Zvukobook.ru - Первый аудиокнижный | Эрик райнерт как богатые страны стали богатыми: Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными

Содержание

Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными

Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными ( How Rich Countries Got Rich… and Why Poor Countries Stay Poor by Erik S. Reinert).

В настоящей книге известный норвежский экономист Эрик Райнерт показывает, что богатые страны стали богатыми благодаря сочетанию государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций, а не благодаря свободной торговле. По утверждению автора, именно такая политика была залогом успешного экономического развития, начиная с Италии эпохи Возрождения и заканчивая сегодняшними странами Юго-Восточной Азии. Показывая, что современные экономисты игнорируют этот подход, настаивая и на важности свободной торговли, Райнерт объясняет это ним расколом в экономической науке между континентально-европейской традицией, ориентированной на комплексную государственную политику, с одной стороны, и англо-американской, ориентированной на свободную торговлю, — с другой.

Написанная доступным языком, книга представляет интерес не только для специалистов по экономической истории и теории, но и для широкого круга читателей.

Содержание:

КАК БОГАТЫЕ СТРАНЫ СТАЛИ БОГАТЫМИ, — и почему бедные страны остаются бедными 1
ПРЕДИСЛОВИЕ 1
БЛАГОДАРНОСТИ 1
ВВЕДЕНИЕ 2
I. ДВА ТИПА ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ 5
II. ЭВОЛЮЦИЯ ДВУХ РАЗНЫХ ПОДХОДОВ 11
III. ЭМУЛЯЦИЯ: КАК РАЗБОГАТЕЛИ БОГАТЫЕ СТРАНЫ 24
IV. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ: АРГУМЕНТЫ «ЗА», ОНИ ЖЕ «ПРОТИВ» 32
V. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ И ПРИМИТИВИЗАЦИЯ: КАК БЕДНЫЕ СТАНОВЯТСЯ ЕЩЕ БЕДНЕЕ 48
VI. ОПРАВДАНИЕ ПРОВАЛА: ОТВЛЕКАЮЩИЕ МАНЕВРЫ ПЕРИОДА «КОНЦА ИСТОРИИ» 57
VII. ПАЛЛИАТИВНАЯ ЭКОНОМИКА: ЧЕМ ПЛОХ ПРОЕКТ ЦЕЛЕЙ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ 66
VIII. ПРИВЕДИТЕ В ПОРЯДОК ЭКОНОМИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, ИЛИ УТРАЧЕННОЕ ИСКУССТВО СОЗДАНИЯ СТРАН СРЕДНЕГО ДОСТАТКА 75
ПРИЛОЖЕНИЕ I — ТЕОРИЯ ДАВИДА РИКАРДО О СРАВНИТЕЛЬНОМ ПРЕИМУЩЕСТВЕ В МЕЖДУНАРОДНОЙ ТОРГОВЛЕ 82
ПРИЛОЖЕНИЕ II — ДВА ПОДХОДА К ОБЪЯСНЕНИЮ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ, БОГАТСТВА И БЕДНОСТИ СТРАН 83
ПРИЛОЖЕНИЕ III — ТЕОРИЯ НЕРАВНОМЕРНОГО РАЗВИТИЯ ФРЭНКА ГРЭМА 84
ПРИЛОЖЕНИЕ IV — ДВА ИДЕАЛЬНЫХ ТИПА ПРОТЕКЦИОНИЗМА В СРАВНЕНИИ 84
ПРИЛОЖЕНИЕ V — ДЕВЯТЬ ПРАВИЛ ЭМУЛЯЦИИ БОГАТЫХ СТРАН ФИЛИППА ФОН ХОРНИГКА (1684 г.) 84
ПРИЛОЖЕНИЕ VI — КАЧЕСТВЕННЫЙ ИНДЕКС ВИДОВ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ 85
БИБЛИОГРАФИЯ 85
Примечания 89

КАК БОГАТЫЕ СТРАНЫ СТАЛИ БОГАТЫМИ,
и почему бедные страны остаются бедными

Поскольку каждый, кто критикует чужие системы, обязан заменить их своей собственной той, которая лучше объясняла бы суть вещей, мы продолжим наши размышления, чтобы исполнить этот долг.
Джамбаттиста Вико, La Scienza Nuova, 1725 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Когда в 1999 году люди впервые вышли на улицы Сиэтла, протестуя против действий Всемирной торговой организации и связанных с ней международных финансовых организаций, и впоследствии, когда эти протесты многократно повторялись в разных местах, демонстранты выступали конкретно против традиционного мышления — той экономической ортодоксии, которая легитимизировала и аналитически обосновала политику и рекомендации этих организаций. Рискуя сделаться посмешищем, последние 20 лет эта теория настаивает на том, что саморегулирующиеся рынки приведут к экономическому росту всех стран, если сократить роль государства до минимума.

Эта ортодоксия распространилась в 1970-е годы с рождением стагфляции , когда кейнсианская экономика и экономика развития стали подвергаться интеллектуальным нападкам. Фискальные кризисы в государствах всеобщего благосостояния, начавшиеся в 1970-х годах, а также последовавший провал экономик центрального планирования послужили молодой ортодоксии дополнительной поддержкой, несмотря на явный провал монетаристических экспериментов в начале 1980-х. Сегодня только крайние фундаменталисты выступают за экономику, либо полностью саморегулирующуюся, либо полностью управляемую государством.

Эта книга рассказывает об основных экономических и технологических силах, которые надо обуздать, чтобы не мешать экономическому развитию. В ходе анализа Райнерт приходит к выводу, что «развитие недоразвитости» является результатом неразвитости и непопулярности таких видов экономической деятельности, для которых характерны возрастающая отдача от масштаба производства и улучшенный кадровый потенциал, а также производственные мощности. Райнерт приводит исторические экономические примеры в новом контексте.

В книге утверждается, что из истории можно почерпнуть важнейшие экономические уроки, если только не искажать исторические факты. Райнерт предполагает, что для сегодняшних бедных стран наибольший экономический интерес представляет история Соединенных Штатов. Год 1776-й был не только годом первого издания «Богатства народов» Адама Смита, но и годом начала первой современной войны за национальное освобождение — войны против британского империализма. «Бостонское чаепитие», в конце концов, было чисто меркантилистской акцией. Экономическим теоретиком американской революции был не кто иной, как знаменитый министр финансов Александр Гамильтон, признанный сегодня пионером явления, которое принято называть «промышленная политика».

Представим себе, на что была бы похожа экономика США, если бы Конфедерация южных штатов победила северных союзников, если бы в конце XIX века не произошло стремительной индустриализации экономики США. Как утверждают кураторы Смитсоновского музея американской истории, США не удалось бы преодолеть технологическую отсталость, которую американские участники продемонстрировали во время Всемирной выставки 1851 года. Соединенные Штаты могли бы не стать мировым экономическим лидером уже в начале XX века.

Райнерт рассказывает, как после Второй мировой войны было решено применить в Германии, развязавшей две мировые войны, план Моргентау, чтобы низвести ее до уровня сельскохозяйственного государства. Напротив, в Западной Европе и Северо-Восточной Азии (СВА) генерал Джордж Маршалл способствовал рождению послевоенного кейнсианского золотого века: его план по ускорению экономического восстановления этих регионов должен был создать cordon sanitaire вокруг молодого советского блока. Помощь, которую Америка оказывала этим странам во время их послевоенного восстановления, была совсем иной, чем та, которую она оказывает бедным странам сегодня; разница состоит не только в объеме помощи, но и в том, что касается финансирования правительственных бюджетов и обеспечения пространства для формирования экономической политики.

Для экономического развития необходимы глубинные, качественные перемены не только экономического, но и общественного строя. Из-за того, что во многих бедных странах понятие экономического развития было сведено к накоплению капитала и перераспределению ресурсов, экономическая отсталость стала постоянной чертой. Эрик Райнерт расширяет наше понимание неравномерного развития, делясь глубокими познаниями в области истории экономической политики; его книга одновременно захватывает и заставляет задуматься.

К. С. Джомо, помощник Генерального секретаря ООН по вопросам экономического развития, основатель и председатель Международной сети специалистов по экономике развития

БЛАГОДАРНОСТИ

Основные идеи этой книги очень стары, так что прежде всего я обязан многочисленным экономистам, теоретикам практикам, которые на протяжении последних 500 лет успешно создавали богатство, вместо того чтобы его распределять.

Мое знакомство с этими уважаемыми личностями состоялось в 1974–1976 годах. В то время моя жена работала в библиотеке Кресса при Гарвардской школе бизнеса; библиотека специализировалась на авторах-экономистах, живших до 1850 года, и была доступным хранилищем их идей. Мой преподаватель экономической теории в швейцарском университете Санкт-Галлена Вальтер Адольф Йор (1910–1987) был верен некоторым старым экономическим идеям континентальной Европы, а в библиотеке Кресса я познакомился с Фрицем Редлихом (1892–1978), представителем немецкой исторической школы, который ввел меня в мир идей Вернера Зомбарта.

Эрик Райнерт «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» (М.: НИУ ВШЭ, 2015)

От названия книги норвежского экономиста Эрика Райнерта (род. 1949) на первый взгляд веет публицистикой. В западной литературе в моде подобные названия. У популярного историка Ниала Фергюсона: «Империя. Чем современный мир обязан Британии» (в оригинале еще более претенциозно: “Empire. How Britain made the Modern World”), «Цивилизация: чем Запад отличается от остального мира». Или книга Асемоглу и Робинсона “Why nations fail”. Труд Райнерта академичен, однако написан весьма и весьма увлекательно. К тому же вы не встретите у Райнерта апологетики Запада, в которой нередко обвиняют того же Фергюсона.

Райнерт – выпускник Гарвардской школы бизнеса – особо выделяет метод ситуационного исследования, привитый ему в стенах школы. Он пишет, что Эдвин Гей (1867 – 1946), основатель и первый декан заведения, был последователем Густава Шмоллера (1893 – 1917) – представителя немецкой исторической школы (школы экономики, не следует путать с немецкой исторической школой права – прим. Е.Г.). Влияние исторической школы на Райнерта отчетливо прослеживается во всем повествовании. Фридрих Лист (1789 – 1846) – один из наиболее часто упоминаемых Райнертом экономистов (наряду с Йозефом Шумпетером).

