Читать Вечная философия онлайн (полностью и бесплатно)
———————————————
Хаксли Олдос
Олдос Хаксли
Блестящий обзор духовного наследия всех мировых религий, подкрепленный выдержками из канонических текстов, принадлежащих к различным религиозным традициям, изложенный мастерским пером эрудита, интеллектуала и признанного стилиста Олдоса Хаксли, дает великолепное представление по таким проблемам, как самопознание, просветление, свобода воли, нисхождение благодати и другим аспектам, связанным с высшим сознанием.
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. ЭТО И ЕСТЬ ТЫ
Глава 2. ПРИРОДА ОСНОВЫ
Глава 3. ЛИЧНОСТЬ, СВЯТОСТЬ, ВОПЛОЩЕНИЕ БОЖЕСТВА
Глава 4. БОГ В МИРЕ
Глава 5. ЛЮБОВЬ К БЛИЖНЕМУ
Глава 6. УКРОЩЕНИЕ СТРАСТЕЙ, ОТСТРАНЕННОСТЬ, ПРАВЕДНЫЕ ТРУДЫ
Глава 7. ИСТИНА
Глава 8. РЕЛИГИЯ И ТЕМПЕРАМЕНТ
Глава 9. САМОПОЗНАНИЕ
Глава 10. БЛАГОДАТЬ И СВОБОДНАЯ ВОЛЯ
Глава 11. ДОБРО И ЗЛО
Глава 12.
Глава 13. СПАСЕНИЕ, УХОД, ПРОСВЕТЛЕНИЕ
Глава 14. БЕССМЕРТИЕ И ЗАГРОБНАЯ ЖИЗНЬ
Глава 15. МОЛЧАНИЕ
Глава 16. МОЛИТВА
Глава 17. СТРАДАНИЕ
Глава 18. ВЕРА
Глава 19. БОГА НЕ ОБМАНЕШЬ
Глава 20. TANTRUM RELIGIO POTUIT SUADERE MALORUM
Глава 21. ИДОЛОПОКЛОННИЧЕСТВО
Глава 22. ЭМОЦИОНАЛЬНОСТЬ
Глава 23. ЧУДО
Глава 24. РИТУАЛ, СИМВОЛ, ТАИНСТВО
Глава 25. ДУХОВНЫЕ УПРАЖНЕНИЯ
Глава 26. УПОРСТВО И РЕГУЛЯРНОСТЬ
Глава 27. СОЗЕРЦАНИЕ, ДЕЙСТВИЕ И ОБЩЕСТВЕННАЯ ПОЛЬЗА
ЛИТЕРАТУРА
ВВЕДЕНИЕ
Словосочетание philosophia perennis впервые было использовано Лейбницом. Но сама наука — метафизика, признающая существование божественной Реальности в мире вещей и разумных живых существ; психология, находящая в душе нечто подобное божественной Реальности или даже идентичное ей; этика, полагающая, что главной целью человека является познание имманентной и трансцендентальной Основы всего бытия, — сама наука всеобъемлюща и существует с незапамятных времен.
Знание есть функция бытия. Когда в бытии знающего происходят перемены, соответственно меняются природа и количество его знаний.
Хаксли Олдос. Вечная философия | ОТКРЫТЫЙ ТЕКСТ
Введение
1. ЭТО – ТЫ
2. ПРИРОДА ОСНОВЫ
3. ЛИЧНОСТЬ, СВЯТОСТЬ, ВОПЛОЩЕНИЕ БОЖЕСТВА
4. БОГ В МИРЕ
5. ЛЮБОВЬ К БЛИЖНЕМУ
6. УКРОЩЕНИЕ СТРАСТЕЙ, ОТСТРАНЕННОСТЬ, ПРАВЕДНЫЕ ТРУДЫ
7. ИСТИНА
8. РЕЛИГИЯ И ТЕМПЕРАМЕНТ
9. САМОПОЗНАНИЕ
10. БЛАГОДАТЬ И СВОБОДНАЯ ВОЛЯ
11.
ДОБРО И ЗЛО
12. ВРЕМЯ И ВЕЧНОСТЬ
13. СПАСЕНИЕ, УХОД, ПРОСВЕТЛЕНИЕ
14. БЕССМЕРТИЕ И ЗАГРОБНАЯ ЖИЗНЬ
15. МОЛЧАНИЕ
16. МОЛИТВА
17. СТРАДАНИЕ
18. ВЕРА
20. TANTRUM RELIGIO POTUIT SUADERE MALORUM
21. ИДОЛОПОКЛОНСТВО
22. ЭМОЦИОНАЛЬНОСТЬ
23. ЧУДО
24. РИТУАЛ, СИМВОЛ, ТАИНСТВО
25. ДУХОВНЫЕ УПРАЖНЕНИЯ
26. УПОРСТВО И РЕГУЛЯРНОСТЬ
27. СОЗЕРЦАНИЕ, ДЕЙСТВИЕ И ОБЩЕСТВЕННАЯ ПОЛЬЗА
Литература
Введение
Словосочетание philosophia perennis впервые было использовано Лейбницем. Но сама эта наука – метафизика, признающая присутствие божественной Реальности в мире вещей и разумных живых существ; психология, находящая в душе нечто подобное божественной Реальности или даже тождественное ей; этика, полагающая, что главной целью человека есть познание имманентной и трансцендентной* Основы всего сущего, – сама эта наука универсальна и существует с незапамятных времен.
Но на знание индивидуума воздействуют не только перемены в его физиологическом или интеллектуальном бытии. Наши знания зависят также и от того, какие действия мы, будучи существами нравственными, решаем предпринять. Вильям Джеймс сказал, что “практика может не только расширить наши теоретические горизонты, но и привести нас в новые миры и наделить новыми способностями.
Знания, которые мы никогда не сможем приобрести, оставаясь тем, кем являемся на данный момент, – могут оказаться вполне доступными, если мы разовьем в себе более высокие способности и достигнем более высокого уровня нравственного развития”. Короче говоря, “блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят”. Ту же идею в форме наукообразной метафоры выразил суфийский поэт Джалаладдин Руми, назвав любовь “астролябией божественных тайн”.
Как я уже сказал, эта книга – антология Вечной Философии. Но, будучи антологией, она содержит всего несколько цитат из произведений профессиональных писателей, а будучи посвящена философии, она практически не содержит цитат из произведений профессиональных философов. И по очень простой причине. Вечная Философия изначально занимается единой божественной Реальностью, имеющей огромное значение для сложного мира вещей и разумных живых существ. Однако природа этой Реальности такова, что ее невозможно познать непосредственно. В этом смысле исключение составляют лишь те, кто решил ради этого выполнить определенные условия, превратившись в любящую личность с чистым сердцем и страждущей душой.
Что касается большинства профессиональных философов и писателей, то не существует никаких доказательств, что эти люди приложили достаточно усилий к овладению непосредственным знанием. Когда поэты и метафизики рассуждают на тему Вечной Философии, они, как правило, пользуются заимствованными мыслями. Но во все времена были мужчины и женщины, принимавшие условия, без выполнения которых (и это голый эмпирический факт) непосредственное знание остается недоступным.
Эти немногие оставили описания той Реальности, которую они получили возможность познать; кроме того, они попытались создать единую систему мышления, в рамках которой они могли бы соотнести данное ощущение с другими своими ощущениями. Этих истинных истолкователей Вечной Философии, как правило, называли “святыми”, “пророками”, “мудрецами”, или “просветленными”. В своей книге я, в основном, привожу цитаты из произведений именно этих людей. И на то у меня есть веская причина, ибо я полагаю, что они знали, о чем говорили.
В Индии священные тексты делятся на два класса: Шрути или “ниспосланные свыше писания”, истинность которых не подлежит обсуждению, ибо они возникли из непосредственного проникновения в абсолютную Реальность; и Смрити, которые основаны на Шрути и, соответственно, тоже не вызывают никаких сомнений. Шанкара говорит: “Шрути основаны на непосредственном восприятии. Смрити сродни введению в Шрути, и их убедительность, как и убедительность любого введения, строится на убедительности основного произведения”.
Итак, данная книга представляет собой антологию, снабженную пояснительными комментариями и цитатами, взятыми из Шрути и Смрити разных времен и народов. К сожалению, внимательное ознакомление с традиционно почитаемыми писаниями имеет свойство порождать если не высокомерие, то почти аналогичную некую набожную бесчувственность, оцепенение духа, неспособность понять смысл священных слов. Именно поэтому, занимаясь поисками иллюстративного материала к доктринам Вечной Философии в том их виде, в каком они были сформулированы на Западе, я почти всегда обращался не к Библии, а к другим источникам. Христианские Смрити, к которым я обратился, основаны на Шрути канонических книг. Но они выгодно отличаются тем, что менее изучены и, стало быть, если можно так выразиться, больше “бросаются в глаза”. Более того, большинство этих Смрити являются произведениями по-настоящему святых мужчин и женщин, которые заслужили право непосредственно познать то, о чем они говорили. Следовательно, эти произведения могут считаться формой ниспосланных свыше и не требующих доказательств Шрути, то есть быть на порядок выше многих писаний, включенных в библейский канон.
За последние годы было предпринято немало попыток по созданию системы эмпирической теологии. Но, несмотря на тонкий и мощный интеллект таких авторов, как Сорли, Оман и Теннант, их усилия лишь отчасти увенчались успехом. Даже в устах своих наиболее способных проповедников эмпирическая теология звучит не очень убедительно. Мне кажется, что причина этого кроется в том факте, что теологи-эмпирики в большей или меньшей степени сосредоточили свое внимание на ощущениях людей, которых теологи старой школы называли “необращенными” – то есть тех, которые не очень-то старались выполнять условия, необходимые для овладения духовным знанием. Но два или три тысячелетия истории религии определенно говорят о том, что непосредственно и ясно познать абсолютную Реальность может только тот, кто любит, страдает душой и чист сердцем. Поэтому вряд ли стоит удивляться тому, что теология, основанная на ощущениях вполне приличных, обычных, необращенных людей, выглядит совсем неубедительно. В этом смысле эмпирическую теологию вполне можно приравнять к эмпирической астрономии, основанной на ощущениях людей, наблюдающих за звездами невооруженным глазом.
Невооруженный глаз может заметить в созвездии Ориона маленькую, тусклую полоску и на основании этого наблюдения, конечно же, может быть создана впечатляющая космологическая теория. Но никакие, даже самые хитроумные рассуждения никогда не дадут нам того представления о галактических и внегалактических туманностях, какое даст непосредственное знакомство с ними при помощи хорошего телескопа, камеры и спектроскопа. Соответственно, сколько ни рассуждай о проблесках божественной Реальности среди обычного, необращенного бытия многосложного мира, ни за что не познаешь ее так, как непосредственно познает ее ум, пребывающий в состоянии беспристрастности, смирения и любви к ближнему. Естественные науки – эмпиричны; но они не ограничивают себя ощущениями человеческих существ, которые те испытывают в своем обычном состоянии. Одному Богу ведомо, почему теологи-эмпирики считают себя обязанными следовать исключительно этим ощущениям. И, конечно, до тех пор, пока они будут ограничивать эмпирические ощущения пределами обычного человеческого бытия, они обречены на постоянное сведение на нет всех их усилий.
Из материала, избранного ими для изучения, даже самый блестящий ум сможет извлечь только набор возможностей или, в лучшем случае, конкретных вероятностей. Не требующая доказательств определенность непосредственного познания в силу самой природы вещей может быть достигнута только тем, кто обладает “астролябией божественных тайн”. Если же индивид не пророк и не святой, то лучшее, что он сможет сделать в области метафизики, будет изучение трудов пророков и святых, – тех, которые изменили свой обычный образ человеческого бытия и получили возможность обрести знание, недоступное обычным человеческим существам.
1944
Глава 1
ЭТО – ТЫ
Изучение Вечной Философии мы можем начать “снизу” – с практической деятельности и нравственности, “сверху” – с размышлений о метафизических истинах, или даже с “середины” – с той точки в психологии человека, в которой пересекаются пути ума и материи, действия и мысли.
Входить через “нижние врата” предпочитают учителя-практики, люди, которые подобно Гаутаме Будде не считают нужным предаваться размышлениям и, главным образом, стремятся к тому, чтобы погасить в сердце человека ужасный пожар алчности, гнева и слепых страстей.
Через “верхние врата” входят люди, призванием которых являются размышления и рассуждения, – прирожденные философы и теологи. “Средние врата” открыты для проповедников того, что получило название “духовной религии”, – набожных мыслителей Индии, мусульман-суфиев, католических мистиков позднего Средневековья, и таких представителей протестантства, как Денк, Франк, Кастеллио, Эверард, Джон Смит, Вильям Ло и первые квакеры.
Мы подойдем к теме данной книги через “центральные врата” именно потому, что они являются “центральными”. Психология Вечной Философии произрастает из метафизики и совершенно логично принимает облик определенного образа жизни и системы этических ценностей. Если ум изберет в качестве отправного пункта центральную точку данной доктрины, ему будет легко двигаться в любом направлении.
В данной главе мы сосредоточим наше внимание только на одной отличительной черте этой традиционной психологии – наиболее важной, наиболее часто упоминаемой всеми проповедниками Вечной Философии и, добавим от себя, – наименее психологической.
Ибо доктрина, которой посвящена данная глава, относится скорее не к психологии, а к “автологии” – науке, которая занимается не личным эго, а вечным Собой, притаившемся в глубинах конкретных, индивидуальных “я” и тождественного или, по крайней мере, родственного божественной Основе (Divine Ground). Это учение, основанное на непосредственных ощущениях людей, выполнивших необходимые условия для овладения такого рода знанием, наиболее сжато выражено в санскритской формуле tat tvam asi (“Это – Ты”): Атман или имманентное вечное Я едино с Брахманом, абсолютным принципом всего существующего; и главная цель любого человеческого существа заключается в том, чтобы открыть этого Себя, открыть, кем оно есть на самом деле.
Чем больше Бога во всех вещах, тем больше Его вне их. Чем больше Его внутри, тем больше Его снаружи.
Экхарт
Только трансцендентное, совершенно “иное” может быть имманентным и не меняться в результате превращения в то, в чем оно обитает. Вечная Философия учит, что желательно и даже необходимо знать духовную Основу вещей не только в пределах души, но и во внешнем мире, а также за пределами души и мира в запредельном “ином” – “на небесах”.
Хотя Бог вездесущ, в тебе он присутствует только в самой глубокой и самой центральной части твоей души. Естественные науки не могут подчинить себе Бога или соединить тебя с Ним; более того, присущие тебе понимание, воля и память могут только тянуться к Богу, но не могут быть местом Его обитания в тебе. Но в глубине тебя есть корень, из которого произрастают все эти твои способности, подобно линиям, расходящимся от центральной точки, или ветвям от ствола дерева. Этот корень называется центром, или дном души. Этот корень является единством, вечностью – я чуть было не сказал бесконечностью – твоей души: ибо она настолько бесконечна, что удовлетворить ее или дать ей покой может только бесконечность Бога.
Вильям Ло
На первый взгляд, эта цитата противоречит тому, что было сказано выше. Но это обманчивое противоречие. Бог внутри и Бог снаружи – два отвлеченных понятия, которые можно понять и выразить словами. Но факты, к которым относятся эти понятия, могут быть поняты и восприняты только в “самой глубокой и самой центральной части души”.
И это правда, что Бога снаружи столько же, сколько Бога внутри. Но хотя два эти отвлеченных понятия должны быть поняты (если использовать пространственную метафору) в одном и том же месте, изначальная природа понимания “Бога внутри” качественно отличается от изначальной природы понимания “Бога снаружи”. И каждая из них, в свою очередь, отличается от природы понимания Основы, как присутствующей одновременно внутри и снаружи, – как истинного Я индивида и в то же время того (если использовать фразу из “Бхагавад Гиты”), “что пронизывает весь мир”.
Когда Шветакету исполнилось двенадцать лет, его отправили к учителю, у которого он учился до двадцатичетырехлетнего возраста. Выучив Веды, он вернулся домой, переполненный тщеславной верой в глубину своих познаний и склонный все подвергать критике.
Его отец сказал ему:
– Шветакету, дитя мое! Ты, кто столь образован и склонен все подвергать критике, не попросил ли у учителя дать тебе знание, с помощью которого мы можем слышать неслышимое, постигать непостижимое и познавать непознаваемое?
– Что это за знание, отец? – спросил Шветакету.
Его отец ответил:
– Познав комок глины, ты познаешь все, что сделано из глины. Здесь разница только в названии, ибо истина в том, что все является глиной. Итак, дитя мое, владеть этим знанием – значит знать все.
– Но мои достопочтенные учителя наверняка не владеют этим знанием; ибо, если бы они обладали им, они поделились бы со мной. Значит, отец, это знание должен дать мне ты.
– Да будет так, – сказал отец. И он попросил:
– Принеси мне плод граната.
– Вот он, отец.
– Разломи его.
– Сделано, отец.
– Что ты в нем видишь?
– Зерна, отец. очень маленькие зерна.
– Разломи одно из них.
– Сделано, отец.
– Что ты в нем видишь?
– Совсем ничего.
Отец сказал: “Сын мой, вот – тонкая сущность, которую ты не воспринимаешь; поистине, дорогой, благодаря этой тонкой сущности существует это большое гранатовое дерево. И эта тонкая сущность – основа всего существующего. Это – Истина. Это – Атман. Это – ты, Шветакету!”
Сын сказал: “Отец, прошу тебя, говори дальше”.
– Да будет так, дитя мое, – ответил отец и предложил, – Брось соль в воду и приходи ко мне завтра утром.
И сын сделал как ему было сказано.
На следующее утро отец сказал:
– Принеси-ка мне ту соль, которую ты вчера бросил в воду.
Поискав соль, сын не нашел ее, ибо она растворилась. Отец сказал:
– Попробуй-ка эту воду сверху – какая она?
– Соленая.
– Попробуй со дна – какая она?
– Соленая.
– Попробуй с середины – какая она?
– Соленая.
– Оставь ее и приблизься ко мне.
Сын так и сделал и сказал: “Она все время одинакова”.
Отец сказал ему: “Поистине, дорогой, ты не воспринимаешь здесь Сущего, но оно здесь есть. И эта тонкая сущность – основа всего существующего. Это – Истина. Это – Атман. Это – ты, Шветакету!”
Из Чхандогья упанишады
Человек, желающий узнать, чем он является, может применить любой из трех способов. Он может начать с обращения внутрь, к своему конкретному “я”. И в ходе процесса “отрешения от своего “я” добраться, наконец, до Себя – Царства Божьего, которое внутри нас.
Или он может начать с тех “я”, что существуют вне его, и попробует попытаться понять их изначальное единство с Богом, и, посредством Бога, друг с другом и им самим. Наконец (и это несомненно лучший способ), он может попытаться приблизиться к абсолютному “Нечто” как изнутри, так и снаружи, чтобы получить возможность понять Бога, как принцип его собственного “я”, и, в то же самое время, как принцип всех других “я”, одушевленных и неодушевленных. Это полностью просветленное человеческое существо точно знает, что Бог “присутствует в самой глубокой и самой центральной части его души”. Но в то же время оно является одним из тех, кто, по словам Плотина, видит все вещи не в процессе становления, а в Бытии, и себя видит в другом. Каждое существо представляет собой целый доступный для понимания мир. Стало быть, Целое – вездесуще. Каждый является Целым, а Целое является каждым. Человек, в его нынешнем состоянии, перестал был Целым. Но когда он перестает быть индивидуумом, он вновь поднимается и пронизывает весь мир.
Источником философии является более или менее смутное интуитивное понимание единства, которое является основой и принципом всего разнообразия. Впрочем, это понимание служит источником не только философии, но и естественных наук. По словам Мейерсона, вся наука является сведением разнообразия к тождеству. Угадывая присутствие Единого внутри и извне множества, мы понимаем изначальную правдоподобность любого объяснения разнообразия с помощью категорий единственного принципа.
Философия упанишад вновь возникает, развивается и обогащается в “Бхагавад Гите”, и окончательно систематизируется в девятом веке нашей эры Шанкарой. Учение Шанкары (одновременно теоретическое и практическое, как и учения всех истинных проповедников Вечной Философии) в сжатом виде изложено в его поэме “Вивека-Чудамани” (“Сокровище Премудрости”). Все нижеприведенные цитаты взяты из этой короткой и не отягощенной научными терминами (что было очень мило со стороны автора) работы.
Атман пронизывает всю вселенную, но сам не пронизывается ничем.
Он заставляет сиять все вещи, но самого его сиять не могут заставить даже все вещи, вместе взятые…
Природа единой Реальности должна быть познана посредством чистого духовного восприятия самого индивидуума. Она не может быть познана научным путем. Форму луны индивидуум может познать только, благодаря своим собственным глазам. Разве может он ее познать с помощью глаз других индивидуумов?
Кто, кроме самого Себя, Атмана, способен разбить оковы невежества, страстей и корыстолюбивых действий?
Освобождения можно добиться только посредством осознания тождества индивидуального духа со всемирным Духом. Его нельзя добиться ни Йогой (физическими упражнениями), ни Санкхьей (спекулятивной философией), ни религиозными церемониями, ни простой учебой…
Болезнь нельзя вылечить, произнося вслух название лекарства. Ее можно вылечить, только принимая лекарство. Освобождение достигается не повторением слова “Брахман”, а непосредственным ощущением Брахмана…
Атман есть Признак индивидуального ума и его деяний.
Атман есть высшее знание…
Мудрец – это тот. кто понимает, что сутью Брахмана и самого Себя, Атмана служит Чистое Сознание, и сознает их абсолютное тождество. Тождество Брахмана и Атмана подтверждается в сотнях священных текстов…
В Брахмане нет каст, убеждений, семьи и происхождения. В Брахмане нет названий и форм, он выше добродетелей и пороков, он находится за пределами времени, пространства и чувственного восприятия. Это Брахман, и это – ты. Сосредоточь свое сознание на размышлениях об этой истине.
Брахман есть Высшее, которое нельзя выразить словами, но можно познать в результате чистого, абсолютного просветления. Чистая, абсолютная и вечная реальность – это Брахман, и это – ты. Сосредоточь свое сознание на размышлениях об этой истине…
Брахман – один, но он является причиной множества. Другой причины нет. И все же Брахман независим от закона причинности. Это Брахман, и это – ты. Сосредоточь свое сознание на размышлениях об этой истине…
Истина о Брахмане может быть понята разумом.
Но даже в тех. кто понимает эту истину, глубоко укоренилась могучая страсть к личной обособленности, ибо страсть эта существует испокон веков. Она порождает следующее представление:
“Я – действующее лицо. Я – тот, кто ощущает”. Это представление порождает привязанность к условному существованию, к рождению и смерти. Эти оковы можно стряхнуть только отчаянным стремлением постоянно жить в единении с Брахманом. Отказ от этого представления и жажды личной обособленности мудрецы называют Освобождением.
Это невежество заставляет нас отождествляться с телом, с эго, с чувствами, – с чем угодно, но только не с Собой, Атманом. Мудрец – это тот, в ком преклонение перед Атманом побеждает невежество…
Если человек следует путем мира, или путем плоти, или путем традиции (то есть, если он верит в религиозные ритуалы и священные письмена, будто святость присуща им изначально), то он не сможет познать Реальность.
Мудрецы говорят, что этот тройной путь подобен кандалам на ногах того, кто стремится вырваться из темницы нашего мира.
Только сбросивший кандалы достигнет Освобождения.
Шанкара
В даосских формулировках Вечной Философии, так же, как и в упанишадах, Гите и трактатах Шанкары, постоянно присутствует мысль об универсальной имманентности трансцендентной духовной основы всего бытия. Ниже приводится фрагмент одного из величайших классических произведений даосской литературы – “Чжуан-цзы”, большая часть которого была написана примерно на рубеже четвертого и третьего веков до нашей эры.
Не спрашивай, где находится Принцип; он присутствует во всех существах. Именно поэтому мы называем его высшим, всемирным, абсолютным… Это он установил пределы существования всех вещей, но сам Он беспределен и бесконечен. Что касается проявления, то Принцип создает последовательность его фаз, но сам этой последовательностью не является. Он – создатель причины и следствия, но сам Он не является ни причиной, ни следствием. Он – создатель возникновения и распада (рождения и смерти, смены состояний), но сам Он не является ни возникновением, ни распадом.
Все происходит из Него, и все находится под Его влиянием. Он присутствует во всех вещах, но Он не тождественен им, ибо Он един и беспределен.
Чжуан-цзы
От даосизма мы переходим к буддизму махаяны. На Дальнем Востоке эти два учения объединились, обменялись лучшим, что у них было и, в конце концов, создали учение, которое стало известно под названием дзэн-буддизма. Ланкаватара Сутра, из которой взята нижеследующая цитата, была священной книгой, которую основатель дзэн-буддизма настоятельно рекомендовал своим первым ученикам.
