Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны о…
Райнерт, Э. С.В настоящей книге известный норвежский экономист Эрик Райнерт показывает, что богатые страны стали богатыми благодаря сочетанию государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций, а не благодаря свободной торговле. По утверждению автора, именно такая политика была залогом успешного экономического развития, начиная с Италии эпохи Возрождения.
Полная информация о книге
- Вид товара:Книги
- Рубрика:Мировая экономика
- Целевое назначение:Исследования
- Серия:Экономическая теория
- Издательство: Высшая школа экономики Министерства науки,выс.школы и технич.политики Росс.Фед.
- Количество страниц:383
- Тираж:1000
- Формат:60х90/16
- УДК:339.
9 - Переплет:в пер.
- Сведения об ответственности:Эрик С. Райнерт
- Код товара:55836
9Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными
В книге Ха Джун Чанг — Как устроена экономика демонстрируется, что нет никакой единой экономической теории, есть ряд соперничающих подходов, которые могут интерпретировать одинаковые ситуации совершенно по-разному. И выбор подхода определяется не математикой, а убеждениями. Ещё одно наблюдение связано с антропологической книгой Рут Бенедикт — Хризантема и меч. Модели японской культуры , где вскользь упоминается о том, что во время индустриализации Японии во главе корпораций поставили людей должного происхождения — то есть не дали рынку выдвинуть новых лидеров, а прошли самым нерыночным путем. И сработало. Так вот, Эрик Райнерт в своей книге как раз критикует господствующие экономические подходы, которые запрещают протекционизм, хотя именно протекционизм лежал в основе развития тех стран, которые сегодня называются богатыми.
Вся книга строится вокруг сравнения экономик богатых и бедных стран. Ключом к успеху и процветанию Райнерт называет развитую промышленность, для становления которой на первом этапе всегда нужна защита, протекционизм. Но сегодня бедным странам навязывается свободная торговля, что не оставляет им шанса кардинально изменить структуру экономики. Райнерт также показывает, что богатые страны сильны в секторах с несовершенной конкуренцией (например, создав инновационный продукт западная компания фактически создает новый рынок, на котором, пусть временно, становится монополистом), а бедным остаются сырьевые рынки с совершенной конкуренцией — рынки, подверженные резким колебаниям, зависимые от внешних факторов.
Таким образом, Райнерт предлагает более серьезное обоснование под известную мысль о том, что колонии и метрополии никуда не делись, просто вместо военного контроля используется экономический. Пожалуй, на сейчас это самая интересная книга об экономике, которую я читал — и любопытно, как она контрастирует с другой — тоже очень занятной, но написанной как раз как гимн свободной конкуренции Дарон Аджемоглу, Джеймс А. Робинсон — Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты . Я бы сказал, что они идеально дополняют друг друга — можно начать с книги Аджемоглу, чтобы затем вместе с Райнертом разобраться, что на международном уровне конкуренция хороша тогда, когда страна уже нарастила мышцы. Впрочем, построения Райнерта тоже не всегда идеальны — увидите сами, не буду уходить в детали. Итого: интересный нон-фикшн, пусть вас не пугают первые две главы, написанные более сухо, чем последующие.
Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными
Автор: Райнерт Э.С.
Описание:
Эта книга рассказывает об основных экономических и технологических силах, которые надо обуздать, чтобы не мешать экономическому развитию. В ходе анализа Райнерт приходит к выводу, что «развитие недоразвитости» является результатом неразвитости и непопулярности таких видов экономической деятельности, для которых характерны возрастающая отдача от масштаба производства и улучшенный кадровый потенциал, а также производственные мощности. Райнерт приводит исторические экономические примеры в новом контексте.
Напротив, в Западной Европе и Северо-Восточной Азии (СВА) генерал Джордж Маршалл способствовал рождению послевоенного кейнсианского золотого века: его план по ускорению экономического восстановления этих регионов должен был создать cordon sanitaire вокруг молодого советского блока. Помощь, которую Америка оказывала этим странам во время их послевоенного восстановления, была совсем иной, чем та, которую она оказывает бедным странам сегодня; разница состоит не только в объеме помощи, но и в том, что касается финансирования правительственных бюджетов и обеспечения пространства для формирования экономической политики.«Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными»
ДВА ТИПА ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ
ЭВОЛЮЦИЯ ДВУХ РАЗНЫХ ПОДХОДОВ
- ДВА ТИПА ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НАУКИ И ДВЕ ТЕОРИИ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
- ТЕОРИИ СТАДИЙ РАЗВИТИЯ
- НОВОЕ ВИДЕНЬЕ МИРА: ОТ ИГРЫ С НУЛЕВОЙ СУММОЙ К ИННОВАЦИЯМ И РОСТУ
- ЭМУЛЯЦИЯ: РОЖДЕНИЕ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ ПРИ ГЕНРИХЕ VII, КОРОЛЕ АНГЛИИ (1485 г.)
- ПРАВИЛА ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЭМУЛЯЦИИ И РАЗВИТИЯ
- ИСПАНИЯ: ПРИМЕР ТОГО, КАК ПОСТУПАТЬ НЕЛЬЗЯ
- ГЕРМАНИЯ СЛЕДУЕТ ПРИМЕРУ АНГЛИИ (1648 г.)
- ИРЛАНДИЯ УЧИТСЯ НА СОБСТВЕННЫХ ОШИБКАХ
- ВОЗРАСТАЮЩАЯ ОТДАЧА И ЕЕ ОТСУТСТВИЕ
- ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС И ЕГО ОТСУТСТВИЕ
- СИНЕРГИЯ И КЛАСТЕРНЫЙ ЭФФЕКТ, А ТАКЖЕ ИХ ОТСУТСТВИЕ
- ПАРАДОКСЫ СПОРА О ГЛОБАЛИЗАЦИИ
- ПРОПАСТЬ МЕЖДУ БОГАТЫМИ И БЕДНЫМИ СТРАНАМИ ОТРАЖАЕТ УСПЕХ СТРАН, ПРИНЯВШИХ КАПИТАЛИЗМ, И ПОРАЖЕНИЕ СТРАН, ЕГО НЕ ПРИНЯВШИХ
- РАЗВИТИЕ ТЕХНОЛОГИЙ, ИННОВАЦИИ И НЕРАВНОМЕРНЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ
- ПОЧЕМУ СТРАНЫ, КОТОРЫЕ ПРОИЗВОДЯТ ТОЛЬКО СЫРЬЕВЫЕ ТОВАРЫ, НЕ БОГАТЕЮТ? НЕОЖИДАННЫЕ ПАРАДОКСЫ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА
- КОЛОНИИ И БЕДНОСТЬ
- ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПРИМИТИВИЗАЦИЯ: ЧТО ЭТО ТАКОЕ И КАК ОНА РАБОТАЕТ
- УТРАТА ВОЗРАСТАЮЩЕЙ ОТДАЧИ И ПАДЕНИЕ УРОВНЯ РЕАЛЬНОЙ ЗАРПЛАТЫ: ПРИМЕР МОНГОЛИИ
- ГЛОБАЛИЗАЦИЯ: ПЛАН МОРГЕНТАУ ДЛЯ СТРАН ТРЕТЬЕГО МИРА
- ДЕИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ И СМЕРТЕЛЬНЫЙ ДЛЯ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ЭФФЕКТ СВОБОДНОЙ ТОРГОВЛИ: «ГИБЕЛЬ ЛУЧШИХ»
- РИСКИ ЛОТЕРЕИ РЕСУРСОВ
- ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ЦЕНТР И ПЕРИФЕРИЮ
- «СМЕРТЬ РАССТОЯНИЙ» И ЕЕ ПОСЛЕДСТВИЯ В ПЕРИФЕРИЙНЫХ СТРАНАХ
- РАЗРУШИТЕЛЬНОЕ РАЗРУШЕНИЕ И ГЕОГРАФИЯ РАЗВИТИЯ ПО ШУМПЕТЕРУ
- КОРЕННЫЕ ЖИТЕЛИ: ПРИМИТИВИЗАЦИЯ ЧЕРЕЗ ПРАВИТЕЛЬСТВЕННУЮ ПОЛИТИКУ
- ПРИМИТИВИЗАЦИЯ И НАСЛЕДИЕ ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ
- КОГДА ДОБРОТА ДЕЛАЕТ НАС ЗЛЫМИ
- КАПИТАЛИЗМ И ПАРАДОКС НАМЕРЕНИЙ
- УТРАТА 500-ЛЕТНЕГО ЗАПАСА МУДРОСТИ
- ОПРАВДАНИЕ ПРОВАЛА. ОТВЛЕКАЮЩИЕ МАНЕВРЫ
- КАК РЕШАЛИСЬ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ В ПРОШЛОМ
- КАК РЕШАЮТСЯ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ СЕГОДНЯ
- ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ?
