия Ильес, Дьюла. Жители Пустты [Puszták népe]. Перевод Г. Ф. Кушинга. Будапешт: Corvina Press, 1967. 307 с. (Недостатки ISBN). Номер вызова LC.: HD639.H9I42 Самая известная прозаическая работа Дьюлы Ильеса (1902-1983), кто более известен в Венгрии как поэт, Жители Пустоты описывает убожество и несправедливость повседневной жизни одного класса венгерских колхозники 1930-х годов, жившие в поселках на земле из больших имений они работали. Термин puszta, который обычно относится к бескрайним просторам великой Венгерской равнины, используется Illyés со значением, уходящим корнями в региональный диалект, так как название для данного типа поселения.Сын бедняков и член межвоенное венгерское популистское движение, Ильес сплетает личные воспоминания и рассказы, которые он слышал в детстве, с цитатами из юридических и статистические источники, отражающие мрачную жизнь этих сельскохозяйственных рабочих — их нескончаемый труд, их убогие условия жизни и постоянные унижения, которые они терпели от помещиков. Illyés называет puszta «миром обособленным», изолированным в своей нищете и далек от сознания венгерского горожанина, хотя публикация этой книги сделала многое, чтобы это горе стало достоянием общественности Посмотреть.[Кеннет Ньиради] Индия Ганди, Махатма. Хинд Сварадж и другие сочинения. Отредактировано Энтони Дж. Парел. Кембридж; Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета, 1997. 208 с. ISBN: 0521574056. Номер вызова LC: DS480.45.G242 1997 Впервые опубликовано в 1909 году и написано раскаленным добела за десять дней это основная работа для понимания доктрин Ганди, и единственный, который он перевел с оригинального гуджарати на Английский.Он короче и систематичнее, чем его более известная автобиография ; История моих экспериментов с правдой . Ганди остро преподносит здесь все его типичные темы национальной ненасильственной борьбы, его настойчивость что индийцы должны управлять собой внутренне, чтобы получить внешнюю свободу, и его осуждение индустриальной цивилизации. Несколько основных коротких сочинений также включены, в частности его речь в начале Второй мировой войны что Британия «уходит из Индии» сразу, несмотря на войну, и его отклонил проект конституции Индийского национального конгресса, изменив это из политической партии в общественное движение.[Аллен Трэшер] Иран Хидаят, Садик. Слепая сова [Буф-и кур]. Переведено с персидского Д. П. Костелло. Эдинбург: Rebel Inc., 1997. 108 с. ISBN: 0862416760. Номер вызова LC: PK6561.h5B813 1997 Родился Садик Хидаят (также известный как Садех Хедаят). в Тегеране, Иран, в 1903 году. Получив образование в Иране, Франции и Бельгии, он познакомился с творчеством таких выдающихся западных авторов, как Эдгар Аллен По, Ги де Мопассан, Антон Чехов, Федор Достоевский и Франц Кафка.В конце 1940-х он изучал экзистенциальную философию у Жан-Поля Сартра. в Париже, где он трагически покончил жизнь самоубийством в 1951 году. как величайший персидский писатель века, Хидаят принес своей стране язык и литература в русло современного письма. Слепая сова , его самая известная работа, представляет собой классический рассказ о галлюцинаторах. и запутанный мир молодого человека, терзаемого повторяющимися мотивами красивая молодая женщина, старик и кипарис.По словам Хидаята, «несмотря на поразительный прогресс почти во всех областях знаний, дикость по-прежнему в порядке нашего времени ». The Blind Owl был признан одним из величайших когда-либо написанных персидских романов. [Ибрагим Поурхади] Израиль Оз, Амос. Мой Михаил [Михаэль шели]. Переведено с иврит Николя де Ланге в соавторстве с автором. Нью-Йорк: Кнопф, 1972.287 с. ISBN: 0394471466. Номер вызова LC: PJ5054.O9M513 1972 Расположенный в Иерусалиме, Мой Михаил изображает жизни светских евреев в годы сразу после основания государства Израиль в 1948 году. Благодаря внутреннему монологу, богатому аллюзии и эмоции, Амос Оз рисует мастерский портрет брака противоположностей. В My Michael мы видим напряжение и смятение. общества в процессе становления, преломленного через призму одного запутанного и сложные отношения.Как это ни парадоксально — учитывая весьма интроспективный взгляд автора. и индивидуальный подход — эта знаковая работа продолжает раскрывать непреходящие истины о происхождении энергичного интеллектуального, культурного, культурного и духовная жизнь. [Майкл Грюнбергер] Япония Фукудзава, Юкичи. Очерк теории цивилизации [Bummeiron нет гайрьяку]. Перевод Дэвида А. Дилворта и Дж. Кэмерона Херста. Токио: Софийский университет, 1973.205 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: DS821.F87413 Работа Фукудзавы была написана в 1874 году, когда Япония к модернизации все еще находилась на начальной, неразвитой стадии, а националистические настроения были неустойчивыми и по большей части не имели направления. Фукузава поддерживал что исторический этап «цивилизации» дал о себе знать в порыве духовной активности, и особенно в переполнении интеллектуальная энергия. Он разработал теорию, объясняющую разрыв между примитивные и современные этапы цивилизации, а также обращались к тому, что было воспринимается как неполноценность Японии перед Западом.Он призвал японцев культивировать атмосферу независимости путем поощрения общения с Запад и возведение нации до уровня современной цивилизации. Он проповедовал необходимость подражания западной культуре, чтобы помочь сохранить Независимость Японии от более передовых стран Запада. Этот работа остается авторитетной даже сегодня, и действительно некоторые считают, что Фукудзава идеи могут многое сказать о нынешней ситуации в Японии.[Таддеус Охта] Корея Hyegyonggung Hong Ssi. Хан Чжун Нок: Воспоминания на пенсии [Hanjungnok]. Перевод Брюса К. Гранта и Кима Чинмана. Новый Йорк: Larchwood Publications, 1980. 437 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: DS913.39.H9413 1980 Автор, наследная принцесса Хонг (1737-1815), была жена наследного принца Садо, единственного сына короля Ёнджо (1696-1776), который правил пятьдесят два года.Наследный принц, который был смертельно безумным, представлял ужасную проблему для династии И. Его законы настаивали на том, чтобы если он был официально казнен, то же самое должны сделать его жена и потомки. С других мужчин королевской линии не было, казнь Садо закончится династия началась в 1392 году. После того, как наследный принц Садо отказался покончить жизнь самоубийством как призывал король, его поместили в пустую урну для риса, чтобы голодать смерть, чтобы спасти его сына. Трагедия тронула принцессу написать мемуары, одно из немногих произведений придворной литературы в Корее и, вероятно, единственный, написанный наследной принцессой.Это не ценится только из-за элегантного и продуманного стиля, но и из-за своей изысканности и яркое изображение ужасных событий в Суде. [Чжубон Ким] Малайзия, Индонезия, Сингапур и Бруней Абдулла, Мунши. Хикаят Абдулла [Хикаят Абд Аллах]. Аннотированный перевод А. Х. Хилла. Куала Лумпур; Нью-Йорк: Оксфорд University Press, 1970. 353 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: DS596.A6313 Как с литературной, так и с исторической точки зрения, Хикаят Абдулла — важная часть современной малайской литературы. это включает работы, написанные в Малайзии, Индонезии, Сингапуре и Бруней. Хикаят Абдулла происходит из середины девятнадцатого века. века, когда острова Юго-Восточной Азии готовились войти в современный (западный) мир. Он сосредоточен вокруг деятельности в Сингапуре, где, под руководством сэра Стэмфорда Раффлза британские трейдеры преобразовали бывшая сонная рыбацкая деревня превратилась в крупный центр мировой торговли. Неизбежно, многие аспекты малайской жизни претерпели мучительные изменения, поскольку результат. Автор, Абдулла, жил в Сингапуре и работал на Raffles. как его переводчик.В своих воспоминаниях Абдулла описывает трансформацию достоверно и эмпирически, а также предлагает наблюдения по политическим и культурные мероприятия. Благодаря поддержке британских и американских друзья, живущие в Сингапуре, Абдулла представил новый литературный стиль для малайского мира, который был более объективным и индивидуалистическим, чем перед. Считается британскими и голландскими властями лучшим примером малайской литературы, Hikayat Abdullah использовался повсюду Малайский архипелаг в качестве учебника, что дает образец письма для начинающих молодых индонезийских и малайских авторов.[Абдул Кохар Рони] Мексика Рульфо, Хуан. Педро Парамо. Перевод Маргарет Сайерс Педен. Нью-Йорк: Grove Press, 1994. 124 с. ISBN: 0802133908. LC Телефонный номер: PQ7297.R89P413 1994 Редко, когда первый и единственный роман писателя достигает как национальное, так и международное значение. Педро Парамо считается лучшим из обширных и сложных традиций мексиканского реалиста. проза, поскольку она изображает с тонкой точностью жизнь самых бедных, самых анонимные мексиканцы, живущие в сельской местности.Сюжет обманчиво просто — молодой человек отправляется на поиски своего отца Педро Парамо , касик (вождь) Комалы, небольшого городка. Что исключительно поразительна способность Рульфо обратить мексиканскую близость и увлечение смертью наизнанку, чтобы мертвые казались живее чем живые. В отличие от всех других мексиканских писателей своего времени, Рульфо принесла широкую признательность международной литературе, особенно реалистичных изображений скандинавов, таких как молодой Кнут Гамсун, жизни мексиканских крестьян.С Pedro Páramo он перенастроил Мексиканская литература и создала возможности для поколения Латиноамериканский бум, как у Карлоса Фуэнтеса и Марио Варгаса Льоса. [Барбара Тененбаум] Мозамбик Коуту, Миа. Голоса сделаны ночью [Vozes anoitecidas]. Переведено Дэвида Брукшоу. Оксфорд [Англия]; Портсмут, NH: Heinemann International, 1990. 