Уолт Уитмен (1819–1892) был величайшим американским поэтом, и его классический том «Листья травы» считался радикальным отходом от условностей и литературным шедевром.Уитмен, который в юности был типографом и работал журналистом, а также писал стихи, считал себя американским художником нового типа. Его стихотворения в свободном стихе прославляли личность, особенно его самого, и имели широкий размах, включая радостное внимание к мирским деталям мира.

Уитмен работал медсестрой-волонтером во время Гражданской войны и трогательно писал о конфликте и о своей великой преданности Аврааму Линкольну.

Вашингтон Ирвинг (1783–1859), уроженец Нью-Йорка, считается первым американским литератором.Он сделал себе имя с сатирическим шедевром «История Нью-Йорка» и был признан мастером американского рассказа, для которого он создал таких запоминающихся персонажей, как Рип Ван Винкль и Икабод Крейн.

Сочинения Ирвинга имели большое влияние в начале 19 века, и его сборник «Книга для набросков» был широко читаемым. А одно из ранних эссе Ирвинга дало Нью-Йорку прочное прозвище «Готэм».

Эдгар Аллан По (1809–1849) прожил недолгую жизнь, но работа, которую он проделал на протяжении всей карьеры, сделала его одним из самых влиятельных писателей в истории.По был поэтом и литературным критиком, который также был пионером в форме рассказа. Его темный стиль письма был отмечен склонностью к мрачности и таинственности. Он способствовал развитию таких жанров, как сказки ужасов и детективы.

В беспокойной жизни По находятся ключи к разгадке того, как он мог представить себе тревожные истории и поэзию, за которые его сегодня широко помнят.

Писатель Герман Мелвилл (1819–1891) наиболее известен своим шедевром «Моби Дик», книгой, которую по существу неправильно понимали и игнорировали на протяжении десятилетий.Основываясь на собственном опыте Мелвилла на китобойном судне, а также на опубликованных отчетах о настоящем белухе, история рассказывает о стремлении отомстить огромному киту. Роман больше всего вводил в заблуждение читателей и критиков середины 1800-х годов.

Какое-то время Мелвилл пользовался успехом благодаря книгам, предшествовавшим «Моби Дику», особенно «Тайпу», основанному на времени, проведенном им в южной части Тихого океана. Но настоящий рост литературной славы Мелвилла произошел в начале двадцатого века, спустя много времени после его смерти.

Ральф Уолдо Эмерсон (1803–1882), восходящий к своим корням в качестве унитарного министра, превратился в отечественного философа Америки, отстаивающего любовь к природе и ставшего центром трансценденталистов Новой Англии.

В таких эссе, как «Самостоятельность», Эмерсон выдвинул отчетливо американский подход к жизни, включая индивидуализм и нонконформизм. И он оказал влияние не только на широкую публику, но и на других авторов, включая своих друзей Генри Дэвида Торо и Маргарет Фуллер, а также Уолта Уитмана и Джона Мьюира.

Генри Дэвид Торо (1817–1862) — эссеист, темнокожий активист из Северной Америки в XIX веке, натуралист, поэт и налоговый сопротивляющийся — кажется, контрастирует со своим временем, поскольку он открыто выступал за простую жизнь в период, когда общество было мчится в индустриальную эпоху. И хотя Торо оставался довольно малоизвестным в свое время, со временем он стал одним из самых любимых авторов XIX века.

Его шедевр «Уолден» широко читается, а его эссе «Гражданское неповиновение» до сих пор считается влиянием на общественных активистов.Считается, что он также был одним из первых писателей и мыслителей-экологов.

Ида Б. Уэллс (1862–1931) была порабощена с рождения на глубоком Юге и стала широко известна как журналист-расследователь и активист в 1890-х годах благодаря своей работе, разоблачающей ужасы линчевания. Она не только собрала важные данные о количестве линчеваний, происходящих в Америке, но и трогательно написала о кризисе. Она является одним из основателей NAACP.

Датско-американский иммигрант, работавший журналистом, Джейкоб Риис (1849–1914) испытывал огромное сочувствие к беднейшим членам общества.Его работа газетным репортером привела его в районы иммигрантов, и он начал документировать условия жизни как словами, так и изображениями, используя последние достижения в области фотографии со вспышкой. Его книга «Как живет другая половина» принесла осознание убогой жизни бедных в более широкое американское общество и в городскую политику 1890-х годов.

Архив Халтона / Стрингер / Getty Images

Маргарет Фуллер (1810–1850) была ранней активисткой-феминисткой, автором и редактором, которая впервые получила известность, редактируя The Dial , журнал трансценденталистов Новой Англии.Позже она стала первой женщиной-обозревателем газеты в Нью-Йорке, работая на Горация Грили в газете New York Tribune .

Фуллер поехала в Европу, вышла замуж за итальянского революционера и родила ребенка, а затем трагически погибла в кораблекрушении, возвращаясь в Америку с мужем и ребенком. Хотя она умерла молодой, ее произведения оказали влияние на весь XIX век.

Джон Мьюир (1838–1914) был волшебником-механиком, который, вероятно, мог бы зарабатывать себе на жизнь, проектируя машины для растущих фабрик XIX века, но он буквально ушел от этого, чтобы жить, как он сам выразился, «бродягой». .»

