Записки институтки
Чарская, Л.А. Записки институтки [Текст]: повесть / Лидия Чарская. – М.: АСТ, 2016. – 256 с. — (Классика для школьников).В начале XX века имя Чарской Лидии Алексеевны было известно миллионам детским читателям. Её книги ждали с нетерпением, читали с восторгом. Казалось, по мановению руки книги мгновенно разлетались по всей необъятной России. Были известны они и за границей, печатались в Чехии, Германии, Англии, Франции. При этом писательницу много и, пожалуй, справедливо критиковали за чрезмерную сентиментальность и экзальтированность повествований, что совершенно не влияло на их признание и успех в глазах детской аудитории. После 1917 года многое изменилось. Чарскую перестали печатать, все предыдущие издания ее книг изъяли из библиотек и уничтожили. Ярлык «бульварная, мещанская» литература был безжалостно прикреплен к творчеству писательницы. Тем не менее книги Чарской были по-прежнему популярны, и для многих её книги навсегда остались важным и светлым литературным воспоминанием детства.
✓ Читать онлайн — https://www.litres.ru/lidiya-charskaya/zapiski-institutki/
Категория: Я и мои сверстники
Возраст: 5-6 класс
Записки институтки.
Честный рассказ о самой себе читать онлайн бесплатноЛидия Алексеевна Чарская
Записки институтки. Честный рассказ о самой себе
© ООО «ТД Алгоритм», 2017
Записки институтки
Моим дорогим подругам, бывшим воспитанницам Павловского института выпуска 1893 года, этот скромный труд посвящаю.
Когда веселой чередою
Мелькает в мыслях предо мною
Счастливых лет веселый рой,
Я точно снова оживаю,
Невзгоды жизни забываю
И вновь мирюсь с своей судьбой…
Я вспоминаю дни ученья,
Горячей дружбы увлеченья,
Проказы милых школьных лет,
Надежды силы молодые
И грезы светлые, живые,
И чистой юности рассвет…
Глава I. Отъезд
В моих ушах еще звучит пронзительный свисток локомотива, шумят колеса поезда – и весь этот шум и грохот покрывают дорогие моему сердцу слова:
– Христос с тобой, деточка!
Эти слова сказала мама, прощаясь со мною на станции.
Бедная, дорогая мама! Как она горько плакала! Ей было так тяжело расставаться со мною!
Брат Вася не верил, что я уезжаю, до тех пор, пока няня и наш кучер Андрей не принесли из кладовой старый чемоданчик покойного папы, а мама стала укладывать в него мое белье, книги и любимую мою куклу Лушу, с которой я никак не решилась расстаться. Няня туда же сунула мешок вкусных деревенских коржиков, которые она так мастерски стряпала, и пакетик малиновой смоквы, тоже собственного ее приготовления. Тут только, при виде всех этих сборов, горько заплакал Вася.
Иллюстрация к книге «Записки институтки».
Художник Сударушкин А. И.
«С самого раннего детства, как некогда древние эллины демонстрировали культ красоты тела человека, так мы должны воспитывать его душу, пробуждать в нем все гордое, человеческое, прекрасное, к чему он, как к солнцу, должен стремиться шаг за шагом, каждым фибром своего существа»
(Чарская Л. А.)
– Не уезжай, не уезжай, Люда, – просил он меня, обливаясь слезами и пряча на моих коленях свою курчавую головенку.
– Люде надо ехать учиться, крошка, – уговаривала его мама, стараясь утешить. – Люда приедет на лето, да и мы съездим к ней, может быть, если удастся хорошо продать пшеницу.
Добрая мамочка! Она знала, что приехать ей не удастся – наши средства, слишком ограниченные, не позволят этого, – но ей так жаль было огорчать нас с братишкой, все наше детство не расстававшихся друг с другом!..
Наступил час отъезда. Ни я, ни мама с Васей ничего не ели за ранним завтраком. У крыльца стояла линейка; запряженный в нее Гнедко умильно моргал своими добрыми глазами, когда я в последний раз подала ему кусок сахару. Около линейки собралась наша немногочисленная дворня: стряпка Катря с дочуркой Гапкой, Ивась – молодой садовник, младший брат кучера Андрея, собака Милка – моя любимица, верный товарищ наших игр, – и, наконец, моя милая старушка няня, с громкими рыданиями провожающая свое «дорогое дитятко».
Я видела сквозь слезы эти простодушные, любящие лица, слышала искренние пожелания «доброй панночке» и, боясь сама разрыдаться навзрыд, поспешно села в бричку с мамой и Васей.
Минута, другая, взмах кнута – и родимый хутор, тонувший в целой роще фруктовых деревьев, исчез из виду. Потянулись поля, поля бесконечные, милые, родные поля близкой моему сердцу Украины. А день, сухой, солнечный, улыбался мне голубым небом, как бы прощаясь со мною…
На станции меня ждала наша соседка по хуторам, бывшая институтка, взявшая на себя обязанность отвезти меня в тот самый институт, в котором она когда-то воспитывалась.
Недолго пришлось мне побыть с моими в ожидании поезда. Скоро подползло ненавистное чудовище, увозившее меня от них. Я не плакала. Что-то тяжелое давило мне грудь и клокотало в горле, когда мама дрожащими руками перекрестила меня и, благословив снятым ею с себя образком, повесила его мне на шею.
Я крепко обняла дорогую, прижалась к ней. Горячо целуя ее худенькие, бледные щеки, ее ясные, как у ребенка, синие глаза, полные слез, я обещала ей шепотом:
– Мамуля, я буду хорошо учиться, ты не беспокойся.
Потом мы обнялись с Васей, и я села в вагон.
Дорога от Полтавы до Петербурга мне показалась бесконечной.
Анна Фоминишна, моя попутчица, старалась всячески рассеять меня, рассказывая мне о Петербурге, об институте, в котором воспитывалась она сама и куда везла меня теперь. Поминутно при этом она угощала меня пастилой, конфетами и яблоками, взятыми из дома. Но кусок не шел мне в горло. Лицо мамы, такое, каким я его видела на станции, не выходило из памяти, и мое сердце больно сжималось.
Читать дальшеКраткое содержание Записки институтки Чарская для читательского дневника
Петербург и институт поразил ее красотой, роскошью и неприступностью. Она знакомится с институтками. На уроках девочки шалят и не слушаются учителей.
Однажды они принесли в класс раненную ворону, которая не вовремя стала каркать. Тайком покупая сладости, ученицы чуть не подвели под увольнение добряка сторожа.
Крепкая дружба связывает Людмилу и грузинскую княжну Нину Джаваху. Гордая Нина знакомит подругу с обычаями и обитателями института благородных девиц. Недопонимание грозит разрушить их дружбу, но они преодолевают это препятствие.
Институт посещают государь с государыней. Они замечают Людмилу и государь даже гладит ее по голове.
За год учебы Влассовская проживает целую жизнь: она строит взаимоотношения с подругами, переживает разочарование, становится взрослее.
Ее любимая подруга умирает от чахотки. Горе накрывает Людмилу с головой. Девушка знакомится с отцом Нины, грузинским генералом. Все это происходит на фоне подготовки и сдачи экзаменов. Влассовская становится первой ученицей на своем курсе.
Первый год обучения закончен. За Людмилой приезжает мать с братом Василием. Поезд уносит их к родному украинскому хутору.
Рассказ учит дружбе, верности, взаимопониманию.
Оцените произведение: Голосов: 40Читать краткое содержание Записки институтки. Краткий пересказ. Для читательского дневника возьмите 5-6 предложений
Чарская. Краткие содержания произведений
Картинка или рисунок Записки институтки
Другие пересказы и отзывы для читательского дневника
- Краткое содержание Записки из Мёртвого дома Достоевского
Александра Горянчикова осудили на 10 лет каторжных работ за убийство супруги. «Мёртвый дом», как он называл тюрьму, вмещал около 250 заключённых.
- Краткое содержание Детство Никиты Толстой
Никита в огромном четырёхэтажном деревянном доме. Он очень крепко привязан с живой природой. Для мальчика нет лучшего места на свете, чем местность около речки, собственный сад и все остальные уголки природы, окружающей дом
- Краткое содержание Жук в муравейнике Стругацкие
Фантастическое произведение, принадлежащее перу братьев Стругацких, входит в книжный цикл «Мир полудня», в котором рассказывается о жизни и приключениях Максима Каммерера.
- Краткое содержание Allez Куприн
Само название подсказывает читателям, что речь пойдёт о цирке, так как этот окрик используют там, часто обращаясь к дрессированным зверям. Но и артисты цирка могут себе говорить «алле» перед опасным трюком.
- Краткое содержание Шварц Два клена
Сказка Евгения Шварца «Два клена» рассказывает о победе добра над злом и коварством. Основной персонаж в сказке злая Баба-яга. Она со всеми, ругается и скандалит завораживает людей и животных
Краткое содержание Чарская Записки институтки за 2 минуты пересказ сюжета
Эти «записки» (в трёх частях) рассказывают о жизни в институте благородных девиц.
Главная героиня Людочка Власовская попадает в пансион после гибели отца-героя.
Конечно, девочке тоскливо и одиноко. Дома остались мама и брат. Но Люда находит себе верную подругу в лице юной княгини Нины. Соответственно, в записках передана жизнь институток, их шалости и проблемы. Например, когда девочки тайно покупали сладости, но вину на себя взяла Нина. А она была «парфеткой», то есть никогда не нарушала дисциплину. Люда ощутила благодарность подруге и в то же время стыд за своё баловство. Кроме того, девчонки все выгородили простого «сторожа» Гаврилыча, которому могло серьёзно попасть за их непослушание. Описывается и еда в столовой, обмен порциями. Веселые приятельницы Нины и Люды: Кира, Краснушка…
В последующих частях произведения рассказывается о выпускных классах института, о первых годах после него. Люда начала, потеряв своих родных, работать гувернанткой у родственников княжны.
И обрела в них новую семью.
Записки эти учат взрослению хорошей девушки, становлению настоящего человека.
Можете использовать этот текст для читательского дневника
Чарская. Все произведения
Записки институтки. Картинка к рассказу
Сейчас читают
В некоторой деревне в избушке жила-была не тужила бабушка. Да жила она не одна, а с внучкой, курочкой, да мышкой. Жили они дружно, да целыми днями порядки наводили. Бабушка и внучка хозяйничали в избе
- Краткое содержание Шмелёв Как я стал писателем
В произведении «Как я стал писателем», написанном Иваном Сергеевичем Шмелёвым, рассказывается о событиях, которые происходили до революции. В этом рассказе Иван Шмелев делиться воспоминаниями о своем творческом пути.
- Краткое содержание Перро Золушка
У одного мужчины скончалась супруга, и стал он жить с дочерью.
- Краткое содержание Верблюжий глаз Айтматов
События произведения происходят в степных районах, в которые по призыву партии отправляются активисты с целью разработки целинных земель.
- Краткое содержание Брехт Трёхгрошовая опера
В Лондоне в легендарном районе Сохо бродячий певец восхваляет Мэкки-Ножа — местного бандита, который является непризнанным правителем района. Макхите пока удается избежать правосудия, и он с ухмылкой слушает баллады о своих подвигах
Краткое содержание повести Записки институтки Чарской (сюжет произведения)
Но в первый же день знакомится с Ниной Джавахой. Юная кавказка отважная и умная берет под свою «защиту» новенькую. В книге передается, следовательно, жизнь институток их мысли переживания и шалости.
Вскоре между ними случается ссора. Люда волнуясь за подружку, которая пыталась посмотреть на лунатика ночью выходит следить. Взяв фрейлину за привидения Люда вскрикивает, потеряв сознание. После раскрытия ночных шествий Нина обижается за подругу.
Через какое-то время Нина поймала раненную ворону. Оказав помощь птице, помещают в корзину. Во время занятий птица кричит, в результате вызвав недоумения преподавателя. Чтобы вновь смириться, Люда возьмёт ответственность себе и наказывается, история заканчивается смирением подруг.
Приезд государя и встреча описывается красочно. Они знакомятся с Ниной и Людой.
В конце княгиня Нина умирает от лихорадки. Последние встречи и процессия расставания запечатлены мастерски. Читатель оказывается на месте героин, вместе беспокоится и размышляет.
То, что остается от Нины это кулон и дневник с записками.
Рассказ учит быть добродушным, ценит каждое время, проведенное с родными.
Также читают:
Рассказ Записки институтки (читательский дневник)
Популярные сегодня пересказы
- Янссон
Туве Янссон – талантливая финская писательница, создававшая свои произведения на шведском языке. Кроме литературы занималась рисованием картин, иллюстраций и комиксов, а также настенной росписью зданий.
- Крошка Енот — краткое содержание сказки Лилиан Муур
Трогательная сказка Л.Муур учит доброте. Тому, кто с улыбкой смотрит вокруг себя, не стоит опасаться внешнего мира. Детеныш енота жил с мамой в густой чаще. Пришло время, и он получил первое самостоятельное задание
- Дубов
Великий советский и русский писатель Николай Иванович Дубов родился в Омске в 1910 году в семье простых рабочих.
Спустя 12 лет Дубов со всей семьёй переезжает в Украину. Именно с Украиной будет связана вся его творческая жизнь. - Пиратка — краткое содержание рассказа Куприна
Эта повесть о бездомном человеке и собаке, о дружбе и предательстве. Бездомный старик не всегда был таким, у него был дом, семья, деньги. Жена от него ушла, мужчина стал пить, жильё потерял и ста бездомным, нищим и одиноким.
Спустя 12 лет Дубов со всей семьёй переезжает в Украину. Именно с Украиной будет связана вся его творческая жизнь.Лидия Чарская. Записки институтки — Лучшие Детские Книги
Не могла я пройти мимо этой книги после прочтения «Княжны Джавахи». Всегда хочется знать, что же случится с полюбившимися героями дальше, но повесть вдруг заканчивается. Как дальше жила и училась маленькая княжна? Вернулась ли она на Кавказ когда-нибудь? Сбылось ли жуткое предсказание гадалки? В новой книге «Записки институтки» я нашла ответы на все эти вопросы.
Написана эта повесть уже не от лица Нины, как было в первой книге. Теперь о своей институтской жизни рассказывает маленькая Люда, которой довелось стать самым дорогим и близким человеком для княжны после отца.
Это вполне самостоятельное произведение по сути, но все же впечатления будут более яркие и сильные, если читать эту книгу после «Княжны Джавахи». Некоторые события пересекаются, но вы увидите их теперь под другим углом: так, как их видела другая девочка, многие ее поступки от этого станут более понятными.
Конечно, надежда в душе теплилась, что жизнь обаятельной и благородной Нины будет долгой и счастливой, несмотря на то, что в отзывах к этому произведению прочитала обратное. Но увы… Не зря говорят, «кто ярко горит — быстро сгорает»… Поэтому главной героине этой книги, Люде с далекого украинского хутора, предстоит сначала привыкание к холодному Петербургу, строгим классным дамам, новым институтским порядкам и большим учебным нагрузкам, а потом расставание с самой близкой подругой, которая сумела скрасить ее жизнь в казенных стенах, вдали от ласковой мамы и маленького братишки.
Повесть получилась очень трогательной и грустной. Думаю, что многие будут читать ее со слезами на глазах, не только я.
Но, что самое главное, книга не заканчивается на трагической ноте, а наоборот, автор показала нам, что какая бы беда не случилась, надо найти в себе силы жить дальше, учиться, работать, дружить, улыбаться. Ушедшие от нас люди наверняка не хотели бы, чтоб их уход повлек за собой уныние и тоску на долгие годы. Главное, чтобы они остались в нашей памяти навсегда.
Книга не подойдет маленьким впечатлительным детям, поэтому рекомендую ее для подростков и старших школьников. Конечно же, в большей степени для девочек. Издания из этой серии не только учат настоящей дружбе, жалости, состраданию и доброте, но и позволяют заглянуть в далекое прошлое: узнать как жили и учились сверстники из другой эпохи.
Елена Кузьмина, специально для Любимые детские книги: новинки и старинки #лдк_рецензии #лдк_энас
Лидия Чарская. Записки институтки
ЭНАС-Книга, 2015
[Lab] http://www.labirint.ru/books/502085/?p=11352
Лидия Алексеевна Чарская и её «Записки институтки»
Корней Иванович Чуковский называл её «гением пошлости», однако, при этом в статье, посвящённой творчеству Чарской, писал: «И не только вся Россия, от Тифлиса до Томска, но и вся Европа влюблена в Лидию Алексеевну; французы, немцы, англичане наперерыв переводят её книги…».
Мария Фёдоровна Андреева, гражданская жена Максима Горького, удивлялась: «Не понимаю, как могли издавать сочинения Чарской, почему, по крайней мере, никто не редактировал её, не исправил фальшь и, порою — очень часто, — неграмотные выражения?», но при этом Лидия Чарская была властительницей дум российских школьниц начала ХХ века и, по данным исследования, проведённом в 1911 г. комиссией при Московском обществе распространения знаний, дети среднего возраста, наряду с Н.В. Гоголем (34%), А.С. Пушкиным (23%), читают и Чарскую (21%). И чьему мнению доверять, в таком случае? Критиков или юных читателей? В таких случаях я обычно доверяю… себе, а потому, не раздумывая и не обращая внимания на едкое замечание театрального критика начала прошлого столетия Александра Кугеля: «…жантильное воспитание, полное пренебрежение к родному языку — вот вам и готов читатель мадам Чарской!», углубилась в познание книг этой писательницы, творчество которой долгие десятилетия было предано забвению: повести Лидии Алексеевны после революции изымались из библиотек как «не соответствующие идейным и педагогическим требованиям», что неудивительно – страна, в которой растили атеистов, не могла позволить маленьким советским гражданам читать книги, героини которых верят в Бога.
Знакомство с творчеством Чарской начала с «Записок институтки» и… лишила себя сна на целую ночь, потому как чтение меня захватило.
Книга повествует о жизни воспитанниц Павловского института благородных девиц. Критики упрекают Чарскую в том, что её героини излишне экзальтированны, на что я скажу, что они эмоциональные и живые. Людочка Влассовская, княжна Нина Джаваха, Бельская, Маня Иванова, Ирочка, другие героини повести Лидии Алексеевны – дети своей эпохи, когда эмоции ощущались более остро и чувствам не приписывался стереотип пафосности. Книга о дружбе, любви, взаимовыручке, понравится подросткам и их мамам, не утерявшим дух тинейджерства:-)) Светлое чтиво, написанное хорошим русским языком, рассказывает о чувствах собственного достоинства и товарищества, честности, подлинном милосердии. Всплакнуть в ходе чтения придётся ни один раз, но настоящие книги тем и отличаются – способностью пробуждать чувства.
«Записки институтки» буду рекомендовать для прочтения своей тринадцатилетней шалунье.
А прислушается дочь к моей референции или нет – её выбор:-))
«Записки маленького гимназиста»: конспект. Лидия Чарская, «Записки маленькой школьницы»
Лидия Алексеевна Чарская, как настоящий инженер человеческих душ, вводит в очертания своего повествования девушку, обладающую талантом доброты и самопожертвования. Многие поколения русских девушек считали своим справочником «Записки маленькой старшеклассницы». Краткое изложение его показывает, как обладающий не показной, а настоящей добродетелью способен изменить окружающий мир к лучшему.Главная героиня рассказа — девятилетняя девочка. Она яркая и добрая (по-гречески имя Елена означает «светлая»).
Осиротевшая Елена
Читатель встречает ее, когда она мчится поездом из родного Волги-Рыбинска в Санкт-Петербург. Печальна поездка, она спешит по собственному желанию. Девушка огорчена. Ее возлюбленная, «самая милая, самая добрая», мать с глазами, похожими на глаза ангела, изображенного в церкви, простудилась, «когда тронулся лед», и, истощенная, став «как воск», умерла в сентябре.
Трагически начинаются «Записки маленького старшеклассника». Краткое содержание вводной части призвано воспитать чистую и нежную природу ребенка.
Мама, чувствуя приближение своей смерти, попросила двоюродного брата Иконина Михаила Васильевича, проживающего в Санкт-Петербурге и имеющего звание генерала (статского советника), воспитать девочку.
Марьюшка купила девушке билет на поезд до Санкт-Петербурга, отправила телеграмму дяде — на встречу с девушкой — и поручила своего проводника своему другу Никифору Матвеевичу присматривать за Леночкой в пути.
В доме дяди
Лидия Чарская красочно описывает сцену, происходящую в доме статского советника. В «Записках маленькой школьницы» есть образ негостеприимной, унизительной встречи с сестрой и двумя братьями. Елена вошла в калошах в гостиную, и это не осталось незамеченным, сразу ее обжаловали. Напротив нее, ухмыляясь, с явным чувством превосходства, стояла блондинка, похожая на фарфоровую куклу с перевернутой вверх губкой Нины, капризно вздернутой; старший мальчик с похожими на нее чертами — Жоржик, а худой, гримасничающий младший сын статского советника Толля.
Как они восприняли двоюродного брата, который приехал из провинции? Рассказ «Записки школьницы» отвечает на этот вопрос: с отвращением, с чувством превосходства, с особой детской жестокостью («нищий», «вошь», «нам это не нужно», «из жалости»). »). Елена мужественно терпела насмешки, но когда Толик, дразня и извиваясь, упомянул в разговоре об умершей матери девочки, она толкнула его, и мальчик разбил дорогую японскую фарфоровую вазу.
Разбитая ваза
Тут же эти маленькие иконинцы побежали жаловаться Баварии Ивановне (так они называли себе гувернантку Матильду Францевну), по-своему переломив ситуацию и обвинив Лену.
Трогательно описывает сцену восприятия поступка нежной и необременительной девушкой Лидией Чарской. «Записки маленькой школьницы» содержат явный контраст: Елена не думает о своих братьях и сестре со злостью, не называет их в мыслях, как они постоянно это делают. «Ну, как мне справиться с этими хулиганами?» — спрашивает она, глядя на серое петербургское небо и представляя свою покойную мать.
Она говорила с ней своим «сильным сердцем».
Очень скоро прибыл дядя Мишель (когда его дядя представился племяннице) со своей женой, тетей Нелли.Тетя, как было видно, не собиралась относиться к племяннице, как к своей родной, а просто хотела отдать ее в гимназию, где она будет обучаться. Дядя, узнав о разбитой вазе, помрачнел. Потом все пошли обедать.
Старшая дочь Иконинцев — Юлия (Юлия)
Во время обеда Хелен познакомилась с другой жительницей этого дома, горбатой Джули, старшей дочерью тети Нелли. «Записки маленькой гимназистки» описывают ее как изуродованную недугом, узкокожую, плоскогрудую, горбатую, ранимую и озлобленную девушку.В семье Икониных ее не понимали; она была изгоем. Лена оказалась единственной, кто искренне пожалел изуродованную природой бедную девушку, у которой были только красивые глаза, похожие на «два бриллианта».
Однако Джули ненавидела новоприбывшую родственницу за то, что она поместила ее в комнату, ранее принадлежавшую ей.
Месть Джули
Известие о том, что завтра она должна идти в гимназию, обрадовало Леночку. И когда Матильда Францевна в своем стиле приказала девочке идти «разбирать вещи» перед школой, она убежала в гостиную.Однако вещи уже перенесены в крохотную комнату с одним окном, узкой койкой, умывальником и комодом (бывшая комната Джули). Этот скучный уголок Лидии Чарской изображает на контрасте детской и гостиной. Ее книги часто как бы описывают тяжелое детство и юность самой писательницы. Она, как и главная героиня повести, рано потеряла мать. Лидия ненавидела мачеху, поэтому пару раз сбегала из дома. С 15 лет вела дневник.
Однако вернемся к сюжету рассказа «Записки старшеклассницы». Сводка дальнейших событий заключается в злобных шалостях Юлии и Ниночки. Сначала первый, потом второй кидали по комнате вещи из чемодана Леночки, потом сломали стол. А потом Юля обвинила несчастную сироту в том, что она ударила Ниночку.
Незаслуженное наказание
Мастерски (личный опыт очевиден) описывает последующее наказание главной героини Лидии Чарской.
«Записки школьницы» содержат удручающую сцену насилия над сиротой и вопиющую несправедливость. Злая, грубая и немилосердная гувернантка затолкала девушку в какую-то пыльную, темную, холодную, нежилую комнату и закрыла за собой защелку с внешней стороны двери. Вдруг в темноте показалась пара огромных желтых глаз, летящих прямо на Леночку. Она упала на землю и потеряла сознание.
Гувернантка, обнаружив обмякшее тело Лены, испугалась сама.И выпустил девушку из тюрьмы. О том, что там живет сова, ее не предупредили.
Иконина-первая и Иконина-вторая
На следующий день гувернантка привела девочку к директору гимназии Анне Владимировне Чириковой, высокой статной даме с седыми волосами и молодым лицом. Матильда Францевна описала Леночку, возложив на нее всю вину за проделки сестер и братьев, но начальник ей не поверил. Анна Владимировна тепло отнеслась к девушке, которая на попечении гувернантки расплакалась.Она отправила Лену в класс, сказав, что Юлия (Юлия Иконина), обучающаяся в нем, познакомит девочку с остальными.
Диктант. Издеваются
«Рекомендация» Джули была своеобразной: она на глазах у всего класса оклеветала Леночку, сказав, что не считает ее сестрой, обвиняя в драчливости и обмане. Клевета сделала свое дело. В классе, где на первой скрипке играли две-три эгоистичных, физически сильных, дерзких девушек, быстро подвергавшихся репрессиям и преследованиям, вокруг Леночки создавалась атмосфера нетерпимости.
Учителя Василия Васильевича удивили такие несвязанные отношения. Он усадил Лену возле Жебелевой, и тут начался диктант. Елена (Иконина — вторая, как ее называла учительница) написала каллиграфически и без клякс, а Юлия (Иконина — первая) допустила двадцать ошибок. Дальнейшие события в классе, где все боялись перейти наглую Ивину, опишем кратко.
«Записки школьницы» содержат сцену жестокого преследования всем классом новой ученицы.Ее окружали, толкали, тянули. В ее адрес сплетничали завистники Жебелева и Юлия. Однако эти двое были далеко не известны в гимназии дочерей и смельчаков Ивины и Жени Рош.
Почему Ивина и другие начали это давление? «Сломать» нового, лишить воли, заставить быть послушным. Были ли в этом молодые хулиганы? Нет.
Лена страдает из-за поступка Джули. Первое чудо
На пятый день пребывания в доме дяди, Леночку постигла очередная беда.Джули, разозленная Жоржем за то, что он доложил Папе о том, что она получила на уроке Закона Божьего, закрыла его бедную сову в ящике.
Жоржа привязали к птице, которую он дрессировал и кормил. Джули, не в силах удержаться от ликования, выдала себя в присутствии Леночки. Однако Матильда Францевна уже нашла тело бедного Фильки и по-своему опознала его убийцу.
Ее поддерживала жена генерала, а Лене пришлось резать. Жестокие нравы в этом доме показывают «Записки маленькой старшеклассницы».«Главные герои часто бывают не только беспощадными, но и несправедливыми.
Однако здесь произошло первое чудо, первая душа открылась Добру. Когда Бавария Ивановна навела жезл на бедную девушку, казнь прервал душераздирающий крик: «Не смей бить!» Младший брат Толи Толя, опубликованный бледным, трясущимся, с большими слезами на лице, выдал ей: «Она сирота, она не виновата! Надо ее пощадить».
С этого момента они с Леной подружились.
Белая ворона
Однажды черная Ивина и пухлый Женя Рош решили «выследить» учителя литературы Василия Васильевича. Как обычно, остальная часть класса их поддержала. Только Хелен, вызванная учителем, не ответила ни на шутку с домашним заданием.
Хелен никогда не видела такой вспышки ненависти к себе… Ее потащили по коридору, затолкали в пустую комнату и закрыли. Девушка плакала, ей было очень тяжело. Звонила маме, она даже была готова вернуться в Рыбинск.
И тут в ее жизни случилось второе чудо … К ней приехала любимица всей гимназии, старшеклассница графиня Анна Симолина. Она, сама кроткая и добрая, понимала, какое сокровище душа Леночки, вытирала слезы, успокаивала ее и искренне предлагала несчастной девушке свою дружбу. После этого Икина-вторая буквально «воскресла из пепла», она была готова учиться дальше в этой гимназии.
Маленькая победа
Вскоре дядя девочки объявил детям, что в доме будет бал, и предложил им написать приглашение своим друзьям.
По словам генерала, от него будет только одна гостья — дочь начальника. О том, как Жорж и Ниночка пригласили школьных друзей, а Леночку, Нюрочку (дочь дирижера Никифора Матвеевича) ведет свой дальнейший рассказ писательница Лидия Чарская. «Записки гимназистки» представляют для Леночки и Нюрочки первую часть бала неудач: они оказались объектом насмешек со стороны детей, воспитанных в презрении к «мужикам». Однако ситуация диаметрально изменилась, когда приехал гость от дяди.
Каково было удивление Лены, когда ею оказалась Анна Симолина! За «дочку министра» пытались прицепиться мелких великих снобов, но весь вечер Анна провела только с Леной и Нюрочкой.
А когда она танцевала с Нюрой вальс, все замерли. Девочки танцевали настолько пластично и выразительно, что даже Матильда Францевна, танцуя как автомат, оглянувшись по сторонам, сделала две ошибки. Но затем знатные мальчики наперебой пригласили на танец «простолюдинку» Нюру.Это была маленькая победа.
Новые страдания за проступок Джули.
Чудо номер 4Однако вскоре судьба уготовила Лене настоящее испытание. Произошло это в гимназии. Джули сожгла красную книгу учителя немецкого языка с диктовками. Лена сразу поняла это по своим словам. Она взяла на себя вину сестры, обратившись к учителю со словами сожаления. «О, подарок моей покойной сестры Софии!» — воскликнула учительница… Она не была щедрой, не могла простить… Как видите, действительно жизненные персонажи оживляют «Записки старшеклассницы».
Краткое изложение последующих событий — новое испытание, выпавшее на долю этой смелой девушки. Лену публично обвинили в краже на глазах у всей гимназии. Она стояла в коридоре с булавкой на одежде, приколотой к листу бумаги с надписью «Вор». Она взяла на себя вину другого человека. Эта записка была вырвана у нее Анной Симолиной, объявив всем, что она не верит в виновность Лены.
Баварии Ивановне сообщили об этом инциденте, и тете Нелли.Елену ждали еще более тяжелые испытания … Жена генерала открыто называла Елену воровкой, позором семьи.
И тут случилось четвертое чудо. Раскаявшаяся Джули пришла к ней ночью в слезах. Она действительно раскаялась. Смирение истинно христианской сестры разбудило и ее душу!
Пятое чудо. Согласие в семье Икониных
Вскоре газеты заполнили новости о трагедии. Поезд Никифора Матвеевича Рыбинск — Петербург попал в аварию. Елена попросила тетю Нелли отпустить ее, чтобы помочь ему.Однако бездушные генералы не допускались. Тогда Елена в гимназии сделала вид, что не усвоила урок Закона Божьего (на уроке присутствовали директор гимназии и все учителя) и была наказана на три часа после уроков. Теперь легко было бежать к Никифору Матвеевичу.
Девушка попала в холод и метель на окраине города, съехала с дороги, обессиленная, села в сугроб, ей было хорошо, тепло… Ее выручили. Случайно на площадку вернулась с охоты папа Анна Симолина.Он услышал стон, и охотничья собака нашла девушку, почти прикованную снегом в сугробе.
Когда Лена пришла в себя, она успокоилась; новость о крушении поезда оказалась газетной опечаткой.
В доме Анны под наблюдением врачей Лена выздоровела. Анна также потрясла самоотверженность подруги, и она предложила ей остаться, став названной сестрой (ее отец согласился).