- НЕПОТИЗМ ПО МАЛЬТУСУ ПРОТИВ НЕПОТИЗМА ПО ШУМПЕТЕРУ
- РАЗНООБРАЗИЕ КАК ОСНОВА РАЗВИТИЯ
- ВОЗВРАЩЕНИЕ К ПОЛНОЙ ТЕОРИИ
- РАЗВИТИЕ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОГО КОЛОНИАЛИЗМА
- РАСТУЩЕЕ НЕРАВЕНСТВО ВНУТРИ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА
ТЕОРИЯ ДАВИДА РИКАРДО О СРАВНИТЕЛЬНОМ ПРЕИМУЩЕСТВЕ В МЕЖДУНАРОДНОЙ ТОРГОВЛЕ
ДВА ПОДХОДА К ОБЪЯСНЕНИЮ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ, БОГАТСТВА И БЕДНОСТИ СТРАН
ТЕОРИЯ НЕРАВНОМЕРНОГО РАЗВИТИЯ ФРЭНКА ГРЭМА
ДВА ИДЕАЛЬНЫХ ТИПА ПРОТЕКЦИОНИЗМА В СРАВНЕНИИ
ДЕВЯТЬ ПРАВИЛ ЭМУЛЯЦИИ БОГАТЫХ СТРАН ФИЛИППА ФОН ХОРНИГКА (1684 г.)
КАЧЕСТВЕННЫЙ ИНДЕКС ВИДОВ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
БИБЛИОГРАФЯ
скачать книгу: Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными — Райнерт Э.С.
Как нам перестать быть бедной страной и стать богатой | Книги
Краткий пересказ книги Эрика Райнерта «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными» (М., ВШЭ, 2015).
Контекст
Что следует знать про Райнерта его читателям? Он окончил экономический факультет Сент-Галленского университета в Швейцарии, получил MBA в Гарвардской школе бизнеса и защитил диссертацию в Корнелле; много лет работал экономическим консультантом в самых разных странах – от Перу до Монголии, а в 1972 году основал в итальянском Бергамо собственный бизнес, фирму по производству колористических каталогов, к моменту ее продажи в 1991 году – крупнейшую в Европе.
Убежденный протекционист, Райнерт шутил, что обязан своим коммерческим успехом фритрейдерству Маргарет Тэтчер. Тэтчерианская политика сильного фунта подкосила его английских конкурентов, так что с момента ее прихода к власти продажи фирмы росли примерно на 30% в год: ему пришлось открыть новые производства в Швейцарии и Финляндии.
После продажи своего бизнеса Райнерт вновь сосредоточился на консультировании и научной деятельности. Книга «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные остаются бедными» написана по материалам его корнелльской диссертации «Международная торговля и экономические механизмы поддержания отсталости». По словам самого Райнерта, после защиты к нему подошел руководитель диссертационного комитета и заявил, что у него есть две новости для соискателя: хорошая и плохая. Хорошая заключается в том, что диссертация представляет собой яркий и оригинальный вклад в экономическую теорию, а плохая – в том, что теперь ни один уважающий себя университет не примет его на работу. Впрочем, для человека с дипломом гарвардской бизнес-школы это вряд ли было трагедией.
Свободная торговля как панацея от бедности
Нобелевский лауреат Джеймс Бьюкенен обозначил одну из фундаментальных посылок, на которых основана неоклассическая экономическая теория, как «равенство доходов в разных сферах» (equity assumption). По умолчанию предполагается, что вложение равного количества трудовых и материальных ресурсов в разные виды деятельности приносит одинаковую отдачу. Именно на этом предположении основана рикардианская теория международной торговли: как писал основатель журнала Economist Ричард Кобден, текстильное производство является такой же естественной специализацией для Великобритании, как и выращивание хлопка для Египта. Каждая страна должна сосредоточиться на тех видах деятельности, в которых она обладает естественным преимуществом, и тогда свободная международная торговля позволит им прийти к общему процветанию.
Действительно, соглашается Райнерт, в каждый отдельный момент времени дело обстоит именно таким образом.
Если Египет примется создавать собственную хлопчатобумажную промышленность, в ближайшие десятилетия ее продукция непременно окажется хуже и дороже британской. Поэтому она сможет выжить – по крайней мере, в начальный период – только под защитой протекционистских мер государства, высоких таможенных тарифов и т.д. В наше время такую политику принято порицать как искажающую естественную систему сигналов для рынка, нарушающую баланс и заведомо неэффективную. Именно такова публичная позиция ключевых международных организаций (в первую очередь МВФ и Всемирного банка), а также передовых и богатейших государств планеты.
Проблема, однако, состоит в том, что каждому из этих государств в период рывка из бедности к богатству более старые и опытные конкуренты предлагали именно эти рецепты, но будущие экономические лидеры рекомендациям иностранных доброжелателей не следовали. Так, в конце XVIII века британец Адам Смит предлагал американцам отказаться от заведомо безнадежных попыток выстроить собственную промышленность, конкурирующую с индустрией бывшей метрополии, а сосредоточиться вместо этого на сельском хозяйстве, благо под рукой у них был целый плодородный континент. Где была бы сейчас Америка, последуй она этим советам?
Первый казначей США, Александр Гамильтон, полагал, что вновь созданную индустрию следует оберегать от свободной конкуренции по тем же самым причинам, по которым мы оберегаем от нее детей. С точки зрения сиюминутной выгоды школьное образование является пустой тратой денег и времени, и было бы куда разумнее отправить пятилетнего ребенка чистить обувь на улице, но тем не менее мало кто из родителей так поступает – в том числе и по экономическим причинам. Уже с первой половины XIX века США стали одной из самых протекционистских стран мира. По величине импортных пошлин на промышленные товары они уступали только одной западной стране – Великобритании, родине теории свободной торговли. Многие из тогдашних мер американского правительства были бы сегодня сочтены неприемлемыми – взять хотя бы запрет иностранным судовладельцам на каботажные перевозки.
Такая политика и стала одним из главных камней преткновения между Севером и Югом. Рабовладельческие элиты Юга не могли смириться с необходимостью фактического субсидирования промышленности Севера за счет высоких вывозных тарифов на сырье и ввозных – на промышленные товары. После победы в Гражданской войне протекционизм только усиливается. Однако речь уже не всегда идет о сознательной политике правительства: в разгар железнодорожной лихорадки, когда спрос на материалы для строительства новых линий огромен, подкупленные северными сталелитейными магнатами конгрессмены принимают огромный тариф на импорт готовых рельсов. И таких примеров масса.
Следует помнить, что Америка лишь повторяла путь своей бывшей метрополии. На заре Ренессанса Англия была бедной и периферийной страной, поставлявшей сырье, прежде всего шерсть для текстильной промышленности Нидерландов.
Английские короли не раз предпринимали попытки выйти из экономической зависимости, но до поры до времени они кончались неудачей. Так, Эдуард II, запретивший вывоз необработанной шерсти из страны, был свергнут и убит собственной супругой; заговор финансировали фламандцы. Положение изменилось только к концу Войны Белой и Алой розы, когда к власти пришел Генрих VII Тюдор, полжизни проведший в изгнании в Нидерландах. В эмиграции он познакомился с реалиями более продвинутого общества, а потому, взойдя на престол, начал не с запретов, а с того, что стал переманивать в Англию фламандских ткачей. Решив, что теперь его страна способна сама обработать произведенное сырье, он полностью запретил экспорт сырья. Судя по тому, что его сын Генрих VIII и Елизавета I неоднократно подтверждали этот запрет, вывоз сырья удалось прекратить только к концу XVI века – через сто лет после первого закона.
Этот урок лег в основу английской традиции меркантилизма, преданной забвению в наши дни. Первый премьер-министр Великобритании Роберт Уолпол сформулировал максиму своей государственной политики следующим образом: ввозить сырье и вывозить промышленные товары.
Очевидно, что этому правилу не могут следовать все страны одновременно – кому-то предназначена участь сырьевой колонии. Такой колонией предстояло стать и будущим США, но американская революция напугала правительство метрополии до такой степени, что оно прекратило дегенерировать экономику белых переселенческих колоний.
Итак, примеры Британии и США показывают, что устойчивый экономический подъем обычно является следствием победы группы интересов, представляющей экспортеров промышленных товаров, так же как упадок и латиноамериканизация – это следствие победы экспортеров сырья (здесь было бы нелишним вспомнить, какая группа интересов находится у власти в современной России). Эту же мысль сформулировал другой современный мыслитель, Иммануил Валлерстайн: главная беда Латинской Америки заключается в том, что во всех ее гражданских войнах непременно побеждал «Юг».
Как богатые страны стали богатыми
Вероятно, самая успешная на сегодняшний день интеллектуальная книжная серия, выпускаемая издательством Высшей школы экономики, продолжает пополнять библиотеку модернизации.