Мьюир отправился в Калифорнию и стал ассоциироваться с долиной Йосемити. Его сочинения о красоте Сьерр вдохновили политических лидеров выделить земли для сохранения, и его называли «отцом национальных парков».

Фредерик Дуглас (1818–1895) был порабощен с рождения на плантации в Мэриленде, сумел бежать на свободу в молодости и стал красноречивым голосом против практики порабощения.Его автобиография «Повествование о жизни Фредерика Дугласа» стала национальной сенсацией.

Дуглас приобрел большую известность как оратор и был одним из самых влиятельных голосов североамериканского движения чернокожих активистов XIX века.

Чарльз Дарвин (1809–1882) получил образование в качестве ученого и развил значительные навыки составления отчетов и письма во время пятилетнего исследовательского плавания на борту H.M.S. Бигль.Опубликованный им отчет о его научном путешествии был успешным, но он имел в виду гораздо более важный проект.

После многих лет работы Дарвин опубликовал «О происхождении видов» в 1859 году. Его книга потрясла научное сообщество и полностью изменила представление людей о человечестве. Книга Дарвина была одной из самых влиятельных из когда-либо изданных.

MPI / Стрингер / Getty Images

Автор «Алой буквы» и «Дома семи фронтонов» Хоторн (1804–1864) часто включал историю Новой Англии в свои произведения.Он также был вовлечен в политику, временами работая на патронажных должностях и даже писал предвыборную биографию для друга по колледжу Франклина Пирса. Его литературное влияние ощущалось и в его собственное время, до такой степени, что Герман Мелвилл посвятил ему «Моби Дик».

Блестящий и эксцентричный редактор New York Tribune высказывал твердые мнения, и мнения Горация Грили часто становились общепринятыми. Он выступал против практики порабощения и верил в кандидатуру Авраама Линкольна, и после того, как Линкольн стал президентом, Грили часто давал ему советы, хотя и не всегда вежливо.

Грили (1811–1872) также верил в обещания американского Запада. И, пожалуй, лучше всего его запомнили по фразе: «Иди на запад, молодой человек, иди на запад».

Библиотека Конгресса

Джорджа Перкинса Марша (1801–1882) помнят не так широко, как Генри Дэвида Торо или Джона Мьюира, но он опубликовал важную книгу «Человек и природа», которая оказала большое влияние на экологическое движение. Книга Марша была серьезным обсуждением того, как человечество использует и злоупотребляет природным миром.

В то время, когда общепринятое мнение считало, что люди могут просто эксплуатировать землю и ее природные ресурсы без каких-либо штрафов, Джордж Перкинс Марш предложил ценное и необходимое предупреждение.

Горацио Алжир

Фраза «История Горацио Алджера» до сих пор используется для описания человека, преодолевшего большие препятствия для достижения успеха. Знаменитый писатель Горацио Алджер (1832–1899) написал серию книг, описывающих бедных молодых людей, которые много работали и жили добродетельной жизнью и в конце концов были вознаграждены.

Горацио Алджер на самом деле жил беспокойной жизнью, и похоже, что его создание знаковых образцов для подражания для американской молодежи могло быть попыткой скрыть скандальную личную жизнь.

Как создатель Шерлока Холмса Артур Конан Дойл (1859–1930) временами чувствовал себя пойманным в ловушку собственного успеха. Он написал другие книги и рассказы, которые, по его мнению, превосходили чрезвычайно популярные детективные магазины с участием Холмса и его верного друга Ватсона.Но публика всегда хотела больше Шерлока Холмса.

Смотри: Профиль Фредерика Дугласа

20 классических романов, о которых вы никогда не слышали — Qwiklit

Когда я спрашиваю людей об их любимых классических романах, я обычно получаю одинаковый ответ от всех: Джейн Остин, Пара Бронте, Несколько Диккенсов и другие. — заканчивает сборник сложных модернистских фолиантов и, конечно же, один-два романа-антиутопии для украшения коллекции. Вот несколько замечательных романов, о которых вы, вероятно, не слышали, но, тем не менее, оказали значительное влияние на некоторые из наиболее распространенных произведений на вашей книжной полке:

_____________________________________________________

Отличное чтение для весенних каникул — Amazon Kindle Paperwhite со специальными предложениями, Wi-Fi, черный
_____________________________________________________

Книга Энн Рэдклифф « Mysteries of Udolpho » была вехой в жанре готики, но в ней предпочтение отдавалось рациональным объяснениям сверхъестественному.Ужасающее изображение зла в католической церкви с точки зрения внешне набожного, но внутренне злого монаха М.Г. Льюисом сегодня столь же жестоко, как и два столетия назад. Однако, так же, как и неоднозначных порнографических романов маркиза де Сада, Преподобный изо всех сил пытается сохранить свою литературную известность из-за присущего предмету.

Между работами Джейн Остин в начале 19-го века и пиком Джорджа Элиота в 1870-х годах Элизабет Гаскелл вела хронику социальных конфликтов в сельской Англии простым, но запредельным голосом, который наблюдал и сочувственно смотрел на мужчин и женщин за фасадом. Cranford рассказывает о маленьком английском городке, захваченном женщинами, когда мужчины должны переехать в соседний Драмбл для работы, искоренив давнюю гендерную динамику и изменив социальный ландшафт на неопределенное время.