Те, кто не понимая истины предаются тщетным рассуждениям, заблудились в джунглях Вишнаны (различные формы относительного знания) и бегают взад-вперед, пытаясь обосновать свою точку зрения о сущности эго. В твоем самом глубинном сознании “я” предстает в своем чистом виде; оно – это Татхагата-гарбха (буквально, “лоно Будды”), царство, в которое закрыт доступ тем, кто до всего пытается дойти одним только умом… Чистый в силу самой своей природы и свободный от категорий конечности и бесконечности, – Всеобщий Ум является неоскверненным лоном Будды, о котором у разумных существ сложилось неверное представление.
Ланкаватара Сутра
Одна Природа, совершенная и проникающая, циркулирует во всех природах.
Одна всеобъемлющая Реальность содержит в себе все реальности.
Одна Луна отражается на поверхности всех водоемов,
Тело Дхармы (Абсолют) всех Будд проникает в мое существо.
И мое бытие едино с их бытием…
Внутренний Свет не ведает ни восхвалений, ни осуждений, подобно космосу, не знающему границ;
И, даже находясь внутри нас, он вечно сохраняет свои спокойствие и полноту.
И только, когда ты начинаешь гоняться за ним, ты теряешь его.
Ты не можешь поймать его. но точно так же ты не можешь избавиться от него.
И поскольку ты ничего не можешь с ним поделать, он следует своим собственным путем.
Ты молчишь, а он говорит; ты говоришь, а он глух и нем;
Великие врата любви к ближнему распахнуты настежь и на пути к ним нет никаких препятствий.
Я не специалист по буддизму и индуизму, да и страницы этой книги – неподходящее место для дискуссий о различиях между двумя этими учениями.
Вполне можно будет ограничиться указанием: когда Будда говорил о том, что человеческие существа по самой своей природе являются “не-собой” (анаттой, анатмой), он явно имел ввиду личного, а не всеобщего Себя, Атмана. Несогласные с идеей Брахмана, оставившие свои заметки в некоторых из священных книг Пали, даже не упоминают о ведической доктрине тождественности Атмана и Брахмана и нетождественности Атмана и эго. Они говорят лишь о том, что именно отрицает Гаутама, – материальность природы и вечное существование индивидуальной души. “Неразумный человек считает, что музыка живет в корпусе флейты, а душа в “скандхах” (сплав материальных и психических элементов, из которых состоит индивидуальное разумное тело)”. Будда отказывается говорить о существовании Атмана, который является Брахманом, так же, как не высказывается по большинству других вопросов метафизики на том основании, что подобные дискуссии не способствуют умственному или духовному развитию членов основанного им монашеского ордена.
Но несмотря на то, что метафизическое мышление по-своему опасно и может стать всепоглощающим, оно неизбежно и, в сущности, необходимо. Эту великолепную и впечатляющую систему космологической, этической и психологической мысли основали еще поклонники Хинаяны, а позднее развили поклонники Махаяны, соотнеся ее с постулатами своей религии. Эта система была построена на принципах чистого идеализма и откровенно отбрасывала идею Бога. Но нравственные и духовные ощущения были слишком сильны для философской теории. И, вдохновленные непосредственным ощущением, авторы сутр Махаяны обнаружили, что изо всех сил стараются объяснить, почему Татхагата и Бодхисаттва демонстрируют бесконечную любовь к существам. которых на самом деле не существует. В то же самое время они расширили пределы субъективного идеализма, чтобы в нем нашлось место для Всеобщего Ума. Они обосновали идею отсутствия души доктриной, гласящей, что очистившийся индивидуальный ум может отождествить себя со Всеобщим Умом и лоном Будды.
И хотя они продолжали утверждать отсутствие Бога, они уверяли, что этот постижимый Всеобщий Ум является внутренним сознанием вечного Будды, а ум Будды связан с “великим сострадающим сердцем”, которое жаждет освобождения всех разумных существ и дарит божественную благодать всем, кто по-настоящему пытается достичь главной цели человечества. Иначе говоря, несмотря на свой зловещий язык, лучшие из сутр Махаяны содержат подлинные формулы Вечной Философии – формулы в некотором отношении (мы увидим это в главе “Бог в мире”) более совершенные, чем любые другие.
В Индии, равно как и в Персии, мысль Мухаммеда была обогащена доктриной, утверждавшей, что Бог имманентен и трансцендентален, а к магометанским обрядам добавились нравственные дисциплины и “духовные упражнения”, посредством которых душа подготавливалась к созерцанию или объединяющему познанию Божества. Знаменательным историческим фактом является возведение поэта Кабира в ранг святого как мусульманами, так и индуистами. Люди, стремящиеся к достижению вечной цели, всегда исповедуют миролюбивую политику; репрессии и войны устраивает именно тот, кто молится на прошлое и будущее, и живет реакционными воспоминаниями и утопическими мечтаниями.
Во всех вещах следуй за Первопричиной, ибо следствие уведет тебя в сторону.
Кабир
То, что такое понимание природы вещей и происхождения добра и зла не является привилегией одного этого святого, доказывает сама структура нашего языка. Ибо язык, как давным-давно заметил Ричард Тренч, зачастую “мудрее не только говорящих на нем простолюдинов, но и говорящих на нем умудренных мудрецов”. Иногда он сохраняет истины, которые когда-то были хорошо известны, а потом забыты. В другом случае, язык содержит в себе зерна истины, которые невозможно разглядеть ясно и четко, но которые на какое-то мгновение являлись взору гениев в счастливый момент ясновидения. Например, по словам Дорчестера, знаменательным является тот факт, что в индоевропейских языках корневое слово “два” означает также и некую порочность. Греческая приставка “де” (дегенерация) и латинская приставка “дис” (дискомфорт) происходят от корневого слова duo (два). Родственная им приставка “би” придает уничижительный смысл некоторым современным французским словам, типа bevue (грубая ошибка, дословно – “двоение”).
Следы “уводящего в сторону следствия” (то есть чего-то, что может быть под номером “два”) можно заметить в таких английских словах, как dubious (сомнительный), doubt (сомнение), и в таком немецком слове, как Zweifel (двоедушный). В одном из произведений Баньяна есть персонаж с фамилией Работаюший-на-два-фронта, а в современном американском сленге есть слово two-timer (неверный муж или неверная жена, дословно “человек, ведущий двойную игру”). Не сознавая своей мудрости, язык подтверждает изыскания мистиков и провозглашает изначальную порочность деления. Кстати, в самом этом слове “деление” (по-английски – division) наш старый враг “два” (duo) вновь многозначительно выходит из-за кулис.
Здесь можно заметить, что культ “политического единства” является всего лишь эрзацем подлинного (религиозного) единства на личностном и духовном уровнях. Тоталитарные режимы оправдывают свое существование с помощью философии “политического монизма”, в соответствии с которой государство есть Бог на земле, единение под пятой божественного государства есть спасение, а все средства (даже изначально порочные) достижения такого единства верны и должны применяться без всяких угрызений совести.
Такой “политический монизм” на практике приводит к всевластию обладающей огромными привилегиями небольшой кучки людей, к угнетению большинства, к внутренним раздорам и международным вооруженным конфликтам. Но всевластие и огромные привилегии являются постоянными возбудителями гордыни, жадности, тщеславия и жестокости; угнетение порождает страх и зависть; война питает ненависть, страдания и отчаяние. Все эти отрицательные эмоции оказывают гибельное, воздействие на духовную жизнь. Только тот, кто чист сердцем и страдает душой, может прийти к интуитивному познанию Бога. Поэтому попытка навязать обществу единство еще большее, чем то, к которому готовы его члены, практически лишает этих индивидуумов психологической возможности постигнуть свое единство с божественной основой и друг с другом.
Христиан и суфиев, к текстам которых мы сейчас возвращаемся, интересовали, в основном, человеческий ум и его божественная суть.
Мое “Я” есть Бог, и я не признаю другого “Я”, кроме Бога.
Святая Екатерина Женевская
В тех случаях, когда душа не похожа на Бога, она не похожа на самое себя.
Св. Бернар
Я шел от Бога к Богу до тех пор, пока из внутреннего “я” моего “я” не раздался их возглас: “Ты – это Я!”
Байазид ал-Рустами
Две из сохранившихся в летописях притчи об этом святом суфии достойны упоминания на страницах этой книги. Когда Байазида спросили, сколько ему лет, он ответил: “Четыре года”. Люди сказали: “Как такое может быть?” Он ответил: “Мир загораживал от меня Бога в течение семидесяти лет, но в течение последних четырех лет я видел Его. Годы, на протяжении которых человек не видит Бога, не могут считаться годами его жизни”. В другой раз кто-то постучал в дверь жилища Байазида и крикнул: “Байазид здесь есть?” Байазид ответил: “Кто здесь может быть, кроме Бога?”
Чтобы измерить душу, мы должны измерить ее относительно Бога, ибо Основа Бога и Основа Души есть одно и тоже.
Экхарт
Хотя душа погружает в божественное единство все, что может погружаться, ей ни за что не достать до дна. По самой своей сути душа бессильна измерить глубину своего создателя.
И никто уже больше не может говорить о душе, ибо она утратила свою природу там; в единой божественной сути ее надо называть не душой, а неизмеримым бытием.
Экхарт
Знающий и знание – едины. Простые люди воображают, что они могут увидеть Бога со стороны. Это не так. Бог и я, мы едины в знании.
Экхарт
“Я живу, и все же это не я живу, а Христос живет во мне”. А может быть более правильно будет использовать переходной глагол и сказать: “Я живу, и все же это не я живу, это Логос проживает меня” – подобно тому, как актер проживает свою роль. В таком случае, актер, разумеется, всегда неизмеримо выше своей роли. Шекспировские образы не встречаются в реальной жизни. В лучшем случае, в ней есть место для персонажей Эддисона, но гораздо чаще в ней попадаются месье Перришоны и тетушки Чарли, ошибочно считающие себя Юлиями Цезарями и принцами Датскими. Но божественный драматург милостив, и в силах любого персонажа придать своим примитивным глупым репликам сверхъестественный смысл.
О, мой Бог, как же так получается в этом бедном старом мире! Ты так велик, но Тебя никто не замечает; Твой голос так громок, но его никто не слышит; Ты так близок, но Тебя никто не чувствует; Ты отдаешь себя всем и каждому, но никто не знает Твоего имени. Люди бегут от Тебя и при этом говорят, что не могут найти Тебя; они поворачиваются к Тебе спиной и при этом говорят, что не могут увидеть тебя; они затыкают свои уши и при этом говорят, что не могут услышать тебя.
Ганс Денк
Между католическими мистиками четырнадцатого-пятнадцатого веков и квакерами семнадцатого века зияет огромная временнáя пропасть, образовавшаяся в результате ужасных религиозных войн и преследований. Но нашлись люди, которые перебросили мостик через эту пропасть, – люди, которых Руфус Джонс (его труд является единственной написанной на английском языке книгой, посвященной их жизни и учениям) назвал “Духовными Реформаторами”. Денк, Франк, Кастеллио, Вейгель, Эверард, платоники Кембриджа, – один апостол приходил на смену другому, невзирая на казни и всеобщее безумие.
Истины, содержащиеся в “Theologia Germanica” (Лютер громогласно заявлял о своей любви к этой книге, но, судя по его жизни, почерпнул из нее на удивление мало), вновь и вновь звучали в устах англичан во время Гражданской Войны и диктатуры Кромвеля. Мистическая традиция, сохраненная протестантскими Духовными Реформаторами, распространилась в ее изначальном виде в религиозной атмосфере того времени, когда Джорджа Фокса посетило первое великое “просветление” и ощущение непосредственного знания.
Каждый Человек был освещен Божественным Светом Христа, и я видел, что свет этот сияет повсюду; и те, кто поверили в него, избавились от Проклятия и пришли к Свету Жизни и стали Детьми его; а те, кто возненавидели его и не поверили в него, были прокляты им, хоть они и заявляли громогласно о своей любви к Христу. Я познал эти истины, когда мне открылся чистый Свет. Я узнал их не со слов других людей. Прежде, читая священные писания, я не замечал в них этих истин, но, прочитав священные писания теперь, я обнаружил их.
Из “Дневника Фокса”
Доктрина Внутреннего Света была более четко сформулирована в писаниях второго поколения квакеров. Вильям Пенн писал: “Есть нечто более близкое нам, чем священные писания, а именно – Слово в сердце, из которого и вышли все священные писания”. Чуть позднее Роберт Барклей попытался объяснить непосредственное ощущение категориями августинской теологии, которую, конечно, пришлось расширить и смягчить, чтобы она смогла соответствовать фактам. В своих знаменитых тезисах он утверждал, что человек есть падшее существо, неспособное на добро, если только он не воссоединился с Божественным Светом. Этот Божественный Свет есть Христос внутри человеческой души, и он также всеобщ, как и семена греха. Внутренний Свет присутствует во всех людях, как христианах, так и язычниках, хотя они могут ничего не знать о внешней истории жизни Христа. Отпущение грехов даруется тем, кто не сопротивляется Внутреннему Свету и, тем самым, позволяет новой святости родиться внутри себя.
Доброте не нужно проникать в душу, ибо она уже находится там; просто ее не замечают.
Theologia Germanica
Когда мы рассматриваем Десять Тысяч вещей в их единстве, мы возвращаемся к Первопричине и остаемся там, где мы всегда и были.
Се Шэнь
Из-за того, что мы не знаем, кто мы, из-за того, что не сознаем, что Царство Небесное внутри нас, – мы ведем себя “по-человечески”, – как правило, глупо, зачастую безумно, а иногда и преступно. Чтобы добиться спасения, освобождения и просветления, мы должны обратиться к дотоле не замеченному нами добру, которое уже находится внутри нас, мы должны вернуться к нашей вечной Основе и остаться там, где мы, не зная этого, всегда и находились. В своем труде “Республика” Платон говорит о том же самом: “Вечного божественного элемента больше всего содержится в добродетели мудрости”. А в “Теэтете” он утверждает (это утверждение так часто высказывали поклонники духовной религии), что мы сможем познать Бога только в том случае, если станем Богоподобными. А стать Богоподобным означает отождествить себя с божественным элементом, который, по сути, составляет нашу изначальную природу, но существование которого мы, из-за нашего, в основном, добровольного невежества, отказываемся признавать.
На пути истины находятся те, кто познал Бога посредством божественного, познал Свет посредством света.
Филон
Филон был проповедником эллинистической Религии Тайн, которая сложилась, как доказал профессор Гудинаф, в иудейской диаспоре в период между 200-м годом до нашей эры и 100-м годом нашей эры. Комментируя Пятикнижие в категориях метафизической системы, порожденной платонизмом, неопифагорейством и стоицизмом, Филон трансформировал полностью трансцендентного и почти человекоподобного личностного Бога Ветхого Завета в имманентный, превосходящий всякое бытие, Абсолютный Разум Вечной Философии. Но даже из уст фарисеев и со страниц классических священных писаний того бурного столетия, которое, наряду с распространением доктрин Филона, видело зарождение христианства, разрушение Иерусалимского Храма и даже гибель стражей Закона, – до нас доносятся знаменательные мистические высказывания. Есть сведения, что Гиллель, великий раввин, чье учение о смирении, любви к Богу и человеку читается, как ранний, более грубый вариант некоторых глав Евангелия, произнес перед собравшейся во дворе Храма толпой следующие слова: “Если я нахожусь здесь (это Иегова говорит устами своего пророка), значит, все находятся здесь.
Если я не нахожусь здесь, значит – здесь никого нет”.
Любимый есть все во всем: любящий только заслоняет Его; Любимый есть все живое, а любящий есть мертвая вещь.
Джалаладдин Руми
Я однажды сказал, что есть сила в духе, и она одна свободна. Порой я говорил, что есть в душе крепость: иногда – что это свет, и иногда еще называл я это искоркой, теперь говорю я, что это не “то” и не “это”, и вообще не “что-либо”. Это так же далеко от “того” и “этого”, как небо от земли, поэтому я определяю это еще более благородным образом, чем раньше… Оно свободно от всех имен и ликов, свободно и сейчас я говорю, что этот принцип находится над всем этим, чисто, как свободен и чист один Бог. И чисто в самом себе. Оно цельно и замкнуто в себе самом, как целен и замкнут в Себе Самом один лишь Бог. Так что выявить этого никоим образом нельзя.
Экхарт
Примитивный вариант некоторых доктрин Вечной Философии можно обнаружить в системах мышления нецивилизованных и так называемых “примитивных” народов. Маори, например, считают, что каждое человеческое существо состоит из четырех элементов – божественного вечного принципа, который они называют “тойора”; эго, которое исчезает со смертью человека; тени-призрака или души, которая остается и после смерти; и, наконец, тела. У индейцев племени оглала вечный божественный элемент называется “сикан”, и они считают его тождественным “тону” – божественной сути мира. Другими элементами “я” являются “наги” – личность и “нийя” – живая душа. После смерти существа “сикан” воссоединяется с божественной основой всех вещей, “наги” продолжает жить в потустороннем мире психических феноменов, а “нийя” растворяется в материальной вселенной.
Что же касается всех, доживших до двадцатого века “примитивных” обществ, мы не можем исключить вероятность воздействия на них какой-то высшей цивилизации, у которой они могли позаимствовать эти доктрины. Следовательно, мы не имеем права основывать наши представления о прошлом на данных сегодняшнего дня. Если многие современные дикари владеют эзотерической монотеистической философией, родственной монотеистической доктрине “Это – ты”, это еще не дает основания утверждать, что люди времен неолита и палеолита придерживались подобных взглядов.
Более правомерными и правдоподобными являются представления, которые можно составить на основе наших знаний о наших собственных физиологии и психологии. Мы знаем, что разумные человеческие существа способны на все – от несусветной глупости до квантовой теории, от садизма Mein Kampf до святости Филиппа Нери, от метафизики до кроссвордов, от политики силы до Missa Solemnis. Мы также знаем, что человеческий ум связан с человеческим мозгом, и у нас есть все основания для предположения, что на протяжении многих тысяч лет ни размеры, ни структура человеческого мозга не претерпели никаких значительных изменений. Следовательно, мы имеем право предположить, что в далеком прошлом человеческий ум был способен на такие же разнообразные и многочисленные виды деятельности, как и сегодня.
Однако не вызывает сомнения, что многие виды деятельности, которыми некоторые разумные существа занимаются в настоящее время, в далеком прошлом были неведомы никаким разумным существам. На то есть несколько вполне понятных причин. Определенные мысли практически не могут прийти в голову человеку, если только они не помешены в рамки определенной системы классификации, и если этот человек не владеет соответствующим языком. Если человек не обладает подобными “инструментами”, он не может выразить и даже “родить” соответствующие мысли. И это еще не все: для того, чтобы создать определенный образ мышления требуется стимул, а он имеется далеко не всегда. Если мы обратимся к истории и даже к доисторическим временам, то увидим, что на протяжении многих веков мужчины и женщины совершенно не желали обращать внимания на проблемы, столь заинтересовавшие их потомков, хотя, безусловно, были способны на это. Например, нет никаких оснований для предположения, что в тринадцатом-двенадцатом веке ум человека претерпел какие-то эволюционные изменения, сравнимые, скажем, с изменениями в физической структуре лошадиного копыта, произошедшие в течение несравненно более долгого периода геологического времени. Просто люди переключили свое внимание с одних определенных аспектов реальности на другие определенные аспекты. Одним из результатов этой перемены было развитие естественных наук. Наше восприятие и наше понимание, в основном, диктуются нашей волей. Мы видим только то, что, по той или иной причине, хотим видеть, и думаем только о том, что, по той или иной причине, хотим познать. Там где есть воля, там всегда есть и мышление. Человеческий ум обладает почти безграничными возможностями. Чем бы мы не занимались, – овладением знанием, соединяющим нас с Богом, или производством самоходных огнеметов, добиться успеха можно при условии, что наша воля к достижению поставленной цели будет достаточно сильной. Нет никакого сомнения, что многие вещи, которым современные люди уделяют большое внимание, полностью игнорировались их предками. Следовательно, не развивалось и само ясное и плодотворное мышление об этих вещах. Причем речь идет не только о доисторических временах, но и о начале современной эры.
Отсутствие соответствующего словарного запаса и адекватной системы классификации, а также отсутствие какого бы то ни было сильного и постоянного желания создать эти необходимые “инструменты” мышления – вот две основные причины, по которым множество из почти бесконечного количества способностей человеческого ума в течение долгого времени оставалось незадействованным. Еще одна и, по-своему, не менее значительная причина заключается в следующем: наиболее оригинальные и плодотворные мысли возникают у людей, отличающихся плохим здоровьем и абсолютно непрактичным складом ума. В силу этого, а также в силу того, что ценность чистой мысли, аналитической или, интуитивной, в большей или меньшей степени признана во всем мире, – каждое цивилизованное общество предоставляло и предоставляет мыслителям определенную защиту от проблем и стрессов общественной жизни. Скит, монастырь, колледж, академия и исследовательская лаборатория; подаяние, подарок, покровительство и часть денег налогоплательщиков, – таковы основные методы сохранения “редких птиц”: теологов, философов, людей искусства и ученых. Во многих примитивных обществах условия жизни очень тяжелы и лишнего богатства не существует. Прирожденный мыслитель должен совершенно самостоятельно бороться за выживание и положение в обществе. В результате, в большинстве случаев, он либо умирает молодым, либо настолько поглощен борьбой за выживание, что не может уделять внимание чему-либо еще. В такой ситуации превалирует философия свирепых, экстравертных людей действия.
Таковы вкратце основания для предположения, что исторические традиции восточного и нашего прошлого могут быть истинными. Интересно, что по крайней мере один современный авторитетный этнолог согласен с Аристотелем и Ведами. Доктор Поль Роден в своей работе “Первобытный человек как философ” пишет: “Классическая этнология была не чем иным, как шумной и совершенно некритичной попыткой подогнать теорию эволюции Дарвина к фактам общественной жизни”. И продолжает: “В этнологии не будет никакого прогресса до тех пор, пока ученые раз и навсегда не избавятся от странного представления, что все имеет свою историю; прогресса не будет до тех пор, пока они не поймут, что определенные идеи и концепции так же абсолютны для человека, как общественного существа, как специфические физиологические реакции абсолютны для него, как существа биологического”. По мнению доктора Родена, к этим абсолютным концепциям относится и монотеизм. Зачастую такой монотеизм является всего лишь признанием того, что миром правит единая неведомая и непостижимая сила. Но иногда эта Сила может быть по-настоящему нравственной и духовной.
В девятнадцатом веке даже самые проницательные мыслители стали жертвами повального, маниакального увлечения историей и утопическими пророчествами, забыв о вневременных фактах вечности. Так Т.Х.Грин писал о мистическом единении, как об эволюционном процессе, а не как о состоянии, которое человек, будучи человеком, всегда имеет возможность осуществить (чему имеется немало доказательств). “Животный организм, который имеет историю во времени, постепенно становится оболочкой вечно совершенного сознания, которое само по себе не может иметь истории, кроме истории процесса, в ходе которого животный организм становится его оболочкой”. Но на самом деле, подлинное историческое развитие можно отнести только на счет второстепенного знания. За короткое время невозможно накопить достаточное количество навыков и информации, и потому знание материального мира будет несовершенным. Однако непосредственное восприятие “вечно совершенного сознания”, которое является основной материального мира, представляет собой такую возможность, время от времени осуществляемую некоторыми человеческими существами практически на любой стадии развития их собственной личности, начиная с раннего детства и заканчивая глубокой старостью, и на любом этапе истории человечества.
Глава 2
ПРИРОДА ОСНОВЫ
Исходным пунктом нашего повествования стала психологическая доктрина “Это – ты”. Теперь самым естественным образом встает метафизический вопрос: Что представляет собой “это”, тождество с которым “ты” можешь обнаружить?
На этот вопрос полностью разработанное учение Вечной Философии во все времена и во всех уголках земли давало один и тот же ответ. Божественной основой всего сущего есть духовный Абсолют, невыразимый в категориях мечущегося мышления. Но человеческое существо, при определенных условиях, может непосредственно ощутить и осознать этот Абсолют. В мистической фразеологии индуистов и христиан этот Абсолют называется Богом-без-формы. Высшей целью человека, главнейшим смыслом человеческого существования является обретение человеком знания, соединяющего его с божественной Основой, – знания, обрести которое могут лишь те, кто готов “умертвить свое “я” и тем самым освободить место для Бога в его чистом виде. Только очень немногие представители любого поколения мужчин и женщин достигли высшей цели человеческого существования; но возможность обрести подобное знание в том или ином виде будет постоянно существовать до тех пор, пока все разумные существа не поймут, кто они на самом деле.
Абсолютная Основа всего бытия имеет и личностный аспект. Энергией Брахмана является Ишвара, а Ишвара проявляется в индуистской Троице и далее, по нисходящей, в других богах или ангелах индуистского пантеона. Точно так же и христианские мистики считали, что невыразимое, не поддающиеся определению Божество проявляется в Троице, в которой можно обнаружить такие человеческие качества, как доброта, мудрость, милосердие и любовь. Просто в Троице эти качества присутствуют в превосходной степени.