Поклонники либеральных моделей экономической политики не любят Эрика С. Райнерта, они называют его жуликом. «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными» дает к такой нелюбви некоторые основания. Дело в том, что Райнерт отрицает перспективу обогащения отстающих стран в рамках существующей политики поощрения их к участию в глобальном рынке, существующем по правилам свободной торговли. С точки зрения автора, надо признать, что либо то, что практикуется богатыми странами сейчас — это новая форма колониализма, но тогда зачем тратить на его «облагораживание» огромные суммы в виде субсидий и займов, либо, если конечная цель — обогащение всех народов земли, надо признать, что существующая экономическая парадигма неверна. Т.е. завуалировано Райнерт называет своих оппонентов жуликами сам, а это мало кому понравиться.
Райнерт не опирается в своих рассуждения ни на что, кроме опыта процветающих стран, поэтому его теория лишена образности и метафоричности теории свободной экономики — ни «невидимых рук», ни других частей тела различных оптических свойств. Основу рассуждения образуют понятия убывающей и возрастающей отдач, применяемых к производству. Райнерт утверждает, что существуют отрасли, вложения в которые на определенном этапе становятся обратно пропорциональны прибыли (убывающая отдача) — это чаще всего сельское хозяйство или добыча ресурсов того или иного рода. И отрасли, в случае которых все большие объемы производства приводят к снижению себестоимости (возрастающая отдача) — это чаще всего отрасли обрабатывающей промышленности, плюс, непонятно каким образом оказавшаяся рядом с ними сфера услуг. Райнерт предполагает, что современная экономическая теория, которой руководствуется Всемирный банк и ВТО, навязывающие отстающим странам развитее экономики в области убывающей отдачи приводит к еще большему обнищанию этих государств.
Единственным источником богатства становится развитие обрабатывающей промышленности, сферы услуг, высоких технологий и т.д. Нелюбовь к сельскому хозяйству у Райнерта настолько сильная, что иногда кажется, будто бы он принципиальный противник того, чтобы в мире кто-то вообще пахал землю. Это самая уязвимая часть райнертовой теории — если признать, что богатство Запада основано на навязываемым им требованиях к бедным странам, самоубийственно эти требования менять. Да и выглядит это как непонятная филонтропия по отношению к станам не заслужившим ни политически, ни культурно богатств равных западным.
Однако, Райнерт допускает, что у развивающихся стран есть шанс занять место среди богаытых стран. Для этого необходимо прибегнуть к «эмуляции» — развитию с помощью налоговой политики и других государственных инструментов отраслей с возрастающей отдачей.
Например, такова была политика в Англии XV века по развитию шерстеобрабатывающей промышленности, получившая в последствии название «план Тюдоров», включавшая в себя как ограничения на экспорт сырья, так и удержание цен на английскую шерсть (путем скупки и уничтожения шерсти испанской) на достаточно высоком уровне.
Райнерту нельзя отказать в остроумии и реальном интересе к мелочам. Например, он отмечает, что в случае выхода на глобальный рынок государства, которое ни политически, ни социально пока ещё не готово к конкуренции своими промышленными мощностями, то политическую победу в нем скорее всего одержат сырьевики, как люди, скорость обогащения которых на первых этапах значительно выше, чем у промышленников, а одержав политическую победу попробуют свернуть модернизационные реформы.
Это и многие другие наблюдения Райнерта делают его книгу актуальной сегодняшней российской повестке.
Эрик С. Райнерт, «Как богатые страны стаи богатыми и почему бедные страны остаются бедными», М. Издательство ГУ ВШЭ, 2011 — 384 с.
Книга приобретена в магазине «Фаланстер».
Книга «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными. 5-е издание» Райнерт Э С
Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными. 5-е издание
В настоящей книге известный норвежский экономист Эрик Райнерт показывает, что богатые страны стали богатыми благодаря сочетанию государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций, а не благодаря свободной торговле. По утверждению автора, именно такая политика была залогом успешного экономического развития, начиная с Италии эпохи Возрождения и заканчивая сегодняшними странами Юго-Восточной Азии. Показывая, что современные экономисты игнорируют этот подход, настаивая и на важности свободной торговли, Райнерт объясняет это давним расколом в экономической науке между континентально-европейской традицией, ориентированной на комплексную государственную политику, с одной стороны, и англо-американской, ориентированной на свободную торговлю, — с другой.
Написанная доступным языком, книга представляет интерес не только для специалистов по экономической истории и теории, но и для широкого круга читателей.
- Издательство:
- Издательский дом Высшей школы экономики
- Год издания:
- 2017
- Место издания:
- Москва
- Язык текста:
- русский
- Язык оригинала:
- английский
- Перевод:
-
Автономова Н.
- Тип обложки:
- Твердый переплет
- Формат:
- 60х90 1/16
- Размеры в мм (ДхШхВ):
- 215×145
- Вес:
- 560 гр.
- Страниц:
- 384
- Тираж:
-
1000 экз.
- Код товара:
- 891526
- Артикул:
- 02022754
- ISBN:
- 978-5-7598-1552-5
- В продаже с:
- 23.06.2017
В настоящей книге известный норвежский экономист Эрик Райнерт показывает, что богатые страны стали богатыми благодаря сочетанию государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций, а не благодаря свободной торговле. По утверждению автора, именно такая политика была залогом успешного экономического развития, начиная с Италии эпохи Возрождения и заканчивая сегодняшними странами Юго-Восточной Азии.
Показывая, что современные экономисты игнорируют этот подход, настаивая и на важности свободной торговли, Райнерт объясняет это давним расколом в экономической науке между континентально-европейской традицией, ориентированной на комплексную государственную политику, с одной стороны, и англо-американской, ориентированной на свободную торговлю, — с другой.Написанная доступным языком, книга представляет интерес не только для специалистов по экономической истории и теории, но и для широкого круга читателей. Читать дальше…
Эрик Райнерт «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» (М.: НИУ ВШЭ, 2015)
От названия книги норвежского экономиста Эрика Райнерта (род. 1949) на первый взгляд веет публицистикой. В западной литературе в моде подобные названия. У популярного историка Ниала Фергюсона: «Империя. Чем современный мир обязан Британии» (в оригинале еще более претенциозно: “Empire. How Britain made the Modern World”), «Цивилизация: чем Запад отличается от остального мира». Или книга Асемоглу и Робинсона “Why nations fail”. Труд Райнерта академичен, однако написан весьма и весьма увлекательно. К тому же вы не встретите у Райнерта апологетики Запада, в которой нередко обвиняют того же Фергюсона.
Райнерт – выпускник Гарвардской школы бизнеса – особо выделяет метод ситуационного исследования, привитый ему в стенах школы. Он пишет, что Эдвин Гей (1867 – 1946), основатель и первый декан заведения, был последователем Густава Шмоллера (1893 – 1917) – представителя немецкой исторической школы (школы экономики, не следует путать с немецкой исторической школой права – прим.
Е.Г.). Влияние исторической школы на Райнерта отчетливо прослеживается во всем повествовании. Фридрих Лист (1789 – 1846) – один из наиболее часто упоминаемых Райнертом экономистов (наряду с Йозефом Шумпетером).
Райнерт пытается разобраться с тем, почему растет разрыв между бедными и богатыми странами. Спешу заметить, сторонников «отнять и поделить» Райнерт разочарует: перераспределение доходов в виде финансовой помощи бедным странам не решает проблему бедности, а только усугубляет её, убивая мотивацию работать. Но именно такую стратегию избрали критикуемые Райнертом международные финансовые структуры.
Внутри страны с открытой экономикой кейнсианская установка на стимулирование спроса за счет расходов госбюджета также не приведет к росту. Увеличится импорт, но оживления местного производства не будет.
Не разделяет автор и упрощенного институционального подхода: обеспечьте нужные институты, и будет процветание. Хотя для «Другого канона» экономической науки, формулируемого Райнертом, институты важны, в его подходе важнее способ производства. Качественные различия между видами деятельности – ключ к объяснению неравномерности мирового развития.
Райнерт начинает с анализа мейнстрима экономической науки, обслуживающего современную глобализацию, олицетворяемую такими международными институтами как Всемирный банк и МВФ. Ключевой объект критики Райнерта – теория международной торговли, настаивающая на специализации на основе сравнительного преимущества (Давид Рикардо). Теория Рикардо, указывает Райнерт, основана на ошибочной трудовой теории ценности, в чистом виде сохранившейся теперь только в коммунистической идеологии. Отмечу для интересующихся, что критический разбор трудовой теории ценности можно найти в «Философии права» В.С. Нерсесянца.
Абсурдность последовательного проведения в жизнь теории сравнительного преимущества Райнерт демонстрирует гипотетическим примером: «После шока 1957 года, когда Советский Союз запустил первый спутник и стало ясно, что СССР опережает США в космической гонке, русские могли бы, вооружившись торговой теорией Рикардо, аргументированно утверждать, что американцы имеют сравнительное преимущество в сельском хозяйстве, а не в космических технологиях.
Последние, следуя этой логике, должны были производить продовольствие, а русские – космические технологии».
Конечно, это доведение до абсурда, ибо отставание американцев от СССР в космической отрасли не было значительным. Но не менее абсурдными (в свете аргументов Райнерта) выглядят заявления некоторых российских общественных и политических деятелей о необходимости сырьевой специализации России (концепт «энергетической сверхдержавы» и др.). Сырьевая специализация, по Райнерту, это специализация в бедности.