115 с. ISBN: 04358. Номер вызова LC: PQ9939.C68V6913 1990 В 1990 году сборник рассказов был награжден Первая национальная премия Мозамбика в области литературы, Grande Premio da Нарратива, вместе с романом Ualalpi (1987), Унгулани Ба Ка Хоса. Истории Миа Коуту визуальны, театральны и фантастический даже для западных глаз. С иронией и юмором они показывают жизнь обычных людей в культуре, травмированной более чем 30-летним непрерывным войны, сначала из националистической борьбы против колониального господства, а затем от гражданской войны.Для Мозамбика этот рассказ, вероятно, самый популярная, а также наиболее подходящая форма написания прозы. Couto’s работа — это «синтез трех основных направлений постколониального Африканская литература: историческая, экзистенциальная и литература повседневной жизни ». Родился в Мозамбике в 1957 году в первом поколении Португальские иммигранты, Коуту также является опытным поэтом и первоклассным журналистка. С его изобретательным использованием языка в Voices Made Night , он произвел революцию в мозамбикской художественной литературе и внес свой вклад в возрождение театра в Мозамбике.[Мэтти Лаверн Пейдж] Непал Девкота, Лакшми Прасад. Непальские видения, Непальские мечты: Поэзия Лакшмипрасад Девкота. С переводами избранных стихотворений автора Дэвид Рубин. Нью-Йорк: Издательство Колумбийского университета, 1980. 170 с. ISBN: 0231050143. Номер вызова LC: PK2598.D37A27 Несмотря на то, что история Непала насчитывает 500 лет, на самом деле только начал процветать в двадцатом веке, и Лакшми Прасад Девкота (1908-1959) — величайший писатель на сегодняшний день.Девкота произвела огромное произведений во многих жанрах и находился под сильным влиянием поэзии английских романтиков, подчеркивая прежде всего спонтанность и плавность и даже капризность в его стихах. Он почти никогда не редактировался, и его издатели часто приходилось печатать эллипсы там, где они не могли разобрать его почерк. Он написал длинные повествовательные стихи на классических индийских языках. и греческий миф и легенда, социальный протест, детские стихи, английский Сценарий сонетов о смерти Ганди, песни о красотах природы и его откровение Бога, подражания традиционным народным религиозным певцам, и оплакивает бедность и смерть.Хотя он не был излишне политическим, его отношения с правительством варьировались от тюремного заключения в молодости за преступление в написании петиции с просьбой открыть публичную библиотеку нескольким лет в изгнании в Индии, на короткий срок в качестве министра образования. Эти переводы Дэвида Рубина дают разнообразный, понятный и откровенный образец лирики Девкоты. [Аллен Трэшер] Нигерия Ачебе, Чинуа. Вещи разваливаются. Нью-Йорк: якорные книги, 1994 г.209 с. ISBN: 0385474547. Номер вызова LC: PR9387.9.A3T5 1994 Чинуа Ачебе Things Fall Apart — один из первых крупных произведений исторической фантастики, написанных на английском языке Африканский автор. Этот классический роман, опубликованный в 1958 году, был написан в ответ европейским искажениям и очернениям Африки и ее людей. Набор в традиционной деревне игбо в конце 1800-х годов эпическая история сосредотачивается на взлете и падении его главного героя, Оконкво, который пытается бросить вызов силы перемен.Одержимый памятью об отце, которого он уважает как воплощение неудач и слабостей, Оконкво становится ключевой фигурой в структуре власти села Умуофия. После того, как он случайно убивает член клана, он сослан в деревню своей матери. Повествовательные документы Оконкво провел семь лет изгнания и описывает вторжение британцев. Христианский империализм и распад культуры игбо. Когда Оконкво возвращается и пытается реинтегрироваться в свою бывшую деревню, он видит что «все развалилось», как колониальная административная структуры радикально изменили традиционную жизнь, миссионеры внесли Англиканская религия и новые ценности и старший сын Оконкво, Нвой, обращаются в христианство. в христианство и отвергает своего отца.Сопротивление Оконкво культурному дислокация и исторические изменения занимают остальную часть романа. Шедевр мировой литературы и, вероятно, самое известное произведение исторической фантастики из современной Африки, Things Fall Apart оказался популярным не только в Нигерии, но и во всей Африке и во всем мире. [Ангел Батист] Пакистан Икбал, Мухаммад, сэр. Реконструкция религиозной мысли в исламе. Отредактировано и аннотировано М. Саидом Шейхом. Лахор: Институт исламской культуры, 1986. 249 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: BP161.I7 1986 Изобретатель идеи Пакистана и величайший 20-й поэт века как на урду, так и на персидском, и центральная фигура в исламском реформы в Пакистане, Индии и во всем мусульманском мире, сэр Мухаммад Икбал была многогранной фигурой. Мучится видением упадка и окостенения мусульманского мира и лицемерием и материализмом империалистических На западе Икбал стремился к возрождению мусульман через возврат к источникам, что позволило еще раз иджтихад , или «независимое рассуждение» по Корану — или, что более важно для Икбала, «самоутверждение».» Он надеялся, что такое исследование приведет к большей приверженности исламским ценностям. Под влиянием идей Бергсона и Гете об эволюции он искал энергичный Ислам расширением человеческой личности. Эта книга особенно хорош в качестве введения к его мысли, потому что она была написана на английском языке, хотя нацелен в первую очередь на мусульманскую аудиторию. [Аллен Трэшер] Перу Варгас Льоса, Марио. Война конца света [Герра дель фин дель мира]. Перевод Хелен Лейн. Нью-Йорк: Фаррар Straus Giroux, 1984. 568 с. ISBN: 0374286515. Номер вызова LC: PQ8498.32.A65G813 1984 Эта современная классика во многом написана из материалов. однозначно доступно в Библиотеке Конгресса. Он основан на более раннем классика написана в начале века. Вдохновленный достопримечательностью 1902 г. Бразильское аналитическое исследование Os sertoes [Восстание в Backlands] Евклида да Кунья, новой литературной версии Варгаса Льосы блестяще удается.В романе представлена ​​мощная эпическая сказка о тряпке. армия религиозных фанатиков — последователей харизматического лидера Антонио Консельхейр — в отчаянно бедном районе Бразилии в период социальной жизни. и политические беспорядки. В книге подробно рассказывается о военной экспедиции правительство, которое в конечном итоге разрушило цитадель повстанцев. Крупный международный автор и одноразовый кандидат в президенты Перу Варгас Льоса представляет новое мастерское прочтение, более доступное, чем публицистический да Кунья. и социологический текст на темы борьбы и революции на латыни Америка.[Жоржетт Дорн] Филиппины Ризал, Хосе. Noli Me Tangere. Перевод Ма. Соледад Лаксон-Локсин, под редакцией Рауля Л. Локсина. Макати: закладка, 1996. 452 с. ISBN: 97156. Номер вызова LC: PQ8897.R5N513 1996 Каждый филиппинец, от мала до велика, может указать на национальную героя, которого они почитают, и классика литературы, которого они действительно могут назвать своим принадлежат: Хосе Ризаль и его шедевр, Noli me Tangere (Латинский: «Не трогай меня»).Первое издание Noli был опубликован в Германии в 1887 году на заемные деньги, когда Ризал учился и путешествовать по Европе. Хотя это запрещено колониальным правительством в испанские Филиппины из-за своего крамольного содержания, контрабандные копии нашли свой путь в страну. Роман разбудил филиппинца сознание. Это раздуло пламя революции и в конечном итоге привело к казни его автора испанцами.Роман представляет собой размах панорама филиппинской жизни и общества под властью Испании через история молодого человека, который вернулся на родные Филиппины спустя годы обучения за рубежом. Исполненный великодушия к своему народу и властям он решает основать школу в своем родном городе. Его добрая воля, однако, ведет его в наименее ожидаемом направлении, поскольку испанцы власти заключают его в тюрьму за попытку улучшить общество.Ризал использует история, чтобы разоблачить вопиющее несправедливость и жестокие злоупотребления, колониальный порядок. Он избрал своим титулом слова Христа к Марии Магдалине. во время воскресения, чтобы подчеркнуть его веру в то, что условия на Филиппинах были подобны язве, настолько злокачественной, что малейший контакт вызывает острую боль. [Джон Рейес] Польша Сенкевич, Генрик. Трилогия: 1) Огнем и мечом [Ogniem i mieczem]. В современном переводе W.S. Куничак. Форт Вашингтон, Па .: Общество Коперника Америки; Нью-Йорк: Hippocrene Books [дистрибьютор], 1991. 1135 с. ISBN: 0870529749. Номер вызова LC: PG7158.S4O413 1991. 2) Всемирный потоп [Потоп]. В современном переводе W.S. Куничак. Новый Йорк: Общество Коперника Америки, Hippocrene Books, 1991. 2 тома. ISBN: 0870520040. Номер вызова ЛНР: PG7158.S4P627 1991. 3) Пожар в степи [Pan wo odyjowski]. В современном переводе W.S. Куничак. Новый Йорк: Общество Коперника Америки, Книги Гиппокрена, 1992. 717 с. ISBN: 0781800250. Номер вызова LC: PG7158.S4P313 1992 Произведения всех польских писателей Генрика Сенкевича несомненно, самый известный американскому обществу. Его самый продаваемый Роман Quo Vadis принес Сенкевичу Нобелевскую премию и международную слава. Среди его многочисленных американских поклонников был Тедди Рузвельт, писавший с Белый дом в 1906 г.Рузвельт и я и наши старшие дети прочитал и перечитал все ваши романы средневековой Польши, пока персонажи стали у нас нарицательными ». Самые амбициозные произведения Сенкевича, и успешной, попыткой была его Трилогия — с огнем и мечом (1884), Всемирный потоп (1886) и Пожар в степи [ Пан Майкл в более ранних переводах] (1887) — установлено в бурная середина 17 века, когда огромное польское королевство было осаждено со всех сторон в череде разрушительных войн.