« Алиса в стране чудес» Льюиса Кэрролла является эталоном детской литературы, но в похожем, но совершенно другом произведении Кингсли « Водяные младенцы » использовалась концепция сказочной притчи для исследования дарвиновской эволюции и проблем социальный прогресс.Когда Том, десятилетний трубочист, падает в таинственный пруд, он исследует неизведанный мир водных существ, от которых он учится понимать этот сложный индустриальный мир.

Чарльз Диккенс и Эмиль Золя приложили огромные усилия, чтобы проанализировать явную трудность достижения успеха в беспощадном мире индустриализации Англии и Франции, но рассказ Верги о бедной сицилийской семье, столкнувшейся с бедой, выходит за рамки обычных натуралистических работ и описывает невозможность счастливой жизни. в недавно объединенной Сицилии.Один из самых ярких реализмов своего времени, The House by the Medlar Tree , представил с полной ясностью то, что многие другие авторы сделали в конце 19 века — ликвидировали разрыв между старым и новым миром, подробно изобразив надвигающееся последствия.

Оскар Уайльд был известен как неофициальный король декаданса конца 19 века, движения, олицетворяющего излишество, распутство и безграничные удовольствия. Однако исследование Гюисмансом роскошной жизни в ответ на материализм и индустриализм XIX века — это ода умирающему величию аристократической Европы, поскольку ее главный герой, герцог Жан де Эссент, живет и умирает по своим собственным правилам, вдали от хамская «респектабельность» восходящей буржуазии.

В значительной степени затмевается великими романами 19 века о супружеской неверности (См .: Мадам Бовари, Анна Каренина) , Эффи Брайст , тем не менее, выжил в значительной степени благодаря похвале Томаса Манна и Сэмюэля Беккета. Подобно Bovary своей тонкой социальной критикой сельской жизни и брака, трагикомическая история Фонтане остается печально известной своей способностью заставить бесконтрольно плакать даже самых эрудированных читателей.

Немногим более чем за десять лет до того, как Джеймс Джойс опубликует свой чудовищный новаторский Ulysses , роман Стивенса о шестнадцатилетней девушке по имени Мэри изобразил трущобы Дублина начала 20 века красочным, образным языком. Дочь уборщицы противопоставляет страдания бедности простым удовольствиям и напоминает читателю, что язык всегда может превзойти уродство повседневной жизни, нарисовав более поэтичный и красивый пейзаж.

Поджанр литературы рабочего класса в начале 20 века был в значительной степени омрачен произведениями Аптона Синклера и Синклера Льюиса. Однако по другую сторону пруда удар Трессела в пустоту капитализма, где все, от повседневной жизни до основных ритмов работы, оказывается подчиненным механизмам эффективности, стал культовой классикой среди работающих бедняков.Несмотря на то, что книга послужила причиной кратковременных социалистических движений в Англии, книга была в значительной степени забыта из-за ее удивительно тонкой трактовки системы, которая довела рабочий класс до нищеты.

Острый критиками и почти забытый при жизни, сюрреалистический роман Русселя об одиноком хозяине поместья, который создает жуткие картины из мертвых, больше похож на поэтический лабиринт, чем на прямолинейный рассказ. Однако двусмысленность его повествования и игривость его прозы помогли возродить странный роман, и современные мыслители, такие как Мишель Фуко, и поэты, такие как Джон Эшбери, считают, что эта книга оказала большое влияние на их творчество.

Первый роман Хаксли с тех пор был омрачен его антиутопией « О дивный новый мир», «», но « Crome Yellow» , тем не менее, представляет собой веселую сатиру на британскую жизнь и культуру в то время, когда искусство и литература омрачены претензиями на высокий фалутин. Когда застенчивый поэт отправляется в загородное поместье со своим любовным увлечением, он встречает множество персонажей со смехотворными именами, многие из которых представляют собой разлагающиеся аспекты интеллектуального класса, частью которого быстро становится Хаксли.

800-страничную пьесу Крауса читали гораздо чаще, чем исполняли, и его склонность использовать как документы, так и личные отчеты о Первой мировой войне для хроники падения империи Габсбургов поместила ее в число великих послевоенных романов Великой Отечественной войны. 1920-е гг. Обвинение в политическом языке и элегия потерянной империи, Краус использует повторение, чтобы усилить надвигающуюся гибель, ожидающую австро-венгров, которые должны найти то, что осталось от их надвигающихся страданий.

Э.Э. Каммингса сегодня в основном помнят как дедушку бессмысленной поэзии, но его автобиографический военный роман о заключении в большую камеру с несколькими другими во время Первой мировой войны должен был представить многие из тем, которые Каммингс экстраполировал на остальную часть своей литературной работы. карьера. В отличие от игривого ритма его стихов, The Enormous Room может быть прочитан как анархический текст, где эта комната символизирует место человека по отношению к правительству, заключающему их в тюрьму, и правительству, которое якобы им помогает.

Знакомый Джеймса Джойса и Зигмунда Фрейда, Свево редко проявлял свою тайную страсть к писательству, но его веселые и заставляющие задуматься Исповедания Зенона использовали психоаналитические исследования Фрейда, чтобы создать персонажа столь же непредсказуемого, сколь и несчастного, неразрывно связанного с миром. желания своего подсознания. Например, когда Зенон пытается бросить курить, он формирует всю свою жизнь вокруг этого акта отказа, и его исполнение становится источником всего его счастья и страданий.