Грозно звучит предупреждение Райнерта «нефтегазовым империалистам»: «Сравнительное превосходство в экспорте природного происхождения рано или поздно приведет страну к убывающей отдаче, потому что мать-природа предоставляет этой стране один из факторов производства, качественно неоднородный, и вначале, как правило, используется та его часть, что качественно лучше». Горестно в свете этих слов читать новости о разработке всё новых месторождений никеля и меди, выдаваемой за небывалый прогресс российской экономики, на фоне умерших заводов обрабатывающей промышленности, превращенных в очередной «центр торговли и развлечений» или офисный центр.
Райнерт не отвергает идею свободной торговли совсем, отмечая, кстати, что первоначально эта идея означала отсутствие монополии, а не тарифов. Идею глобальной свободной торговли надо оценивать в конкретном контексте. Автор цитирует ЮНКТАД (Конференция ООН по торговле и развитию): «Симметричная торговля выгодна обеим сторонам, а несимметричная невыгодна бедным странам».
Истоком успешного развития является не специализация в рамках международного разделения труда, а эмуляция – копирование, имитация с целью сравняться или превзойти. Райнерт выделяет мальтузианские виды деятельности с убывающей отдачей и шумпетеровские виды деятельности с возрастающей отдачей. Специализация на видах деятельности с убывающей отдачей приводит к специализации в бедности.
Отсутствие возрастающей отдачи не позволит даже очень квалифицированному маляру подняться до уровня Билла Гейтса.
Виды деятельности с убывающей отдачей – сельское хозяйство, добыча минерального сырья: «Если вы вкладываете все больше тракторов или трудовых ресурсов в одно и то же картофельное поле, то по достижении определенного момента каждый новый работник или новый трактор будут производить меньше, чем предыдущие». В промышленности иная ситуация – расширение производства ведет к снижению издержек на единицу продукции.
Растущая или убывающая отдача связаны и с типом конкуренции. Для убывающей отдачи с затрудненной дифференциацией товара (т.е. присущей товару гомогенностью) характерна совершенная конкуренция. А вот растущая отдача создает власть над рынком: «Компании в большой степени могут влиять на цену того, что они продают». Цены на сырьевые товары подвержены большим колебаниям, зачастую непредсказуемым. В то же время производитель инновационных товаров сам устанавливает цены.
Успешная стратегия страны основана на развитии обрабатывающей промышленности: «Богатые страны разбогатели благодаря тому, что десятилетиями, а иногда и веками их правительства и правящая элита основывали, субсидировали и защищали динамичные отрасли промышленности и услуг».
Бедным странам запрещают использовать эти стратегии, консервируя их отсталость. Запрет на развитие промышленности с использованием протекционизма – инструмент неоколониализма, по мнению Райнерта: «Основной признак колонии – отсутствие в ней обрабатывающей промышленности».
Обоснованием запрета служит убеждение, что свободная торговля в условиях международного разделения труда сама по себе выравнивает уровень жизни в мире: «На международном уровне стандартная экономическая наука доказывает, что воображаемая нация чистильщиков обуви и посудомоек может сравняться по благосостоянию с нацией, состоящей их юристов и биржевых брокеров».
Эта интеллектуальная ошибка основана на рикардовой теории, в которой обмен производится между абстрактными трудочасами, без учета качественных различий между видами деятельности. Но нельзя сравнивать трудочас времен каменного века и трудочас в Силиконовой долине.
Райнерт критикует столь любимое западными авторами использование метафор. По-моему, оно чуть ли не повсеместно. К примеру, в экономике мы знаем «невидимую руку» Адама Смита, в социологии и национализмоведении – «воображенные сообщества» Бенедикта Андерсона (“imagined communities”). Райнерт призывает идти от фактов к обобщениям, а не от метафоры к реальным проблемам. Хорошая экономическая теория должна отражать успешный опыт развития, успешную экономическую политику. Но успех мог быть достигнут и просто в результате использования применимого опыта (использования возрастающей отдачи), даже без осознания того, какие именно механизмы приводят к успеху (автор приводит аналогию с профилактикой цинги употреблением цитрусовых до открытия витамина С).
Анализируя истоки «Другого канона», Райнерт обращается к мыслям авторов Нового времени, критиковавшим экспорт сырья и импорт товаров, произведенных из этого сырья. В ту эпоху аристотелево представление о мире как «игре с нулевой суммой» вытесняется взглядом, что богатство можно не только завоевать, но и создать путем использования инноваций. Любопытно в этой связи, что Райнерт отмечает благотворное влияние византийских философов, перебравшихся в Италию в результате падения Константинополя в 1453 году. По его мнению, влияние восточной Церкви утвердило более динамичную версию Книги Бытия, повлиявшую на проинновационные установки: «Бог создавал мир 6 дней, а оставшуюся созидательную работу оставил человечеству. Следовательно, создавать и внедрять инновации – это наша приятная обязанность». Трудно комментировать этот пассаж автора, ибо он не дает ссылок на культурологические работы, анализирующие влияние религиозных установок Православной Церкви на инновационный процесс.
Однако этот брошенный мимоходом тезис Райнерта, наверное, следовало бы проверить, принимая во внимание культивируемые в России (как либералами, так и антилибералами) представления о несовместимости Православия и развития.
Успех стран, бедных природными ресурсами, в том числе землей, Райнерт демонстрирует примерами Венеции и Голландии. Англия во многом эмулировала строй Голландии. Испания же, насытившись золотом из заокеанских колоний, деградировала в индустриальном отношении. На примере Испании Европа поняла, что «истинные золотые рудники – это не физические золотые копи, а обрабатывающая промышленность».
Экономический строй более успешных стран эмулируется даже тогда, когда есть понимание того, что превзойти первопроходцев будет невозможно. Райнерт приводит пример Австралии. Создавая промышленный сектор, австралийцы понимали, что их промышленность не будет такой эффективной, как британская. Но наличие обрабатывающей промышленности удерживает зарплаты на определенном уровне.
Рассматривает Райнерт и вопрос о влиянии образования на благосостояние страны. Ключом к благосостоянию образование не является, если нет спроса на образованный персонал. В странах, находящихся в технологическом тупике, образование будет стимулировать поток эмигрантов. Развитие образования дает эффект только вместе с промышленной политикой.
Инвестиции в науку в стране с деградировавшим производством спонсируют промышленность других стран.
Много внимания уделяет Райнерт смене технико-экономических укладов. Отправной точкой его рассуждений являются идеи Йозефа Шумпетера (1883 – 1950) – питомца «австрийской экономической школы». Заслугой Шумпетера является то, что он показал роль предпринимателя и инноваций в капиталистической экономике. «Созидательное разрушение», внимание на котором акцентировал Шумпетер, характеризуется появлением новых отраслей промышленности и исчезновением старых. При этом стремительный рост производительности резко поднимает уровень жизни: зарплата старпома на пароходе выше, чем зарплата старпома на паруснике, несмотря на то, что управлять парусником сложнее.
Рост зарплат в передовой отрасли в ХХ веке был связан и с установкой «мой работник – это еще и мой покупатель» (фордизм).
Рост уровня зарплат в передовой отрасли подстегивает рост зарплат в остальных отраслях. Именно поэтому парикмахеры в индустриальных странах зарабатывают больше, чем в природоресурсных и аграрных. Несмотря на то, что внутри одной страны уровень зарплат в сельском хозяйстве ниже, чем в промышленности, занятые в сельском хозяйстве тоже выигрывают от индустриализации за счет этого синергетического эффекта.
Райнерт утверждает, что аргумент о синергетическом эффекте использовался в 1820-е для убеждения фермеров США в необходимости индустриализации в условиях протекционизма. Им объяснили, что это приведет к удорожанию промышленных товаров, но в будущем развернется спираль богатства.
Для индустриальной экономики рост населения – благо. Для страны, специализирующейся на видах деятельности с убывающей отдачей – зло: «Если в стране нет альтернативного источника занятости населения, то убывающая отдача приведет к тому, что реальная зарплата начнет падать. Чем дольше страна специализируется на сырьевых товарах, тем она беднее».
Убывающая отдача – причина переселения народов. Об этом писал еще Маршалл в 1890 году в «Принципах экономической науки» (работа эта в советское время была переведена на русский язык, но с тех пор вроде не переиздавалась). И в наше время специализация в бедности вызывает массовый исход людей из бедных стран. Но утечка мозгов характерна и для развитых стран. В США исследователи стремятся уехать со Среднего Запада на восточное, либо западное побережье, поближе к промышленной среде.
Высокая рождаемость в бедных странах объясняется отсутствием социального страхования.
Последствия фритрейдерских установок, оторванных от контекста, Райнерт анализирует на примере Монголии. Российскую «шоковую терапию» он, разумеется, тоже оценивает негативно, но она в его книге не анализируется.