Романы были мгновенным успеха, и, по словам другого польского лауреата Нобелевской премии, Чес ав Ми osz, они «достигли всех в Польше, кто умел читать и стал «обязательно» для каждого подростка …. Его влияние на [польский] общественность не знала себе равных; достаточно привести такие примеры, как подпольщиков во время Второй мировой войны, которые использовали имена героев Сенкевича как псевдонимы »[Рональд Бахман] Португалия Баррено, Мария Исабель, Мария Тереза ​​Орта и Мария Велью да Коста. Три Марии: новые португальские буквы [Novas cartas portuguesas]. Перевод Хелен Р. Лейн. Гарден-Сити, Нью-Йорк: Даблдей, 1975. 432 с. ISBN: 0385018533. Номер вызова LC: PQ9264.A74N613 Много переведенный том, первоначально изданный в Португалии весной 1972 г. он был немедленно запрещен, а его авторы арестованы. по обвинениям в злоупотреблении свободой прессы и нарушении общественного порядка. Сама книга сыграла важную роль в сочетании элементов это продвинуло нацию от авторитаризма к демократии.Через два лет правительство сняло обвинения, и судья объявил г. Три Марии литературное произведение. Не по чистой случайности, В том же году была свергнута длительная диктатура Португалии. А уникальная работа, эта книга — результат сотрудничества трех женщин по имени Мария; переработка классики португальской женщиной, монахиней, давно умершей но все еще очень много в пантеоне женщин, ищущих свободу для себя и их страна.Авторы объединили сочинения того 17 века. Католики со своими письмами на современные национальные темы, такие как эмиграция, репрессии, войны за границей и гендерные роли. Связывая их собственные устремления с устремлениями героической фигуры в истории Португалии, они выпустили книгу одновременно лиричную и бунтарскую, классическую и вместе с тем современную, националистический, но пронизанный универсальными темами. [Иеда Сикейра Виарда] Пуэрто-Рико Laguerre, Enrique A. Лабиринт [El laberinto]. Переведено с испанского Уильяма Роуза. Нью-Йорк: Паб Лас Америкас. Ко., 1960. 275 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: PZ3.L14Lab Это было во время четырехкилометровой прогулки до школы через горный регион выращивания кофе, который полюбил молодой Лагер его родная земля. Этот автор, писатель, журналист и путешественник был первый пуэрториканец, номинированный на Нобелевскую премию. Его наследие включает более 1400 произведений, в том числе очерки, рассказы, стихи, пьесы и романы, что делает его одним из — если не самым — плодовитым пуэрториканским писателем.Его работы охватывают более 6 десятилетий и изображают Пуэрто-Рико, выросший из сельскохозяйственного проблемы и испанское влияние через изменения в земле из-за урбанизации, эмиграция и американизация. In Лабиринт , Лагер рассказывает историю нескольких пуэрториканцев, бежавших из изоляции и бедности. острова, отправившись в Нью-Йорк, и кто научился быть пуэрториканцем в горнило предрассудков и требовательных, но неблагодарных занятий.[Ана Курляндия] Россия Зиновьева-Аннибал, Лидия. Трагический зверинец [Трагический зверинец]. Перевод с русского и с интродом. к Джейн Костлоу. Эванстон, Иллинойс: Northwestern University Press, 1999. 185 с. ISBN: 0810114836. Номер вызова LC: PG3470.Z5 T713 1999 Лидия Зиновьева-Аннибал, центральная фигура во время Русский Серебряный век (1880-1910) до ее смерти в 1907 году, возможно, был лучше известна как жена великого поэта-символиста Вячеслава Иванова.Впитывается в своих обязанностях хозяйки Ивановского дома и салона она не была плодовитый автор, но когда она вдохновлялась, она создавала поразительно оригинальные произведения. Трагический зверинец , сборник рассказов, считался второстепенная классика после ее публикации в 1907 году. посвящен животному и описывает молодую девушку, которую преследует зрелище. красоты и жестокости в природе, которые она также осознает в себе.Детское чувство трагедии в конце концов закаляется типичным русским Православное видение всеобщего искупления и мудрость ее матери в лицо смерти. Сборник рассказов тоже не был доступен на русском или английском на протяжении многих десятилетий, но, к счастью, Джейн Костлоу перевела труд Зиновьевой-Аннибал с полезным введением. [Алексей Гибсон] Сенегал Диоп, Шейх Анта. Цивилизация или варварство: подлинная антропология [Цивилизация или варварство]. Перевод с французского Яа-Ленги Мима Нгеми под редакцией Гарольда Дж. Салемсона и Марджолин де Ягер. Новый Йорк: Lawrence Hill Books, 1991. 440 с. ISBN: 1556520492. Номер вызова LC: DT14.D5613 1990 Чиех Анта Диоп считается одним из величайших ученых появиться в африканском мире в двадцатом веке. Эта книга была его последний вклад в разъяснение африканской и всемирной истории. Таким образом, он уточняет его обзор того, что он считал ролью Африки. в его шести стадиях развития цивилизации аргументы, которые вызвали сильное мнение со стороны других ученых.Он утверждает, например, что египетская цивилизация зародилась в самом сердце Африки, с юга на север, и что Нубийское царство предшествовало и породило что Верхнего Египта. Он также недвусмысленно заявил, что Африка — это родина человечества и зачинатель всех шести стадий развития. Его работа демонстрирует универсальность человеческого опыта и знакомит с читателям предлагается множество различных способов взглянуть на общее прошлое.[Мариета Харпер] Испания Лорка и Хименес: Избранные стихи. Выбрано, переведено, и с предисловием Роберта Блая. Бостон: Beacon Press, 1997. 193 с. ISBN: 0807062138. Номер вызова LC: PQ6613.A763.A222 1997 Уважаемый американский поэт Роберт Блай представляет вот новая подборка стихов двух великих испанцев двадцатого века поэтов, на их оригинальном испанском языке и с экспертными переводами на английский язык.Поэзия позволяет читателю лучше понять страну. Федерико Гарсия Лорка (1898-1936), убитый расстрельной командой во время испанской войны. Гражданская война, отражает дух и солнечную красоту родной Андалусии. на юге Испании. Стихи нобелевского лауреата Хуана Рамона Хименеса (1881-1958) говорят о его любви к искусству, природе и уединению. Прожив много лет в изгнании в Соединенных Штатах и ​​в Пуэрто-Рико, его темнее настроения иногда выражаются через залитые лунным светом сады и меланхолические пейзажи.[Хуан Мануэль Перес] Судан Салих, Ат-Тайиб. Сезон миграции на север. [Мавсим аль-хиджра ила аль-Шамаль]. Перевод с арабского Дениса Джонсон-Дэвиса. Лондон, Ибадан: Heinemann Educational, 1969. 169 с. ISBN: 04355. Номер вызова LC: PZ4.S163Se Написано в стиле триллера, наполненного неизвестностью, на поверхности в этой классической работе представлена ​​знакомая тема африканской письменности: взаимодействие африканцев с иностранными культурами, болезненная утрата первоначального культурного ценности и трудности с возвращением домой.Салих, самый известный Суданский писатель ярко описывает развращение своего героя Мустафы после того, как он уедет из сельской общины на «Север» (Запад) получить стипендию в Великобритании. Оказавшись там, он предается его удовольствиям и свободы без учета последствий и ответственности поскольку он эксплуатирует женщин и в конце концов совершает преступление из страсти. Он возвращается в Судан хорошо образован и «прозападен» только для того, чтобы встретить его сообщество как чужой.Салих также предлагает исследование гендерных отношений. в браке Мустафы с суданкой. Автор сохраняет высокую уровень ожидания, поскольку сексуальные отношения, конфликты и напряженность приводят к убийство, самоубийство и более серьезные вопросы о том, что реально, что воображается, а что просто. Сезон миграции на север превосходит пределы типичного триллера или истории культурной адаптации, исследовать вечные вопросы добра и зла.[Джоанн Зеллерс] Швеция Остин, Пол Бриттен. Жизнь и песни Карла Майкла Беллмана, гения шведского рококо. Мальмё: Allhem, 1967. 181 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: ML410.B4404A95) и Мартин Бест в исполнении Карла Майкла Беллман: Песни и послания Фредмана. Монмут, Великобритания: Нимбус Рекорды, 1983. Звукозапись. Номер вызова LC: Nimbus Records, NIMBUS 45019 В 1990 году правительство Швеции выпустило набор марок в честь поэта и автора песен Карла Майкла Беллмана (1740-95).Особенно, марки прославляли самого стойкого персонажа Беллмана, негодяя часовщика Фредмана, через которого Беллман воспевал радость и красоту любовь, вино и природа, несмотря на постоянный упадок и смерть. Несмотря на то что Песни Беллмана знакомы всем скандинавам, он малоизвестен в англоязычном мире, возможно, потому что это чрезвычайно сложно передать его нюансы и тонкий юмор. Родился в респектабельном Стокгольме семьи, родители Беллмана ожидали, что он приступит к успешному правительству карьера.Однако соблазны предусмотрены в одном из самых гедонистических раз в шведской истории заманили Беллмана в мир «Вакха». и Венера », вдохновившая его искусство. Некоторое время поэт наслаждался покровительство искушенного короля Густава III. Однако после После смерти короля Беллман не смог избежать своих кредиторов и умер в бедности. [Taru Spiegel] Швейцария Готтхельф, Иеремия. Черный паук [Die schwarze Spinne]. Переведено Автор: H.M. Вайдсон. Лондон: Дж. Колдер, 1958. 135 с. (Отсутствует ISBN). Вызов LC №: PZ3.B549Bl Джеремиас Готтхельф — это псевдоним Альберта Битциуса (1797-1854), который провел всю свою жизнь в кантоне Берн в Швейцарии. В течение последние три десятилетия своей жизни он служил пастором деревни Лютцельфлюх в Эмментале, где он написал множество романов, рассказов и произведений документальной литературы, составившей более сорока томов в собранном издание 1911-77 гг.Известный только в Швейцарии при жизни, он в настоящее время считается важной фигурой немецкой литературы. Готтхельф написал улучшать моральное и физическое благополучие своих прихожан, но его таланты как рассказчик и психолог таковы, что многие, кто не разделяет его фундаменталистские христианские убеждения или консервативные социальные взгляды его преданные читатели. Черный Паук — его самый известный работай. В ней старейшина деревни рассказывает о невзгодах, которые пережили его предки. 