Пиранделло постоянно фигурирует в антологиях мировой литературы для его знаменитой Шесть персонажей в поисках автора , мета-театральной пьесы, которая привлекла к нему международное внимание. Один, никто и сто тысяч , с другой стороны, на первый взгляд представляет собой простую сказку о человеке, отчужденном своим самооценкой, но в его основе лежит исследование ограничений языка и того, как он отчужден. от тех, кто нас окружает, из-за таких языковых барьеров.

В наши дни Генри Грин считается больше влиятельным лицом, чем самим великим человеком, но Слепота — литературный шедевр, демонстрирующий широту его способностей. Грин использует утверждения в скобках и идиосинкразическую структуру предложений для описания новаторских методов интерпретации в состоянии слепоты. Один из великих невоспетых архитекторов модернистской литературы, Грин использует концепцию слепоты, чтобы показать, что мы по своей природе слепы к истинной природе реальности.

Теодора Драйзера и Джона Дос Пассоса до сих пор читают за их трактовку суровой городской жизни начала 20-го века, но острый язык Доблина, игривое повествование и честное изображение жизни в бедном Берлине одновременно захватывают и кинематографичны. . Использование нескольких форм печати, таких как газеты, уличные указатели и популярная музыка, Доблин (вместе с коллегой из Берлина Бертольдом Брехтом) позже повлияет на использование мультимедиа в литературе конца 20-го века.

Сторм Джеймсон сделал то же, что и Трессел, с Филантропы в рваных штанах , описывая трудности городской жизни рабочего класса во время депрессии в Англии.Рассказчик путешествует по лондонскому Вест-Энду в мечтах о лучшей жизни, но в конечном итоге доведен до состояния умственной усталости из-за бесконечного давления семейной жизни. Не демонстрируя своего послания слишком откровенно, Джеймсон разбирает неправильные представления о городской жизни на фоне тщетности крайней нищеты.

Из всех великих шедевров на несколько тысяч страниц, которые были выпущены в первой половине двадцатого века, чаще всего упускается из виду « Человек без качеств » Музиля.Простой сюжет, рассказанный доступным языком, Мусил рассказывает историю Ульриха, скромного человека, который находит много любовников, вступает в националистический комитет по планированию, а затем вступает в странно-духовные отношения со своей сестрой. Хотя роман не закончен, он написан с философской элегантностью, напоминающей «Воспоминания о прошлом» Пруста «».

Слабость сейчас известна как дедушка исландской фантастики, но, вероятно, это причина, по которой вы никогда о нем не слышали.Находящийся под сильным влиянием исландских саг , Независимые люди рассказывает историю человека, который начинает выращивать когти Гримура, демона-монстра из древней поэмы. Сразу же возвращая свое наследие, а также путешествуя по своей родной стране, Лакснесс подробно описывает взлеты и падения своей любимой родины с мифическими оттенками в стиле, который со временем примут магические реалисты.

Сюрреалистическая сказка, головоломка, игра, метафикса — Hopscotch Хулио Кортасара бросает вызов большинству, если не всем правилам написания романов в этой истории о человеке, пытающемся примириться со своим местом в мире в богемном Париже. .В отличие от произведений Хемингуэя и Генри Миллера, Кортасар устраняет романтизм Парижа и изолирует фигуру автора от общества, а в романе, который провозглашает свою ничтожность, им становится очень трудно утвердить свое место в мире.

Нравится:

Нравится Загрузка …

самых продаваемых писательниц XIX века, о которых вы никогда не слышали

Когда вы думаете о женской литературе XIX века, скорее всего, вы автоматически вспоминаете сестер Бронте, Джейн Остин или Джорджа Элиота.Вы думаете о Jane Eyre , Pride and Prejudice или Middlemarch . Мало кто сегодня знает имена миссис Генри Вуд, Шарлотта Ридделл или Мария Эджворт, но все эти женщины написали чрезвычайно популярные, пользующиеся спросом викторианские романы, которые позволили им зарабатывать большие деньги. Чтобы представить их работу в контексте, Остин пришлось самой заплатить за публикацию Mansfield Park , в то время как Марии Эджворт заплатили огромную сумму в 2100 фунтов стерлингов только за один из ее романов. Вот некоторые из величайших писательниц Викторианской эпохи, о которых вы никогда не слышали.

1. Мария Эджворт

Дочь богатого отца, Мария Эджворт родилась в Англии, но выросла в Ирландии, куда Эджворты переехали в 1782 году. Эджворты получали образование попеременно дома и в нескольких школах, когда семья переезжала из Англии в Ирландию. Позже она стала помощницей отца и помогала ему управлять семейным имением. Она начала писать в середине 1790-х годов и опубликовала свой первый роман, Castle Rackrent , в 1800 году.

Благодаря необычному воспитанию, писательское мастерство Эджворта не ограничивалось тем, что считалось «правильным» для молодых девушек того времени, а ее книги пользовались бешеной популярностью.К 1813 году она достигла статуса литературной знаменитости, дружив с такими звездами, как лорд Байрон и сэр Вальтер Скотт. Год спустя она достигла пика своего успеха, получив огромную сумму в 2100 фунтов стерлингов за свой роман « Покровительство ».