До реформ 1991 года Монголия развивала промышленный сектор, снижалась доля сельского хозяйства. После открытия страны для международной торговли в 1991 году физический объем производства упал на 90%. Многие люди вернулись к кочевому скотоводству. В 2000 году процентная ставка составляла 35%, но представители USAID сетовали на низкую культуру предпринимательства. Райнерт, выступавший экспертом в парламенте Монголии, пишет, что Всемирный банк предлагал Монголии рецепты, точно такие же, как и другим развивающимся странам, не взирая на специфику видов деятельности и местные условия. Автор высмеял подобный подход, проявленный в рекомендации Джеффри Д. Сакса выбрать в качестве специализации производство компьютерных программ. В стране, где за исключением столицы только 4% жителей имеют дома электричество.
В настоящее время проводить реиндустриализацию значительно сложнее, чем после Второй мировой войны. Это связано с защитой инноваций патентами. Кроме того, сектор продвинутых услуг зависим от спроса, предъявляемого старой промышленностью: «Он просто не возникает в странах, где население пасет коз, потому что у него нет покупательной способности».
Деградация производственной системы ведет и к упрощению социальной системы: страна превращается из интегрированного национального государства в родовое сообщество. Специализация на сырьевых товарах, по мнению Райнерта, способствует созданию феодального политического строя.
Актуальность идей Райнерта для России.
Райнерт отвергает экономический неолиберализм, но его критика ортодоксии основана на экономических аргументах и потому заслуживает внимания. Этот подход выглядит более продуктивным, чем то направление International Political Economy, которое учит «думать политически о так называемых экономических процессах» и пытается объяснять глобальные экономические проблемы со ссылкой на Грамши, не считая нужным вспомнить закон убывающей предельной полезности (именно такой вариант излагался автору настоящих строк в ознакомительном курсе IPE в Университете Манчестера).
Райнерт отвергает и призывы к глобальному перераспределению доходов. Задача не в том, как их перераспределить, а как создать условия для роста доходов в бедных странах.
Когда читаешь Райнерта, трудно отделаться от ощущения, что многое из сказанного им в отношении бедных стран, увы, применимо и к постсоветской России. В то же время деиндустриализация России не была, к счастью, тотальной. Есть и внутренний инвестиционный и человеческий потенциал. Это, в частности, наши российские промышленники, которые пусть и в не самых передовых отраслях (российская промышленность плавит чугун и производит слябы, закупая в то же время современное оборудование для металлургии и инжиниринговые услуги в Германии и других странах Европы), но тем не менее собрали успешные по глобальным меркам компании. Некоторые из них уже инвестируют в производство продукции более «высоких переделов» (авиастроение, транспортное машиностроение).
К сожалению, Райнерт склонен видеть первопричину в способе производства (не в марксовом значении, а скорее в привязке к технологиям и влиянию убывающей / возрастающей отдачи). Но сложно объяснить, почему исторически одни выбрали правильный способ производства (Голландия, Англия), а другие – нет (Испания). Одним повезло с правителем, а другим – нет?
Стимулирует инновации, по мнению Райнерта, и нехватка природных ресурсов. Впору вспомнить о «ресурсном проклятии России», но не хочется, поскольку есть страны, сознательно консервирующие собственные ресурсы. Иными словами, это вопрос общественного выбора, если, конечно, есть общество.
Райнерт, конечно, высказывается мимоходом о роли конкуренции между европейскими странами, войн между ними, практически в духе упомянутого Ниала Фергюсона. Трудно не вспомнить Петра I, военные устремления которого были связаны с развитием отечественной промышленности. Проблема лишь в том, что в России война очень быстро возрождает военный тип общества в смысле, раскрытом Гербертом Спенсером. И сторонников военного типа не смущает, что ведущие в военно-политическом отношении страны (США, Великобритания) уже давно (с XIX века, как минимум) организованы по промышленному типу, а не по военному.
Эти «скелеты в шкафу» возвращают нас к разговору об институтах и культуре, приветствующей предпринимательство и инновации, но не только. Если представить рецептуру Райнерта как laissez—faire внутри и избирательный протекционизм, то встает вопрос о потерях потребителей в результате протекционизма. Нынешние события вокруг санкций и контрсанкций обнажили голоса недовольных, которые нельзя просто игнорировать.
Кроме того, за годы «постиндустриального общества» российское общество успело забыть о значении промышленности. Не стану демонстрировать это непопулярностью рабочих профессий (тут причина, как представляется, в другом). Но россиянам банально нужно объяснять с детства роль промышленности в процветании страны. Иначе вкупе с примитивнейшими установками на «специализацию» появляются голоса, подобные памятному автору сих строк, который в годы обучения в Высшей школе экономики на лекции Г.А. Явлинского услышал от аспиранта факультета экономики тезис о необходимости специализации России на проституции по причине красоты российских женщин. Вот такие вот гримасы «рикардианского либерализма»!
В России много музеев с военной тематикой (не всегда, увы, интересных), но, к сожалению, мало музеев промышленности, где можно собственными глазами увидеть (а может быть и потрогать руками!) механизмы и машины, узнать истории людей, благодаря которым Россия, несмотря на глубочайший кризис конца ХХ века, всё же одна из крупнейших мировых держав. «Индустриализация сознания» россиян – тоже важная составляющая процесса реиндустриализации, сопутствующая привитию уважения к частной собственности и результатам предпринимательского творчества.
P.S. Ну и напоследок. Автор настоящих строк частенько сталкивается с неприязнью различных «патриотически настроенных граждан» к Высшей школе экономики, которым оная институция видится «рассадником русофобии» и чуть ли не центром заговора против России. Внимание таких читателей хотелось бы обратить на то, что книга Райнерта с критикой неолиберализма, МВФ и Всемирного банка вышла в издательстве ВШЭ, а перевод ее выполнен под редакцией научного руководителя факультета экономических наук В.С. Автономова, ранее, кстати, переводившего на русский язык Йозефа Шумпетера, за что ему огромное спасибо.
9780786718429: Как богатые страны стали богатыми … и почему бедные страны остаются бедными — AbeBooks
В этой освежающей ревизионистской истории Эрик Райнерт показывает, как богатые страны развивались за счет сочетания государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций, а не за счет свободной торговли.Райнерт предполагает, что этот набор политик в различных комбинациях способствовал успешному развитию от Италии эпохи Возрождения до современного Дальнего Востока. Тем не менее, несмотря на очевидный успех, ортодоксальные экономисты-экономисты в значительной степени игнорировали этот подход и вместо этого настаивали на важности свободной торговли.
Рейнарт показывает, как история экономики долгое время разрывалась между традициями континентального Возрождения, с одной стороны, и теориями свободного рынка английской, а затем и американской экономики, с другой.Наши экономики были основаны на протекционизме и государственной активности — посмотрите на Китай сегодня — и только позже могли позволить себе роскошь свободной торговли. Когда наши лидеры приезжают читать лекции бедным странам о правильном пути к богатству, они делают это, практически не зная реальной истории национального изобилия.
«синопсис» может принадлежать другому изданию этого названия.
Об авторе :Эрик С.Райнерт, автор книги «Глобализация, экономическое развитие и неравенство: альтернативная перспектива» (2004 г.), профессор технологий, управления и стратегий развития Таллиннского технологического университета, Эстония, и президент фонда The Other Canon Foundation, Норвегия. Он является одним из ведущих неортодоксальных экономистов в области развития.
Обзор :Прорыв в нашем понимании связи между технологиями и богатством и бедностью наций.* Профессор Фриман, Университет Сассекса. * Предупреждение: эта книга навсегда изменит ваше представление об экономическом развитии. * Профессор Перес, Кембриджский университет. * В отличие от большинства произведений противников глобализации, это серьезные книги серьезных людей. Они заслуживают того, чтобы их читали. * Рецензировано вместе с книгой Х-Джун Чана в Financial Times. * Наносит мощные удары. * The Sunday Telegraph * Рейнерт задает самые фундаментальные вопросы об экономическом развитии и приступает к ответам на них с ясной логикой, широким пониманием истории и чрезвычайно удобочитаемым стилем.* Сетевые идеи *
«Об этом заглавии» может принадлежать другой редакции этого заглавия.
Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными
Как Богатые страны стали богатыми, а бедные остаются бедными Автор ЭРИК С.РЕЙНЕРТ Издатель: Anthem Press Индия и Сеть третьего мира ISBN: 978 1 84331 333 5 Год: 2008 Количество страниц: 398 (Продажа этого издания книги ограничена Юго-Восточной Азией.) |
О КОМПАНИИ КНИГА
Освещение история экономического развития в современном мире
Эрик С.Райнерт — ключевая фигура в растущем во всем мире движении против неоклассическая экономическая теория. Он утверждает, что богатые страны разработали через сочетание государственного вмешательства, протекционизма и стратегические инвестиции, но когда дело доходит до сегодняшних бедных стран, ортодоксия настаивает на безоговорочных и абсолютных стандартах свободной торговли.
