Биография Сергея Довлатова — РИА Новости, 05.09.2016

В 1962-1965 годах проходил срочную службу в Вооруженных силах СССР в системе охраны исправительно-трудовых лагерей на севере Коми АССР, а затем под Ленинградом. Впечатления службы в охране лагерей легли впоследствии в основу повести «Зона».

После демобилизации Довлатов поступил на факультет журналистики Ленинградского университета, который не окончил.

В то же время работал журналистом в многотиражке Ленинградского кораблестроительного института «За кадры верфям». Начал писать рассказы. Входил в ленинградскую группу писателей «Горожане» вместе с Владимиром Марамзиным, Игорем Ефимовым, Борисом Вахтиным. Некоторое время работал личным секретарем у писательницы Веры Пановой.

Многочисленные попытки Сергея Довлатова напечататься в советских журналах окончились неудачей. Набор его первой книги был уничтожен по распоряжению Комитета государственной безопасности (КГБ). С конца 1960-х годов Довлатов публиковался в самиздате.

В 1972-1976 годах он жил в Таллине, работал корреспондентом газет «Советская Эстония», «Вечерний Таллин», экскурсоводом в Пушкинском заповеднике под Псковом (Михайловское). В 1976 году вернулся в Ленинград. Работал в журнале «Костер», писал рецензии для журналов «Нева» и «Звезда».

В 1976 году некоторые рассказы Довлатова были опубликованы на Западе в журналах «Континент», «Время и мы», за что Довлатов был исключен из Союза журналистов СССР.

В 1978 году он эмигрировал в Австрию, затем переехал в США, где поселился с семьей в Нью-Йорке. Стал одним из создателей русскоязычной газеты «Новый американец», а в 1980-1983 годах был ее главным редактором; работал на радио «Свобода».

В США проза Довлатова получила широкое признание, публиковалась в известных американских газетах и журналах. Здесь были напечатаны его «Невидимая книга» (1978), «Соло на ундервуде: Записные книжки» (1980), повести «Компромисс» (1981), «Зона» (1982), «Заповедник» (1983), «Наши» (1983), «Марш одиноких» (1985), «Ремесло» (1985), «Чемодан» (1986), «Иностранка» (1986), «Не только Бродский» (1988) и др.

К середине 1980-х годов Довлатов добился большого читательского успеха, он стал вторым после Владимира Набокова русским писателем, печатавшимся в престижном журнале New Yorker.

За двенадцать лет жизни в эмиграции он издал двенадцать книг, которые выходили в США и Европе. В СССР же писателя знали по самиздату и авторской передаче на радио «Свобода».

24 августа 1990 года Сергей Довлатов скончался в Нью-Йорке от сердечной недостаточности. Похоронен на кладбище «Маунт Хеброн» (Mount Hebron Cemetery).

Через пять дней после смерти Довлатова в России была сдана в набор его книга «Заповедник», ставшая первым значительным произведением писателя, изданным на родине. С начала 1990-х годов его книги широко издаются в России.

Проза Довлатова переведена на основные европейские и японский языки.

В 1994 году на сцене МХАТа (ныне МХТ) имени А.П. Чехова состоялась премьера спектакля «Новый американец», созданного по мотивам произведений Сергея Довлатова «Зона» и «Заповедник», а также «американских» рассказов писателя (режиссер Петр Штейн).

В 2014 году в деревне Березино в Псковской области был открыт первый в России дом-музей Сергея Довлатова. В этом доме писатель жил летом 1977 года и водил экскурсии по Пушкинскому заповеднику «Михайловское».

В сентябре 2015 года в Пскове был организован фестиваль «Заповедник» имени Сергея Довлатова.

По мотивам произведения Довлатова «Компромисс» режиссер Станислав Говорухин снял фильм «Конец прекрасной эпохи» (2015).

В июне 2016 года режиссер Алексей Герман закончил съемки фильма о писателе «Довлатов», который выйдет в прокат в 2017 году.

В сентябре 2014 года в Нью-Йорке состоялось официальное открытие улицы Сергея Довлатова (Sergei Dovlatov Way).

Улица имени писателя Сергея Довлатова появилась в городе Ухта республики Коми.