Благодарная Лена о таком счастье и мечтать не могла. Анна и Елена пошли в дом к дяде, объявить это решение.Анна сказала, что Елена будет жить с ней. Но тут Толик и Юлия упали на колени и стали горячо просить сестру не выходить из дома. Шредс сказал, что, как и Пятница, он не сможет жить без Робинсона (т.е.Елены), и Джули спросит ее, потому что без нее ее не поправят.
И тут случилось пятое чудо: наконец душа тети Нелли увидела свет. Она только сейчас осознала, насколько великодушна была Лена, что она поистине бесценна для своих детей.Мать семьи наконец приняла ее как родную дочь. Жорж, равнодушный ко всему, тоже, посочувствовав, заплакал, его вечный нейтралитет между добром и злом был отвергнут в пользу первого.
Заключение
И Елена, и Анна поняли, что Лена более нужна в этой семье.
Ведь этой девочке-сироте, изначально не встречавшей на своем пути доброты, своим горячим сердцем удалось разбить лед вокруг себя. Ей удалось внести лучи любви и истинного христианского смирения высокого стандарта в высокомерный, уродливый, жестокий дом.
Сегодня (почти сто лет спустя после написания) снова на пике популярности «Записки маленькой школьницы». Отзывы читателей утверждают, что рассказ жизненно важен.
Как часто живут наши современники, отвечая ударом на удар, местью, ненавистью. Делает ли это мир вокруг них лучше? Едва ли.
КнигаЧарской дает понять, что только доброта и жертва действительно могут изменить мир к лучшему.
Прочитать рассказы маленькой школьницы.Лидия Чарская
Вряд ли большинство читателей знает, кто такая Лидия Чарская. Но до революции это имя было очень популярным и даже модным. Она была детской писательницей, и не одно поколение юных читателей читало ее сказки.
Точных данных о биографии Лидии практически нет, однако есть версия, что она родилась на Кавказе.
Некоторые биографы утверждают, что Лидия Чарская родилась в 1876 году. О ее семье известно очень мало: отец — военный инженер, мать якобы умерла при рождении дочери.По крайней мере, если верить рассказу «Для чего?», Автобиографичному для Лидии Чарской. Так что воспитывали девочку в основном тетушки.
Чуть позже ее отец женился во втором браке, так как в некоторых рассказах Лидия Чарская упоминает сводных сестер и братьев. Основной материал для своих будущих книг писательница взяла из опыта семилетней жизни в Санкт-Петербургском Павловском женском институте. Там она училась с 1886 по 1893 год.
Лидия Чарская рано проявила талант к писательству: десятилетней девочкой она уже писала стихи.С пятнадцати лет она вела дневник, а в восемнадцать с отличием окончила институт и вышла замуж за некоего офицера Б.
. А теперь подробнее о книге «Записки школьницы». Многие критики и читатели считают этот рассказ лучшим из произведений Чарской или одним из лучших. Это история о маленькой девочке, живущей в приемной семье.
Книга привлекает детей лиризмом повествования, а также искренностью и искренностью героини.
Рассказ «Записки гимназистки» вполне правдив в плане демонстрации атмосферы и повседневной жизни гимназистов конца XIX — начала XX веков. Если вы хотите ознакомиться с этой историей, то просим вас самостоятельно прочитать книгу «Записки маленькой школьницы».
Попробуем открыть преамбулу книги «Записки школьницы». Все начинается с того, что молодая девушка совершает поступок, на который долго не решалась: она приезжает в Питер.Санкт-Петербург (который был столицей в 19-120 веках), чтобы продолжить учебу в одной из местных гимназий. Конечно, ей крайне сложно привыкнуть к новому окружению, так как вокруг большой и инопланетный город. Но героиня книги Лидии Чарской обладает несокрушимой добротой, поэтому вскоре она находит общий язык с одноклассниками, и теперь ей остается решить вопрос только с родственниками. Между ней и ними явно есть серьезные разногласия.
На нашем литературном сайте Вы можете бесплатно скачать книгу Лидии Чарской «Записки школьницы» в форматах, подходящих для разных устройств — epub, fb2, txt, rtf.
Вы любите читать книги и всегда следите за новинками? У нас большой выбор книг разных жанров: классика, современная фантастика, литература по психологии и детские издания. Кроме того, мы предлагаем интересные и познавательные статьи для начинающих писателей и всех, кто хочет научиться красиво писать. Каждый наш посетитель сможет найти для себя что-то полезное и увлекательное.
Лидия Алексеевна Чарская, как настоящий инженер человеческих душ, вводит в сюжет своего рассказа девушку, обладающую талантом к доброте и самопожертвованию.Многие поколения русских девушек считали «Записки школьницы» своим справочником. Его краткое содержание показывает, как человек, обладающий не показными, а настоящими добродетелями, способен изменить окружающий мир к лучшему. Главная героиня рассказа — девятилетняя девочка. Она яркая и добрая (по-гречески имя Елена означает «светлая»).
Сирота Елена
Читатель узнает ее, когда она мчится поездом из родного Волги-Рыбинска в Санкт-Петербург.
Это печальное путешествие, оно мчится против своей воли.Девушка осталась сиротой. Ее любимая «самая милая, самая добрая» мать с глазами, похожими на глаза ангела, изображенного в церкви, простудилась «когда треснул лед» и, истощенная, став «как воск», умерла в сентябре.
«Записки маленькой школьницы» начинаются трагически. Краткое содержание вводной части призвано воспитать чистую и нежную природу ребенка.
Мама, почувствовав приближение своей смерти, обратилась к двоюродному брату Иконина Михаилу Васильевичу, который проживает в г.Петербург и имеет звание генерала (статского советника), чтобы воспитать девушку.
Марьюшка купила девушке билет на поезд до Петербурга, отправила телеграмму дяде — о встрече с девушкой — и поручила своему знакомому гиду Никифору Матвеевичу присмотреть за Леночкой в дороге.
В доме дяди
Сцена в доме статского советника красочно описана в «Записках школьницы», где есть образ негостеприимной унизительной встречи ее сестры с двумя братьями.
Елена ушла в гостиную в калошах, и это не осталось незамеченным, сразу обернувшись для нее упреком. Напротив нее, ухмыляясь, с явным чувством превосходства, стояла блондинка, похожая на Нину, с причудливо вздернутой верхней губой; мальчик постарше, с похожими на нее чертами, — Жоржик, и худой, гримасничающий младший сын статского советника Толя.
Как они отреагировали на двоюродного брата, приехавшего из провинции? Повесть «Записки школьницы» отвечает на этот вопрос: с отвращением, с чувством своего превосходства, с особой детской жестокостью («нищая», «мокрица», «она нам не нужна», взятая «из жалость»).Леночка стойко терпела издевательства, но когда Толик, дразня и гримасничая, в разговоре упомянул покойную мать девочки, она толкнула его, и мальчик разбил дорогую японскую
Разбитую вазу
Сразу же эти маленькие Иконины побежали жаловаться Баварии Ивановне. (как молча называли гувернантку Матильду Францевну), по-своему искажая ситуацию и обвиняя Леночку.
Трогательно описывает сцену восприятия поступка нежной и не сердитой девушкой Лидией Чарской.«Записки маленькой школьницы» содержат очевидный контраст: Елена не думает со злостью о своих братьях и сестре, не называет их в мыслях именами, как они постоянно это делают. «Ну как я могу быть с этими хулиганами?» — спрашивает она, глядя на серое петербургское небо и представляя себе умершую мать. Она говорила с ней своим «бьющимся сердцем».
Очень скоро «дядя Мишель» (так дядя представился своей племяннице) прибыл со своей женой, тетей Нелли. Тетя, как было видно, не собиралась относиться к племяннице как к родной, а просто хотела отправить ее в гимназию, где ее будут «тренировать».Дядя, узнав про разбитую вазу, потемнел. Потом все пошли обедать.
Старшая дочь Иконинцев — Юлия (Юлия)
Во время обеда Елена познакомилась с другой жительницей этого дома, горбатой Джулией, старшей дочерью тети Нелли. «Записки маленькой школьницы» описывают ее как изуродованную болезнь, узколицую, плоскогрудую, горбатую, ранимую и озлобленную девушку.
В семье Икониных ее не понимали, она была изгоем. Елена оказалась единственной, кто искренне пожалел изуродованную природой бедную девушку, чьи красивые глаза были всего лишь «двумя бриллиантами».
Однако Джули ненавидела недавно прибывшую родственницу за то, что ее перевели в комнату, которая ранее принадлежала ей.
Месть Юлии
Известие о том, что завтра ей нужно идти в гимназию, обрадовало Леночку. И когда Матильда Францевна в своем стиле приказала девочке идти «разбираться с вещами» перед школой, она убежала в гостиную. Однако вещи уже перенесены в крохотную комнату с одним окном, узкой кроватью, умывальником и комодом (бывшая комната Джули).В отличие от детской и гостиной, Лидия Чарская изображает этот скучный уголок. Ее книги часто как бы описывают тяжелое детство и юность самой писательницы. Она, как и главная героиня повести, рано потеряла мать. Лидия ненавидела мачеху, поэтому пару раз сбегала из дома. С 15 лет вела дневник.
Однако вернемся к сюжету рассказа «Записки школьницы».
Краткое содержание дальнейших событий — злая шалость Юлии и Ниночки.Сначала первый, потом второй разбросали вещи из чемодана Лены по комнате, потом сломали стол. А потом Юля обвинила несчастную сироту в том, что она ударила Ниночку.
Незаслуженное наказание
Зная дело (личный опыт очевиден), она описывает последующее наказание главной героини Лидии Чарской. «Записки школьницы» содержат удручающую сцену насилия над сиротой и грубую несправедливость. Злая, грубая и беспощадная гувернантка затолкала девушку в какую-то пыльную, темную, холодную нежилую комнату и закрыла за собой защелку с внешней стороны двери.Вдруг в темноте показалась пара огромных желтых глаз, летящих прямо на Леночку. Она упала на землю и потеряла сознание.
Гувернантка, обнаружив обмякшее тело Лены, сама испугалась. И она освободила девушку из плена. О том, что здесь живет ручная сова, ее не предупредили.
Иконина первая и Иконина вторая
На следующий день гувернантка привела девушку к директору гимназии Анне Владимировне Чириковой, высокой статной женщине с седыми волосами и молодым лицом.
Матильда Францевна охарактеризовала Леночку, обвиняя ее в проделках сестер и братьев, но начальник ей не поверил. Анна Владимировна тепло отнеслась к девушке, которая расплакалась, когда гувернантка уходила. Она отправила Леночку в класс, сказав, что Юлия (Юлия Иконина), студентка там, познакомит девочку с остальными.
Диктант. Издевательства
«Рекомендация» Джули была своеобразной: она клеветала на Леночку перед всем классом, заявляя, что не считает ее сестрой, обвиняя в драчливости и обмане.Клевета сделала свое дело. В классе, где на первой скрипке играли две-три эгоистичные, физически сильные наглые девушки, быстрые на репрессии и преследования, вокруг Леночки создавалась атмосфера нетерпимости.
Учителя Василия Васильевича удивили такие несвязанные отношения. Он усадил Леночку возле Жебелевой, и тут начался диктант. Елена (Иконина вторая, как ее называла учительница) написала каллиграфически и без клякс, а Юлия (Иконина первая) допустила двадцать ошибок.Дальнейшие события в классе, где все боялись возразить нахальной Ивине, мы опишем кратко.
«Записки школьницы» содержат сцену жестокого преследования всем классом новой ученицы. Ее окружали, толкали и тянули со всех сторон. Завистливые Жебелева и Юлия отругали ее. Однако эти двое были далеки от озорников и смельчаков, известных в гимназии Ивина и Женя Рош.
Почему Ивина и другие инициировали Чтобы «сломать» новую, лишить ее воли, заставить ее быть послушной.Удалось ли это молодым хулиганам? Нет.
Лена страдает из-за поступка Джули. Первое чудо
На пятый день пребывания в доме дяди, Леночку постигло очередное несчастье. Джули, рассерженная на Жоржа за то, что он доложила Папе о единице, которую она получила на уроке Закона Божьего, закрыла его бедную сову в коробке.
Жорж был привязан к птице, которую он обучал и кормил. Джули, не в силах удержаться от ликования, выдала себя в присутствии Леночки.Однако Матильда Францевна уже нашла тельце бедного Фильки и по-своему опознала его убийцу.
Ее поддерживала жена генерала, а Леночку надо было пороть.
Жестокие нравы в этом доме показаны в «Записках маленькой школьницы». Главные герои часто бывают не только беспощадными, но и несправедливыми.
Однако здесь произошло первое чудо, первая душа открылась Добру. Когда Бавария Ивановна навела жезл на бедную девушку, казнь прервал душераздирающий крик: «Не смей плеть!» Его выдал младший брат Толя, который влетел в комнату, бледный, дрожащий, с большими слезами на лице: «Она сирота, она не виновата! Тебе нужно ее пожалеть.С этого момента они с Леной стали друзьями.
Белая ворона
Однажды черная Ивина и пухлый Женя Рош решили «выследить» учителя литературы Василия Васильевича. Как всегда, остальной класс их поддержал. Только Леночка, вызванная педагогом, ответила на домашнее задание без насмешек
Леночка никогда не видела такого всплеска ненависти к себе … Ее потащили по коридору, затолкали в пустую комнату и закрыли. Девушка плакала. , ей было очень тяжело.Звонила маме, она даже была готова вернуться в Рыбинск.
И тут случилось второе чудо в ее жизни … К ней подошла любимица всей гимназии, старшеклассница графиня Анна Симолина. Она, будучи самой кроткой и доброй, понимала, что за сокровище душа Елены, вытирала слезы, успокаивала и искренне предлагала несчастной девушке свою дружбу. Иконина через секунду буквально «воскресла из пепла», она была готова учиться дальше в этой гимназии.
Маленькая победа
Вскоре дядя девочки объявил детям, что в доме будет бал, и предложил им написать приглашение своим друзьям.По словам генерала, от него будет только одна гостья — дочь начальника. О том, как Жорж и Ниночка пригласили своих школьных друзей, а Леночка пригласила Нюрочку (дочь дирижера Никифора Матвеевича), свою дальнейшую историю ведет писательница Лидия Чарская. «Записки школьницы» — первая часть бала для Леночки и Нюрочки, провальная: они оказались предметом насмешек со стороны детей, воспитанных в презрении к «мужчинам». Однако ситуация в корне изменилась, когда приехал гость от дяди.
Каково же было удивление Леночки, когда она оказалась Анной Симолиной! Маленькие светские снобы пытались прильнуть к «дочке министра», но весь вечер Анна провела только с Леной и Нюрочкой.
А когда она станцевала вальс с Нюрой, все замерли. Девушки танцевали так пластично и выразительно, что даже Матильда Францевна, танцуя как автомат, взглянув на нее, сделала две ошибки. Но тогда знатные мальчишки наперебой пригласили на танец «простолюдинку» Нюру.Это была маленькая победа.
Новые страдания из-за проступка Джули. Чудо №4
Однако вскоре судьба приготовила Лене настоящее испытание. Произошло это в гимназии. Джули сожгла красную книгу учителя немецкого языка с диктовками. Лена сразу узнала это по своим словам. Она взяла на себя вину сестры, обратившись к учителю со словами сожаления. «Ах, подарок моей покойной сестры Софии!» — воскликнула учительница … Она не была щедрой, не умела прощать… Как видите, в «Записках школьницы» оживают по-настоящему живые персонажи.
Краткое изложение последующих событий — новое испытание, выпавшее на долю этой смелой девушки. Лену публично обвинили в краже на глазах у всей гимназии. Она стояла в коридоре с приколотым к одежде листком бумаги с надписью «Вор». Она взяла на себя вину другого человека. Эту записку от нее оторвала Анна Симолина, объявляя всем, что не верит в виновность Лены.
Баварии Ивановне рассказали о случившемся, и она рассказала тете Нелли. Елену ждали еще более тяжелые испытания … Жена генерала откровенно назвала Елену воровкой, позором семьи. И тут случилось четвертое чудо. Ночью раскаявшаяся Джули пришла к ней в слезах. Она действительно раскаялась. Истинно христианское смирение сестры разбудило и ее душу!
Пятое чудо. Согласие в семье Икониных
Вскоре в газетах появились новости о трагедии.Поезд Никифора Матвеевича Рыбинск — Петербург попал в аварию. Елена попросила тетю Нелли отпустить ее в гости к нему, чтобы помочь. Однако жена бездушного генерала не позволила.
Тогда Елена в гимназии сделала вид, что не усвоила урок Закона Божьего (на уроке присутствовали директор гимназии и все учителя) и была наказана — ушла на три часа после уроков. Теперь убежать в гости к Никифору Матвеевичу было легче, чем когда-либо.
Девушка попала в холод и метель на окраине города, заблудилась, вымоталась и села в сугроб, ей было хорошо, тепло… Ее спасли. Случайно вернулся с охоты в этой местности папа Анны Симолин. Он услышал стон, и охотничья собака нашла девушку, почти засыпанную снегом в сугробе.
Когда Лена пришла в сознание, ее успокоили, новость о крушении поезда оказалась газетной опечаткой. В доме Анны под наблюдением врачей Лена выздоровела. Анна была потрясена самоотверженностью подруги, и она предложила ей остаться, став названной сестрой (ее отец согласился).
Благодарная Лена о таком счастье и мечтать не могла.Анна и Елена пошли в дом своего дяди, чтобы объявить об этом решении. Анна сказала, что Елена будет жить с ней. Но тут Толик и Джули упали на колени и стали горячо просить сестру не выходить из дома.
Толик сказал, что, как и Пятница, он не сможет жить без Робинсона (то есть Елены), и Джули спросила ее, потому что без нее она не смогла бы по-настоящему поправиться.
И тут случилось пятое чудо: душа тети Нелли наконец увидела свет. Только сейчас она осознала, насколько щедра Лена, что поистине бесценно она сделала для своих детей.Мать семьи наконец приняла ее как родную дочь. Жорж, равнодушный ко всему, тоже глубоко заплакал, его вечный нейтралитет между добром и злом был отброшен в пользу первого.
Выход
И Елена, и Анна поняли, что Лена больше нужна в этой семье. Ведь этой девочке-сироте, изначально не встречавшей на своем пути доброты, горячим сердцем удалось растопить лед вокруг себя. Ей удалось внести в высокомерный, уродливый, жестокий дом лучи любви и истинного христианского смирения высокого стандарта.
Сегодня (почти через сто лет после написания) «Записки маленькой школьницы» снова на пике популярности. Отзывы читателей утверждают, что история реальна.
Как часто наши современники живут, отвечая ударом на удар, месть, ненависть. Делает ли это мир вокруг них лучше? Едва ли.
Книга Чарской дает понять, что только доброта и жертва действительно могут изменить мир к лучшему.
Чарская Лидия
Записки школьницы
1.В чужой город, к незнакомцам
Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! — стучат колеса, и поезд быстро мчится вперед-вперед.
В этом монотонном шуме я слышу одни и те же слова, повторяемые десятки, сотни, тысячи раз. Я внимательно слушаю, и мне кажется, что колеса стучат одно и то же, без счета, без конца: вот так! Просто так! Просто так!
Колеса стучат, а поезд мчится и мчится, не оглядываясь, как вихрь, как стрела…
В окне на нас бегут кусты, деревья, вокзальные дома и телеграфные столбы, направленные по откосу железнодорожного полотна …
Или это у нас поезд идет, а они спокойно стоят на одном месте? Не знаю, не понимаю.
Однако я многого не понимаю, что случилось со мной в эти последние дни.
Господи, как странно все делается на свете! Мог ли я несколько недель назад подумать, что мне придется покинуть наш маленький уютный домик на берегу Волги и отправиться в одиночку за тысячи километров к каким-то далеким, совершенно неизвестным родственникам? .. Да, мне еще кажется, что это только мечта, но — увы! — это не мечта! ..
Этого дирижера звали Никифор Матвеевич. Он всю дорогу заботился обо мне, напоил меня чаем, застелил мне постель на скамейке и, как только у него было время, развлекал меня всячески. Оказывается, у него была дочь моего возраста, которую звали Нюра, которая жила с матерью и братом Сережей в Санкт-Петербурге. Он даже свой адрес положил мне в карман — «на всякий случай», если я захочу навестить его и встретиться с Нюрочкой.
Мне очень жаль вас, барышня, — не раз говорил мне Никифор Матвеевич за время моего короткого путешествия, — потому что вы сирота, а сирот Бог велит любить. И снова вы одиноки, как есть в мире; Вы не знаете своего дядю в Питере, его семья тоже .
.. Это непросто … Но только если станет очень невыносимо, приходите к нам. Вы редко встретите меня дома, потому что я все больше и больше путешествую, и моя жена и Нюрка будут рады вас видеть.Они добрые …
Поблагодарил ласкового проводника и пообещал его навестить …
Действительно, в вагоне поднялся ужасный переполох. Пассажиры и пассажиры суетились и толкались, пакуя и связывая вещи. Какая-то старуха, всю дорогу ехавшая напротив меня, потеряла кошелек с деньгами и кричала, что ее ограбили. В углу плакал чей-то ребенок. У дверей стоял шарманщик и играл на сломанном инструменте унылую песню.
Я выглянул в окно.Господин! Сколько труб я видел! Трубы, трубы и трубы! Целый лес труб! От каждого клубился серый дым и, поднимаясь вверх, разносился в небо. Моросил мелкий осенний дождь, и вся природа, казалось, хмурилась, плакала и на что-то жаловалась.
Поезд шел медленнее. Колеса уже не кричали своим беспокойным «вот так!» Теперь они стучали намного дольше и, казалось, жаловались на то, что машина насильно задерживает их живой, веселый ход.
И поезд остановился.
Подойдите, пожалуйста, — сказал Никифор Матвеевич.
И, взяв в одну руку мой теплый носовой платок, подушку и чемодан, а другой крепко сжав мою руку, он вывел меня из вагона, с трудом протиснувшись сквозь толпу.
2. Моя мама
У меня была мамочка, ласковая, добрая, милая. Мы с мамой жили в небольшом домике на берегу Волги. Дом был такой чистый и светлый, и из окон нашей квартиры видна была и широкая красивая Волга, и огромные двухэтажные пароходы, и баржи, и причал на берегу, и толпы гуляющих, выходивших на эту пирс в определенные часы для встречи прибывающих пароходов… А мы с мамой ходили туда редко, очень редко: мама давала уроки в нашем городе, и ей не разрешали гулять со мной так часто, как хотелось бы. Мама сказала:
Подожди, Ленуша, я накоплю денег и перевезу тебя по Волге от нашего Рыбинска до Астрахани! Тогда мы будем довольны нашим сердцем.
Я радовался и ждал весны.
К весне мама накопила немного денег, и мы решили осуществить задумку с первых же теплых дней.
Как только Волга очистится ото льда, мы покатимся вместе с вами! — сказала мама, ласково поглаживая меня по голове.
Но когда лед тронулся, она простудилась и начала кашлять. Лед прошел, Волга прояснилась, а мама без конца кашляла и кашляла. Она стала какой-то тонкой и прозрачной, как воск, и все сидела у окна, глядя на Волгу и повторяла:
Кашель пройдет, немного поправлюсь, и мы поедем с тобой в Астрахань, Ленуша!
Но кашель и простуда не прошли; лето в этом году было влажным и холодным, и мама с каждым днем становилась все тоньше, бледнее и прозрачнее.
Пришла осень. Наступил сентябрь. Над Волгой тянулись длинные вереницы журавлей, летящих в теплые страны. Мама уже не сидела у окна в гостиной, а лежала на кровати и все время дрожала от холода, а сама была горячая как огонь.
Однажды она позвала меня к себе и сказала:
Слушай, Ленуша. Твоя мама скоро оставит тебя навсегда … Но не горюй, милый. Я всегда буду смотреть на тебя с неба и радоваться добрым делам моей девочки, и.
..
Я не давал ей кончить и горько плакал. И мама тоже заплакала, и глаза ее стали грустными, грустными, такими же, как у ангела, которого я видел на большом изображении в нашей церкви.
Немного успокоившись, мама снова заговорила:
Я чувствую, что Господь скоро возьмет меня к Себе, и Его святая воля исполнится! Будь умницей без матери, молись Богу и помни обо мне … Ты поедешь жить к своему дяде, моему брату, который живет в Санкт-Петербурге… Я ему о тебе писала и просила приютить сироту …
Что-то больно, больно при слове «сирота» сдавило горло …
Я рыдал, плакал и съеживался у кровати моей матери. Пришла Марьюшка (повар, которая прожила с нами целых девять лет, с самого года моего рождения и которая без памяти любила меня и маму), отвела меня к себе, сказав, что «маме нужен покой».
В слезах я заснул в ту ночь на Марьюшкиной постели, а утром… Ах, что случилось утром! ..
Я проснулась очень рано, кажется, в шесть часов, и хотела бежать прямиком к маме.
В это время вошла Марьюшка и сказала:
Молись Богу, Леночка: Бог твою мать к себе забрал. Твоя мама умерла.
Мамочка мертва! — повторил я.
И вдруг мне стало так холодно, холодно! Потом голова зашумела, и вся комната, и Марьюшка, и потолок, и стол, и стулья — все перевернулось и начало кружиться у меня в глазах, и я уже не помню, что со мной стало после этого .Кажется, я упал на пол без сознания …
Я проснулся, когда мама уже лежала в большом белом ящике, в белом платье, с белым венком на голове. Старый серый священник читал молитвы, певцы пели, а Марьюшка молилась у порога спальни. Приходили какие-то старушки и тоже молились, потом смотрели на меня с сожалением, покачали головами и что-то бормотали беззубыми ртами …
Сирота! Круглый сирота! — тоже качая головой и жалобно глядя на меня, сказала Марьюшка и заплакала.Плакали и старушки …
На третий день Марьюшка отвела меня к белому ящику, в котором лежала мама, и велела поцеловать маму руку.
Потом священник благословил маму, певцы спели что-то очень грустное; подошли какие-то мужчины, закрыли белый ящик и вынесли его из нашего дома …
Я громко закричал. Но тут вовремя приехали знакомые мне старушки и сказали, что несут маму на похороны и что не надо плакать, а молиться.
Белый ящик привезли в церковь, мы защищали мессу, а потом снова подошли люди, подняли ящик и отнесли на кладбище.Там уже была вырыта глубокая черная дыра, и в нее опущен маминый гроб. Потом в яму засыпали землей, поставили белый крест, и Марьюшка отвела меня домой.
По дороге она сказала мне, что вечером отвезет меня на вокзал, посадит в поезд и отправит в Петербург к дяде.
Я не хочу видеть своего дядю, — мрачно сказал я, — я не знаю дядюшки и боюсь к нему идти!
Но Марьюшка сказала, что ей было стыдно рассказывать большой девочке так много, что мама слышит это и что мои слова ее ранили.
Потом я замолчал и стал вспоминать лицо дяди.
Я никогда не видела своего петербургского дядю, но его портрет был в альбоме моей мамы. Он был изображен на нем в расшитом золотом мундире, с множеством орденов и со звездой на груди. Он выглядел очень важным, и я невольно его боялся.
После обеда, которого я почти не касался, Марьюшка сложила все мои платья и нижнее белье в старый чемодан, напоила меня чаем и отвезла на вокзал.
Лидия Чарская — любимая детская писательница царской России начала ХХ века и практически неизвестный автор сегодня.В этой статье вы можете узнать об одной из самых популярных в свое время не раз набирающей популярность книге — «Записки маленькой школьницы».
Любимица всех маленьких дореволюционных читателей (и особенно читателей) родилась в 1875 году. В 23 года Лидия поступила в Александринский театр, проработав в общей сложности 26 лет актрисой в эпизодических ролях. Однако уже на третьем году работы девушка взялась за ручку — по нужде, ведь зарплата простой актрисы была очень маленькой.Она переработала свои школьные дневники в формат рассказа и опубликовала их под названием «Заметки школьниц».
Успех был ошеломляющим! Принудительный писатель внезапно стал всеобщим любимцем. Фото Лидии Чарской представлено ниже.
Следующие ее книги тоже были очень благосклонно приняты читателями, имя Чарская стало буквальным синонимом детской литературы.
Все сказки, главными героями которых были в основном маленькие девочки, потерянные или осиротевшие, но с большим сердцем, смелые и отзывчивые, написаны простым и нежным языком.Сюжеты книг просты, но все они учат самопожертвованию, дружбе и доброте.
После революции книги Чарской были запрещены, названы «буржуазной литературой для мелкого барахта», и изъяты из всех библиотек. Писатель умер в 1937 году в нищете и одиночестве.
Книга «Записки школьницы»
Этот рассказ Лидии Чарской был опубликован в 1908 году и быстро приобрел широкую популярность. Он во многом напоминает первый роман писателя — «Записки школьницы», однако ориентирован на младшего читателя.Ниже представлена обложка дореволюционного издания «Записок маленькой школьницы» Л.
Чарской с иллюстрациями Арнольда Бальдингера.
Книга написана от первого лица девочки-сироты Ленуши, которая приходит в новую семью и начинает ходить в гимназию. На долю девушки выпадает много тяжелых событий, однако она терпит даже несправедливое отношение к себе, не унывая и не теряя природной доброты сердца. В конце концов, все налаживается, появляется дружеское отношение и читатель понимает: что бы ни случилось, добро всегда побеждает зло.
События рассказа представлены в манере, характерной для Лидии Чарской, как бы их описала маленькая девочка того времени: с обилием крошечных слов и невинной откровенностью.
Сюжет: смерть матери Ленуши
Лидия Чарская начинает «Записки школьницы» знакомством с главным героем: девятилетняя девочка Ленуша едет поездом в Санкт-Петербург к своему дяде, единственному родственнику. который остался с ней после смерти ее матери.С грустью вспоминает мать — ласковую, добрую и милую, с которой они жили в чудесном «чистом домике» прямо на берегу Волги.
Они жили вместе и собирались путешествовать по Волге, но внезапно мама умерла от сильного насморка. Перед смертью она попросила кухарку, жившую в их доме, позаботиться о сироте и отправить ее к брату, статскому советнику из Петербурга.
Семья Иконин
Бедствия Ленуши начинаются с ее приходом в новую семью — двоюродные братья Жоржик, Нина и Толя не хотят принимать девушку, смеются и издеваются над ней.Ленуша терпит насмешки, но когда младшая двоюродная сестра Толи оскорбляет ее мать, она начинает трясти мальчика за плечи рядом с собой. Он пытается остаться на месте, но падает, уронив с собой японскую вазу. В этом, конечно, винят бедного сироту. Это один из классических вступительных сюжетов Чарской — несчастья главной героини начинаются с несправедливого обвинения, и за нее некому заступиться. Ниже представлена иллюстрация этого эпизода из дореволюционного издания.
Сразу после этого инцидента происходит первая встреча Ленуши с его дядей и тетей: дядя пытается проявить радушие к собственной племяннице, но его жена, как и дети, недовольна «навязанной родственницей».
За обедом Ленуша встречает свою старшую кузину, горбатую Джули, которая злится на свою новую сестру за то, что она заняла ее комнату. Позже, издеваясь над Ленушей, Юлия случайно ранит Нину, и дети снова винят в этом сироту. Это событие окончательно ухудшает и без того ужасное положение девушки в новом доме — ее наказывают, запирают на темном холодном чердаке.
Несмотря на эти события, добрая Ленуша прониклась симпатией и жалостью к горбатой кузине и решает подружиться с ней.
Гимназия
На следующий день Ленуша вместе с Юлей и Ниночкой идет в гимназию. Гувернантка рекомендует девочку директору гимназии с самой нелестной стороны, однако, несмотря на это, директриса ловит настоящий характер Ленуши, проникнутся к ней симпатией и не верит словам гувернантки.Это первый человек, который проявил заботу о девушке с момента ее приезда в Санкт-Петербург.