Наконец, существует воплощение Бога в человеческом существе, обладающем теми же качествами, что и личностный Бог, но неизбежно проявляющем их в ограниченной степени, из-за находящегося в оболочке материального тела, родившегося в мире в определенный момент времени. Христиане считали и продолжают считать, что может быть только одно воплощение бога; индуисты считали и считают, что таких воплощений может быть много. Как христианские, так и восточные мыслители, следовавшие тропой веры, непосредственно восприняли воплощение, как постоянно возобновляющееся ощущение. Бог-Отец вновь и вновь зачинает Христа в человеческой душе, а игра Кришны представляет собой псевдоисторический символ вечной психологической и метафизической истины: по отношению к Богу человеческая душа пассивна и женственна.
Буддизм Махаяны выдвигает те же самые метафизические истины в форме “Трех Тел” Будды – абсолютного Дхармакая, известного так же, как первичный Будда, или Ум, или Чистый Свет Пустоты; Самбхогакая, соответствующего Ишваре или личностному Богу иудеев, христиан и мусульман; и, наконец, Нирманакая, материального тела, в котором Логос воплощается на земле, как живой, исторический Будда.
Суфии считали “ал-Хакк” – Истинного – божественным первичным хаосом и основой личностного Аллаха, а Пророка они считали исторической личностью и рассматривали его как воплощение Логоса.
Некоторое представление о неистощимом богатстве божественной природы можно получить, анализируя, слово за словом, обращение, с которого начинается молитва “Отче Наш”: “Отче Наш, иже еси на небеси”. Бог – наш в том самом смысле, в каком нашими являются наше сознание и наша жизнь. Но будучи имманентно нашим, Бог также является и трансцендентным Отцом, который любит свои создания, и они в ответ обязаны любить его и хранить ему верность. “Отче Наш, иже еси”. Когда мы воспринимаем эту фразу в отрыве от остального текста молитвы, мы понимаем, что имманентно-трансцендентный Бог является также и имманентно-трансцендентным Единым – сутью и принципом всего бытия. И, наконец. Бог пребывает “на небеси”, то есть, божественная природа совершенно не похожа на природу созданий, в которых Бог имманентен. Вот почему мы сможем обрести знание, объединяющее нас с Богом, только тогда, когда мы, в определенном смысле, станем Богоподобными, когда мы уничтожим наше личное царство и дадим возможность прийти Царству Божьему.
Можно созерцать любые аспекты Бога и поклоняться им. Но тот, кто поклоняется только одному его аспекту в ущерб всем остальным, подвергает себя серьезной духовной опасности. Стало быть, если мы зацикливаемся на представлении, что Бог является личностным, трансцендентным, всемогущим повелителем мира, мы рискуем запутаться в религии, требующей неукоснительного соблюдения правил, отправления обрядов и принесения искупительных жертв (иногда чрезвычайно ужасных). Это неизбежно. Ибо, если Бог является недоступным правителем, отдающим таинственные приказы, то именно религия такого рода наиболее уместна в данной космической ситуации. Самое лучшее, что можно сказать о неукоснительном выполнении правил и обрядов, это то, что оно воспитывает дисциплинированность. Однако, оно имеет мало общего с изменением характера и ничего общего с изменением сознания.
Гораздо лучше, когда всемогущий, личностный Бог рассматривается также, как любящий Отец. Истинное поклонение такому Богу меняет и характер, и стиль жизни, и может, отчасти, изменить и сознание. Но полная трансформация сознания (“просветление”, “освобождение”, “спасение”) происходит только тогда, когда Бога представляют таким, каким его видит Вечная Философия – имманентным и трансцендентным, сверхличностным и личностным. Религиозные обряды также должны соответствовать этой концепции.
Те, кто считает Бога исключительно имманентным, отказываются от соблюдения внешних правил и обрядов, и сосредоточиваются на Внутреннем Свете. В данном случае, опасность состоит в квиетизме и аморальности – той частичной трансформации сознания, бесполезной и даже вредной, поскольку не сопровождается трансформацией характера, которая, в свою очередь, является необходимым условием полной, абсолютной и духовно плодотворной трансформации сознания.
В конце концов, вполне возможно думать о Боге, как об исключительно сверхличностном существе. Многие люди считают эту концепцию слишком “философской”, не способной дать стимул для практических деяний относительно их веры. А потому они считают, что она не имеет никакой ценности.
Конечно, ошибочно было бы думать, что с людьми, которые поклоняются одному аспекту Бога в ущерб всем остальным, обязательно должна приключиться одна из вышеупомянутых неприятностей. Если они не слишком упрямо цепляются за свои ограниченные взгляды, если они смиренно принимают все, что случается с ними в процессе поклонения, то Бог, имманентный и трансцендентный, личностный и сверхличностный, может открыться им во всей Его полноте. Тем не менее, фактом остается то, что нам легче добраться до цели, если нам не мешает набор ошибочных или неадекватных убеждений насчет того, какой путь к цели является истинным и какова природа того, что мы ищем.
Кем есть Бог? Он – тот, кем Он есть, и лучшего ответа я не могу придумать. Ничто так не соответствует вечности, как Бог. Если вы назовете Бога добрым или великим, или благословенным, или мудрым, или каким угодно еще, – ваши слова будут истинны. То есть, Он именно таков.
Св. Бернар
Задачей любого слова является объяснение назначения объекта. Когда слово доносится до ушей слушающего, оно должно дать ему возможность понять это назначение в соответствии с четырьмя категориями: субстанцией, видом деятельности. качеством и отношениями. Например, “лошадь” или “корова” относятся к категории субстанции. Слова “он готовит обед” или “он молится” относятся к категории вида деятельности. “Белый” или “черный” относятся к категории качества. “Иметь деньги” или “владеть коровами” относятся к категории отношений. Однако, не существует такого класса и рода субстанции, к которым принадлежал бы Брахман. Таким образом, его нельзя обозначить словом, которое, подобно слову “существо” в его обычном смысле, определяет категорию той или иной вещи. Его нельзя также обозначить словом, определяющим качество, ибо он не имеет никаких качеств. То же самое можно сказать и о виде деятельности, ибо он не ведет никакой деятельности – “он пребывает в покое. ни в чем не участвует и ничего не делает”, как гласят Священные Книги. Его также нельзя обозначить словом, определяющим отношения, потому что он существует “в единственном числе” и является объектом только самого себя. Следовательно, его нельзя определить словом или идеей. Как гласят Священные Книги. Он – это Единственный, “от которого отскакивают все слова”.
Шанкара
Безымянное есть начало неба и земли, обладающее именем – мать всех вещей. Поэтому, кто свободен от страстей, видит его (дао чудесную тайну), а кто имеет страсти, видит его только в конечной форме.
Лао-цзы
Одним из самых больших подарков, которые душа на некоторое время получает в этой жизни, является способность отчетливо увидеть и глубоко почувствовать, что она вообще не может постичь Бога. Эти души до некоторой степени похожи на святых в небесах, где те, кто знают Его, приходят к полному пониманию Его абсолютной непостижимости. Ибо те, чье видение не достаточно ясно, не понимают, насколько он недоступен их видению.
Св. Иоанн Креста
Когда я выбрался из Божества во множество, тогда все вещи провозгласили: “Вот он – Бог” (личностный Создатель). Но это не могло сделать меня блаженным, ибо отныне я осознал себя, как создание. Но, вырываясь из Божества, я являюсь чем-то большим, чем все создания. Я – ни Бог, ни его создание. Я – тот. кем я был и кем я останусь сейчас и во веки веков. Там я получаю толчок, который возносит меня выше всех ангелов. Этот толчок возносит меня настолько высоко, что Бог уже не вызывает во мне поклонения, если он всего лишь Бог, занятый своей божественной работой. Ибо в результате этого прорыва я понимаю, что Бог и я – одно и то же. Там я – тот, кем я был. Там я не увеличиваюсь и не уменьшаюсь. Ибо там я – неподвижность, которая движет всеми вещами. Человек снова стал тем, кем он всегда был и навечно останется. Бог принят в душу.
Экхарт
Божественность передала все вещи Богу. Божественность настолько бедна, нага и пуста, словно ее и нет вовсе. Она ничего не имеет, ничего не желает, ничего не хочет, ничего не делает и ничего не получает. Это Бог содержит в себе сокровище и любовь. Божественность же настолько пуста, словно ее и нет вовсе.
Экхарт
Мы можем понять кое-что из того, что находится за пределами наших ощущений, в сравнении с аналогичными явлениями, доступными нашим ощущениям. Таким образом, отношения между миром и Богом, и между Богом и Божественностью, похоже, являются аналогичными в некоторой степени тем отношениям, которые существуют между телом (с его окружающей средой) и душой, между душой и духом. В свете того, что мы знаем о втором типе отношений (а знаем мы, с сожалению, не слишком много), – мы можем сформировать не такие уж безнадежно неверные представления о первом типе отношений.
Ум воздействует на тело четырьмя способами: подсознательно, посредством того невероятно сложного физиологического мышления, которое по мнению Дриша обладает самостоятельным бытием и которое он назвал энтелехией; осознанно, посредством воли; снова подсознательно, посредством воздействия на физический организм эмоциональных состояний, которое не имеет ничего общего с воздействием на органы или процессы; и, как осознанно, так и подсознательно, посредством определенных “сверхъестественных” проявлений. На материю, находящуюся за пределами тела, ум может воздействовать двумя способами: посредством тела и посредством “сверхъестественного” процесса, недавно изученного в лабораторных условиях и получившего название “эффект ПК”.2* Точно так же ум может установить отношения с другими разумными существами либо косвенно, посредством желания тела заняться символическими видами деятельности, как например, речи или письма; либо “сверхъестественно”, непосредственно, с помощью чтения мыслей, телепатии, экстрасенсорного восприятия.Давайте теперь повнимательнее разберемся в этих отношениях. В некоторых областях физиологическое мышление действует по своей собственной инициативе, например, когда оно руководит постоянными процессами дыхания или усвоения. В других случаях оно действует по приказу сознающего ума, например, когда мы хотим совершить какое-либо действие, но сами не можем заставить наши мускулы, железы, нервы и сосуды выполнить поставленную задачу. На первый взгляд действие подражания очень хорошо иллюстрирует невероятные возможности физиологического мышления. Что происходит, когда попугай (не будем забывать, что у него птичьи клюв, язык и горло) подражает звукам, произведенным губами, зубами, небом и голосовыми связками человека? Каким-то совершенно непостижимым способом реагируя на желание сознающего ума имитировать запечатлевшееся в памяти или только что воспринятое событие, физиологическое мышление приводит в действие большое количество мускулов и координирует их действие с таким мастерством, что в результате появляется более или менее точная копия оригинала. Сознающий ум человеческого существа, находящийся на гораздо более высоком уровне развития по сравнению с сознающим умом попугая, точно так же окажется совершенно беспомощным перед проблемой подобной сложности.
В качестве примера третьего способа воздействия ума на материю мы можем привести хорошо знакомый нам феномен “несварения желудка на нервной почве”. У некоторых лиц симптомы несварения проявляются тогда, когда их сознающий ум обеспокоен такими отрицательными эмоциями, как страх, зависть, гнев или ненависть. Эти эмоции направлены на происходящие в окружающей среде события или на находящихся там людей. Но каким-то образом эти эмоции начинают “действовать в обратном направлении” и влияют на физиологическое мышление, что приводит, помимо всего прочего, к “несварению желудка на нервной почве”. Доказано, что огромное количество заболеваний, начиная с туберкулеза, гастрита и заканчивая болезнями сердца и даже кариесом, тесно связано с определенными нежелательными состояниями сознающего ума. Любой врач знает, что спокойный и веселый пациент имеет гораздо больше шансов на выздоровление, чем пациент, пребывающий в возбужденном и подавленном состоянии.
Наконец, мы добрались и до таких явлений, как лечение с помощью веры и левитация – явлений “сверхъестественных” и странных. Но существование этих явлений подтверждается таким количеством доказательств, что их нельзя просто сбросить со счетов. Мы не знаем точно, каким образом вера излечивает болезни (будь то в Лурде или в кабинете гипнотизера) или каким образом святому Иосифу Купертинскому удавалось игнорировать законы земного притяжения. (Но не будем забывать, что мы так же невежественны в вопросе взаимодействия ума и тела в наиболее обычных из повседневных видах деятельности.) Точно так же мы не можем составить ни малейшего представления о modus operandi того, что профессор Райн назвал “эффектом ПК”. Тем не менее, сейчас уже точно доказано, что состояние ума определенных индивидуумов может повлиять на результат игры в кости, в которой они принимают участие. И если “эффект ПК” можно сконструировать в лаборатории и измерить статистическим способом, то, конечно же, многочисленные свидетельства воздействия ума на материю (причем не только внутри тела, но и во внешнем мире) без того довольно правдоподобные, приобретают прочную основу. То же самое можно сказать и об экстрасенсорном восприятии. Это явление постоянно проявляется в повседневной жизни. Но наука практически бессильна разгадать какой-нибудь отдельный конкретный случай. Возводя свое методологическое бессилие в ранг символа веры, ученые-догматики часто клеймили все, что отказывалось за частоколом их ограниченного знания, как нереальное и даже невозможное. Но когда появляется возможность испытать экстрасенсорное восприятие в стандартизированных условиях, этот предмет попадает под действие закона вероятности и приобретает назло своим страстным оппонентам определенную научную солидность.
Таковы наши наиболее важные и очень куцые знания о способности ума воздействовать на материю. Исходя из скромного знания о самих себе, какой вывод мы можем сделать относительно божественного объекта нашего почти полного невежества?
Прежде всего поговорим о творении. Если человеческий ум способен воздействовать на материю не только внутри человеческого тела, но и за его пределами, – то можно предположить, что божественный ум, имманентный во вселенной или трансцендентный по отношению к ней, может навязывать формы изначальному хаосу бесформенной материи или, посредством своего мышления, даже порождать как субстанцию, так и формы.
Как только вселенная была создана или сформирована божеством, тут же возникла необходимость поддержания ее существования. По Декарту необходимость постоянного возрождения мира проявляется, когда мы рассматриваем природу времени или длительность вещей; ибо она относится к тем вещам, части которых не являются взаимозависимыми и никогда не сосуществуют друг с другом. А потому, если мы существуем в данный момент, это еще не значит, что мы будем существовать в следующее мгновение, если только какая-то сила, создавшая нас, не будет продолжать воспроизводить, то есть сохранять нас”. На космическом уровне мы тоже можем найти подтверждение того, что физиологическое мышление, как и в случае с людьми и животными, неусыпно следит за тем, чтобы тела вели себя так, как они должны себя вести. И в самом деле, физиологическое мышление может с большим основанием считаться особым аспектом общего, постоянно занимающегося творением Логоса. В представлении китайцев это – Дао, проявляющееся на уровне живых тел.
На тело человеческого существа воздействуют как хорошие, так и плохие состояния его ума. По аналогии, существование в центре всех вещей божественных спокойствия и добра может считаться причиной того, что все болезни мира, пусть даже и хронические, все же не являются смертельными. И если в психической вселенной присутствует нечто другое и нечто большее, чем человеческое сознание, и это нечто озабочено злыми, эгоистическими и беспокойными мыслями, – то оно может считаться причиной некоторых довольно экстравагантных и невероятно злобных аспектов человеческого поведения.
Деяния, свершить которые желает наш разум, совершаются посредством физиологического мышления и тела, или, в очень редких случаях и в очень ограниченной степени, с помощью непосредственных сверхъестественных средств. По аналогии – физические ситуации, создать которые желает Промысел божий, могут быть созданы посредством постоянно творящего Разума, поддерживающего существование вселенной. В этом случае. Промысел божий делает свое дело с помощью совершенно естественных средств. Но в очень редких случаях божественный Разум может непосредственно извне воздействовать на вселенную, и в этом случае плоды деятельности Промысла божьего могут показаться чудесами. Точно так же, божественный Разум может общаться с разумом смертных существ, манипулируя человеческим миром и миром вещей таким образом, который будет иметь смысл для того конкретного разума, с которым божественный Разум установил контакт. Или же божественный Разум может установить контакт с человеческим умом способом, напоминающим передачу мыслей на расстояние.
По выражению Экхарта, Бог, создавший этот мир и вечно его воспроизводящий, “постоянно становится чем-то и постоянно перестает быть чем-то”. Иными словами. Он пребывает, по крайней мере до определенной степени, во времени. Временной Бог мог обладать природой традиционного иудейского Бога из Ветхого Завета. Он мог быть божеством с ограниченными возможностями вроде того, о котором говорили теологи-философы нашего столетия; или он мог быть возникающим Богом, начавшим свое существование в точке Альфа, как бездуховное существо, и становившимся все более божественным по мере того, как миллионы световых лет текли в направлении гипотетической точки Омега. (Никто толком не может сказать, почему движение должно было происходить в сторону увеличения и улучшения, а не уменьшения и ухудшения, почему оно должно было идти вверх, а не вниз или скачкообразно, и по прямой, а не по кругу. Похоже, нет никаких оснований для предположения, что исключительно временной Бог – Бог, не связанный с вечностью, а просто в один прекрасный момент появляющийся на свет, – не является таким же абсолютным рабом времени, каковым является индивидуальный ум в отрыве от духа. Бог, который становится чем-то, есть Бог, который прекращает быть чем-то, и вот на этом “прекращении” его переход из одного состояния в другое может прерваться. Так что последнее состояние возникающего божества может оказаться хуже его первого состояния.)
Основой многогранной и зажатой в тиски времени души является простое вневременное знание. Очищая свое сердце и страдая духом, мы можем отыскать это знание и отождествить себя с ним. В духе мы не только обладаем знанием, соединяющим нас с божественной Основой, но и сами являемся этим знанием.
По аналогии – основой Бога во времени является вечность бесформенной Божественности. Это в Божественности, которая мыслит, существуют разумные существа; это посредством Бога они становятся чем-то. А целью и задачей того, чем они становятся, является возвращение в вечность Основы.
Внемлите, прошу вас, ради вечной правды и моей души. Я хочу сказать несказанное никогда доселе. Бог и божество не схожи как небо и земля. Но прежде всего: внутренний и внешний человек различны так, как небо и земля. Правда, Бог на тысячу миль выше, но и Бог становится и преходит… Благо тому, кто понял эту проповедь! Если бы здесь не было ни одного человека, я должен был бы сказать ее этой церковной кружке.
Экхарт
Подобно святому Августину, Экхарт пал жертвой своего собственного литературного таланта. “Стиль – это человек”. Это точно. Но если мы поменяем слова местами, то в этом случае выражение будет только отчасти верным. “Человек – это стиль”. Если мы обладаем даром писать в определенной манере, то обнаруживаем, что в каком-то смысле начинаем жить и мыслить в соответствии с нашим литературным стилем. Мы подгоняем себя под нашу конкретную форму красноречия. Экхарт был одним из создателей немецкой прозы и, открыв в себе талант очень выразительного письма, поддался искушению и стал впадать в крайности – его мысли стали отражением его мощного и напыщенного стиля. Такое заявление может породить в читателе убеждение, якобы автор презирал то, что в Ведах называется “низшим знанием” Брахмана, Брахмана, не как Абсолютной Основы всех вещей, а как личностного Бога. На самом же деле, он, как и те, кто постиг мудрость Вед, считал “низшее знание” истинным знанием, а поклонение личностному Богу считал лучшей подготовкой к обретению знания, соединяющего ум с Божественностью. Следует помнить еще и о том, что не поддающаяся определению Божественность, о которой говорят Веды, буддизм Махаяны, мистицизм христиан и мистицизм суфиев, – является основой всех качеств личностного Бога и Воплощения. “Бог – не хорош, это я хорош” – говорит Экхарт со свойственной ему склонностью к преувеличениям. На самом же деле он имеет ввиду: “Я хорош просто как человек. Бог хорош в превосходной степени. Божественность существует, и ее “бытие” содержит в себе добро, любовь, мудрость, суть и принцип всего остального”. В отличие от академиков-метафизиков проповедники Вечной Философии всегда считали Божественность не просто Абсолютом, а чем-то более совершенным, требующим большего поклонения, чем поклонение личностному Богу или его человеческому воплощению – Существу, которому можно поклоняться в высшей степени и которое требует неукоснительного выполнения правил, более строгих и жестких, чем правила, введенные церковными властями (если человек хочет достичь главной цели бытия – обрести знание, соединяющее его с божественной Основой).
Мы считаем, что следует различать Бога и Божественность. действие и покой. Плодотворная природа Личностей вечно живет разнообразной жизнью. Но простое Бытие Бога в силу самой его природы есть вечный Покой Бога и всех сотворенных вещей.
Рейсбрук
В известной мистику единой Реальности мы не можем больше говорить об Отце, Сыне и Святом Духе. а также о любом другом создании. Мы можем говорить только об одном Существе, которое является самой субстанцией Божественных Личностей. Там еще до того. как стать созданиями, мы все являемся одним целым, ибо это есть наша сверхсуть. Там Божественность является простой сутью без действия.
Рейсбрук
Святой свет веры настолько чист. что по сравнению с ним обычный свет есть не что иное, как грязь; и даже человеческие образы святых. Девы и Иисуса Христа являются помехами на пути к образу Бога во всей Его чистоте.
Ж.Ж.Олье
Это, сделанное убежденным католиком времен Контрреформации, заявление может показаться несколько странным. Но мы должны помнить, что Олье, который вел жизнь святого и был одним из самых влиятельных проповедников семнадцатого века, в данном случае говорит о состоянии сознания, обрести которое смогли лишь очень немногие. Тем же, кто находится на обычном уровне бытия, он рекомендует другие методы познания. Например, одному из кающихся грешников он, в качестве противовеса трактатам св. Иоанна Креста и других пропагандистов чистой мистической теологии, посоветовал прочитать откровения святой Гертруды о воплощении и даже физиологических аспектах божества. С точки зрения Олье, как и большинства других повелителей душ (католиков или индуистов), было просто глупо призывать к поклонению Богу-без-формы людей, которые были в состоянии понять только личностные и воплощенные аспекты божественной Основы. Это совершенно разумный подход, и мы имеем полное право следовать ему при условии, конечно. что всегда будем помнить: этот путь связан с определенным риском для души. Природу этой опасности мы покажем и обсудим в другой главе. А пока что достаточно будет процитировать предупреждение Филона: “Тот, кто считает, что Бог обладает всевозможными качествами и не является Единым, вредит не Богу, а самому себе”.
Ты должен любить Бога, как не-Бога, не-Дух, не-личность, не-образ, а как то, чем Он является. – чистейшее абсолютное Целое, лишенное всякой двойственности, в котором мы должны вечно переходить от небытия к небытию.
Экхарт
То, что Экхарт описывает как чистое Целое, абсолютного не-Бога, в котором мы должны переходить от небытия к небытию, буддизм махаяны называет Чистым Светом Пустоты. Ниже мы приводим отрывок из речи, с которой тибетский священнослужитель обратился к умирающему.
О, благородный от рождения, пришло твое время отправиться на поиски Тропы. Скоро твое дыхание должно прекратиться. В прошлом твой учитель подставил твое лицо Чистому Свету, и скоро ты ощутишь его в реальности, войдя в состояние “Бардо” (“переходное состояние”, наступающее сразу после смерти, во время которого душа ожидает решения. вернее, сама решает, в соответствии с характером, сформировавшимся в ходе земной жизни. – какую именно жизнь после смерти она будет вести). В этом состоянии Бардо все вещи подобны безоблачному небу, а чистейший Ум подобен прозрачной пустоте без центра и границ. В этот момент познай себя и останься в этом состоянии. В данный момент я также помогаю тебе взглянуть в лицо самому себе.
Тибетская Книга Мертвых
Обращаясь к еще более далекому прошлому, в одной из самых ранних упанишад мы находим классическое описание Абсолютного Целого, как Сверхсущей Не-Вещи.
Смысл Брахмана выражается словами “нети, нети” (нет, нет): ибо если ты говоришь о чем-то, что “его нет”, то дальше говорить уже нечего. Однако, имя Брахману – “Реальность реальности”. То есть чувства реальны, а Брахман является их Реальностью.
Брихадараньяка упанишада
Иными словами, существует иерархия реального. Многослойный мир наших повседневных ощущений реален относительной реальностью, которая на своем уровне не подлежит сомнению. Но эта относительная реальность существует внутри и благодаря абсолютной Реальности, которую, из-за полной уникальности ее природы, мы даже не сможем попытаться описать, хотя у нас и есть возможность непосредственно осознать ее.