Должен прочитать роман: Castle Rackrent

2. Шарлотта Ридделл

Шарлотта Ридделл (урожденная Коуэн) родилась в Ирландии, хотя и в менее возвышенных обстоятельствах, чем у Эджворта. Ее мать была англичанкой, и после смерти отца в 1851 году Шарлотта и ее мать вернулись в Лондон примерно в 1855 году.Там она начала свою карьеру писательницы — сначала чтобы поддержать умирающую мать, а затем поддержать своего мужа, Дж. Ридделл, за которого она вышла замуж в 1857 году и который постоянно был в долгах.

Изначально ее работы часто отклоняли (позже она вспоминала свои первые дни в Лондоне: « Я не могла есть; я не могла спать; я могла только ходить по« каменистым улицам »и ​​предлагать свои рукописи издателю после издатель , , который единогласно отклонил их ») , но в конце концов Томас Колли Ньюби опубликовал несколько своих рассказов под названием F.Г. Траффорд. В 1856 году журнал «Мавры и болота» был принят издательской фирмой «Смит и Элдер», которая также публиковала «Шарлотту Бронте» и «Теккерей» и публиковалась под псевдонимом Ридделла Траффорд.

Как отмечает Эмма Дейл в своем предисловии к переизданию полуавтобиографического романа Ридделла « Борьба за славу », «Авторы-женщины обычно писали под мужскими или гендерно-нейтральными псевдонимами, чтобы избежать несправедливого отношения критиков и читающей публики. из-за их пола.Но к 1860-м годам Ридделл установила приличную цену за свои работы и, по словам Дейла, «была достаточно процветающей, чтобы противостоять этой тенденции». Автор «был убежден опубликовать под своим именем», г-жа J.H. Ридделл. В 1967 году Ридделл стал совладельцем и редактором журнала St. James Magazine . За свою жизнь она написала более 50 романов.

Должен прочитать роман: Мавры и топи

3. Эллен Прайс, она же миссис Генри Вуд

Когда Эллен Прайс росла, ее всегда окружали книги, и она начала писать еще ребенком.Ни одна из ее ранних историй не сохранилась — она, к сожалению, их уничтожила, — но в конце концов она снова взяла перо, чтобы поддержать свою семью, когда бизнес ее мужа обанкротился. Вуд начала писать рассказы для журнала « New Monthly Magazine », когда жила со своим мужем во Франции. Ее первый роман, Danesbury House , был написан в рамках конкурса; она выиграла 100 фунтов, и благодаря роману она вошла в литературную карту.

Вуд стало нарицательным, сокрушив все слои общества своим блестящим (хотя и неправдоподобным) романом 1861 года East Lynne .К концу своей 30-летней карьеры она зарабатывала 6000 фунтов стерлингов в год. Работы Вуда читали во всем мире — они доходили до Австралии, где она превосходила Чарльза Диккенса.

Вуд умерла в 1887 году. Ее некролог в London Illustrated News назвал ее «одной из наиболее приемлемых женщин-авторов популярной литературы», а The Times описал ее как «женский феномен».

Должен прочитать роман: East Lynne

4.Мэри Рассел Митфорд

Многие считают, что Мэри Митфорд писательница и драматург без соперников. Среди поклонников Мэри Митфорд были Сэмюэл Колридж и Элизабет Барретт-Браунинг, с которыми она обменялась почти 500 письмами. Ее мелодраматическая трагедия « Rienzi » была поставлена ​​34 раза; было продано более 8000 экземпляров спектакля.

Митфорд была серия ее прозаических очерков под названием « Наша деревня », которая была опубликована частями в журнале Lady’s Magazine .Согласно The Times, не было «во всей стране ни одной семьи, которая бы не рассказывала об этих историях», и Митфорд заработала достаточно денег, чтобы купить себе загородный дом.

Обязательно прочтите роман: Наши деревни

5. Сара Э. Фарро

Родившаяся в 1859 году в Иллинойсе, Сара Фарро стала одной из пяти афроамериканских романистов, публиковавшихся за весь XIX век, и второй темнокожей женщиной, опубликовавшей свой первый и единственный роман, Настоящая любовь . в 1891 г.Ее причудливый и мелодраматический стиль письма был в моде в то время, и роман стал хитом: люди в Великобритании особенно любили читать рассказы, написанные в Америке, но которые подражали британским писателям, таким как Теккерей и Холмс.

Дома книга Фарро экспонировалась на Всемирной Колумбийской выставке 1893 года, и ее популярность резко возросла. К сожалению, сегодня ее книга почти забыта. Как пишет в The Conversation профессор английского языка из Университета Амхерста Массачусетса Гретхен Герзина: «Причина исчезновения True Love может быть проста: оно происходит в Англии, месте, где Фарро, вероятно, никогда не бывал, и все его персонажи белые.Фарро подражала своим любимым романистам — среди них Чарльз Диккенс и Оливер Венделл Холмс — в своем творчестве. «Если бы примером для подражания Фарро были темнокожие писательницы, написавшие романы о чернокожих женщинах, — заключает Герзина, — она ​​могла бы написать роман другого рода».

Имя Сара Фарро, которое было на устах тысяч читателей и в десятках газет в 1890-х годах, с тех пор почти не произносилось.