Райнерт пытается разобраться с тем, почему растет разрыв между бедными и богатыми странами. Спешу заметить, сторонников «отнять и поделить» Райнерт разочарует: перераспределение доходов в виде финансовой помощи бедным странам не решает проблему бедности, а только усугубляет её, убивая мотивацию работать. Но именно такую стратегию избрали критикуемые Райнертом международные финансовые структуры.

Внутри страны с открытой экономикой кейнсианская установка на стимулирование спроса за счет расходов госбюджета также не приведет к росту. Увеличится импорт, но оживления местного производства не будет.

Не разделяет автор и упрощенного институционального подхода: обеспечьте нужные институты, и будет процветание. Хотя для «Другого канона» экономической науки, формулируемого Райнертом, институты важны, в его подходе важнее способ производства. Качественные различия между видами деятельности – ключ к объяснению неравномерности мирового развития.

Райнерт начинает с анализа мейнстрима экономической науки, обслуживающего современную глобализацию, олицетворяемую такими международными институтами как Всемирный банк и МВФ. Ключевой объект критики Райнерта – теория международной торговли, настаивающая на специализации на основе сравнительного преимущества (Давид Рикардо). Теория Рикардо, указывает Райнерт, основана на ошибочной трудовой теории ценности, в чистом виде сохранившейся теперь только в коммунистической идеологии. Отмечу для интересующихся, что критический разбор трудовой теории ценности можно найти в «Философии права» В.С. Нерсесянца.

Абсурдность последовательного проведения в жизнь теории сравнительного преимущества Райнерт демонстрирует гипотетическим примером: «После шока 1957 года, когда Советский Союз запустил первый спутник и стало ясно, что СССР опережает США в космической гонке, русские могли бы, вооружившись торговой теорией Рикардо, аргументированно утверждать, что американцы имеют сравнительное преимущество в сельском хозяйстве, а не в космических технологиях. Последние, следуя этой логике, должны были производить продовольствие, а русские – космические технологии».

Конечно, это доведение до абсурда, ибо отставание американцев от СССР в космической отрасли не было значительным. Но не менее абсурдными (в свете аргументов Райнерта) выглядят заявления некоторых российских общественных и политических деятелей о необходимости сырьевой специализации России (концепт «энергетической сверхдержавы» и др.). Сырьевая специализация, по Райнерту, это специализация в бедности.

Грозно звучит предупреждение Райнерта «нефтегазовым империалистам»: «Сравнительное превосходство в экспорте природного происхождения рано или поздно приведет страну к убывающей отдаче, потому что мать-природа предоставляет этой стране один из факторов производства, качественно неоднородный, и вначале, как правило, используется та его часть, что качественно лучше». Горестно в свете этих слов читать новости о разработке всё новых месторождений никеля и меди, выдаваемой за небывалый прогресс российской экономики, на фоне умерших заводов обрабатывающей промышленности, превращенных в очередной «центр торговли и развлечений» или офисный центр.

Райнерт не отвергает идею свободной торговли совсем, отмечая, кстати, что первоначально эта идея означала отсутствие монополии, а не тарифов. Идею глобальной свободной торговли надо оценивать в конкретном контексте. Автор цитирует ЮНКТАД (Конференция ООН по торговле и развитию): «Симметричная торговля выгодна обеим сторонам, а несимметричная невыгодна бедным странам».

Истоком успешного развития является не специализация в рамках международного разделения труда, а эмуляция – копирование, имитация с целью сравняться или превзойти. Райнерт выделяет мальтузианские виды деятельности с убывающей отдачей и шумпетеровские виды деятельности с возрастающей отдачей. Специализация на видах деятельности с убывающей отдачей приводит к специализации в бедности. Отсутствие возрастающей отдачи не позволит даже очень квалифицированному маляру подняться до уровня Билла Гейтса.

Виды деятельности с убывающей отдачей – сельское хозяйство, добыча минерального сырья: «Если вы вкладываете все больше тракторов или трудовых ресурсов в одно и то же картофельное поле, то по достижении определенного момента каждый новый работник или новый трактор будут производить меньше, чем предыдущие». В промышленности иная ситуация – расширение производства ведет к снижению издержек на единицу продукции.

«Компании в большой степени могут влиять на цену того, что они продают». Цены на сырьевые товары подвержены большим колебаниям, зачастую непредсказуемым. В то же время производитель инновационных товаров сам устанавливает цены.

Успешная стратегия страны основана на развитии обрабатывающей промышленности: «Богатые страны разбогатели благодаря тому, что десятилетиями, а иногда и веками их правительства и правящая элита основывали, субсидировали и защищали динамичные отрасли промышленности и услуг».

Бедным странам запрещают использовать эти стратегии, консервируя их отсталость. Запрет на развитие промышленности с использованием протекционизма – инструмент неоколониализма, по мнению Райнерта: «Основной признак колонии – отсутствие в ней обрабатывающей промышленности».

Обоснованием запрета служит убеждение, что свободная торговля в условиях международного разделения труда сама по себе выравнивает уровень жизни в мире: «На международном уровне стандартная экономическая наука доказывает, что воображаемая нация чистильщиков обуви и посудомоек может сравняться по благосостоянию с нацией, состоящей их юристов и биржевых брокеров». Эта интеллектуальная ошибка основана на рикардовой теории, в которой обмен производится между абстрактными трудочасами, без учета качественных различий между видами деятельности. Но нельзя сравнивать трудочас времен каменного века и трудочас в Силиконовой долине.

Райнерт критикует столь любимое западными авторами использование метафор. По-моему, оно чуть ли не повсеместно. К примеру, в экономике мы знаем «невидимую руку» Адама Смита, в социологии и национализмоведении – «воображенные сообщества» Бенедикта Андерсона (“imagined communities”). Райнерт призывает идти от фактов к обобщениям, а не от метафоры к реальным проблемам. Хорошая экономическая теория должна отражать успешный опыт развития, успешную экономическую политику. Но успех мог быть достигнут и просто в результате использования применимого опыта (использования возрастающей отдачи), даже без осознания того, какие именно механизмы приводят к успеху (автор приводит аналогию с профилактикой цинги употреблением цитрусовых до открытия витамина С).

Анализируя истоки «Другого канона», Райнерт обращается к мыслям авторов Нового времени, критиковавшим экспорт сырья и импорт товаров, произведенных из этого сырья. В ту эпоху аристотелево представление о мире как «игре с нулевой суммой» вытесняется взглядом, что богатство можно не только завоевать, но и создать путем использования инноваций. Любопытно в этой связи, что Райнерт отмечает благотворное влияние византийских философов, перебравшихся в Италию в результате падения Константинополя в 1453 году. По его мнению, влияние восточной Церкви утвердило более динамичную версию Книги Бытия, повлиявшую на проинновационные установки: «Бог создавал мир 6 дней, а оставшуюся созидательную работу оставил человечеству. Следовательно, создавать и внедрять инновации – это наша приятная обязанность». Трудно комментировать этот пассаж автора, ибо он не дает ссылок на культурологические работы, анализирующие влияние религиозных установок Православной Церкви на инновационный процесс. Однако этот брошенный мимоходом тезис Райнерта, наверное, следовало бы проверить, принимая во внимание культивируемые в России (как либералами, так и антилибералами) представления о несовместимости Православия и развития.

Успех стран, бедных природными ресурсами, в том числе землей, Райнерт демонстрирует примерами Венеции и Голландии. Англия во многом эмулировала строй Голландии. Испания же, насытившись золотом из заокеанских колоний, деградировала в индустриальном отношении. На примере Испании Европа поняла, что «истинные золотые рудники – это не физические золотые копи, а обрабатывающая промышленность».

Экономический строй более успешных стран эмулируется даже тогда, когда есть понимание того, что превзойти первопроходцев будет невозможно. Райнерт приводит пример Австралии. Создавая промышленный сектор, австралийцы понимали, что их промышленность не будет такой эффективной, как британская. Но наличие обрабатывающей промышленности удерживает зарплаты на определенном уровне.

Рассматривает Райнерт и вопрос о влиянии образования на благосостояние страны. Ключом к благосостоянию образование не является, если нет спроса на образованный персонал. В странах, находящихся в технологическом тупике, образование будет стимулировать поток эмигрантов. Развитие образования дает эффект только вместе с промышленной политикой.

Инвестиции в науку в стране с деградировавшим производством спонсируют промышленность других стран.

Много внимания уделяет Райнерт смене технико-экономических укладов. Отправной точкой его рассуждений являются идеи Йозефа Шумпетера (1883 – 1950) – питомца «австрийской экономической школы». Заслугой Шумпетера является то, что он показал роль предпринимателя и инноваций в капиталистической экономике. «Созидательное разрушение», внимание на котором акцентировал Шумпетер, характеризуется появлением новых отраслей промышленности и исчезновением старых. При этом стремительный рост производительности резко поднимает уровень жизни: зарплата старпома на пароходе выше, чем зарплата старпома на паруснике, несмотря на то, что управлять парусником сложнее. Рост зарплат в передовой отрасли в ХХ веке был связан и с установкой «мой работник – это еще и мой покупатель» (фордизм).

Рост уровня зарплат в передовой отрасли подстегивает рост зарплат в остальных отраслях. Именно поэтому парикмахеры в индустриальных странах зарабатывают больше, чем в природоресурсных и аграрных. Несмотря на то, что внутри одной страны уровень зарплат в сельском хозяйстве ниже, чем в промышленности, занятые в сельском хозяйстве тоже выигрывают от индустриализации за счет этого синергетического эффекта.

Райнерт утверждает, что аргумент о синергетическом эффекте использовался в 1820-е для убеждения фермеров США в необходимости индустриализации в условиях протекционизма. Им объяснили, что это приведет к удорожанию промышленных товаров, но в будущем развернется спираль богатства.

Для индустриальной экономики рост населения – благо. Для страны, специализирующейся на видах деятельности с убывающей отдачей – зло: «Если в стране нет альтернативного источника занятости населения, то убывающая отдача приведет к тому, что реальная зарплата начнет падать. Чем дольше страна специализируется на сырьевых товарах, тем она беднее».

Убывающая отдача – причина переселения народов. Об этом писал еще Маршалл в 1890 году в «Принципах экономической науки» (работа эта в советское время была переведена на русский язык, но с тех пор вроде не переиздавалась). И в наше время специализация в бедности вызывает массовый исход людей из бедных стран. Но утечка мозгов характерна и для развитых стран. В США исследователи стремятся уехать со Среднего Запада на восточное, либо западное побережье, поближе к промышленной среде.

Высокая рождаемость в бедных странах объясняется отсутствием социального страхования.