Отрывок, который мы приводим ниже, взят из произведения огромной исторической важности, поскольку именно благодаря таким книгам, как “О мистическом богословии” и “О божественных именах”, написанным в пятом веке автором, взявшим себе имя Дионисия Ареопагита, – средневековое христианство установило контакт с неоплатонизмом и, по прошествии некоторого времени, с метафизической мыслью Индии. В девятом веке Иоанн Скот Эриугена перевел эти две книги на латынь, и с того времени они оказывают глубокое и благотворное влияние на философское мышление и религиозную жизнь Запада. Именно на авторитет Ареопагита христианские проповедники Вечной Философии ссылались каждый раз. когда им угрожали (а им всегда кто-нибудь угрожал) те, кого, прежде всего, интересовали ритуалы, правила и строгая организация церкви. А поскольку Ареопагита ошибочно отождествляли с первым афинянином, обращенным святым Павлом, его авторитет имел апостольский ранг. Следовательно, по католическим правилам игры, от обращения к его авторитету нельзя было просто отмахнуться. Этого не могли себе позволить даже те, для кого книги Ареопагита вообще ничего не значили. И хотя эксцентричность следовавших по пути Дионисия мужчин и женщин доводила отцов церкви до белого каления, – они были вынуждены терпеть ее. А когда эти люди получили возможность свободно собирать плоды духа, значительная их часть достигла такого потрясающего уровня святости, что даже руководство испанской инквизиции не посмело проклясть древо, на котором эти плоды выросли.
Простые, абсолютные и неизменные загадки божественной истины скрыты в ярчайшей безмолвной тьме тайного откровения. Ибо эта тьма, будучи абсолютно непроглядной, лучится чистейшим светом: и хотя она недоступна осязанию и зрению, она вполне реально наполняет наш незрячий ум великолепной красотой… Мы отчаянно стремимся поселиться в этой прозрачной тьме и посредством невидения и непознания увидеть того. Кто находится за пределами нашего зрения и способности к познанию. Мы стремимся к этому именно потому, что не видим и не знаем Его. Ибо нам необходимо увидеть, узнать и. отрекаясь от всех вещей, восхвалить Его. стоящего выше всех вещей. Ибо это похоже на искусство тех. кто вырезает из камня образы жизни, снимая с камня все, что мешает четко увидеть дремлющую в нем форму. открывая скрытую красоту исключительно посредством процесса отсечения лишнего. Ибо я считаю, что в восхвалении Его вычитание более уместно, нежели сложение: ибо приписывая Ему определенные качества, мы отрываемся от всемирного, проходим через промежуточное и опускаемся до частного. А нам следует отсечь от Него все частное и промежуточное. чтобы мы могли непосредственно познать непознаваемое. скрытое во всех познаваемых вещах. И мы созерцаем эту тьму, находящуюся за пределами бытия, скрытую за естественным светом.
Дионисий Ареопагит
Здравый смысл воспринимает мир, как нечто, состоящее из бесконечного количества последовательных и наугад связанных друг с другом событий, в которых задействовано бесконечное количество отдельных, индивидуальных вещей, жизней и мыслей. Это нечто является предположительно упорядоченным космосом. Для того, чтобы описать и обсудить эту “вселенную здравого смысла”, а также для того, чтобы управлять ею, человечество и придумало языки.
Когда же, по какой-либо причине, нам хочется воспринимать мир не таким, каким он представляется здравому смыслу, а как нечто непрерывное, сплошное, – мы обнаруживаем, что наш традиционный словарный запас абсолютно неадекватен этой задаче. Для ее решения математики были вынуждены изобрести совершенно новую систему символов. Но божественная Основа всего существования – это не просто нечто непрерывное. сплошное. Она также находится вне времени и отличается по самой своей сути от миров, в которых властны обычные языки и язык математиков. Поэтому труды по Вечной Философии наполнены парадоксальными, экстравагантными и порой, на первый взгляд, богохульными выражениями. Пока что еще никто не изобрел Духовное Исчисление, пользуясь категориями которого мы могли бы связно говорить о божественной основе и мире. как ее проявлении. И потому мы пока что должны проявлять терпение к языковой эксцентричности тех людей, которые вынуждены использовать категории системы символов, привычные для описания определенного порядка ощущений, говоря о другом и совершенно ином порядке.
Значит, говоря о полностью адекватном изложении Вечной Философии, следует признать, что существует семантическая проблема, которая не поддается полному решению. Все, кто вчитываются в ее формулировки, должны хорошенько запомнить этот факт. Только тогда мы будем способны хотя бы отдаленно понять, о чем идет речь. Задумайтесь над негативными определениями трансцендентной и имманентной Основы всего бытия. Из заявлений вроде того, что сделал Экхарт, следует, что Бог = ничто. И в определенном смысле это правильное уравнение; ибо Бог, несомненно, не вещь. По выражению Иоанна Скота Эриугены, Бог – “нечто”. Бог – Это. Иными словами, Основу можно определить, как существующую “там”, но нельзя определить как нечто, обладающее какими-либо качествами. Это означает не только то, что, как и все, приобретенные логическим путем, отрывочные знания об Основе находятся далеко или даже очень далеко от реальности непосредственного восприятия. Это значит, что в силу самой природы нашего языка и стандартного образа нашего мышления, эти познания должны быть парадоксальными. Непосредственное познание Основы может состояться только путем единения, а единения можно достичь только путем уничтожения эго, сосредоточенного на самом себе, которое является барьером между “Это” и “Ты”.
Глава 3
ЛИЧНОСТЬ, СВЯТОСТЬ, ВОПЛОЩЕНИЕ БОЖЕСТВА
Английские слова латинского происхождения имеют свойство нести на себе печать интеллектуального, нравственного и эстетического “класса” – печать, которой, как правило, не отмечены их англосаксонские эквиваленты. Например, maternal означает то же самое, что motherly (материнский), intoxicated – то же самое, что drunk (пьяный). Но какая тонкая разница существует между этими словами! И когда Шекспиру потребовалось имя для комического персонажа, он назвал его сэром Томасом Белчем (Отрыжкой), а не кавалером Тобиасом Эруктатионом.
Слово personality (личность) пришло в английский язык из латинского и звучит чрезвычайно солидно. По странной прихоти филологии, саксонский эквивалент слова personality почти никогда не используется. А жаль. Ибо, если бы он использовался (точно так же, как слово belch (отрыжка) используется вместо слова eructation), то вряд ли вокруг той вещи, которую это слово обозначает, возникла бы та почтительная шумиха, которую недавно подняли некоторые англоязычные философы, моралисты и теологи. Нас постоянно уверяют, что “личность” является высшей из всех, известных нам, форм реальности. Но люди, вне всякого сомнения, хорошо бы подумали, прежде чем делать такое заявление или соглашаться с ним, если бы вместо слова personality использовался его тевтонский синоним – selfness (эгоизм). Ибо, хотя selfness означает то же самое, что personality, в отличие от последнего это слово звучит совсем не так аристократично. Наоборот, изначальное значение этого слова режет нам слух, словно звук треснувшего колокола. Ибо, как постоянно утверждают все толкователи Вечной Философии, маниакальное увлечение человека сознанием, бытием, и отдельным “я” является последним, наиболее значительным препятствием на пути к единому познанию Бога. Для них быть собой является первородным грехом, а умертвить свое “я” в чувствах, воле и разуме является абсолютной и всеобъемлющей добродетелью. Именно из-за этой точки зрения слово selfness и вызывает неблагоприятные ассоциации. А слишком благоприятные ассоциации, которые вызывает слово personality, порождены отчасти его изначально благородным латинским происхождением, а также памятью о том, что было сказано о “лицах” Святой Троицы. Но лица Троицы не имеют ничего общего с нашими собратьями из плоти и крови, – ничего, кроме живущего внутри них Духа, с которым мы должны отождествить себя, но который большинство из нас игнорирует, сосредоточившись на своем индивидуальном “я”. То, что такое неуважительное и бездуховное отношение к Богу обозначается тем же самым словом, что и Бог, который есть Дух – мягко говоря, неудачное совпадение. Эта ошибка, как и все ошибки такого рода, была совершена пусть на неясном уровне подсознания, но все же вполне целенаправленно. Мы любим свое “я”, мы хотим найти оправдание своей любви. И потому мы обозначаем ее тем же самым словом, которым теологи обозначили Отца, Сына и Святого Духа.
Но сейчас ты спрашиваешь меня, каким образом можно уничтожить это голое знание и ощущение твоего собственного бытия. Ибо, может быть, ты думаешь, что если их уничтожишь, то тем самым ты уничтожишь вообще все препятствия. И если ты думаешь именно так, ты думаешь совершенно правильно. Но на это я отвечу тебе и скажу, что без особого дара, совершенно свободно данного тебе Богом, и без соответствующей способности с твоей стороны принять этот дар, – голое знание и ощущение твоего бытия никоим образом не могут быть уничтожены. А эта способность есть не что иное, как ужасно глубокая печаль… У любого человека есть повод для печали; но самым большим поводом является осознание и ощущение того, что человек существует. Никакая другая печаль не идет в сравнение с этой печалью. Ибо эта печаль может усилиться, если человек осознает и почувствует не только, кто он есть, и также и то, что он просто есть. И тот, кто никогда не ощущал этой печали, пусть ощутит ее; ибо он никогда еще не чувствовал абсолютной печали. Когда эта печаль посетит человека, она очистит его душу не только от греха, но и от боли, являющейся заслуженным наказанием за этот грех. И она также даст душе способность принять ту радость, которая освободит человека от осознания и ощущения его бытия. Если эта печаль истинна, то она полна божественного желания; в противном случае человек ни за что не смог бы ее вынести. Ибо, если бы его душа отчасти не утешалась его праведными делами, он не смог бы вынести той боли, какую причиняют ему осознание и ощущение его бытия. Ибо каждый раз, когда его посещают истинные осознание и ощущение его Бога в чистоте духа, а затем ощущение, что такого может и не произойти, ибо он обнаруживает, что его сознавание и ощущение вечно заполнены вонючим грязным комком его “я”, которое нужно презирать, ненавидеть и проклинать, если он стремится стать примерным учеником Бога, получающим от Него совершенное знание, – каждый раз им овладевает безумная печаль… Каждая душа должна ощущать в себе тем или иным образом эту печаль и это желание, поскольку Бог снизошел до того. чтобы обучать своих нерадивых учеников в соответствии со своей доброй волей и в соответствии с возможностями их душ и тел до тех пор, пока не наступит время, когда они. полностью возлюбив друг друга, не смогут полностью соединиться в Боге, – а такое может произойти, если Бог снизойдет.
“Облако Незнания”
Какова же природа этого “вонючего колосса” эгоизма или личности, который следует так страстно заклеймить и полностью истребить, чтобы смогло произойти хоть какое-то “истинное осознание Бога в чистоте духа?” Наиболее лаконичную и неконкретную гипотезу выдвинул Юм. Он говорит: “Человек есть не что иное, как “куча” различных ощущений, сменяющих друг друга с непостижимой быстротой, и все это пребывает в постоянном изменчивом движении”. Почти идентичную теорию выдвинули и буддисты, создав доктрину анатты, которая отрицает существование какой бы то ни было постоянной души, существующей вне пределов потока ощущений и различных психофизических “скандх” (очень напоминающих “кучи” Юма), которые составляют наиболее прочные элементы личности. Юм и буддисты дали достаточно реалисти
Вечная философия — Хаксли Олдос читать онлайн бесплатно
«Вечная философия» – светящееся изучение духовного наследства всех вселенских религий. В базе данной книжки – канонические слова, шедевры философской думы и вселенской литературы.
Любому из нас характерно время от времени задаваться вопросом о значении жизни. За тыс. лет у населения земли скопилось много разновидностей ответа на данный вопрос; их создатели исходили из 1-го и такого же источника, все больше удаляясь от него по мере прояснения личной концепции. Британский беллетрист и философ Олдос Хаксли решить устроить со своей точки зрения: найти в всякой сколь-нибудь важной религиозно-философской системе то, собственно что сводит ее со всеми другими, разыскивающими пути к постижению значения бытия. Например была замечена «Нескончаемая философия» — книжка, в которой думы, идеи, озарения буддистов, христиан, конфуцианцев, суфиев соединяются в сильной симфонии людского духа, одержимого неутолимой жаждой высочайшей согласии. Данный гиганский работа — не лишь только попытка сделать евангелие свежей, массовой времена становления населения земли, но и оригинальная энциклопедия тысячелетней ситуации людской мудрости, выдержавшей испытание самого безжалостного критика — времени.
Перейти
Олдос Хаксли
Вечная философия
Блестящий обзор духовного наследия всех мировых религий, подкрепленный выдержками из канонических текстов, принадлежащих к различным религиозным традициям, изложенный мастерским пером эрудита, интеллектуала и признанного стилиста Олдоса Хаксли, дает великолепное представление по таким проблемам, как самопознание, просветление, свобода воли, нисхождение благодати и другим аспектам, связанным с высшим сознанием.
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. ЭТО И ЕСТЬ ТЫ
Глава 2. ПРИРОДА ОСНОВЫ
Глава 3. ЛИЧНОСТЬ, СВЯТОСТЬ, ВОПЛОЩЕНИЕ БОЖЕСТВА
Глава 4. БОГ В МИРЕ
Глава 5. ЛЮБОВЬ К БЛИЖНЕМУ
Глава 6. УКРОЩЕНИЕ СТРАСТЕЙ, ОТСТРАНЕННОСТЬ, ПРАВЕДНЫЕ ТРУДЫ
Глава 7. ИСТИНА
Глава 8. РЕЛИГИЯ И ТЕМПЕРАМЕНТ
Глава 9. САМОПОЗНАНИЕ
Глава 10. БЛАГОДАТЬ И СВОБОДНАЯ ВОЛЯ
Глава 11. ДОБРО И ЗЛО
Глава 12. ВРЕМЯ И ВЕЧНОСТЬ
Глава 13. СПАСЕНИЕ, УХОД, ПРОСВЕТЛЕНИЕ
Глава 14. БЕССМЕРТИЕ И ЗАГРОБНАЯ ЖИЗНЬ
Глава 15. МОЛЧАНИЕ
Глава 16. МОЛИТВА
Глава 17. СТРАДАНИЕ
Глава 18. ВЕРА
Глава 19. БОГА НЕ ОБМАНЕШЬ
Глава 20. TANTRUM RELIGIO POTUIT SUADERE MALORUM
Глава 21. ИДОЛОПОКЛОННИЧЕСТВО
Глава 22. ЭМОЦИОНАЛЬНОСТЬ
Глава 23. ЧУДО
Глава 24. РИТУАЛ, СИМВОЛ, ТАИНСТВО
Глава 25. ДУХОВНЫЕ УПРАЖНЕНИЯ
Глава 26. УПОРСТВО И РЕГУЛЯРНОСТЬ
Глава 27. СОЗЕРЦАНИЕ, ДЕЙСТВИЕ И ОБЩЕСТВЕННАЯ ПОЛЬЗА
ЛИТЕРАТУРА
ВВЕДЕНИЕ
Словосочетание philosophia perennis впервые было использовано Лейбницом. Но сама наука — метафизика, признающая существование божественной Реальности в мире вещей и разумных живых существ; психология, находящая в душе нечто подобное божественной Реальности или даже идентичное ей; этика, полагающая, что главной целью человека является познание имманентной и трансцендентальной Основы всего бытия, — сама наука всеобъемлюща и существует с незапамятных времен. Зачатки Вечной Философии можно обнаружить в фольклоре абсолютно всех примитивных народов, а ее высшие формы отражены во всех религиях мира. Вариант этого Высшего Общего Фактора всех теологий, как прошлого, так и будущего, впервые был изложен в письменной форме более двадцати пяти веков тому назад и с тех пор на эту неисчерпаемую тему пишут представители всех религиозных направлений на всех основных европейских и азиатских языках. Ниже я сведу воедино многочисленные цитаты из этих авторов, самые красивые и запоминающиеся, выбранные в основном по принципу их значимости (они хорошо иллюстрируют отдельные элементы общей системы Вечной Философии). Эти цитаты собраны под различными заголовками и, так сказать, "вмонтированы" в мой комментарий, поскольку я ставил перед собой задачу иллюстрировать, связывать воедино, развивать и, при необходимости, разъяснять мысли их авторов.
Знание есть функция бытия. Когда в бытии знающего происходят перемены, соответственно меняются природа и количество его знаний. Например, бытие ребенка по мере того, как он растет и учится, преобразуется в бытие взрослого человека; в результате этой трансформации кардинально изменяется способ познания, а также количество и характер познанных вещей. По мере развития индивидуума, его знание становится более концептуальным и систематизированным при огромном повышении уровня информативности и утилитарности. Но все это достигается ценой ухудшения качества непосредственного восприятия, ослаблением и полной потерей интуиции. Подумайте, к примеру, о том, как ученый может изменить свое бытие с помощью чисто механического применения своих инструментов. Астроном, вооруженный спектроскопом и шестидесятидюймовым зеркальным телескопом, превращается, если говорить исключительно об остроте зрения, в сверхчеловека; и мы должны принять как должное, что знание этого сверхчеловека очень отличается от знания индивидуума, смотрящего на звезды простым человеческим взглядом.
Вечная философия — Хаксли Олдос » Онлайн библиотека книг читать онлайн бесплатно и полностью
Олдос Хаксли
Вечная философия
Об авторе
Олдос Хаксли (1894 – 1963) – известный английский писатель, философ, литератор, автор знаменитой антиутопии «О дивный новый мир», а также многих романов, философских трактатов, рассказов, стихов и критических эссе.
Введение
Philisophia Perennis. Автор этого меткого выражения – Лейбниц, но само явление – метафизика, которое признает существование божественной реальности, лежащей в основе всех вещей, жизней и разумов, психология, которая видит душу как нечто подобное или даже тождественное божественной реальности, этика, которая считает конечной целью человечества постижение имманентной и трансцендентной Основы всего мироздания, – существует повсеместно с незапамятных времен. Зачаточные формы Вечной философии можно найти в традиционных преданиях примитивных народов по всему миру, а в полностью оформленном виде она присутствует в каждой религии. Первое письменное упоминание об этом Высшем Общем Факторе всех прошлых и будущих религий можно найти в тексте, созданном более двух с половиной тысяч лет назад, и с тех пор к этой неиссякаемой теме обращались снова и снова, с точки зрения всех религиозных традиций, на всех основных европейских и азиатских языках. На страницах этой книги я свел выдержки из писаний, выбранных в первую очередь из-за их значимости, поскольку они ярко иллюстрируют тот или иной аспект общей системы Вечной философии, но еще и потому, что это необычайно красивые и запоминающиеся тексты. Главы книги состоят из этих цитат моих комментариев, с помощью которых я привожу те или иные примеры, создаю общую канву, развиваю ту или иную мысль или делаю пояснения там, где это необходимо.
Знание – функция существования. Когда в существовании знающего происходит перемена, соответствующая качественная и количественная перемена происходит и в знании. Например, существование ребенка через развитие и воспитание преображается в существование взрослого человека, и один из результатов этой перемены – радикальное преображение способов познания и количества предметов знания. Когда индивид взрослеет, его знание становится более систематическим и концептуальным по форме, а фактическое, утилитарное содержание данного знания возрастает. Но за эти преимущества приходится расплачиваться определенным ухудшением способности к непосредственному восприятию, притуплением или даже полной потерей интуиции. Или рассмотрим перемену, которую ученый производит механически с помощью своих инструментов. С помощью спектроскопа и шестидесятидюймового отражателя астроном обретает сверхъестественное зрение, и, как и следует ожидать, знание этого сверхчеловека будет качественно и количественно значительно отличаться от знания, доступного тому, кто смотрит на звезды простыми человеческими глазами.
Но на знание влияют не только перемены в психологическом или интеллектуальном состоянии знающего. То, что мы знаем, зависит также от того, как мы, будучи существами, наделенными моралью, создаем себя сами. «Практика, – говорил Уильям Джеймс, – может изменить наш теоретический горизонт двояким образом: привести в новые миры и наделить новыми силами. Знание, которое нам никогда не обрести в нынешнем нашем состоянии, может стать доступным, если мы с помощью морали получим силы и жизнь более высокого порядка». Или, более лаконично, «блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». И ту же мысль выражал поэт-суфий, Джалаладдин Руми: «Любовь – астролябия божественных тайн».
Повторюсь, книга – антология Вечной философии, однако в ней очень мало цитируются профессиональные писатели, и, хотя она посвящена философии, в ней почти нет изречений профессиональных философов. Причина очень проста. Главный предмет Вечной философии – единая, божественная реальность, присущая многообразному миру вещей, жизней и разумов. Но природа этой единой реальности такова, что постичь ее мгновенно и непосредственно могут лишь те, кто соблюдает определенные условия, кто чист сердцем и нищ духом. Почему? Мы не знаем. Это один из тех фактов, которые мы должны просто принять, нравятся они нам или нет, какими бы невероятными и неправдоподобными они ни были. В нашей повседневной жизни у нас не возникает сомнений, что вода состоит из водорода и кислорода, и все же если мы произведем над ней определенные суровые процедуры, природа ее составляющих станет очевидна. Точно так же в повседневной жизни у нас нет поводов предполагать, что среднестатистический человеческий разум содержит в себе нечто подобное или даже идентичное реальности, присущей многообразному миру, и все же, если произвести над ним определенные суровые процедуры, божественная составляющая, хотя бы отчасти заключенная в нем, станет очевидной не только самому разуму, но и, отраженная во внешнем поведении, другим разумам. Только проводя физические эксперименты, мы можем обнаружить сокровенную природу материи и ее потенциала. И только проводя психологические и моральные эксперименты, мы можем обнаружить сокровенную природу разума и его потенциальные возможности. При обычных обстоятельствах в обычной чувственной жизни эти потенциальные возможности остаются в спящем, непроявленном состоянии. Если мы хотим осознать их, то должны выполнять определенные условия и подчиняться определенным правилам, легитимность которых была доказана на опыте.
Что касается профессиональных философов и писателей, судя по свидетельствам, лишь немногие из них приложили много усилий, чтобы выполнить необходимые условия непосредственного духовного постижения. Когда поэты или метафизики говорят о главном предмете Вечной философии, они обычно опираются не на личный опыт. Но в любую эпоху жили люди, решавшие выполнить условия, необходимые для достижения этого непосредственного знания на личном опыте. Некоторые из них оставили записи о реальности, которую они познали, и потому получили возможность соотнести в единой системе мышления это переживание и факты остального своего опыта. Таких людей, рассказывающих о Вечной философии на основании личного опыта, обычно называли «святыми», «пророками», «мудрецами» или «просветленными». И именно к ним, а не к профессиональным философам и писателям я обратился, имея логичные основания предполагать, что они знают, о чем говорят.
В Индии существует два вида писаний: шрути, или вдохновенные писания, которые авторитетны сами по себе, поскольку основываются на непосредственном осознании абсолютной реальности, и смрити, которые основаны на шрути и из них черпают авторитетность. «Шрути, – пишет Шанкара, – основаны на прямом восприятии. Смрити подобны прологу, ибо, как и пролог, основываются на авторитете ином, нежели свой собственный». Эта книга – антология отрывков из шрути и смрити различных эпох и народов, сопровождаемых пояснительными комментариями. К сожалению, мы так хорошо знакомы с текстами, традиционно почитаемыми как святыни, что впадаем в своего рода нечувствительность, ступор духа, внутреннюю глухоту к священным словам. Поэтому, когда мне нужно было проиллюстрировать доктрины Вечной философии в западном изложении, я почти всегда обращался к иным источникам, нежели Библия. Христианские смрити, откуда я брал цитаты, основаны на шрути канонических писаний, но обладают тем огромным преимуществом, что они менее известны, а потому более выразительны и, так сказать, более слышимы. Более того, многие из этих смрити – труды настоящих святых, которые выполняли необходимые условия и потому на личном опыте знали, о чем говорят. Следовательно, эти труды можно рассматривать как вдохновенные и самодостаточные шрути, порой более обоснованные, чем многие тексты, включенные в библейский канон.
В последние годы предпринимался ряд попыток разработать систему эмпирической теологии. Но несмотря на проницательность и интеллект таких писателей, как Сорли, Оман и Теннант, на этом поприще они добились успеха лишь отчасти. Даже у лучших авторов эмпирическая теология получается не слишком убедительной. Причина, как мне кажется, кроется в том, что теологи-эмпирики сосредоточили практически все свое внимание исключительно на опыте тех, кого более ранние теологи называли «необращенными» – то есть на опыте людей, выполнявших далеко не все условия обретения духовного знания. Но за две или три тысячи лет религиозной истории неоднократно заново подтверждался неоспоримый факт, что абсолютную реальность могут ясно и непосредственно осознать лишь люди, преисполненные любовью, чистые сердцем и нищие духом. В свете этого неудивительно, что теология, основанная на опыте хороших, но обычных, необращенных людей, столь неубедительна. Такая эмпирическая теология – то же самое, что эмпирическая астрономия, основанная на наблюдениях невооруженным глазом. Можно без всякого телескопа разглядеть размытое пятнышко в созвездии Ориона и на этом основании выстроить несомненно внушительную космологическую теорию. Но никакие теории, какими бы гениальными они ни являлись, не смогут поведать нам о небесных телах этой и других галактик столько, сколько мы сможем узнать через непосредственное восприятие при помощи телескопа, камер и спектроскопа. Подобным образом никакие теории о тех смутных очертаниях, которые мы можем мельком углядеть в обычном, «необращенном» существовании, не расскажут о божественной реальности столько, сколько можно воспринять разумом, подготовленным с помощью отрешения, любви к ближнему и смирения.