600 лет назад, когда дьяволу обещали некрещеного ребенка избежать гнева тиранического рыцаря.После яркого пробуждения блаженство и изобилие швейцарской сельской жизни, Готтхельф рассказывает о кошмаре дьявол нападает на жителей деревни, когда они пытаются обмануть его. История вдохновил несколько произведений классической музыки и в 1998 году отмечен швейцарским писатель Урс Видмер написал сценическую версию. [Эрик Солстен] Турция Я ар Кемаль. Мемед, Мой Ястреб [Ince Memed]. Переведено Эдвард Родити. Нью-Йорк: Книги Пантеона, 1982.371 с. ISBN: 0994710169. Номер вызова LC: PL248.Y275I513 1982 Роман Ясара Кемаля, Мемед, Мой Ястреб , набор в первые годы Турецкой Республики рассказывает историю героического бандит и его месть против несправедливости по отношению к семье. Внимательное чтение книги раскрывает вдумчивый и критический анализ сельской Анатолии. поскольку традиционная деревенская жизнь и ее обязанности растворяются перед лицом новые политические, экономические и социальные реалии.Эта работа, как и у Ясара Кемаля другие усилия, показывает физические и духовные жертвы, требуемые от турок, когда они перешли от своего традиционного прошлого к флюиду и противоречивое настоящее. Хотя многие другие турецкие литературные произведения противостоят эти же вопросы Ясар Кемаль считается одним из сильнейших представители тех, кто остался позади этого общественного движения, и его видят как использование одного из самых художественных и мощных стилей прозы в современном Турецкий.Из-за своих высоких литературных достоинств этот роман стал важным отправная точка для обсуждения стоимости и конечной цели изменений в индейке. [Кристофер Мерфи] Украина Коцюбинский, Михаил. Тени забытых предков [Тини забутых предкив]. Перевод Марко Каринник. С примечаниями и очерк о Микайло Коцюбинском Богдана Рубчака. Литтлтон, Колорадо: Опубликовано для Канадского института украинистики украинским Академическая пресса, 1981.127 с. ISBN: 087287205X. Номер вызова LC: PG3948.K6T486 Этот рассказ одного из лучших украинских писателей не только известное произведение в истории украинской литературы и любимое украинцами люди, но лирический шедевр тоже. Вдохновленный народным поэтом Тарас Шевченко, в произведениях которого впервые поэтическое использование украинского, Коцюбинского роман был лингвистически важен в его попытке представить различные Украинские диалекты в литературную прозу.Коцюбинского, бывшего родился в 1864 году в Виннице и умер в Киеве в 1913 году, много путешествовал по Европа в молодости и находилась под влиянием Золя, Гейне, Гюго, де Мопассана, и украинский писатель Вовчок. Тени забытых предков изображает загадочную среду гуцульских горцев Украины которые считали, что их жизни тесно связаны с невидимым, но остро ощущается природный духовный мир. Сценарий преследования Ромео и Джульетты красота отображает древние гуцульские традиции, фольклор и замысловатую мифологию, которые усиливаются ловким использованием символа Коцюбинским, его сокровенной наблюдение за этими изолированными людьми и его познания в человеческой психике.Работа была переведена на многие языки и отмечена наградами. одноименный фильм снят в 1967 году великим армянским фильмом. Производитель Серго Параджанов. [Игорь Гавдяк] Уэльс Мабиногион. Перевод леди Шарлотты Э. Гест. Минеола, Нью-Йорк: Dover Publications, 1997. 209 с. ISBN: 0486295419. Телефонный звонок LC №: PB2363.M2S37 1997 Хотя впервые было написано на валлийском языке в 13 или 14 века как Красная книга Hergest , эта увлекательная коллекция средневековых сказок Уэльса была впервые переведена на английский язык леди Шарлоттой. Гость между 1841-1850 гг.Сами сказки воссозданы с тех веками рассказывались валлийскими бардами. В сборник вошли легенды Король Артур, которого принято считать валлийцем, хотя большинство излюбленных популярных версий сказок о короле Артуре были на основе романа Томаса Мэлори Le Morte d’Arthur или французских сказок Мари де Франс и Кретьен де Труа. Рассказы об Артуре — это всего лишь часть этой коллекции, которая также содержит образцы классического валлийского литература легко переключается между историей и фантастикой.Сказки, содержащие например, «Четыре ветви Мабиноги» заполнены со смелыми королями, королевами и рыцарями, волшебными лошадьми, чарами, богинями и поэзия — короче говоря, элементы великолепных средневековых романсов, валлийских сказок, и кельтская мифология. Другие издания с более поздними переводами Гвина Джонса и Томас Джонс также доступны. [Эбби Йохельсон] ЕЩЕ НЕ НА АНГЛИЙСКОМ Египет Таха Хусейн. Фи аш-Шир аль-Джахили [О доисламской поэзии]. Каир: Матба в Дар аль-Кутуб аль-Мисрия, 1926. 183 с. (Отсутствует ISBN). LC Телефонный номер: PJ7541.T3 Arab Настоящая работа, цикл лекций, прочитанных на факультете. искусств Египетского университета (ныне Каирский университет), создал огромную возмущение, когда он появился, порождая не только книги и статьи против это, но и демонстрации тоже. Разъяренные литераторы, священнослужители и политики требовали от правительства изъять книгу, удалить ее из обращения, вытеснить писателя из университета и поставить на испытание.Главный прокурор Египта допросил Таха Хусейн (1889-1973), который тогда был профессором арабской литературы (позже стал деканом Факультет искусств Каирского университета, президент Александрийского университета, министр образования и получатель премии ООН по правам человека Приз). Слепой с шести лет, но наделенный феноменальной памятью, Таха Хусейн предстал перед судьей и успешно защитился. Он поклялся, что никогда не собирался оскорблять ислам, и что его картезианское отношение к изучению истории литературы привели его к мысли, что большинство доисламских поэзия была сфабрикована в течение первого исламского века для политических, по религиозным или экономическим причинам.Суд отказал в возбуждении дела на основании что автор ошибся в своем суждении. В следующем году книга снова появилась с названием Fi al-adab al-Jahili [О доисламских Литература] , во введении которого говорилось: «Я надеюсь, что у меня во втором издании удалось удовлетворить потребности тех желающие изучать арабскую литературу в целом и доисламскую литературу в частности, а также методы исследования и методы проверки в литературе и ее истории.»[Джордж Селим] Французская Гвиана Дамас, Леон-Гонтран. Пигменты. Névralgies. Париж: Présence africaine, 1972. 157 с. (Отсутствует ISBN). Номер вызова LC: PQ2607.A425P5 Вдохновленный поэтами Лэнгстоном Хьюзом и Клодом Маккеем, под влиянием этнографов Жана Прайса-Марса, Лео Фробениуса, Мориса Делафосса и Мишель Лейрис, Леон Гонтран Дамас (1912-1978) создали тонкую том революционной поэзии.Сосредоточение на себе, которое выражает сильное личные эмоции в контексте общественной боли, Дамас, основатель Движение негритюд, открытое как поэтическая территория, которую Франц Фанон впоследствии поступил в качестве психиатра. Жестокий, массивный, безжалостный отвлечение людей от активного участия в общем Африканская культура, сопровождаемая отчуждением и отрицанием рабства, присутствует в первом стихотворении: «Ils sont venus ce soir.» Последующий стихи были тщательно составлены, чтобы создать видимость личных криков ярости. Один из них, «S.O.S.» (под названием «Спасите наши души» в первом издании Pigments ) изображает паранойю как разумное эмоции в среде, где выводы должны быть сделаны из садистских поведение. Здесь фашизм и колониализм предстают как одно и то же. Отчуждение также является культурным. В Black Skin White Masks Fanon сослался на к Пигменты , отмечая, что он обнаружил изображенные ранние стадии лингвистических / культурных отчуждение, которое в конечном итоге привело к его предположению о дихотомии Негр.[Джоан Хигби] Чтобы узнать больше об этих работах или о программах и услугах связанных с международными коллекциями Библиотеки Конгресса, пожалуйста контакт: АФРИКАНСКИЙ И СРЕДНИЙ ВОСТОЧНОЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЕ Библиотека Конгресса Проспект Независимости 101, S.E. Вашингтон, округ Колумбия 20540-4820 Телефон: 202707-7937 Факс: 202 252-3180 Спросите у библиотекаря: // www.loc.gov/rr/askalib/ask-amed.html АЗИАТСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ Библиотека Конгресса Проспект Независимости 101, S.E. Вашингтон, округ Колумбия 20540-4810 Телефон: 202707-5420 Факс: 202707-1724 Спросите у библиотекаря: //www.loc.gov/rr/askalib/ask-asian.html ЕВРОПЕЙСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ Библиотека Конгресса Проспект независимости 101, S.E. Вашингтон, округ Колумбия 20540-4830 Телефон: 202707-5414 Факс: 202707-8482 Спросите у библиотекаря: // www.loc.gov/rr/askalib/ask-european.html ГУМАНИТАРНАЯ И СОЦИАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ОТДЕЛЕНИЕ НАУК Библиотека Конгресса Проспект Независимости 101, S.E. Вашингтон, округ Колумбия 20540-4660 Телефон: 202707-5530 Факс: 202707-1957 Спросите у библиотекаря: //www.loc.gov/rr/askalib/ask-main.html ФЕДЕРАЛЬНОЕ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ Библиотека Конгресса Проспект Независимости 101, S.E. Вашингтон, округ Колумбия 20540-4840 Телефон: 202 707-3900 Факс: 202 707-3920 Электронная почта: [электронная почта защищена] ОТДЕЛЕНИЕ ИСПАНИИ Библиотека Конгресса Проспект Независимости 101, S.E. Вашингтон, округ Колумбия 20540-4850 Телефон: 202707-5400 Факс: 202707-2005 Спросите у библиотекаря: //www.loc.gov/rr/askalib/ask-hispanic-eng.html ОТДЕЛЕНИЕ УЧЕНЫХ ПРОГРАММ Библиотека Конгресса Проспект Независимости 101, S.E. Вашингтон, округ Колумбия 20540-4860 Телефон: 202 707-302 Факс: 202 707-3595 Электронная почта: [электронная почта защищена] Библиотека Конгресса Справочная служба Библиотеки Конгресса ( 22 апреля 2002 г. )