Последствия фритрейдерских установок, оторванных от контекста, Райнерт анализирует на примере Монголии. Российскую «шоковую терапию» он, разумеется, тоже оценивает негативно, но она в его книге не анализируется.

До реформ 1991 года Монголия развивала промышленный сектор, снижалась доля сельского хозяйства. После открытия страны для международной торговли в 1991 году физический объем производства упал на 90%. Многие люди вернулись к кочевому скотоводству. В 2000 году процентная ставка составляла 35%, но представители USAID сетовали на низкую культуру предпринимательства. Райнерт, выступавший экспертом в парламенте Монголии, пишет, что Всемирный банк предлагал Монголии рецепты, точно такие же, как и другим развивающимся странам, не взирая на специфику видов деятельности и местные условия. Автор высмеял подобный подход, проявленный в рекомендации Джеффри Д. Сакса выбрать в качестве специализации производство компьютерных программ. В стране, где за исключением столицы только 4% жителей имеют дома электричество.

В настоящее время проводить реиндустриализацию значительно сложнее, чем после Второй мировой войны. Это связано с защитой инноваций патентами. Кроме того, сектор продвинутых услуг зависим от спроса, предъявляемого старой промышленностью: «Он просто не возникает в странах, где население пасет коз, потому что у него нет покупательной способности».

Деградация производственной системы ведет и к упрощению социальной системы: страна превращается из интегрированного национального государства в родовое сообщество. Специализация на сырьевых товарах, по мнению Райнерта, способствует созданию феодального политического строя.

Актуальность идей Райнерта для России.

Райнерт отвергает экономический неолиберализм, но его критика ортодоксии основана на экономических аргументах и потому заслуживает внимания. Этот подход выглядит более продуктивным, чем то направление International Political Economy, которое учит «думать политически о так называемых экономических процессах» и пытается объяснять глобальные экономические проблемы со ссылкой на Грамши, не считая нужным вспомнить закон убывающей предельной полезности (именно такой вариант излагался автору настоящих строк в ознакомительном курсе IPE в Университете Манчестера).

Райнерт отвергает и призывы к глобальному перераспределению доходов. Задача не в том, как их перераспределить, а как создать условия для роста доходов в бедных странах.

Когда читаешь Райнерта, трудно отделаться от ощущения, что многое из сказанного им в отношении бедных стран, увы, применимо и к постсоветской России. В то же время деиндустриализация России не была, к счастью, тотальной. Есть и внутренний инвестиционный и человеческий потенциал. Это, в частности, наши российские промышленники, которые пусть и в не самых передовых отраслях (российская промышленность плавит чугун и производит слябы, закупая в то же время современное оборудование для металлургии и инжиниринговые услуги в Германии и других странах Европы), но тем не менее собрали успешные по глобальным меркам компании. Некоторые из них уже инвестируют в производство продукции более «высоких переделов» (авиастроение, транспортное машиностроение).

К сожалению, Райнерт склонен видеть первопричину в способе производства (не в марксовом значении, а скорее в привязке к технологиям и влиянию убывающей / возрастающей отдачи). Но сложно объяснить, почему исторически одни выбрали правильный способ производства (Голландия, Англия), а другие – нет (Испания). Одним повезло с правителем, а другим – нет?

Стимулирует инновации, по мнению Райнерта, и нехватка природных ресурсов. Впору вспомнить о «ресурсном проклятии России», но не хочется, поскольку есть страны, сознательно консервирующие собственные ресурсы. Иными словами, это вопрос общественного выбора, если, конечно, есть общество.

Райнерт, конечно, высказывается мимоходом о роли конкуренции между европейскими странами, войн между ними, практически в духе упомянутого Ниала Фергюсона. Трудно не вспомнить Петра I, военные устремления которого были связаны с развитием отечественной промышленности. Проблема лишь в том, что в России война очень быстро возрождает военный тип общества в смысле, раскрытом Гербертом Спенсером. И сторонников военного типа не смущает, что ведущие в военно-политическом отношении страны (США, Великобритания) уже давно (с XIX века, как минимум) организованы по промышленному типу, а не по военному.

Эти «скелеты в шкафу» возвращают нас к разговору об институтах и культуре, приветствующей предпринимательство и инновации, но не только. Если представить рецептуру Райнерта как laissez—faire внутри и избирательный протекционизм, то встает вопрос о потерях потребителей в результате протекционизма. Нынешние события вокруг санкций и контрсанкций обнажили голоса недовольных, которые нельзя просто игнорировать.

Кроме того, за годы «постиндустриального общества» российское общество успело забыть о значении промышленности. Не стану демонстрировать это непопулярностью рабочих профессий (тут причина, как представляется, в другом). Но россиянам банально нужно объяснять с детства роль промышленности в процветании страны. Иначе вкупе с примитивнейшими установками на «специализацию» появляются голоса, подобные памятному автору сих строк, который в годы обучения в Высшей школе экономики на лекции Г.А. Явлинского услышал от аспиранта факультета экономики тезис о необходимости специализации России на проституции по причине красоты российских женщин. Вот такие вот гримасы «рикардианского либерализма»!

В России много музеев с военной тематикой (не всегда, увы, интересных), но, к сожалению, мало музеев промышленности, где можно собственными глазами увидеть (а может быть и потрогать руками!) механизмы и машины, узнать истории людей, благодаря которым Россия, несмотря на глубочайший кризис конца ХХ века, всё же одна из крупнейших мировых держав. «Индустриализация сознания» россиян – тоже важная составляющая процесса реиндустриализации, сопутствующая привитию уважения к частной собственности и результатам предпринимательского творчества.

P.S. Ну и напоследок. Автор настоящих строк частенько сталкивается с неприязнью различных «патриотически настроенных граждан» к Высшей школе экономики, которым оная институция видится «рассадником русофобии» и чуть ли не центром заговора против России. Внимание таких читателей хотелось бы обратить на то, что книга Райнерта с критикой неолиберализма, МВФ и Всемирного банка вышла в издательстве ВШЭ, а перевод ее выполнен под редакцией научного руководителя факультета экономических наук В.С. Автономова, ранее, кстати, переводившего на русский язык Йозефа Шумпетера, за что ему огромное спасибо.

Э. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными. М., 2020.

Прочитал наконец купленную два месяца назад книжку Эрика Райнерта «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными». Автор — видный экономист, который работал во множестве стран, в этом деле уже почти полвека, книгу написал в пику адептам свободного рынка. У нас ее перевела оперативно ВШЭ, а у меня, значит, переиздание 2020 г.

Вкратце основной тезис книги можно изложить так. Есть производство с возрастающей отдачей, а есть с убывающей. Производство с возрастающей отдачей — это то, которое при вкладывании в него ресурсов дает больше продукции. Это промышленность: больше сырья, станков, рабочих рук — закономерно больше продукции. Производство с убывающей отдачей — в первую очередь аграрное. На определенном этапе вливание ресурсов в него бессмысленно — сколько людей, тракторов и удобрений не вкладываешь в землю, она больше, чем может, не даст. Ок. Поэтому страны, выбравшие производство с возрастающей отдачей, живут лучше, чем те, что выбрали — с убывающей. То есть, промышленные страны живут лучше, чем аграрные. Вот такая главная мысль.

Погодите смеяться, это еще не все. Автор люто, бешено ненавидит современную либеральную экономическую мысль и доказывает, что страны с промышленностью живут, чем живущие на сырьевом и аграрном секторе, потому что рост производства ведет к увеличению дохода во всех областях общества, а рост импорта производства с убывающей отдачей приводит к падению дохода параллельно с истощением продукции. То есть, богатые страны, которые осуществляют экспорт оборудования и импорт сырья, будут жить лучше за счет бедных стран. И эта схема работает в любых условиях. Даже неэффективная в целом промышленность, которая не может конкурировать с общемировой — лучше, чем вообще никакая. А значит, до того, как страны не станут равномерно промышленными, вопрос о том, как сделать из бедных стран богатые — бессмысленнен.

Для иллюстрации автор очень часто обращается к истории, постоянно цитируя мыслителей и экономистов прошлого, в том числе таких замшелых, что их давно никто не помнит (в предисловии автор слезливо и трогательно рассказывает, как спасал от утилизации в архивах и библиотеках их писанину 18-19 века). Он рассказывает о том, как именно ставка на производство с возрастающей отдачей сделала великими государства, лишенных внутрисырьевых ресурсов или с труднодоступным сырьем: итальянские города-республики, Англию эпохи Промышленной революции, США 19-20 столетия, все колониальные империи, которые сознательно препятствовали росту промышленности в колониях. И т.д. и т.п. вплоть до «азиатских тигров» 1970-80-х, которые поднялись сначала на росте легкой промышленности, а потом и крупной, когда международный капитал, израсходовав экономию на рабочих ресурсах в Японии, перешел в Корею, потом в Тайвань, потом в Таиланд, потом в Китай и т.д.

Может показаться, что автор стоит за автаркию, но на самом деле нет. Он считает просто, что открытость международному рынку может и должна произойти только в условиях стабилизации и укрепленности национальной промышленности. Слишком быстрая и сильная интеграция по сравнению с экономически более сильными странами приведет к тому, что они будут экономически уничтожать конкурентов ради получения сырья. Соответственно, быстрее всего уничтожаются наукоемкие, инновационные отрасли и меньше всего — примитивные, сырьевые и аграрные. Это автор подробно иллюстрирует примерами из истории стран Восточной Европы.

Львиную долю книги составляют бесконечные опровержения современной либеральной экономической теории. Марксисту это читать просто-напросто скучно, так как все это мы знаем из без Райнерта. Что она неэффективна, что она оторвана от жизни, что экономисты-эксперты реальной экономики не знают и оперируют совершенно абстрактными категориями, что теория свободного рынка и невидимой руки, которая приводит к автоматическому выравниваю доходов, сотни раз опровергалась практикой жизни, что сам Адам Смит и Давид Рикардо вовсе не были адептами теории свободного рынка и были вполне себе патриотами-меркантилистами, чье учение потом порядком извратили — и т.д. и т.п. При этом корень зла автор видит именно в теории Рикардо, которая вместо рассмотрения особенностей производства, международной торговли и инноваций поставила в центр экономики абстрактный труд, равный между собой и различаемый только величиной по трудовому времени. Автор, видимо, считает, что это не так, но ни разу не объясняет, как на самом деле.