Мистики в реалиях: Олдос Хаксли
Мистики в реалиях: Олдос Хаксли
Буккер Игорь21.08.2019 в 23:50
Автор известного романа-антиутопии «О, дивный новый мир» Олдос Хаксли посвятил часть жизни мистическим исканиям и поискам средств расширения сознания. Он считал, что нужно уметь «приходить к реальности без волшебной палочки и колдовских заклинаний». Джим Моррисон назвал свою группу Doors, вдохновленный книгой Олдоса Хаксли «Двери восприятия».
Порой говорят, что кошмары века ХХ по большей части обошли Олдоса Леонарда Хаксли (Aldous Leonard Huxley) стороной. Этому отпрыску двух именитых и чуть ли не застрахованных от финансовых неурядиц и прочих неприятностей семейств мало что могло угрожать. Родившийся 26 июля 1894 года в Британской империи ребенок — третий из четырех детей — был внуком физика Томаса Генри Гексли (Thomas Henry Huxley), таково традиционное русское написание его фамилии.
Получается, что знаменитый английский писатель и выдающийся ученый не только не родственники, но даже и не однофамильцы. Будущему мистику приходился двоюродным дедом со стороны матери известный английский поэт Мэтью Арнольд. Под воздействием сестры своей матери Мэри Августы, которая вышла замуж за писателя и журналиста Хамфри Уорда (Humphry Ward), Олдос начал писать прозу.
Первое потрясение Олдос испытал, когда ему только-только исполнилось 14 лет, — от рака скончалась его мать. Вдобавок к потере горячо любимого существа отец привел в дом другую женщину. Мачеха не пришлась по душе Хаксли-младшему. Спустя всего два года, обучаясь в Итоне, Хаксли заразился инфекционным заболеванием глаз (кератит). Как следствие, он ослеп на один глаз и на протяжении 18 месяцев практически ничего не видел. Впоследствии зрение восстановилось полностью, но тогда молодой человек тяжело переживал свою инвалидность. Когда Олдосу было 19 лет, повесился его любимый старший брат Тревенен.
Читайте также: Великие мистики в реалиях: Эрик Хануссен
Из-за заболевания глаз юношу освободили от воинской службы. Олдос Хаксли не попал в окопы Первой мировой войны, где судьба безжалостно калечила и убивала его ровесников. По этой же причине Хаксли освоил азбуку Брайля, и даже шутил, что может тайком читать тогда, когда выключен свет. В 1916 году он получил степень бакалавра гуманитарных наук, окончив в графстве Беркшир Итонский (1908-1913) и Баллиольский колледжи (Balliol College) в Оксфорде, где изучал литературу. Некоторое время он преподавал в Итонском колледже. В 1937 году он переезжает в США и селится в Калифорнии.
Его первая книга «Горящее колесо» (The Burning Wheel) была опубликована в 1916 году. За год до этого Хаксли стал членом литературного кружка леди Оттолайн Морелл (Ottoline Morell), где познакомился с Бертраном Расселом, Д. Х. Лоуренсом, Т. С. Эллиотом, Литтоном Стрейчи, Вирджинией Вульф и Кэтрин Мэнсфилд. Помимо связей в литературных кругах, супруги Морелл поспособствовали браку Хаксли со своей протеже 19-летней бельгийкой Марией Ни (Maria Nys).
Их брак оказался очень счастливым. Хаксли на восемь лет пережил супругу, которая скончалась в феврале 1955 от рака груди. Их единственный ребенок Мэтью Хаксли (19 апреля 1920 — 10 февраля 2005) стал писателем, антропологом и видным эпидемиологом.
За свою жизнь Хаксли приобрел очень много друзей. Живя в Калифорнии, он пригласил на пикник в пустыне Кришнамурти Грету Гарбо, Чарли Чаплина, Бертрана Рассела, Полетту Годар и Кристофера Ишервуда. В разгар веселия нагрянул шериф, заявивший, что гуляки замусорили всю пустыню и потребовал их назвать свои имена. Услышав имена мировых знаменитостей, недалекий шериф отказался поверить, как он их назвал, «толпе бродяг» и, ткнув пальцем в щит с предупредительной надписью, спросил, умеет ли кто-нибудь из них читать!
Читайте также: Мистики в реалиях: Хильдегарда
Когда Хаксли в начале тридцатых годов приступил к написанию «О, дивный новый мир», время действия своей антиутопии он относил в 3500 год нашей эры. Время летело такими семимильными шагами, что нагоняло смелую фантазиюавтора. Имидж полностью управляемого мира из первой главы с настойчивым повторяемым рефреном «подчиняйтесь правилам» уже зазвучал с телевизионных экранов из уст политиков и других «уважаемых людей».
Хаксли заинтересовался подскочившей популярностью транквилизаторов, вроде милтауна и элавила. На его взгляд, они были предшественниками настоящей «сомы», притупляющей боль и несчастья — побочного эффекта лозунга «подчиняйтесь правилам». Хаксли экспериментировал с легальным в те времена психоделиком ЛСД.
Известный американский психолог и идеолог психоделической культуры Тимоти Лири (Timothy Leary), восхищаясь многочисленными талантами Хаксли, задавался риторическим вопросом: «как назвать этого улыбающегося провидца? Бодхисатвой ядерного века?» Когда один критик в рецензии на роман Хаксли «Остров» (Island), высоко оцененный участниками психоделического движения, написал, что в этом произведении «дурачатся с грибами», Хаксли в «Плейбое» ответил: «Что лучше — «дурачиться с грибами» или быть Идиотом от Идеологии, развязывать Войны из-за Слов и иметь Завтрашние Ошибки из-за Вчерашнего Недопонимания?»
Хаксли ратовал за «использование безвредных психоделиков для переживания мистического опыта». «Тот, кто вернулся, побывав за Дверью в Стене, никогда уже не будет прежним, — написал Хаксли на последних страницах «Дверей восприятия» (The Doors of Perception). — Он станет более мудрым, но менее самоуверенным, более счастливым, но менее удовлетворенным собой. Более скромным, как человек, который познал свое невежество».
Читайте также: Великие мистики в реалиях: Гурджиев
При этом Хаксли не предлагал массового паломничества в Иной Мир, он оставался избирательным, а не эгалитарным. Олдос лишь планировал привлечь некоторое количество образованных людей при помощи «образовательных журналов и современных интеллектуальных книг» и любой ценой избегать телевидения, которое транслировало «баптистов, методистов и просто сумасшедших». «Если психологи и социологи определят значение слова «идеал», — утверждал Хаксли, — невропатологи и фармакологи смогут обнаружить средства, с помощью которых можно будет осознать этот идеал».
Творчеством Хаксли зачитывался кумир нескольких поколений хиппи, американский поэт и певец Джим Моррисон. Вдохновленный книгой Хаксли «Двери восприятия», он назвал свою группу Doors. Джим сказал друзьям, что хочет стать такой «дверью» для других людей. Название для группы было принято единогласно. На протяжении своей творческой карьеры Моррисон расширял сознание с помощью ЛСД и других психоделиков. Он был найден мертвым 3 июля 1971 года в номере парижского отеля. Официальная версия — передозировка героином.
Вторично Хаксли женился 19 марта 1956 года на 44-летней скрипачке и психотерапевте Лауре Арчера (Laura Archera), которая на 44 года пережила своего знаменитого мужа. Утром 22 ноября 1963 года супруга поняла, что Олдос вряд ли дотянет до следующего дня.
Исполняя волю умирающего, Лаура ввела Хаксли внутримышечно 100 мг ЛСД и, сидя с ним рядом, напоминала о Чистом Свете Пустоты из «Тибетской книги мертвых». В двадцать минут шестого часа вечера Олдос Хаксли скончался. В этот же день Лаура Хаксли узнала другую величайшую трагедию того дня: в Далласе убили президента Кеннеди…
Читайте также: Великие мистики в реалиях: Пифагор
Олдос Хаксли
Биография
Знаменитый английский писатель и философ Олдос Хаксли родился 26 июля 1894 в городе Годалминг, графство Суррей, Англия. Его отец и мать были из высшего сословия. Отец был писателем. Мать скончалась, когда Олдосу было тринадцать лет. Через несколько лет после ее смерти мальчик перенес инфекционное заболевание глаз, которое сильно ухудшило его зрение. По этой причине он был освобождён от военной службы в Первую мировую войну.
В 20 лет Олдос Хаксли решает, что писательство должно стать делом всей его жизни.
В 1919 году Хаксли женится на Марии Нис, девушке бельгийского происхождения.
В 1920 году у пары рождается сын Метью Хаксли, который в будущем станет известным американским эпидемиологом и антропологом.
В 1937 году семья перебирается в Лос-Анжелес. Хаксли считал, что этот климат пойдет на пользу его зрению. В это период начинается его активная литературная деятельность.
Замечание 1
В 1938 Хаксли знакомится с Джидду Кришнамурти – знаменитым индийским философом. Это знакомство в дальнейшем повлияло на творчество и мировоззрение Хаксли.
В 1953 году писатель соглашается принять участие в эксперименте по изучению воздействия психотропного вещества мескалин на психику человека. Итоги этого эксперимента нашли свое отражение в некоторых произведениях Хаксли.
В 1955 году его жена Марии умирает от рака груди. А в 1956 году Хаксли уже женился на Лоре Арчер.
В 1960 году писатель работает совместно с американским психологом и психотерапевтом Милтоном Эриксоном. Вместе они изучают различные вариации состояния сознания человека.
Олдос Хаксли скончался от рака гортани 22 ноября 1963 года в Лос-Анжелесе.
Творчество
Первое свое литературное произволение Олдос Хаксли написал, будучи семнадцатилетним юношей. В двадцать он уже решил выбрать писательство своей основной профессией.
Творчество этого писателя ценит публика. Хаксли пишет ясным языком, который понятен всем образованным людям.
В своих произведениях автор затрагивает тему упадка гуманистических начал в обществе под влиянием технического прогресса. Он говорит о том, как люди и их ценности меняются в рамках развитого социума. Именно эта тема затронута в романе-антиутопии Хаксли «О дивный новый мир». В своих произведениях Хаксли так же говорил о пацифизме, он негативно относится к военным конфликтам.
Через 27 лет Хаксли написал полностью противоположное произведение «Возвращение в прекрасный новый мир». В этой книге речь идет о противоположном состоянии социума по сравнению с обществом из первой книги. Тем самым он пытается сказать, что ситуация в этот раз будет складываться еще хуже.
Свои ощущения от общения с индийским философом Джидду Кришнамурти, он впоследствии опишет в таких своих работах как «Вечная философия», «Через много лет», «Время должно быть остановлено».
Участвуя в эксперименте с психоделическими веществами, Хаксли пишет ряд работ:
- «Двери восприятия»
- «Рай и ад»
- «Остров»
В своих произведениях писатель демонстрирует абсолютно разных персонажей. Сознание персонажей сочетает в себе и военные воспоминания, которые травмируют душу, и страх ещё больших потрясений, эти ощущении сочетаются с жизнелюбием и амбициями. В творчестве Хаксли мы можем встретить и печаль, и упадок морали, и отголоски мизантропических взглядов.
Наиболее известными произведениями Хаксли являются:
- «Шутовской хоровод»
- «Контрапункт»
- «О дивный новый мир»
- «Обезьяна и сущность»
- «Двери восприятия»
- «Рай и ад»
- «Возвращение в дивный новый мир»
- «Остров»
«О дивный новый мир»
Олдос Хаксли приобрел свою популярность благодаря произведению «О дивный новый мир». Этот роман был опубликован в 1932 году. «О дивный новый мир» представляет собой роман-антиутопию.
Роман имеет весьма сложный и витиеватый сюжет. События романа происходят в далеком 2541 году, в Лондоне. На Земле есть только одно единое государство, оно представлено обществом потребления. Культом в этом обществе является потребление, а богом является Генри Форд.
Люди не появляются на свет естественным путем. Они выращиваются в инкубаторах. Еще на стадии эмбрионального развития всех будущих людей разделяют на пять каст: от максимально развитой («альфа» каста) до самой примитивной касты («эпсилоны»). На этапе развития тех эмбрионов, которые должны принадлежать к низшей касте, отравляют посредством введения им этилового спирта. Путем гипноза людям еще больше внедряют в сознание кастовое различие и общественные ценности.
В обществе популярно наркотическое вещество под названием «сома». Все свои психологические проблемы люди решают путем употребления этого наркотика, поэтому их жизнь весела и беззаботна.
Особо обесценился в этом обществе институт брака. Брак и связь только с одним человеком считается постыдным. Слова «отец» и «мать» считаются ругательствами. Так же искоренены отношения родителей и детей, считается что они являются источниками психологических проблем и неврозов. В обществе поощряются беспорядочные связи.
Такие понятия как любовь, религия, наука, искусство полностью истреблены в этом обществе.
Главным персонажем произведения является Ленайна Краун. Она работает медицинской сестрой в инкубаторе. Она встречается только с одним мужчиной Генри Фостером. Её подруга негативно относится к тому, что у Ленайны только один мужчина и призывает ее встречаться и с другими. Впоследствии у нее появляются отношения с Бернардом Марксом.
Бернард Макс принадлежит к сословию альфа, он работает в области гипнопедии, но имеет ряд отличий от классических представителей касты альфа: он невысок, скрытен. Он осознает свою индивидуальность в отличии от других представителей общества.
Пара решает посетить индейскую резервацию. Там они встречают молодого человека Джека по прозвищу дикарь, юноша был рожден естественным путем. Его отец – директор воспитательного центра, а мать некогда принадлежала к касте бета, но стала алкоголичкой. Вместе с Ленайной и Бернардом Джек и его мать приезжают в Лондон. Джон становится сенсацией, а его мать вскоре умирает от передозировки наркотического вещества.
Джон начинает испытывать высокие любовные чувства к Ленайне. Ленайна не совсем понимая, что означает высокое чувство, пробует соблазнить Дикаря, но он отвергает ее.
Джон пытается донести до людей низших сословий такие высокие понятия как любовь, красота, свобода. Он срывает ежедневную раздачу наркотических средств. За это люди нападают на него. Но Бернард и его друг Гельмгольц заступаются за Джона, и толпа отступает.
После этого инцидента все трое попадают к главноуправляющему Западной Европы, который так же имеет индивидуалистические взгляды. Он отправляет Бернарда и Гельмгольца в ссылку, а Джон становится отшельником и живет в заброшенной башне.
В этой башне Джон занимается самобичевание и самоистязанием. Эта информация становится известна репортерам и поведение Джона становится сенсационным. Желая на него посмотреть толпы зевак поднимаются к нему на вертолетах. На одном из таких вертолётов прилетела и Ленайна. Джон не может простить ее за то, что она пренебрегла его высокой любовью и смогла предложить взамен лишь сексуальную связь. Под влиянием наркотического средства, начинается массовая оргия, в котором принимает участие и сам Джон. Когда Джон осознал, что произошло, желая избавить себя от этого греха и более не впадать в него, он решает закончить жизнь самоубийством.
Основная тема произведения — это противостояние: с одной стороны — стабильное счастье, но ради него следует пожертвовать высокими чувствами, любовью, свободой, с другой – вся гамма чувств и ощущений, но без всеми желанной стабильности.
Полный текст «Вечной философии»
МНОГОЧИСЛЕННАЯ ФИЛОСОФИЯ
Олдос Хаксли
*
Романы
ВРЕМЯ ДОЛЖНО ОСТАНОВИТЬСЯ
ПОСЛЕ МНОГИХ ЛЕТО
БЕЗглаЗЫЕ В ГАЗА
ДИВНЫЙ НОВЫЙ МИР
ТОЧКА СЧЕТЧИК ТОЧКА
ЭТИ БАРРЕН ЛИСТЬЯ
Античное сено
КРОМ-ЖЕЛТЫЙ
биография
СЕРЫЙ EMINENCE
Короткие истории
КРАТКИЕ СВЕЧИ
ДВА ИЛИ ТРИ ГРАСА
МАЛЕНЬКАЯ МЕКСИКАНКА
СМЕРТНЫЕ КАТУШКИ
LIMBO
Очерки и художественная литература
НАУКА, СВОБОДА И МИР
ИСКУССТВО ВИДЕНИЯ
ЦЕЛИ И СРЕДСТВА
МУЗЫКА НОЧЬЮ
ВУЛГАРНОСТЬ В ЛИТЕРАТУРЕ
Делай, что хочешь
ПРАВИЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
ПИЛАТЕ
ВДОЛЬ ДОРОГИ
НА ПОЛЯ
ТЕКСТЫ И ПРЕТЕКСТЫ
ЗА ЗАЛИВОМ МЕКСИКИ
ОЛИВКОВОЕ ДЕРЕВО
Поэзия
ЦИКАДА
LEDA
Драма
МИР СВЕТА
Чат в & Wmdus
ALDOUS HUXLEY
Многолетник
Философия
194?
Чатто и Виндус
ЛОНДОН
ОПУБЛИКОВАНО
Чатто и Виндус
ЛОНДОН
*
Oxford University Press
ТОРОНТО
Заявления о правах на перевод в любых
работа Олдоса Хаксли должна быть адресована
по адресу Chatto & Windus, 40 William IV Street,
Лондон, W.С. 2
ПЕРВЫЙ ОПУБЛИКОВАН в 1946 году.
ВТОРОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ 1947 г.
НАПЕЧАТАНО В ВЕЛИКОБРИТАНИИ
В ПОЛНОМ СООТВЕТСТВИИ
РАЗРЕШЕННЫЕ СТАНДАРТЫ ЭКОНОМИКИ
ВСЕ ПРАВА ЗАЩИЩЕНЫ
Содержание
Введение страница i
Глава I Это ты 7
ii Природа земли 29
в Личности, Святости, Божественном воплощении 45
iv Бог в мире 69
v Благотворительность 95
vi Унижение, непривязанность, право
Средства к существованию 113
vii Правда 145
vin Религия и темперамент 168
ix Самопознание 185
x Милость и свобода воли 190
xi Добро и зло 202
xn Время и Вечность 212
Синь Спасение, Освобождение, Просветление 230
xiv Бессмертие и выживание 242
xv тишина 247
xvi Молитва 251
xvn страдание 260
xvm вера 268
XIX Бог не поругаем 273
vi ПЕЧЕННАЯ ФИЛОСОФИЯ
Глава xx Tantum Religio potuit suadere malorum page 279
xxi Идолопоклонство 287
XXN Эмоциональность 292
xxni чудесное 298
xxiv Ритуал, Символ, Таинство 301
xxv Духовные упражнения 314
xxvi Настойчивость и регулярность 334
xxvn Созерцание, действие и социальная полезность 337
Библиография 346
Индекс 353
Благодарности
За разрешение использовать следующие подборки благодарен
признательность и благодарность распространяются на следующих
авторы и издатели:
Джордж Аллен и Анвин Ltd.: ОБЕЗЬЯНА и ПУТЬ И
ЕГО СИЛА, перевод Артура Уэйли; ПИСЬМА, автор:
Спиноза.
Burns, Oates & Washbourne Ltd.: ОБЛАКО НЕИЗВЕСТНОСТИ-
ING под редакцией Макканна; РАБОТЫ СВ. ИОАННА
КРЕСТ, перевод Эллисон Пирс.
Издательство Кембриджского университета: ИЗУЧЕНИЯ ИСЛАМСКОГО МИСТИЗМА,
Р.А. Николсона.
/. M. Dent & Sons Ltd.: УКРАШЕНИЕ ДУХОВНОГО
БРАК, Руйсброк, перевод Виншенка
Дом.
П. Дж. И А. Э. Добелл: ВЕКА МЕДИТАЦИИ, автор
Томас Траэрн.Поместье Дуайта Годдарда: БУДДИЙСКАЯ БИБЛИЯ, Дуайт
Годдард.
Кеган Пол, Trench, Trubner & Co. Ltd.: MASNAVI, автор: Jalal-
Уддин Руми, переведенный Уинфилдом.
Longmans, Green & Co. Ltd.: ДУХ СВ. ФРЭНСИС
«ДЕ ПРОДАЖ» Жан-Пьера Камю, перевод Лира;
ЕКАТЕРИНА СИЕНСКАЯ, Иоганнес Йоргенсен.
Macmillan & Co. Ltd.: THEOLOGIA GERMANICA, перевод
Винкворта; Духовные реформаторы, Руфус
Джонс; МИСТИЦИЗМ ВОСТОК И ЗАПАД, Рудольф Отто;
СТО СТИХОВ КАБИРА Рабиндраната Тагора.Джон Мюррей и мистер Лайонел Джайлз: МУЗЫКИ КИТАЙЦА
МИСТИК, из серии МУДРОСТЬ ВОСТОКА, транс-
опубликовано Гербертом Джайлсом.
vii
viii вечная философия
Издательство Оксфордского университета и Издательство Гарвардского университета: THE
ТРАНСФОРМАЦИЯ ПРИРОДЫ В ИСКУССТВЕ, Аманда К.
Кумарасвами.
Oxford University Press и The Pali Text Society: THE
ПУТЬ ЧИСТОТЫ, Буддхагхоша.
Oxford University Press: ТИБЕТСКАЯ КНИГА МЕРТВЫХ,
перевод доктора Эванса-Венца.
Парамананда и издатели БХАГАВАД-ГИТЫ.К. Э. Ролт.
Джон М. Уоткинс: РАБОТЫ МЕЙСТРА ЭКХАРТА, перевод
Эванс; КРЕСТ-ДРАГОЦЕННОСТЬ МУДРОСТИ, Шанкара,
перевод Чарльза Джонстона.
ВВЕДЕНИЕ
ФИЛОСОФИЯ ПЕРЕННИС фраза была придумана
JL Лейбница; но то, что признает метафизика
божественная Реальность, существенная для мира вещей и жизней и
умы; психология, которая находит в душе нечто подобное
с божественной Реальностью или даже идентичной ей; этика, которая ставит
конечная цель человека - познание имманентного и транс-
ценная основа всего сущего извечна и единообразна.
версаль.Зачатки вечной философии можно найти
среди традиций первобытных народов во всех
региона мира, и в его полностью развитых формах он имеет
место в каждой из высших религий. Версия этого
Наивысший общий фактор во всех предшествующих и последующих тео-
logies впервые написал более двадцати пяти
веков назад, и с тех пор неисчерпаемая тема
лечились снова и снова, с точки зрения каждого
религиозная традиция и на всех основных языках Азии
и Европе.На следующих страницах я собрал
ряд отрывков из этих произведений, выбранных в основном для
их значение, потому что они эффективно иллюстрировали некоторые
частный момент в общей системе Многолетнего Философского
Sophy, но также и за присущую им красоту и запоминаемость.
Эти выборы расположены под различными заголовками и расширениями.
лежал, так сказать, в моем собственном комментарии, предназначенном для
иллюстрировать и соединять, развивать и, при необходимости,
разъяснять.
Знание - это функция бытия.Когда есть изменение
в бытии знающего происходит соответствующее изменение в
характер и объем знания. Например, бытие
рост и образование превращают ребенка в
мужчина ; среди результатов этой трансформации - революция -
различные изменения в способах познания, количестве и характере
из известных вещей. По мере взросления человека его знания
выступ становится более концептуальным и систематическим по форме, а его
2 МНОГОЧИСЛЕННАЯ ФИЛОСОФИЯ
фактическое, утилитарное содержание чрезвычайно увеличено.Но эти
прибыль компенсируется определенным ухудшением качества изображения.
опосредуют опасения, притупление и потерю интуитивной силы.
Или подумайте о том, как изменилось его существо, на которое способен ученый.
вызвать механически с помощью его инструментов. Оборудован
со спектроскопом и шестидесятидюймовым рефлектором астроном
становится, что касается зрения, сверхчеловеческим творением.
ture; и, как и следовало ожидать, знания обладают
ощущения этого сверхчеловеческого существа очень разные, как в
количество и качество, из того, что может получить звезда-
Наблюдатель с неизмененными, просто человеческими глазами.Также не изменяются физиологические или интеллектуальные
быть единственными, кто повлияет на его знания. Что мы знаем
зависит также от того, что, как моральные существа, мы решаем сделать нашим-
себя. * Практика, по словам Уильяма Джеймса, может измениться
наш теоретический горизонт, и это двоякое: это может привести
в новые миры и закрепите новые силы. Знания, которые мы могли бы
никогда не достичь, оставаясь тем, что мы есть, может быть достигнуто в
следствие высших сил и высшей жизни, которые мы
может морально добиться.Говоря более кратко,
* Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят ». И
ту же идею высказал суфийский поэт Джалал-уддин
Руми, используя научную метафору: «Астролябия
тайны Бога - любовь ».