Должен прочитать роман: Настоящая любовь: история английской домашней жизни

6.Мэри Элизабет Брэддон

Мэри Элизабет Брэддон родилась в Лондоне в 1835 году. Ее детство было нестандартным. Ее мать, Фанни, бросила вызов нормам того времени, бросив мужа, который изменял ей, когда Мэри было 4 года, решив воспитывать троих детей как мать-одиночка. Брэддон рано начал писать и учился в нескольких школах, прежде чем переехать в Бат, чтобы стать актрисой. В 1861 году Брэддон удивился, когда она переехала к уже женатому Джону Максвеллу, который также был издателем некоторых из ее работ.(Они поженились только в октябре 1874 года, через месяц после смерти жены Максвелла Мэри Энн.)

Роман Брэддона « Lady Audley’s Secret », опубликованный в 1862 году, почти мгновенно сделал ее знаменитой и принес ей небольшое состояние. Она продолжала публиковать два романа в год, что позволило ей купить большой дом. К моменту ее смерти в 1915 году Брэддон написал более 80 романов, а также несколько журнальных статей.

Должен прочитать роман: Секрет леди Одли

7.Энн Рэдклифф

Названная «Королевой готического романа» XIX века и «Шекспиром писателей-романтиков», Энн Рэдклифф (урожденная Уорд), родившаяся в 1764 году, превосходила по продажам почти всех остальных писательниц XIX века. Ее имя наиболее известно сегодня благодаря книге 1794 года The Mysteries of Udolpho , на которую ссылается Джейн Остин в ее собственной готической пародии, Northanger Abbey .

Рэдклифф была очень замкнутой и чрезвычайно застенчивой, и о ее жизни известно немногое.В 1787 году она встретила и вышла замуж за журналиста Уильяма Рэдклиффа, который поощрял ее писать, чтобы занять свое время. Ее первый роман, Замки Атлина и Данбейна , был опубликован в 1789 году.

Рэдклифф за всю свою жизнь написала пять романов, которые в равной степени ужасали, восхищали и очаровывали ее читателей. Книги оказались настолько популярными, что она быстро стала самым высокооплачиваемым писателем начала 1800-х годов. Она перестала публиковать художественную литературу после итальянского 1797 года — теоретически, потому что ей больше не нужно было делать это, чтобы зарабатывать деньги — и сосредоточилась на поэзии, где она имела меньший успех.Рэдклифф умер в 1823 году от пневмонии; другой роман, Gaston de Blondeville , был опубликован посмертно.

Должен прочитать роман: Тайны Удольфо

20 заведомо недооцененных писателей, которых вы должны читать ‹Literary Hub

Что делает автора недооцененным? Что ж, есть аргумент, что большинство литературных писателей таковыми являются — в силу того факта, что в наши дни они крайне недооценены культурой в целом.Но даже в сфере литературного сообщества одних великих писателей забывают или игнорируют, а других просто не ценят так, как им следовало бы. Таким образом, для наших целей здесь «недооцененный» будет означать как «рейтинг ниже своего значения», так и «недостаточно высокий рейтинг». Как вы увидите, это не обязательно означает неизвестное!

Конечно, рейтинг любого рода является субъективным (не указывайте книжные отметки), и с этой целью, вместо того чтобы подчинять вас моим собственным разрозненным представлениям, я вместо этого сопоставил мнения других авторитетных источников — критиков, писателей и журналисты, которые в то или иное время считали автора недооцененным, недооцененным или иным образом несправедливо игнорируемым.Это не совсем решает проблему мнения, но я старался по большей части включать только тех авторов, которые часто считаются заслуживающими более широкой аудитории. Двадцать из них указаны ниже, но список, как всегда, можно продолжать и продолжать. Кого бы вы добавили?

Роберт Вальзер

По словам Бенджамина Вайсмана, в газете LA Times :

Роберт Вальзер (1878–1956) — сказочная кондитерская снежинка в немецкоязычной художественной литературе.Он также может быть самым недооцененным писателем 20-го века. Несмотря на то, что его проза весьма восхитительна — и сколько бы раз ни переиздавался его идеальный роман « Якоб фон Гюнтен », книжные магазины редко продают его. Вальзер — художник высшей категории приговоров, последние 27 лет проведший в приюте в Швейцарии.

Джеймс Солтер

По словам Алекса Билмеса, в Esquire:

Постепенно его литературный запас рос, но он еще не добился широкого признания или продаж, соизмеримых с его статусом среди других писателей.Его работы были отмечены парадом литературных гигантов (Сол Беллоу, Джозеф Хеллер, Филип Рот, Джон Ирвинг), и он получил престижные награды и одобрение влиятельных критиков (Сьюзан Зонтаг, Гарольд Блум), но не менее часто и Солтер. был уволен прессой и не замечен академией, и почти постоянно игнорировался публикой.

Отчасти по этим причинам он — романтическая фигура, почти мифическая фигура, особенно для других писателей. Но его культовый статус обусловлен не только его относительной неспособностью к коммерческому успеху.Это также результат его тонкого, гибкого и соблазнительного голоса на странице.

Также известен Джеймсом Уолкоттом в журнале Vanity Fair как самый «недооцененный недооцененный автор».