В связи с этим некоторый интерес также представляет взгляд автора на генезис мировой экономической мысли. Он обвиняет ее в том, что она вся зиждится на представлениях на школе Адама Смита и Давида Рикардо, где в центре внимания находится труд работника, а не производительная сфера. В его представлении экономика развивалась так: от философов, библеистов и предпринимателей к физиократам и меркантилистам эпохи становления капитализма, потом школа Адама Смита и далее на мальтусианцев и учение Рикардо. От первого произошли кейнсианцы, а от второго — марксисты.

В противоположность этому он развивает другую версию развития экономической науки, которую называет «Другой канон». Его он ведет от трудов мыслителей эпохи Возрождения: Джованни Ботеро, де Лаффемас, Ж.-Б. Кольбер, фон Хорнигх, а также протекционистская деятельность Тюдоров с 1485 г. Далее у него сложная запутанная схема развития этого «Канона», напоминающая схему немаленькой канализации: немецкий камерализм и антифизиократия, немецкая историческая школа, Маркс-Шумпетер-Зомбарт-Веблен. Параллельно — развитие англо-саксонской мысли: Александр Гамильтон, Дэниел Реймонд, М.Г. Кэри. Параллельно — Фридрих Лист и Япония после революции Мэйдзи. Итого получаем протекционистскую политику США и Японии в начале ХХ в. и «азиатских тигров» позднее. Эта историософическая теория интересная, но изложив ее на десятке страниц, он больше никогда к ней не возвращается.

Что интересно, обвинения автор адресует и марксизму. Про марксизм и советскую экономику у него мало и скупо, но отрицательное отношение просматривается. Маркс пострадал за то, что пошел в том же русле, рассматривая труд как основополагающую ценность при капитализме и обратился к трудовой теории ценности Рикардо. Про плановую экономику соцблока он вообще ничего толком не говорит, но при этом не раз утверждает, что это практически зеркальная замена «свободной экономике» на Западе. Нет, я не шучу: «Получается, что коммунизм и либерализм — это если не родные, то двоюродные братья, два абстрактных теоретических учения витающих над тривиальными фактами реального мира. В обеих теориях не хватает того, что мы называем капиталом человеческого духа и воли (нем. Geist- und Willens-Kapital)- новых знаний, инноваций, предпринимательства, лидерства и организационных способностей». Мдя…

Я не буду это критиковать, так как я уже устал. По сути, вот этот набор тезисов — возрастающая отдача лучше убывающей, выбравшие ее страны молодцы, богатые страны живут за счет бедных, бедные страны никогда без изменения экономики не станут богатыми, МВФ плохой, вся мировая экономическая теория дерьмо козлиное, бу-бу-бу, бу-бу-бу — повторяется всю книгу. Все долбанные триста с лишком страниц без малейшего изменения аргументации. Все самое существенное в книге, что есть, таким образом, можно изложить в тоненькой брошюре. Все остальное — совершенно необязательно и даже несет характер не вкусного гарнира к блюду, а просто нудных повторялок.

Повторяю, что для марксиста большая часть таких повторялок малоинтересна, так как мы все это и так знаем. И про роль богатых стран в ограблении бедных, и про неравномерный товарообмен в мировой экономике, и про то, что вид производства влияет на общественные отношения, что немеханизированный труд дешевле автоматического, что Англия разбогатела на обработке шерсти в других странах, как сейчас США живет за счет машиностроения, собираемого из запчастей рабочими в Мексике и т.д. и т.п. По сути, три четверти того, что говорит автор — вполне совпадает с марксизмом, даже если он об этом не думает или в своем яром радикализме против экономических либералов сказать боится. При этом, конечно, моменты, которые в его теорию не укладываются, он не рассматривает. Почему это, например, та же Россия, выбравшая еще в 18 веке возрастающую отдачу, потом достигла таких жалких результатов в этом? Какого черта автоматизация выгодна, если якобы в центре экономики не «абстрактный труд» работника? И так далее — работа не историческая, а теоретически-прокламативная.

Наиболее интересными были отступления автора с рассказами о случаях на работе, благо, он работал в 60 странах и свет повидал. Как в Танзании на заседании парламента генерал удивлялся, что МВФ хочет разорить его страну (кто бы мог подумать, да?), как Норвегия платила оленеводам ссуду на ограничение продажи оленины и ссуда стала равняться их доходу, как индустриальная Монголия благодаря падению железного занавеса разорилась в считанные годы, и там осталось только две промышленные области: сбор птичьего пуха и производство алкоголя, и эксперты МВФ посоветовали в ответ наладить производство электроники. В стране, где электричество было более-менее стабильно разве что в столице. В общем, интересно, но таких рассказов не очень много.

Доставил и финал книги, в котором автор предупреждает о грядущем мировом кризисе: «Нарастает угроза финансового кризиса, после которого кейнсианство придется возрождать в новых условиях и в глобальном масштабе Свободная торговля в качестве основы экономического порядка в мире, вероятно, отсрочит решение будущих проблем так же, как упорная вера в золотой стандарт отсрочила приход к кейнсианству в 1930-е годы. Как писал Кристофер Фримен, растущее с 1980-х годов экономическое неравенство (аналогичные всплески неравенства случались в 1820, 1870 и 1920-е годы) связано со сменой технико-экономической парадигмы. Такие смены всегда несут критические структурные изменения, спрос на новые умения, высокую прибыль в новых отраслях промышленности и бум на фондовом рынке». Книга 2007 г. с дальнейшими изменениями, кстати.

В общем, эту книгу можно почитать, но только если вы неофит, уровень знаний которого меньше, чем у читателя Рабкора или Социального компаса. А я все самое нужное получил уже из первой главы и дальше только зря потерял время. Работу буду использовать, конечно, но перечитывать не тянет и не потянет, я думаю, никогда.

Эрик Райнерт «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» (М.: НИУ ВШЭ, 2015)

Растущая или убывающая отдача связаны и с типом конкуренции. Для убывающей отдачи с затрудненной дифференциацией товара (т.е. присущей товару гомогенностью) характерна совершенная конкуренция. А вот растущая отдача создает власть над рынком: «Компании в большой степени могут влиять на цену того, что они продают». Цены на сырьевые товары подвержены большим колебаниям, зачастую непредсказуемым. В то же время производитель инновационных товаров сам устанавливает цены.

Инвестиции в науку в стране с деградировавшим производством спонсируют промышленность других стран.

Высокая рождаемость в бедных странах объясняется отсутствием социального страхования.

Актуальность идей Райнерта для России.

для чайников: райнерт. как богатые страны стали богатыми… конспект книги, со слона(но там за деньг: zavod007 — LiveJournal

…автор окончил экономический факультет Сент-Галленского университета в Швейцарии, получил MBA в Гарвардской школе бизнеса, защитил диссертацию в Корнелле; много лет работал экономическим консультантом – от Перу до Монголии, а в 1972 году основал в итальянском Бергамо собственный бизнес, фирму по производству колористических каталогов, к моменту ее продажи в 1991 году она стала крупнейшей в Европе.

После продажи своего бизнеса Райнерт вновь сосредоточился на консультировании и научной деятельности. Книга «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные остаются бедными» написана по материалам его корнелльской диссертации «Международная торговля и экономические механизмы поддержания отсталости».

Свободная торговля как панацея от бедности
Нобелевский лауреат Джеймс Бьюкенен обозначил одну из фундаментальных посылок, на которых основана неоклассическая экономическая теория, как «равенство доходов в разных сферах» (equity assumption). При прочих равных предполагается, что вложение равного количества трудовых и материальных ресурсов в разные виды деятельности приносит одинаковую отдачу. Именно на этом предположении основана рикардианская теория международной торговли: как писал основатель журнала Economist Ричард Кобден, текстильное производство является такой же естественной специализацией для Великобритании, как и выращивание хлопка для Египта. Каждая страна должна сосредоточиться на тех видах деятельности, в которых она обладает естественным преимуществом, а свободная международная торговля позволит им прийти к общему процветанию.

Действительно, соглашается Райнерт, в каждый отдельный момент времени дело обстоит именно таким образом. И если Египет примется создавать собственную хлопчатобумажную промышленность, в ближайшие десятилетия ее продукция непременно окажется хуже и дороже британской. Поэтому-то она сможет выжить – по крайней мере, в начальный период – только под защитой протекционистских мер государства, высоких таможенных тарифов и т.д. В наше время такую политику принято порицать как искажающую естественную систему сигналов для рынка, нарушающую баланс и заведомо неэффективную. Именно такова публичная позиция ключевых международных организаций (в первую очередь МВФ и Всемирного банка), а также передовых и богатейших государств планеты.

Проблема в том, что каждому из этих государств в период их рывка из бедности к богатству более старые и опытные конкуренты предлагали именно эти рецепты, вот только будущие экономические лидеры сами рекомендациям иностранных доброжелателей не следовали. Так, в конце XVIII века британец Адам Смит предлагал американцам отказаться от заведомо безнадежных попыток выстроить собственную промышленность, конкурирующую с индустрией бывшей метрополии, а сосредоточиться вместо этого на сельском хозяйстве, благо под рукой у них был целый плодородный континент. Где была бы сейчас Америка, последуй она этим советам?

Первый казначей США, Александр Гамильтон, полагал, что вновь созданную индустрию следует оберегать от свободной конкуренции по тем же самым причинам, по которым мы оберегаем от нее детей. С точки зрения сиюминутной выгоды школьное образование является пустой тратой денег и времени, и было бы куда разумнее отправить пятилетнего ребенка чистить обувь на улице, но тем не менее мало кто из родителей так поступает – в том числе и по экономическим причинам.

Уже с первой половины XIX века США стали одной из самых протекционистских стран мира. По величине импортных пошлин на промышленные товары они уступали только одной западной стране – Великобритании, родине теории свободной торговли. Многие из тогдашних мер американского правительства были бы сегодня сочтены неприемлемыми – взять хотя бы запрет иностранным судовладельцам на каботажные перевозки.

политика и стала одним из главных камней преткновения между Севером и Югом. Рабовладельческие элиты Юга не могли смириться с необходимостью фактического субсидирования промышленности Севера за счет высоких вывозных тарифов на сырье и ввозных – на промышленные товары. После победы в Гражданской войне протекционизм только усилился… в разгар железнодорожной лихорадки, когда спрос на материалы для строительства новых линий огромен, подкупленные северными сталелитейными магнатами конгрессмены принимают огромный тариф на импорт готовых рельсов. И таких примеров масса.