Эта книга, я повторяю, представляет собой антологию вечного философского
софи; но хотя и является антологией, она содержит лишь несколько выдержек
из работ профессиональных литераторов и, хотя
иллюстрировать философию, почти ничего от профессионала
философы.Причина этого очень проста. Перен-
Первоначальная философия в первую очередь касается единого, божественного
Реальность существенна для многообразного мира вещей и жизней
и умы. Но природа этой единственной Реальности такова, что она
не могут быть задержаны напрямую и немедленно, кроме как
тех, кто решил выполнить определенные условия, делая
любящие, чистые сердцем и нищие духом. Зачем
так должно быть? Мы не знаем. Это просто один из тех
факты, которые мы должны принять, нравятся они нам или нет, и
ВВЕДЕНИЕ 3
какими бы неправдоподобными и маловероятными они ни казались.Ничего в
наш повседневный опыт дает нам основания полагать, что
вода состоит из водорода и кислорода; и все же когда мы
подвергать воду определенным довольно радикальным процедурам, природа
его составные элементы проявляются. Точно ничего
в нашем повседневном опыте дает нам много оснований предполагать
что ум среднего чувственного человека имеет в качестве одного из
элементы, что-то похожее или идентичное Реальности
существенен для многообразного мира; и все же, когда этот ум
подвергнутые некоторым довольно суровым методам лечения, божественные
мент, из которого он по крайней мере частично состоит, становится проявлением
не только для самого разума, но и путем его отражения в
внешнее поведение для других умов.Только сделав
физические эксперименты, в которых мы можем обнаружить интимную природу
материи и ее возможностей. И только сделав
психологические и моральные эксперименты, в которых мы можем обнаружить
интимная природа ума и его возможности. В обычном
обстоятельства обычной чувственной жизни эти возможности
ум остается скрытым и непроявленным. Если бы мы осознали
их, мы должны выполнять определенные условия и подчиняться определенным правилам,
которые опыт подтвердил эмпирическим путем.В отношении нескольких профессиональных философов и литераторов
есть ли доказательства того, что они сделали очень много для
выполнение необходимых условий прямого духовного познания.
Когда поэты или метафизики говорят о предмете
Вечная философия, это обычно из вторых рук. Но
в каждом возрасте были мужчины и женщины, которые выбирали
для выполнения условий, на которых в одиночку, как в животном
эмпирический факт, такое непосредственное знание может быть получено; и из
эти немногие оставили отчеты о Реальности, которой они были таким образом
позволил понять и попытался связать в одном понимании
Чувственная система мышления, данные факты этого опыта
с данными фактами их другого опыта.К такому первому-
сторонников вечной философии тех, кто знал
они обычно называли «святым» или «пророком».
'мудрец' или 'просветленный / И это в основном к этим, потому что
есть веские основания полагать, что они знали, что они
4 МНОГОЧЕТНАЯ ФИЛОСОФИЯ
говорили, а не с профессиональными философами или
писателей, что я пошел на свой выбор.
В Индии признаются два класса писаний: шрути,
или вдохновенные писания, которые являются их собственным авторитетом, поскольку они
являются продуктом непосредственного постижения предельной Реальности; а также
Смрити, основанные на Шрути и от них
получить такую власть, как у них есть."Шрути" у Шанкары.
слова, «зависит от прямого восприятия. Смрити играет
часть аналогична индукции, поскольку, как и индукция, она получает свое
авторитет от авторитета, кроме него самого ». Итак, эта книга
это антология с пояснительными комментариями отрывков, нарисованных
из Шрути и Смрити многих раз и из разных мест. Unfor-
к счастью, знакомство с традиционно священными писаниями имеет тенденцию
разводить не презрение, а то, что на практике
в религиозных целях, почти так же плохо, а именно своего рода благоговейный
бесчувственность, ступор духа, внутренняя глухота к
значение священных слов.По этой причине при выборе
материал для иллюстрации доктрин вечной философии,
как они были сформулированы на Западе, я почти всегда
к источникам кроме Библии. Это Кристиан Смрити, из
который я нарисовал, основан на шрути канонических
книги, но имеет большое преимущество в том, что он менее известен
а потому ярче и, так сказать, слышнее, чем они
находятся. Более того, большая часть этого смрити - работа искренне
святые мужчины и женщины, которые квалифицировали себя
знать из первых рук, о чем они говорят.как следствие
его можно рассматривать как форму вдохновенного и самовоспитанного
подтверждение Шрути, и это в гораздо большей степени, чем многие
писаний, ныне включенных в библейский канон.
В последние годы был предпринят ряд попыток
разработать систему эмпирического богословия. Но несмотря на
тонкость и интеллектуальная мощь таких писателей, как Сорли,
Оман и Теннант, усилия увенчались лишь частичным успехом.
снять. Даже в руках его самых способных сторонников эмпирической теории
логика не особо убедительна.Причина, кажется,
меня следует искать в том, что эмпирические богословы
ограничили свое внимание более или менее исключительно
ВВЕДЕНИЕ 5
опыт тех, кого богословы старшей школы
называется «невозрожденным», то есть переживанием
люди, которые не очень далеко продвинулись в выполнении необходимых
условия духовного познания. Но это факт, подтвержденный
и повторно подтверждено в течение двух или трех тысяч лет веры.
святая история, что конечная Реальность не ясна и
немедленно задержаны, за исключением тех, кто
любящие, чистые сердцем и нищие духом.Это существо
поэтому неудивительно, что богословие, основанное на опыте
ряд хороших, обычных, невозрожденных людей должны нести
мало убежденности. Такого рода эмпирическое богословие находится на пре-
точно так же, как эмпирическая астрономия, основанная на
опыт невооруженных глаз. Невооруженным глазом
небольшое слабое пятно можно обнаружить в созвездии
Орион, и, несомненно, внушительная космологическая теория могла бы
основываться на наблюдении за этим пятном. Но никакая сумма
такого теоретизирования, каким бы остроумным оно ни было, могло когда-либо сказать нам, как
много о галактических и внегалактических туманностях, как можно
знакомство с помощью хорошего телескопа, фотоаппарата и спектро-
объем.Аналогично, никакие теоретические рассуждения о таких намеках
как можно мрачно увидеть в обычном, невозрожденном
опыт многообразного мира может сказать нам столько же о
божественная Реальность, которая может быть непосредственно воспринята разумом в
состояние непривязанности, милосердия и смирения. Естествознание - это
эмпирический; но он не ограничивается опытом
человеческие существа в их чисто человеческих и неизмененных условиях
тион. Почему эмпирические богословы должны чувствовать себя
вынужден подчиняться этому недостатку, одному Богу известно.И конечно, пока они ограничивают эмпирический опыт
в этих слишком человеческих пределах они обречены на
капризное притупление их лучших усилий. Из материала
они решили рассмотреть, не возражая, как бы блестяще
одаренный, может сделать вывод о большем, чем набор возможностей или, по крайней мере,
лучшие, кажущиеся вероятности. Само-подтверждающая уверенность
прямое осознавание не может по самой природе вещей быть
достигнуты кроме тех, кто вооружен моральной астролябией
тайн Бога / Если человек сам не мудрец или святой,
6 МНОГОЧЕТНАЯ ФИЛОСОФИЯ
лучшее, что можно сделать в области метафизики, - это изучить
работы тех, кто был, и кто, потому что они изменили
продемонстрировали свой чисто человеческий образ жизни, были способны на большее
чем просто человеческий род и количество знаний.Глава I
ЭТО ИСКУССТВО ТЫ
Изучая вечную философию, мы можем начать либо с
внизу - с практикой и моралью; или вверху, с
рассмотрение метафизических истин; или, наконец, посередине,
в фокусе, где разум и материя, действие и мысль
имеют место встречи в психологии человека.
Нижние ворота предпочитают строго практичные учителя.
люди, которые, как Гаутама Будда, не хотят спекуляции
и чья главная задача - потушить в сердцах людей
отвратительный огонь жадности, негодования и безумия.Через
в верхние врата идут те, чье призвание - думать и размышлять.
покойные прирожденные философы и богословы. Средние ворота
открывает доступ к представителям того, что было названо * дух-
итальянская религия * набожные созерцатели Индии, суфии
ислама, католических мистиков позднего средневековья, и
в протестантской традиции такие люди, как Денк, Франк и
Кастеллио в образе Эверарда и Джона Смита и первых квакеров и
Уильям Лоу.
Именно через эту центральную дверь, и именно потому, что она центральная,
что мы займемся предметом этого
книга.Психология вечной философии имеет свои
источник в метафизике и логически выдает характеристику
образ жизни и система этики. Начиная с этой середины
учения, разум легко двигаться в любом направлении.
В настоящем разделе мы ограничимся лишь одним
единственная особенность этой традиционной психологии, наиболее важная
муравей, на котором наиболее настойчиво настаивали все сторонники
Вечная философия и, можно добавить, наименее психологическая.Доктрина, которая будет проиллюстрирована в этом разделе, принадлежит
к аутологии, а не к психологии, к науке, а не к
личного эго, но этого вечного Я в глубине конкретного,
индивидуализированные самости, идентичные или, по крайней мере, схожие с
8 МНОГОЧЕТНАЯ ФИЛОСОФИЯ
Божественная Земля. Основываясь на непосредственном опыте тех, кто
выполнили необходимые условия такого знания, это
учение наиболее кратко выражено в санскритской формуле:
тат твам аси («Это ты»); Атман, или имманентный вечный
окончательное Я едино с Брахманом, Абсолютным Принципом всего.
существование; и последняя цель каждого человека - открыть
факт для себя, чтобы узнать, Кто он на самом деле.Чем больше Бога во всем, тем больше Он вне их. В
чем больше Он внутри, тем больше снаружи.
Экхарт
Только трансцендентное, совершенно иное может быть имманентным.
без изменения становлением того, в чем он
живет. Философия вечности учит, что желательно
и действительно необходимо знать духовную Основу вещей,
не только в душе, но и во внешнем мире и,
за пределами мира и души, в ее трансцендентном ином
небеса ».
Хотя БОГ присутствует повсюду, но Он присутствует только для
Тебя в самой глубокой и самой центральной части твоей души.Естественный
чувства не могут владеть Богом или соединить тебя с Ним; нет, твой
внутренние способности понимания, воли и памяти могут только
стремиться к Богу, но не может быть местом Его обитания в тебе.
Но есть корень или глубина тебя, откуда все эти факторы
связи выходят, как линии из центра, или как ветви из
тело дерева. Эта глубина называется центром, фондом или
дно души. Эта глубина - единство, вечность.
почти сказал бесконечность твоей души; потому что это так бесконечно
что ничто не может удовлетворить или дать ему покой, кроме бесконечности Бога.Уильям Лоу
Этот отрывок, кажется, противоречит тому, что было сказано выше; но
противоречие не является настоящим. Бог внутри и Бог снаружи
это два абстрактных понятия, которые могут быть восприняты
понимание и выражено словами. Но факты
к которым относятся эти понятия, не могут быть реализованы и испытаны
ЭТО ТЫ 9
кроме 'самой глубокой и самой центральной части души / И
это верно не меньше для Бога снаружи, чем для Бога внутри. Но
хотя должны быть реализованы два абстрактных понятия (чтобы использовать
пространственная метафора) в том же месте, внутренняя природа
осознание Бога внутри качественно отличается от
осознание Бога снаружи, и каждый в свою очередь отличается
от реализации Основания одновременно
внутри и снаружи как Самость воспринимающего и в
в то же время (словами Бхагавад-Гиты), что и
которым пронизан весь этот мир.'
Когда Светакету было двенадцать лет, его отправили к учителю,
с которым он учился до двадцати четырех лет. После обучения
все Веды, он вернулся домой полный самомнения, полагая, что
он был в высшей степени образован и очень критичен.
Его отец сказал ему: «Светакету, дитя мое, ты такой
полны ваших знаний и так критично, вы просили об этом
знание, благодаря которому мы слышим невыносимое, с помощью которого мы воспринимаем
Понимать то, что нельзя воспринять, и знать, что нельзя знать? '
«Что это за знание, сэр?» - спросил Светакету.Его отец ответил: «Как, зная один кусок глины,
изготовлен из глины, разница только в названии, но
правда в том, что все глиняное, так что, дитя мое, это знание,
зная, что мы знаем все ».
`` Но, конечно, эти мои почтенные учителя не знают
это знание; ибо если бы они владели им, они бы не ...
разделила мне. Вы, сэр, дайте мне это знание?
«Да будет так, - сказал отец. . . . И он сказал: «Принеси мне плод
дерево ньягродха.'
«Вот один, сэр».
'Сломать.'
«Он сломан, сэр».
'Что ты там видишь?'
c Некоторые семена, сэр, очень маленькие.
«Разбейте одну из них».
«Он сломан, сэр».
'Что ты там видишь?'
io МНОГОЛЕТНЯЯ ФИЛОСОФИЯ
«Вообще ничего».
Отец сказал: «Сын мой, та тонкая сущность, которой ты не обладаешь.
там, в этой самой сути, стоит существо огромного
дерево ньягродха. В том, что есть тонкая сущность, все, что существует
есть свое я. Это Истина, это Атман, а ты, Светакету,
искусство Это.'
«Молитесь, сэр, - сказал сын, - расскажите мне больше»
«Да будет так, дитя мое», - ответил отец; и он сказал: 'место
эту соль в воде, и приходи ко мне завтра утром ».
Сын сделал, как ему сказали.
На следующее утро отец сказал: «Принеси мне соль, которую ты положил.
в воде.'
Сын искал, но не нашел; для соли, из
конечно, распалась.
Отец сказал: «Попробуй немного воды с поверхности
судно. Как это?'
«Соленый».
«Попробуйте немного из середины. Как это ? '
«Соленый.'
«Попробуй снизу. Как это?'
«Соленый».
Отец сказал: `` Вылейте воду, а затем возвращайтесь
ко мне снова /
Сын так и сделал; но соль не пропала, потому что соль существует для
Когда-либо.
Тогда отец сказал: «И здесь, в твоем теле,
сын мой, ты не понимаешь Истины; но на самом деле это так.
В том, что является тонкой сущностью, все сущее имеет свое «я». Что
Это Истина, это Я, а ты, Светакету, это То /
Из Чхандогья Упанишад
Человек, желающий познать "То", что есть "ты"
может работать одним из трех способов.Он может начать с
глядя внутрь себя, в свое собственное ты и, в процессе
о 'умирании для себя Я в рассуждениях, Я в желании, Я в чувствах-
пришли, наконец, к познанию Самости, Царства
Бог внутри. Или он может начать с того, что существует-
ЭТО ИСКУССТВО
вне себя, и может попытаться осознать их сущностное единство
с Богом и через Бога друг с другом и с его
собственное существо. Или, наконец (и это, несомненно, лучший способ), он
может стремиться приблизиться к конечному, Что как изнутри, так и
извне, так что он приходит к познанию Бога экспериментально
как одновременно принцип его собственного ты и всех других тысяч,
одушевленное и неодушевленное.Полностью освещенный человек
существо знает, согласно Закону, что Бог 'присутствует в глубочайших и
самая центральная часть его собственной души »; но он также и в
в то же время один из тех, кто, по словам Плотина,
видеть все вещи не в процессе становления, а в Бытии, и видеть
себя в другом. Каждое существо содержит в себе все
понятный мир. Следовательно, все есть везде. Каждый есть
Все, и все есть каждый. Человек в своем нынешнем виде перестал быть Всеобщим.
Но когда он перестает быть личностью, он снова поднимается
и проникает во весь мир.Это из более или менее смутной интуиции единства,
это основа и принцип всего многообразия философии
берет свой источник. И не только философия, но и естествознание
также. По словам Мейерсона, вся наука - это сокращение
кратности к тождествам. Предсказание Единого внутри и быть-
среди многих мы находим внутреннее правдоподобие в любом объяснении
тация разнообразна с точки зрения единого принципа.
Философия Упанишад вновь появляется, развивается и
обогащены Бхагавад-Гитой и, наконец, систематизированы в
девятый век нашей эры Шанкарой.Учение Шанкары
(одновременно теоретический и практический, как и все истинные
представителей вечной философии) резюмируется в его
стихотворный трактат Вивека-Чудамани ('Герб - Жемчужина
Мудрость »). Все следующие отрывки взяты из этого
удобно краткая и нетехническая работа.
Атман - это то, чем пронизана вселенная, но который
ничего не проникает; который заставляет все сиять, но который
все не может заставить сиять. . . .
12 МНОГОЛЕТНЯЯ ФИЛОСОФИЯ
Природа единой Реальности должна быть известна своим собственным ясным пониманием.
духовное восприятие; это нельзя узнать через пандита
(ученый человек).Подобным образом форма луны может быть только
известно своими глазами. Как это можно узнать через
другие?
Кто, кроме Атмана, способен снять оковы невежества?
азарт, страсть и корыстные действия? . . .
Освобождения нельзя достичь, кроме как восприятием
тождество индивидуального духа с универсальным Духом. Это может
не может быть достигнуто ни йогой (физической подготовкой), ни санкхьей.
(умозрительная философия), ни практикой религиозных обрядов.
деньгами, ни просто обучением.. . .
Болезнь не излечивается произнесением названия лекарства, но
принимая лекарство. Избавление не достигается повторением
слово «Брахман», но непосредственно переживая Брахман. . . .
Атман - свидетель индивидуального разума и его действия.
ции. Это абсолютное знание. . . .
Мудрый человек тот, кто понимает, что суть
Брахман и Атман - это чистое сознание, и тот, кто осознает
их абсолютная идентичность. Идентичность Брахмана и Атмана
утверждается в сотнях священных текстов.. . .
Каста, вероисповедание, семья и родословная не существуют в Брахмане. Брах-
у человека нет ни имени, ни формы, он превосходит достоинства и недостатки,
вне времени, пространства и объектов чувственного опыта. Таков
Брахман, и «Ты есть То». Размышляйте об этой истине внутри
ваше сознание.
Всевышний, неподвластный речи выразить, Брахман может
все же быть постигнутым оком чистого света. Чистый, абсо-
лютня и вечная Реальность - таков Брахман, и «Ты есть То».
Медитируйте над этой истиной в своем сознании.. . .
ЭТО ТЫ 13
Хотя Один, Брахман - причина многих. Здесь нет
другая причина. И все же Брахман независим от закона
причинно-следственная связь. Таков Брахман, и «Ты есть То». Медитировать на
эта истина в вашем сознании. . . .
Истину Брахмана можно понять интеллектуально. Но
(даже у тех, кто так понимает) стремление к личному разделению
Устойчивость глубоко укоренилась и сильна, поскольку существует с самого начала -
меньше времени. Это создает представление: «Я актер, я тот, кто
опыты.'Это понятие является причиной зависимости условного
существование, рождение и смерть. Убрать его можно только всерьез
усилие постоянно жить в единстве с Брахманом. Клянусь мудрецами,
искоренение этого представления и стремление к личному разлучению.
слабость называется Освобождением.
Это невежество заставляет нас отождествлять себя с телом,
эго, чувства или все, что не является Атманом. Он является
мудрый человек, который преодолевает это невежество преданностью
Атман. . . .
Когда человек следует путем мира или путем плоти,
или путь традиции (т.е. когда он верит в религиозные обряды и
буква Священных Писаний, как если бы они были
священный), знание Реальности не может возникнуть в нем.
Мудрые говорят, что этот тройной путь подобен `` железной цепи, связывающей
ноги того, кто стремится сбежать из темницы
этот мир. Тот, кто освобождается от цепи, достигает Де-
живучесть.
Шанкара
В даосских формулировках Вечной Философии есть
настойчивость, не менее сильная, чем в Упанишадах, Гите
и писания Шанкары об универсальной имманентности
трансцендентная духовная Основа всего сущего.Что после-
lows - это отрывок из одного из величайших произведений даосской литературы.
в книге Чжуан-цзы, большая часть которой, кажется,
i 4 МНОГОЛЕТНЯЯ ФИЛОСОФИЯ
было написано на рубеже четвертого и третьего веков
Туриес до н.э.
Не спрашивайте, в том или в этом Принцип; он находится в
все существа. Именно поэтому мы применяем к нему эпитеты
высший, универсальный, тотальный. ... Он предписал, чтобы все
быть ограниченным, но само по себе безгранично, бесконечно.Что касается
проявление, Принцип вызывает последовательность его фаз,
но это не преемственность. Это автор причин и следствий,
но это не причины, а следствия. Это автор сгущений
и диссипация (рождение и смерть, изменение состояния), но не
сам конденсат и диссипация. Все доходы от Него и
находится под его влиянием. Он есть во всем, но не тождественен
существа, поскольку он не дифференцирован и не ограничен.
Чжуан Т% u
От даосизма мы переходим к тому буддизму Махаяны, который в
Дальний Восток, так тесно связанный с даосизмом, стал
гребя и отдавая, пока они наконец не слились воедино
то, что известно как дзен.Ланкаватара Сутра, из которой
взят следующий отрывок, это было место Писания, которое основатель
дзен-буддизма настоятельно рекомендовал своим первым ученикам.
Те, кто напрасно рассуждают, не понимая истины,
заблудились в джунглях Виджнянов (различных форм относительного
знания), бегая туда-сюда и пытаясь оправдать
их взгляд на эго-субстанцию.
Самость, реализованная в вашем сокровенном сознании, проявляется в
чистота; это Татхагата-гарбха (буквально, лоно Будды),
это не область тех, кто предан простому рассуждению.. . .
Чистый по своей природе и свободный от категории конечного и
бесконечный, Универсальный Разум - это чистое лоно Будды,
ошибочно воспринимается живыми существами.
Ланкаватара Сутра
Одна природа, совершенная и всепроникающая, циркулирует во всех естествах,
Одна Реальность, всеобъемлющая, содержит в себе все реальности.
Одна Луна отражается везде, где есть водяной покров,
ЭТО ТЫ 15
И все луны в водах обнимаются в одном
Луна.
Тело Дхармы (Абсолют) всех будд входит в
мое собственное существо.И мое собственное существо находится в союзе с их. . . .
Внутренний Свет выше всяких похвал и порицаний;
Как пространство не знает границ,
Но даже здесь, внутри нас, всегда сохраняя свою безмятежность и спокойствие.
полнота.
Только когда вы за ним охотитесь, вы теряете его;
Вы не можете овладеть этим, но в равной степени вы не можете избавиться от него,
И хотя вы не можете сделать ни то, ни другое, все идет своим путем.
Вы молчите, и он говорит; ты говоришь, и это глупо;
Великие врата милосердия широко открыты, и перед ними нет препятствий.Ywig-chia Ta-shih
Я некомпетентен, и здесь не место для обсуждения документа.
тринальные различия между буддизмом и индуизмом. Пусть это
достаточно указать, что когда он настаивал на том, что люди
по своей природе не-Атман / Будда, очевидно, говорил-
размышляя о личном «я», а не о универсальном «я». В
Споры о брахманах, появляющиеся в некоторых палийских
писаний, никогда даже не упоминайте доктрину Веданты о
идентичность Атмана и Божества и не-идентичность
эго и Атман.Они утверждают, а Гаутама отрицает
субстанциальная природа и вечное упорство личности
психика. 'Как неразумный человек ищет обители музыки
в теле лютни, так он ищет душу в
скандхи (материальные и психические совокупности, из которых
индивидуальный разум-тело состоит) ». О существовании
Атман, который есть Брахман, как и большинство других метафизических
имеет значение, Будда отказывается говорить на том основании, что такие
дискуссии не направлены на назидание или духовный прогресс
среди членов монашеского ордена, таких как он
основан.Но хотя в нем есть свои опасности, хотя он может стать
самый увлекательный, потому что самый серьезный и благородный из
отвлечения, метафизическое мышление неизбежно и, наконец,
16 МНОГОЧИСЛЕННАЯ ФИЛОСОФИЯ
необходимо. Это обнаружили даже хинаяны, а более поздние
Махаянисты должны были развиваться в связи с практикой
их религии, великолепной и внушительной системы космо-
логическая, этическая и психологическая мысль. Эта система была
основанный на постулатах строгого идеализма и исповедующий
отказаться от идеи Бога.Но нравственный и духовный опыт
это было слишком сильным для философской теории, и под
вдохновение непосредственным опытом, авторы Махаяны
сутры обнаружили, что используют всю свою изобретательность, чтобы объяснить, почему
Татхагата и Бодхисаттвы проявляют бесконечную благотворительность
к существам, которых на самом деле не существует. В то же время они
расширил рамки субъективного идеализма так, чтобы
комната для Универсального Разума; квалифицировал идею бездушия
с учением о том, что, будучи очищенным, индивидуальный разум может
отождествлять себя с Универсальным Разумом или утробой Будды; а также,
сохраняя безбожие, утверждал, что это осуществимое Единство
Версальный Ум - это внутреннее сознание вечного Будды.
и что ум будды связан с «великим сообществом».
страстное сердце, желающее освобождения каждого живого
существо и дарует божественную благодать всем, кто прилагает серьезные усилия
для достижения конечной цели человека.Одним словом, несмотря на их неудачи,
словарный запас, лучшие сутры Махаяны содержат
аутентичная формулировка вечной философии:
что в некоторых отношениях (как мы увидим, когда подойдем к
раздел "Бог в мире") более полный, чем любой
Другие.