Сергей Довлатов был женат дважды. У него осталась дочь Мария (1970 года рождения) от первой жены Аси Пекуровской, двое детей — Екатерина (1966 года рождения) и Николай (1984 года рождения) от брака с Еленой Довлатовой. От гражданской жены Тамары Зибуновой у писателя дочь Александра (1975 года рождения).

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

Довлатов Сергей Донатович — биография писателя, личная жизнь, фото, портреты, книги

«Тринадцать лет назад я взялся за перо. Написал роман, семь повестей и четыреста коротких вещей. (На ощупь — побольше, чем Гоголь!) Я убежден, что мы с Гоголем обладаем равными авторскими правами. (Обязанности разные.) Как минимум одним неотъемлемым правом. Правом обнародовать написанное. То есть правом бессмертия или неудачи» (Сергей Довлатов. «Ремесло»).

Оба своих права Сергей Довлатов реализовал сполна: при жизни часто терпел неудачи, а после смерти оказался одним из самых знаменитых писателей-эмигрантов. Прошло более четверти века после его кончины, а книгами Довлатова до сих пор зачитываются люди разных возрастов.

Сергей Довлатов родился в Уфе во время эвакуации в театральной семье. Позже его родители вернулись в Ленинград, а спустя некоторое время развелись. Будущий писатель воспитывался матерью, так что о нищете знал не понаслышке.

«Школа… Дружба с Алешей Лаврентьевым, за которым приезжает «форд»… Алеша шалит, мне поручено воспитывать его… Тогда меня возьмут на дачу… Я становлюсь маленьким гувернером… Я умнее и больше читал… Я знаю, как угодить взрослым…»

В 1959 году Довлатов поступил на филфак Ленинградского университета, к этому времени относится и его знакомство с Иосифом Бродским, Евгением Рейном, Анатолием Найманом и другими писателями, поэтами и художниками. Из университета Довлатов вскоре был отчислен за неуспеваемость, хотя поначалу делал вид, что «страдает за правду». После отчисления был призван в армию и три года прослужил в охране исправительных колоний в Республике Коми. «Очевидно, мне суждено было побывать в аду…» — вспоминал Довлатов.

Из армии, по словам Бродского, писатель вернулся «как Толстой из Крыма, со свитком рассказов и некоторой ошеломленностью во взгляде». Бродский стал первым, кому Сергей Довлатов показал свои литературные опыты.

«…Показывал он рассказы свои еще и Найману, который был еще в большей мере старшеклассник. От обоих нас тогда ему сильно досталось: показывать их нам он, однако, не перестал, поскольку не прекращал их сочинять».

Учебу Сергей Донатович продолжил, но уже на журфаке ЛГУ и тут же начал работать как журналист, публикуясь в студенческой газете Ленинградского кораблестроительного института «За кадры верфям». В конце 60-х присоединился к литературной группе «Горожане», а еще через несколько лет стал секретарем писательницы Веры Пановой. Воспоминания, а точнее, анекдоты о ней и ее супруге, Давиде Даре, Довлатов оставил в сборнике «Соло на ундервуде».

Кочегар в таллинской котельной и экскурсовод в пушкинском музее-заповеднике «Михайловское», сторож и редактор еженедельной газеты — чего только не перепробовал Сергей Довлатов за свою недолгую жизнь!

Три года, с сентября 1972-го до марта 1975-го, он провел в Таллине, это время нашло отражение в сборнике рассказов «Компромисс», где писатель поведал о своем корреспондентском опыте в газете «Советская Эстония». В таллинском издательстве «Ээсти Раамат» была набрана и его первая книга «Пять углов», которая очень скоро была уничтожена по требованию КГБ.

Довлатов мало публиковался в официальной прессе, однако его тексты появлялись и в самиздате, и за рубежом. Именно после первой иностранной публикации, о которой Довлатов якобы и не подозревал, в 1976 году он был исключен из Союза журналистов. Через два года Довлатов из-за преследований властей эмигрировал из СССР и оказался в США.

Поселившись в Нью-Йорке, он продолжил работать журналистом в прессе и на радио. Газета «Новый американец» (первоначальное название «Зеркало»), которую он редактировал, быстро стала популярной в эмигрантской среде, а его монологи из передачи «Писатель у микрофона», записанные для радио «Свобода» до сих пор можно найти в сети.