Мировая классика — серия из серии

Мировая классика: библиотека в библиотеке: обзор почти полной коллекции произведений мировой классики.

Полный список названий серии с библиографическими подробностями и подсериями можно найти в «Мировая классика» и «Оксфордская мировая классика»: Руководство по изданиям в тканевом переплете (и их вариантам). 2010. Составлено Дж. Годси, Джеффри Милберном и Николасом Мюрреем. (pdf здесь ; архив здесь).

Самые ранние экземпляры World’s Classics, , изданные Grant Richards в 1901–1905 годах, украшены корешками книг и, вероятно, выпускались с суперобложками.Посмотрите изображения некоторых произведений мировой классики этой эпохи (без курток) в The World’s Classics: A Library within a Library.

Серия была переработана и расширена, начиная с 1905 года, под руководством Генри Фроуд из Oxford University Press. Ранние оксфордские копии серии имеют текстовые куртки, общие для серии примерно до 1917 . Самые ранние куртки использовали красные чернила, печатая только на корешке и передней части куртки. На куртке нет серийного номера (более поздние копии печатаются черными чернилами и включают серийный номер над названием серии на передней части куртки.Также изменен графический элемент в центре куртки).

Копия книги Раскина A Joy For Ever / The Two Paths , показанная ниже и датированная 1907 (из каталога в конце книги), является одной из дюжины или около того названий Раскина в World’s Classics, которые были первоначально напечатаны и переплетенный издателем Джорджем Алленом как Ruskin House Edition, названный в честь Ruskin House, штаб-квартира Аллена в Лондоне.

Джордж Аллен был учеником и другом Рескина, который в 1871 году начал публиковать рукописные издания произведений Раскина.Фирма имела успех, особенно с работами Раскина, и переехала в Лондон примерно в 1890 году. После смерти Раскина в 1900 году состояние издателя начало убывать. Аллен умер в 1907 году, и его дети начали усилия по укреплению бизнеса, включая приобретение издателя Bemrose (1909) и присоединение к Swan Sonnenschein & Co. (1911), чтобы стать George Allen & Co. Усилия не принесли результатов, и фирма сползла к экономическим трудностям. В 1914 году Стэнли Анвин, сын семьи владельцев Unwin Brother’s Publishing, приобрел фирму, которая стала называться Allen & Unwin Ltd.(источник).

Ruskin House Edition из серии World’s Classics Ruskin, несомненно, был результатом интереса Фруда к включению названий Раскина в World’s Classics и стремления семьи Джорджа Аллена поддержать свою слабую фирму. Издание Ruskin House Edition появляется только в тандеме с серией World’s Classics. Эти названия, по-видимому, основаны на более ранней (1903 г.) попытке опубликовать собрание сочинений Раскина, выпущенных в более дорогих и более дешевых изданиях.В серии произведений A Joy For Ever / The Two Paths — это том 16.

Издания Ruskin House — более дешевые издания, выпущенные в рамках серии World’s Classics. Таким образом, одновременно эти книги являются частью произведений Джона Раскина (изданных Allen and Longmans, Green & Co.), Ruskin House Edition (издательство Allen and Oxford University Press) и World’s Classics ( Издательство Оксфордского университета). Это иллюстрирует способ, которым литературная сущность (произведения Раскина) может быть разделена на разные издания и серии разными издателями, чтобы привлечь внимание различных сегментов аудитории, покупающей книги.Издание Ruskin House Edition появляется в изданиях World’s Classics Ruskin как минимум до 1934 года.

Библиография Полное собрание сочинений Джона Раскина перечисляет многие серии переизданий, которые включали названия Раскина до 1912 года.

На суперобложке этого выпуска A Joy For Ever / The Two Paths указаны только Генри Фроуд и Oxford University Press (Аллена не упоминается)

Корешок куртки (здесь сильно выцветший) включает порядковый номер вверху (римскими цифрами), название, что похоже на «Art Cloth» (не один из стилей переплета, указанных в каталоге в конце книги. см. ниже), а внизу — цена (1 / -).На передней части куртки указано название серии, «Pocket Edition», название, дизайн и печать. Номер серии этой книги не указан на обложке (более поздние куртки этой эпохи серии напечатаны черным цветом и включают номер серии над названием серии на обложке).

Задняя и задняя заслонки куртки пустые.

Этот экземпляр в тканевом переплете имеет темно-зеленый переплет с тиснением на лицевой стороне книги и золотым шрифтом и украшениями на корешке.Джордж Аллен — издатель книги, как указано в основании корешка книги.

Замысловатое декоративно-прикладное искусство, раскиноновские узоры заполняют форзацы книги.

На половине титульного листа указаны все роли, которые исполняет это название: часть Мировой классики, а также произведения Раскина и издание Раскин Хаус. Неизвестно, на что указывает звездочка в правом нижнем углу.

На оборотной стороне титульного листа указаны годы рождения и смерти Раскина.

На тщательно оформленном титульном листе изображен портрет Рескина. Опять же, как и в случае переплета, титульный лист включает только отпечаток Аллена. Кроме того, на эту титульную страницу включены «Работы Джона Раскина», а не отдельные названия Раскина.