В Индии, как и в Персии, мусульманская мысль стала
обогащены доктриной, что Бог имманентен, а также
трансцендентный, в то время как к мусульманской практике были добавлены
нравственные дисциплины и «духовные упражнения», с помощью которых
душа подготовлена к созерцанию или единому знанию -
выступ Божества.Это важный исторический факт, что
поэт-святой Кабир объявлен единоверцем мусульманами
и индуисты. Политика тех, чья цель вне времени
всегда миролюбивы; это идолопоклонники прошлого и будущего,
реакционная память и утопическая мечта, которые
резать и вести войны.
ЭТО ТЫ 17
Созерцайте Единого во всем; это второе, что ведет вас
заблудился.
Кабир
Это понимание природы вещей и происхождения
добро и зло не ограничиваются исключительно святым, но
признается неясно каждым человеком, доказывается
сама структура нашего языка.Для языка, как Ричард
Тренч, на что указывал давно, часто оказывается мудрее, а не просто
пошлый, но даже самый мудрый из тех, кто на нем говорит.
Иногда он скрывает истины, которые когда-то были хорошо известны, но
были забыты. В других случаях он содержит ростки
истины, которые, хотя они никогда не были ясно различимы,
гений его создателей мельком увидел в счастливую минуту
гадание.' Например, насколько важно то, что в Индо-
Европейские языки, как указал Дармстетер, корень
значение «два» должно означать зло.Греческая приставка dys-
(как в диспепсии) и латинское dis- (как в бесчестном)
оба произошли от слова «дуэт». Родственное бис- дает уничижительное
смысл таких современных французских слов, как bevue ('грубая ошибка / литр-
двухзеркальный союзник 5). Следы той секунды, которая ведет вас
заблудший 'можно найти в' сомнительный ',' сомнение 'и Цвайфель для
сомнение должно быть двояким. У Беньяна есть его г-н.
двусторонний, а на современном американском сленге - «двух таймеры». Об-
подлый и бессознательно мудрый, наш язык подтверждает
находки мистиков и провозглашает существенное зло
Между прочим, разделение слова, в котором два наших старых врага
делает еще одно решающее появление.для подлинной религии
единство на личном и духовном уровнях. Тоталитарные режимы
оправдывают свое существование философией политической
монизм, согласно которому государство есть Бог на земле, унификация
под пятой божественного состояния есть спасение, и все
средства к такому объединению, какими бы злыми они ни были по сути своей, являются
правильно и может использоваться без стеснения. Этот политический монизм
приводит на практике к чрезмерным привилегиям и власти для немногих
r8 МНОГОЧЕТНАЯ ФИЛОСОФИЯ
и угнетение многих, недовольство дома и война
за границу.Но чрезмерные привилегии и власть выдерживают искушение -
отношение к гордости, жадности, тщеславию и жестокости; результаты угнетения
в страхе и зависти; война порождает ненависть, страдания и отчаяние. Все
такие отрицательные эмоции губительны для духовной жизни. Только
чистые сердцем и нищие духом могут прийти к единому знанию -
выступ Бога. Следовательно, попытка навязать большее единство
общества, к которому готовы их отдельные члены, делает это
психологически почти невозможно для этих людей
осознают свое единство с Божественной Землей и с одним
еще один.Среди христиан и суфиев, чьи сочинения мы
Теперь вернемся, в первую очередь дело касается человеческого разума и
его божественная сущность.
Мой Я - Бог, и я не признаю другого себя, кроме моего Бога
Сам.
Святая Екатерина Генуэзская
В тех отношениях, в которых душа непохожа на Бога, она также непохожа на
сам.
Сенбернар
Я пошел от Бога к Богу, пока они не закричали от меня во мне: "О"
thoul! '
Баязид Бис-тун
Два из записанных анекдотов об этом суфийском святом заслуживают того, чтобы
цитироваться здесь.Когда Баязида спросили, сколько ему лет Олдус Хаксли, постоянное философское исследование сравнительного религиоведения
Сравнительное религиоведение
Добро пожаловать в Age-of-the-Sage, где мы представляем многие из самых глубоких духовных инсайты цитаты известные человеку. Мы занимались сравнительными религиоведческими исследованиями, которые позволили нам идентифицировать
ключевые подборки цитат из духовных идей и цитат из текстов нескольких основных мировых религий.
Эти обширные исследования
были в значительной степени вдохновлены
«Вечная философия» Олдоса Хаксли, где есть общие точки соприкосновения между ~ внутренними — большинством духовные учения христианства, ислама,
Рассматривались индуизм, буддизм, даосизм и иудаизм.
Введение Олдоса Хаксли в «Вечную философию» включает следующий раздел: —
«Зачатки вечной философии можно найти среди традиционных знаний первобытных народов во всех регионах мира, и в их полной мере в развитых формах она имеет место во всех высших религиях.Версия этого Высшего общего фактора во всех предшествующих и последующих теологиях. был впервые написан более двадцати пяти веков назад, и с тех пор неисчерпаемая тема обсуждалась снова и снова, начиная с точка зрения каждой религиозной традиции и на всех основных языках Азии и Европы «.
Когда Олдос Хаксли стал автором «Неувядаемой философии», он жил в Калифорнии и глубоко заинтересовался этим, отчасти благодаря влияние его друзей Джеральд Херд и Кристофер Ишервуд, в религиозном мистицизме.Херд и Ишервуд в большей степени, чем Олдос Хаксли, присоединились к Обществу Веданты. Южной Калифорнии, основанную в 1930 году одним из индейцев-праведников.
[Веру, известную на западе как индуизм, на индийском субконтиненте чаще называют ведантой].
Кристофер Ишервуд сотрудничал с этим индийским святым человеком, Свами Прабхаванандой, в подготовке перевода на английский язык книги. главная священная книга индуистско-ведической веры — Бхагавад-Гита.
Этот перевод был впервые опубликован в 1944 году. Олдос Хаксли согласился подготовить введение к этому переводу.
Вступительная часть Олдоса Хаксли включает следующее:
В основе вечной философии мы находим четыре фундаментальных доктрины.
Первое: феноменальный мир материи и индивидуализированного сознания — мир вещей, животных, людей и даже богов — это проявление Божественной Основы, внутри которой существуют все частные реальности, и независимо от которой они будут быть несуществующим.Вторая: люди способны не просто знать о Божественной Основе путем умозаключений; они также могут осознать его существование с помощью прямой интуиции, превосходящей дискурсивные рассуждения.Это непосредственное знание объединяет знающего с тем, что известно.
Третье: человек обладает двойной природой, феноменальным эго и вечным Я, которое является внутренним человеком, духом, искрой божественности в душе. Человек может, если он того желает, отождествить себя с духом и, следовательно, с Божественной Основой, которая имеет такую же или подобную природу с духом.
Четвертое: жизнь человека на Земле имеет только одну цель и цель: отождествить себя со своим вечным Я и, таким образом, прийти к объединенному познанию Божественной Основы.
Листовка к первому (1946 г.) британскому изданию The Perennial Philosophy начинается:
Под откровениями всех великих мировых религий учение мудрых и святых всех вер и мистический опыт
для каждой расы и возраста существует базовое единство веры, которое является самым близким приближением, которого может достичь человек к истине и окончательному
реальность.
Вечная философия — это попытка представить этот Высший общий фактор всех теологий путем объединения отрывков из
писания тех святых и пророков, которые приблизились к непосредственному духовному познанию Божественного и записали не только
метод этого подхода, но также и ясность души, которую они извлекли из него.
В вечной философии Олдос Хаксли согласился с предложением Лейбница. выдающийся ученый, который был одним из первых исследователей в Мировые религии разделяют общее мнение о том, что религии относятся к себе
«с единой, божественной Реальностью»
и что
«природа этой единой Реальности такова, что оно не может быть воспринято прямо или немедленно, за исключением тех, кто решил выполнить определенные условия, заставив себя любящий, чистый сердцем, и нищие духом.«
Результаты нашего собственного исследования сравнительного религиоведения и Вечной философии привели нас к тому, что мы также согласились с тем, что «единственная, божественная Реальность» лучше различают те духовно наделены Милосердием, Чистотой сердца и Смирением. Однако мы пришли к выводу, что кротость — это еще одно духовное дарование, которое вполне могут способствовать усилению проницательности.
Это предположение о том, что кротость чрезвычайно духовна.
стоимость не может удивить.
Более неожиданным, возможно, было то, что результаты наших сравнительных религиоведческих исследований были таковы, что предполагали, что это уместно.
полностью ассоциировать презрение к материализму
(по сравнению с духовным), недоверие к интеллекту (по сравнению с божественным вдохновением),
и «Тоска по божественному назиданию» (или «Жажда просветления»), в центре которой находится «Вечная философия».
Следующие связанные страницы предназначены для более полной демонстрации степени Точка соприкосновения самых сокровенных духовных учений нескольких основных мировых религий по вопросу Милосердие, чистота Сердце, смирение, кротость, пренебрежение материализмом (по сравнению с Духовным), Недоверие к интеллекту, (по сравнению с Божественным вдохновением) и Тоска для божественного назидания (или «Жажда духовного просвещения»).
Эти цитаты представлены на серии из очень коротких страниц, где каждая вера рассматривается индивидуально.
У нас есть посчитал целесообразным добавить другая категория цитат ~ , где «мудрые и святые нескольких вер» признали возможность мистического общения с Богом ~ как это добавление может скорее напрямую влиять на диапазон согласия из уже продемонстрированных сравнительных религиоведческих исследований «основных духовных истин» к тому, чтобы действительно стать реальным доказательством, с тем, чтобы составить что-то вроде Доказательства существования Бога, то есть существования «духовно различимых» аспектов единого Бога или Духа, что является центральным для мистических Вера.
Мы уже «засвидетельствовали» нашу надежду и ожидание, что это будет можно увидеть, что наш вклад в дебаты «Вера против разума» согласуется с такими Проповеди и притчи Иисуса как Нагорная проповедь и притча о сеятеле.
Тем не менее, мы с большим уважением относимся к Духовностям, существующим в Ядро буддийской, исламской, еврейской, сикхской, даосской и ведико-индуистской конфессий и изложили приведенную выше таблицу ссылок в последовательной манере. с нашим стремлением способствовать взаимоуважительному сосуществованию Великих мировых религий.
| ||||
Это свидетельство сравнительного религиоведческого исследования общей позиции в основных духовных учениях нескольких мировых религий говорит нам кое-что о Богах (или Духах), что каждый из них почитает, будучи, по крайней мере, весьма схожими и ~ максимально ~ идентичными.
Это также рассматривает эту цитату Ричарда Докинза с другой точки зрения:
«Мы все атеисты в отношении большинства богов, в которых когда-либо верило человечество. Некоторые из нас просто идут еще дальше на одного бога».
Ричард Докинз ~ Бог иллюзий
Вечная философия Олдоса Хаксли
Вечная философия Олдоса ХакслиВведение в Бхагавад-Гиту (Перевод Бхагавад-Гиты Свами Прабхавананда и Кристофер Ишервуд.) пользователя Aldous Huxely.
Прошло более двадцати пяти веков с тех пор, как то, что было названо Многолетним
Философия сначала была написана; и в течение этих столетий он нашел
выражение, то частичное, то полное, то в этой форме, то в том, снова и снова. В
Веданта и еврейские пророчества в Дао Дэ Цинг и платонические диалоги в
Евангелие от Иоанна и богословия Махаяны у Плотина и Ареопагита,
среди персидских суфиев и христианских мистиков Средневековья и
Возрождение — вечная философия говорила почти на всех языках Азии и
Европы и использовала терминологию и традиции всех высших
религии.Но при всей этой путанице языков и мифов, местных историй и
партикуляристских доктрин, остается наивысший общий фактор, которым является вечное
Философия в том, что можно назвать химически чистым. Эта последняя чистота никогда не может быть
конечно, выражаться в любом словесном изложении философии, каким бы недогматичным оно ни было
заявление может быть, хотя и намеренно, синкретическим. Сам факт того, что он установлен на
определенное время определенным писателем, использующим тот или иной язык, автоматически навязывает определенное
социологические и личные предубеждения в отношении сформулированных таким образом доктрин.Это всего лишь акт
созерцание, когда слова и даже личность выходят за рамки, что чистое состояние
Вечная философия действительно может быть познана. Записи, оставленные теми, кто это знал
таким образом, совершенно ясно, что все они, будь то индуисты, буддисты или ивриты,
Даосы, христиане или мусульмане пытались описать то же самое по существу
неописуемый факт.
Оригинальные писания большинства религий поэтичны и бессистемны. Богословие, которое
обычно принимает форму аргументированного комментария к притчам и афоризмам
Священные Писания, как правило, появляются на более позднем этапе религиозной истории.В
Бхагавад-Гита занимает промежуточное положение между писаниями и теологией; для этого
сочетает в себе поэтические качества первого с четкой методичностью второго.
Книгу можно описать, — пишет Ананда К. Кумарасвами в своей замечательной книге. Индуизм и буддизм , как сборник всей ведической доктрины
найденный в ранних Ведах, Брахманах и Упанишадах, и поэтому являясь основой всех
более поздние разработки, его можно рассматривать как центр всей индийской религии, а также
самые ясные и полные изложения вечной философии, которые когда-либо были
было сделано.Отсюда его непреходящая ценность не только для индийцев, но и для всего человечества.
В основе вечной философии мы находим четыре фундаментальных доктрины.
Первое: феноменальный мир материи и индивидуализированного сознания — мир
вещи, животные, люди и даже боги — это проявление Божественной Земли внутри
которые все частные реальности имеют свое бытие, и помимо которых они были бы
не существует.
Секунда: люди способны не только знать о Божественной Земле.
по умозаключению; они также могут осознать его существование с помощью прямой интуиции, превосходящей дискурсивную
рассуждения.Это непосредственное знание объединяет знающего с тем, что известно.
Третий: человек обладает двойной природой, феноменальным эго и вечным Я, которое является
внутренний человек, дух, искра божественности в душе. Можно мужчине, если он так
желает отождествить себя с духом и, следовательно, с Божественной Основой, которая
такой же или подобной природы с духом.
Четвертое: жизнь человека на земле имеет только одну цель и цель: отождествить себя со своим
вечное Я и, таким образом, прийти к единому знанию Божественной Основы.
В индуизме первая из этих четырех доктрин сформулирована самым категоричным образом. В
Божественная Земля — это Брахман, творческий, поддерживающий и преобразующий аспекты которого
проявилась индуистская троица. Иерархия проявлений связывает неодушевленную материю с
человек, боги, высокие боги и недифференцированное божество за его пределами.
В буддизме Махаяны Божественная Земля называется Ум или Чистый Свет Пустоты,
место Высших Богов занимают Дхиани-Будды.
Подобные концепции полностью совместимы с христианством и действительно были
прямо или косвенно развлекались многими католическими и протестантскими мистиками, когда
формулирование философии, соответствующей фактам, наблюдаемым сверхрациональной интуицией.Таким образом, для Экхарта
и Рейсбрука, в основе Троицы лежит Бездна Бога, как и Брахман
лежит в основе Брахмы, Вишну и Шивы. Сусо даже оставил схематическое изображение
отношения, существующие между Божеством, Триединым Богом и творениями. В этом очень любопытном и
Интересный рисунок цепочкой проявлений связывает загадочный символ Божественного
Земля с тремя Лицами Троицы, а Троица, в свою очередь, связана в
по нисходящей шкале с ангелами и людьми.Эти последние, как наглядно показывает рисунок,
может сделать один из двух вариантов. Они могут либо жить жизнью внешнего человека, либо жизнью
обособленная самость; в этом случае они теряются (ибо, говоря словами Theologia
Германика, в аду ничего не горит, кроме себя). Или они могут идентифицировать себя с
внутренний человек, и в этом случае для них становится возможным, как показывает Сусо, снова вознестись,
через объединяющее знание к Троице и даже, помимо Троицы, к высшей
Единство Божественной Земли.
В мусульманской традиции такая рационализация непосредственного мистического
опыт был бы опасно неортодоксальным. Тем не менее, есть
впечатление, что при чтении некоторых суфийских текстов их авторы действительно задумали гг.
хакк , Реальность, как Божественная Основа или Единство Аллаха, лежащая в основе активных и
личные аспекты Божества.
Вторая доктрина Вечной Философии — что можно познать Божественное
Основание на прямой интуиции выше дискурсивных рассуждений — можно найти во всех великих
религии мира.Философ, который довольствуется только знанием о высшем
Реальность — теоретически и понаслышке — сравнивается Буддой с пастухом других народов.
мужские коровы. Мохаммед использует еще более простую метафору скотного двора. Для него
философ, не осознавший своей метафизики, просто осел, несущий груз книг.
Христианские, индуистские и даосские учителя не менее категорично писали об абсурдных притязаниях.
простого обучения и аналитических рассуждений. Говоря словами англиканского молитвенника, наш
вечная жизнь сейчас и в будущем стоит в познании Бога; и это знание
не дискурсивный, а сердечный, сверхрациональная интуиция, прямая, синтетическая и
вне времени.
Третье учение вечной философии, утверждающее двойную природу человека,
если фундаментальный во всех высших религиях. Объединяющее знание Божественной Земли имеет,
как его необходимое условие, самоотречение и благотворительность. Только посредством самоотречения
и милосердие можем ли мы очистить зло, глупость и невежество, которые составляют то, что мы
вызовите нашу личность и помешайте нам осознать искру божественности
освещая внутреннего человека. но искра внутри сродни Божественной Земле.От
отождествляя себя с первым, мы можем прийти к единому знанию второго. Эти
эмпирические факты духовной жизни были по-разному рационализированы с точки зрения
теологии различных религий. Индусы категорически утверждают, что ты То — то
пребывающий в нас Атман — это то же самое, что Брахман. Для ортодоксального христианства нет
идентичность между искрой и Богом. происходит соединение человеческого духа с Богом — союз настолько завершенным, что к нему применимо слово обожествление; но это не союз идентичных
вещества.Согласно христианскому богословию, святой обожествляется не потому, что Атман — это Брахман, но поскольку Бог ассимилировал очищенный человеческий дух в
божественная субстанция актом благодати. Исламское богословие, похоже, проводит подобное различие.
Суфий Мансур был казнен за то, что придал словам единение и обожествление
буквальное значение, которое они несут в индуистской традиции. Однако для наших настоящих целей
примечательным фактом является то, что эти слова фактически используются христианами и мусульманами, чтобы
описывать эмпирические факты метафизической реализации посредством прямого, сверхрационального
интуиция.
относительно конечного конца человека все высшие религии полностью согласны. В
цель человеческой жизни — открытие Истины, единого познания Божества.
Степень, в которой достигается это объединяющее знание здесь, на Земле, определяет
степень, в которой он будет наслаждаться в посмертном состоянии. Созерцание истины — это
конец, действие средства. В Индии, Китае, Древней Греции, христианской Европе это было
рассматривается как наиболее очевидная и аксиоматическая часть ортодоксии.Изобретение пара
двигатель произвел революцию не только в промышленной технике, но и во многом другом.
существенно в философии. Потому что машин можно было делать все больше и больше
более эффективный, западный человек пришел к выводу, что люди и общества автоматически
зарегистрировать соответствующее моральное и духовное улучшение. Внимание и преданность пришли
быть заплаченным не Вечности, а утопическому будущему. Внешние обстоятельства стали
считается более важным, чем состояние ума о внешних обстоятельствах, и конец
человеческая жизнь рассматривалась как действие с созерцанием как средством для достижения этой цели.Эти ложные
и исторически ошибочные и еретические доктрины теперь систематически преподаются в наших
школ и повторяется изо дня в день анонимными авторами рекламных копий
которые больше, чем любые другие учителя, предоставляют взрослым европейским и американским
современная философия жизни. И пропаганда была настолько эффективной, что даже
Христиане безоговорочно принимают ересь и совершенно не осознают ее полноту.
несовместимость с их собственной или чужой религией.
Эти четыре доктрины составляют вечную философию в ее минимальной и базовой форме. А
человек, который может практиковать то, что индийцы называют джняна-йогой (метафизическая дисциплина
различение между реальным и очевидным) ничего больше не требует. Это просто
для его целей достаточно рабочей гипотезы. Но такая дискриминация чрезвычайно
трудно и вряд ли можно практиковать, во всяком случае на предварительных стадиях духовного
жизнь, за исключением лиц, наделенных определенным типом психической конституции.Поэтому
большинство утверждений Вечной Философии включают другую доктрину, подтверждающую
существование одного или нескольких человеческих воплощений Божественной Основы, при посредничестве которых
и благодати поклоняющемуся помогает достичь его цели — это объединяющее знание
Божество, которое есть вечная жизнь и блаженство человека. Бхагавад-Гита — одна из таких
заявление. Здесь Кришна — воплощение Божественной Основы в человеческой форме. По аналогии,
в христианском и буддийском богословии Иисус и Готама — воплощения божественности.Но
в то время как в индуизме и буддизме возможно более одного воплощения Божества.
(и считается, что это действительно имело место), для христиан это было и может быть
единственный.
Воплощение Божества и, в меньшей степени, любого теоцентрического святого, мудреца или
пророк — это человек, который знает, Кто он, и поэтому может эффективно напоминать другим
люди о том, что они позволили себе забыть, а именно о том, что если они захотят
чтобы стать тем, чем потенциально они уже являются, они тоже могут быть вечно объединены с
Божественная Земля.
Поклонение воплощению и созерцание его атрибутов — для большинства мужчин и женщин.
лучшая подготовка к единому познанию Божества. Но действительно ли
само знание может быть достигнуто этим способом — это другой вопрос. Многие католики
мистики утверждали, что на определенной стадии созерцательной молитвы, когда
по мнению самых авторитетных богословов, жизнь христианского совершенства в конечном итоге
состоит в том, что необходимо отбросить все мысли о Воплощении как о отвлекающем от
высшее знание того, что было воплощено.Из этого факта возникли
непонимание в большом количестве и ряд интеллектуальных трудностей. Вот, например,
что аббат Джош Чепмен пишет в одном из своих замечательных духовных писем: Проблема
из примирить (а не просто объединить) мистицизм с христианством труднее.
Аббат (аббат Мармион) говорит, что святой Иоанн Креста подобен губке, полной
Христианство. Вы можете выжать все это, и полная мистическая теория останется.
Следовательно, около пятнадцати лет я ненавидел Св.Иоанна Креста и назвал его
Буддист. Я любил святую Терезу и перечитывал ее снова и снова. Она первая христианка,
только во вторую очередь мистик. Затем я обнаружил, что потратил пятнадцать лет на молитву.
был обеспокоен. И все же, заключает он, несмотря на буддийский характер, практика
мистицизма (или, другими словами, реализация Вечной Философии) делает
хорошие христиане. Он мог бы добавить, что это также делает хороших индуистов, хороших буддистов,
хорошие даосы, хорошие мусульмане и хорошие евреи.
Решение проблемы аббата Чапмана следует искать в области, а не в философии,
но психологии. Люди не рождаются идентичными. Есть много разных
темпераменты и конституции; и в каждом психофизическом классе можно найти людей
на самых разных этапах духовного развития. Формы поклонения и духовные
дисциплина, которая может быть ценной для одного человека, может быть бесполезной или даже положительно
вреден для другого, принадлежащего к другому классу и стоящего в этом классе на более низком уровне
или более высокий уровень развития.Все это ясно изложено в Гите, где
психологические факты связаны с общей космологией посредством постулата гун . Кришна, являющийся рупором индуизма во всех его проявлениях,
считает совершенно естественным, что у разных мужчин разные методы и даже
видимо иначе предметы поклонения. Все дороги ведут в Рим — при условии, конечно,
что это Рим, а не какой-то другой город, куда путешественник действительно хочет попасть. Похожий
отношение к благотворительности, несколько удивительное для мусульманина, прекрасно
выражено в притче о Моисее и пастыре, рассказанной Джалауддином Руми во втором
книга Маснави.И в рамках более эксклюзивной христианской традиции эти проблемы
темперамент и степень развития подробно обсуждались в их отношениях
пути Марии и пути Марфы в целом, и, в частности, призванию и
личная преданность людей.
Теперь мы должны рассмотреть этические следствия вечной философии. Правда, говорит
Святой Фома Аквинский — последний конец всей вселенной и созерцание истины.
это главное занятие мудрости.Моральные добродетели, говорит он в другом месте, принадлежат
созерцание, не в сущности, а как необходимая предрасположенность. Добродетель в другом
слова, это не цель, а необходимое средство познания божественной реальности.
Шанкара, величайший из индийских комментаторов Гиты, придерживается той же доктрины.
Правильное действие — это путь к знанию; поскольку он очищает разум, и это только для ума
очищает от эгоизма, что может прийти интуиция Божественной Основы.