В учебе Ленуша демонстрирует успехи — ее хвалят учитель каллиграфии, на что сразу весь класс возмущается, называя ее лохом.
Также она отказывается участвовать в преследовании учителя, еще больше отталкивая от себя злых детей.
Дома происходит новый инцидент — ручная сова Жоржа, Филька, найдена мертвой в ящике на чердаке. Джули сделала это из злости на брата, но, конечно, обвиняют Ленушу.Гувернантка собирается хлестать ее розгами, но неожиданно за нее вступается Толя. Охваченный чувством несправедливости, мальчик теряет сознание, и это спасает Ленушу от наказания. Наконец-то у девушки появился друг и защитник.
Толя играет роль персонажа, которую Л. Чарская помещает почти в каждый рассказ. «Записки школьницы» перекликаются с ее книгой «Царевна Джавах» — двоюродная сестра главного героя и похожа на Толю (бледная, светловолосая, склонная к припадкам), а в сюжетном развитии образа: сначала он обижает кузину , но затем действует как ее защитник и становится другом.В спортзале у девушки тоже есть подруга — графиня Анна из средней школы, и тогда двоюродная сестра Жюли наконец-то сочувствует Ленуше и просит у нее прощения за все ее коварные выходки.
Кульминация несчастья и счастливый конец
Однажды Ленуша узнает о катастрофе поезда, на котором проводником служил Никифор Матвеевич — добрый старик, который сопровождал Ленушу во время ее поездки в Санкт-Петербург, а затем навестил ее. не раз у дяди с дочерью Нюрой.Испуганная девушка бросается в гости к друзьям, чтобы убедиться, что с ними все в порядке, но теряет записку с адресом и, долго блуждая среди одинаковых домов и незнакомых дворов, понимает, что потерялась.
Ленуша почти замерзает в сугробе, ей снится длинный сказочный сон с участием принцессы Снежинки (подробный рассказ в стиле Диккенса). «Записки школьницы» заканчиваются пробуждением Ленуши в доме графини Анны, отец которой по счастливой случайности нашел замерзшую девочку и привел ее домой.Анна предлагает девушке остаться с ними навсегда, но, узнав, как переживает за дядю, Толю и Юли, решает не покидать семью, так как понимает, что в этой семье есть люди, которые ее любят.
Современные издания
Несмотря на то, что Чарская реабилитирована как автор много лет и рекомендована даже для внеклассного чтения, современных изданий ее книг не так много.
«Записки маленькой школьницы» можно найти только среди собрания сочинений писателя.Не так давно вышел ограниченный тираж оригинальной книги с дореволюционной грамматикой и классическими иллюстрациями, но найти его не так-то просто. Ниже вы можете увидеть фотографию современной обложки книги Чарской «Записки маленькой школьницы».
Есть несколько аудиоверсий этой книги. Кроме того, на православном канале «Радость моя» вышла передача с чтением этой книги. Ниже приведен отрывок из видеоверсии.
источника вдохновения
Основным источником стал первый рассказ самой Чарской «Записки школьницы» — книги повторяют многие типичные старшеклассники того времени (например, преследование учителя; тайная дружба младших школьниц со старшеклассницами), взятые из школьной жизни самой писательницы.Лидия Чарская лишь упростила «Записки школьницы» по сюжету: с более счастливым концом и меньшим вниманием к внутренней жизни учебного заведения. В сети часто встречаются комментарии о том, что эта книга Чарского во многом повторяет сюжет известной английской книги Элионор Портер «Поллианна».
Это несправедливо, поскольку Чарская написала «Записки школьницы» в 1908 году, а «Поллианна» вышла только в 1913 году. Подобные сюжеты были обычным явлением и в английской, и в русской детской литературе того времени, так что это скорее совпадение, чем плагиат. от кого-то другого.
Текущая страница: 1 (всего в книге 8 страниц)
Лидия Чарская
Записки школьницы
Глава 1
В чужой город, к незнакомцам
Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! — стучат колеса, и поезд быстро мчится вперед-вперед.
В этом монотонном шуме я слышу одни и те же слова, повторяемые десятки, сотни, тысячи раз. Я внимательно слушаю, и мне кажется, что колеса стучат одно и то же, без счета, без конца: вот так! Просто так! Просто так!
Колеса стучат, а поезд мчится и мчится, не оглядываясь, как вихрь, как стрела…
В окне на нас бегут кусты, деревья, вокзальные дома и телеграфные столбы, направленные по откосу железнодорожного полотна …
Или это у нас поезд идет, а они спокойно стоят на одном месте? Не знаю, не понимаю.
Однако я многого не понимаю, что случилось со мной в эти последние дни.
Господи, как странно все делается на свете! Мог ли я несколько недель назад подумать, что мне придется покинуть наш маленький уютный домик на берегу Волги и отправиться в одиночку за тысячи километров к каким-то далеким, совершенно неизвестным родственникам? .. Да, мне еще кажется, что это только мечта, но — увы! — это не мечта! ..
Этого дирижера звали Никифор Матвеевич. Он всю дорогу заботился обо мне, напоил меня чаем, застелил мне постель на скамейке и, как только у него было время, развлекал меня всячески. Оказывается, у него была дочь моего возраста, которую звали Нюра, которая жила с матерью и братом Сережей в Санкт-Петербурге. Он даже свой адрес положил мне в карман — «на всякий случай», если я захочу навестить его и встретиться с Нюрочкой.
«Мне очень жаль вас, барышня, — не раз говорил мне Никифор Матвеевич за время моего недолгого путешествия, — значит, вы сирота, и Бог велит сиротам любить.
И снова вы одиноки, как есть в мире; Вы не знаете своего дядю в Питере, его семья тоже … Это непросто … Но только если станет очень невыносимо, приходите к нам. Вы редко встретите меня дома, потому что я все больше и больше путешествую, и моя жена и Нюрка будут рады вас видеть.Они добрые …
Поблагодарил ласкового проводника и пообещал его навестить …
Действительно, в вагоне поднялся ужасный переполох. Пассажиры и пассажиры суетились и толкались, пакуя и связывая вещи. Какая-то старуха, всю дорогу ехавшая напротив меня, потеряла кошелек с деньгами и кричала, что ее ограбили. В углу плакал чей-то ребенок. У дверей стоял шарманщик и играл на сломанном инструменте унылую песню.
Я выглянул в окно.Господин! Сколько труб я видел! Трубы, трубы и трубы! Целый лес труб! От каждого клубился серый дым и, поднимаясь вверх, разносился в небо. Моросил мелкий осенний дождь, и вся природа, казалось, хмурилась, плакала и на что-то жаловалась.
Поезд шел медленнее.
Колеса уже не кричали своим беспокойным «вот так!» Теперь они стучали намного дольше и, казалось, жаловались на то, что машина насильно задерживает их живой, веселый ход.
И поезд остановился.
«Пожалуйста, мы здесь», — сказал Никифор Матвеевич.
И, взяв в одну руку мой теплый носовой платок, подушку и чемодан, а другой крепко сжав мою руку, он вывел меня из вагона, с трудом протиснувшись сквозь толпу.
Глава 2
Моя мама
У меня была мама, ласковая, добрая, милая. Мы с мамой жили в небольшом домике на берегу Волги. Дом был такой чистый и светлый, и из окон нашей квартиры видна была и широкая красивая Волга, и огромные двухэтажные пароходы, и баржи, и причал на берегу, и толпы гуляющих, выходивших на эту пирс в определенные часы для встречи прибывающих пароходов… А мы с мамой ходили туда редко, очень редко: мама давала уроки в нашем городе, и ей не разрешали гулять со мной так часто, как хотелось бы. Мама сказала:
— Постой, Ленуша, я накоплю денег и прокачу тебя по Волге от нашего Рыбинска до Астрахани! Тогда мы будем довольны нашим сердцем.
Я радовался и ждал весны.
К весне мама накопила немного денег, и мы решили осуществить задумку с первых же теплых дней.
— Как только Волга очистится ото льда, мы покатимся вместе с вами! — сказала мама, нежно поглаживая меня по голове.
Но когда лед тронулся, она простудилась и начала кашлять. Лед прошел, Волга прояснилась, а мама без конца кашляла и кашляла. Она стала какой-то тонкой и прозрачной, как воск, и все сидела у окна, глядя на Волгу и повторяла:
— Вот кашель пройдет, я немного поправлюсь, и мы поедем с тобой в Астрахань, Ленуша!
Но кашель и простуда не прошли; лето в этом году было влажным и холодным, и мама с каждым днем становилась все тоньше, бледнее и прозрачнее.
Пришла осень. Наступил сентябрь. Над Волгой тянулись длинные вереницы журавлей, летящих в теплые страны. Мама уже не сидела у окна в гостиной, а лежала на кровати и все время дрожала от холода, а сама была горячая как огонь.
Однажды она позвала меня к себе и сказала:
— Слушай, Ленуша.
Твоя мама скоро оставит тебя навсегда … Но не горюй, милый. Я всегда буду смотреть на тебя с неба и радоваться добрым делам моей девочки, и…
Я не давал ей кончить и горько плакал. И мама тоже заплакала, и глаза ее стали грустными, грустными, такими же, как у ангела, которого я видел на большом изображении в нашей церкви.
Немного успокоившись, мама снова заговорила:
— Я чувствую, что Господь скоро примет меня к Себе, и Его святая воля исполнится! Будь умной девочкой без матери, молись Богу и помни обо мне … Ты поедешь жить к своему дяде, моему брату, который живет в Санкт-Петербурге… Я ему о тебе писала и просила приютить сироту …
Что-то больно, больно при слове «сирота» сдавило горло …
Я рыдал, плакал и съеживался у кровати моей матери. Пришла Марьюшка (повар, которая прожила с нами целых девять лет, с самого года моего рождения и которая без памяти любила меня и маму), отвела меня к себе, сказав, что «маме нужен покой».
В слезах я заснул в ту ночь на Марьюшкиной постели, а утром.
.. Ах, что случилось утром! ..
Я проснулась очень рано, кажется, в шесть часов, и хотела бежать прямиком к маме.
В это время вошла Марьюшка и сказала:
— Молись Богу, Леночка: Бог твою мать забрал к себе. Твоя мама умерла.
— Мама умерла! — повторил я.
И вдруг мне стало так холодно, холодно! Потом голова зашумела, и вся комната, и Марьюшка, и потолок, и стол, и стулья — все перевернулось и начало кружиться у меня в глазах, и я уже не помню, что со мной стало после этого .Кажется, я упал на пол без сознания …
Я проснулся, когда мама уже лежала в большом белом ящике, в белом платье, с белым венком на голове. Старый серый священник читал молитвы, певцы пели, а Марьюшка молилась у порога спальни. Приходили какие-то старушки и тоже молились, потом смотрели на меня с сожалением, покачали головами и что-то бормотали беззубыми ртами …
— Сирота! Круглый сирота! — тоже качая головой и жалобно глядя на меня, сказала Марьюшка и заплакала.
Плакали и старушки …
На третий день Марьюшка отвела меня к белому ящику, в котором лежала мама, и велела поцеловать маму руку. Потом священник благословил маму, певцы спели что-то очень грустное; подошли какие-то мужчины, закрыли белый ящик и вынесли его из нашего дома …
Я громко закричал. Но тут вовремя приехали знакомые мне старушки и сказали, что несут маму на похороны и что не надо плакать, а молиться.
Белый ящик привезли в церковь, мы защищали мессу, а потом снова подошли люди, подняли ящик и отнесли на кладбище.Там уже была вырыта глубокая черная дыра, и в нее опущен маминый гроб. Потом в яму засыпали землей, поставили белый крест, и Марьюшка отвела меня домой.
По дороге она сказала мне, что вечером отвезет меня на вокзал, посадит в поезд и отправит в Петербург к дяде.
«Я не хочу видеть своего дядю, — мрачно сказал я, — я никого не знаю и боюсь к нему идти!»
Но Марьюшка сказала, что ей было стыдно рассказывать большой девочке так много, что мама слышит это и что мои слова ее ранили.
Потом я замолчал и стал вспоминать лицо дяди.
Я никогда не видела своего петербургского дядю, но его портрет был в альбоме моей мамы. Он был изображен на нем в расшитом золотом мундире, с множеством орденов и со звездой на груди. Он выглядел очень важным, и я невольно его боялся.
После обеда, которого я почти не касался, Марьюшка сложила все мои платья и нижнее белье в старый чемодан, напоила меня чаем и отвезла на вокзал.
ГЛАВА 3
Клетчатая дама
Когда подошел поезд, Марьюшка нашла знакомого кондуктора и попросила его отвезти меня в Петербург и присмотреть за мной.Потом она дала мне листок бумаги, на котором было написано, где живет мой дядя в Санкт-Петербурге, крестила меня и сказала: «Ну, будь умницей!» — попрощался со мной …
Я всю поездку провела как во сне. Напрасно сидящие в карете меня развлекали, напрасно любезный Никифор Матвеевич обращал мое внимание на разные села, постройки, стада, которые попадались нам по пути .
.. Ничего не видел, не видел ничего не замечать …
Так я добрался до Св.Петербург …
Выйдя из машины с товарищем, меня сразу оглушили шум, крики и суматоха, царившие на вокзале. Люди куда-то бежали, сталкивались друг с другом и снова бежали с озабоченным видом, с руками, занятыми связками, свертками и пакетами.
У меня даже закружилась голова от всего этого шума, урчания, крика. Я к этому не привык. В нашем городе на Волге было не так шумно.
— А кто вас встретит, барышня? — голос моего спутника вывел меня из задумчивости.
Меня невольно смутил его вопрос.
Кто меня встретит? Я не знаю!
Проводив меня, Марьюшка успела сообщить мне, что она отправила телеграмму моему дяде в Петербург, сообщив ему день и час моего приезда, но уедет ли он меня встречать или нет — я точно не знал, что .
А потом, даже если дядя на вокзале, как я его узнаю? Ведь я видела его только на портрете в мамином альбоме!
Так размышляя, я в сопровождении своего покровителя Никифора Матвеевича бегал по вокзалу, внимательно всматриваясь в лица тех господ, которые хотя бы отдаленно напоминали портрет моего дяди.
Но на станции точно таких не было.
Я уже изрядно устал, но все еще не терял надежды увидеть дядю.
Крепко сжимая руки, мы с Никифором Матвеевичем носились по платформе, постоянно натыкаясь на приближающуюся публику, отталкивая толпу и останавливаясь перед каждым более или менее важным с виду господином.
— Вот, вот еще один, похожий на дядю! — воскликнул я с новой надеждой, волоча своего спутника за высоким седым господином в черной шляпе и широком модном пальто.
Мы ускорили шаг и теперь почти побежали за высоким джентльменом.
Но в тот момент, когда мы его почти догнали, высокий господин повернулся к дверям первого класса и скрылся из виду. Я побежал за ним, за мной Никифор Матвеевич …
Но потом случилось нечто неожиданное: я случайно наткнулся на ногу проходившей мимо дамы в клетчатом платье, клетчатой накидке и с клетчатым бантом на шляпе. Дама закричала своим голосом и, выронив из рук огромный клетчатый зонтик, вытянулась во всю длину на дощатом полу платформы.
Я кинулся к ней с извинениями, как и положено благовоспитанной девушке, но она даже не удостоила меня ни одним взглядом.
— Невежественный! Болваны! Невежественный! — кричала на всю станцию клетчатая дама. — Мчатся как сумасшедшие и сбивают приличную публику! Невежественный, невежественный! Так что пожалуюсь на вас начальнику станции! Директор дороги! Мэру! Помогите хоть встать, невежда!
И она барахталась, пытаясь встать, но не могла этого сделать.
Мы с Никифором Матвеевичем наконец подняли клетчатую даму, передали ей огромный зонтик, брошенный при падении, и стали спрашивать, не поранилась ли она.
— Я поранился, понятно! — крикнула дама тем же гневным голосом. — Понятно, я поранился. Что за вопрос! Здесь убить насмерть можно не только навредить. И все вы! Вы все! — внезапно огрызнулась она на меня. — Ты скажешь, как дикая лошадь, скверная девочка! Подожди у меня, я скажу милиционеру, я тебя в полицию отправлю! И она сердито постучала зонтиком по доскам помоста.
— Полицейский! Где полицейский? Зови меня им! Она снова закричала.
Я был ошеломлен. Страх охватил меня. Не знаю, что было бы со мной, если бы Никифор Матвеевич не вмешался в это дело и не заступился за меня.
— Полнота, сударыня, не пугайте ребенка! Понимаете, девушка сама не от страха, — ласковым голосом сказал мой защитник, — то есть она не виновата. Она сама расстроена. Наткнулся случайно, уронил тебя, потому что очень спешил за дядей.Ей казалось, что идет дядя. Она сирота. Вчера в Рыбинске мне передали из рук в руки, чтобы передать дяде в Петербург. Генерал ее дядя … Генерал Иконин … Вы когда-нибудь слышали эту фамилию?
Как только мой новый друг и защитник успел произнести последние слова, с клетчатой дамой случилось нечто необычное. Ее голова с клетчатым бантом, ее туловище в клетчатой накидке, длинный крючковатый нос, красноватые пучки на висках и большой рот с тонкими голубоватыми губами — все это прыгало, металось и танцевало какой-то странный танец, а из-за ее тонких губ , начали извергаться хриплые, шипящие и свистящие звуки.
Клетчатая дама засмеялась, отчаянно рассмеялась во весь голос, уронив огромный зонтик и схватившись за бедра, как будто у нее колики.
— Ха-ха-ха! — крикнула она. — Вот что еще они изобрели! Сам дядя! Видите ли, сам генерал Иконин, его превосходительство, должен прийти на вокзал, чтобы встретить эту принцессу! Какая благородная барышня, пожалуйста, скажите! Ха-ха-ха! Нечего сказать, она сделала это! Ну, мама, не сердись, на этот раз дядя не навещал тебя, а прислал меня.Он не подумал, что вы за птица … Ха-ха-ха !!!
Не знаю, сколько бы засмеялась клетчатая дама, если бы Никифор Матвеевич, снова придя мне на помощь, не остановил ее.
«Совершенно верно, сударыня, чтобы посмеяться над неблагоразумным ребенком», — сказал он строго. — Грех! Девушка-сирота … полная сирота. И Бог сирот …
— Не ваше дело. Молчи! — вдруг вскрикнула, перебив его, клетчатая дама, и ее смех сразу оборвался.«Несите за мной дамские вещи», — добавила она немного мягче и, повернувшись ко мне, небрежно произнесла: «Давай.
У меня не так много времени, чтобы с тобой связываться. Ну повернись! Живой! Марш!
И, грубо схватив меня за руку, потащила к выходу.
Я едва мог за ней угнаться.
На крыльце вокзала стояло красивое модное такси, запряженное красивым черным конем. На ложе сидел седой, величавый кучер.
Кучер натянул вожжи, и шикарная извозка подъехала вплотную к самым ступеням входа на станцию.
Никифор Матвеевич поставил на нее мой чемодан, затем помог клетчатой даме забраться в карету, которая заняла все сиденье, оставив мне столько же места, сколько нужно, чтобы поставить на него куклу, а не живое существо. девятилетняя девочка.
«Ну, до свидания, милая барышня, — ласково прошептал мне Никифор Матвеевич, — не дай бог с удовольствием поселиться с дядей. А если что — милости просим к нам. У тебя есть адрес. Мы живем на самой окраине, на трассе возле Митрофаньевского кладбища, за заставой… Помните? И Нюрка будет рада! Любит сирот. Она добра ко мне.
Мой друг долго бы со мной разговаривал, если бы голос клетчатой дамы не прозвучал с высоты сиденья:
— Ну, как долго ты будешь ждать, неприятная девочка! Что ты с мужчиной говоришь! А теперь к месту, слышишь!
Я вздрогнул, словно под ударом кнута, от этого мало знакомого мне, но уже ставшего неприятным голосом, и поспешил занять мое место, поспешно пожав руку и поблагодарив моего недавнего покровителя.
Кучер натянул поводья, лошадь тронулась, и, аккуратно вскакивая и обрызгивая прохожих комьями грязи и брызгами из луж, такси быстро неслось по шумным городским улицам.
Крепко ухватившись за край экипажа, чтобы не вылететь на тротуар, я с изумлением смотрел на большие пятиэтажки, на элегантные магазины, на конные трамваи и омнибусы, катящиеся по улице с оглушительным звоном и невольно мое сердце сжалось от страха при мысли, что меня ждут в этом большом, незнакомом мне городе, в чужой семье, с незнакомцами, о которых я так мало слышал и так мало знал.
Глава 4
Семья Икониных. — Первая беда
— Девочку свела Матильда Францевна!
— Ваш двоюродный брат, а не просто девушка …
— И твое тоже!
— Ты врешь! Мне не нужен кузен! Она нищая.
— А я не хочу!
— А я! И я!
— Звонят! Ты глухой, Федор?
— Привезено! Я его принес! Ура!
Все это я слышал, стоя перед дверью, покрытой темно-зеленой клеенкой.На латунной доске, прибитой к двери, большими красивыми буквами было начертано: НАСТОЯЩИЙ СТАТИАНСКИЙ СОВЕТНИК МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ ИКОНИН.
За дверью послышались торопливые шаги, и лакей в черном фраке и белом галстуке, который я видел только на фотографиях, широко распахнул дверь.
Как только я переступил порог, кто-то быстро схватил меня за руку, кто-то тронул меня за плечи, кто-то закрыл мне глаза рукой, при этом у меня в ушах наполнились шумом, звоном и смехом, от которого у меня сразу кружилась голова.
Когда я немного проснулся и мои глаза снова могли смотреть, я увидел, что стою посреди роскошно оформленной гостиной с пушистыми коврами на полу, с элегантной позолоченной мебелью, с огромными зеркалами от потолка до пола.
Такой роскоши я раньше не видела, поэтому неудивительно, что все это казалось мне мечтой.
Вокруг меня толпились трое детей: девочка и два мальчика. Девушка была моего возраста. Белокурая, изящная, с длинными вьющимися локонами, перевязанными розовыми бантиками на висках, с причудливо вздернутой верхней губой, она была похожа на симпатичную фарфоровую куклу.На ней было очень элегантное белое платье с кружевной оборкой и розовым поясом. Один из мальчиков, который был намного старше, в школьной форме был очень похож на свою сестру; другой, маленький, кудрявый, на вид не старше шести лет. Его худое, живое, но бледное лицо казалось болезненным, но пара карих глазков впилась в меня с живейшим любопытством.
Это были дети моего дяди — Жоржик, Нина и Толя, о которых мне не раз рассказывала покойная мать.
Дети молча смотрели на меня. Я за детей.
Молчание длилось около пяти минут.
И вдруг младший мальчик, которому, должно быть, надоело вот так стоять, вдруг поднял руку и, указывая на меня указательным пальцем, сказал:
— Это цифра!
— Фигурка! Фигура! — повторила блондинка девушка.
— И это правда: фи-гу-ра! Он просто сказал это правильно!
И она прыгнула на одном месте, хлопая в ладоши.
— Очень остроумно, — сказал школьник в нос, — есть над чем посмеяться.Она просто мокрица какая-то!
— Как поживают мокрицы? Почему мокрицы? — и младшие дети были взволнованы.
— Да разве вы не видите, как она намочила пол. В калошах она ворвалась в гостиную. Остроумный! Нечего сказать! Интересно, как! Лужа. Мокрицы есть.
— А что это — мокрицы? — с любопытством спросил Толя, с явным уважением глядя на старшего брата.
— Гм … гм … гм … — смутилась гимназистка, — гм … это цветок: когда прикоснешься к нему пальцем, он сейчас закроется… Здесь …
— Нет, ты ошибаешься, — вырвалось у меня против моей воли. (Покойная мама читала мне и о растениях, и о животных, и я много знал для своего возраста). «Цветок, который закрывает свои лепестки при прикосновении, — это мимоза, а мокрица — это водное животное, подобное улитке.
— Хммм … — проревел школьник, — неважно, цветок это или животное. У нас этого еще не было в классе. И почему ты морщишься носом, когда тебя не спрашивают? Посмотри, какую умницу она искала! .. — внезапно огрызнулся он мне.
— Ужасный выскочка! — повторила ему девушка и прищурилась. — Лучше ты будешь следить за собой, чем поправлять Жоржа, — капризно протянула она, — Жорж умнее тебя, но ты залез в гостиную в калошах. Очень хорошо!
— Остроумно! Школьник снова зашипел.
— А вы еще мокрицы! — пищал его брат и хихикал. — Мокрицы и нищий!
Я покраснел. Никто меня так не называл.Прозвище нищего обидело меня больше всего на свете. Я видел нищих на крыльце церквей и не раз сам давал им деньги по приказу мамы. Они просили «Христа ради» и протягивали руку за милостыней. Я не протягивал руку за подаянием и ни у кого ни о чем не просил. Поэтому он не смеет меня так называть. Гнев, горечь, злость — все это сразу закипело во мне, и, не вспомнив о себе, я схватил своего обидчика за плечи и стал изо всех сил трясти его, задыхаясь от возбуждения и гнева.
«Не смей так говорить. Я не нищий! Не смей называть меня нищим! Не смею! Не смею!
— Нет, нищий! Нет, нищий! Ты будешь жить с нами из милосердия. Твоя мама умерла и не оставила тебе денег. И вы оба нищие, да! Мальчик повторил, как усвоенный урок. И, не зная, чем еще меня досадить, высунул язык и стал делать перед моим лицом самые невозможные гримасы. Его брат и сестра от души рассмеялись, высмеивая эту сцену.
Я никогда не был подлецом, но когда Толя обидел мою маму, я не выдержал.Ужасная вспышка гнева охватила меня, и с громким криком, не думая и не вспоминая, что я делал, я изо всех сил толкнул кузена.
Он резко пошатнулся, сначала в одну сторону, затем в другую, и, чтобы сохранить равновесие, схватился за стол, на котором стояла ваза. Она была очень красива, вся разрисована цветами, аистами и какими-то забавными черноволосыми девушками в длинных цветных халатах, с высокими прическами и с открытыми веерами на груди.
Стол качнулся не меньше Толя.
Вместе с ним покачивалась ваза с цветами и маленькие черные девочки. Потом ваза соскользнула на пол … Раздался оглушительный треск.
Маленькие черные девочки, цветы и аисты смешались и исчезли в одной общей кучке осколков и осколков.
краткое содержание. Лидия Чарская, «Записки маленькой школьницы»
Лидия Чарская, как реализатор человеческих душ, вводит в очертания своего повествования девушку, обладающую талантом доброты и самопожертвования. Многие поколения русских девушек считали своим справочником «Записки маленькой школьницы».Краткое содержание ее показывает, как человек, обладающий не показными, а настоящими добродетелями, может изменить окружающий мир к лучшему. Главная героиня рассказа — девятилетняя девочка. Она яркая и добрая (по-гречески имя Елена означает «светлая»).
Леночка осиротела
Читатель узнает ее, когда она мчится поездом из родного Волги-Рыбинска в Санкт-Петербург. Грустно — это путешествие, а не само по себе оно спешит.
Девушка осталась сиротой. Ее любимая «самая милая, самая добрая» мать с глазами, похожими на глаза ангела, изображенного в церкви, простудилась, «когда начался лед», и, истощенная, став «как воск», умерла в сентябре.
Трагически начинаются «Записки маленькой школьницы». Краткое содержание вводной части — воспитать в ребенке чистую и нежную натуру.
Мама, чувствуя приближение его смерти, попросила двоюродного брата Иконина Михаила Васильевича, который живет в Санкт-Петербурге и имеет звание генерала (статского советника), воспитать девочку.
Марьюшка купила девушке железнодорожный билет до Петербурга, послала телеграмму дяде — на встречу с девушкой — и поручила ей присмотреть за Леночкой по дороге к знакомому экскурсоводу Никифору Матвеевичу.
В доме дяди
Красочная сцена, происходящая в доме рядом с государственным советником, описывает Лидия Чарская. «Записки школьницы» содержат образ недружественной унизительной встречи ее сестры с двумя братьями. Леночка ушла в калоши в гостиной, и это не осталось незамеченным, сразу обернулось ей в упрек.
Напротив нее, ухмыляясь, с явным чувством превосходства, стояла блондинка, похожая на фарфоровую куклу, с перевернутой капризной верхней губкой Нина; мальчик постарше, с похожими на нее чертами, — Жоржик, и худой, искривленный младший сын статского советника Толя.Как они восприняли двоюродного брата, который приехал из провинции? Повесть «Записки школьницы» отвечает на этот вопрос: с отвращением, с чувством превосходства, с особой детской жестокостью («нищий», «мокрица», «нам это не нужно», взято «из жалости») ). Lenochka упорно переносил издевательства, но когда Толик, дразня и скручивание, в разговоре, упомянул покойная мать девочки, она оттолкнула его, и мальчик сломал дорогой японский фарфоровая ваза.
Разбитая ваза
Немедленно эти маленькие иконины побежали жаловаться Баварии Ивановне (как они называли себя гувернанткой Матильдой Францевной) по-своему, переломив ситуацию и обвинив Леночку. Трогательно описывает сцену восприятия нежной и непоколебимой девушки Лидии Чарской.
«Записки школьницы» содержат явный контраст: Леночка не думает о своих братьях и сестре сердито, не зовет их мыслями, как они это постоянно делают. «Ну, как мне бороться с этими хулиганами?» — спрашивает она, глядя на серое петербургское небо и представляя свою покойную мать. Она говорила с ней своим «сильным сердцем».
Очень скоро приехал «дядя Мишель» (дядя Ашис представился своей племяннице) со своей женой, тетей Нелли.Тетя, как было видно, не собиралась относиться к племяннице как к родной, а просто хотела отдать ее в гимназию, где ее «тренировали». Дядя, узнав о разбитой вазе, помрачнел. Потом все пошли обедать.
Старшая дочь иконина — Юля (Джули)
Во время обеда Леночка познакомилась с еще одной жительницей этого дома, горбатой Джулией, старшей дочерью тети Нелли. «Записки маленькой школьницы» описывают ее изуродованную болезнь, узколицую, плоскогрудую, горбатую, ранимую и озлобленную девочку.В семье Иконой ее не понимали, она была изгоем. Леночка была единственной, кто искренне пожалел бедную изуродованную натуру девушки, у которой были только красивые глаза, похожие на «два бриллианта».
Однако Джули ненавидела новоприбывшую родственницу за то, что она вливалась в комнату, ранее принадлежавшую ей.
Месть Юлии
Известие о том, что она должна пойти завтра в гимназию, обрадовало Леночку. И когда Матильда Францевна в своем стиле приказала девочке идти «разбирать свои вещи» до школы, она убежала в гостиную.Однако вещи уже перенесены в крохотную комнату с одним окном, узкой кроватью, умывальником и комодом (бывшая комната Джули). В отличие от детской и гостиной, Лидия Чарская изображает этот скучный уголок. В ее книгах часто рассказывается о тяжелом детстве и юности самой писательницы. Она, как и главная героиня повести, рано потеряла мать. Но Лидия ненавидела мачеху, поэтому пару раз сбегала из дома. С 15 лет вела дневник.
Однако вернемся к теме рассказа «Записки школьницы». Краткое содержание дальнейших событий заключается в злобных шалостях Юлии и Ниночки. Сначала первая, а затем и вторая, раскидавшие по комнате вещи из чемодана Леночки, потом сломали стол.
И тогда Джули обвинила несчастную сироту в том, что она ударила Нину.