Карсон МакКуллерс

По словам Сары Шульман, письмо в Literary Hub:

Абсолютно наш самый недооцененный писатель, Маккаллерс был отнесен к гетто «южной готики». Но она обладала огромной силой трансцендентности и могла представлять самых разных людей, далеко выходящих за рамки ее личного опыта.От гея, глухонемого еврея из Heart is a Lonely Hunter до магнитного карлика из Sad Cafe , ее работа является уникальным уроком человеческой идентификации. Ричард Райт, автор книги Black Boy , проанализировал свой первый роман, опубликованный в 1940 году в возрасте 22 лет, и сказал, что она была первым белым писателем, создавшим полностью человеческих черных персонажей. Sad Cafe представляет собой самое конкретное и взрывное определение разницы между любовью и быть любимым, которое я когда-либо читал.

Персиваль Эверетт

Согласно Майклу Шаубу, письмо для NPR:

Неудивительно, что « So Much Blue» — роман с такой идеальной структурой; Эверетт — писатель, который начал свою карьеру очень хорошо и продолжает улучшаться. Это щедрая, захватывающая книга человека, который вполне может быть самым малоизвестным литературным мастером Америки, и читатели будут думать о ней еще долго после последней страницы. Как заметил Кевин в какой-то момент: «Как и большинство вещей, которые возвращаются, чтобы преследовать вас, это преследовало меня вначале.Ни один призрак не рождается в одночасье ».

Линда Барри

Согласно Мэри-Луизе Паркер, написанной для Опры:

Линда Барри, наверное, самый недооцененный писатель. Она самый мудрый и смешной летописец подросткового возраста в Америке, и когда мой внутренний одиночка начинает бесконтрольно вопить, я беру что-нибудь из ее рук и смеюсь до тех пор, пока у меня не заболеет лицо, пока она неизбежно не поразит меня чем-то настолько искренним и душераздирающим, мне интересно она шпионила за мной всю мою жизнь.

Барбара Пим

Известно, что Филип Ларкин назвал ее «самым недооцененным писателем ХХ века» по результатам опроса, проведенного TLS в 1977 году, что также положило начало ее карьере.

Лэнгстон Хьюз

По словам Амири Бараки, в его введении 1986 года к The Big Sea :

Лэнгстон Хьюз, в каком-то смысле, самый недооцененный писатель в этой стране. Его имя в последнее время вспоминают с обнадеживающей частотой, однако поразительное большинство американских художников знают даже меньше, чем треп о главном поэте черных масс.

Джим Харрисон

Согласно Биллу Моррису, написавшему для The Daily Beast:

Мы с другом разговаривали на днях, когда разговор натолкнулся на сводящую с ума загадку: как это возможно, что небольшая армия проницательных читателей согласится с тем, что Джим Харрисон — один из немногих по-настоящему великих ныне живущих американских писателей, но он этого не сделал. получил широкую аудиторию — или широкую похвалу — он так явно заслуживает?

Вопрос особенно актуален, потому что Харрисон только что выпустил новый роман « Большая семерка », в котором воспроизводится его «вышедший на пенсию измученный заботой полицейский» Саймон Сандерсон, который просто хочет порыбачить форель на Верхнем полуострове Мичигана, но наталкивается на клан инбредных смертоносных геллионов.Это 36-я книга Харрисона, а это значит, что его невероятно разнообразная, но невероятно последовательная продукция — романы, повести, рассказы, стихи, репортажи, мемуары и некоторые нечестивые статьи о еде — теперь занимает примерно один ярд полки. Почему этого человека не считают национальным достоянием?

Эдвард Стрит Обин

По словам Льва Гроссмана, запись ВРЕМЯ :

Вторая книга, о которой я хочу поговорить, — это книга Эдварда Сент-Обина « наконец». Однажды я написал в этом месте, что подумал, что св.Обин (вы называете его Saint Aw-bin), возможно, самый недооцененный писатель на английском языке. Обычно, когда я делаю такое громкое заявление, я вздрагиваю, когда думаю об этом позже. Но я все еще не морщусь. Когда я читаю Св. Обина, меня снова и снова поражает теплота, ум и красноречие его работ, тем более что он путешествует по пейзажам с такой крайней эмоциональной мрачностью.

. . .

Я прочитал грандиозно исчерпывающие, получившие всеобщую похвалу социальные романы таких английских писателей, как Алан Холлингхерст и Филип Хеншер, и я абсолютно признателен за их величие и полноту; но я узнал о человечестве больше из At Last , чем из тех книг, и мне тоже было лучше.После многих лет недостаточной публикации в США, St. Aubyn был подхвачен Фарраром, Страусом Жиру, который с большой помпой выпускает At Last ; Пикадор также переиздает первые четыре книги в одном томе. Если повезет, Сент-Обин, наконец, получит должное. Тогда я могу вместо этого номинировать кого-нибудь еще на звание самого недооцененного романиста на английском языке.

Джон А. Уильямс

Согласно некрологу Уильямса в New York Times :

г.Уильямс, которого критик Джеймс Л. де Йонг назвал «возможно, лучшим афро-американским романистом своего поколения», преуспел в описании внутренней жизни персонажей, изо всех сил пытающихся осмыслить свой опыт, свои личные отношения и свое место во враждебном обществе. . Однако его явные дары принесли ему в лучшем случае сумеречную славу — репутацию человека, которого постоянно недооценивают.