На оборотной стороне титульного листа указано количество напечатанных копий двух заголовков, перепечатанных в этом издании. Издателем книги является Ballantine, Hanson & Co. из Эдинбурга. Далее следует название первой из двух работ в книге.

На оборотной стороне книги находится подробный каталог серии World’s Classics с указанием отпечатка Frowde / Oxford University Press (единственное место в книге с отпечатком Oxford).

В Ordinary Edition of the World’s Classics десять различных переплетов, в том числе Cloth, Sultan-red Leather, Buckram (с бумажной этикеткой), Quarter Parchment, Lambskin, Parchment (полукруглый), Quarter vellum (обработанный вручную и обшитый панелями). , Полутенка, Целый теленок и Древесный теленок.Цены были от 1 / — нетто за ткань до 5/6 нетто за переплет «Дерево».

Карманное издание (напечатанное на тонкой бумаге) доступно в ткани, красной коже и четверть пергамента (от 1 / — до 4 / -).

В данном конкретном издании, похоже, нет ни одного из перечисленных выше переплетов, а скорее так называемого переплета «художественной ткани» по цене 1 / -. Вероятно, это связано с тем фактом, что Аллен опубликовал и перепечатал именно эти книги World’s Classics.

Проспект к серии следует за списком стилей переплета, отмечая 130 печатных томов, датированных октябрем 1907 года.Далее следует пронумерованный список заголовков с указанием количества тиражей (по состоянию на октябрь 1907 г.) и дополнительной информации, такой как редакторы томов и вступления. Звездочкой отмечены тома, напечатанные в Pocket Edition на тонкой бумаге. Это может быть то, что обозначает звездочка на титульном листе книги.

Заголовки Ruskin имеют серийные номера с 145 по 148, и все они являются изданиями Ruskin House.

Соответствующая оксфордская серия «Классика для мальчиков», состоящая из 11 томов, рекламируется на последней странице каталога.Этот детский сериал был первоначально опубликован Грантом Ричардсом, как и World’s Classics.

Если вас не устраивают издания World’s Classics, Oxford University Press предлагает два дубовых книжных шкафа для 50 (5s /) или 100 (18s /) экземпляров World’s Classics.

Около 1915 появляется иллюстрированных курток. Жакеты, как правило, с декоративной каймой, демонстрируют изображения автора или иллюстрируют сцены из книги. Этот дизайн куртки просуществовал примерно до 1929 года.

Уолтера Бэджхота English Конституция — это 1929 г. 2-е издание в журнале World’s Classics (первое, 1928 г.). На корешках куртки указан серийный номер. На передней части жакета есть декоративная рамка, общая для многих заголовков того времени, с автором / заголовком в одном поле и иллюстрацией в другом. Название серии не указано на корешке и спереди куртки. Список недавних и предстоящих игр серии с названием серии включен на передний клапан куртки.Цена (2 шт. / Нетто) указана на клапане куртки.

Последние и готовящиеся к выпуску игры указаны на заднем клапане куртки, а список популярных наименований — на обратной стороне куртки.

Обложка указывает на полный список (по состоянию на 1929 год) заголовков в конце книги (см. Ниже).

Переплеты из элегантной зеленой ткани с тонким тиснением и золотым тиснением. Название серии не указано на обложке книги.

Название серии возглавляет полутитульный лист вместе с номером серии и названием книги.

Информация об издательстве Oxford University Press помещена на титульном листе с логотипом серии.

Основная биографическая информация и информация о печати в серии включены на страницу об авторских правах вместе с информацией для печати.

Каталог (датированный ноябрем 1929 г.) включен в конце этого названия.

Обычный глобус с обширным окружающим орнаментом используется примерно с 1926-1937 годов.Копия Избранных речей Маколея была впервые опубликована в серии в 1935 . Серийный номер книги находится сверху корешка обложки. Название серии находится внизу обложки лицевой обложки, автор и название вверху. Краткое описание книги размещено на лицевой стороне куртки.

На реверсе куртки нанесены названия из серии:

Переплет книги из синей ткани с золотым тиснением и отличается по дизайну от названия 1929 года выше.

В эту эпоху, примерно с 1935 по 1950 год, также используется обычный не иллюстрированный дизайн куртки.

экземпляров World’s Classics, выпущенных после Второй мировой войны, включают обычные, текстовые куртки и иллюстрированные куртки.

Копия West African Explorers под редакцией К. Ховарда — это «двойной том» из серии, впервые опубликованной в 1951 . Дизайн куртки используется во многих изданиях, опубликованных после Второй мировой войны.

Вариантом дизайна текстовой обложки является это 1961 , четвертое переиздание (первое в серии, 1950 г.) Пяти шекспировских комедий.

Мировая классика Оксфорда | Издательство Оксфордского университета

Уже более 100 лет Oxford World’s Classics предоставляет широчайший спектр литературы со всего мира. Непрерывная программа новых названий и пересмотренных изданий гарантирует, что серия сохранит свою широту и отражает последние критические идеи. Исчерпывающие введения, ясные пояснительные примечания, хронология и библиография поддерживают классические тексты. Кроме того, многие Oxford World’s Classics включают увлекательные и полезные сопутствующие материалы, такие как карты, глоссарии, указатели, иллюстрации и приложения.

Представляем Oxford World’s Classics, приближая читателей к величайшей мировой литературе.

Новости OWC

Дефо

Нынешняя глобальная пандемия многими рассматривается как нечто необычное и беспрецедентное. Но когда мы оглядываемся на историю человечества, мы понимаем, что это не первый случай, когда мы сталкиваемся со смертельной вспышкой. Ничто не убило больше людей, чем инфекционная болезнь.

От Фукидида и Боккаччо до Камю, произведения литературы о чуме предлагают читателям параллели и дают нам слова, которыми можно жить. Книга Даниэля Дефо «Журнал чумы, год » (1722 г.), яркий автобиографический отчет о разрушениях, нанесенных Лондону бубонной чумой в 1655 г. и унесшей жизни примерно 100 000 человек за 18 месяцев, может быть самым недооцененным автором. -оценил великий роман. Опубликованный более чем через 50 лет после событий, журнал Journal не является отчетом из первых рук, а описывает мир, осажденный вирусом, с графическим описанием событий, анекдотами и статистикой.Бедственное положение лондонцев 355 лет назад и кризис, охвативший мир сегодня, имеют поразительное сходство. Узнайте, как наши беспрецедентные времена не так уж и беспрецедентны, воспользуйтесь знаниями, полученными из прошлого опыта, и подумайте, как ориентироваться в COVID-19.

17 июня 2020

Новые титулы

бестселлеров — по результатам продаж в Японии с 1 января по 30 июня 2020 г.

100 Обязательно прочтите переводы классики

Этот пост содержит партнерские ссылки.Когда вы совершаете покупку по этим ссылкам, Book Riot может получать комиссию.

Если когда-либо было время читать книги разных культур и периодов времени, то это оно. У нас есть так много информации и так много историй со всего мира, доступных нам, и все же так часто мы (в том числе и я) заканчиваем тем, что более или менее читаем книги о себе. В этом, конечно, нет ничего плохого, но почему бы время от времени не брать книгу в переводе и не попробовать книгу из прошлого? Вот список классических произведений в переводе со всего мира, написанных на языках, отличных от английского, которые могут научить нас чему-то о наших собратьях.

Приведенные ниже книги были опубликованы не менее 50 лет назад (то есть ничего после 1967 года). Описания книг взяты из копии издателя.

Одиссея Гомера , перевод Роберта Фаглза (Греция, 8 век до н.э.): «Если Илиада — величайшая военная эпопея в мире, то Odyssey — величайшее литературное воспоминание о путешествии каждого человека, хотя жизнь.»

Уязвленные любовью: Стихи и фрагменты Сафо Сапфо , перевод Аарона Пучигиана (Греция, ок.630–570 гг. До н. Э.): «От произведений [Сафо] сегодня мало что осталось … Сохранившиеся тексты состоят из прискорбно небольшого и фрагментированного лирического стихотворения, в том числе стихов призыва, желания, злобы, празднования, смирения и воспоминаний».

Антигона Софокла , перевод Э. Пламтр (Греция, 441 г. до н.э.): «[ Антигона, ] первая фиванская пьеса, написанная Софоклом, но хронологически последняя в цикле, является шедевром классической древности, в котором исследуется конфликт между общественным долгом и личной верностью.”

Информационный бюллетень

Подпишитесь на нашу рассылку Book Deals и получите скидку до 80% на книги, которые вы действительно хотите читать.

Спасибо за регистрацию! Следите за своим почтовым ящиком.

Избранные стихотворения Тао Цзянь Тао Цзянь , перевод Дэвида Хинтона (Китай, начало 400-х гг.): «T’ao Ch’ien, (365–427, CE ), [является] одним из самых почитаемых поэтов в классической китайской литературе.”

Дневник Кагеро женщины, известной только как Мать Мичитсуны в переводе Сони Арнтзен (Япония, ок. 974 г.): «Япония — единственная страна в мире, где это были преимущественно произведения писательниц. это положило начало классической литературной традиции. Дневник Кагеро — первое сохранившееся произведение этой богатой и блестящей традиции ».