И Америка лишь повторяла путь своей бывшей метрополии. На заре Ренессанса Англия была бедной и периферийной страной, поставлявшей сырье, прежде всего шерсть для текстильной промышленности Нидерландов.
Английские короли не раз предпринимали попытки выйти из экономической зависимости, но до поры до времени они кончались неудачей. Так, Эдуард II, запретивший вывоз необработанной шерсти из страны, был свергнут и убит собственной супругой; заговор финансировали фламандцы.
Положение изменилось только к концу Войны Белой и Алой розы, когда к власти пришел Генрих VII Тюдор, полжизни проведший в изгнании в Нидерландах. В эмиграции он познакомился с реалиями более продвинутого общества, а потому, взойдя на престол, начал не с запретов, а с того, что стал переманивать в Англию фламандских ткачей. А когда решил, что его страна уже способна сама обработать произведенное сырье, он полностью запретил экспорт сырья.
Судя по тому, что его сын Генрих VIII и Елизавета I неоднократно подтверждали этот запрет, вывоз сырья удалось прекратить только к концу XVI века – через сто лет после первого закона.

Этот урок лег в основу английской традиции меркантилизма, преданной забвению в наши дни. Первый премьер-министр Великобритании Роберт Уолпол сформулировал максиму своей государственной политики следующим образом: ввозить сырье и вывозить промышленные товары. Очевидно, что этому правилу не могут следовать все страны одновременно – кому-то предназначена и участь сырьевой колонии.
Такой колонией предстояло стать и будущим США, но американская революция напугала правительство метрополии до такой степени, что оно перестало дегенерировать экономику белых переселенческих колоний.

Итак, примеры Британии и США показывают, что устойчивый экономический подъем обычно является следствием победы группы интересов, представляющей экспортеров промышленных товаров, так же как упадок и латиноамериканизация – это следствие победы экспортеров сырья (здесь было бы нелишним вспомнить, какая группа интересов находится у власти в современной России). Эту же мысль сформулировал другой современный мыслитель, Иммануил Валлерстайн: главная беда Латинской Америки заключается в том, что во всех ее гражданских войнах непременно побеждал «Юг».

Почему не стоит быть «энергетической сверхдержавой»
Мы установили, что вывозить сырье и ввозить готовые товары – значит загонять себя в ловушку бедности. Осталось только разобраться – почему. С точки зрения Райнерта, дело заключается в том, что разные виды экономической деятельности обладают разной «технологической емкостью», то есть разным потенциалом для внедрения инноваций и в конечном счете для экономического роста. А значит, успех зависит не столько от увеличения продуктивности, сколько от изначального выбора поля деятельности.

Некоторые отрасли – как правило, это сельское хозяйство и добыча сырья – характеризуются убывающей отдачей от дополнительных вложений. …все необходимые статистические выкладки можно найти в диссертации Райнерта — в самых разных «присваивающих» отраслях, от производства кофе в Эквадоре до добычи олова в Перу, наблюдается систематическая отрицательная корреляция между общим размером произведенного продукта и относительной производительностью на единицу вложенных ресурсов. Проще говоря, со временем отдача от вложенных денег неизбежно будет падать.

В промышленности же наблюдается обратная картина. Первый произведенный экземпляр паровоза или компьютерной программы всегда очень дорог, но каждый следующий — все дешевле. На этом рынке новым игрокам очень трудно конкурировать со старыми производителями – отсюда и необходимость государственной поддержки для новых отраслей. К тому же, развитые страны раз за разом стремятся запретить конкурентам следовать их собственному примеру. По выражению германо-американского экономиста Фридриха Листа, ведущая промышленная держава его времени, Англия, стремилась «отбросить за собой лестницу».

При этом разные сельскохозяйственные и промышленные отрасли также неравнозначны по потенциалу «технологической емкости» и возможности увеличить их производительность. Один из любимых примеров Райнерта – производство пшеницы и клубники. Первая отрасль уже давно механизирована, а вторая никак не автоматизируется, несмотря на все вложения. Неудивительно, что США экспортируют в Мексику пшеницу и импортируют клубнику.

Еще более любопытные закономерности можно проследить, изучая этикетки текстильных изделий Западного полушария за последние пятьдесят лет. Раньше на них нередко значилось – «соткано в США, скроено и сшито в Гватемале», а теперь – «соткано и скроено в США», а в Гватемале только сшито. Почему? Потому что пятьдесят лет назад ткацкие операции уже были механизированы, а кройка и шитье производились вручную.
После внедрения лазеров, позволивших автоматизировать кройку, эта операция была также перенесена в США, и в Гватемале теперь только шьют. Перенос промышленных производств в третий мир обычно говорит не столько о развитии этих стран, сколько о низкой технологической емкости переносимых операций – богатые страны выбрасывают бедным куски, которые сами не смогли разжевать.

Где находятся основные кластеры текстильной промышленности в наши дни? Это Индия, Бангладеш, Индонезия – одни из беднейших стран третьего мира. И это притом, что каких-нибудь двести лет назад текстильное производство было сосредоточено в передовой на тот день капиталистической стране – Великобритании. Почему так?

Самый надежный источник монопольной власти в современном мире – технологический прорыв. Внедряя технические или организационные усовершенствования, предприниматель-инноватор приобретает на какое-то время монопольную власть — и может ограничить выпуск продукции, с целью установления цены выше равновесной. Некоторое время после совершенного прорыва прибыли инноватора очень высоки. Но по мере того, как новая технология распространяется и новые игроки выходят на рынок, отрасль близится к состоянию совершенной конкуренции, а значит, и к равновесному состоянию. Прибыль в связи с этим неизбежно падает.

Как же тогда богатые страны остаются богатыми? По Райнерту, это происходит потому, что эти страны постоянно генерируют на своей территории кластеры наиболее инновационных производств, обладающих максимальной монопольной властью и дающих максимальный доход. Чтобы оставаться богатым, нужно бежать быстрее всех. Те же страны, которые довольствуются созданием не самых передовых на данный момент производств, обречены на бедность и отсталость. Бразилия, конечно, сможет трудоустроить еще несколько тысяч человек, если американцы выведут туда автомобильный завод, но он уже никогда не даст тех прибылей, какие приносил в Детройте во времена Форда.

Постскриптум. Периферийные экономики
После того как здание построено, леса разбирают.
Нечто похожее (если верить Райнерту) происходит и с экономическими теориями. В тот момент, когда страна только пытается выйти из ловушки бедности, она отчаянно нуждается в реалистичном понимании того, как работает экономика. Но после того, как цель достигнута, куда большую важность приобретает задача помешать конкурентам пройти тот же путь. Поэтому развитые страны в массовом порядке производят на экспорт «эзотерические» дедуктивные теории, основанные не на обобщении эмпирического материала, а на абстрактных и заведомо нереалистичных предпосылках — хотя сами они в свое время пользовались другими рецептами.

Теория Райнерта логично объясняет и хорошо нам знакомое сверхпотребление на мировой периферии: роскошь, окружающую польских магнатов XVII века и русских олигархов или арабских шейхов века двадцать первого.
Поскольку экономика этих присваивающих стран работала или работает с убывающей отдачей, прибыли бессмысленно реинвестировать – их куда разумнее проесть. Скупать футбольные клубы и яхты в такой ситуации – вполне рациональное поведение.

Читать онлайн «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» автора Райнерт Эрик С. — RuLit

КАК БОГАТЫЕ СТРАНЫ СТАЛИ БОГАТЫМИ,

и почему бедные страны остаются бедными

Поскольку каждый, кто критикует чужие системы, обязан заменить их своей собственной той, которая лучше объясняла бы суть вещей, мы продолжим наши размышления, чтобы исполнить этот долг.

Джамбаттиста Вико, La Scienza Nuova, 1725 г.

Эта ортодоксия распространилась в 1970-е годы с рождением стагфляции[1], когда кейнсианская экономика и экономика развития стали подвергаться интеллектуальным нападкам. Фискальные кризисы в государствах всеобщего благосостояния, начавшиеся в 1970-х годах, а также последовавший провал экономик центрального планирования послужили молодой ортодоксии дополнительной поддержкой, несмотря на явный провал монетаристических экспериментов в начале 1980-х. Сегодня только крайние фундаменталисты выступают за экономику, либо полностью саморегулирующуюся, либо полностью управляемую государством.

БЛАГОДАРНОСТИ

Все оригинальные положения, описанные в этой книге, в зачаточном состоянии содержит моя диссертация, написанная в 1978–1979 годы. Эти идеи были вдохновлены, помимо мыслителей древности, несколькими людьми и организациями: Томом Дэвисом, который преподавал экономическую историю и подал мне идею о важности дифференциации экономической деятельности; Бостонской консультативной группой с ее подходом к измерению человеческого обучения и опыта; Ярославом Ванеком, который дал имя теореме Хекшера — Улина — Ванека о международной торговле и который осознал, насколько в определенных обстоятельствах международная торговля может быть вредна для благосостояния государства. Обстоятельно развенчав традиционную теорию международной торговли, он подтвердил мое всегдашнее к ней интуитивное недоверие. Джон Мюрра из Корнельского университета открыл для меня мир докапиталистических обществ. Классическая экономика развития с кумулятивными каузациями Мюрдаля служила мне необходимым теоретическим фоном.

С тех пор как я вернулся к научным исследованиям в 1991 году, пятеро экономистов и историков экономики из предыдущего поколения щедро одаряли меня советами и поддерживали мое убеждение в том, что многие старые идеи в современном мире скорее немодны, чем неверны; это Мозес Абрамович, Роберт Хайлбронер и Дэвид Лэнде в Соединенных Штатах, а также Кристофер Фримен и Патрик О’Брайен в Великобритании. Им я посвящаю эту книгу. Они поддерживали жизнь в древней традиции реалистичной экономики, которая почти вымерла во время холодной войны, когда схлестнулись две утопии — гармония планирования и автоматическая гармония рынка.