«И тут появились мы, усатые разбойники в джинсах. И заговорили с публикой на более или менее живом человеческом языке.
Мы позволяли себе шутить, иронизировать. И более того — смеяться. Смеяться над русофобами и антисемитами. Над лжепророками и псевдомучениками. Над велеречивой тупостью и змеиным ханжеством. Над воинствующими атеистами и религиозными кликушами. А главное, заметьте, — над собой!»

История «Нового американца» оказалась яркой, но короткой. Доходов газета не приносила, несмотря на свою популярность, в итоге ее создатели не смогли выплатить кредит, последний номер издания вышел в марте 1982 года.

С изданием книг в США писателю также повезло больше, чем на родине. Результатом 12 лет, прожитых в эмиграции, стала дюжина книг, вышедших под именем Сергея Довлатова. Его рассказы печатались в таких популярных изданиях, как Partisan Review и The New Yorker. Что касается The New Yorker, то Довлатов стал вторым после Владимира Набокова русским писателем, печатавшимся в этом знаменитом издании.

Умер Сергей Довлатов 24 августа 1990 года от сердечной недостаточности, ему было всего 48 лет.

Сергей Довлатов: фото, биография, фильмография, новости

Сергей Донатович Довлатов – советский и американский писатель и журналист.

Биография Сергея Довлатова

Сергей Донатович Довлатов (Довлатов – Мечик по паспорту) родился 3 сентября 1941 года в Уфе. Отец Сергея Донат Исаакович Мечик – по происхождению еврей – работал театральным режиссером. Мать Нора Степановна Давлатова – по происхождению армянка – была актрисой.

С 1944 года семья Довлатовых жила в Ленинграде. В 1959 году Сергей поступил в Ленинградский государственный университете на филологический факультет, отделение финского языка. В университете Сергей проучился около двух с половиной лет, после чего был исключен за неуспеваемость. За время учебы он подружился с поэтами Евгением Рейном, Анатолием Найманом, Иосифом Бродским и Сергеем Вольфом.

После отчисления Довлатов отправился служить в армию. Три года он провел, охраняя исправительные колонии в Республике Коми. После армии Сергей поступил в ЛГУ на факультет журналистики. Во время учебы писал рассказы и работал в студенческой газете под названием «За кадры верфям», после чего стал членом группы писателей «Горожане».

В сентябре 1972 года переехал в Эстонию, где прожил до марта 1975 года. В Эстонии Довлатов успел поработать во многих местах: около двух месяцев был кочегаром в котельной, затем подрабатывал внештатным корреспондентом газеты «Советская Эстония», позднее ему предложили пост секретаря газеты «Моряк Эстонии», а через некоторое время – место внештатного сотрудника газеты «Вечерний Таллин».

Летом 1972 года Довлатова приняли в газету  «Советскую Эстонию» корреспондентом на постоянную основу. В своей книге под названием «Компромисс» писатель подробно описывает всю трудовую деятельность в редакции.

Какое-то время Довлатов работал экскурсоводом в Пушкинском заповеднике под Псковом. После чего вернулся в Ленинград. В Ленинграде Сергей Донатович устроился в журнал «Костер» и писал прозу. Какое-то время журналы отказывались печатать рассказы Довлатова, но в 1974 году его рассказ «Интервью» все таки был опубликован в журнале «Юность».

Книги Сергея Довлатова «Зона», «Чемодан», «Заповедник» и «Рассказы» включены в перечень 100 книг, рекомендованных Министерством образования к самостоятельному прочтению школьниками.

В 1978 году писатель эмигрировал в США.  К середине 1980 годов Довлатову удалось добиться успеха у читателей, и он стал очень популярен. Его рассказы печатались в журналах ««Partisan Review» и «The New Yorker». 24 августа 1990 годаСергей Довлатов умер от сердечной недостаточности и был похоронен на еврейском кладбище «Маунт-Хербон» в Нью-Йорке.

В сентябре 2014 года в Нью-Йорке появилась улица Сергея Довлатова.

Личная жизнь Сергея Довлатова

В 1960 году Сергей Довлатов женился на Асе Пекуровской, в браке супруги прожили 8 лет, но позднее развелись. В 1970 году, уже после развода, у Сергея родилась дочь Мария Пекуровская. На данный момент она – вице-президент рекламного отдела кинокомпании «Universal Pictures».