The Pillow Book Sei Shōnagon , переведено Мередит МакКинни (Япония, 990-е — начало 1000-х): «Написанная придворной дамой Сэй Сонагон якобы для собственного развлечения, The Pillow Book предлагает увлекательную исследование жизни знати в разгар периода Хэйан.”

Сказка о Гэндзи Мурасаки Сикибу , перевод Роялла Тайлера (Япония, начало 1000-х годов): « Сказка о Гэндзи — очень длинный роман, состоящий из пятидесяти четырех глав и описывающий придворную жизнь Хэйана Япония, с десятого по одиннадцатый век ».

Дневник Сарасины: жизнь женщины в Японии XI века Леди Сарасина , перевод Мориюки Ито (Япония, XI век): «Тысячу лет назад молодая японская девушка отправилась в путешествие из Страна Дикого Востока в столицу.Она начала вести дневник, который продолжит вести в течение следующих сорока лет и будет составлять позже в жизни, что принесет своей семье непреходящий престиж ».

Избранные произведения: Хильдегард из Бингена Хильдегард из Бингена , перевод Марка Атертона (Германия, 12 век): «Хильдегард,« Сибилла Рейнская », была бенедиктинской монахиней и одной из самых плодовитых и оригинальные писательницы средневековья ».

«Lais of Marie de France» Мари де Франс , перевод Глин С.Берджесс (Франция, Англия, конец XII века): «Мария де Франс (fl. Конец XII века) — самая ранняя из известных французских поэтесс, и ее lais — стихотворные рассказы, основанные на бретонских сказках о рыцарстве и романтике, — являются одними из лучших из них. Жанр.»

Признания леди Нидзё Леди Нидзё в переводе Карен Бразелл (Япония, начало 13 века): «Примерно в 1307 году замечательная женщина из Японии села, чтобы закончить рассказ своей жизни. Результатом стал автобиографический рассказ о тридцати шести годах (1271–1306) жизни леди Нидзё, начиная с того момента, когда она стала наложницей императора в отставке в Киото в возрасте четырнадцати лет, и заканчивая несколькими любовными романами позже. , с рассказом о ее новой жизни в качестве странствующей буддийской монахини.”

Очерки праздности Йошиды Кенко , перевод Мередит МакКинни (Япония, 1330–1332): «Буддийский священник Кенко цеплялся за традиции, буддизм и удовольствия одиночества, а также темы, которые он затрагивает в своих Очерки, написанные где-то между 1330 и 1332 годами, все пронизаны невысказанным принятием буддийских верований ».

Книга женского города Кристин де Пизан в переводе Розалинд Браун-Грант (французский итальянский, 1405): «Новаторская Книга женского города начинается тогда, когда чувство разочарования и несчастья прочитав тираду писателей-мужчин против женщин, Кристин де Пизан видит сказочное видение, в котором три добродетели — Разум, Честность и Справедливость -, кажется, исправляют эту точку зрения.”

The Inferno Данте Алигьери в переводе Роберта Холландера (Италия, 1472): «Ведомый поэтом Вергилием, Данте погружается в самые глубины ада и отправляется в свое трудное путешествие к Богу».

Гептамерон Маргарита Наварра , перевод Пола Чилтона (Франция, 1559): «В начале 1500-х годов пять мужчин и пять женщин оказались в ловушке наводнения и были вынуждены укрыться в аббатстве высоко в Пиренеях. .Когда им говорят, что им нужно несколько дней ждать ремонта моста, они вдохновляются — вспоминая «Декамерон» Боккаччо — культурно проводить время, рассказывая каждый день истории ».

Очерки: Выбор Мишеля де Монтеня , перевод М.А. Скрича (Франция, конец XVI века): «Чтобы преодолеть кризис меланхолии после смерти своего отца, Монтень удалился в свои загородные поместья и начал писать, и в очень оригинальных эссе он обсуждал такие темы, как отцы и дети, совесть и трусость, тренеры и каннибалы и, прежде всего, он сам.”

Дон Кихот Мигель Сервантес , перевод Эдит Гроссман (Испания, 1615 г.): « Дон Кихот , широко известный как одна из самых смешных и трагических книг, когда-либо написанных, рассказывает о приключениях созданных им людей. странствующий рыцарь Дон Кихот из Ла-Манчи и его верный оруженосец Санчо Панса во время путешествия по Испании шестнадцатого века ».

Сор Хуана Инес де ла Крус: Избранные произведения Сор Хуана Инес де ла Крус , перевод Эдит Гроссман (Мексика, 17 век): «Сор Хуана (1651–1695) была пламенной феминисткой и женщиной. опережая свое время.Как и Симона де Бовуар, она была очень публичным интеллектуалом. Современники называли ее «Десятой музой» и «Мексиканским фениксом», и эти имена до сих пор находят отклик ».

Избранные письма мадам де Севинье в переводе Леонарда Танкока (Франция, 17 век): «Одна из величайших корреспондентов мира, мадам де Севинье (1626–1696 гг.), Рисует необычайно яркую картину Франции на времен Людовика XIV, в красноречивых письмах, написанных на протяжении всей ее жизни семье и друзьям.”

Принцесса Клевская мадам де Ла Файет в переводе Робина Бюсса (Франция, 1678 г.): «Находящийся между исчезающим миром рыцарского романа и новым психологическим реализмом, роман мадам де Лафайет о страсти и самом себе. — обман знаменует собой поворотный момент в истории романа ».

Узкая дорога на глубокий север Мацуо Басё , перевод Нобуюки Юаса (Япония, 1694): «В своих прекрасно написанных стихотворениях хайку Басё описал мир природы с большой простотой и тонкостью чувств.”

Письма перуанской женщины Франсуазы де Граффиньи , перевод Джонатана Маллинсона (Франция, 1747 г.): «Один из самых популярных романов восемнадцатого века, Письма перуанской женщины , повествует историю о Зилии, инке, Деве Солнца, захваченной испанскими конкистадорами и жестоко разлученной со своим возлюбленным Азой ».

История камня Цао Сюэцинь , перевод Дэвида Хоукса (Китай, середина 18 века): «Благодаря изменению судьбы семьи Цзя, эта богатая магическая работа устанавливает мирские события — любовные романы, соперничество между братьями и сестрами, политические интриги, даже убийства — в контексте буддийского понимания того, что земное существование является иллюзией, а карма определяет форму нашей жизни.”

История красоты и чудовища мадам де Вильнёв , перевод Джеймса Робинсона Планша (Франция, 1740 г.): «Эта книга содержит оригинальный рассказ мадам де Вильнёв, впервые опубликованный в 1740 году».

Печали молодого Вертера Иоганна Вольфганга фон Гете, в переводе Давида Константина (Германия, 1774 г.): «История Гете о чувствительном молодом художнике — отчужденной молодежи, ищущей самоанализа и страстной напряженности — захватила романтическое чувствительность дня и вызвала волну подражаний.”

Les Liaisons Dangereuses Пьера Ходерло де Лакло , перевод П.В.К. Стоун (Франция, 1782 г.): «Виконт де Вальмонт и маркиза де Мертей образуют нечестивый союз и превращают соблазнение в игру — игру, в которой они должны выиграть».

Путешествие вокруг моей комнаты Ксавье де Местра в переводе Стивена Сартарелли (Франция, 1794 г.): «Эта классическая книга, которой восхищаются Ницше и Мачадо де Ассис, Оссиан и Сьюзен Зонтаг, доказывает, что сидя на живых — диван в комнате может быть таким же увлекательным, как пересечение Альп или гребля по Амазонке.”

Delphine Жермен де Сталь , перевод Авриэля Х. Голдбергера (Франция, 1802 г.): « Delphine… — это глубокий комментарий к положению женщин в критический период политической истории Франции. «Дельфина », традиционная форма восемнадцатого века как эпистолярный роман, маскирует его нетрадиционное сомнение в принятых ценностях и нормах ».

Индиана Жорж Санд , перевод Сильвии Рафаэль (Франция, 1832 г.): «[Этот роман] — не только яркий роман, но и страстный призыв к изменению несправедливых французских законов о браке того времени. , и для нового взгляда на женщин.”

Граф Монте-Кристо Александр Дюма , перевод Робина Бюсса (Франция, 1844): «Брошенный в тюрьму за преступление, которого он не совершал, Эдмон Дантес заключен в мрачную крепость Иф. Там он узнает об огромном кладе сокровищ, спрятанном на острове Монте-Кристо, и становится полон решимости не только сбежать, но и выкопать сокровище и использовать его, чтобы спланировать уничтожение трех человек, ответственных за его заключение ».

Мадам Бовари Гюстава Флобера , перевод Маргарет Молдон (Франция, 1856): «Когда Эмма Руо выходит замуж за Шарля Бовари, она воображает, что войдет в жизнь роскоши и страсти, о которой она читает в сентиментальных романах и женские журналы.Но Чарльз — скучный деревенский врач, и провинциальная жизнь сильно отличается от романтического возбуждения, которого она жаждет ».

Les Miserables Виктора Гюго в переводе Жюли Роуз (Франция, 1862 г.): «История о том, как осужденный Жан-Вальжан изо всех сил пытался избежать своего прошлого и подтвердить свою человечность в мире, охваченном бедностью и жестокостью. невежество, стало Евангелием для бедных и угнетенных ».