Неотбытое наказание
Со знанием дела (очевидным на личном опыте) описывается последующее наказание главной героини Лидии Чарской.«Записки маленькой школьницы» содержат удручающую сцену насилия над сиротой и вопиющую несправедливость. Злая, грубая и несимпатичная гувернантка затолкала девушку в пыльную, темную, холодную, необитаемую комнату и закрыла за собой засов на внешней стороне двери. Вдруг в темноте показалась пара огромных желтых глаз, летящих прямо на Леночку. Она упала на землю и потеряла сознание.
Гувернантка, обнаружив обмякшее тело Лены, сама испугалась. И она выпустила девушку из тюрьмы.Ее не предупредили, что там живет ручная сова.
Иконина-первая и Иконина-вторая
На следующий день гувернантка привела девушку к директору гимназии — Чириковой Анне Владимировне, высокой и статной даме с седыми волосами и молодым лицом. Матильда Францевна охарактеризовала Леночку, обвинив ее во всей вине за проделки сестер и братьев, но начальник ей не поверил.
Анна Владимировна тепло отнеслась к девушке, которая на попечении гувернантки расплакалась.Она отправила Леночку в класс, сказав, что Юлия (Юлия Иконон), которая в нем учится, познакомит девочку с остальными.Диктант. Домогательство
«Рекомендация» Юлия была оригинальна: она оклеветала Леночку перед всем классом, сказав, что не считает ее сестрой, обвиняя его в драчливости и обмане. Клевета сделала свое дело. В классе, где на первой скрипке играли две-три эгоистичные, физически сильные наглые девушки, быстрые на убийство и преследования, вокруг Леночки создавалась атмосфера нетерпимости.
Учителя Василия Васильевича удивили эти несвязанные отношения. Он усадил Лену возле Желевой, и тут начался диктант. Леночка (Иконина-вторая, как ее называла учительница) писала его каллиграфически и без клякс, а Юля (Иконина-первая) допустила двадцать ошибок. Дальнейшие события в классе, где все боялись возразить нахальной Ивине, мы опишем вкратце.
«Записки маленькой школьницы» содержат сцену жестокого преследования новой ученицы всем классом.
Ее окружали, толкали и дергали со всех сторон. Завистливый Жебелев и Юлия разозлили ее. Однако эти двое были далеко не известными в гимназии ублюдками и смельчаками Ивиной и Женей Рош.
Почему Ивина и другие начали это давление? «Сломать» новую, лишить волю, сделать ее послушной. Это исходило от молодых хулиганов? №
Лена страдает из-за поступка Джули. Первое чудо
На пятый день пребывания в доме дяди на Леночке случилась еще одна беда.Жюли, разозлившаяся на Жоржа за то, что он доложил Папе о единице, которую она получила на уроке Закона Божьего, заперла его бедную сову в ящик.Жорж был привязан к птице, которую дрессировали и кормили. Джули, не в силах удержаться от ликования, выдала себя в присутствии Леночки. Однако Матильда Францевна уже нашла тело бедного Фильки и по-своему определила его убийцу.
Ее поддерживала жена генерала, и Леночку пришлось резать. Жестокие обычаи в этом доме показывают «Записки маленькой школьницы».Главные герои часто бывают не только немилосердными, но и несправедливыми.
Но вот и случилось первое чудо, открылась Доброта первая душа. Когда Бавария Ивановна навела на бедную девушку жезл, казнь прервал крик: «Не смей сеять!» Его бросили в комнату бледного, дрожащего, с большими слезами на лице, младшего брата Толи: «Она сирота, она не виновата! Она должна извиниться». С этого момента они с Леной подружились.
Белая ворона
Когда-то черная Ивина и пухлый Евгений Рош решили «преследовать» учителя литературы Василия Васильевича.Как обычно, остальная часть класса их поддержала. Только Леночка, вызванная педагогом, без насмешек ответила на домашнее задание.
Такой вспышки ненависти к самому себе, Леночка, я ее еще ни разу не видел … Ее по коридору протащили, затолкали в пустую комнату и закрыли. Девушка плакала, ей было очень тяжело. Звонила маме, она даже была готова вернуться в Рыбинск.
И тут в ее жизни произошло второе чудо … К ней подошла любимица всей гимназии старшеклассница графиня Анна Симолина.Она, кроткая и добрая, понимала, какое сокровище душа Леночки, утирала слезы, успокаивала и искренне предлагала свою несчастную дружбу.
Иконина-вторая после этого буквально «воскресла из пепла», она была готова учиться дальше в этой гимназии.
Маленькая победа
Вскоре дядя девочки объявил детям, что в доме будет бал, и предложил им написать приглашение своим друзьям. По словам генерала, от него будет только одна гостья — дочь шефа.О том, как Жорж и Ниночка пригласили школьных друзей, а Леночку такую же — Нюрочку (дочь дирижера Никифора Матвеевича), ведет свой дальнейший рассказ писатель Лидия Чарски. «Записки школьницы» представляют для Леночки и Нюрочки неудачную первую часть бала: они стали предметом насмешек со стороны детей, воспитанных в презрении к «крестьянам». Однако ситуация кардинально изменилась, когда приехал гость от дяди.
Каким же было удивление Леночки, когда она была Анной Симолиной! За «дочку министра» пытались прильнуть маленькие большие снобы, но весь вечер Анна провела только с Леной и Нюрочкой.
А когда она танцевала с Нюрой вальс, все замерли. Девочки танцевали настолько пластично и выразительно, что даже Матильда Францевна, танцующая как автомат, после просмотра сделала две ошибки.
Но тогда мальчишки-дворяне наперебой пригласили на танец «простолюдинку» Нюру. Это была маленькая победа.
Новые страдания за проступок Джули. Чудо № 4
Однако вскоре судьба Лене приготовила испытание. Произошло это в гимназии. Джули сожгла красную книгу учителя немецкого языка с диктовками.Это сразу по ее словам узнала Лена. Она взяла на себя вину сестры, обратившись к учителю со словами сожаления. «Ах, подарок моей покойной сестры Софии!» Учительница воскликнула … Она не была великодушна, не могла простить … Как видите, настоящие персонажи оживляют «Записки маленькой школьницы».Краткое изложение последующих событий: Новые испытания выпали на долю этой отважной девушки. Лену публично обвинили в краже перед всей гимназией.Она стояла в коридоре, приколол к одежде булавку с листом бумаги с надписью «Вор». Она взяла на себя вину другого человека. Эта записка была вырвана у ее Анны Симолин, объявляя всем, что она не верит в виновность Лены.
Баварии Ивановне рассказали о случившемся, и это — тете Нелли.
Елену ждали еще более суровые испытания … Генерал в открытую назвал Елену воровкой, позором семьи. И тут случилось четвертое чудо.К ней всю ночь приходила в слезах раскаявшаяся Джули. Она действительно раскаялась. Действительно, христианское смирение сестры разбудило ее душу!
Пятое чудо. Согласие в семье Икон
Вскоре газеты заполнились новостями о трагедии. Поезд Никифор Матвеевич Рыбинск-Петербург попал в аварию. Елена попросила тетю Нелли отпустить ее к нему, чтобы помочь. Однако бездушный генерал не позволил. Тогда Елена в гимназии сделала вид, что не усвоила урок Закона Божьего (на занятии присутствовали директриса гимназии и все учителя) и была наказана — ушла на три часа после уроков.Теперь сбежать в гости к Никифору Матвеевичу было несложно.
Девушка ушла в холод и метель на окраине города, заблудилась, обессилела и села в сугроб, ей было хорошо, тепло … Ее выручили. Случайно на этой местности отец Анны Симолин вернулся с охоты. Он услышал стон, и охотничья собака нашла девушку, которая чуть не завалилась снежным комом в сугробе.
Когда Лена пришла в себя, ее успокоили, новость о крушении поезда оказалась газетной опечаткой.В доме Анны под наблюдением врачей Лена выздоровела. Анна была также шокирована преданностью своей подруги, и она предложила ей остаться, став сестрой по имени (мой отец согласился).
Благодарная Лена и мечтать о таком счастье не могла. Анна и Елена пошли в дом к дяде, чтобы сообщить об этом решении. Анна сказала, что Елена будет жить с ней. Но тут Толик и Джули упали на колени и стали горячо просить ее не выходить из дома. Толик сказал, что, как и Пятница, он не может жить без Робинзона (то есть Елены), и Джули спросила ее, потому что без нее она действительно не может исправиться.
И тут случилось пятое чудо: наконец душа тети Нелли стала видеть. Только сейчас она осознала, насколько щедра Лена, что она действительно сделала бесценное для своих детей. Мать семьи наконец приняла ее как родную дочь. Безразличный ко всему Жорж тоже заплакал, его вечный нейтралитет между добром и злом был отброшен в пользу первого.
Заключение
И Елена, и Анна поняли, что Лена в этой семье более нужная.Ведь этой девочке-сироте, поначалу не встречавшей на своем пути доброты, ее теплое сердце сумело растопить лед вокруг себя. Ей удалось внести в высокомерный, уродливый, жестокий дом лучи любви и настоящее христианское смирение высокого вкуса.Сегодня (почти через сто лет после написания) снова на пике популярности «Записки маленькой школьницы». В комментариях читателей говорится, что рассказ жизненно важен.
Как часто наши современники живут, отвечая ударом на удар, местью, ненавистью.Лучше ли от этого мир вокруг них? Едва ли.
Книга Чарской дает нам понять, что только доброта и жертва действительно могут изменить мир к лучшему.
Записки маленькой школьницы. Другие пересказы и обзоры к читательскому дневнику
Лидия Алексеевна Чарская, как настоящий инженер человеческих душ, вводит в сюжет своего рассказа девушку, обладающую талантом к доброте и самопожертвованию.
Многие поколения русских девушек считали своей настольной книгой «Записки маленькой школьницы.Резюме показывает, как человек, обладающий не показными, а настоящими добродетелями, способен изменить окружающий мир к лучшему. Главная героиня рассказа — девятилетняя девочка. Она умная и добрая (по-гречески , имя Елена означает «свет»).
Елена-сирота
Читатель узнает ее, когда она мчится поездом из родного Волги-Рыбинска в Санкт-Петербург. Путешествие печальное, мчится против своей воли. Девушка осталась сиротой. Ее любимая «самая милая, самая добрая» мать с глазами, похожими на глаза ангела, изображенного в церкви, простудилась «когда треснул лед» и, истощенная, став «как воск», умерла в Сентябрь.
«Записки маленькой школьницы» начинаются трагически. Краткое содержание вводной части призвано воспитать чистую и нежную природу ребенка.
Мама, почувствовав приближение своей смерти, обратилась к двоюродному брату Иконина Михаилу Васильевичу, который живет в Санкт-Петербурге и имеет звание генерала (статского советника), чтобы воспитать девочку.
Марьюшка купила девушке билет на поезд до Петербурга, отправила телеграмму дяде — о встрече с девушкой — и поручила своему знакомому гиду Никифору Матвеевичу присмотреть за Леночкой в дороге.
В доме дяди
Сцена в доме статского советника красочно описана в «Записках школьницы», где есть образ негостеприимной унизительной встречи ее сестры с двумя братьями. Елена ушла в гостиную в калошах, и это не осталось незамеченным, сразу обернувшись для нее упреком. Напротив нее, ухмыляясь, с явным чувством превосходства, стояла блондинка, похожая на Нину, с причудливо вздернутой верхней губой; мальчик постарше, с похожими на нее чертами, — Жоржик, и худой, гримасничающий младший сын статского советника Толя.
Как они отреагировали на двоюродного брата, приехавшего из провинции? Повесть «Записки школьницы» отвечает на этот вопрос: с отвращением, с чувством своего превосходства, с особой детской жестокостью («нищая», «мокрица», «она нам не нужна», взятая «из жалость»).
Леночка стойко терпела издевательства, но когда Толик, дразня и гримасничая, в разговоре упомянул покойную мать девочки, она толкнула его, и мальчик разбил дорогую японскую
Разбитую вазу
Сразу же эти маленькие Иконины побежали жаловаться Баварии Ивановне. (как молча называли гувернантку Матильду Францевну), по-своему искажая ситуацию и обвиняя Леночку.
Трогательно описывает сцену восприятия поступка нежной и не сердитой девушкой Лидией Чарской. «Записки маленькой школьницы» содержат очевидный контраст: Елена не думает со злостью о своих братьях и сестре, не называет их в мыслях именами, как они постоянно это делают. «Ну как я могу быть с этими хулиганами?» — спрашивает она, глядя на серое петербургское небо и представляя себе умершую мать. Она говорила с ней своим «бьющимся сердцем».
Очень скоро «дядя Мишель» (так дядя представился своей племяннице) прибыл со своей женой, тетей Нелли.Тетя, как было видно, не собиралась относиться к племяннице как к родной, а просто хотела отправить ее в гимназию, где ее будут «тренировать».
Дядя, узнав про разбитую вазу, потемнел. Потом все пошли обедать.
Старшая дочь Иконинцев — Юлия (Юлия)
Во время обеда Елена познакомилась с другой жительницей этого дома, горбатой Джулией, старшей дочерью тети Нелли. «Записки маленькой школьницы» описывают ее как изуродованную болезнь, узколицую, плоскогрудую, горбатую, ранимую и озлобленную девушку.В семье Икониных ее не понимали, она была изгоем. Елена оказалась единственной, кто искренне пожалел изуродованную природой бедную девушку, чьи красивые глаза были всего лишь «двумя бриллиантами».
Однако Джули ненавидела недавно прибывшую родственницу за то, что ее перевели в комнату, которая ранее принадлежала ей.
Месть Юлии
Известие о том, что завтра ей нужно идти в гимназию, обрадовало Леночку. И когда Матильда Францевна в своем стиле приказала девочке идти «разбираться с вещами» перед школой, она убежала в гостиную.Однако вещи уже перенесены в крохотную комнату с одним окном, узкой кроватью, умывальником и комодом (бывшая комната Джули).
В отличие от детской и гостиной, Лидия Чарская изображает этот скучный уголок. Ее книги часто как бы описывают тяжелое детство и юность самой писательницы. Она, как и главная героиня повести, рано потеряла мать. Лидия ненавидела мачеху, поэтому пару раз сбегала из дома. С 15 лет вела дневник.
Однако вернемся к сюжету рассказа «Записки школьницы». Краткое содержание дальнейших событий — злая шалость Юлии и Ниночки. Сначала первый, потом второй разбросали вещи из чемодана Лены по комнате, потом сломали стол. А потом Юля обвинила несчастную сироту в том, что она ударила Ниночку.
Незаслуженное наказание
Зная дело (личный опыт очевиден), она описывает последующее наказание главной героини Лидии Чарской.«Записки школьницы» содержат удручающую сцену насилия над сиротой и грубую несправедливость. Злая, грубая и беспощадная гувернантка затолкала девушку в какую-то пыльную, темную, холодную нежилую комнату и закрыла за собой защелку с внешней стороны двери. Вдруг в темноте показалась пара огромных желтых глаз, летящих прямо на Леночку.
Она упала на землю и потеряла сознание.
Гувернантка, обнаружив обмякшее тело Лены, сама испугалась. И она освободила девушку из плена.О том, что здесь живет ручная сова, ее не предупредили.
Иконина первая и Иконина вторая
На следующий день гувернантка привела девушку к директору гимназии Анне Владимировне Чириковой, высокой статной женщине с седыми волосами и молодым лицом. Матильда Францевна охарактеризовала Леночку, обвиняя ее в проделках сестер и братьев, но начальник ей не поверил. Анна Владимировна тепло отнеслась к девушке, которая расплакалась, когда гувернантка уходила.Она отправила Леночку в класс, сказав, что Юлия (Юлия Иконина), студентка там, познакомит девочку с остальными.
Диктант. Издевательства
«Рекомендация» Джули была своеобразной: она клеветала на Леночку перед всем классом, заявляя, что не считает ее сестрой, обвиняя в драчливости и обмане. Клевета сделала свое дело. В классе, где на первой скрипке играли две-три эгоистичные, физически сильные наглые девушки, быстрые на репрессии и преследования, вокруг Леночки создавалась атмосфера нетерпимости.
Учителя Василия Васильевича удивили такие несвязанные отношения. Он усадил Леночку возле Жебелевой, и тут начался диктант. Елена (Иконина вторая, как ее называла учительница) написала каллиграфически и без клякс, а Юлия (Иконина первая) допустила двадцать ошибок. Дальнейшие события в классе, где все боялись возразить нахальной Ивине, мы опишем кратко.
«Записки школьницы» содержат сцену жестокого преследования всем классом новой ученицы.Ее окружали, толкали и тянули со всех сторон. Завистливые Жебелева и Юлия отругали ее. Однако эти двое были далеки от озорников и смельчаков, известных в гимназии Ивина и Женя Рош.
Почему Ивина и другие инициировали Чтобы «сломать» новую, лишить ее воли, заставить ее быть послушной. Удалось ли это молодым хулиганам? Нет.
Лена страдает из-за поступка Джули. Первое чудо
На пятый день пребывания в доме дяди, Леночку постигло очередное несчастье.Джули, рассерженная на Жоржа за то, что он доложила Папе о единице, которую она получила на уроке Закона Божьего, закрыла его бедную сову в коробке.
Жорж был привязан к птице, которую он обучал и кормил. Джули, не в силах удержаться от ликования, выдала себя в присутствии Леночки. Однако Матильда Францевна уже нашла тельце бедного Фильки и по-своему опознала его убийцу.
Ее поддерживала жена генерала, а Леночку надо было пороть.Жестокие нравы в этом доме показаны в «Записках маленькой школьницы». Главные герои часто бывают не только беспощадными, но и несправедливыми.
Однако здесь произошло первое чудо, первая душа открылась Добру. Когда Бавария Ивановна навела жезл на бедную девушку, казнь прервал душераздирающий крик: «Не смей плеть!» Его выдал младший брат Толя, который влетел в комнату, бледный, дрожащий, с большими слезами на лице: «Она сирота, она не виновата! Тебе нужно ее пожалеть.С этого момента они с Леной стали друзьями.
Белая ворона
Однажды черная Ивина и пухлый Женя Рош решили «выследить» учителя литературы Василия Васильевича. Как всегда, остальной класс их поддержал. Только Леночка, вызванная педагогом, ответила на домашнее задание без насмешек
Леночка никогда не видела такого всплеска ненависти к себе .
.. Ее потащили по коридору, затолкали в пустую комнату и закрыли. Девушка плакала. , ей было очень тяжело.Звонила маме, она даже была готова вернуться в Рыбинск.
И тут случилось второе чудо в ее жизни … К ней подошла любимица всей гимназии, старшеклассница графиня Анна Симолина. Она, будучи самой кроткой и доброй, понимала, что за сокровище душа Елены, вытирала слезы, успокаивала и искренне предлагала несчастной девушке свою дружбу. Иконина через секунду буквально «воскресла из пепла», она была готова учиться дальше в этой гимназии.
Маленькая победа
Вскоре дядя девочки объявил детям, что в доме будет бал, и предложил им написать приглашение своим друзьям.По словам генерала, от него будет только одна гостья — дочь начальника. О том, как Жорж и Ниночка пригласили своих школьных друзей, а Леночка пригласила Нюрочку (дочь дирижера Никифора Матвеевича), свою дальнейшую историю ведет писательница Лидия Чарская. «Записки школьницы» — первая часть бала для Леночки и Нюрочки, провальная: они оказались предметом насмешек со стороны детей, воспитанных в презрении к «мужчинам».
Однако ситуация в корне изменилась, когда приехал гость от дяди.
Каково же было удивление Леночки, когда она оказалась Анной Симолиной! Маленькие светские снобы пытались прильнуть к «дочке министра», но весь вечер Анна провела только с Леной и Нюрочкой.
А когда она станцевала вальс с Нюрой, все замерли. Девушки танцевали так пластично и выразительно, что даже Матильда Францевна, танцуя как автомат, взглянув на нее, сделала две ошибки. Но тогда знатные мальчишки наперебой пригласили на танец «простолюдинку» Нюру.Это была маленькая победа.
Новые страдания из-за проступка Джули. Чудо №4
Однако вскоре судьба приготовила Лене настоящее испытание. Произошло это в гимназии. Джули сожгла учительскую красную книгу немецкого языка под диктовку. Лена сразу узнала это по своим словам. Она взяла на себя вину сестры, обратившись к учителю со словами сожаления. «Ах, подарок моей покойной сестры Софии!» — воскликнула учительница … Она не была щедрой, не умела прощать.
.. Как видите, в «Записках школьницы» оживают по-настоящему живые персонажи.
Краткое изложение последующих событий — новое испытание, выпавшее на долю этой смелой девушки. Лену публично обвинили в краже на глазах у всей гимназии. Она стояла в коридоре с приколотым к одежде листком бумаги с надписью «Вор». Она взяла на себя вину другого человека. Эту записку от нее оторвала Анна Симолина, объявляя всем, что не верит в виновность Лены.
Баварии Ивановне рассказали о случившемся, и она рассказала тете Нелли. Елену ждали еще более тяжелые испытания … Жена генерала откровенно назвала Елену воровкой, позором семьи. И тут случилось четвертое чудо. Ночью раскаявшаяся Джули пришла к ней в слезах. Она действительно раскаялась. Истинно христианское смирение сестры разбудило и ее душу!
Пятое чудо. Согласие в семье Икониных
Вскоре в газетах появились новости о трагедии.Поезд Никифора Матвеевича Рыбинск — Петербург попал в аварию. Елена попросила тетю Нелли отпустить ее в гости к нему, чтобы помочь.
Однако жена бездушного генерала не позволила. Тогда Елена в гимназии сделала вид, что не усвоила урок Закона Божьего (на уроке присутствовали директор гимназии и все учителя) и была наказана — ушла на три часа после уроков. Теперь убежать в гости к Никифору Матвеевичу было легче, чем когда-либо.
Девушка попала в холод и метель на окраине города, заблудилась, вымоталась и села в сугроб, ей было хорошо, тепло… Ее спасли. Случайно вернулся с охоты в этой местности папа Анны Симолин. Он услышал стон, и охотничья собака нашла девушку, почти засыпанную снегом в сугробе.
Когда Лена пришла в сознание, ее успокоили, новость о крушении поезда оказалась газетной опечаткой. В доме Анны под наблюдением врачей Лена выздоровела. Анна была потрясена самоотверженностью подруги, и она предложила ей остаться, став названной сестрой (ее отец согласился).
Благодарная Лена о таком счастье и мечтать не могла.Анна и Елена пошли в дом своего дяди, чтобы объявить об этом решении. Анна сказала, что Елена будет жить с ней.
Но тут Толик и Джули упали на колени и стали горячо просить сестру не выходить из дома. Толик сказал, что, как и Пятница, он не сможет жить без Робинсона (то есть Елены), и Джули спросила ее, потому что без нее она не смогла бы по-настоящему поправиться.
И тут случилось пятое чудо: душа тети Нелли наконец увидела свет. Только сейчас она осознала, насколько щедра Лена, что поистине бесценно она сделала для своих детей.Мать семьи наконец приняла ее как родную дочь. Жорж, равнодушный ко всему, тоже глубоко заплакал, его вечный нейтралитет между добром и злом был отброшен в пользу первого.
Выход
И Елена, и Анна поняли, что Лена больше нужна в этой семье. Ведь этой девочке-сироте, изначально не встречавшей на своем пути доброты, горячим сердцем удалось растопить лед вокруг себя. Ей удалось внести лучи любви и настоящего в высокомерное, уродливое, жестокое домашнее христианское смирение высокого стандарта.
Сегодня (почти через сто лет после написания) «Записки маленькой школьницы» снова на пике популярности.
Отзывы читателей утверждают, что история реальна.
Как часто наши современники живут, отвечая ударом на удар, месть, ненависть. Делает ли это мир вокруг них лучше? Едва ли.
Книга Чарской дает понять, что только доброта и жертва действительно могут изменить мир к лучшему.
« Маленькие школьные записки » — типичный образец творчества Лидии Чарской со всеми ее воспитанными и возвышенными, но непонятными и несправедливо обиженными героинями, сентиментальностью, речевой и сюжетной схемами, униформными и плоскими персонажами.
Сюжет этой истории таков: главная героиня — девочка лет десяти, после смерти любимой матери остается сиротой, а богатый дядя забирает ее в свой дом в Санкт-Петербурге. Однако в своем доме героине приходится очень нелегко, так как жена дяди, его дети, их гувернантка, слуга начинают всячески оскорблять и запугивать девушку. Героиня, обладая чистой душой и возвышенным характером, достойно проходит все эти испытания и завоевывает всеобщую любовь.
Все это изложено тупо-однообразным языком, с чрезмерным возвеличиванием героев и всего прочего, за что писателя справедливо критикуют.(И, кстати, хотелось бы вставить давно закипевшую реплику, что то, что Чуковский, ругавший Чарскую, выбил ей пенсию в советские годы, говорит лишь о том, что Корней Иванович был хорошим человеком, а не на все это творчество Чарской он вдруг признал прекрасным).
Конечно, понятна позиция автора, который стремится «вызвать у юных читателей добрые чувства, поддерживать их интерес к окружающей среде, пробудить любовь к добру и правде, сострадание» и эта цель заслуживает всяческих похвал, но проблема в том, что что в героях (точнее, героинях) Чарской мне сложно увидеть живого ребенка, которого, как и любого нормального человека, часто одолевают противоречивые чувства, в которых часто берут верх хулиганство и даже злые принципы, но это эти моральные уроки закладывают основу для будущего сознательного и с трудом завоеванного морального выбора между добром и злом.
У ангелов во плоти, обитающих в книгах писателя, ничего этого нет. Они правы, потому что они правы. Это образцы, сделанные для того, чтобы ими руководствоваться, непременный элемент особого жанра ИЛЛЮСТРАТИВНЫХ рассказов, из которого исключено все, что не укладывается в простую схему писателя. Именно за это, кстати, книги Чарской благосклонно воспринимаются в церковной среде, где крайне подозрительно относятся ко всему живому. (Вы не увидите книг Астрид Линдгрен, например, в церковной лавке, а что будет, если среди православных вы скажете, что дали ребенку почитать Гарри Поттера, даже страшно представить).
А с другой стороны, может быть, такие образцы нужны девочкам 9-10-11 лет? Возможно, их взгляд легко избегает всех шаблонов и сразу видит содержание книг Чарской, суть которых прекрасно выразила Юлия Друнина: «В Чарской, в ее восторженных юных героинях есть что-то — яркое, благородное, чистое, — что трогает неопытные души девушек (девушек) — лучшая струна, которая воспитывает в них (просто воспитывает!) высшие понятия дружбы, верности и чести.
»(взято из Википедии)
О дизайне: книга на удивление качественная, атмосферная, качественная и к тому же недорогая — ее можно взять со скидкой менее 200 рублей, что в наши дни для книг просто мелочь. Том выглядит винтажно, что очень подходит для книги, на каждой странице которой присутствует дореволюционная эпоха.Формат книги небольшой, что тоже придает некую женскую комфортность, и вы видите, что какой-то молодой человек, залезая ногами в кресло бабушки, с увлечением переваривает одну страницу за другой.При этом эта книга вышла в составе серии, и вы можете приобрести некое собрание сочинений. (На данный момент опубликовано 11 из них, но что-то новое уже давно не добавляется).
Вердикт: Книги Чарской точно не надо покупать, если вы воспитываете мальчиков, это для них пустое место. Но девушки, возможно, смогут воспринимать их не как скучную морализирующую литературу посредственного художественного достоинства, а как написанные простым языком рассказы о чести и благородстве.
Этакая версия повестей Крапивина для женской аудитории.
И еще одно важное замечание. Кажется, что как бы мы ни относились к творчеству Чарской, кажется, что благодаря простоте и доступности описываемых событий яркие, без полутонов персонажи книги писателя преодолели время и нужно ознакомиться с ними, хотя бы для того, чтобы иметь представление об этом явлении в нашей литературе. Так сказать, для общего развития.Мне кажется, что для этого не стоит читать огромное количество написанных ею книг, а для ознакомления вполне достаточно нескольких произведений, одним из которых вполне может быть рассказ «Записки маленькой школьницы».
П.С. Недавно купила «Принцессу Джаваху» с великолепными иллюстрациями от «АСТ», из серии «Лучшие девушки», по моему скромному мнению, получилось здорово. Так что если вы действительно покупаете книги Чарской для ознакомления, то вам стоит обратить внимание на это издание.
Чарская Лидия
Записки школьницы
1.В чужой город, в чужие
Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! — стучат колеса, и поезд быстро мчится вперед-вперед.
В этом монотонном шуме я слышу одни и те же слова, повторяемые десятки, сотни, тысячи раз. Я внимательно слушаю, и мне кажется, что колеса стучат одно и то же, без счета, без конца: вот так! Просто так! Просто так!
Колеса стучат, а поезд мчится и мчится, не оглядываясь, как вихрь, как стрела…
В окне на нас бегут кусты, деревья, вокзальные дома и телеграфные столбы, направленные по откосу железнодорожного полотна …
Или это наш поезд идет, а они спокойно стоят на одном месте? Не знаю, не понимаю.
Однако я многого не понимаю, что случилось со мной в эти последние дни.
Господи, как странно все делается на свете! Мог ли я несколько недель назад подумать, что мне придется покинуть наш маленький уютный домик на берегу Волги и отправиться в одиночку за тысячи километров к каким-то далеким, совершенно неизвестным родственникам? .. Да, мне еще кажется, что это только мечта, но — увы! — это не сон! ..
Этого дирижера звали Никифор Матвеевич.
Он всю дорогу заботился обо мне, напоил меня чаем, застелил мне постель на скамейке и, как только у него было время, развлекал меня всячески. Оказывается, у него была дочь моего возраста, которую звали Нюра, которая жила с матерью и братом Сережей в Санкт-Петербурге. Он даже свой адрес положил мне в карман — «на всякий случай», если я захочу навестить его и встретиться с Нюрочкой.
Мне очень жаль вас, барышня, — не раз говорил мне Никифор Матвеевич за время моего короткого путешествия, — потому что вы сирота, а сирот Бог велит любить. И снова вы одиноки, как есть в мире; Вы не знаете своего дядю в Питере, его семья тоже … Это непросто … Но только если станет очень невыносимо, приходите к нам. Вы редко встретите меня дома, потому что я все больше и больше путешествую, и моя жена и Нюрка будут рады вас видеть.Они добрые …
Поблагодарил ласкового проводника и пообещал приехать к нему …
Действительно, в вагоне поднялся ужасный переполох. Пассажиры и пассажиры суетились и толкались, пакуя и связывая вещи.
Какая-то старуха, всю дорогу ехавшая напротив меня, потеряла кошелек с деньгами и кричала, что ее ограбили. В углу плакал чей-то ребенок. У дверей стоял шарманщик и играл на сломанном инструменте унылую песню.
Я выглянул в окно.Господин! Сколько труб я видел! Трубы, трубы и трубы! Целый лес труб! От каждого клубился серый дым и, поднимаясь вверх, разносился в небо. Моросил мелкий осенний дождь, и вся природа, казалось, хмурилась, плакала и на что-то жаловалась.
Поезд шел медленнее. Колеса уже не кричали своим беспокойным «вот так!» Теперь они стучали намного дольше и, казалось, жаловались на то, что машина насильно задерживает их живой, веселый ход.
И поезд остановился.
Пожалуйста, приходите, — сказал Никифор Матвеевич.
И, взяв в одну руку мой теплый носовой платок, подушку и чемодан, а другой крепко сжав мою руку, он вывел меня из вагона, с трудом протиснувшись сквозь толпу.
2. Моя мама
У меня была мамочка, ласковая, добрая, милая.