Рейнертс строго ревизионистская история показывает, насколько долгое время экономическая теория разрывается между традициями континентального Возрождения и свободным рынком идеи английской, а затем и американской экономики.Наша экономика была основана на протекционизм и государственную активность и только позже смог позволить себе роскошь свободной торговли, поэтому, когда наши лидеры приезжают читать лекции бедным странам на правильном пути к богатству они делают это, почти не зная настоящая история массового достатка. Эта книга ставит перед собой серьезную задачу и открывает дискуссию о том, почему свободная торговля не лучший ответ на наши надежды на процветание во всем мире.
Содержание
Предисловие Джомо К.С., помощник Генерального секретаря ООН по экономическому развитию
Благодарности
Список иллюстраций
Введение
1. Открытие Типы экономических теорий
2. Эволюция двух разных подходов
3. Эмуляция: Как богатые страны стали богатыми
4. Глобализация: Аргументы в пользу также являются аргументами против
5.Глобализация и примитивизация: как бедные становятся еще беднее
6. Объяснение Неудача на выезде: красные селедки в конце истории
7. Паллиатив Экономика: почему цели тысячелетия — плохая идея
8. Получить право на экономическую деятельность или утраченное искусство создания среднего дохода Страны
Приложения
Я Давид Теория сравнительных преимуществ Рикардоса в международной торговле
II
Два разных способа понимания экономического мира, богатства и бедности народовIII Франк Теория неравномерного развития Грэхема
IV Два Идеала Типы протекционизма по сравнению
В Филипп фон Хрнигкс Девять пунктов о том, как подражать богатым странам (1684)
VI Качество Индекс экономической деятельности
Банкноты
Библиография
Индекс
Цена
Малайзия RM54.00
Другие страны 21,00 долл. США
Цены Включены почтовые расходы авиапочтой.
Как Заказать книгу
Посетить наш онлайн-магазин TWN или свяжитесь с нами Сеть третьего мира: Джалан Макалистер, 131, 10400 Пенанг, Малайзия.
Тел: 604-2266159
Факс: 604-2264505
Электронная почта для получения дополнительной информации.
НАЗАД НА ГЛАВНУЮ | ОНЛАЙН КНИЖНЫЙ МАГАЗИН | КАК ЗАКАЗАТЬ
Вы действительно читали книгу? 2: «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными», Эрик С. Райнерт
В последнем выпуске журнала Prospect Пол Коллиер рецензирует две книги: Лоуренса Харрисона «Центральная либеральная правда: как политика может изменить культуру и спасти ее от самой себя» и мою книгу «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными». Обе книги представляют собой альтернативу мышлению вашингтонских институтов, включая Всемирный банк, где Коллиер ранее был директором исследовательской группы по развитию.
Отправной точкой для этих дебатов является поразительная неспособность вашингтонских институтов создать богатство во многих странах. Чтобы компенсировать эту неудачу, вашингтонские институты настаивают на признании успехов Китая и Индии. В своей статье Пол Коллиер использует пример экономического успеха Индии после либерализации, чтобы отвергнуть аргумент в пользу определенной степени протекционизма на внутренних рынках.Тем не менее, успех Индии и Китая основан на а) защите своей промышленной структуры на протяжении более 50 лет и б) постепенном открытии своей экономики, а не с помощью шоковой терапии. Эти две стратегии резко противоречат ключевым рекомендациям вашингтонских институтов.
Да, у Индии и Китая было слишком мало конкуренции, и они, вероятно, слишком долго защищали свою экономику, но вы должны убедиться, что это та сторона, на которой вы ошибаетесь. Потому что 500-летняя история экономической политики показывает, что все страны, избежавшие бедности, прошли обязательный этап защиты и субсидирования промышленного или производственного сектора, в котором может быть достигнута экономия за счет масштаба, прежде чем успешно открыться для свободной торговли.
Я не виню либерализацию торговли в бедности, как утверждает Коллиер. Я виню преждевременную либерализацию торговли, с одной стороны (правая), и я виню защиту без конкуренции, с другой стороны (левая). Будучи зажатым между участниками свободного рынка и парадигмой планирования, исторически успешное сочетание защиты и конкуренции в Европе и Северной Америке в течение 20-го века часто оставалось без внимания.
Collier измеряет успех как рост торговли. Успех я измеряю увеличением реальной заработной платы.Коллиер не может решить проблему, на которую я указываю, что его критерии успеха часто противоречат моим. Моя книга показывает, как увеличение торговли часто приводит к снижению реальной заработной платы, если торговля открывается слишком рано и слишком резко.
В своей книге Принципы политической экономии 1848 года Джон Стюарт Милль замечает: «Часто случается, что универсальная вера в одну эпоху человечества … становится для последующей эпохи настолько осязаемой абсурдностью, что единственная трудность состоит в том, чтобы представить, как это вещь могла когда-либо казаться заслуживающей доверия.Это похоже на одну из грубых детских фантазий ». Когда экономисты признают, что некоторые сравнительные преимущества приводят к тому, что страны специализируются на бедности, как это косвенно делает Коллиер в своем обзоре, тогда мы можем вернуться к рамкам, которые когда-то были приняты членами Организации Объединенных Наций: Гаванской хартии 1948 года, в которой учитывалась полная занятость. , экономический и социальный прогресс и развитие среди ее целей. Давайте попробуем договориться о том, за что мы выступаем, а не торговаться, чтобы спасти лицо от прошлых ошибок.
Прочтите расширенную версию этого ответа здесь.
Купите Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными в книжном магазине Prospect
Как богатые страны стали богатыми. . . И почему бедные страны остаются бедными — свист на ветру
Я только что закончил читать Как богатые страны стали богатыми. . . И почему бедные страны остаются бедными Эрика Райнерта. Книга интересна тем, что затрагивает главный вопрос экономики: почему одни страны богаты, а другие бедны? Этот ключевой вопрос крайне мало исследован и почти не обсуждается в основных экономических науках.Я закончил два года экономического обучения в университете, но еще не слышал объяснения этого феномена.
Главный аргумент Райнерта состоит в том, что богатство нации основано на экономической деятельности, на которой она специализируется. Бедные страны бедны, потому что они специализируются на сельском хозяйстве и производстве сырья. Это экономический тупик, поскольку он не позволяет повысить производительность или инновации, а именно так страны становятся богатыми. С другой стороны, богатые страны разбогатели за счет индустриализации и создания производственной базы.
Райнерт отвергает теорию сравнительных преимуществ Рикардо, поскольку она означает, что некоторые страны специализируются на бедности. По его мнению, теория Рикардо предлагает моральное оправдание колониализма. Он предлагает экономические причины, по которым некоторые страны следует оставить неразвитыми. Он критикует теорию за то, что она не проводит различия между видами экономической деятельности и предполагает, что все виды деятельности имеют постоянную отдачу от масштаба. Это серьезный недостаток. В отличие от теории сравнительного преимущества Райнерт предлагает теорию эмуляции.Именно здесь страны пытаются копировать, воспроизводить или подражать успешным странам. Например, после обретения независимости Америка не специализировалась на сельском хозяйстве (как советовал Адам Смит), а скорее индустриализировалась. Он использовал субсидии и тарифы для создания самой успешной производственной базы в мире.
Страны третьего мира бедны, потому что они специализируются на производстве сырья, которое страдает от уменьшения отдачи от масштаба. Это означает, что каждый дополнительный нанятый человек производит меньше, чем производил человек до него.Это означает, что специализация сделает страну скорее беднее, чем богаче. Следует отметить, что они специализируются на сферах, лишенных потенциала для инноваций и новых идей. Кроме того, небольшие нововведения или повышение производительности в отношении сырья обычно приводят к снижению цен на те же товары. Это означает, что выигрывают потребители из богатых стран.
Напротив, страны первого мира специализируются на производстве, которое приносит все большую прибыль.Поскольку фиксированные затраты настолько высоки, каждый дополнительный сотрудник делает конечный продукт дешевле и прибыльнее. Поскольку производство получает огромную выгоду от эффекта масштаба, страны, которые специализируются на нем, становятся богатыми. Также есть широкие возможности для инноваций и повышения производительности, которых нет в сельском хозяйстве. Инновации в производстве приводят к появлению новых продуктов, которые обеспечивают более высокую прибыль, заработную плату и государственные доходы.
Райнерт критикует неоклассическую экономику за то, что она забыла, как страны первого мира стали богатыми в первую очередь.Они не разбогатели, преуменьшая роль государства и введя свободную торговлю. Скорее, это произошло за счет серьезного государственного вмешательства в форме субсидий и тарифов. Например, в 1485 году король Генрих VII начал целенаправленную политику государственного вмешательства, которая сделала Англию богатой страной. В то время Англия была экспортером необработанной шерсти, что не было особенно прибыльным. Он поощрял развитие производственного сектора, предоставляя налоговые льготы и временные монополии производителям ткани.Он ввел экспортные пошлины на сырую шерсть, чтобы стимулировать хранение сырья в стране. Результатом стал сильный и развитый промышленный сектор. Англия разбогатела благодаря тому, что все последующие страны стали богатыми, импортируя сырье и экспортируя промышленные товары. Этой политике также придерживаются Америка, Южная Корея, Япония и другие. Тогда как Россия следовала неоклассической модели свободной торговли и отсутствия государственного вмешательства с катастрофическими результатами.