Преступление и наказание Федора Достоевского , перевод Ричарда Пивера и Ларисы Волохонской (Россия, 1866 г.): «Беспокойный молодой человек совершает идеальное преступление: убийство подлого ростовщика, которого никто не пропустит.”

Анна Каренина Льва Толстого в переводе Ричарда Пивера и Ларисы Волохонских (Россия, 1873–1877): « Анна Каренина рассказывает об обреченной любовной связи чувственной и непокорной Анны и лихого офицера. Граф Вронский. Трагедия разворачивается, когда Анна отвергает свой бесстрастный брак и тем самым подвергает себя лицемерию общества ».

Кукольный дом Генрика Ибсена в переводе Майкла Мейера (Норвегия, 1879 г.): « Кукольный дом — это шедевр театрального искусства, который впервые изображает трагическое лицемерие викторианского среднего класса. брак на сцене.Пьеса открыла новую социальную эру и «взорвалась, как бомба, в современную жизнь» ».

Сага о Госте Берлинге Сельмы Лагерлоф в переводе Пола Норлена (Швеция, 1891): «Одноименный герой, деревенский пастор, чье пристрастие к алкоголю и неблагоразумиям заканчивает свою карьеру, попадает в десятку бродяг. Шведские кавалеры и вступают в борьбу за власть с самой богатой женщиной провинции ».

Избранные стихотворения Габриэлы Мистраль Габриэлы Мистраль , перевод Урсулы К.ЛеГуин (Чили, начало 20 века): «Первая Нобелевская премия по литературе, которая была присуждена латиноамериканскому писателю, досталась чилийской поэтессе Габриэле Мистраль. Известная и любимая при жизни во всей Латинской Америке и Европе, Мистраль никогда не была известна в Северной Америке так, как она того заслуживает ».

Книга беспокойства Фернандо Песоа в переводе Маргарет Джулл Коста (Португалия, начало 20 века): «Автобиография» или «дневник», содержащая изысканные меланхолические наблюдения, афоризмы и размышления, эта классическая работа борется со всеми вечными вопросами.”

Полное собрание стихов Анны Ахматовой Анны Ахматовой в переводе Джудит Хемшемейер (Россия, начало ХХ века): «От художественной страсти петербургских поэтов и богемы к коллективным страданиям нации, Анна Ахматова говорила для души своего народа ».

«Вишневый сад» Антона Чехова , перевод Майкла Хайма (Россия, 1904 г.): «[« Вишневый сад »] — одна из самых популярных и ставимых пьес в западном мире, высокая комедия главная тема которого — отмена старого полуфеодального строя — символизируется продажей вишневого сада, принадлежащего мадам Раневской.”

Я кошка Сосэки Нацумэ , перевод Кацуэ Сибата и Мотонари Кай (Япония, 1905 г.): «Роман-эссе Сосэки Нацумэ« Я кот »считается вехой в современной японской литературе. В нем мы можем взглянуть на жизнь Японии в начале двадцатого века глазами кошки ».

Якоб фон Гантен Роберт Вальзер , перевод Кристофера Миддлтона (Швейцария, 1909): «[Этот роман] рассказывает историю семнадцатилетнего сбежавшего из старой семьи, который поступает в школу для слуги.”

Путь Суанна: В поисках утраченного времени Марселя Пруста , перевод Лидии Дэвис (Франция, 1913 г.): « Путь Суанна — один из выдающихся романов детства: впечатления чувствительного мальчика о его семье. и соседи, которые спустя годы ослепительно вернулись к жизни благодаря вкусу мадлен ».

Дикие гуси Огай Мори , перевод Сэнфорда Гольдштейна (Япония, 1913): «В « Дикие гуси »выдающийся японский писатель Огай Мори предлагает пронзительную историю неудовлетворенной любви на фоне головокружительные социальные изменения, сопровождавшие падение режима Мэйдзи.”

Метаморфоза Франца Кафки , перевод Михаэля Хоффмана (Австро-Венгрия, 1915): « Метаморфоза — это история молодого человека, который за ночь превратился в гигантское насекомое, похожее на жука, и стал объект позора для своей семьи, чужак в собственном доме, типично отчужденный человек ».

Расомон и другие истории Рюносуке Акутагава , перевод Такаси Кодзима (Япония, 1915): «Этот увлекательный сборник породил новую парадигму, когда Акира Куросава сделал знаменитую тревожную историю Акутагавы о семи людях, рассказывающих об одном и том же происшествии. с поразительно разных точек зрения.”

Дом и мир Рабиндранат Тагор в переводе Сурендраната Тагора (Индия, 1916): «Расположенный в поместье бенгальского дворянина в 1908 году, это и история любви, и роман политического пробуждения. Главный герой, Бимала, разрывается между обязанностями по отношению к своему мужу Нихилу и требованиями, предъявляемыми к ней радикальным лидером Сандипом ».

Chéri and the Last of Chéri Колетт , перевод Роджера Сенхауса (Франция, 1920): « Chéri вместе с The Last of Chéri — это классическая история. о любви между очень молодым мужчиной и очаровательной пожилой женщиной.”

Кристин Лаврансдаттер Сигрид Ундсет в переводе Тиины Нунналли (Дания, 1920–1922): «В своей великой исторической эпопее Кристин Лаврансдаттер , действие которой происходит в Норвегии XIV века, лауреат Нобелевской премии Сигрид Ундсет рассказывает о жизни история одной страстной и своевольной женщиной «.

Сиддхартха Германа Гессе , перевод Иоахима Нойгрошеля (Германия, 1922): «Сиддхартха, действие которого происходит в Индии, — это история о поисках юным брамином высшей реальности после встречи с Буддой.”

Дневник безумца Лу Синя , перевод Уильяма А. Лайеля (Китай, 1920–1930-е годы): «Этот сборник рассказов Лу Синя включает знаменитый рассказ« Дневник сумасшедшего »… считается одним из первых и наиболее влиятельных современных произведений, написанных на китайском языке ».

Волшебная гора Томаса Манна , перевод Джона Э. Вудса (Германия, 1924): «В этом головокружительно богатом новелле идей Манн пользуется санаторием в Швейцарских Альпах — сообществе, посвященном исключительно болезням. — как микрокосм для Европы, которая еще до 1914 года уже проявляла первые симптомы своей конечной иррациональности.”

Чака Томаса Мофоло , перевод Даниэля Кунене (Лесото, 1925): «Автор манипулирует событиями, ведущими к статусу Чаки как великого зулусского воина, завоевателя и царя, чтобы подчеркнуть психологические темы классической трагедии амбиций и силы. , жестокость и окончательная гибель ».

Дневник мисс Софи и другие истории Дин Линь , перевод W.J.F. Дженнер (Китай, 1928 г.): « Дневник мисс Софи , написанный одним из самых известных писателей Китая, произвел фурор, когда впервые был опубликован в 1928 году, поскольку откровенно описал идеалы и эмоции молодой женщины в конфликте.”

На Западном фронте все спокойно Эрих Мария Ремарк , перевод Артура Уэсли Уина (Германия, 1929): «Это завещание Пауля Боймера, который вместе со своими одноклассниками записывается в немецкую армию во время мировой войны. I. Они становятся солдатами с юношеским энтузиазмом. Но мир долга, культуры и прогресса их научили ломать на куски под первой бомбардировкой окопов ».

Grand Hotel Вики Баум в переводе Бэзила Крейтона (Австрия, 1929): «Гранд-отель в центре Берлина 1920-х годов служит микрокосмом современного мира в знаменитом романе Вики Баум« Веймар ». бестселлер эпохи, который сегодня сохраняет все свое воодушевление и блеск.”

Письма молодому поэту Райнера Марии Рильке в переводе Чарли Лаута (Германия, 1929): «Написано, когда Райнер Мария Рильке сам был еще молодым человеком, и перед ним стояла большая часть его величайших работ [эти письма] адресованы студенту, который прислал Рильке некоторые из его работ с просьбой дать совет, как стать писателем ».

Улица Крокодилов Бруно Шульца в переводе Селины Веневской (Польша, 1934): «Улица Крокодилов в польском городе Дрогобыч — это улица воспоминаний и грез, на которой вспоминаются необычные детские годы Бруно Шульца. и жуткие стороны жизни его купеческой семьи вызваны поразительной смесью реального и фантастического.”

Путешествие при лунном свете Antal Szerb , перевод Лена Рикса (Венгрия, 1937): «Проблемы начинаются в Венеции, первой остановке во время свадебного путешествия Эржи и Михая по Италии. Здесь Эржи обнаруживает, что ее новый муж предпочитает блуждать по переулкам в одиночестве, чем ее компании ».

Бунт золотых рыбок Каноко Окамото , перевод Дж. Кейта Винсента (Япония, 1937): «В начале 20 века в Японии сын торговцев золотыми рыбками из низшего сословия влюбляется в красивую дочь. своего богатого покровителя.После того, как его отправят изучать науку о разведении золотых рыбок … он клянется посвятить свою жизнь созданию одного идеального, идеального экземпляра золотой рыбки, отражающего красоту его любимого человека ».