Самоотречение, согласно Гите, может быть достигнуто практикой двух всеобъемлющих
добродетели — любовь и непривязанность.последнее — то же самое, что святое безразличие, на
на чем не устает настаивать Сен-Франсуа де Салес. Тот, кто каждое действие относится к
Бог, — пишет Камю, резюмируя учение своих учителей, — и не преследует никаких целей, кроме Его Славы,
найдет отдых везде, даже среди самых сильных волнений. Пока мы
практикуйте это святое безразличие к плодам действий, никакое законное занятие не разлучит нас
от Бога; напротив, его можно сделать средством более тесного союза. Здесь слово
законное дает необходимую квалификацию учению, которое без этого является неполным
и даже потенциально опасно.Некоторые действия по своей сути злы или нецелесообразны; и нет
благие намерения, никакое сознательное предложение их Богу, никакое отречение от плодов не могут изменить
их сущностный характер. Святое безразличие требует обучения вместе, а не просто
с набором заповедей, запрещающих преступления, но также с четким пониманием того, что в
Восьмеричный Путь Будды называется правильным образом жизни. Таким образом, для буддиста верно
средства к существованию несовместимы с изготовлением смертоносного оружия и отравляющих веществ; для
средневековый христианин, проявляющий интерес и различные монополистические практики
которые с тех пор стали рассматриваться как законный хороший бизнес.Джон Вулман,
Американский квакер представляет собой наиболее поучительный пример того, как мужчина может
жить в мире, практикуя совершенную непривязанность и оставаясь острой чувствительностью
к требованиям правильного образа жизни. Таким образом, пока было бы выгодно и отлично
законно для него видеть западно-индийский сахар и ром покупателям, пришедшим в его магазин,
Вулман воздержался от этого, потому что эти вещи были продуктом рабского труда.
Точно так же, когда он был в Англии, это было бы законно и удобно для него.
путешествовать тренером.Тем не менее он предпочитал путешествовать пешком. Зачем?
Потому что удобства быстрого путешествия можно было купить только ценой большой жестокости к
лошади и самые ужасные условия труда для почтальонов. В Woolmans
глаза, такая система транспортировки была изначально нежелательной, и никакое количество
личная непривязанность может сделать все, что угодно, только не нежелательным. Так он взвалил на плечи
рюкзак и пошли.
На предыдущих страницах я попытался показать, что вечная философия и ее этическая
следствия составляют высший общий фактор, присутствующий во всех основных религиях
Мир.Утверждение этой истины никогда не было так настоятельно необходимо, как в настоящее время.
время. Не будет прочного мира до тех пор, пока люди не примут
философия жизни более адекватна космическим и психологическим фактам, чем безумные
идолопоклонство национализма и апокалиптическая вера рекламщиков в прогресс на пути к
механизированный Новый Иерусалим. Присутствуют все элементы этой философии, поскольку у нас есть
видно, в традиционных религиях. Но в существующих обстоятельствах нет ни малейшего
шанс, что любая из традиционных религий получит всеобщее признание.Европейцы
и американцы не увидят причин для обращения, скажем, в индуизм или буддизм.
И вряд ли можно ожидать, что народы Азии откажутся от своих традиций ради
Христианство исповедовали, часто искренне, империалисты, которые в течение четырехсот лет и
более того, систематически нападали, эксплуатировали и угнетали, а теперь пытаются
завершите дело разрушения, обучив их. Но, к счастью, есть Высшее
Общий фактор всех религий, вечная философия, которая всегда и
всюду существовала метафизическая система пророков, святых и мудрецов.Это отлично
возможно, чтобы люди оставались хорошими христианами, индуистами, буддистами или мусульманами и все же
быть едины в полном согласии с основными доктринами вечной философии.
Бхагавад-Гита, пожалуй, наиболее систематизированное библейское высказывание Вечного
Философия. миру в состоянии войны, миру, который, поскольку ему не хватает интеллектуального и духовного
предпосылки к миру, остается только надеяться на исправление шаткого вооруженного перемирия, это
стоит, указывая, ясно и безошибочно, на единственную дорогу к бегству от добровольного
необходимость самоуничтожения.По этой причине мы должны быть благодарны Свами.
Прабхавананде и г-ну Ишервуду за то, что они предоставили нам эту новую версию книги —
версия, которую можно читать, не только без той унылой эстетической боли, которую
много английских переводов с санскрита, но положительно с удовольствием.
Чему мы можем научиться из неизменной философии Олдоса Хаксли?
Когда я был подростком, я наткнулся на книгу Олдоса Хаксли «Вечная философия » (1945).Я был настолько вдохновлен множеством мистических драгоценностей, что, как сорока, украл их из школьной библиотеки. Этот экземпляр до сих пор лежит рядом со мной. Затем я проглотил его книгу The Doors of Perception (1954) и тайно обратился в психоделический мистицизм. Именно благодаря Хаксли я отказался получить подтверждение, благодаря ему мои друзья и я провели всю юность, пытаясь штурмовать небеса на ЛСД, но с неоднозначными результатами. «Неувядающая философия » Хаксли осталась со мной на протяжении всей моей жизни.Он был моим духовным дедушкой. И все же в последние несколько лет, исследуя его жизнь, я все чаще спорил с дедушкой. Что, если его философия неверна?
Фраза «вечная философия» была впервые введена гуманистом эпохи Возрождения Агостино Стеуко в 1540 году. Она относилась к идее о том, что во всех религиях есть ядро общей мудрости, и к попытке школы неоплатоников Марсилио Фичино синтезировать эту мудрость в одна транскультурная философия. Эта философия, пишет Хаксли, «извечна и универсальна.Зачатки вечной философии можно найти в традиционных знаниях первобытных народов во всех регионах мира, и в их полностью развитых формах она находит свое место в каждой из высших религий ».
Как утверждает Хаксли, сторонники классического теизма в платонической, христианской, мусульманской, индуистской и еврейской философии во многом согласны по трем основным пунктам: Бог — безусловное вечное Существо, наше сознание является его отражением или искрой, и мы в осознании этого можно найти наш расцвет или блаженство.
Но как насчет буддийской теории анатта, или «не-я»? Хаксли предполагает, что Будда имел в виду, что обычного эго не существует, но все же существует «безусловная сущность» (что, возможно, верно для одних форм буддизма, но не для других). Я подозреваю, что исследователи даосизма будут возражать против приравнивания Дао к Богу классического теизма. Что касается «традиционных преданий примитивных народов», я уверен, что Хаксли знал недостаточно, чтобы сказать.
Тем не менее, можно увидеть поразительное сходство в мистических идеях и практиках основных религиозных традиций.Общая цель — преодолеть эго и пробудиться к реальности. Обычная эгоцентрическая реальность рассматривается как подобная трансу последовательность автоматических импульсов и привязанностей. Путь к пробуждению включает ежедневные тренировки в созерцании, воспоминании, непривязанности, милосердии и любви. Когда человек достигает «полного бескорыстия», он осознает истинную природу реальности. Есть разные пути на мистическую гору, но Хаксли предполагает, что пиковый опыт одинаков во всех традициях: бессловесная встреча без образов с Чистым Светом божественного.
Откуда мы знаем, что стоит идти по этому трудному пути? Мы должны поверить в это на слово великим мистикам. Хаксли пишет: «Природа этой единственной Реальности такова, что она не может быть воспринята непосредственно и немедленно, кроме тех, кто решил выполнить определенные условия, сделав себя любящими, чистыми сердцем и нищими духом». Однако мы можем попробовать первые шаги в гору и посмотрите, какие эмпирические результаты мы получим.
Что бы это ни было, The Perrennial Philosophy — это выдающаяся работа синтеза, которая привнесла глобальную духовность в господствующую западную культуру.Хаксли осудил «теологический империализм», который ценит только западные тексты, и познакомил многих читателей с уже знакомыми незападными учениями — Бхагавад Гита , Упанишад , учениями Будды, Чжуан Цзы, Руми. Тем не менее, это довольно своеобразный набор цитат. Есть много буддизма Веданты и Махаяны, много христианских мистиков-мужчин, но почти нет мистиков-женщин, только одна строчка из Иисуса и никаких цитат из Корана. В каком же смысле он универсален?
Хотя Хаксли писал, что вечная философия «извечна и универсальна», его книга была продуктом определенного времени и места.В первой половине своей жизни Хаксли был известен как непочтительный насмешник над религией, «человек, ненавидящий Бога», как написала одна газета. Он был внуком Томаса Хаксли, известного викторианского ученого, который высмеивал христианские суеверия и предполагал, что эволюционная наука может быть чем-то вроде новой религии.
Циничный внешний вид Хаксли сломался в 1930-х годах. Он больше не мог жить в материалистической, бессмысленной вселенной. Но вместо того, чтобы принять христианство, как это сделали такие сверстники, как Т. С. Элиот, он обратился к научной духовности своего друга Джеральда Херда, первого научного журналиста BBC.Херд думал, что психология и другие науки могут предоставить эмпирическую доказательную базу для духовных техник, таких как медитация. Эта эмпирическая духовность (моя фраза) понравилась Хаксли.
Он и Херд стали ведущими фигурами пацифистского движения 1930-х годов. Но они внезапно оставили надежду в Европе и переехали в Лос-Анджелес в 1937 году. На какое-то время они вместе с писателем Кристофером Ишервудом стали видными членами Общества Веданты в южной Калифорнии (Веданта — это форма индуистского мистицизма).Другой такой экспат, Алан Уоттс, прозвал их «мистическими эмигрантами». Когда разразилась Вторая мировая война, они столкнулись с большой критикой в Британии за «дезертирство» в Голливуд.
«Общество хорошо в той мере, в какой оно делает возможным созерцание для его членов»
Я подозреваю, что загадочные эмигранты чувствовали себя глубоко виноватыми за то, что бросили своих друзей и семьи в Европе. Это очевидно в некоторых отрывках из книги The Perrennial Philosophy , написанной во время войны:
Волнение по поводу событий, которые мы не в силах изменить, либо потому, что они еще не произошли, либо потому, что они происходят на недоступном расстоянии от нас, не достигает ничего, кроме прививки здесь и сейчас отдаленного или ожидаемого зла, которое является объектом наше бедствие.Слушать четыре или пять раз в день дикторов и комментаторов, читать утренние газеты и все еженедельные и ежемесячные газеты — в настоящее время это описывается как «проявление разумного интереса к политике»; Святой Иоанн Креста назвал бы это потаканием праздному любопытству и культивированием беспокойства ради беспокойства.
The Perrennial Philosophy был отчаянным ответом Хаксли на войну. Этим объясняется глубокий политический пессимизм книги — он пытался остановить войну, но потерпел неудачу.Он пишет, что современная цивилизация — это «организованное отсутствие любви»; реклама — это «организованное усилие по расширению и усилению тяги»; ХХ век — это «век шума». Большинство людей находятся в плену у различных форм идолопоклонства и эрзац-религии — поклонения прогрессу, поклонению технологиям и, прежде всего, поклонению национальному государству. Для Хаксли это все формы «религий времени», которые верят в будущие победы. Авраамические религии также в значительной степени являются религиями времени (утверждает он), вот почему они привели к такому кровопролитию.
«Царству насилия никогда не придет конец», — пишет Хаксли, — пока «большинство людей» не примут вечную философию и не признают ее «высшим фактором, общим для всех мировых религий». Единственный способ очнуться от кошмара истории — это сосредоточиться на «Вечном Сейчас». Это требует полной перестройки общества, чтобы установить новую инфраструктуру созерцания: «общество хорошо в той мере, в какой оно делает созерцание возможным для его членов». Это выглядело маловероятным, поэтому Хаксли удалился в пустыню Мохаве, чтобы попытаться стать святым.
Увы, полного самоотверженности оказалось непросто. The Perrennial Philosophy — великолепная энциклопедия мистицизма, но это не то же самое, что мистический опыт из первых рук. Сын Хаксли Мэтью после смерти отца задался вопросом: «Достигал ли когда-нибудь Олдос [трансцендентности] или нет; вот вопрос, который я задаю. Или все это интеллектуализировано, изложено в технических терминах и словах других людей, как в The Perrennial Philosophy ? »
Только в мае 1953 года Хаксли почувствовал, что наконец-то получил мистический опыт.И тогда он принял мескалин, психоделический препарат, содержащийся в кактусе пейот. Он обнаружил подъемник на мистическую гору. Он считал, что психоделики дают обычным людям возможность взглянуть на переживания, когда-то ограниченные святыми, и помогают таким интеллектуалам, как он, выйти за рамки концептуального мышления. Он также избавился от своей головы с помощью соматических практик, таких как тантра, гештальт-терапия, техника Александра. Он даже праздновал экстатический танец. Казалось, он расслабился и стал более мирным с самим собой в 1950-е годы — такие друзья, как Исайя Берлин, ушли, пораженные чувством его доброты.Вместе с этим расслаблением появился оптимизм в отношении того, что цивилизация не движется к краху. Возможно, вечная философия все-таки станет популярной.
Именно это и произошло спустя годы после его смерти. На протяжении 1960-х годов неизменную философию отстаивали такие личности, как Хьюстон Смит и Рам Дасс, оба они были друзьями и поклонниками Хаксли. Его продвигали в таких местах, как Институт Эсален в Калифорнии, и его отмечали в поп-культуре все, от Джона Колтрейна до Битлз.Перед своей смертью в 1963 году Хаксли стал хитом в университетских городках США, читая лекции о мистическом опыте тысячам очарованных студентов. Он появляется на обложке альбома «Битлз» Sgt Pepper’s Lonely Hearts Club Band (1967) и даже вдохновил группу на название Doors .
Сегодня самой быстрорастущей религиозной группой в США являются «духовные, но не религиозные», которые составляют 27 процентов населения (рост на 8 процентов за пять лет, по данным Pew Research).Как и Хаксли, эта группа практикует духовные техники из разных религий — йоги, осознанности, медицины растений — и стремится проверить эти методы с помощью эмпирической науки. Большинство американских христиан, опять же согласно Пью, теперь верят, что другие вероисповедания могут привести к небесам. Произошло необычайное возрождение созерцания: каждый третий американец пробовал заниматься йогой, а четверть британцев пробовали медитацию. В последнее десятилетие также произошло возрождение психоделических исследований, вдохновленное некогда скандальным утверждением Хаксли о том, что психоделические препараты могут приводить к мистическим переживаниям.
«Мистицизм для масс», предсказанный Хаксли, похоже, сбывается. Согласно опросам Gallup и Pew, количество американцев, которые говорят, что у них был один или несколько мистических переживаний, выросло с 22 процентов в 1962 году до 49 процентов к 2009 году. Вероятно, они станут более распространенными, если и когда психоделики будут легализованы. .
И все же, несмотря на все его популярное влияние, некоторые религиоведы отвергли вечность Хаксли. Первый ответный удар был сделан американским философом Стивеном Кацем в его статье «Язык, эпистемология и мистицизм» (1978).Кац заметил, что мистические традиции на самом деле очень разные. Они коренятся в различиях языка, символики и культуры; Если вы попытаетесь удалить «мистические переживания» из этой локальной почвы и создать глобальный синтез, вы получите нечто, лишенное большей части своего значения. У христианских мистиков есть христианский мистический опыт, у буддистов — буддийский мистический опыт и так далее.
Вместо «много маршрутов, одна вершина» Феррер предлагает «один океан, много берегов».
Это правда, что Хаксли приравнивает идеи, которые при ближайшем рассмотрении часто совершенно разные.И его глобальная, транскультурная духовность очень индивидуалистична и лишена всякой расы — нет ощущения, что мистическая жизнь укоренена в сообществах, с определенными практиками, ритуалами и руководителями. В то же время Кац предполагает, что мы никогда не сможем избежать нашей культурной обусловленности и все должны просто оставаться на своем пути. Великие мистики сами были синкретическими миксерами: святой Августин любил Плотина, святая Тереза Авильская любила стоиков, бывший архиепископ Кентерберийский Роуэн Уильямс любит буддизм.Почему бы нам тоже не быть синкретистами? Кац игнорирует степень, в которой мистические традиции могут быть сформированы нашей общей нейропсихологией (мистики были величайшими психологами своего времени, предположил Хаксли). Многие мистические практики основаны на когнитивной теории эмоций — идее о том, что наше обычное «я» состоит из привычных автоматических убеждений, которые мы можем замечать, исследовать и изменять. Неудивительно, что они открыли похожие методы самотрансформации.
Вторая серьезная критика перенниализма появилась в 2002 году, когда вышла книга Revisioning Transpersonal Theory психолога испанского происхождения Хорхе Феррера.Он указывает на то, что вечность иерархична и, следовательно, потенциально нетерпима. Все религии верны, но одни вернее других.
Этот рейтинг религий очевиден в трудах Хаксли. Он настаивает на том, что окончательные мистические переживания — это моменты недвойственного чистого сознания — за пределами любых представлений о «я» и «вы», за пределами эмоций, за пределами языка, образа и культуры. Это важно для его политической цели — объединить человечество под вечной философией — все нации и цвета сливаются в единое целое в Чистом Свете божественного.
Но на самом деле многие известные мистические переживания очень эмоциональны. Я — ты встречаешься с божественным в определенной форме: Иеговой, Кришной, ангелом Гавриилом и так далее. Это беспокоит Хаксли, потому что это открывает путь для разногласий и конфликтов, поэтому он настаивает на том, что «есть хорошие мистики и плохие мистики». Хорошие мистики, такие как немецкий теолог Мейстер Экхарт (1260-1328), переживают растворение эго в Чистом Свете, в то время как плохие мистики страстно сталкиваются с Я-ты.По этому определению Моисей, Иисус, Мухаммед, Святая Тереза, Святой Франциск, Руми и все, кто придерживается традиции религиозного мистицизма, являются плохими мистиками. Это немного богато для человека, у которого никогда не было мистического опыта, кроме как на наркотиках.
По словам Феррера, перениализм также делает чрезмерный акцент на индивидуальном опыте, что может привести к духовному нарциссизму и поиску острых ощущений (это слишком очевидно в психоделическом сообществе). Это может быть самоутверждение — доказательством философии являются особые переживания святых.Это игнорирует то, что канадский философ Ян Хакинг называет «эффектами зацикливания» — ментальный и соматический опыт часто принимает ту форму, которую мы ожидаем от него. Хаксли, например, во время одного ЛСД-путешествия решил, что любовь является «первичным и фундаментальным космическим фактом». Но это то, что он ожидал или надеялся обнаружить. Как парировал его друг Бертран Рассел, зачем объявлять одно состояние окончательным, а не другое.
Наконец, Феррер утверждает, что перенниализм является объективистским и эссенциалистским — он настаивает на том, что существует реальность духовных фактов, ожидающих своего открытия.По словам Феррера, это форма «тонкого картезианства», игнорирующего то, как люди конструируют реальность через наши тела, наши ритуалы, наши слова, действия и культуры.
Альтернативой для Феррера является «духовное участие». Люди сотворяют реальность в совместном взаимодействии с тайной. Это происходит не через «переживания» в голове отдельного человека, а через события и встречи, в которых может участвовать множество людей (вспомните Пятидесятницу), и которые могут иметь множество возможных направлений: «различные традиции приводят к принятию различных духовных решений. ультимативы ».Вместо «много маршрутов, одна вершина» он предлагает «один океан, много берегов». Это напоминает мультивселенную Marvel: «Ты идешь в Чистые земли? Отлично, я еду в Валгаллу! »
Участие Феррера завораживает и очень влияет на сегодняшнюю интеллектуальную культуру Нью Эйдж. Но у него есть ограничения. Возможно, это продукт Сан-Франциско, где базируется Калифорнийский институт интегральных исследований Феррера, но его философия так старается быть терпимой и неиерархической, что приводит к «открытому, дозволительному горизонту трансперсональных встреч».Это звучит не столько как пир Бога, сколько как свингерская вечеринка. Как и в гонке Додо в Алиса в стране чудес , «все выиграли, и у всех должны быть призы». Если вы не можете справиться с какой-либо иерархией , тогда вы попадете в либеральный релятивизм, который может быть столь же нетерпимым, как и более традиционные теории.
Феррер осознает, что это слабое место его аргумента, и неоднократно настаивает на том, что мы все еще можем оценивать между различными вариантами — например, между присоединением к группе квакеров или преступным культом, таким как семья Мэнсона, — оценивая эмансипацию традиции сила’.Насколько хорошо он борется с эгоцентризмом, насколько хорошо он «противодействует диссоциации от тела и других аспектов личности в целом» и насколько эффективно он «способствует экологическому балансу, социальной и экономической справедливости, религиозной и политической свободе, классовому и гендерному равенству. , и другие основные права человека »?
Короче говоря, насколько духовные традиции соответствуют ценностям либерализма Сан-Франциско. Почему выбирают именно эти ценности, а не другие? Если нет абсолютной реальности, нет истины, почему это критерии нашего духовного выбора? Феррер предает западные либеральные взгляды.Некий вид ранжирования или иерархии, вероятно, неизбежен, если мы хотим избежать полного релятивизма.
Во-вторых, меня беспокоит предположение Феррера о том, что существует множество «духовных пределов», а не одна конечная реальность, предлагаемая большинством духовных традиций. А как насчет загробной жизни — все ли мы переживаем загробную жизнь, которую ожидаем? Гуманисты рождаются один раз, а потом умирают, христиане рождаются один раз и попадают в вечный рай или ад, а буддисты рождаются неоднократно? Феррер говорит, что реальность сотворена людьми и «Тайной», но его множественные реальности кажутся очень рукотворными, уменьшая божественное в своей силе, славе и независимости от нас.
Даже сторонники многолетнего развития не согласны с одной версией вечной философии.
Здесь полезно привести аргумент американского философа Дэвида Бентли Харта в книге The Experience of God (2013). Это удивительно перенниалистическая книга для восточно-православного богослова (вдохновением она считает книгу Хаксли «Вечная философия »). Харт утверждает, что критики теизма путают богов с Богом. Духовная мультивселенная может быть наполнена множеством различных сил и богов, с которыми мы можем связываться и проявлять себя по-разному.Но они не абсолютны, они временные существа или силы, как и все мы. Бог, напротив, есть само Бытие, безусловная вечная сущность, из которой происходит существование и от которой зависят все вселенные.
Бытие может принимать разные формы, в зависимости от нашего состояния ума и культурных ожиданий, и оно может играть с этими ожиданиями. Но это по-прежнему Единое, Необусловленное, с которым мы можем столкнуться не только через мистические переживания, но и через логические выводы из странных фактов Бытия и сознания.
Тем не менее, согласие между всеми религиями возможно только на таких высоких абстрактных принципах, которые, как пишет английский теолог Кейт Уорд в книге Religion in the Modern World (2019), «слишком расплывчаты, чтобы служить основанием для настоящих религиозных убеждений». . Даже приверженцы многолетней философии не соглашаются ни с одной версией вечной философии. Сам Хаксли за свою жизнь перешел от более строгого перенниализма под влиянием Веданты к более расслабленному, принимающему тело махаяне / тантрическому перенниализму.
Уорд предлагает путь вперед в мире конкурирующих религиозных верований, который проводит грань между нетерпимым эксклюзивизмом и всевозможным релятивизмом. Это можно было бы назвать сочувствующим инклюзивизмом (мой термин, а не Уорда). Эта точка зрения предполагает, что хорошо иметь духовное сообщество, с которым можно практиковать, и один духовный путь, которому следует посвятить себя, иначе вы в конечном итоге будете плескаться на мелководье, по-настоящему ни к чему не придя. Вы неизбежно думаете, что одни пути лучше других, и это приведет к осуждению выбора некоторых людей — например, я не терплю человеческие жертвы.Возможно, вы подумаете, что ваш путь лучше других. Иначе зачем ему следовать?
Однако любой грамотный или любопытный человек не может не заметить интересного сходства между духовными техниками разных традиций — например, меня поражает сходство между стоицизмом и буддизмом. Мы можем учиться на других путях и путниках на нашем пути и распознавать мудрость (возможно, божественную мудрость) в других традициях. Мы можем встретить практикующих из других вероисповеданий в дружбе, когда Далай-лама встречается со своим другом Десмондом Туту.
Что особенно важно, мы всегда можем помнить, что Бог / высшая реальность больше, чем любая из наших религий, что человеческое понимание ограничено и склонно к ошибкам и греху (особенно грехам чрезмерной уверенности, высокомерия и нетерпимости), и мы, вероятно, все будем удивлены по пути. С этой точки зрения, межрелигиозный диалог — это не просто приятное внешкольное мероприятие — это важная часть нашего пути за пределы наших предубеждений и углубления в истину.
Не все примут такой инклюзивизм.Некоторые будут настаивать на резком выборе между Иисусом или адом, Кораном или адом. В некотором смысле чрезмерно определенная эксклюзивность — гораздо лучшая маркетинговая стратегия, чем сочувствующий инклюзивизм. Но если бы хотя бы часть населения мира открыла свой разум мудрости других религий, не отказываясь от собственной веры, мир стал бы лучше и более мирным местом. Как и Олдос Хаксли, я все еще верю в возможность возрастающего духовного сближения между различными религиями и философиями, даже если прямо сейчас кажется, что все идет в другую сторону.
.