Не менее важно то, что произошло потом.После создания промышленной базы за защитной стеной английская промышленность была готова к конкуренции. Когда Англия была развита, она больше не нуждалась в защите. Потребность в более крупном рынке для получения большей экономии на масштабе привела к развитию свободной торговли в течение 19 -х годов века. Это важный момент, который часто упускается из виду. Свободная торговля приносит пользу стране, но только в том случае, если она достаточно развита. Свободная торговля, как это практикуется сейчас, часто приводит к устранению барьеров до того, как местные предприятия будут готовы к конкуренции, что приводит к их разрушению.Это означает, что вопрос не в том, что лучше — свободная торговля или протекционизм; это то, что подходит стране в данный момент.
Самый сильный аргумент в пользу Райнерта — то, что эта политика действительно работает. В то время как теория Рикардо является абстрактной теорией, теория подражания неоднократно работала на практике. Райнерт отмечает, что ни одна страна никогда не становилась богатой за счет сельского хозяйства; вместо этого они разбогатели, имея сильный и процветающий промышленный сектор, созданный активной государственной политикой.
Ирландия используется в качестве примера. По сути, с нами обращались как с колонией под властью Англии, поскольку нам не позволяли иметь промышленную базу и вместо этого заставляли специализироваться на сельском хозяйстве. Результаты очевидны. Производство дешевой еды позволило Англии сосредоточиться на индустриализации, но означало, что Ирландия осталась в бедности. Райнерт показывает, что вместо того, чтобы оставаться в роли производителей сырья, как предлагал Рикардо, а страны третьего мира вынуждены это делать, Ирландия выбирает стратегию подражания.Мы повторили политику самых богатых стран и развили сектор информационных технологий, который сейчас является мировым лидером. Это принесло процветание, недоступное при сырьевой специализации и сельском хозяйстве.
Райнерт обсуждает разделение по типам производства в богатых и бедных странах. Богатые страны сосредоточены на областях, которые находятся на пороге новых знаний и являются капиталоемкими. Такой упор на инновации и исследования, по сути, является препятствием для входа на рынок, дающим компаниям преимущество перед их конкурентами.Это, наряду с тем фактом, что затраты на рабочую силу составляют лишь небольшую часть общих затрат, означает, что эти фирмы могут платить более высокую заработную плату и при этом иметь высокую прибыль. Бедные страны вместо этого сосредотачиваются на производстве, которое является трудоемким, а не наукоемким. Это низкие зарплаты и технологический тупик.
Подводя итог, можно сказать, что богатые страны разбогатели, создав обрабатывающую промышленность, которая позволила им получить выгоду от экономии за счет масштаба и увеличения прибыли. Это было построено за счет активного государственного вмешательства с использованием комбинации субсидий и тарифов.Они были в авангарде новых инновационных технологий. С другой стороны, бедные страны застряли в тупике при производстве сырья, которому не хватает возможности для инноваций. Другими словами, чтобы стать богатым, нация должна игнорировать неоклассических свободных маркетологов и вместо этого следовать проверенному методу защиты зарождающейся отрасли.
Нравится:
Нравится Загрузка …
СвязанныеКак богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными — The Earthbound Report
Рецензия на книгу Эрика Райнерта «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными».
Существуют две основные школы экономической мысли, капитализм и марксизм, и все мы знаем, какая из них доминирует сегодня в мире. Менее известно о разделении внутри капитализма, о том, что существует два основных «канона» литературы. Преобладает неолиберальная экономика, преподается в бизнес-школах и применяется вашингтонскими учреждениями МВФ и Всемирного банка, но есть целый «другой канон» забытой или игнорируемой литературы, который необходимо принимать во внимание. Райнерт — ведущий исследователь этой альтернативной философии, и он считает, что именно в этом каноне мы найдем ответы на вопрос о названии.
Согласно сегодняшним ортодоксальным взглядам, страны становятся богатыми, находя нишу, в которой у них есть сравнительные преимущества, специализируясь, а затем производя все, что является специальностью для мирового рынка. В свою очередь, открыв свои собственные рынки для импорта, к ним придет лучшее из мира, и все выиграют. Теоретически все это хорошо, но и без того богатые страны Запада зарабатывают деньги не на этом. Они разбогатели за счет диверсификации торговли в городах, что создает синергию.Затем правительства поддержали растущие предприятия с монопольными правами и установили тарифы, чтобы не допустить падения рынка более дешевого импорта. Из этих горячих точек деловой активности рождаются инновации, а затем производство и экспорт. Ни одна страна никогда не развивалась без обрабатывающей промышленности. *
Первые богатые страны, Голландия, Англия и Италия, развивались посредством этих раундов диверсификации и индустриализации, защищенной вмешательством государства. Голландия следила за процессом строительства кораблей.Англия начала с шерсти, а позже и с хлопка, заняв доминирующее положение на европейских рынках тканей. Каждый понял, что продажа готовой продукции более выгодна, чем продажа сырья, и использовал тарифы и санкционированные монополии для защиты своих ранних отраслей. Именно запланированный переход Англии от продажи сырой шерсти к продаже готовой ткани поставил ее на путь развития.
Филипп фон Хорнигк, писавший в Пруссии в 1684 году, заметил, как эти страны стали богатыми, и дал соответствующий совет своему собственному народу: «Все товары, найденные в стране, которые не могут быть использованы в их естественном состоянии, должны перерабатываться внутри страны. ; поскольку плата за производство обычно превышает стоимость сырья в два, три, десять, двадцать и даже сто раз, и пренебрежение этим является мерзостью для благоразумных менеджеров.”
Тогда подумайте, что эта мерзость — это именно то, что МВФ навязывает сегодня развивающимся странам, которым предлагается направить всю свою экономику на сырьевые товары. Им предлагается сосредоточиться на одном товарном товаре, например кофе, а не на диверсификации. Им запрещено использовать тарифы, субсидии или другие формы защиты рынка для развития любой обрабатывающей промышленности.
Соединенные Штаты являются ведущим поборником этого ложного пути к экономическому прогрессу, даже несмотря на то, что они сами использовали описанный выше путь развития обрабатывающей промышленности и защиты себя от европейского импорта: «Это особенно интересно отметить, — говорит Райнерт, «, что Соединенные Штаты долго и упорно боролись против экономических теорий, которые сегодня они решительно поддерживают.”
Учтите также, что в 1744 году Мэтью Декер посоветовал колонистам не позволять колониям развивать обрабатывающую промышленность, поскольку это единственное, в чем «наши интересы могут вступать в противоречие с их интересами». Вместо этого их следует убедить выращивать сырье и соблазнить обещаниями свободной торговли: «потому что люди на плантациях, соблазненные свободным рынком для своего роста по всей Европе, все будут заставлять себя выращивать их, чтобы удовлетворить колоссальный спрос. этой свободной торговли, и их головы будут совершенно оторваны от мануфактур.Другими словами, МВФ проповедует точную доктрину, которую проповедовали старые колонисты, чтобы гарантировать, что колонии никогда не будут развиваться.
Райнерт предоставляет страницу за страницей свидетельства того, как ортодоксальная экономическая политика вашингтонских институтов игнорировала историю и поэтому не понимала, как страны развиваются. Он показывает, как «реальная заработная плата в Перу достигла пика, когда страна делала все« неправильно », согласно Вашингтонским институтам, как НАФТА разрушило производство в Мексике, как Китай и Индия развиваются, полностью игнорируя политику МВФ.
На самом деле, говорит Райнерт, богатые страны систематически запрещали все методы, которые они использовали для собственного обогащения. «Чтобы получить поддержку от богатых стран, бедные страны должны были воздерживаться от использования политики, которую богатые страны использовали и часто применяют до сих пор. Таковы «условия» вашингтонских институтов ».
«Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными» — непростая книга. На самом деле я купил его прошлой осенью и тогда еще не разбирался в экономике.Это тоже длинная книга, и я работал над ней неделями. Я рад, что вернулся к этому. Он полон хороших исторических анализов и никуда не годится. Райнерт не боится разжигать споры, например, отвергая «Обещания тысячелетия». Как и Наоми Кляйн, ему не до Джеффри Сакса, поскольку он косвенно сравнивает его как с Аттилой Гунном, так и с Марией-Антуанеттой. (за предположение в статье Economist, что Монголия специализируется на разработке программного обеспечения, в стране, где только 4% людей за пределами столицы имеют электричество — комментарий с отголосками высказывания Антуанетты «пусть едят торт».) Несмотря на его риторику, он кажется правым. Джозеф Стиглиц, бывший директор Всемирного банка, согласился бы со значительной частью критики здесь. Это критика изнутри капитализма, из другого канона, а не слева. Как таковая, она гораздо более применима, чем многие альтернативные теории.