Мнение Карлоты Перес о том, как происходит технологический прогресс, также произвело на меня сильное впечатление; я благодарен ей за готовность быть моим активным теоретическим спаринг-партнером. За эту готовность я также благодарю моих коллег из Таллинского технологического университета Вольфганга Дрекслера и Райнера Каттеля. К 1991 году сформировалась современная эволюционная экономика, и теоретические построения Ричарда Нельсона помогли мне сформировать собственную теорию. В этом мне помогла посткейнсианская экономика Яна Крегеля, институциональная экономика Джеффри Ходжсона, экономика развития К. С. Джомо и движение GLOBELICS, начатое Бенгтом-Оке Лундваллом. Большое спасибо также всем участникам семинаров «Другой канон» в Осло и Венеции, в частности Даниэлю Арчибуджи, Брайену Артуру, Юргену Бакхаусу, Хелен Бэнк, Антонио Барросу де Кастро, Ане Селии Кастро, Ха-Джун Чангу, Марио Чимоли, Дитеру Эрнсту, Питеру Эвансу, Рональду Дору, Вольфгангу Дрекслеру, Яну Фадербергу, Кристоферу Фримену, Эдварду Фулбруку, Джеффри Ходжсону, Али Кадри, Тармо Кальвету, Яну Крегелю, покойному Санджайе Лаллу, Тони Лоусону, Бенгту-Оке Лундваллу, Ларсу Магнуссону, Ларсу Мьесету, Альфреду Новоа, Кейт Нерс, Патрику О’Брайену, Эйупу Озверену, Габриэлю Пальма, Картоле Перес, Козимо Перротте, Анналисе Прими, Сантьяго Роке, Брюсу Скотту, Ричарду Сведбергу, Яшу Тандону (который от крыл для меня африканскую реальность и рассказал об имперском факторе), Мареку Тиитсу и Франческе Виано.

вернуться

Стагфляция = стагнация + инфляция; этот термин изобретен для описания периодов упадка, в которые происходит высокая инфляция.

Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными

Поскольку каждый, кто критикует чужие системы, обязан заменить их своей собственной альтернативой, которая лучше объясняла бы суть вещей, мы продолжим наши размышления, чтобы исполнить этот долг.
Джамбаттиста Вико, La Scienza Nuova, 1725 г.

Erik S. Reinert

HOW RICH COUNTRIES GOT RICH…

And Why Poor Countries Stay Poor

Перевод с английского

Натальи Автономовой

под редакцией

Владимира Автономова

В оформлении обложки использован фрагмент картины Диего Риверы из цикла «История Куернаваки и Морелоса: плантации сахарного тростника». 1930.

Предисловие

Когда в 1999 году люди впервые вышли на улицы Сиэтла, протестуя против действий Всемирной торговой организации и связанных с ней международных финансовых организаций, и впоследствии, когда эти протесты многократно повторялись в разных местах, демонстранты выступали конкретно против традиционного мышления – той экономической ортодоксии, которая легитимизировала и аналитически обосновала политику и рекомендации этих организаций. Рискуя сделаться посмешищем, последние 20 лет эта теория настаивает на том, что саморегулирующиеся рынки приведут к экономическому росту всех стран, если сократить роль государства до минимума.

Эта ортодоксия распространилась в 1970-е годы с рождением стагфляции^[1], когда кейнсианская экономика и экономика развития стали подвергаться интеллектуальным нападкам. Фискальные кризисы в государствах всеобщего благосостояния, начавшиеся в 1970-х годах, а также последовавший провал экономик центрального планирования послужили молодой ортодоксии дополнительной поддержкой, несмотря на явный провал монетаристических экспериментов в начале 1980-х. Сегодня только крайние фундаменталисты выступают за экономику, либо полностью саморегулирующуюся, либо полностью управляемую государством.

В книге утверждается, что из истории можно почерпнуть важнейшие экономические уроки, если только не искажать исторические факты. Райнерт предполагает, что для сегодняшних бедных стран наибольший экономический интерес представляет история Соединенных Штатов. Год 1776-й был не только годом первого издания «Богатства народов» Адама Смита, но и годом начала первой современной войны за национальное освобождение – войны против британского империализма. «Бостонское чаепитие», в конце концов, было чисто меркантилистской акцией. Экономическим теоретиком американской революции был не кто иной, как знаменитый министр финансов Александр Гамильтон, признанный сегодня пионером явления, которое принято называть «промышленная политика».

Райнерт рассказывает, как после Второй мировой войны было решено применить в Германии, развязавшей две мировые войны, план Моргентау, чтобы низвести ее до уровня сельскохозяйственного государства. Напротив, в Западной Европе и Северо-Восточной Азии (СВА) генерал Джордж Маршалл способствовал рождению послевоенного кейнсианского золотого века: его план по ускорению экономического восстановления этих регионов должен был создать cordon sanitaire вокруг молодого советского блока. Помощь, которую Америка оказывала этим странам во время их послевоенного восстановления, была совсем иной, чем та, которую она оказывает бедным странам сегодня; разница состоит не только в объеме помощи, но и в том, что касается финансирования правительственных бюджетов и обеспечения пространства для формирования экономической политики.

Для экономического развития необходимы глубинные, качественные перемены не только экономического, но и общественного строя. Из-за того, что во многих бедных странах понятие экономического развития было сведено к накоплению капитала и перереспределению ресурсов, экономическая отсталость стала постоянной чертой. Эрик Райнерт расширяет наше понимание неравномерного развития, делясь глубокими познаниями в области истории экономической политики; его книга одновременно захватывает и заставляет задуматься.

К. С. Джомо,

помощник Генерального секретаря ООН по вопросам экономического развития, основатель и председатель Международной сети специалистов по экономике развития

Благодарности

Основные идеи этой книги очень стары, так что прежде всего я обязан многочисленным экономистам, теоретикам и практикам, которые на протяжении последних 500 лет успешно создавали богатство, вместо того чтобы его распределять. Мое знакомство с этими уважаемыми личностями состоялось в 1974–1976 годах. В то время моя жена работала в библиотеке Кресса при Гарвардской школе бизнеса; библиотека специализировалась на авторах-экономистах, живших до 1850 года, и была доступным хранилищем их идей. Мой преподаватель экономической теории в швейцарском университете Санкт-Галлена Вальтер Адольф Йор (1910–1987) был верен некоторым старым экономическим идеям континентальной Европы, а в библиотеке Кресса я познакомился с Фрицем Редлихом (1892–1978), представителем немецкой исторической школы, который ввел меня в мир идей Вернера Зомбарта.

Все оригинальные положения, описанные в этой книге, в зачаточном состоянии содержит моя диссертация, написанная в 1978–1979 годы. Эти идеи были вдохновлены, помимо мыслителей древности, несколькими людьми и организациями: Томом Дэвисом, который преподавал экономическую историю и подал мне идею о важности дифференциации экономической деятельности; Бостонской консультативной группой с ее подходом к измерению человеческого обучения и опыта; Ярославом Ванеком, который дал имя теореме Хекшера – Улина – Ванека о международной торговле и который осознал, насколько в определенных обстоятельствах международная торговля может быть вредна для благосостояния государства. Обстоятельно развенчав традиционную теорию международной торговли, он подтвердил мое всегдашнее к ней интуитивное недоверие. Джон Мюрра из Корнельского университета открыл для меня мир докапиталистических обществ. Классическая экономика развития с кумулятивными каузациями Мюрдаля служила мне необходимым теоретическим фоном.

С тех пор как я вернулся к научным исследованиям в 1991 году, пятеро экономистов и историков экономики из предыдущего поколения щедро одаряли меня советами и поддерживали мое убеждение в том, что многие старые идеи в современном мире скорее немодны, чем неверны; это Мозес Абрамовиц, Роберт Хайлбронер и Дэвид Лэндс в Соединенных Штатах, а также Кристофер Фримен и Патрик О’Брайен в Великобритании. Им я посвящаю эту книгу. Они поддерживали жизнь в древней традиции реалистичной экономики, которая почти вымерла во время холодной войны, когда схлестнулись две утопии – гармония планирования и автоматическая гармония рынка.

Мнение Карлоты Перес о том, как происходит технологический прогресс, также произвело на меня сильное впечатление; я благодарен ей за готовность быть моим активным теоретическим спаринг-партнером. За эту готовность я также благодарю моих коллег из Таллинского технологического университета Вольфганга Дрекслера и Райнера Каттеля. К 1991 году сформировалась современная эволюционная экономика, и теоретические построения Ричарда Нельсона помогли мне сформировать собственную теорию. В этом мне помогла посткейнсианская экономика Яна Крегеля, институциональная экономика Джеффри Ходжсона, экономика развития К. С. Джомо и движение GLOBELICS, начатое Бенгтом-Оке Лундваллом. Большое спасибо также всем участникам семинаров «Другой канон» в Осло и Венеции, в частности Даниэлю Арчибуджи, Брайену Артуру, Юргену Бакхаусу, Хелен Бэнк, Антонио Барросу де Кастро, Ане Селии Кастро, Ха-Джун Чангу, Марио Чимоли, Дитеру Эрнсту, Питеру Эвансу, Рональду Дору, Вольфгангу Дрекслеру, Яну Фадербергу, Кристоферу Фримену, Эдварду Фулбруку, Джеффри Ходжсону, Али Кадри, Тармо Кальвету, Яну Крегелю, покойному Санджайе Лаллу, Тони Лоусону, Бенгту-Оке Лундваллу, Ларсу Магнуссону, Ларсу Мьесету, Альфреду Новоа, Кейт Нерс, Патрику О’Брайену, Эйупу Озверену, Габриэлю Пальма, Картоле Перес, Козимо Перротте, Анналисе Прими, Сантьяго Роке, Брюсу Скотту, Ричарду Сведбергу, Яшу Тандону (который открыл для меня африканскую реальность и рассказал об имперском факторе), Мареку Тиитсу и Франческе Виано.

Мои коллеги и студенты из многих университетов после знакомства с моими идеями комментировали их и подавали ценные мысли. Особенно я благодарен университетам, куда я неоднократно возвращался в качестве приглашенного преподавателя; это ESAN, школа бизнеса в Лиме (Перу), Федеральный университет Рио-де-Жанейро, факультет Азии и Европы Малайского университета в Куала-Лумпуре. Шесть лет преподавания в рамках Кембриджской программы по переосмыслению экономики развития, а также связанных с этой программой курсов «Другой канон» в странах третьего мира дали мне шанс почувствовать себя частью группы, формирующей новый взгляд на экономическое развитие. Основные инициативы финансировались Фондом Форда, один из сотрудников которого, Мануэль Монтес, внес значительный вклад в создание новой экономики развития. В последние годы участие во встречах и процессах системы ООН – CEPAL / ЭКЛАК, Департамента экономических и общественных дел (DESA), Южной комиссии, ЮНКТАД и ПРООН – было для меня крайне полезным в плане новых идей и знакомств. Спасибо также Йону Бингену и Норвежскому институту стратегических исследований за поддержку моего исследования успешных стратегий национального развития. Спасибо Норвежскому инвестиционному форуму, Ассоциации судовладельцев Норвегии и Фонду Лейфа Хега за экономическую поддержку проекта «Другой канон».