Позднее Сергей жил с Тамарой Зибуновой. Тамара родила Довлатову дочь, которую они назвали Александрой.

В 1965 году Сергей познакомился с Еленой Ритман, которая стала ему законной женой. Вот как это прокомментировала Елена: «Мы познакомились в троллейбусе. Сергей заговорил со мной, мы проехали две остановки, потом некоторое время шли по одной улице. Не доходя Малого драматического театра распрощались – Сергей пошел домой, а я в гости к одному художнику… В течение трех лет мы случайно встречались на улице. Правда, происходило это довольно часто – ведь тогда вся молодежно-вечерняя жизнь крутилась на Невском, все мы жили поблизости друг от друга. Однажды Сергей даже потащился со мной к моей приятельнице и очень уговаривал пойти потом с ним в гости, но я отказалась. Потом Сергея забрали в армию, он приехал в отпуск и пошел со своим задушевным другом Валерием Грубиным в кафе «Север». Там сидела и я с друзьями. Выхожу позвонить – и сталкиваюсь с Сергеем. Встреча оказалась роковой. С нее начались наши отношения. Правда, расписались мы только, когда он вернулся из армии…».

В 1966 году Елена родила дочь Екатерину, а в 1981 году, будучи уже в США, сына Николаса.

Сергей Довлатов – биография, фото, личная жизнь, книги, рассказы, смерть

Биография

Сергей Довлатов – советский и американский писатель и журналист, считавшийся в Советском Союзе запрещенным. Но на сегодняшний день сразу четыре произведения автора входят в 100 книг, рекомендованных Министерством образования России для самостоятельного чтения. Довлатов считается самым читаемым советским автором второй половины XХ столетия, а его произведения разобрали на цитаты.

Сергей родился в Уфе в театральной семье. Отец Донат Мечик был режиссером-постановщиком, мама Нора Довлатова играла на сцене, а с возрастом стала корректором в издательстве. Для родителей будущего писателя столица Башкирии не была родным городом: туда семью эвакуировали с началом войны. Через 3 года родители вернулись в Ленинград, где и прошли детство и юность Довлатова. Вскоре Донат и Нора расстались.

Писатель и журналист Сергей Довлатов

Сережа с детства слыл мечтательным мальчиком. Довлатов тяготел к гуманитарным наукам. В 1952 году стихи одиннадцатилетнего мальчика впервые напечатали в газете «Ленинские искры». По словам автора, три сочинения он посвятил животным, а четвертое – Иосифу Сталину. В юношеские годы страстно увлекался творчеством Эрнеста Хемингуэя.

После школы Сергей поступил в местный университет на филологический факультет, отделение финского языка. В этом вузе молодой человек продержался два с половиной года, после чего был отчислен за неуспеваемость. В студенческие годы друзьями будущего литератора стали начинающие поэты Евгений Рейн, Анатолий Найман, Иосиф Бродский.

Сергей Довлатов в армии

Отчисленного студента тут же призвали в армию. Молодой человек по распределению попал в войска системы охраны исправительно-трудовых лагерей на севере Коми АССР. Увиденное произвело неизгладимое впечатление на юношу и впоследствии укрепило диссидентские настроения писателя.

Отслужив положенные годы, Довлатов вновь становится студентом Ленинградского университета, на этот раз выбрав факультет журналистики.

Сергей Довлатов

Первой газетой молодого репортера стала питерская «За кадры верфям». Писательского опыта Довлатов набирался в общении с молодыми коллегами из группы прозаиков «Горожане», куда входили В. Марамзин, И. Ефимов, Б. Вахтин. В должности личного помощника Сергей трудился под руководством советской писательницы Веры Пановой.

В конце 60-х годов Довлатов по-прежнему находился в поисках собственного пути, поэтому принял приглашение от знакомых и стал сотрудником Комбината живописно-оформительского искусства. Сергей Довлатов освоил специальность камнереза, которая позволяла литератору неплохо зарабатывать.