Мы с мамой жили в небольшом домике на берегу Волги. Дом был такой чистый и светлый, и из окон нашей квартиры видна была и широкая красивая Волга, и огромные двухэтажные пароходы, и баржи, и причал на берегу, и толпы гуляющих, выходивших на эту пирс в определенные часы для встречи прибывающих пароходов… А мы с мамой ходили туда редко, очень редко: мама давала уроки в нашем городе, и ей не разрешали гулять со мной так часто, как хотелось бы. Мама сказала:
Подожди, Ленуша, я накоплю денег и перевезу тебя по Волге от нашего Рыбинска до Астрахани! Тогда мы будем довольны нашим сердцем.
Я радовался и ждал весны.
К весне мама накопила немного денег, и мы решили осуществить задумку с первых же теплых дней.
Чарская Лидия
Записки школьницы
1. В чужой город, к незнакомцам
Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! — стучат колеса, и поезд быстро мчится вперед-вперед.
В этом монотонном шуме я слышу одни и те же слова, повторяемые десятки, сотни, тысячи раз.
Я внимательно слушаю, и мне кажется, что колеса стучат одно и то же, без счета, без конца: вот так! Просто так! Просто так!
Колеса стучат, а поезд мчится и мчится, не оглядываясь, как вихрь, как стрела…
В окне на нас бегут кусты, деревья, вокзальные дома и телеграфные столбы, направленные по откосу железнодорожного полотна …
Или это у нас поезд идет, а они спокойно стоят на одном месте? Не знаю, не понимаю.
Однако я многого не понимаю, что случилось со мной в эти последние дни.
Господи, как странно все делается на свете! Мог ли я несколько недель назад подумать, что мне придется покинуть наш маленький уютный домик на берегу Волги и отправиться в одиночку за тысячи километров к каким-то далеким, совершенно неизвестным родственникам? .. Да, мне еще кажется, что это только мечта, но — увы! — это не мечта! ..
Этого дирижера звали Никифор Матвеевич. Он всю дорогу заботился обо мне, напоил меня чаем, застелил мне постель на скамейке и, как только у него было время, развлекал меня всячески.
Оказывается, у него была дочь моего возраста, которую звали Нюра, которая жила с матерью и братом Сережей в Санкт-Петербурге. Он даже свой адрес положил мне в карман — «на всякий случай», если я захочу навестить его и встретиться с Нюрочкой.
Мне очень жаль вас, барышня, — не раз говорил мне Никифор Матвеевич за время моего короткого путешествия, — потому что вы сирота, а сирот Бог велит любить. И снова вы одиноки, как есть в мире; Вы не знаете своего дядю в Питере, его семья тоже … Это непросто … Но только если станет очень невыносимо, приходите к нам. Вы редко встретите меня дома, потому что я все больше и больше путешествую, и моя жена и Нюрка будут рады вас видеть.Они добрые …
Поблагодарил ласкового проводника и пообещал его навестить …
Действительно, в вагоне поднялся ужасный переполох. Пассажиры и пассажиры суетились и толкались, пакуя и связывая вещи. Какая-то старуха, всю дорогу ехавшая напротив меня, потеряла кошелек с деньгами и кричала, что ее ограбили.
В углу плакал чей-то ребенок. У дверей стоял шарманщик и играл на сломанном инструменте унылую песню.
Я выглянул в окно.Господин! Сколько труб я видел! Трубы, трубы и трубы! Целый лес труб! От каждого клубился серый дым и, поднимаясь вверх, разносился в небо. Моросил мелкий осенний дождь, и вся природа, казалось, хмурилась, плакала и на что-то жаловалась.
Поезд шел медленнее. Колеса уже не кричали своим беспокойным «вот так!» Теперь они стучали намного дольше и, казалось, жаловались на то, что машина насильно задерживает их живой, веселый ход.
И поезд остановился.
Подойдите, пожалуйста, — сказал Никифор Матвеевич.
И, взяв в одну руку мой теплый носовой платок, подушку и чемодан, а другой крепко сжав мою руку, он вывел меня из вагона, с трудом протиснувшись сквозь толпу.
2. Моя мама
У меня была мамочка, ласковая, добрая, милая. Мы с мамой жили в небольшом домике на берегу Волги. Дом был такой чистый и светлый, и из окон нашей квартиры видна была и широкая красивая Волга, и огромные двухэтажные пароходы, и баржи, и причал на берегу, и толпы гуляющих, выходивших на эту пирс в определенные часы для встречи прибывающих пароходов.
.. А мы с мамой ходили туда редко, очень редко: мама давала уроки в нашем городе, и ей не разрешали гулять со мной так часто, как хотелось бы. Мама сказала:
Подожди, Ленуша, я накоплю денег и перевезу тебя по Волге от нашего Рыбинска до Астрахани! Тогда мы будем довольны нашим сердцем.
Я радовался и ждал весны.
К весне мама накопила немного денег, и мы решили осуществить задумку с первых же теплых дней.
Как только Волга очистится ото льда, мы покатимся вместе с вами! — сказала мама, ласково поглаживая меня по голове.
Но когда лед тронулся, она простудилась и начала кашлять. Лед прошел, Волга прояснилась, а мама без конца кашляла и кашляла. Она стала какой-то тонкой и прозрачной, как воск, и все сидела у окна, глядя на Волгу и повторяла:
Кашель пройдет, немного поправлюсь, и мы поедем с тобой в Астрахань, Ленуша!
Но кашель и простуда не прошли; лето в этом году было влажным и холодным, и мама с каждым днем становилась все тоньше, бледнее и прозрачнее.
Пришла осень. Наступил сентябрь. Над Волгой тянулись длинные вереницы журавлей, летящих в теплые страны. Мама уже не сидела у окна в гостиной, а лежала на кровати и все время дрожала от холода, а сама была горячая как огонь.
Однажды она позвала меня к себе и сказала:
Слушай, Ленуша. Твоя мама скоро оставит тебя навсегда … Но не горюй, милый. Я всегда буду смотреть на тебя с неба и радоваться добрым делам моей девочки, и…
Я не давал ей кончить и горько плакал. И мама тоже заплакала, и глаза ее стали грустными, грустными, такими же, как у ангела, которого я видела на большом изображении в нашей церкви.
Немного успокоившись, мама снова заговорила:
Я чувствую, что Господь скоро возьмет меня к Себе, и Его святая воля исполнится! Будь умной девочкой без матери, молись Богу и помни обо мне … Ты поедешь жить к своему дяде, моему брату, который живет в Санкт-Петербурге … Я ему о тебе писала и просила приютить сироту …
Что-то больно, больно при слове «сирота» сдавило горло .
..
Я рыдал, плакал и съеживался у кровати моей матери. Пришла Марьюшка (повар, которая прожила с нами целых девять лет, с самого года моего рождения и которая без памяти любила меня и маму), отвела меня к себе, сказав, что «маме нужен покой».
В слезах я заснул в ту ночь на Марьюшкиной постели, а утром… Ах, что случилось утром! ..
Я проснулась очень рано, кажется, в шесть часов, и хотела бежать прямиком к маме.
В это время вошла Марьюшка и сказала:
Молись Богу, Леночка: Бог твою мать к себе забрал. Твоя мама умерла.
Мамочка мертва! — повторил я.
И вдруг мне стало так холодно, холодно! Потом голова зашумела, и вся комната, и Марьюшка, и потолок, и стол, и стулья — все перевернулось и начало кружиться у меня в глазах, и я уже не помню, что со мной стало после этого .Кажется, я упал на пол без сознания …
Я проснулся, когда мама уже лежала в большом белом ящике, в белом платье, с белым венком на голове. Старый серый священник читал молитвы, певцы пели, а Марьюшка молилась у порога спальни.
Приходили какие-то старушки и тоже молились, потом смотрели на меня с сожалением, покачали головами и что-то бормотали беззубыми ртами …
Сирота! Круглый сирота! — тоже качая головой и с жалостью глядя на меня, сказала Марьюшка и заплакала.Плакали и старушки …
На третий день Марьюшка отвела меня к белому ящику, в котором лежала мама, и велела поцеловать маму руку. Потом священник благословил маму, певцы спели что-то очень грустное; подошли какие-то мужчины, закрыли белый ящик и вынесли его из нашего дома …
Я громко закричал. Но тут вовремя подоспели знакомые мне старушки и сказали, что несут маму на похороны и что не надо плакать, а молиться.
Белый ящик принесли в церковь, мы защищали мессу, а потом снова подошли люди, подняли ящик и отнесли на кладбище.Там уже была вырыта глубокая черная дыра, и в нее опущен маминый гроб. Потом в яму засыпали землей, поставили белый крест, и Марьюшка отвела меня домой.
По дороге она сказала мне, что вечером отвезет меня на вокзал, посадит в поезд и отправит в Петербург к дяде.
Я не хочу видеть своего дядю, — мрачно сказал я, — я не знаю дядюшки и боюсь к нему идти!
Но Марьюшка сказала, что ей так стыдно рассказывать большой девочке, что мама это слышит и мои слова ее задевают.
Потом я замолчал и стал вспоминать лицо дяди.
Я никогда не видел своего петербургского дядю, но его портрет был в альбоме моей мамы. Он был изображен на нем в расшитом золотом мундире, с множеством орденов и со звездой на груди. Он выглядел очень важным, и я невольно его боялся.
После обеда, которого я почти не касался, Марьюшка сложила все мои платья и нижнее белье в старый чемодан, напоила меня чаем и отвезла на вокзал.
Разделы: Литература
Класс: 6
Детские книги написаны для образования, а образование — это здорово. В.Г. Белинский.
На занятиях
Имя писателя, о творчестве которого мы сегодня поговорим, известно многим.
Лидия Чарская посвятила свое творчество детям. Детские поступки, персонажи, отношения — все освещено в своих рассказах и рассказах.
Эпиграф к уроку «Сила доброты в рассказе ..» — слова В.Г. Белинского «Детские книжки….».
Как вы понимаете слова русского критика? (Обсуждение)
Какие чувства испытывает Л.Чарская воспитывать в ней читателей? Обратимся к рассказу «Записки школьницы». ( Анализ рассказа )
Понравился рассказ? Чем? (Отзывы студентов).
Поговорим о главном герое произведения. Начнем с названия.
Что означает имя ЕЛЕНА? (Елена — греч. — светлый)
Как мама ее назвала? (Ленушка)
Какую характеристику имеет суффикс -ushk в грамматике?
(уменьшительно-ласкательный суффикс.(= любовь, нежность матери к ребенку).
Расскажите вкратце историю Лены.
(Пересказ событийных моментов: трагические события: болезнь и смерть матери, приезд в город в гости к дяде, знакомство с двоюродными братьями и сестрами).
Как приняли Лену в семье дяди?
Что можете сказать о новых родственниках Лены? (Это домашнее задание: подготовить рассказ о новых родственниках Лены).
- Глава 4 «Семья Иконинов».
- Глава 5 «Разбитая ваза».
- Глава 6 «Горбун. Новый враг ».
Как вы думаете, почему Лену не любили в семье вашего дяди?
Заполнить таблицу «Друзья и враги Лены» ( Групповая работа)
- Дирижер Никифор Матвеевич
- Его дочь Нюра
- Графиня Анна Симолина
- Дуняша (горничная в Икониновом доме)
- Враги
- Матильда Францевна (гувернантка Иконинских п.209)
- Сестры Нина, Юлия, братья Толя, Жорж.
- Тетя Нелли.
Почему рассердились дети в семье Икониных? (Мама мало времени уделяла детям, считала, что мальчиков вообще не нужно ласкать, не обращала внимания на бедную Джулию).
(Работа в группах)
Характеристики детей.
(Студенты проводят групповые обсуждения, находят цитаты, подтверждающие их ответы, а затем работают в классе.)
Вывод:
- Нина, как и ее мать, надменная красавица.
- Жорж — эгоистичный мальчик.
- Джули — несчастная горбунья, злая на всех из-за своего уродства.
- Толя еще совсем маленький мальчик, повторяет слова за взрослыми, но именно Толя первым изменил свое отношение к Лене. В какой момент это произошло? (Читаем главу «Фильм ушел» 10, «Маленький друг» 11 ). (, чтение по ролям )
В мальчике проснулось чувство жалости.
Как старший брат называл Толей? (Пятница)
Какого героя произведения запомнил Жорж? (Д.Дефо «Робинзон Крузо») с.263.
Почему пятница?
Итак, врагов стало меньше. (сверяясь с таблицей, в графе ДРУЗЬЯ напишите имя Толя)
А теперь поговорим о Джули. (Лично мне сразу эту девушку стало жалко)
Поиграем: 1 ученица — Юля, она отвечает на вопросы ребят из групп: почему она мешала Лене?
- Зачем интриги?
- Как на вас повлияла ваша сестра Лена? П. 298 ( Ролевая игра)
298 ( Ролевая игра) (Юлия = Юля. 1. Закрывал сову в ящик — он задохнулся; 2. Бросил красную книгу немецкого учителя в печь. — Лена пошла в гимназию с табличкой «Вор». Это было постыдный, унизительный, несправедливый).
Кто помогал Лене преодолевать неприятности, кто поддерживал ее в трудную минуту? (Графиня Анна Симолина).
С кем из сказочных героев связана эта героиня? (Вспомните названия произведений, в которых героям в беде помогают добрые волшебники или обычные люди) (Игра «Кто больше»)
- «Морозко»
- «Золушка»
- «ГоспожаМетель «
- «Кощей Бессмертный»
- «Царевна-лягушка»….
Итак, Ленушка приобрела в лице Анны и настоящего друга, и доброго заступника.
Какой момент в истории, по вашему мнению, можно считать наивысшим подъемом в развитии действий, то есть кульминацией?
(Лена узнала от тети Нелли, что поезд из Петербурга перевернулся.
Она решила, что Никифор Матвеевич, отец ее подруги Нюры, умер… п. 303 «Ужасные новости»)
Как вела себя Лена?
(Выборочное чтение глав 21-23)
Беспокоилась ли семья Икониных по поводу исчезновения Лены?
— «Опытный» — это слово было знакомо семье до появления Лены в их доме?
Что значит «беспокоиться»?
Что изменилось в сердцах иконинцев? ( Работа в группах )
Нарисуйте цветом: дом Икониных до появления в нем Лены и с появлением девушки.
(до жестокости, эгоизма, одиночества, недружелюбия
С приходом — дружба, внимание, радость, сопереживание.)
Графиня пригласила Ленушку стать ее названной сестрой и остаться в ее доме.
Какой выбор сделала Лена?
(Остался в семье дяди).
Работа в группах
Как вы понимаете слова графини: «… Меня ожидает вечный праздник, но здесь вы должны стать утешением…»? (Обсуждение).
И снова обратимся к словам В.
Г. Белинского: «Детские книги пишутся для воспитания, а воспитание — великое дело».
Действительно, Лидия Чарская сделала великое дело — воспитала и продолжает воспитывать (ведь писатель умирает, а его книги живы) сердечную доброту в людях, счастье общения.
Домашнее задание (на выбор ученика):
1. Написать рецензию на книгу Л. Чарской «Записки школьницы».
2. Напишите сочинение-рассуждение на тему «Правильно ли поступила Лена, оставшись с дядей?
он whakarāpopoto. Лидия Чарская, «Записки школьницы ити»
Лидия Алексеевна Чарская обряд те матааро тутуру о вайруа тангата, томо ки те папанга о тона котиро кореро хе тараната мо ароха ме те вхаиаро патунга-. whakapono maha whakatupuranga kotiro Русский tona pukapuka tohutoro «Заметки о школьнице ити». Tuhinga ona whakaaturanga me te mea e kore e hahakitanga, me enei mau viretu e taea te tangata te huri i te ao huri noa ia mo te pai.Ко те хуру матуа о те кореро — ива тау. Ко рейра те марама, ме те пай (те тиканга Хелен ингоа Карики «марама»).
пани Хелен
mohio te kaipānui tau ana ki a ia, ina te wiwi ia ki te tereina и tona taketake Täingäwai Rybinsk ki Санкт-Петербург. Ko e me’a fakamamahí tenei haerenga, e kore i runga i to ratou ake, te wiwi ia. Девушка хозяйка. Ia tino, «te tino reka, atawhai» whaea ki kanohi rite nga kanohi o te anahera e whakaaturia ana i roto i te hahi, he matao, «ka he whati te huka», me te tūpuhi, te riroraa «ano he ware pi «, приятель я рото я Махуру.
Fakamamahi timata «Заметки школьницы ити». Вхакарапотопотанга о те вахи талатеу о те матауранга, ко те ахуа марама, те вахине вакатарапи о те тамаити.
Мама, онго’и те хуарахи о тона мате, ка уи те ванаунга Иконину Михаил Васильевич, е ора ана и рото и те Санкт-Петербург ме хе и те ана’ираа о генерал (государство Каунихера), ки те вхакаара и те котиро.
хокона Марьюшка котиро хе тиките терейна ки Санкт-Петербург, ка тоно тангата те ваэа ки тона матуа кеке — ки те вакатау и те котиро — ка тукуа ки те титиро и мури Лена и ара те кайвакахаре маори — Никифору Матвеевич.
Я рожу о току матуа кеке
сцены Татаэ танго вахи и рото я те, что о Каунихера о Стэйт, какахуа ана Лидия Чарская. Кей рото «Заметки о школьнице ити» изображение hui haama to◊eto◊ee te tona tuahine, me rua teina. Харе Май Хелен и калоши ки те рума ора, кихай и харе я те рейра хиа, тахури тону ририя ки айа. Пута ноа и айа, ухмылка, ки те марама тиканга о пайнга, ко хате иа, ритуал те тамапуа фарфор ки нгуту о рунга а аораки капризно, Нина; те тамаити пакеке, ме нга ахуатанга обряд ки рейра — Жоржик ме кикокоре, хамминг вакаотинга тама, рунанга каванатанга Толиа.
Ka rite ki ka mau ratou tae toku whanaunga te kawanatanga i? Пуракау «Заметки о школьнице ити», и тали теней патай ки ануану, ки те тиканга о те паинга, ме те нанакия мотухаке кохунгахунга («раавакоре», «ракау куту», «е корей матоу е хиахиа ана и те рейра», тангоия «и рото о те ароха»). mau whakaweti Helen, engari ka whakahuatia Tolia, te faaooo me te гримасничая, i roto i te whakahaere te whaea mutunga te kotiro, peia ia ia, a ka whawhati te tamaiti he utu японский фарфор ipu.
око пакару
Тону рере те Иконины ити ки те амуаму Бавария Ивановна (обряд хуаина рату рату каитиаки тамарики про Матильду Францевну), я рото и тона аке ахуатанга запутал меня та рату Лена вхак.
Трогательно whakaahua ana te сцена о хара восприятии i ahuareka ai, мне неозлобившейся котиро Лидия Чарская. «Заметки о школьнице ити», и рото и те ререкэ марама: е коре е хелен вакааро о теина ме те туахине ки те рири, кахоре хе ингоа-каранга и рото и о рату нгакау, э рите рату э махи тону.»Ну, аха е таэа е ахау те мэа и ки эней хеахеа?» — ui ia, titiro i te rangi hina o Petersburg me māngai tona whaea kua mate. корейро иа ки айа тона «сильнобющимся нгакау».
Reira hohoro haere mai ki «Дядя Майкл» (обряд whakaurua tona irāmutu matua keke) ме тана вахине, Мехикитанга Нелли. Мехикитанга, обряд и китеа, е корей е харе ки те па ки тона ирамуту обряд те тангата когдауа, энгари хиахиа ноа ки те унга иа ки те кура, и рейра иа «вымуштуют». Дядя, ако э па ана ки те око пакару, нахмурился.
На ка харе катоа ки те тина.
Ko te tamāhine mātāmua Ikoninyh — Julia (Julie)
I roto i te tina, tutaki Helen ki tetahi atu tangata o tenei whare, ngunu Julie, te tamahine matamua a mehikitanga Nellie. «Заметки о школьнице ити», Те вакаахуа и ахуа ке ай и те мате, коропуку-те папахева, котиро вакараэраэ ме те стервозная куити-хинана, с плоской грудью. кихай иа и мохио ки те ванау Иконных, ко я хе пейа. ко Хелен и те котахи анаке те тангата и те меа поно поури хоки те котиро ахуа канохи и раавакоре, я рото и неи атахуа нга канохи анаке, обряд «е руа таймана.«
Otiia i kino Julie tauhou whanaunga, no te mea te tuu ki te ruma, no ki reira i mua.
Julie utu
Ko te rongo e kia haere ia ki te kura apopo, pai Lena. А ка Матильда Францевна и те кахуа вакахау те котиро ки те хаэре «ки разобрать рату меа» и муа и те кура, ка рере иа ки рото ки те рума ора. Хой, куа охо меа и рото и те рума ити ки тетахи матапихи, он моенга куити, он умывальник мне те пуака о утууту (рума таухито о Джули).
Rerekē ки те tamaiti, me te ruma ora whakaatu tenei kokonga hōhā Лидия Чарская.Пукапука, те рейра сосновый вакааро ки те вакаахуа и те тамарикитанга уауа, ме те тайтамарикитанга о те кайтухитухи ихо. Иа, Киа рите ки те хуру матуа о те кореро, нгаро тона ухаэа уэй. я кино те kōkā Riria, на rere o ngā wā i te tokorua i roto o te whare. Ки те 15 тау и пупури я и те ратака.
«Заметки о школьнице ити» Отия хоки ки те вахи о те кореро. Whakarāpopototanga о те ату нга он кино кино Джули ко Нина. Я те туатахи о нга туатахи, я те ка те туаруа марара и те афата Лена хури ноа нга меа рума, ка вахиа тепу.Na ka whakahengia Julie pani rawakore, e patua ia Nina.
whiu noa
Ki te mohio o te take (wheako whaiaro kitea) E whakaahua ana te whiu muri o te wahine pūrotu o Ририя Чарская. «Заметки о школьнице ити», я ротаю сцену «Риариа о пачке ки те пани, ме те тиа руда». панайя рири каитиаки тамарики таратара, ме те ароха руда и те котиро ки этахи пуеху, пури, рума матао е нохоя, катя иа кохао и рунга и те вахо о те куваха.
На охорере, я рото и те поури, я рейра ко тетахи руа нуи о канохи коухай, рере тону ки Лена.хинга иа ки раро, кангаро те махара.
Kaitiaki tamariki ki te kitea e te tinana ngoikore o Lena, i wehi ia. На тукуа те котиро и те, которые здесь. е Корея я я korerotia е те рейра те ора ринга-руру.
Ikonina tuatahi-a-rua Ikonina
Ko te ra i muri kawea te kaitiaki tamariki te kotiro ki te tumuaki — Чирикова Анна Владимировна, wahine tiketike, me te mea kororia te ki makawe hina, me te mata. whakaahuatia Матильда Францевна Лена, e maka ana ia te whakahenga katoa mo nga tinihanga o te tuahine me teina, engari kihai te rangatira i whakapono ki a ia.Анна Владимировна wera tukinotia ki te kotiro e tiaki pakaru kaitiaki tamariki ki roimata. ka tono tangata ia Lena ki te piha haapiiraa, e mea ana e he reira he ākonga Julie (Юлия Иконина) whakamōhio te kotiro ki te okioki.
Āhukareo. hounding
i rawe ki «Tūtohutanga» Julie: whakapae teka ia Lena mua o te piha haapiiraa, e mea ana e kore i whakapono reira tona tuahine, te whakapanga o драчливость меня лживость.)
Куа махи нгаутуара тона махи. Я рото и те акоманга, те вахи такаро те вайолини туатахи э руа раней и тору, котиро вхаиаро-фаатумухиа вакакаке каха тинана, тере ки те туту ме те инонотитанга, куа ханга он хуру о те атете а таухио
михаро Учитель Василий Васильевич он taua hononga auauhia. но хо иа тата те Лена Жебелева, а ка тимата те мангай. Хелен (Иконина Туаруа, обряд тона каяко хуаина) и тухитухи ана whakatikatika каллиграфические мне вахо, ко Джули (Иконина-туатахи) whakaaetia rua tekau hape. Ату вханакетанга и рото и те пиха хаапиира и рейра и те вехи ки те фаахапе, Ивин парахи катоа, вакаахуа тату пото.
«Заметки о школьнице ити», кэй те вхакатои нанакия, сцена о те аконга хоу о те пиха хаапиираа.я карапотия иа, панайя, унухия и таха катоа. Нгаутуара ки хе я Жебелева ко Джули. Хей, я таухити энэй е руа и те пай-мохиотия и рото я трюки хакинакина меня аито мау Ивин ко Жени Рохо.
He aha i Ivin me etahi atu tīmataria tenei pēhanga? Хэй «ватия» он вайтоху хоу, фааэре ка такоха киа ки талангофуа.
Ahakoa tupu te reira i roto i te huliganok taitamariki? №
Lena mamae hoki mahi Julie. Ко те мерекара туатахи
I te rima o tona noho i roto i te whare o tona matua keke i Lena i te ra hit tetahi aitua.злой Джули и Джордж мо те мека и корейротия эйа ки те попа е па ана ки куа риро те рейра тетахи и рото и те акоманга о те туре а те Атуа, катя тона руру раавакоре и рото и те поака.
Я здесь Джордж ки те ману, я те меа ки те whakangungu me te whangai. Джули, и корея я таэа е whakauaua ату я ранга и атахуа, хоату я и рото я те ароаро Лена. Отия и китеа куа Матильда Францевна те тинана ити rawakore Filka me i ratou tāutuhia tona kaipatu.
tautoko te reira i te wahine a te whānui, ka a Lena ki te whakairo.ritenga nanakia i roto i tenei whakaaturanga whare «Заметки о школьнице ити». Он маха нга pūāhua matua e tohu tangata e kore anake, engari kino ano hoki.
Heoi, я коней меня и рейра ко те семейо туатахи whakatuwheratia е ахау те вайруа маитай туатахи.
А, но те кавеа Бавария Ивановна рейра ки рунга ки те токотоко котиро равакоре, виуа хаукотия те хамама: «! Кауа е корей коэ майя ки те виу» тукуна те рейра и те пакару ки те рума, кома ме те вири, мне роимата я рото и те мата о те тейна Тола «те те пани, е корей те меа иа ки те купу! Он меа тика ки те татарахапа.»Mai i tenei wāhi ia ka timata Lena hoa.
tikaokao ma
Kia faaoti Chernenkaya Ivin me whai kiko Zhenya Roho ki «hopu iho» te kaiako o te tuhinga Василий. Я муа, ки те тоенга о те пиха хаапиираа таутоко рату. Хелен анаке, мейнга и те каяко, я вахо меа мануки кайнга.
Tenei flash-a pouri e kore i kite Helen … toia reira haere te kauhanga roa, peia ki te ruma kau, me te kati. Я karanga te kotiro, ko reira rawa uaua. ка каранга я мама, я ара обряд ки те харе хоки ки Рыбинск я.
На рейра и рейра ко те руа о нга мерекара и рото и тона ора … я вхакатата иа е те тино о те кура катоа, он тауира о те акоранга матуа, те Тухинга Анна Симолин. Иа, он он рава нгавари ме те атавхай, ка мохио ахау он аха те таонга, ко те вайруа о Хелен, я муру она роимата, вакамариетия а вакаэкеа поно тона аухоараа котиро поури.
Иконина-руа и мури и тауа «вакатика и нга пунгареху», мо’они ко рите ки те ако ату и рото и теней кура ia.
He wikitoria iti
I maoro ua faaite Дядя Котиро тамарики е ка вайхо те, где он пёро, ка уи рату ки те тухитухи и те факафе ки о коутоу хоа.Ка рите меа те вануи, ко те котахи анаке те ахейнга иа — те тамахине о те тино. Mō pehea karangatia George me Nina hoa kura, ko Helen kotahi — Nyurochku (тамахине о те кайвакахаре Матвей Никифор), кайтухи Ририя Чарская, ко те ату кореро. «Заметки о те школьница ити» и хоки Лена ко Нюрочки рахуа те вахи туатахи о те пру: ко рату те аханоа о мануки и рунга и те вахи о нга тамарики и вакаара и рото и те вакахавеа мо те «крестьяне». Хой, куа пута ке те ахуатанга таа, но те харе май манухири и тона матуа кеке.
Он аха те охорере Лена ка ко я Анна Симолина! Э те «тамахине о те минита» и тамата ки те пири и те ити снобы нуи-хапори, энгари пау Анна те ахиахи катоа ки Лена мне Нюрочкой анаке.
А, но ка каникани я хе вальс ки нура, пири катоа.
kanikani Girls kia kōngohe, me te whakaputa e ara Matilda Fransevna kanikani rite te automaton, засмотревшись, ханга и руа хапе. Отия ка соперничал с карангатией нга рангатира тамарики «изделия» Нура каникани. Ko te wikitoria iti.
mauiui New mo te he Julie.Чудо № 4
Хой, хохоро и обряд те вхакарау и те веро тутуру ки Лена. ¶ На и рото и те хакинакина. тахуна Джули пукапука уеро каяко рео Тиамана ки те мангай. Кей те мохио тону те рейра и рото и она купу, Лена. Ка мау иа вакаэнга те нга туахине рату, тахури ки те каяко ки те купу о те татарахапа. «Aue, te mea homai i toku tuahine te mutunga o Sophia!» — karanga te kaiako … kihai i ia ohaoha, e kore ia i mohio me pehea ki te whakarerea noatia … I a koutou e taea te kite, ko te tino pūāhua ora mo longomoui te «Заметки о школьнице ити.«
Whakarāpopototanga o nga ngā muri — он whakamātautau hou e pa ki tenei kotiro itoito. Лена Whakawakia Nuitia о тахэ я муа и те кура катоа. ту иа и рото и те ароа ки те тити пинеа ки те чаранги о те пепа ки те какаху «Тахае» тухитухинга.
Куа Тангохиа Э ИА Те Тангата Вакахенга Ату. Ка Хэхэ теней Тухипока Анна Симолин, Каухау Катоа е Корея е Вакапоно и рото и те хе о те Лена.
korerotia te ohipa i Bayern Ivanovna, a ia — мехикитанга Нелли. татари Елена whakamātautau ату кино… нуития и хуаина тахе Хелен о те вануи, он вакама те утуафаре. На рейра и рейра ко те что онга мерекара. Haere mai ки а ia katoa te po i roto i roimata tatarahapa Julie. Ia i ripeneta tino. Он поно ка ара туахине те хахаа караитиана аке меня тона вайруа!
tuarima i te semeio. Ko te whakaaetanga o te whānau Ikoninyh
I maoro, i ki tonu o te rongo o te ati nga niupepa. Поезд Никифор Матвей Рыбинск — в Санкт-Петербург и обратно. ui Елена тукуа мехикитанга Нелли хере иа ки те харе ки а я, токони.Heoi, e kore e whakaaetia matotoru o te whānui. Катахи Елена и те хакинакина и коре ахуа ако те хаапиира о те туре а те Атуа (хаапиира таэ те тумуаки кура веерео ме нга каяко катоа) ка и виуа — махуэ хоки э тору хаора и мури и те кура.
На мама ату и аке ки те мавити и ки те хаэре ки Никифор Матвеевич.
хаэре те котиро ки те матао, ме те метель ки нга пито о те па, ка ату те ара, руха а нохо ихо ана и рото и те хукарере, ко рейра хе пай, махана … ора те рейра. Aitua i runga i tenei rohe hoki i te hopu Анна Симолин, папа.ронго иа он ауэ, а что он кури хопу котиро тата хукарере-хипоки и рото и те хукарере.
А, но те хаэре май Лена ки, факанонга рейра, ка тахури те ронго о те тукинга терейна опечатка нупепа. Te whare o Anna, i raro i te mātakitaki o kaiwhakaako, ora ake Lena. охорере Анна те таинга каумеа, а вакаэкеа ана эйа иа ки те нохо, хоко ко туахине (whakaae tona papa).
kihai i taea e mauruuru Lena noa moemoea o taua oaoa. haere Анна ко Елена ки те whare o tona matua keke, ки те kauwhau и tenei whakatau.ка меа а Анна е ка ора Елена ки а я. Отия коней карукару Джули ка хинга ки она тури, а ка анга те у’ана уи тона туахине кахоре ки те вайхо и те whare. Ка Меа а Толиа э рит Параир, е Корея еа е таэа е ора и вахо Робинсон (т.