Ночная песня , его второй роман, опубликованный в 1961 году, привлек внимание критиков убедительной картиной джазового мира Гринвич-Виллидж и ретроспективными размышлениями его героя, умирающего саксофониста.«Он достаточно близко подходит к хорошему роману о джазе, который еще никогда не был написан, чтобы дать надежду на то, что он может написать хороший роман о чем-то», — говорится в обзоре британского журнала The Spectator .

Это был роман « Человек, который плакал, я — » — взгляд на 30-летнюю историю Америки глазами умирающего чернокожего американского писателя, живущего в Европе, который размышляет о своей жизни и о своем проблемном браке с голландкой. Элиот Фремонт-Смит в своем обзоре для «Нью-Йорк Таймс» назвал его «увлекательным романом, красиво написанным, злым, но острым, целеустремленным, но контролируемым, очевидно своевременным, но заслуживающим внимания гораздо больше.”

Джон Уильямс

По словам Тима Крейдера, в The New Yorker :

В одном из тех немногих отрадных примеров запоздалой художественной справедливости, книга Джона Уильямса Stoner неожиданно стала бестселлером в Европе после того, как ее перевела и отстаивала французская писательница Анна Гавальда. Примерно каждые десять лет кто-то вроде меня пытается оказать ему такую ​​же услугу в США, написав эссе, в котором утверждается, что Stoner — великий, хронически недооцененный американский роман.(Последнее из них, в котором также перечислены несколько предыдущих подобных эссе, принадлежит Моррису Дикштейну для Times .) И все же он по-прежнему остается в значительной степени неоткрытым в его собственной стране, распространяется и хвалится только среди знатоков книги, а его автор Джон Уильямс отнесен к той незавидной категории, которую населяют такие авторитетные компании, как Ричард Йейтс и Джеймс Солтер: писатель-писатель.

(Хотя здесь мы должны отметить, что Stoner прославился тем, что не был достаточно известным, что бы это ни значило.)

Алиса Манро

Согласно Джонатану Франзену, написавшему в The New York Times (хотя до ее Нобелевской премии …):

Элис Манро претендует на звание лучшего писателя-беллетриста, ныне работающего в Северной Америке, но за пределами Канады, где ее книги являются бестселлерами № 1, у нее никогда не было большой читательской аудитории. Рискуя выглядеть умоляющим от имени еще одного недооцененного писателя — а может быть, вы научились распознавать эти просьбы и уклоняться от них? Точно так же, как вы научились не открывать массовые рассылки от определенных благотворительных организаций? Пожалуйста, подарите Дон Пауэлл щедро? Ваш вклад всего 15 минут в неделю может помочь Джозефу Роту занять законное место в современном каноне? — Я хочу обойти последнее чудо Манро — книгу «Беглец», сделав некоторые предположения о том, почему ее превосходство так пугающе превосходит ее слава.

. . .

Но кто такая Элис Манро? Она — удаленный поставщик чрезвычайно приятных личных переживаний. И поскольку мне неинтересно анализировать маркетинговую кампанию ее новой книги или развлекательно язвить за ее счет, и поскольку я не хочу говорить о конкретном значении ее новой работы, потому что это трудно сделать, не раскрывая слишком много сюжет, мне, наверное, лучше просто подать хорошую цитату для Альфреда А. Кнопфа, чтобы он… »Манро имеет веские претензии на то, чтобы быть лучшим писателем-беллетристом, работающим сейчас в Северной Америке.«Беглец» — это чудо », — и предлагая редакторам Book Review опубликовать максимально возможную фотографию Манро в наиболее заметных местах, а также несколько небольших фотографий, представляющих умеренно похотливый интерес (ее кухня? Ее дети?) И, возможно, цитата из одного из ее редких интервью: «Потому что, когда смотришь на свою работу, чувствуешь усталость и недоумение. . . . Все, что у вас действительно осталось, это то, над чем вы сейчас работаете. И поэтому вы одеты гораздо тоньше. Вы похожи на кого-то в маленькой рубашке или что-то в этом роде, и это просто работа, которую вы делаете сейчас, и странное отождествление со всем, что вы делали раньше.И, наверное, поэтому я как писатель не беру на себя публичной роли. Потому что я не вижу себя в этом, кроме как гигантского мошенничества », — и оставим все как есть.

Гейл Джонс

По словам Дэниела Хэндлера, опрошенного TLS :

Да хоть убей, я не понимаю, почему Гейл Джонс не считается крупным американским писателем. Ее взгляд проницателен и мудр, ее проза яркая и великолепная, а ее тема — необходимое дополнение к разговору.

Кристина Стед

Согласно Джонатану Франзену из The New York Times :

Любой, кто пытается возродить интерес к [ Человек, который любил детей, ] в столь поздний срок, будет трудиться под тенью длинного и ослепительного вступления поэта Рэндалла Джаррелла к его переизданию 1965 года. Мало того, что никто не может похвалить книгу более открыто и подробно, чем это уже делал Джаррелл, но, кажется, если такой мощный призыв не смог бы обратить мир к книге, в те времена, когда наша страна все еще относилась к литературе наполовину серьезно, кажется очень маловероятно, что кто-то другой может сейчас.Действительно, одна из очень хороших причин для чтения романа состоит в том, что после этого вы можете прочитать введение Джаррелла и вспомнить, как раньше выглядела выдающаяся литературная критика: страстная, личная, беспристрастная, тщательная и рассчитанная на обычных читателей. Если вы все еще любите художественную литературу, это может вызвать у вас ностальгию.