В 1999 году я провел два дня с группой ученых, пытавшихся разработать альтернативный набор предпосылок для экономической науки, которая строилась бы снизу вверх, исходя из фактов жизни, a не сверху вниз, исходя из идей физики (Приложение II). Отдельное спасибо Леонардо Бурламаки, Ха-Джун Чангу, Майклу Чу, Питеру Эвансу и Яну Крегелю. Большое спасибо Вольфгангу Дрекслеру, Кристоферу Фримену, Райнеру Каттелю, Яну Крегелю и Карлоте Перес, которые предложили мне прочесть и прокомментировать рукопись книги. Они совершенно не виноваты в моем упрямстве.

Отдельное спасибо Дэну Хайнду, ранее сотруднику издательства «Констэбл и Робинсон», благодаря которому был запущен процесс, завершившийся выходом этой книги. Спасибо также моим редакторам Ханне Бурснелл и Яну Чемье, и особенно Джейн Робертсон, которой чудом удалось удержать меня в рамках сроков.

Эта книга – настоящий семейный проект. Когда мои сыновья Хьюго и Софус были маленькими, они иногда спрашивали меня: «Почему мы все время ездим в страны, где люди так бедно живут?» Теперь, когда они оба защитили диссертации в Кембридже, они стали для меня ценными консультантами. Их имена есть в библиографии этой книги. Кроме того, это они предложили перемежать теорию с описаниями личного опыта. Краткая версия этой книги была издана на норвежском языке в 2004 году, большая часть ее была переведена Софусом и моей женой Фернандой.

Наконец, моя главная благодарность – Фернанде, которая знала меня еще до того, как летом 1967 года зародился этот проект. Без ее верности, поддержки и отваги в ситуации, когда вокруг нас постоянно сменялись обстановка, страны, языки и проблемы (причем это касается и прочих, еще более рискованных и донкихотских моих проектов), я никогда бы не приобрел опыт, необходимый для написания этой книги.

Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными, Эрик С. Райнерт

В этой книге есть две основные темы: экономическое развитие и критика неолибералов (неоклассическая экономика). Райнерт отмечает, что рекомендации неоклассической политики привели к бедным странам и полезны только для торговли между уже богатыми странами. Основная причина обнищания — специализация на уменьшении количества возвращаемых товаров. Богатые страны имеют промышленную базу, которая использует продукты с увеличивающейся отдачей, что также обеспечивает синергию для их собственных продуктов с убывающей отдачей.

Занятость в первичном секторе связана с производством продуктов питания и других природных ресурсов. Чем больше добывается природных ресурсов, тем труднее будет добыть больше ресурсов. Вложение большего количества рабочей силы в производство при одновременном получении меньшего количества продукта означает уменьшение отдачи от производства. Занятость в вторичном секторе связана с заменой природных ресурсов на другие продукты. Эти отрасли снизили затраты с увеличением производства. Повышение отдачи от вложений. Страны становятся богатыми, вкладывая средства в производство с увеличивающейся отдачей, например в промышленность, а страны становятся бедными, вкладывая больше средств в производство с уменьшающейся отдачей.

Райнерт призывает бедные страны подражать тому, что делают богатые, а не тому, что говорят богатые страны. Богатые страны советуют бедным странам специализироваться на их относительно эффективном производстве, таком как сельское хозяйство, и избавляться от неэффективного производства, такого как производство. Страны, которые прислушивались к мнению богатых стран, лишились своей производственной базы, перевод рабочих мест в производство с уменьшающейся отдачей. Райнерт подчеркивает, что без альтернативной занятости, помимо убывающей отдачи от производства природных ресурсов, на заработную плату оказывается понижательное давление.

Промышленность, такая как обрабатывающая, работает в условиях экономии масштаба, которая снижает затраты по мере увеличения производства. Заработная плата в промышленно развитых странах выше из-за их способности увеличивать прибыль. Промышленным гражданам также требуются дополнительные знания и механизация, которые дополнительно повышают заработную плату. Многие отрасли не могут стать рентабельными, пока не произведут достаточно продукции. Промышленности нужно время, чтобы учиться и расти. Бедные страны должны последовать примеру богатых, чтобы стать богатыми, защищая свою промышленность.Эти меры защиты становятся контрпродуктивными только тогда, когда отрасль достаточно велика. Когда отрасль достаточно велика, она может быть конкурентоспособной с аналогичными отраслями в других странах.

Причина, по которой экономисты продолжают утверждать, что теория рикардианской торговли заключается в отсутствии истории и математизации. Теория доминирующей торговли легко представлена в числовой форме и может быть хорошо защищена внутренне, но эмпирически не соответствует действительности. Отсутствие учета качественных факторов приводит к тому, что модели строятся с точки зрения науки, а не от того, что происходит на самом деле.Экономисты, заявляющие о политике, также не смотрят на то, какая политика была фактически реализована. Без изучения истории того, какая политика на самом деле проводилась, и ее воздействия, разрыв между богатыми и бедными странами будет продолжаться. Теперь кажется, что рецепты для бедных стран являются паллиативными и направлены на лечение болезней, а не на их первопричины.

Поскольку в этой книге есть две основные темы, в ней также есть две основные проблемы: недостаточное понимание производства и чрезмерно развитая атака на оппонентов.Райнерт использует историю на протяжении всей книги, но утверждает, что подражание началось с Генриха VII. Империи подражали другим государствам до 15 века, таким как Месопотамия, высоко оценивая греческую философию и уровень жизни. Часть истории — это разница между тем, какая политика была реализована, и тем, что, по мнению экономистов, должно быть этой политикой. Проблема в том, что экономисты, которых он атакует, действительно используют реальные события, но также выражают альтернативы. С иронией в том, что Райнерт использует историю и выражает альтернативы.

Множество парадоксов возникает при чрезмерной атаке противников. В одной главе утверждается, что неоклассические теории вызывают проблемы. С другой стороны, утверждается, что политики не слушают неоклассических теорий. Неоклассические теории по-прежнему обвиняют в проблемах, утверждая, что они не являются частью практики. Это может быть связано с упоминанием о том, что богатые страны могут принудить более бедные страны принять больше неоклассических теорий, чем богатые страны на практике. Даже в этом случае ссылки на бедные страны навязывают политику, которая еще больше обедняет нацию.Другая ирония заключается в том, что, говоря о Смите, Смит, в зависимости от того, что он хочет выразить, одновременно выражал индустриализацию и не видел индустриализации. Тот Смит был теоретиком, но фактически пошел на фабрики, чтобы посмотреть, что делается на практике. Смит написал книгу, в которой обсуждает, что средства производства — это богатство наций, а не только деньги, что было направлено против меркантилизма, но Райнерт считает Смита меркантилистом.

Экономике развития в книге недостает сложности.Ценит созидательное разрушение, но упоминает только созидательную часть индустриализации. С индустриализацией, кажется, выигрывают все. Кажется, что в защите промышленности нет плохих сторон. Когда страны адаптируют политику в интересах политика, при условии, что это немного помогает стране, это будет считаться хорошим в соответствии с описанием. Политики, которая производит промышленность за счет всех остальных, в этой книге нет. Использованные исторические примеры только подтверждают мнение о том, что отрасли имеют растущую прибыль.Чего не хватает, так это индустриализации Китая и СССР, которые нанесли огромный ущерб своему народу. Исключение истории, опровергающей его теорию, допускает тот же недостаток, что и неоклассики, делая вещи внутренне совершенными, но эмпирически ужасными.

Другая недостающая история — это когда другие страны подражают налоговой политике любой другой страны, как причина Великой депрессии. Когда страны усилили защиту своей промышленности, производство остановилось.Это ошибка состава. В этом случае, когда одна или несколько стран защищают свои отрасли, они получают выгоду, но когда слишком много стран защищают свои отрасли, страдают все. В некоторых отраслях может быть только определенное количество производителей, которые могут достичь экономии за счет масштаба, но эти квалификации отсутствуют в книге. Единственный качественный фактор, который упоминается в книге, касается фактора времени, когда открывать отрасль для международной конкуренции следует только после того, как она станет достаточно большой, а меры защиты должны быть постепенно сняты.

В книге содержится мощный посыл о том, что бедные страны должны подражать экономической структуре богатых стран, а не прислушиваться к тому, чего хотят от них богатые страны. Послание теряется между теоретической битвой, в которой он во многих случаях прав, но со слишком многими упрощенными и неправильными характеристиками. Сокращение атаки на теорию и углубление понимания экономики развития принесло бы огромную пользу этой книге.

Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными Эссе

Рецензия на книгу

Как богатые страны стали богатыми и

Почему бедные страны остаются бедными

Эрик С. Райнерт

Книга «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными» написана Эриком С. Райнертом и опубликована в 2007. Райнерт — 62-летний норвежский экономист, специализирующийся на экономике развития и экономической истории (Википедия).Райнерт учился в Университете Санкт-Галлена в Швейцарии (где он изучал экономику), Гарвардском университете на степень MBA и Корнельском университете на докторскую степень (Википедия). Помимо «Как богатые страны стали богатыми» и «Почему бедные страны остаются бедными», Райнерт написал шесть книг, посвященных теории неравномерного развития и истории экономической мысли и политики (Википедия). Райнерт — не только выдающийся ученый в своей области, но и выдающийся предприниматель. В 1972 году он основал небольшую промышленную фирму, которая занималась отбором образцов цветов для лакокрасочной и автомобильной промышленности.Позже он развил фирму и добавил производственные предприятия в Норвегии и Финляндии, и к тому времени, когда он продал ее в 1991 году, компания стала крупнейшей в своем роде в Европе (Википедия). На Райнерта повлиял Фридрих Лист, и это видно в его произведении. Райнерт предполагает, что «глобализация была бы игрой с положительной суммой для всех стран, если бы мир пошел по пути Фридриха Листа к экономической интеграции» (Reinert, 161.). Фридрих разработал свою собственную теорию о сроках введения тарифов и свободной торговли, и последовательность в основном выглядит следующим образом: (1) период свободной торговли для всех наций (2) период, когда небольшие государства защищают и создают свои собственные отрасли (4). ) период, когда все страны создают свои собственные конкурентоспособные промышленные сектора (Reinert, 161.После выполнения всех вышеперечисленных шагов пора открыться для глобальной свободной торговли, и глобализация принесет пользу как бедным странам, так и богатым. Исходя из уровня образования Райнерта, количества проведенных им исследований и публикаций в области неравномерного развития и его …