Э. Хелена), юи Джули ia, но те меа кахоре тауа меа е коре е таеа те вхакапай аке тино йа.
А ка тупу тауа меа воздушный змей хоупа рима мерекара те вайруа марама мехикитанга Нелли. Я ноа те kitenga pehea ohaoha Лена е он faufaa rahi pono ai ia mo ana tamariki. паэ хоупа вакаае те вхаеа о те ванау иа киа рите ки тона тамахин аке.Жорж, тау’а ки нга меа катоа, пай, таэ, ка анга ки те каранга, я паопао тона тиараа амуи тону и ваенгануи и те паи ме те кино и рото я манакохиа о те муа.
mutunga
Rua mohio Elena ko Anna e Lena i te hiahia te utuafare. Я мури и те катоа, я теней котиро ко те пани, туатахи и корей те вакатау паи и рунга и те ара, я и таэа ки те нгохе и те хука а таухио ноа иа тона нгакау вера. whakahaere ia ки те ханга whakakake, kino, nanakia whare-hihi о те ароха ме те те хаэхаа караитиана о те паэрева рава.
Тейе махана (тата хе рау нга тау и мури и те тухитухи) ано и те тихи о те ронгонуи о те «Заметки школьницы ити». kaipānui te āheinga mea e mea faufaa te aamu.
Pehea te maha o ora to tatou to’ume’á, urupare patu mo te patu, utu, kino. Ahakoa riro tenei i te ao huri noa ratou pai? Whakauaua.
хомаи чара пукапука тату ки те махино е тино хана таэа анаке те ререкетанга ароха ме те патунга тапу.
История русской девушки Лидии Чарской
Многие элементы были знакомы по другим кидлитам 19-го — начала 20-го века: мертвая мать и заботливый отец, сцена смерти, где избалованный болезненный кузен превращается в чистого ангела, прежде чем отказаться от призрака, мягкое приключение, Ложное обвинение в школе…С другой стороны, хотя наша главная героиня Нина, конечно, православная христианка, отношение к мусульманским персонажам и этническим другим персонажам было гораздо более терпимым, чем я привык к англо-американским книгам той же эпохи. Есть метрика
. Многие элементы были знакомы по другим детям 19-го / начала 20-го века: мертвая мать и заботливый отец, сцена смерти, где избалованный болезненный кузен превращается в чистого ангела, прежде чем отказаться от призрака, легкое приключение, ложное обвинение в школе …С другой стороны, хотя наша главная героиня Нина, конечно, православная христианка, отношение к мусульманским персонажам и этническим другим персонажам было гораздо более терпимым, чем я привык к англо-американским книгам той же эпохи. Повсюду есть метрическая чертова ориентализма: Нина — грузинка, хотя княжеская семья ее отца была русифицирована в течение нескольких поколений и называет себя «страстным восточником», и все это гораздо более интенсивно в том же духе в отношении Вокруг нее армянский и татарский народы.Я считаю — хотя должен признаться, что не знаю, — что Чарская писала из русской имперской метрополии и для нее, и что дело в экзотике Кавказа. Тем не менее, это гораздо более терпимая и щедрая форма включения экзотических окраин империи для развлечения метрополии, чем я привык.
(Представьте себе популярный американский детский роман 1905 года о девочке, чей отец из старой испано-калифорнийской семьи, а мать — коренная американка, которая с полной гордостью и уверенностью рассказывает о языках, пейзажах и т. Д. и культуры, в которых она выросла и которая, когда она ходит в школу «на востоке», не сталкивается с предубеждениями со стороны учителей, без предположений, что ей нужно будет отучиться от «плохих» культурных привычек, и только с поверхностными оскорблениями со стороны придурковатых однокурсников, которые повествование ясно показывает, что они неправы, а также хулиганы, которым нужно извлечь урок.Так или иначе. Я прочитал много ужасных рассказов англо-американских девочек того времени и не могу себе представить, но это в основном сюжет Маленькой принцессы Нины.)
Чарская, записка маленькой школьницы. Лидия Чарски записки маленькой школьницы
Лидия Алексеевна Чарская, как настоящий инженер человеческих душ, вводит в очертания своего рассказа девушку с талантом доброты и самопожертвования. Многие поколения русских девушек считали его своим справочником «Записки маленькой школьницы».Краткое изложение показывает, как человек, обладающий не настоящими, а настоящими добродетелями, способен изменить окружающий мир к лучшему. Главная героиня рассказа — девятилетняя девочка. Она яркая и добрая (по-гречески имя Елена означает «светлая»).
Сирота Елена
Читатель узнает ее, когда она мчится поездом из родного Волги-Рыбинска в Петербург. Это печальная поездка; он спешит не сам по себе. Девушка осталась сиротой. Ее любимая «самая милая, самая добрая» мама с глазами, похожими на глаза ангела, изображенного в церкви, простудилась «когда лед тронулся» и, похудев, став «как воск», умерла в сентябре.
Записки маленькой школьницы начинаются трагически. Краткое содержание вводной части призвано воспитать чистую и нежную природу ребенка.
Мама, чувствуя приближение своей кончины, попросила двоюродного брата Иконина Михаила Васильевича, проживающего в Санкт-Петербурге и имеющего звание генерала (государственного советника), воспитать девочку.
Марьюшка купила девушке билет на поезд до Санкт-Петербурга, послала телеграмму дяде — на встречу с девушкой — и поручила Никохору Матвеевичу, знакомому гиду, присматривать за Леночкой в дороге.
В доме дяди
Красочно сцена, происходящая в доме статского советника, описана в Записках гимназистки. Они содержат образ недружелюбной, унизительной встречи ее сестры и двух братьев. Елена вошла в гостиную в калошах, и это не осталось незамеченным, сразу же повернувшись ее упрекнуть. Напротив нее, ухмыляясь, с явным чувством превосходства, стояла блондинка, похожая на Нину, с капризно вздернутой верхней губой; мальчик постарше, с похожими на нее чертами, — Жоржик, и худощавый, грязный младший сын государственного советника Толя.
Как они восприняли двоюродного брата, который приехал из провинции? Рассказ «Записки школьницы» отвечает на этот вопрос: с отвращением, с чувством превосходства, с особой детской жестокостью («нищий», «мокрицы», «она нам не нужна», «из жалости»). »). Елена стойко переносила издевательства, но когда Толик, дразня и гримасничая, упомянул в разговоре об умершей матери девочки, она толкнула его, и мальчик разбил дорогую японскую
Разбитую вазу
Сразу же эти маленькие Иконины побежали жаловаться. Баварии Ивановне (так они называли себя гувернанткой Матильдой Францевной), по-своему переломив ситуацию и обвинив Леночку.
Трогательно описывает сцену восприятия поступка нежной и неодобренной девушкой Лидией Чарской. «Записки маленькой школьницы» содержат явный контраст: Елена не думает о своих братьях и сестре со злостью, не называет их в мыслях именами, как они это постоянно делают. «Ну, что мне делать с этими хулиганами?» — спрашивает она, глядя на серое петербургское небо и представляя себе умершую мать. Она говорила с ней своим «сильным сердцем».
Очень скоро прибыл «дядя Мишель» (как дядя представился своей племяннице) со своей женой, тетей Нелли.Тетя, как было видно, не собиралась обращаться с племянницей как со своей родной, а просто хотела отправить ее в гимназию, где ее будут «тренировать». Дядя, узнав о разбитой вазе, нахмурился. Потом все пошли обедать.
Старшая дочь Иконинов — Юлия (Джули)
Во время обеда Хелен встретила еще одну жительницу этого дома, горбуну Джули, старшую дочь тети Нелли. «Записки маленькой школьницы» описывают ее изуродованную недугом, недалекую, плоскогрудую, горбатую, ранимую и озлобленную девочку.В семье Икониных ее не понимали, она была изгоем. Хелен оказалась единственной, кто искренне пожалел бедную девушку, изуродованную природой, у которой были только красивые глаза, похожие на «два бриллианта».
Однако Джули ненавидела недавно прибывшую родственницу за то, что ее привели в комнату, ранее принадлежавшую ей.
Месть Джули
Известие о том, что завтра ей нужно идти в гимназию, обрадовало Леночку. И когда Матильда Францевна в своем стиле приказала девочке идти «разбирать вещи» перед школой, она побежала в гостиную.Однако вещи уже перенесены в крохотную комнатку с одним окном, узкой кроватью, умывальником и комодом (бывшая комната Джули). Этот скучный уголок Лидии Чарской контрастирует с детской и гостиной. Ее книги часто как бы описывают тяжелое детство и юность самой писательницы. Она, как и главная героиня повести, рано потеряла мать. Лидия ненавидела мачеху, поэтому пару раз сбегала из дома. С 15 лет вела дневник.
Однако вернемся к сюжету рассказа «Записки маленькой школьницы». Сводка дальнейших событий заключается в злобных проделках Юлии и Ниночки. Сначала первая, потом вторая рассыпала по комнате вещи из чемодана Леночки, потом сломала стол. А потом Юля обвинила несчастную сироту в том, что она ударила Ниночку.
Незаслуженное наказание
С компетентностью (очевидный личный опыт) описывает последующее наказание главной героини Лидии Чарской.«Записки маленькой школьницы» содержат жестокую сцену насилия над сиротой и вопиющую несправедливость. Злая, грубая и милосердная гувернантка затолкала девушку в какую-то пыльную, темную, холодную нежилую комнату и закрыла за собой ставни с внешней стороны двери. Внезапно в темноте возникла пара огромных желтых глаз, летящих прямо к Хелен. Она упала на землю и потеряла сознание.
Гувернантка, обнаружив обмякшее тело Лены, испугалась сама. И она освободила девушку из плена.Ее не предупредили, что там живет самодельная сова.
Иконина Первая и Иконина Вторая
На следующий день гувернантка привела девушку к директору гимназии — Чириковой Анне Владимировне, высокой статной даме с седыми волосами и молодым лицом. Матильда Францевна описала Елену, возложив всю вину на нее за проделки сестер и братьев, но начальник ей не поверил. Анна Владимировна тепло отнеслась к девушке, которая при уходе гувернантки расплакалась.Она отправила Елену в класс, сказав, что ученица Джули (Юлия Иконина) познакомит девочку с остальными.
Диктант. Издевательства
«Рекомендация» Джули была своеобразной: она солгала Хелен на глазах у всего класса, сказав, что она не считает сестру, обвиняя ее в драчливости и обмане. Клевета сделала свое дело. В классе, где на первой скрипке играли две или три эгоистичные, физически сильные, дерзкие девушки, склонные к репрессиям и преследованиям, вокруг Хелен создавалась атмосфера нетерпимости.
Учителя Василия Васильевича удивили такие несвязанные отношения. Он сел Елену рядом с Жебеловой, и тут начался диктант. Елена (Иконина вторая, как ее называла учительница) написала каллиграфически и без клякс, а Юлия (Иконина первая) сделала двадцать ошибок. Дальнейшие события в классе, где все боялись поспорить с наглой Ивиной, мы опишем вкратце.
«Записки маленькой школьницы» содержат сцену жестокого преследования новой ученицы всем классом.Ее окружали, толкали со всех сторон, тянули. Завистливые Жебелева и Юлия заговорили на нее. Однако эти двое были далеки от озорных и смельчаков Ивина и Женя Рош, известных в гимназии.
Зачем Ивина и остальные инициировали Чтобы «сломать» нового, лишить воли, сделать меня послушным. У юных хулиганов получилось? Нет.
Лена страдает из-за поступка Джули. Первое чудо
На пятый день пребывания в доме дяди с Леночкой постигло очередное несчастье.Джули, разозлившаяся на Жоржа за то, что он сообщил папе о единице, которую она получила на уроке Закона Божьего, закрыла его бедную сову в коробке.
Жорж был привязан к птице, которую он обучал и кормил. Джули, не в силах сопротивляться ликованию, выдала себя в присутствии Хелен. Однако Матильда Францевна уже нашла труп бедняги Фильки и по-своему опознала его убийцу.
Ее поддерживала жена генерала, а Елену следовало вырезать. Жестокие нравы в этом доме показывают «Записки маленькой школьницы.«Главные герои часто бывают не только безжалостны, но и несправедливы.
Однако здесь произошло первое чудо, первая душа открылась Добру. Когда Бавария Ивановна навела на бедную девушку жезл, казнь прервалась сердцем — раздирающий крик: «Не смей рубить!» — напечатал младший брат Толи, который ворвался в комнату и трясся, с большими слезами на лице. «Она сирота, она не виновата! Ей нужно извиниться ». С этого момента они с Леной подружились.
Белая ворона
Однажды черная Ивина и пухленький Женя Рош решили «преследовать» учителя литературы Василия Васильевича. Как обычно, остальная часть класса их поддержала. Только Хелен, вызванная учителем, ответила на домашнее задание без насмешек.
Леночка никогда не видела такой вспышки ненависти к себе … Ее потащили по коридору, затолкали в пустую комнату и закрыли. Девушка плакала, ей было очень тяжело. Звонила маме, она даже была готова вернуться в Рыбинск.
И тут в ее жизни случилось второе чудо … К ней подошла любимица всей гимназии, старшеклассница, графиня Анна Симолина. Она, будучи кроткой и доброй, поняла, какое сокровище душа Елены, вытерла слезы, успокоила и искренне подарила несчастной девушке свою дружбу. Иконина-вторая после этого буквально «воскресла из пепла», она была готова продолжить обучение в этой гимназии.
Маленькая победа
Вскоре дядя девочки объявил детям, что в доме будет бал, и предложил им написать приглашение своим друзьям.По словам генерала, от него будет только одна гостья — дочь начальника. О том, как Жорж и Ниночка пригласили школьных друзей, а Леночку — Нюрочку (дочь дирижера Никифора Матвеевича), ведет свой дальнейший рассказ писательница Лидия Чарская. «Записки школьницы» для Леночки и Нюрочки — первая часть бала, провал: над ними посмеялись дети, воспитанные в презрении к «крестьянам». Однако ситуация диаметрально изменилась, когда приехал гость от дяди.
Каким же сюрпризом стала Леночка, когда она оказалась Анной Симолиной! Маленькие светские снобы пытались прильнуть к «дочке министра», но весь вечер Анна провела только с Леной и Нюрочкой.
А когда она станцевала вальс с Нюрой, все замерли. Девушки танцевали настолько пластично и выразительно, что даже Матильда Францевна, танцевавшая как автомат, посмотрев на нее, сделала две ошибки. Но потом дворяне взволнованно пригласили на танцы «простолюдинку» Нюру.Это была маленькая победа.
Новые страдания из-за проступка Джули. Чудо №4
Однако вскоре судьба приготовила Лене настоящее испытание. Произошло это в гимназии. Джули сожгла красный буклет учителя немецкого языка с диктовками. Лена сразу узнала это по своим словам. Она взяла на себя вину сестры, обратившись к учителю со словами сожаления. «Ах, подарок моей покойной сестры Софии!» учительница вскричала … Она не была щедрой, не умела прощать… Как видите, в записках маленькой школьницы оживают жизненно важные персонажи.
Краткое изложение последующих событий — новое испытание, выпавшее на долю этой смелой девушки. Лену публично обвинили в краже на глазах у всей гимназии. Она стояла в коридоре с листом бумаги с надписью «Вор», прикрепленным булавкой к ее одежде. Она взяла на себя вину другого человека. Эту записку от нее оторвала Анна Симолина, объявляя всем, что не верит в виновность Лены.
Бавария Ивановна рассказала о случившемся, и она рассказала тете Нелли.Елену ждали еще более тяжелые испытания … Генералы открыто называли Елену воровкой, позором для семьи. И тут случилось четвертое чудо. Джули всю ночь приходила в слезах раскаяния. Она действительно раскаялась. Смирение истинно христианской сестры разбудило ее душу!
Пятое чудо. Согласие в семье Икониных
Вскоре в газетах появились новости о трагедии. Поезд Никифор Матвеевич Рыбинск — Петербург попал в аварию. Елена просила тетю Нелли отпустить ее, навестить его, помочь.Однако бездушного генерала не пустили. Тогда Елена в гимназии сделала вид, что не усвоила урок Закона Божьего (на уроке присутствовали директор гимназии и все учителя) и была наказана — ушла на три часа после уроков. Теперь убежать к Никифору Матвеевичу было легче, чем когда-либо.
Девушка попала в холод и в метель на окраине города, заблудилась, измученная и притаилась в сугробе, ей было хорошо, тепло … Ее спасли.Случайно папа Анна Симолина вернулась с охоты в этой местности. Он услышал стон, и охотничья собака заметила девушку, которая была почти засыпана снегом в сугробе.
Когда Лена пришла в себя, ее успокоили, новость о крушении поезда оказалась газетной опечаткой. В доме Анны под наблюдением врачей Лена выздоровела. Анна была потрясена самоотверженностью подруги, и она предложила ей остаться, став названной сестрой (ее отец согласился).
Благодарная Лена о таком счастье и мечтать не могла.Анна и Елена пошли в дом своего дяди, чтобы объявить об этом решении. Анна сказала, что Елена будет жить с ней. Но затем Толик и Джули упали на колени и стали горячо просить сестру не выходить из дома. Толик сказал, что, как и Пятница, он не смог бы жить без Робинсона (т.е.Елены), и Джули спросила ее, потому что без нее она не могла бы действительно поправиться.
И тут случилось пятое чудо: наконец душа тети Нелли стала видеть. Она только сейчас осознала, насколько щедрой была Лена, что поистине бесценно она сделала для своих детей.Мать семьи наконец приняла ее как родную дочь. Жорж, равнодушный ко всему, тоже, почувствовав свой нрав, заплакал, его вечный нейтралитет между добром и злом был отброшен в пользу первого.
Заключение
И Елена, и Анна поняли, что Лена нужна в этой семье. Ведь этой девочке-сироте, изначально не встречавшей на своем пути доброты, своим теплым сердцем удалось растопить лед вокруг себя. Ей удалось внести лучи любви и истинного христианского смирения высокого стандарта в высокомерный, уродливый, жестокий дом.
Сегодня (почти сто лет спустя после написания) снова на пике популярности «Записки маленькой школьницы». Отзывы читателей утверждают, что история жизненно важна.
Как часто наши современники живут в ответ на удар на удар, мстят, ненавидят. Делает ли это мир вокруг них лучше? Вряд ли.
Книга Чарской дает нам понять, что только доброта и жертва действительно могут изменить мир к лучшему.
Чарская Лидия
Записки маленькой школьницы
1.В чужой город, к незнакомцам
Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! — колёса стучат, и поезд быстро мчится всё дальше и дальше.
В этом монотонном шуме я слышу одни и те же слова, повторяемые десятки, сотни, тысячи раз. Я внимательно слушаю, и мне кажется, что колеса стучат одно и то же, без счета, без конца: вот так! как это! как это!
Колеса стучат, и поезд мчится и мчится, не оглядываясь, как вихрь, как стрела…
В окне навстречу нам бегут кусты, деревья, вокзальные дома и телеграфные столбы, идущие по откосу железнодорожного полотна …
Или это наш поезд идет, а они спокойно стоят на одном месте? Не знаю, не понимаю.
Однако я многого не понимаю из того, что случилось со мной за последние несколько дней.
Господи, как странно все делается на свете! Мог ли я несколько недель назад подумать, что мне придется покинуть наш маленький уютный домик на берегу Волги и отправиться в одиночку за тысячи километров к каким-то далеким, совершенно неизвестным родственникам? .. Да, мне еще кажется, что это всего лишь мечта, но увы! — это не мечта! ..
Этого дирижера звали Никифор Матвеевич. Он всю дорогу заботился обо мне, напоил чаем, прислал кровать на скамейке и, как только успел, развлекал меня всячески. Оказывается, у него была моя дочь, которую звали Нюра, которая жила с мамой и братом Сережей в Санкт-Петербурге. Он даже сунул свой адрес в карман — «на всякий случай», если я захочу навестить его и познакомиться с Нюрочкой.
Мне вас очень жаль, барышня, — не раз говорил мне Никифор Матвеевич за время моего короткого путешествия, — потому что вы сирота, а сирот Бог велит любить. И снова ты один, как есть в мире; Дядю в Питере не знаешь, семья у него тоже … Нелегко все-таки … Но только если тебе станет совсем невыносимо, ты к нам приедешь. Дома я бываю редко, потому что все больше в разъездах, и жена и Нюрка будут рады вас видеть.У меня они добрые …
Поблагодарил ласкового проводника и обещал приехать к нему …
Действительно, в машине поднялся ужасный переполох. Пассажиры и пассажиры суетились и толкались, пакуя и связывая вещи. Какая-то старуха, всю дорогу ехавшая напротив меня, потеряла бумажник с деньгами и кричала, что ее ограбили. В углу плакал чей-то ребенок. Шарманщик стоял у двери и играл на сломанном инструменте унылую песенку.
Я выглянул в окно.Господи, сколько труб я видел! Трубы, трубы и трубы! Целый лес труб! Серая дымка клубилась от каждого и, поднимаясь вверх, расплывалась в небе. Моросил мелкий осенний дождь, и вся природа как бы хмурилась, плакала и на что-то жаловалась.
Поезд шел медленнее. Колеса больше не кричали своим беспокойным «вот так!» Теперь они стучали намного дольше, а также жаловались, что машина насильно задерживает их бодрый, бодрый ход.
И поезд остановился.
Приходите, — сказал Никифор Матвеевич.
И, взяв в одну руку мой теплый шарф, подушку и чемодан, а другой крепко сжимая мою руку, он вывел меня из машины, с трудом протискиваясь сквозь толпу.
2. Моя мама
У меня была мама ласковая, добрая, милая. Мы с мамой жили в небольшом домике на берегу Волги. Дом был такой чистый и светлый, и из окон нашей квартиры была видна широкая красивая Волга, и огромные двухэтажные пароходы, и баржи, и причал на берегу, и толпы людей, выходящих в определенные часы. на этой пристани встречать приближающиеся пароходы… А мы с мамой ездили туда редко, очень редко: мама давала уроки в нашем городе, и она не могла гулять со мной так часто, как мне хотелось бы. Мамочка сказала:
Подожди, Ленуша, я коплю и тебя по Волге прокачу от нашего Рыбинска до самой Астрахани! Вот когда мы достаточно гуляем.
Я радовался и ждал весны.
К весне мама накопила немного денег, и мы решили осуществить задумку с первых же теплых дней.
Так что как только Волга очистится ото льда, мы с тобой поедем! — сказала мама, нежно поглаживая меня по голове.
Но когда лед тронулся, она простудилась и начала кашлять. Лед прошел, Волга очистилась, а мама все кашляла и кашляла бесконечно. Однажды она стала тонкой и прозрачной, как воск, и все сидели у окна, смотрели на Волгу и говорили:
Кашель пройдет, немного поправлюсь, и мы с тобой поедем в Астрахань, Ленуш!
Но кашель и простуда не прошли; лето в этом году было влажным и холодным, и мама с каждым днем становилась все тоньше, бледнее и прозрачнее.
Пришла осень. Наступил сентябрь. Над Волгой протянулись длинные вереницы журавлей, летящих в теплые страны. Мама уже не сидела у окна в гостиной, а лежала на кровати и все время дрожала от холода, а сама была горячая как огонь.
Однажды она позвала меня к себе и сказала:
Слушай, Ленуша. Твоя мама скоро оставит тебя навсегда … Но ты не горюй, милый. Я всегда буду смотреть на тебя с небес и буду радоваться добрым делам моей девушки, и…
Я не дал ей кончить и расплакался. И мама тоже заплакала, и ее глаза стали грустными, грустными, прямо как у ангела, которого я видел в большом образе в нашей церкви.
Немного успокоившись, мама снова заговорила:
Я чувствую, что Господь скоро приведет меня к Себе, и да будет Его святая воля! Будь умным без мамы, молись Богу и помни обо мне … Ты поедешь жить к своему дяде, моему брату, который живет в Санкт-Петербурге … Я тебе о нем писала и просила приютить сироту…
Что-то мучительно больно при слове «сирота» сжало мне горло …
Я рыдала, плакала и пряталась в постели матери. Пришла Марьюшка (повар, которая прожила с нами целых девять лет, с самого года моего рождения и которая без памяти любила меня и маму), повела меня к себе, сказав, что «маме нужен покой».
В слезах, я заснул той ночью на кровати Марьюшкиной, а утром … Ах, что было утром! ..
Я проснулась очень рано, кажется, в шесть часов, и мне хотелось бежать прямиком к маме.
В это время вошла Марьюшка и сказала:
Молись Богу, Хелен: Бог взял твою мать к ней. Твоя мама умерла.
Мама умерла! — повторил я эхо.
И вдруг мне стало так холодно, холодно! Потом голова зашуршала, и вся комната, и Марьюшка, и потолок, и стол, и стулья — все перевернулось и закружилось у меня в глазах, и я уже не помню, что со мной было после этого. Вроде без чувств упал на пол …
Я проснулся, когда мама уже лежала в большом белом ящике, в белом платье, с белым венком на голове.Старый серый священник читал молитвы, певцы пели, а Марьюшка молилась у порога спальни. Приходили какие-то старушки и тоже молились, потом посмотрели на меня с сожалением, покачали головами и что-то ворчали беззубыми ртами …
Сирота! Круглый сирота! — тоже качая головой и с жалостью глядя на меня, сказала Марьюшка и заплакала. Плакали старухи …
На третий день Марьюшка подвела меня к белому ящику, в котором лежала мама, и велела поцеловать маму руку.Потом священник благословил маму, певцы спели что-то очень грустное; подошли какие-то мужчины, закрыли белый ящик и вынесли его из нашего дома …
Я громко плакал. Но тут вовремя подоспели знакомые мне старушки и сказали, что несут маму, чтобы похоронить, и что им нужно не плакать, а молиться.
Белый ящик привезли в церковь, мы защищали мессу, а потом снова подошли люди, подняли ящик и отнесли на кладбище. Там уже была вырыта глубокая черная дыра, куда опускали мамин гроб.Потом в земле ямку проделали, над ней поставили белый крест, и Марьюшка повела меня домой.
По дороге она сказала мне, что вечером отвезет меня на вокзал, посадит в поезд и отправит к дяде в Петербург.
«Я не хочу навещать дядю, — угрюмо сказал я, — я не знаю дядюшки и боюсь к нему идти!»
А Марьюшка сказала, что стыдно говорить такое большой девочке, что мама это слышит и что ей больно от моих слов.
Тогда я замолчал и стал вспоминать лицо моего дяди.
Я никогда не видел своего дядю в Санкт-Петербурге, но в альбоме его мамы был его портрет. Он был изображен на нем в расшитом золотом мундире, с множеством орденов и со звездой на груди. У него был очень важный вид, и я невольно его боялся.
После обеда, которого я почти не касался, Марьюшка сложила все мои платья и белье в старый чемодан, напоила чаем и отвезла на вокзал.
Текущая страница: 1 (всего в книге 8 страниц)
Лидия Чарская
Записки школьницы
Глава 1
В чужой город, незнакомцам
Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! — колёса стучат, и поезд быстро мчится всё дальше и дальше.
В этом монотонном шуме я слышу одни и те же слова, повторяемые десятки, сотни, тысячи раз. Я внимательно слушаю, и мне кажется, что колеса стучат одно и то же, без счета, без конца: вот так! как это! как это!
Колеса стучат, и поезд мчится и мчится, не оглядываясь, как вихрь, как стрела …
В окне на нас бегут кусты, деревья, вокзальные дома и телеграфные столбы, идущие по откосу железнодорожного полотна…
Или это наш поезд идет, а они спокойно стоят на одном месте? Не знаю, не понимаю.
Однако я многого не понимаю из того, что случилось со мной за последние несколько дней.
Господи, как странно все делается на свете! Мог ли я несколько недель назад подумать, что мне придется покинуть наш маленький уютный домик на берегу Волги и отправиться в одиночку за тысячи километров к каким-то далеким, совершенно неизвестным родственникам? .. Да, мне еще кажется, что это всего лишь мечта, но увы! — это не мечта !..
Этого дирижера звали Никифор Матвеевич. Он всю дорогу заботился обо мне, напоил чаем, прислал кровать на скамейке и, как только успел, развлекал меня всячески. Оказывается, у него была моя дочь, которую звали Нюра, которая жила с мамой и братом Сережей в Санкт-Петербурге. Он даже сунул свой адрес в карман — «на всякий случай», если я захочу навестить его и познакомиться с Нюрочкой.
«Очень жалею о вас, барышня, — не раз говорил мне Никифор Матвеевич за время моего короткого путешествия, — потому что вы сирота, а сирот Бог велит любить.И снова ты один, как есть в мире; Дядю в Питере не знаешь, семья у него тоже … Нелегко все-таки … Но только если тебе станет совсем невыносимо, ты к нам приедешь. Дома я бываю редко, потому что все больше в разъездах, и жена и Нюрка будут рады вас видеть. У меня они добрые …
Поблагодарил ласкового проводника и обещал приехать к нему …
Действительно, в машине поднялся ужасный переполох. Пассажиры и пассажиры суетились и толкались, пакуя и связывая вещи.Какая-то старуха, всю дорогу ехавшая напротив меня, потеряла бумажник с деньгами и кричала, что ее ограбили. В углу плакал чей-то ребенок. Шарманщик стоял у двери и играл на сломанном инструменте унылую песенку.
Я выглянул в окно. Господи, сколько труб я видел! Трубы, трубы и трубы! Целый лес труб! Серая дымка клубилась от каждого и, поднимаясь вверх, расплывалась в небе. Моросил мелкий осенний дождь, и вся природа как бы хмурилась, плакала и на что-то жаловалась.
Поезд шел медленнее. Колеса больше не кричали своим беспокойным «вот так!» Теперь они стучали намного дольше, а также жаловались, что машина насильно задерживает их бодрый, бодрый ход.
И поезд остановился.
«Приходите, пожалуйста, — сказал Никифор Матвеевич.
И, взяв в одну руку мой теплый шарф, подушку и чемодан, а другой крепко сжимая мою руку, он вывел меня из машины, с трудом протискиваясь сквозь толпу.
Глава 2
Моя мама
У меня была мама, ласковая, добрая, милая.Мы с мамой жили в небольшом домике на берегу Волги. Дом был такой чистый и светлый, и из окон нашей квартиры была видна широкая красивая Волга, и огромные двухэтажные пароходы, и баржи, и причал на берегу, и толпы людей, выходящих в определенные часы. на этот пирс встречать прибывающие пароходы … А мы с мамой ездили туда редко, очень редко: мама давала уроки в нашем городе, и она не могла гулять со мной так часто, как хотелось бы. Мамочка сказала:
— Подожди, Ленуша, я коплю и тебя по Волге от нашего Рыбинска до самой Астрахани прокачу! Вот когда мы достаточно гуляем.
Я радовался и ждал весны.
К весне мама накопила немного денег, и мы решили осуществить задумку с первых же теплых дней.
— Вот как только Волга очистится ото льда, покатимся! — сказала мама, нежно поглаживая меня по голове.
Но когда лед тронулся, она простудилась и начала кашлять. Лед прошел, Волга очистилась, а мама все кашляла и кашляла бесконечно. Однажды она стала тонкой и прозрачной, как воск, и все сидели у окна, смотрели на Волгу и говорили:
— Кашель пройдет, немного поправлюсь, и мы с тобой поедем в Астрахань, Ленуш!