Я оставлю вас, чтобы вы сами исследовали «Другой канон», но книгу Райнерта лучше всего резюмировать в строке «лучший на сегодня совет странам третьего мира:« Не делайте того, что вам говорят американцы, делайте так, как это сделали американцы ». .
* Чтобы понять это, представьте себе пять деревень в лесу: в одной есть дровосек, в другой кузнец, в одной лесопилка, в следующей — плотник, а в последней — торговец с речной баржей. А теперь представьте, что вы собрали все это на одной улице в городе, где каждый может покупать товары и услуги друг друга, где кузнец и плотник могут заключить сделку по дешевым гвоздям, где клиенты могут найти все, что им нужно, в одном месте и легко. отправить его вниз по реке. Это синергия. Каждый из этих маленьких предприятий будет работать лучше, чем в одиночку в деревне.(Но это запрещено МВФ, иначе бедные страны не получат прощение долга или займы для инвестиций — странам следует сосредоточиться только на одном экспортируемом сырьевом продукте.)
Допустим, на этой улице развивается лесной рынок. Торговцы начинают приезжать из других частей страны за хорошей древесиной, король хочет оттуда строительных материалов для своего летнего дома. Город становится лесной столицей региона. Но по мере развития рынка торговцы из горных племен начинают привозить на рынок сосновые бревна и продавать их дешево, подрывая местных бизнесменов.Чтобы предотвратить это, мэр города вводит налог на любую ввозимую в город древесину, вырубленную за пределами региона, что дает местным торговцам определенное преимущество. (Это интервенция или протекционизм — строго запрещены правилами ВТО, если вы не США или ЕС. Недавний раунд торговых переговоров ВТО провалился, потому что Индия и Китай настаивают на своем праве защищать свою промышленность, а США и ЕС настаивают они не должны этого делать, даже если они тратят миллиарды в год на субсидии, чтобы защитить свои)
Спустя несколько лет на улице обосновались столяр и мастер по изготовлению колес.Они начинают делать мебель и тележки. Они приносят большую прибыль, чем древесина или доски, из-за добавленной стоимости за счет производства, поэтому рынок постепенно меняется. Мэр снизил тарифы на импортную древесину, и вскоре город стал более известен своей мебелью. (Это производство, добавляющее стоимость сырьевым материалам. Согласно руководящим принципам МВФ, развивающиеся страны должны сосредоточить внимание на материалах, а богатые страны должны позволить их обрабатывать и продавать обратно.)
Нравится:
Нравится Загрузка…
Связанные9781845293260: Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными — AbeBooks
Обзор : Рейнхерт представляет ревизионистский взгляд на экономические идеи, основанный на свободной торговле
.- Publishing News 1 сентября 2006 г.
«Райнерт задает самые фундаментальные вопросы об экономическом развитии
и приступает к ответам на них с ясной логикой, широким пониманием
истории и чрезвычайно удобочитаемым стилем».
— Network Ideas, 28 июня 2007 г.
Он наносит мощный удар и оставляет вдумчивого свободного маркетолога
в недоумении, действительно ли мы забыли так много экономической истории, что то, что, как мы думаем, знаем сегодня, на самом деле не так. .Моисей Абрамовиц гордился бы
своим протеже. — The Sunday Telegraph
Он наносит мощные удары ‘- The Sunday Telegraph 06/07 The Sunday Telegraph 06/07
В отличие от большинства произведений противников глобализации,
это серьезные книги, написанные серьезными людьми. люди. Они заслуживают того, чтобы их читали ».
— Рецензируется вместе с книгой Х-Чжун Чанга в Financial Times.
`Райнерт задает самые фундаментальные вопросы об экономическом развитии
и приступает к ответам на них с ясной логикой, широким пониманием
истории и чрезвычайно читабельным стилем — Network Ideas — 28 июня 2007 г.
Показывает, как богатые страны развивались благодаря сочетанию государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций.Эта работа предполагает, что этот набор политик в различных комбинациях способствовал успешному развитию от Италии эпохи Возрождения до современного Дальнего Востока.
«Об этом заглавии» может принадлежать другой редакции этого заглавия.
Сколько вакцины против COVID-19 заявлено каждой страной? : Козы и газированные напитки: NPR
.Сначала медицинские работники, а также жители и персонал домов престарелых.Эти люди должны получить вакцину COVID-19 раньше, чем кто-либо другой, заявил во вторник Центры США по контролю и профилактике заболеваний.
Эта рекомендация применима к США. А как насчет медицинских работников в других странах? Или пожилые люди с заболеваниями? Следует ли сделать прививку медсестре в Перу, которая подвержена высокому риску заражения вирусом, до того, как вакцину получит человек с низким уровнем риска в США?
Нико Лусиани, старший советник глобальной благотворительной организации Oxfam, считает, что стратегия имеет смысл как с научной, так и с моральной точки зрения.
About Goats and Soda
Goats and Soda — это глобальный блог NPR о здоровье и развитии. Мы рассказываем истории о жизни в нашем меняющемся мире, уделяя особое внимание странам с низким и средним уровнем доходов. И мы помним, что все мы соседи в этой глобальной деревне. Подпишитесь на нашу еженедельную рассылку новостей . Узнайте больше о нашей команде и покрытии .
«Я работаю за компьютером прямо сейчас, в безопасности своего дома», — говорит он.«Я был бы счастлив отказаться от вакцины, чтобы бабушка с заболеванием в Куала-Лумпуре или в Лиме, Перу, могла получить доступ к вакцине. Я думаю, что многие люди будут так думать».
Но, по его словам, прямо сейчас, скорее всего, произойдет обратное: люди из группы низкого риска в США, вероятно, будут иммунизированы раньше, чем многие люди из группы высокого риска в бедных странах.
«Отчасти причина в том, что богатые страны накапливают запасы вакцины», — говорит Лусиани. «В определенной степени понятно, что вы хотите защитить свой народ.При этом многие люди остаются без внимания ».
Когда началась пандемия, богатые страны начали скупать. Некоторые даже назвали это «панической покупкой». Эти страны начали заключать соглашения с фармацевтическими компаниями на закупку экспериментальных вакцин против COVID-19 еще до завершения клинических испытаний. Детали многих таких соглашений не разглашаются, сообщает NPR.
В то время никто не знал, какая экспериментальная вакцина подойдет. Итак, богатые страны хеджировали свои ставки.Но теперь похоже, что многие вакцины будут эффективными.
Вакцины от Pfizer и Moderna оказались эффективными более чем на 90%. Обе компании уже обратились в Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США с просьбой разрешить экстренное использование их вакцин против COVID-19. И AstraZeneca, вероятно, не сильно отстает. На прошлой неделе компания заявила, что ее вакцина эффективна примерно на 70%.
Когда эти дозы станут доступными в течение следующего года, некоторые богатые округа, вероятно, в конечном итоге получат больше вакцины, чем им нужно, говорит Андреа Тейлор, которая помогает руководить Центром инноваций в области здравоохранения Duke Global.У США, вероятно, будет достаточно доз, чтобы вакцинировать свое население дважды. А Канаде хватит на их население в пять раз больше.
«Наши данные показывают, что зарезервировано почти 10 миллиардов доз», — говорит Тейлор. «И большинство этих доз было закуплено странами с высоким уровнем дохода».
Например, почти все дозы Pfizer отправляются в богатые страны. И первые дозы от Moderna будут отправлены в США, говорит Тейлор, в результате чего мало вакцины для людей в бедных странах останется в этом году, а, возможно, и в 2022 году. По оценкам Тейлор и ее коллег, некоторые люди, скорее всего, не будут вакцинированы до 2023 года.
«Существует очень значительное неравенство», — говорит она. «Мы действительно не видели, чтобы это неравенство исчезло за последние пару месяцев».
Тем не менее, есть хорошие новости, — говорит Калипсо Халкиду, , который руководит глобальной политикой здравоохранения в Центре глобального развития. Половина доз вакцины от AstraZeneca и ее партнера Оксфордского университета направляется в страны с низким и средним уровнем доходов.По крайней мере, 500 миллионов доз пойдут в Индию, а 300 миллионов доз пойдут на COVAX, инициативу Всемирной организации здравоохранения, которая помогает беднейшим странам приобретать дозы.
По нескольким причинам, вакцина AstraZeneca будет иметь решающее значение для сокращения разрыва в доступности во всем мире, говорит Халкиду. Во-первых, эту вакцину также легче транспортировать и хранить, потому что для нее требуется только охлаждение.Вакцину Moderna необходимо хранить в морозильной камере, а для вакцины Pfizer требуется морозильная камера особого типа, которой нет во многих клиниках и больницах.
AstraZeneca также быстро наращивает производство, делясь своей технологией с другими производителями вакцин. Компания уже заключила соглашение с Индийским институтом сыворотки, крупнейшим производителем вакцин в мире, о производстве сотен миллионов доз в следующем году.