Библиография: С. Райнерт, Эрик, Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными, Лондон: Constable & Robinson Ltd, 2007 г.
http://en.wikipedia.org/wiki/Erik_S._Reinert

Продолжить чтение

Присоединяйтесь к StudyMode, чтобы прочитать полный документ

Эрик С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми… и почему бедные страны остаются бедными

1 L’ouvrage d’Erik S. Reinert parcourt les cinq cents dernières années de la pensée économique for the percer de percer les raisons des succès, and des céchecs desitors de pacourt les cinq cents dernières années de la pensée économique for the percer de percer les raisons des succès, and des céchecs desitors desitors, cherchant for promouvoir le développement économique. Il se place dans la lignée de nombreux penseurs «? Preclassiques?» ainsi que d’économistes в честь Джозефа Шумпетера, Джона Кеннета Гэлбрейта или Гуннара Мюрдала (dont ce livre a obtenu le prix éponyme en 2008).Voici un travail qui se place sur la longue durée et remet la pensée et l’action économique des deux derniers siècles en context. L’ouvrage expose notamment ce qu’il intitule l ‘«? Autre canon?», Une manière de penser l’économie différemment du canon standard utilisé par la plupart des économistes dits de la guerre froide ?: cet autre canon insiste sur l’ инновации и развитие в науке и практической экономической деятельности с учетом асимметрии и дифференциации.L’auteur s’identifie clairementcom un économiste hétérodoxe.

2 C’est le processus de développement (et parfois de sous-développement) économique qui est le cœur même de l’ouvrage qui s’appuie sur l’essor des villes aux Pays-Bas ou celui de Venise (en s’appuyant sur les écrits d’Antonio Serra, автор теории развития в XVII ^и siècle) ainsi que sur le décollage des États-Unis. Est alors mise en avant l’importance des liens entre secteur primaire (сельское хозяйство) и secteur secondaire (промышленность) для улучшения жизни.L’auteur insiste sur la fondamentale entre Industries et productions Agricoles ?: рендементы круассанов для премьеров, рендеринг-круассаны за секунды. Деколлаж и экономический круассан, основанный на результатах политики, обеспечивающей автономное промышленное производство, обеспечивают межсекторальную синергию, обеспечивающую постоянное внесение удобрений, в соответствии с будущими местами поселений и европейских регионов, подчиняющихся фин-дю-Муайен. Dans ce canevas, la géographie joue un rôle fondamental pour permettre la комплементарность продуктивной деятельности и улучшению производительности.

3 Э. Рейнерт настаивает на том, что условия де-мизанс-место-политическая экономическая sont fondamentales et que, противоречие классическим канонам внутренней теории экономики, il est nécessaire d’ajuster l’action en fonction des force et que faiblesses de chacun. Il s’intéresse speculièrement au lien entre politique industrial et politique commerciale en lui consacrant de nombreuses pages. Облегчить запись о защите и свободном обмене, сделанном на этапе развития промышленности, и о свободном обмене, сделанном на основе справедливого вступления в экономику зрелости, аналогичной промоушену экономической деятельности.E. Reinert prend de nombreux Примеры XIX ^e et XX ^e siècles pour montrer que le libre-échange ou des policy desindustrialisation ont ruiné les шансы развития nombreux pays. C’est sans doute sur cet аспект que les critiques seront les plus nombreuses. En reprenant les travaux de Friedrich List, il montre que le libre-échange n’est pas un objectif en soi, qu’il ne doit s’agir que d’un outil de politique économique à utiliser en vue d’améliorer les conditions économiques nationales.

4 L’argumentaire est speculièrement sévère pour condamner les objectifs du millénaire pour le development, ceux-ci ne constituant pour l’auteur que des éléments d’une économie palliative. Наоборот, suivant les instance des pays aujourd’hui développés, Reinert soutient que le développement économique viendra de l’émulation et de l’assimilation des Innovations, l’émulation constituant l’élément fondamental dans le capitalisme,? Ce phénéné? авария? » ( несколько «случайное» явление ).Il s’agit aussi de promouvoir la diversité, un élément redument mis en avant dans les processus de développement, à l’inverse de la spécialisation souvent Recommandee dans la Division internationale du travail. Il rejoint sur ce thème des auteurs com R. Hausman or D. Rodrik dans la manière d’approcher le développement Com un processus de complexification du производимая ткань. Le développement économique est un cercle vertueux qui doit être enclenché. Comme le titre le laisse à penser, les Nations les plus pauvres sont plutôt engoncées dans un cercle vicieux non propice au décollage.Plutôt que le manque d’investissement ou de capital humain, c’est sur l’appareil productif que l’attention doit se porter d’après Reinert. Il revient à plusieurs reprises sur le plan Marshall en l’opposant au plan Morgenthau l’ayant précédé? , la разрушение промышленных предприятий avait réduit la productivité Agricole, les ouvriers retournant travailler dans les fermes suite à ce dernier).

5 Анализируйте качественный, faite dans cet ouvrage est convaincante. On peut néanmoins regretter l’absence de données plus précises pour étayer son offer ?: l’argumentation Historique est réussie mais l’ouvrage eût été бис плюс, вероятно, avec une ou deux études approfondies de cas récents. Il est dommage que l’auteur ne se soit pas penché sur des pays émergents contemporains по сравнению с китайским или южным африканским регионом для наблюдения за фактическим анализом. L’ouvrage n’en reste pas moins стимулирующий и не à réfléchir aussi bien sur la politique économique que sur le cadre de pensée de celle-ci.En se voulant le plus universel possible (dans le temps et dans l’espace), Reinert se place au-delà des querelles issues de la guerre froide en refusant toute idéologie et en s’intéressant à l’histoire. C’est là la grande réussite de l’ouvrage.

Эрик С. Райнерт (Автор книги «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными»)

	Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными 4,25 средняя оценка — 429 оценок — опубликовано 2005 г. — 23 издания	Хочу почитать сохранение… Хочу почитать В настоящее время читаю Читать Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Спонтанный каос — økonomi i en ulvetid 4,20 средняя оценка — 5 оценок — опубликовано 2009 г.	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Справочник альтернативных теорий экономического развития — пользователем Эрик С. Райнерт (редактор), Джаяти Гош (редактор), Райнер Каттель (редактор) 4,50 средняя оценка — 2 оценки — 2 издания	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Глобализация, экономическое развитие и неравенство: альтернативная перспектива 4,67 средняя оценка — 3 оценки — опубликовано 2004 г. — 4 издания	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Торстейн Веблен: экономика в эпоху кризисов — пользователем Эрик С. Райнерт (редактор), Франческа Л. Виано (редактор) это было потрясающе. Средняя оценка 5,00 — 1 оценка — опубликовано 2011 г. — 4 издания	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Визионерский реализм немецкой экономики: от тридцатилетней войны до холодной войны (Anthem Other Canon Economics) — пользователем Эрик С. Райнерт, Райнер Каттель (редактор) 0.00 средняя оценка — 0 оценок — 4 издания	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Конкурентоспособность и развитие: мифы и реалии — пользователем Мехди Шафаэддин, Эрик С. Райнерт (Предисловие) 4,50 средняя оценка — 2 оценки — опубликовано 2012 г. — 4 издания	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Рагнар Нуркс (1907-2007): классическая экономика развития и ее актуальность для сегодняшнего дня — пользователем Рагнар Нуркс, Райнер Каттель (редактор), Ян А. Крегель (редактор) 0.00 средняя оценка — 0 оценок — опубликовано 2009 г. — 5 изданий	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Рагнар Нурксе: Торговля и развитие — пользователем Рагнар Нуркс, Райнер Каттель (редактор), Ян А. Крегель (редактор) 0.00 средняя оценка — 0 оценок — опубликовано 2009 г. — 5 изданий	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд
	Технико-экономические парадигмы: очерки в честь Карлоты Перес — пользователем Вольфганг Дрекслер (редактор), Эрик С. Райнерт 4,25 средняя оценка — 4 оценки — опубликовано 2009 г. — 5 изданий	Хочу почитать сохранение… Книга оценок ошибок.Обновите и попробуйте еще раз. Оценить книгу Очистить рейтинг 1 из 5 звезд2 из 5 звезд3 из 5 звезд4 из 5 звезд5 из 5 звезд

Эрик райнерт как богатые страны стали богатыми: Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными

Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными

КАК БОГАТЫЕ СТРАНЫ СТАЛИ БОГАТЫМИ,
и почему бедные страны остаются бедными

ПРЕДИСЛОВИЕ

БЛАГОДАРНОСТИ

Эрик Райнерт «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» (М.: НИУ ВШЭ, 2015)

Э. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными. М., 2020.

Эрик Райнерт «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» (М.: НИУ ВШЭ, 2015)

для чайников: райнерт. как богатые страны стали богатыми… конспект книги, со слона(но там за деньг: zavod007 — LiveJournal

Читать онлайн «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» автора Райнерт Эрик С. — RuLit

Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными

Предисловие

Благодарности

Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными, Эрик С. Райнерт

Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными Эссе

Эрик С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми… и почему бедные страны остаются бедными

Эрик С. Райнерт (Автор книги «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными»)

Related Posts

Post A Comment

Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными

КАК БОГАТЫЕ СТРАНЫ СТАЛИ БОГАТЫМИ,и почему бедные страны остаются бедными

ПРЕДИСЛОВИЕ

БЛАГОДАРНОСТИ

Эрик Райнерт «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» (М.: НИУ ВШЭ, 2015)

Э. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными. М., 2020.

Эрик Райнерт «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» (М.: НИУ ВШЭ, 2015)

для чайников: райнерт. как богатые страны стали богатыми… конспект книги, со слона(но там за деньг: zavod007 — LiveJournal

Читать онлайн «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» автора Райнерт Эрик С. — RuLit

Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными

Предисловие

Благодарности

Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными, Эрик С. Райнерт

Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными Эссе

Эрик С. Райнерт. Как богатые страны стали богатыми… и почему бедные страны остаются бедными

Эрик С. Райнерт (Автор книги «Как богатые страны стали богатыми и почему бедные страны остаются бедными»)

Related Posts

Post A Comment

КАК БОГАТЫЕ СТРАНЫ СТАЛИ БОГАТЫМИ,
и почему бедные страны остаются бедными