Но кашель и простуда не прошли; лето в этом году было влажным и холодным, и мама с каждым днем становилась все тоньше, бледнее и прозрачнее.
Пришла осень. Наступил сентябрь. Над Волгой протянулись длинные вереницы журавлей, летящих в теплые страны. Мама уже не сидела у окна в гостиной, а лежала на кровати и все время дрожала от холода, а сама была горячая как огонь.
Однажды она позвала меня к себе и сказала:
— Слушай, Ленуша. Твоя мама скоро оставит тебя навсегда … Но ты не горюй, милый. Я всегда буду смотреть на тебя с небес и буду радоваться добрым делам моей девушки, и…
Я не дал ей кончить и расплакался. И мама тоже заплакала, и ее глаза стали грустными, грустными, прямо как у ангела, которого я видел в большом образе в нашей церкви.
Немного успокоившись, мама снова заговорила:
«Я чувствую, что Господь скоро приведет меня к Себе, и да свершится Его святая воля!» Будь умным без мамы, молись Богу и помни обо мне … Ты поедешь жить к своему дяде, моему брату, который живет в Санкт-Петербурге … Я тебе о нем писала и просила приютить сироту…
Что-то мучительно больно при слове «сирота» сжало мне горло …
Я рыдала, плакала и пряталась в постели матери. Пришла Марьюшка (повар, которая прожила с нами целых девять лет, с самого года моего рождения и которая без памяти любила меня и маму), повела меня к себе, сказав, что «маме нужен покой».
В слезах, я заснул той ночью на кровати Марьюшкиной, а утром … Ах, что было утром! ..
Я проснулась очень рано, кажется, в шесть часов, и мне хотелось бежать прямиком к маме.
В это время вошла Марьюшка и сказала:
— Молись Богу, Хелен: Бог забрал твою мать к ней. Твоя мама умерла.
— Мама умерла! — повторил я эхо.
И вдруг мне стало так холодно, холодно! Потом голова зашуршала, и вся комната, и Марьюшка, и потолок, и стол, и стулья — все перевернулось и закружилось у меня в глазах, и я уже не помню, что со мной было после этого. Вроде без чувств упал на пол …
Я проснулся, когда мама уже лежала в большом белом ящике, в белом платье, с белым венком на голове.Старый серый священник читал молитвы, певцы пели, а Марьюшка молилась у порога спальни. Приходили какие-то старушки и тоже молились, потом посмотрели на меня с сожалением, покачали головами и что-то ворчали беззубыми ртами …
— Сирота! Круглый сирота! — тоже качая головой и с жалостью глядя на меня, сказала Марьюшка и заплакала. Плакали старухи …
На третий день Марьюшка подвела меня к белому ящику, в котором лежала мама, и велела поцеловать маму руку.Потом священник благословил маму, певцы спели что-то очень грустное; подошли какие-то мужчины, закрыли белый ящик и вынесли его из нашего дома …
Я громко плакал. Но тут вовремя подоспели знакомые мне старушки и сказали, что несут маму, чтобы похоронить, и что им нужно не плакать, а молиться.
Белый ящик привезли в церковь, мы защищали мессу, а потом снова подошли люди, подняли ящик и отнесли на кладбище. Там уже была вырыта глубокая черная дыра, куда опускали мамин гроб.Потом в земле ямку проделали, над ней поставили белый крест, и Марьюшка повела меня домой.
По дороге она сказала мне, что вечером отвезет меня на вокзал, посадит в поезд и отправит к дяде в Петербург.
«Не хочу в гости к дяде, — мрачно сказал я, — дяди я не знаю и боюсь к нему ехать!»
А Марьюшка сказала, что стыдно говорить такое большой девочке, что мама это слышит и что ей больно от моих слов.
Тогда я замолчал и стал вспоминать лицо моего дяди.
Я никогда не видел своего дядю в Санкт-Петербурге, но в альбоме его мамы был его портрет. Он был изображен на нем в расшитом золотом мундире, с множеством орденов и со звездой на груди. У него был очень важный вид, и я невольно его боялся.
После обеда, которого я почти не касался, Марьюшка сложила все мои платья и белье в старый чемодан, напоила чаем и отвезла на вокзал.
Глава 3
Клетчатая дама
Когда подошел поезд, Марьюшка нашла знакомого кондуктора и попросила его отвезти меня в Петербург и наблюдать за мной по дороге.Потом она дала мне листок бумаги, на котором было написано, где живет мой дядя в Петербурге, крестила меня и сказала: «Ну, будь умницей!» — попрощался со мной …
Всю дорогу провел во сне. Напрасно сидящие в машине развлекали меня, напрасно добрый Никифор Матвеевич обращал мое внимание на разные села, постройки, стада, попадающиеся нам на дороге … Ничего не видел, не замечал что угодно …
Так я поехал в Питер …
Выйдя с напарником из машины, я был сразу ошеломлен шумом, криками и суетой, царившей на вокзале.Люди куда-то бежали, сталкивались друг с другом и снова бежали с озабоченным видом, с руками, занятыми узлами, узлами и пакетами.
У меня даже закружилась голова от всего этого шума, крика, крика. Я к этому не привык. В нашем волжском городе было не так шумно.
«А кто будет встречать вас, юная леди?» — голос моего спутника вывел меня из задумчивости.
Меня невольно смутил его вопрос.
Кто меня встретит? Я не знаю!
Сопровождающая меня Марьюшка успела сообщить мне, что она послала телеграмму его дяде в Петербург, сообщая ему день и время моего приезда, но уедет ли он меня встречать или нет, я точно этого не знал.
А потом, если дядя вообще будет на вокзале, как я его узнаю? Ведь я видела его только на портрете в мамином альбоме!
Думая таким образом, я в сопровождении своего патрона Никифора Матвеевича побежал по вокзалу, внимательно разглядывая лица тех господ, которые хотя бы отдаленно напоминали портрет дяди. Но положительно то, что на вокзале никого не было.
Я уже очень устал, но все еще не терял надежды увидеть дядю.
Крепко схватившись за руки, мы с Никифором Матвеевичем носились по платформе, постоянно натыкаясь на приближающуюся публику, толкая толпу и останавливаясь на глазах у всякого важного джентльмена.
— Вот, вот еще один похожий на дядю! Я вскрикнул с новой надеждой, волоча своего спутника за высоким седым джентльменом в черной шляпе и широком модном пальто.
Мы сделали шаг вперед и теперь почти побежали за высоким джентльменом.
Но в тот момент, когда мы его почти догнали, высокий господин повернулся к дверям первого класса и скрылся из виду. Я бросился за ним, Никифор Матвеевич за мной …
Но тут случилось нечто неожиданное: я случайно упал за ногу проходившей дамы в клетчатом платье, в клетчатой накидке и с клетчатым бантом на шляпе. Дама взвизгнула не своим голосом и, выронив из рук огромный клетчатый зонтик, вытянулась во всю длину на дощатом полу помоста.
Я бросился к ней с извинениями, как и положено девушке с хорошими манерами, но она даже не удостоила меня достоинства ни одним взглядом.
— Невежества! Ой! Невежество! — кричала на всю станцию клетчатая дама. — Мчится как сумасшедший и сшибает порядочную публику! Невежества, невежды! Так что я пожалуюсь вам, начальнику станции! Директор дороги! Мэру! Помогите хоть встать, невежда!
И она барахталась, пытаясь встать, но ничего не вышло.
Никифор Матвеевич и я наконец подняли клетчатую даму, подарили ей огромный зонтик, брошенный при падении, и стали спрашивать, не поранилась ли она.
— Я, конечно, поранился! — все тем же гневным голосом закричала дама. — Конечно, поранилась. Что за вопрос! Здесь, чтобы убить смерть, ты не только можешь навредить. И все вы! Вы все! Она внезапно напала на меня. «Ты будешь скакать, как дикая лошадь, противная девочка!» Вот подожди, я горожанину скажу, я пришлю полицию! — И она сердито стукнула зонтом по доскам помоста.- Полицейский! Где полицейский? Зови меня им! Она снова закричала.
Я был ошеломлен. Страх охватил меня. Не знаю, что было бы со мной, если бы Никифор Матвеевич не вмешался в это дело и не заступился за меня.
— Полнота, сударыня, не пугайте ребенка! Понимаете, сама девушка не ее от страха, — сказал мой защитник своим добрым голосом, — и чтобы сказать, что она не виновата. Сама в расстройстве. Я случайно прыгнул, уронил тебя, потому что к дяде спешил.Ей казалось, что дядя идет. Она сирота. Вчера в Рыбинске мне передали из рук в руки, чтобы передать дяде в Санкт-Петербург. Ее генерал — дядя … Генерал Иконин … Вы слышали эту фамилию?
Как только мой новый друг и защитник сумел произнести последние слова, с клетчатой дамой случилось нечто необычное. Ее голова с клетчатым бантом, туловище в клетчатом плаще, длинный крючковатый нос, красноватые башни на висках и большой рот с тонкими синеватыми губами — все это подпрыгнуло, прокатилось и заплясало какой-то странный танец, а хриплые стали ломаться. из-за тонких губ доносятся шипящие и свистящие звуки.Дама в клетку засмеялась, отчаянно рассмеялась во весь голос, уронив свой огромный зонтик и схватившись за бока, как будто у нее начались колики.
— Ха-ха-ха! — крикнула она. — Вот что еще придумали! Сам дядя! Сэм, видите ли, генерал Иконин, его превосходительство, должен прийти на вокзал, чтобы встретить эту принцессу! Какая благородная барышня, скажите мне, пожалуйста! Ха-ха-ха нечего сказать, утечка! Ну, мама, не сердись, на этот раз дядя не пришел встретить тебя, а прислал меня. Он не думал, что вы за птица… Ха-ха-ха !!!
Не знаю, долго ли бы смеялась клетчатая дама, если бы Никифор Матвеевич не остановил ее, снова придя мне на помощь.
«Полный, сударыня, глупо смеяться над ребенком», — сказал он строго. — Грех! Девушка-сирота … полная сирота. Но Бог — сирота …
— Не ваше дело. Молчи! — неожиданно вскрикнула, прервав его, клетчатая дама, и ее смех сразу прекратился. «Несите мне девичьи вещи», — добавила она чуть мягче и, повернувшись ко мне, бросила мимоходом: «Пошли.«У меня не так много времени, чтобы с тобой связываться. Ну повернись! Живой! Марш!
И, грубо схватив меня за руку, потащила к двери.
Я еле за ней поспевал.
На крыльце вокзала стоял симпатичный денди, запряженный красивой черной лошадью. Седовласый кучер важного вида сидел на козлах.
Кучер натянул поводья, и изящная пряжа подъехала к самым ступеням входа на станцию.
Никифор Матвеевич поставил на дно мой чемодан, затем помог залезть в карету клетчатой дамы, которая при этом занимала все сиденье, оставив мне ровно столько места, сколько нужно, чтобы положить на него куклу. , а не девятилетняя девочка.
«Ну, до свидания, милая барышня, — ласково прошептал мне Никифор Матвеевич, — дай бог счастливого пребывания у дяди». А если что — просим пощады. У вас есть адрес. На окраине мы живем, на трассе возле Митрофаньевского кладбища, за заставой … Помните? И Нюрка будет счастлива! Любит сирот. Она добра ко мне.
Мой друг долго бы со мной разговаривал, если бы с высоты сиденья не прозвучал голос клетчатой дамы:
«Ну, как долго ты заставишь себя ждать, девочка невыносимая!» Что за разговор с мужчиной! Теперь на месте, слышите!
Я вздрогнул, как от удара кнутом, от этого мало знакомого голоса, который уже стал неприятным, и поспешил занять мое место, поспешно пожал мне руку и поблагодарил моего недавнего покровителя.
Кучер натянул поводья, лошадь тронулась, и, мягко подпрыгивая и задевая прохожих комьями грязи и брызг из луж, муха быстро неслась по шумным городским улицам.
Крепко вцепившись в бригаду, чтобы не вылететь на тротуар, я с удивлением смотрел на большие пятиэтажки, на шикарные лавки, на лошадей и омнибусы, катящиеся по улице с оглушительным звоном, и мое сердце невольно сжалось от страха при мысли, что меня ждут в этом большом, чужом мне городе, в чужой семье, среди чужих, о которых я так мало слышал и знал.
Глава 4
Семья Икониных. — Первая беда
— Девочку свела Матильда Францевна!
«Ваш двоюродный брат, а не просто девушка …»
— И твое тоже!
— Ты врешь! Мне не нужен кузен! Она нищая.
— А я не хочу!
— А я! И я!
— Звонят! Ты глухой, Федор?
— Привез! Я его принес! Ура!
Я все это слышал, стоя перед дверью, покрытой темно-зеленой клеенкой.На медной доске, прибитой к двери, были написаны большие красивые буквы: ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ СТАТИЧЕСКИЙ СОВЕТНИК МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ ИКОНИН.
За дверью послышались торопливые шаги, и лакей в черном фраке и белом галстуке, который я видел только на фотографиях, широко распахнул дверь.
Как только я переступил порог, кто-то быстро схватил меня за руку, кто-то тронул меня за плечи, кто-то закрыл мне глаза рукой, а в ушах наполнился шум, звон и смех, от которого у меня кружилась голова.
Когда я немного проснулся и мои глаза снова могли смотреть, я увидел, что стою посреди роскошно убранной гостиной с пушистыми коврами на полу, с элегантной позолоченной мебелью и огромными зеркалами от потолка до пола. . Я никогда раньше не видел такой роскоши, а потому неудивительно, если все это казалось мне мечтой.
Вокруг меня толпились трое детей: девочка и два мальчика. Девушка была моего возраста. Блондинка, нежная, с длинными вьющимися кудрями, перевязанными розовыми бантиками на висках, с вздернутым кверху капризом на верхней губе, она казалась хорошенькой фарфоровой куклой.На ней было очень элегантное белое платье с кружевной оборкой и розовым поясом. Один из мальчиков, который был намного старше, одет в школьную форму, был очень похож на сестру; другой, маленький, кудрявый, казался не старше шести лет. Его худое, живое, но бледное лицо казалось болезненным, но пара карих глаз смотрела на меня с живейшим любопытством.
Это были дети моего дяди — Жоржик, Нина и Толя, о которых мне не раз рассказывала покойная мать.
Дети молча смотрели на меня. Я за детей.
Молчание длилось около пяти минут.
И вдруг младший мальчик, которому было скучно, должно быть, встал вот так, вдруг поднял руку и, тыкая в меня указательным пальцем, сказал:
— Вот цифра!
— Цифра! Фигура! — повторила блондинка. — И правда: фи-гу-ра! Только правильно сказано!
И она подпрыгнула на одном месте, хлопая в ладоши.
«Очень остроумно, — сказал в нос школьник, — есть над чем посмеяться.«Она просто какая-то мокрица!
«Как мокрицы?» Почему мокрицы? — так взбудоражили младшие дети.
«Ага, разве ты не видишь, как она намочила пол». В калошах ворвались в гостиную. Остроумный! Нечего сказать! Вон как! Лужа. Мокрица есть.
— А что это — мокрицы? — осведомился Толя, с явным уважением глядя на старшего брата.
— Ммм … ммм … ммм … — перепутал школьник, — ммм … это цветок: когда прикоснешься пальцем, он сейчас закроется… Здесь …
«Нет, вы ошибаетесь», — воскликнул против моей воли. (Покойная мама читала мне и о растениях, и о животных, и я много знал для своего возраста). «Цветок, который закрывает свои лепестки при прикосновении, — это мимоза, а мокрица — водяное животное, подобное улитке».
«Мммм … — пробормотал школьник, — какое это имеет значение, цветок или животное». Мы еще не делали этого в классе. Почему ты морщишь нос, когда тебя не спрашивают? Посмотри, какая она умная! »- он внезапно напал на меня.
— Ужасный выскочка! — эхом отозвалась ему девушка и прищурилась голубыми глазами. «Лучше бы тебе понаблюдать за собой, чем поправлять Жоржа», — капризно сказала она, — «Жорж умнее тебя, но ты залез в гостиную с калошами». Очень красивый!
— Остроумно! — повторил гимназист.
— Но ты же мокрица! Завизжал брат и захихикал. — Вошь и нищий!
Я вырвался. Никто меня так не называл. Прозвище нищего меня обидело больше всего.Я видел нищих на порогах церквей и не раз сам давал им деньги по приказу мамы. Они просили «Христа ради» и протягивали руку за милостыней. Я не протягивал руки за подаянием и ни у кого ни о чем не просил. Так что он не смеет меня так называть. Гнев, горечь, горечь — все это сразу закипело во мне, и, не вспоминая себя, я схватил своего обидчика за плечи и стал изо всех сил трясти его, задыхаясь от возбуждения и гнева.
«Не смей так говорить». Я не нищий! Не называй меня нищим! Не смею! Не смею!
— Нет, нищий! Нет, нищий! Вы будете жить с милосердием от нас. Твоя мать умерла и денег тебе не оставила. И вы оба бедные, да! — как мальчик усвоил урок. И, не зная, чем еще меня досадить, высунул язык и стал делать самые невозможные гримасы мне в лицо. Его брат и сестра от души рассмеялись, высмеивая эту сцену.
Я никогда не был багом, но когда Толя обидел мою маму, я не выдержал.Ужасный порыв гнева охватил меня, и с громким криком, не думая и не помня, что я делал, я изо всех сил толкнул кузена.
Его сильно затрясло, сначала в одну сторону, затем в другую, и, чтобы сохранить равновесие, он схватился за стол, на котором стояла ваза. Она была очень красива, вся разрисована цветами, аистами и какими-то забавными черноволосыми девушками в цветных длинных халатах, с высокими прическами и с открытыми веерами на груди.
Стол покачивался не меньше Толи.Вместе с ним покачивалась ваза с цветами и маленькие черные девочки. Потом ваза соскользнула на пол … Раздался оглушительный треск.
И маленькие черные девочки, и цветы, и аисты — все смешалось и исчезло в одной общей кучке осколков и осколков.
Глава 1
В чужой город, к незнакомцам
Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! — колёса стучат, и поезд быстро мчится всё дальше и дальше.
В этом монотонном шуме я слышу одни и те же слова, повторяемые десятки, сотни, тысячи раз.Я внимательно слушаю, и мне кажется, что колеса стучат одно и то же, без счета, без конца: вот так! как это! как это!
Колеса стучат, а поезд мчится и мчится, не оглядываясь, как вихрь, как стрела …
В окне кусты, деревья, вокзальные дома и телеграфные столбы, идущие по склону железнодорожного полотна, бегут навстречу нам …
Или это наш поезд идет, а они спокойно стоят на одном месте? Не знаю, не понимаю.
Однако я не понимаю многого из того, что случилось со мной за последние несколько дней.
Господи, как странно все делается на свете! Мог ли я несколько недель назад подумать, что мне придется покинуть наш маленький уютный домик на берегу Волги и отправиться в одиночку за тысячи километров к каким-то далеким, совершенно неизвестным родственникам? .. Да, мне еще кажется, что это всего лишь мечта, но увы! — это не сон! ..
Этого дирижера звали Никифор Матвеевич. Он всю дорогу заботился обо мне, напоил чаем, прислал кровать на скамейке и, как только успел, развлекал меня всячески.Оказывается, у него была моя дочь, которую звали Нюра, которая жила с мамой и братом Сережей в Санкт-Петербурге. Он даже сунул свой адрес в карман — «на всякий случай», если я захочу навестить его и познакомиться с Нюрочкой.
«Я очень сожалею о вас, барышня, — не раз говорил мне Никифор Матвеевич за время моего короткого путешествия, — потому что вы сирота, и Бог велит сиротам любить». И снова ты один, как есть в мире; Вы не знаете своего дядю в Питере.Петербург, его семья тоже … Это ведь непросто … Но только если тебе станет совсем невыносимо, ты к нам приедешь. Дома я бываю редко, потому что все больше в разъездах, и жена и Нюрка будут рады вас видеть. У меня добрые …
Поблагодарил ласкового проводника и пообещал приехать к нему …
Действительно, в машине поднялся ужасный переполох. Пассажиры и пассажиры суетились и толкались, пакуя и связывая вещи. Какая-то старуха, всю дорогу ехавшая напротив меня, потеряла бумажник с деньгами и кричала, что ее ограбили.В углу плакал чей-то ребенок. Шарманщик стоял у двери и играл на сломанном инструменте унылую песенку.
Я выглянул в окно. Господи, сколько труб я видел! Трубы, трубы и трубы! Целый лес труб! Серая дымка клубилась от каждого и, поднимаясь вверх, расплывалась в небе. Моросил мелкий осенний дождь, и вся природа как бы хмурилась, плакала и на что-то жаловалась.
Поезд шел медленнее. Колеса больше не кричали своим беспокойным «вот так!» Теперь они стучали намного дольше, а также жаловались, что машина насильно задерживает их бодрый, бодрый ход.
И вот поезд остановился.
«Приходите, — сказал Никифор Матвеевич.
И, взяв в одну руку мой теплый шарф, подушку и чемодан, а другой крепко сжимая мою руку, он вывел меня из машины, с трудом протискиваясь сквозь толпу.
Глава 2
Моя мама
У меня была мама, ласковая, добрая, милая. Мы с мамой жили в небольшом домике на берегу Волги. Дом был такой чистый и светлый, и из окон нашей квартиры была видна широкая красивая Волга, и огромные двухэтажные пароходы, и баржи, и причал на берегу, и толпы людей, выходящих в определенные часы. на этой пристани встречать приближающиеся пароходы… А мы с мамой ездили туда редко, очень редко: мама давала уроки в нашем городе, и она не могла гулять со мной так часто, как мне хотелось бы. Мамочка сказала:
— Погоди, Ленуша, я коплю и тебя по Волге от нашего Рыбинска до самой Астрахани прокачу! Вот когда мы достаточно гуляем.
Я радовался и ждал весны.
К весне мама накопила немного денег, и мы решили осуществить задумку с первых же теплых дней.
— Вот как только Волга очистится ото льда, будем катиться! — сказала мама, нежно поглаживая меня по голове.
Но когда лед тронулся, она простудилась и начала кашлять. Лед прошел, Волга очистилась, а мама все кашляла и кашляла бесконечно. Однажды она стала тонкой и прозрачной, как воск, и все сидели у окна, смотрели на Волгу и говорили:
— Кашель пройдет, я немного поправлюсь, и мы с тобой поедем в Астрахань, Ленуш!
Но кашель и простуда не прошли; лето в этом году было влажным и холодным, и мама с каждым днем становилась все тоньше, бледнее и прозрачнее.
Пришла осень. Наступил сентябрь. Над Волгой протянулись длинные вереницы журавлей, летящих в теплые страны. Мама уже не сидела у окна в гостиной, а лежала на кровати и все время дрожала от холода, а сама была горячая как огонь.
Однажды она мне позвонила и сказала:
— Слушай, Ленуша. Твоя мама скоро оставит тебя навсегда … Но ты не горюй, милый. Я всегда буду смотреть на тебя с небес и буду радоваться добрым делам моей девушки, и…
Я не дал ей кончить и расплакался. И мама тоже заплакала, и ее глаза стали грустными, грустными, прямо как у ангела, которого я видел в большом образе в нашей церкви.
Немного успокоившись, мама снова заговорила:
«Я чувствую, что Господь скоро возьмет меня к Себе, и да исполнится Его святая воля!» Будь умным без мамы, молись Богу и помни обо мне … Ты поедешь жить к своему дяде, моему брату, который живет в Санкт-Петербурге … Я тебе о нем писала и просила приютить сироту…
Что-то болезненное при слове «сирота» сдавило мое горло …
Я рыдала, плакала и пряталась в постели матери. Пришла Марьюшка (повар, которая прожила с нами целых девять лет, с самого года моего рождения и которая без памяти любила меня и маму), повела меня к себе, сказав, что «маме нужен покой».
Весь в слезах, я заснул в ту ночь на кровати Марьюшкиной, а утром … Ах, что было утром! ..
Я проснулась очень рано, кажется, в шесть часов, и мне хотелось бежать прямиком к маме.
В этот момент вошла Марьюшка и сказала:
— Молись Богу, Елена: Бог забрал твою мать к себе. Твоя мама умерла.
— Мама умерла! — повторил я эхо.
И вдруг мне стало так холодно, холодно! Потом голова зашуршала, и вся комната, и Марьюшка, и потолок, и стол, и стулья — все перевернулось и закружилось у меня в глазах, и я уже не помню, что со мной было после этого. Вроде без чувств упал на пол …
Проснулся, когда мама уже лежала в большом белом ящике, в белом платье, с белым венком на голове.Старый серый священник читал молитвы, певцы пели, а Марьюшка молилась у порога спальни. Приходили какие-то старушки и тоже молились, потом посмотрели на меня с сожалением, покачали головами и что-то ворчали беззубыми ртами …
— Сирота! Круглый сирота! — тоже качая головой и с жалостью глядя на меня, сказала Марьюшка и заплакала. Старушки плакали …
На третий день Марьюшка подвела меня к белому ящику, в котором лежала мама, и велела поцеловать маме руку.Потом священник благословил маму, певцы спели что-то очень грустное; подошли мужчины, закрыли белый ящик и вынесли его из нашего дома …
Я громко плакал. Но тут вовремя подоспели знакомые мне старушки и сказали, что несут маму, чтобы похоронить, и что им нужно не плакать, а молиться.
Белый ящик привезли в церковь, мы защищали мессу, а потом снова подошли люди, подняли ящик и отнесли на кладбище. Там уже была вырыта глубокая черная дыра, куда опускали мамин гроб.Потом в земле ямку проделали, над ней поставили белый крест, и Марьюшка повела меня домой.
По дороге сказала, что вечером отвезет меня на вокзал, посадит в поезд и отправит к дяде в Петербург.
«Я не хочу в гости к дяде, — мрачно сказал я, — я никого не знаю и боюсь к нему ехать!»
Но Марьюшка сказала, что стыдно говорить такое большой девочке, что мама это слышит и что ей больно от моих слов.
Потом я замолчал и стал вспоминать лицо своего дяди.
Я никогда не видел своего дядю в Санкт-Петербурге, но в альбоме его мамы был его портрет. Он был изображен на нем в расшитом золотом мундире, с множеством орденов и со звездой на груди. У него был очень важный вид, и я невольно его боялся.
После обеда, которого я почти не коснулся, Марьюшка сложила все мои платья и белье в старый чемодан, напоила чаем и отвезла на вокзал.
Глава 3
Клетчатая дама
Когда подошел поезд, Марьюшка нашла знакомого кондуктора и попросила его отвезти меня в Петербург и наблюдать за мной по дороге.Потом она дала мне листок бумаги, на котором было написано, где живет мой дядя в Петербурге, крестила меня и сказала: «Ну, будь умницей!» — попрощался со мной …
Всю дорогу провел во сне. Напрасно сидящие в машине меня развлекали, напрасно добрый Никифор Матвеевич обращал мое внимание на разные села, постройки, стада, попадающиеся нам на дороге … Ничего не видел, не замечал ничего …
И я поехал в Санкт-Петербург …
Выйдя из машины с товарищем, я был сразу ошеломлен шумом, криками и суетой, царившей на вокзале.Люди куда-то бежали, сталкивались друг с другом и снова бежали с озабоченным видом, с руками, занятыми узлами, узлами и пакетами.
У меня даже закружилась голова от всего этого шума, рев, крик. Я к этому не привык. В нашем волжском городе было не так шумно.
«А кто будет встречать вас, юная леди?» — голос моего спутника вывел меня из задумчивости.
Меня невольно смутил его вопрос.
Кто меня встретит? Я не знаю!
Сопровождающая меня Марьюшка успела сообщить мне, что она послала телеграмму его дяде в Петербург, сообщая ему о дне и времени моего приезда, но уедет ли он меня встречать или нет, я точно этого не знал.
А потом, если дядя вообще будет на вокзале, как я его узнаю? Ведь я видела его только на портрете в мамином альбоме!
Думая таким образом, я в сопровождении своего патрона Никифора Матвеевича побежал по вокзалу, внимательно разглядывая лица тех господ, которые хотя бы отдаленно напоминали портрет дяди. Но положительно то, что на вокзале никого не было.
Я уже очень устал, но все еще не терял надежды увидеть дядю.
Крепко держась за руки, мы с Никифором Матвеевичем носились по платформе, постоянно натыкаясь на приближающуюся публику, толкая толпу и останавливаясь на глазах у всякого важного господина.
— Вот, вот еще один похожий на дядю! Я вскрикнул с новой надеждой, волоча своего спутника за высоким седым джентльменом в черной шляпе и широком модном пальто.
Мы сделали шаг вперед и чуть не побежали за высоким джентльменом.
Но в тот момент, когда мы его почти догнали, высокий господин повернулся к дверям первого класса и скрылся из виду. Я бросился за ним, Никифор Матвеевич за мной …
Но тут случилось нечто неожиданное: я случайно упал за ногу проходившей дамы в клетчатом платье, в клетчатой накидке и с клетчатым бантом на шляпе. Дама взвизгнула не своим голосом и, выронив из рук огромный клетчатый зонтик, вытянулась во всю длину на дощатом полу помоста.
Я бросился к ней с извинениями, как и положено воспитанной девушке, но она даже не удостоила меня ни одним взглядом.
— Невежества! Ой! Невежество! — кричала на всю станцию клетчатая дама. — Мчится как сумасшедший и сшибает порядочную публику! Невежества, невежды! Так что я пожалуюсь вам, начальнику станции! Директор дороги! Мэру! Помогите хоть встать, невежда!
И она барахталась, пытаясь встать, но у нее ничего не получалось.
Никифор Матвеевич и я наконец подняли клетчатую даму, подарили ей огромный зонтик, брошенный при падении, и стали спрашивать, не поранилась ли она.
— Я, конечно, поранился! — все тем же гневным голосом закричала дама. — Конечно, поранилась. Что за вопрос! Здесь, чтобы убить смерть, ты не только можешь навредить. И все вы! Вы все! Она внезапно напала на меня. «Ты будешь скакать, как дикая лошадь, противная девочка!» Вот подожди, я горожанину скажу, я пришлю полицию! — И она сердито стукнула зонтом по доскам помоста.- Полицейский! Где полицейский? Зови меня им! Она снова закричала.
Я был ошеломлен. Страх охватил меня. Не знаю, что было бы со мной, если бы Никифор Матвеевич не вмешался в это дело и не заступился за меня.
— Полнота, сударыня, не пугайте ребенка! Понимаете, сама девушка не ее от страха, — сказал мой защитник своим добрым голосом, — и чтобы сказать, что она не виновата. Сама в расстройстве. Я случайно прыгнул, уронил тебя, потому что к дяде спешил.Ей казалось, что дядя идет. Она сирота. Вчера в Рыбинске мне передали из рук в руки, чтобы передать дяде в Санкт-Петербург. Ее генерал — дядя … Генерал Иконин … Вы слышали эту фамилию?
Как только мой новый друг и защитник сумел произнести последние слова, с клетчатой дамой случилось нечто необычное. Ее голова с клетчатым бантом, туловище в клетчатом плаще, длинный крючковатый нос, красноватые башни на висках и большой рот с тонкими синеватыми губами — все это подпрыгнуло, прокатилось и заплясало какой-то странный танец, а хриплые стали ломаться. из-за тонких губ доносятся шипящие и свистящие звуки.Дама в клетку засмеялась, отчаянно рассмеялась во весь голос, уронив свой огромный зонтик и схватившись за бока, как будто у нее начались колики.
— Ха-ха-ха! — крикнула она. — Вот что еще придумали! Сам дядя! Сэм, видите ли, генерал Иконин, его превосходительство, должен прийти на вокзал, чтобы встретить эту принцессу! Какая благородная барышня, скажите мне, пожалуйста! Ха-ха-ха нечего сказать, утечка! Ну, мама, не сердись, на этот раз дядя не пришел встретить тебя, а прислал меня. Он не думал, что вы за птица… Ха-ха-ха !!!
Не знаю, долго ли бы смеялась клетчатая дама, если бы Никифор Матвеевич не остановил ее, снова придя мне на помощь.
«Полный, сударыня, неразумно смеяться над ребенком», — сказал он строго. — Грех! Девушка-сирота … полная сирота. Но Бог — сирота …
— Не твое дело. Молчи! — неожиданно вскрикнула, прервав его, клетчатая дама, и ее смех сразу прекратился. «Несите мне девичьи вещи», — добавила она чуть мягче и, повернувшись ко мне, бросила мимоходом: «Пошли.«У меня не так много времени, чтобы с тобой связываться. Ну повернись! Живой! Марш!
И, грубо схватив меня за руку, потащила к двери.
Я едва за ней поспевал.
На крыльце вокзала красовалась шикарная тряпка, запряженная красивой черной лошадью. Седовласый кучер важного вида сидел на козлах.
Кучер натянул поводья, и изящная пряжа подъехала вплотную к самым ступеням входа на станцию.
Никифор Матвеевич поставил на дно мой чемодан, затем помог залезть в карету клетчатой дамы, которая при этом занимала все сиденье, оставив мне ровно столько места, сколько нужно, чтобы одеть куклу. это, а не девятилетняя девочка.
«Ну, до свидания, милая барышня, — ласково прошептал мне Никифор Матвеевич, — дай бог счастливого пребывания у дяди». А если что — просим пощады. У вас есть адрес. На окраине мы живем, на трассе возле Митрофаньевского кладбища, за заставой … Помните? И Нюрка будет счастлива! Любит сирот. Она добра ко мне.
Мой друг долго бы со мной разговаривал, если бы голос клетчатой дамы не прозвучал с высоты сиденья:
«Ну, как долго ты заставишь себя ждать, девочка невыносимая!» Что за разговор с мужчиной! Теперь на месте, слышите!
Я вздрогнул, как от удара кнутом, от этого мало знакомого голоса, который уже стал неприятным, и поспешил занять мое место, поспешно пожал мне руку и поблагодарил моего недавнего покровителя.
Кучер натянул поводья, лошадь тронулась, и, мягко подпрыгивая и задевая прохожих комьями грязи и брызг из луж, муха быстро неслась по шумным городским улицам.
Крепко вцепившись в бригаду, чтобы не вылететь на тротуар, я с удивлением посмотрел на большие пятиэтажки, на шикарные лавки, на лошадей и омнибусы, катящиеся по улице с оглушительным звоном. , и мое сердце невольно сжалось от страха при мысли, что меня ждут в этом большом, чужом мне городе, в чужой семье, среди чужих, о которых я так мало слышал и знал.
Глава 4
Семья Икониных. — Первая беда
— Девочку свела Матильда Францевна!
«Твоя двоюродная сестра, а не только девочка …»
— И твоя тоже!
— Ты врешь! Мне не нужен кузен! Она нищая.
— А я не хочу!
— А я! И я!
— Звонят! Ты глухой, Федор?
— Привез! Я его принес! Ура!
Я все это слышал, стоя перед дверью, покрытой темно-зеленой клеенкой.На медной доске, прибитой к двери, были написаны большие красивые буквы: ДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ СТАТИЧЕСКИЙ СОВЕТНИК МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ ИКОНИН.
За дверью послышались торопливые шаги, и лакей в черном фраке и белом галстуке, который я видел только на фотографиях, широко распахнул дверь.
Как только я переступил порог, кто-то быстро схватил меня за руку, кто-то прикоснулся к моим плечам, кто-то закрыл мне глаза рукой, а в ушах наполнились шумом, звоном и смехом, от которого у меня кружилась голова.
Когда я немного проснулся и мои глаза снова могли смотреть, я увидел, что стою посреди роскошно убранной гостиной с пушистыми коврами на полу, с элегантной позолоченной мебелью и огромными зеркалами от потолка до потолка. этаж. Я никогда раньше не видел такой роскоши, а потому неудивительно, если все это казалось мне мечтой.
Вокруг меня толпились трое детей: девочка и два мальчика. Девушка была моего возраста. Блондинка, нежная, с длинными вьющимися кудрями, перевязанными розовыми бантиками на висках, с вздернутым кверху капризом на верхней губе, она казалась хорошенькой фарфоровой куклой.На ней было очень элегантное белое платье с кружевной оборкой и розовым поясом. Один из мальчиков, который был намного старше, одет в школьную форму, был очень похож на сестру; другой, маленький, кудрявый, казался не старше шести лет. Его худое, живое, но бледное лицо казалось болезненным, но пара карих глаз смотрела на меня с живейшим любопытством.
Это были дети моего дяди — Жоржик, Нина и Толя, о которых мне не раз рассказывала покойная мать.
Дети молча смотрели на меня. Я за детей.
Молчание длилось минут пять.
И вдруг мальчик, которому было скучно, должно быть вот так встал, вдруг поднял руку и, тыкая в меня указательным пальцем, сказал:
— Вот цифра!
— Цифра! Фигура! — повторила блондинка. — И правда: фи-гу-ра! Только правильно сказано!
И она подпрыгнула на одном месте, хлопая в ладоши.
«Очень остроумно, — сказал в нос школьник, — есть над чем посмеяться.«Она просто какая-то мокрица!
«Как мокрицы?» Почему мокрицы? — так взбудоражили младшие дети.
«Ага, разве ты не видишь, как она намочила пол». В калошах ворвались в гостиную. Остроумный! Нечего сказать! Вон как! Лужа. Мокрица есть.
— А что это — мокрицы? — осведомился Толя, с явным уважением глядя на старшего брата.
— Ммм … ммм … ммм … — перепутал школьник, — ммм … это цветок: когда прикоснешься пальцем, он сейчас закроется… Вот …
«Нет, ты ошибаешься», — разразилось вопреки моей воле. (Покойная мама читала мне и о растениях, и о животных, и я много знал для своего возраста). «Цветок, который закрывает свои лепестки при прикосновении, — это мимоза, а мокрица — водяное животное, подобное улитке».
«Мммм … — пробормотал школьник, — какое это имеет значение, цветок или животное». Мы еще не делали этого в классе. Почему ты морщишь нос, когда тебя не спрашивают? Посмотри, какая она умная! »- он внезапно напал на меня.
— Ужасный выскочка! — эхом отозвалась ему девушка и прищурилась голубыми глазами. «Лучше бы тебе понаблюдать за собой, чем поправлять Жоржа», — капризно сказала она, — «Жорж умнее тебя, но ты залез в гостиную с калошами». Очень красивый!
— Остроумно! — повторил гимназист.
— Но ты же мокрица! Завизжал брат и захихикал. — Вошь и нищий!
Я вырвался. Никто меня так не называл. Прозвище нищего меня обидело больше всего.Я видел нищих на порогах церквей и не раз сам давал им деньги по приказу мамы. Они просили «Христа ради» и протягивали руку за милостыней. Я не протягивал руки за подаянием и ни у кого ни о чем не просил. Так что он не смеет меня так называть. Гнев, горечь, горечь — все это сразу закипело во мне, и, не вспоминая себя, я схватил своего обидчика за плечи и стал изо всех сил трясти его, задыхаясь от возбуждения и гнева.
«Не смей так говорить». Я не нищий! Не называй меня нищим! Не смею! Не смею!
— Нет, нищий! Нет, нищий! Вы будете жить с милосердием от нас. Твоя мать умерла и денег тебе не оставила. И вы оба бедные, да! — как мальчик усвоил урок. И, не зная, чем еще меня досадить, высунул язык и стал делать самые невозможные гримасы мне в лицо. Его брат и сестра от души рассмеялись, высмеивая эту сцену.
Я никогда не был багом, но когда Толя обидел мою маму, я не выдержал.Ужасный порыв гнева охватил меня, и с громким криком, не думая и не помня, что я делал, я изо всех сил толкнул кузена.
Его сильно трясло, сначала в одну сторону, затем в другую, и, чтобы сохранить равновесие, он схватился за стол, на котором стояла ваза. Она была очень красива, вся разрисована цветами, аистами и какими-то забавными черноволосыми девушками в цветных длинных халатах, с высокими прическами и с открытыми веерами на груди.
Стол покачивался не меньше Толи.Вместе с ним покачивалась ваза с цветами и маленькие черные девочки. Потом ваза соскользнула на пол … Раздался оглушительный треск.
И маленькие черные девочки, и цветы, и аисты — все смешалось и исчезло в одной общей кучке осколков и осколков.
Рассказ о судьбе девочки-сироты, попавшей в семью богатых родственников и сумевшей снискать расположение окружающих своей добротой и искренностью .
В чужой город, к незнакомцам
Тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! — колёса стучат, и поезд быстро мчится вперёд и вперед.
В этом монотонном шуме я слышу одни и те же слова, повторяемые десятки, сотни, тысячи раз. Я внимательно слушаю, и мне кажется, что колеса стучат одно и то же, без счета, без конца: вот так! как это! как это!
Колеса стучат, а поезд мчится и мчится, не оглядываясь, как вихрь, как стрела …
В окне кусты, деревья, вокзальные дома и телеграфные столбы, идущие по склону железнодорожного полотна, бегут к нам …
Или это у нас поезд идет, а они спокойно стоят на одном месте? Не знаю, не понимаю.
Однако я не понимаю многого из того, что случилось со мной за последние несколько дней.
Господи, как странно все делается на свете! Мог ли я несколько недель назад подумать, что мне придется покинуть наш маленький уютный домик на берегу Волги и отправиться в одиночку за тысячи километров к каким-то далеким, совершенно неизвестным родственникам? .. Да, мне еще кажется, что это только мечта, но увы! — это не мечта !..
Этого дирижера звали Никифор Матвеевич. Он всю дорогу заботился обо мне, напоил чаем, прислал кровать на скамейке и, как только успел, развлекал меня всячески. Оказывается, у него была моя дочь, которую звали Нюра, которая жила с мамой и братом Сережей в Санкт-Петербурге. Он даже сунул свой адрес в карман — «на всякий случай», если я захочу навестить его и познакомиться с Нюрочкой.
Мне вас очень жаль, барышня, — не раз говорил мне Никифор Матвеевич за время моего короткого путешествия, — потому что вы сирота, а сирот Бог велит любить.И снова ты один, как есть в мире; Дядю в Питере не знаешь, семья у него тоже … Нелегко все-таки … И только если тебе станет совсем невыносимо, ты к нам приедешь. Дома я бываю редко, потому что все больше в разъездах, и жена и Нюрка будут рады вас видеть. У меня добрые …
Поблагодарил ласкового проводника и пообещал приехать к нему …
Действительно, в машине поднялся ужасный переполох. Пассажиры и пассажиры суетились и толкались, пакуя и связывая вещи.Какая-то старуха, всю дорогу ехавшая напротив меня, потеряла кошелек с деньгами и кричала, что ее ограбили. В углу плакал чей-то ребенок. Шарманщик стоял у двери и играл на сломанном инструменте унылую песенку.
Я выглянул в окно. Господи, сколько труб я видел! Трубы, трубы и трубы! Целый лес труб! Серая дымка клубилась от каждого дымохода и, поднимаясь вверх, расплывалась в небе. Моросил мелкий осенний дождь, и вся природа как бы хмурилась, плакала и на что-то жаловалась.
Поезд шел медленнее. Колеса больше не кричали своим беспокойным «вот так!» Теперь они стучали намного дольше, а также жаловались, что машина насильно задерживает их резкий, забавный ход. И поезд остановился.
Приходите, — сказал Никифор Матвеевич.
И, взяв в одну руку мой теплый шарф, подушку и чемодан, а другой крепко сжимая мою руку, он вывел меня из машины, с трудом протискиваясь сквозь толпу.
Семья Икониных.Первая невзгода
Девочку свела Матильда Францевна!
Ваш двоюродный брат, а не просто девочка.
И твое тоже!
Ты врешь! Мне не нужен кузен! Она нищая.
А я не хочу!
Звонят! Ты глухой, Федор?
Привез! Я его принес! Ура!
Все это я слышал, стоя перед дверью, обитой темно-зеленой клеенкой. На медной пластине, прибитой к двери, большими красивыми буквами было написано:
ДЕЙСТВУЮЩИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СОВЕТНИК
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ ИКОНИН
За дверью послышались торопливые шаги, и лакей в черном фраке и белом галстуке: Я видел только на фотках, распахнул дверь настежь.
Как только я переступил порог, кто-то быстро схватил меня за руку, кто-то прикоснулся к моим плечам, кто-то закрыл мне глаза рукой, а в ушах наполнились шумом, звоном и смехом, от которого у меня кружилась голова.
Когда я немного проснулся и мои глаза снова могли смотреть, я увидел, что стою посреди роскошно убранной гостиной с пушистыми коврами на полу, с элегантной позолоченной мебелью, с огромными зеркалами, от потолка до пол.Я никогда раньше не видел такой роскоши, а потому неудивительно, если все это казалось мне мечтой.
Вокруг меня толпились трое детей: девочка и два мальчика. Девушка была моего возраста. Блондинка, нежная, с длинными вьющимися кудрями, перевязанными розовыми бантиками на висках, с вздернутым кверху капризом на верхней губе, она казалась хорошенькой фарфоровой куклой. На ней было очень элегантное белое платье с кружевной оборкой и розовым поясом. Один из мальчиков, который был намного старше, одет в школьную форму, был очень похож на сестру; другой, маленький, кудрявый, казался не старше шести лет.Его худое, живое, но бледное лицо казалось болезненным, но пара карих глазков смотрела на меня с живейшим любопытством.
Это были дети моего дяди — Жоржик, Нина и Толя, о которых мне не раз рассказывала покойная мать.
Дети молча смотрели на меня. Я за детей.
Молчание длилось минут пять.
И вдруг мальчик помладше, которому было скучно, должно быть, вот так встал, вдруг поднял руку и, тыкая в меня указательным пальцем, сказал:
Вот цифра!
Рисунок! Фигура! — повторила блондинка.- И правда: фи-гу-ра! Только правильно сказано!
И она подпрыгнула на одном месте, хлопая в ладоши.
«Очень остроумно, — сказал в нос школьник, — есть над чем посмеяться». Она просто какая-то мокрица!
Как поживают мокрицы? Почему мокрицы? — так взбудоражили младшие дети.
Ага, разве ты не видишь, как она намочила пол. В калошах ворвались в гостиную. Остроумно, нечего сказать! Вон как! Лужа. Мокрица есть.
А что это — мокрицы? — осведомился Толя, с явным уважением глядя на старшего брата.
Мм … мм … мм … — перепутал школьник, — мм … Это цветок: прикоснешься пальцем, вот он закроется … Вот …
Нет, ошибаетесь, — разразилось против моей воли. (Покойная мать читала мне и о растениях, и о животных, и я много знала для своего возраста.) — Цветок, закрывающий лепестки при прикосновении, — это мимоза, а мокрица — водное животное, подобное улитке.
Ммм … — пробормотал старшеклассник. «Имеет значение, цветок или животное?» Мы еще не делали этого в классе.Почему ты морщишь нос, когда тебя не спрашивают? Посмотри, какая умница подвернулась! — он внезапно напал на меня.
Ужасный выскочка! — эхом отозвалась ему девушка и прищурилась голубыми глазами. «Вы бы лучше понаблюдали за собой, чем поправляли Жоржа», — угрюмо сказала она. — Жорж умнее тебя, но ты залез в гостиную с калошами. Очень красивый!
Остроумно! — повторил гимназист.
Но ты же мокрица! взвизгнул его брат и хихикнул.- Вошь и нищий!
Я вырвался. Никто меня так не называл. Прозвище нищего меня обидело больше всего. Я видел нищих на порогах церквей и не раз сам давал им деньги по приказу мамы. Они просили «Христа ради» и протягивали руку за милостыней. Я не протягивал руки за подаянием и ни у кого ни о чем не просил. Так что он не смеет меня так называть. Гнев, горечь, горечь — все это сразу закипело во мне, и, не вспомнив о себе, я схватил своего обидчика за плечи и стал изо всех сил трясти его, задыхаясь от возбуждения и гнева.
Не вздумайте так сказать! Я не нищий! Не называй меня нищим! Не смею! Не смею!
— Нет, нищий! Нет, нищий! Вы будете жить с милосердием от нас. Твоя мать умерла и денег тебе не оставила. И вы оба бедные, да! — как мальчик усвоил урок. И, не зная, чем еще меня досадить, высунул язык и стал делать самые невозможные гримасы мне в лицо. Его брат и сестра от души рассмеялись, высмеивая эту сцену.
Я никогда не был багом, но когда Толя обидел мою маму, я не выдержал.Ужасный порыв гнева охватил меня, и с громким криком, не думая и не помня, что я делал, я изо всех сил толкнул кузена.
Его сильно затрясло, сначала в одном направлении, затем в другом, и, чтобы сохранить равновесие, он схватился за стол, на котором стояла ваза. Она была очень красива, вся разрисована цветами, аистами и какими-то забавными черноволосыми девушками в цветных длинных халатах, с высокими прическами и с открытыми веерами на груди.
Стол покачивался не меньше Толи.Вместе с ним качалась ваза с цветами и чернокожими девочками. Потом ваза соскользнула на пол … Раздался оглушительный треск.
И маленькие черные девочки, и цветы, и аисты — все смешалось и исчезло в одной общей кучке осколков и осколков.
Фильм больше нет. Меня хотят наказать.
Опять зажгли огромную висящую люстру в столовой и поставили свечи на обоих концах длинного стола. Снова неслышно явился Федор с салфеткой в руках и объявил, что подали.Шел пятый день моего пребывания в доме дяди. Тетя Нелли, очень элегантная и очень красивая, вошла в столовую и заняла ее место. Дяди не было дома: сегодня он должен был приехать очень поздно. Мы все собрались в столовой, только Жоржа не было.
Где Жорж? — спросила тетя, обращаясь к Матильде Францевне. Она ничего не знала.
И вдруг в этот самый момент Жорж ворвался в комнату ураганом и с громкими криками бросился к груди матери.
Он рычал на весь дом, рыдал и рыдал. Все его тело дрожало от рыданий. Жоржу оставалось только дразнить сестер и брата и «остроумие», как говорила Ниночка, и поэтому было ужасно странно видеть его в слезах.
Что? Какие? Что случилось с Жоржем? — спросили они всех в один голос.
Но долго не мог успокоиться.
Тетя Нелли, которая никогда не ласкала его или Толю, говоря, что ласки не подходят для мальчиков и что их нужно соблюдать строго, на этот раз нежно обняла его за плечи и притянула к себе.
Что с тобой? Давай, Жоржик! — спросила она сына самым нежным голосом.
Рыдание продолжалось несколько минут. Наконец Жорж заговорил с большим трудом, его голос прервался рыданиями:
Фильм пропал … мама … фильм …
Как? Какие? Какие?
Все сразу заплакали и суетились. Филька — это была не что иное, как сова, которая напугала меня в первую ночь моего пребывания в доме дяди.
Фильм отсутствует? Как? Как?
Но Жорж ничего не знал.И мы знали не больше, чем он. Филька всегда жил со дня своего появления (то есть с того дня, когда его однажды привел дядя, возвращаясь с загородной охоты), в большой кладовой, в которую очень редко заходили, в определенные часы, и где сам Жорж появлялся точно два раза в день, чтобы кормить Фильку сырым мясом и дрессировать его бесплатно. Он проводил долгие часы в гостях у Фильки, которого, казалось, любил гораздо больше, чем своих сестер и брата. По крайней мере, Ниночка всех в этом уверяла.
И вдруг — Филька пропал!
Сразу после обеда все принялись искать Фильку.Только нас с Джули отправили в детский сад преподавать уроки.
Как только мы остались одни, Джули сказала:
И я знаю, где Филька!
Я недоуменно посмотрел на нее.
Я знаю, где Филька! — повторил горбун. «Это хорошо …» — вдруг заговорила она, тяжело дыша, потому что постоянно была с ней, когда волновалась, «это очень хорошо». Жорж поступал со мной мерзко, но потерял Фильку … Очень-очень хорошо!
И она торжествующе захихикала, потирая руки.
Тут я сразу вспомнил одну сцену — и все понял.
В тот день, когда Джули получила отряд по Закону Божьему, дядя был в очень плохом настроении. Он получил какое-то неприятное письмо и весь вечер ходил бледный и недовольный. Юлия, опасаясь, что получит больше, чем в другом случае, попросила Матильду Францевну не рассказывать в этот день о ее части, и та пообещала. Но Жорж не выдержал и случайно или намеренно публично объявил за вечерним чаем:
И Жюли получила ставку от Закона Божьего!
Джули наказана.И в ту же ночь, ложась спать, Джули пригрозила кому-то кулаками, уже в постели (я случайно в этот момент зашла в их комнату), и сказала:
Ну, я его за это запомнил. Он будет танцевать со мной! ..
А она вспомнила — по фильму. Фильм исчез. Но как? Как и где маленькая двенадцатилетняя девочка могла спрятать птицу — я не мог догадаться.
Джули! Зачем ты это сделал? Я спросил, когда мы вернулись в класс после обеда.
Что ты делал? — так вздрогнул горбун.
Где ты делаешь Фильку?
Фильм? Я? Она плакала, вся бледная и возбужденная. — Да ты сумасшедший! Филька я не видел. Уходи, пожалуйста.
А ты чего … — Я не дочитал начало. Дверь распахнулась настежь, и в комнату влетела Матильда Францевна, красная, как пион.
Очень хорошо! Превосходно! Вор! Тональный крем! Преступник! она угрожающе тряслась, тряся руками в воздухе.
И прежде чем я успел произнести хоть слово, она схватила меня за плечи и куда-то потащила.
Передо мной мелькали знакомые коридоры, шкафы, сундуки и корзины, стоявшие там на стенах. Вот кладовая. Дверь в коридор распахнута настежь. Есть тетя Нелли, Ниночка, Жорж, Толя.
Вот! Я виноват! — торжествующе закричала Матильда Францевна и загнала меня в угол.
Потом я увидел небольшой сундук и в нем открытый на дне мертвый Филку. Сова лежала, широко расправив крылья, и зарылась клювом в доску груди. Она, должно быть, задохнулась в нем от недостатка воздуха, потому что ее клюв был широко раскрыт, а круглые глаза почти высовывались из орбит.
Я с удивлением посмотрел на тетю Нелли.
Что это такое? Я спросил.
А она еще спрашивает! — закричала, а точнее завизжала Бавария. — А она все еще смеет спросить — она, неисправимая самозванка! она кричала на весь дом, размахивая руками, как ветряная мельница с крыльями.
Я не виноват! Поверьте мне! — мягко сказал я.
Не виновен! — сказала тетя Нелли и сузила на меня холодные глаза. «Жорж, как ты думаешь, кто спрятал сову в коробке?» она обратилась к своему старшему сыну.
Конечно, Мокрица, — уверенно сказал он. — напугал ее тогда Филька ночью. И вот она мстит за это … Очень остроумно … — И он снова захныкал.
Конечно Мокрица! — подтвердила его слова Ниночка.
Меня точно обогнал вар. Я стоял, совершенно ничего не понимая. Меня обвинили — и в чем? В чем я был полностью, ни в чем не виноват.
Один Толя молчал. Его глаза были широко открыты, а лицо было белым как мел. Он держался за платье своей матери и смотрел на меня, не останавливаясь.
Я снова посмотрел на тетю Нелли и не узнал ее лица. Всегда спокойная и красивая, она как-то дергалась, когда говорила:
Ты права, Матильда Францевна. Девушка неисправима. Надо чутко ее наказать. Пожалуйста, разберитесь. Пойдемте, дети, — сказала она, имея в виду Нину, Жоржа и Толю.
И, взяв за руки младшего, вывела их из кладовой.
Джули на мгновение заглянула в кладовую. У нее уже было очень бледное возбужденное лицо, а губы дрожали точно так же, как у Толи.
Я смотрел на нее умоляющими глазами.
Джули! — вырвалось из моей груди. «В конце концов, ты же знаешь, что это не моя вина». Скажи это.
Но Джули ничего не сказала, повернулась на одной ноге и скрылась за дверью.
В этот момент Матильда Францевна перегнулась через порог и крикнула:
Дуняша! Розог!
Мне стало холодно. На лбу выступил липкий пот. Что-то перекатилось к его груди и сжало горло.
Я? Вырезать? Я — мамочка Леночка, которая в Рыбинске всегда была такой умницей, которую все не хвалили? .. И для чего? Для чего?
Не вспоминая себя, я бросился на колени перед Матильдой Францевной и, рыдая, покрыл поцелуи ее рук костлявыми крючковатыми пальцами.
Не наказывайте меня! Не бей! Я отчаянно кричал. — Ради бога, не бей! Мама меня никогда не наказывала. Пожалуйста. Я прошу тебя! Ради бога!
Но Матильда Францевна ничего не хотела слышать. В этот момент в дверь вошла рука Дуняши с какой-то мерзкой связкой.Лицо Дуняши наполнилось слезами. Очевидно, добрая девушка меня пожалела.
Ах, отлично! — прошипела Матильда Францевна и чуть не выдернула жезл из рук горничной. Потом она подскочила ко мне, схватила за плечи и изо всех сил швырнула в один из сундуков в кладовой.
Голова кружилась сильнее. Во рту стало горько, и почему-то стало холодно. И вдруг …
Не смей трогать Лену! Не смею! — над моей головой раздался дрожащий голос.
Я быстро вскочил на ноги. Наверняка что-то меня подняло. Передо мной стоял Толя. По его лицу катились большие слезы. Воротник куртки оттянут в сторону. Он задыхался. Видно, что мальчик торопился сюда сломя голову.
Мадемуазель, не смейте резать Лену! — крикнул он снаружи. — Лена сирота, мама умерла … Грех обижать сирот! Лучше вырежь меня. Лена Филька не трогала! Правда не трогал! Ну что ты хочешь со мной делать, и оставь Лену!
Он весь дрожал, весь дрожал, все его тельце ходило под бархатным костюмом, и из голубых глаз текли новые слезы.
Толя! Замолчи сейчас же! Слушай, перестань плакать! — крикнула ему гувернантка.
А Лену не тронешь? — рыдая, прошептал мальчик.
Не твое дело! Иди в детскую! — снова закричала Бавария и помахала мне мерзкой связкой прутьев.
Но тут случилось то, чего не ждали ни я, ни она, ни сам Толя: глаза мальчика закатились, слезы сразу остановились, и Толя, сильно пошатываясь, изо всех сил рухнул на землю.
Был крик, шум, беготня, топание.
Гувернантка бросилась к мальчику, схватила его на руки и куда-то понесла. Я остался один, ничего не понимая, ни о чем не думая в первую минуту. Я был очень благодарен милому мальчику за то, что он спас меня от позорной расправы, и в то же время был готов быть вырезанным мерзкой Баварией, лишь бы Толя был здоров.
Думая таким образом, я сел на край сундука, стоящего в кладовой, и сам не знаю как, но тут же заснул, измученный волнениями.
Маленький друг и ливерная колбаса
Tc! Ты проснулась, Хелен?
Что? Я недоуменно открываю глаза. Где я? Что со мной?
Лунный свет льется в кладовку через маленькое окошко, и в этом свете я вижу маленькую фигурку, которая тихонько подкрадывается ко мне.
У маленькой фигурки длинная белая рубашка, в которой нарисованы ангелы, а лицо фигуры — настоящее лицо ангела, бело-белое, как сахар. Но тот факт, что фигурка принесла с собой и протянула мне своей крохотной лапкой, никогда не принесет никакого ангела.Это что-то — не что иное, как огромный кусок толстой колбасы ливерной колбасы.
Ешь, Хелен! — слышу тихий шепот, в котором узнаю голос моего недавнего защитника Толи. — Ешьте, пожалуйста. Ты ничего не ела с обеда. Дождался, пока все уляжется, и Бавария тоже пошла в столовую и принесла колбасу из буфета.
Но ты упал в обморок, Толечка! — Я был удивлен. «Как они вас сюда впустили?»
Никто меня даже не впускал.Вот такая веселая девочка! Сам пошел. Бавария заснула, сидя у моей постели, а я с тобой … Не думай … Ведь со мной такое часто бывает. Внезапно закружилась голова и — бац! Я люблю, когда это случается со мной. Тогда Бавария пугается, бежит и плачет. Я люблю, когда она напугана и плачет, потому что тогда ей больно и страшно. Я ненавижу ее, Бавария, да! А ты … ты … — Потом шепот сразу оборвался, и в мгновение ока две маленькие холодные ручки обвились вокруг моей шеи, и Толя, тихо всхлипывая и прижимаясь ко мне, прошептал мне на ухо: — Елена! Милая! Хороший! Хороший! Простите меня ради бога…
Я был злым, плохим мальчиком. Я дразнил тебя. Ты помнишь? Ах, Хелен! И вот, когда Мамзелька хотела тебя вырвать, я сразу поняла, что ты хороший и ни в чем не виноват. И мне стало жаль тебя, бедная сирота! — Потом Толя обнял меня еще крепче и разрыдался.
Я осторожно обнял его белокурую голову, положил к себе на колени и прижал к груди. Что-то хорошее, светлое, радостное наполнило мою душу. Внезапно в ней все стало так легко и воодушевляюще.Мне казалось, что мама сама присылает мне моего нового маленького друга. Мне так хотелось сблизиться с одним из культовых детей, но в ответ я получал от них только насмешки и оскорбления. Я бы с радостью простил Джули и подружился с ней, но она оттолкнула меня, и этот болезненный мальчик сам хотел меня приласкать. Милый, милый Толя! Спасибо за вашу любовь! Как я буду любить тебя, родная, родная!
А белокурый мальчик тем временем сказал:
Прости меня, Хелен … все, все… Я хоть болею и здоров, но все же добрее всех их, да, да! Ешь колбасу, Елена, ты голоден. Обязательно ешьте, а то я подумаю, что вы еще на меня сердитесь!
Да-да, съем, милый, милый Толя!
А потом, чтобы порадовать его, я разделил жирную сочную печеночную колбасу пополам, половину отдал Толе, а другую принялся за себя.
Ничего вкуснее в жизни не ел!
Когда колбасу съели, мой маленький друг протянул мне руку и сказал, робко глядя на меня ясными глазами:
Так что помни, Елена: Толя теперь твой друг!
Я крепко пожал эту запачканную печенью ручку и сразу посоветовал ему лечь спать.
Иди, Толя, — уговаривал я мальчика, — а то появится Бавария …
И не смей ничего делать. Здесь! — перебил он меня. — Ведь папа запретил ей волновать меня раз и навсегда, а то я падаю в обморок от волнения … Так она не решилась. И только я еще сплю, и ты тоже.
Поцеловав меня, Толя хлопнул босыми ногами в сторону двери. Но на пороге он остановился. На его лице промелькнула лукавая улыбка.
Спокойной ночи! — он сказал.- Иди и спи. Бавария давно уснула. Однако это вовсе не Бавария, — лукаво добавил он.
Я узнал. Она говорит, что она из Баварии. Но это не так. Она из Ревеля. Пить кильку. Вот она, мамзелька наша! Килька, но главное … ха-ха-ха!
И, совсем забыв, что Матильда Францевна может проснуться, и с ней все в доме, Толя с громким смехом выбежал из кладовой.
Я тоже пошел за ним в свою комнату.
От колбасы ливерной колбасы, съеденной в неподходящий час и без хлеба, у меня во рту был неприятный привкус жира, но на душе было легко и весело.Впервые после смерти матери мне было очень весело: я нашла друга в холодной семье дяди.
1908
Лидия Чарская
.