Писатель Сергей Довлатов

Затем Сергей отправился в Прибалтику и служил в изданиях «Советская Эстония», «Моряк Эстонии» и «Вечерний Таллинн». Правда, стоит отметить, что ради таллинской прописки Сергей несколько месяцев трудился кочегаром. В Михайловском (Псковская область) Довлатов провел два экскурсионных летних сезона. В музее-заповеднике Александра Пушкина Сергей Донатович подрабатывал экскурсоводом.

Позднее мужчина вернулся в родной Ленинград и в 1976 году в течение полугода сотрудничал с молодежным журналом «Костер». В середине 70-х годов популярность детского издания распространялась далеко за пределы Северной столицы. Главный редактор Святослав Сахарнов благоволил детским писателям Виктору Голявкину, Виктору Драгунскому, Юрию Ковалю, а также многим «взрослым» авторам, среди которых были Евгений Рейн, Булат Окуджава, и даже опальный Иосиф Бродский. Сергей Довлатов напечатал только один рассказ в «Костре», и то оценил эту работу скептически.

Сергей Довлатов

К концу 70-х годов у Довлатова уже накопилось немало рассказов и повестей, которые были напечатаны за границей в эмигрантских периодических изданиях. Когда этот факт всплыл наружу, за Довлатовым начало охоту КГБ. Нашелся повод посадить писателя в спецприемник – за мелкое хулиганство. После этого в 1978 году Сергею пришлось уехать в Соединенные Штаты.

В Нью-Йорке журналист стал главным редактором еженедельной газеты «Новый американец», работал на радиостанции, а также продолжал сочинять собственные произведения. Новая родина дала писателю и богатство, и известность, и популярность, и интересную работу, но до последних дней Довлатов скучал по России и если бы дожил до развала СССР, то, скорее всего, вернулся бы домой.

Литература

Писать прозу Сергей Довлатов начал еще в армии. Но журналы и газеты отвергали сочинения автора, поэтому писателю пришлось печататься в «Самиздате», а также эмигрантских журналах «Континент», «Время и мы» и других.

Журналист Сергей Довлатов

Подобную практику в СССР, мягко говоря, не приветствовали. Довлатова исключили из Союза журналистов, то есть Довлатов уже не мог работать по специальности, а набор первой книги «Пять углов» эстонское издательство «Ээсти Раамат» полностью уничтожило по требованию КГБ. Длительный период творческой биографии Сергей Довлатов не мог реализоваться как писатель.

А вот когда Сергей Донатович уехал в Америку, там рассказы автора стали печатать один за другим. В 1977 году издательство «Ардис» выпустило роман писателя «Невидимая книга» на русском языке. Первая публикация в эмиграции заставила Сергея Довлатова воспрянуть духом и поверить в себя. Благодаря престижным журналам Partisan Review и The New Yorker Довлатов добился большого признания читателей. Поэтому началось издание и полноформатных книг.

Сергей Довлатов

Первым произведением о жизни в Америке, написанным и изданным за рубежом, стала повесть «Иностранка». В книге речь пошла о буднях русской эмиграции третьей волны. Главная героиня Маруся Татарович без видимых на то причин поддалась веянию времени и уехала из СССР за лучшей долей в Нью-Йорк. На новом месте женщина начинает встречаться с латиноамериканцем Рафаэлем, жизнь героини протекает также бессмысленно и хаотично, как на родине.

Популярными оказались повести, романы и сборники новелл «Чемодан», «Наши», «Компромисс», «Соло на ундервуде: Записные книжки» и «Зона: Записки надзирателя».

Писатель и журналист Сергей Довлатов

За 12 лет эмиграции из-под пера писателя вышла дюжина книг, которые имели успех в США и Европе, а российские читатели знакомились с этими произведениями благодаря авторской передаче «Писатель у микрофона» на Радио «Свобода».

Личная жизнь

Распространен слух, что у Сергея Довлатова было чуть ли не несколько сотен любовниц. На самом деле этот человек в личной жизни был сдержан и с трудом шел на контакт, особенно с женщинами. В жизни писателя было две официальные жены и одна гражданская. Про других возлюбленных никто из знакомых Довлатова ничего не знает, и этих женщин можно отнести к разряду вымышленных, тем более что никаких подтверждений в виде совместных фото не осталось ни в открытом доступе, ни в личном архиве писателя.

Ася Пекуровская и Сергей Довлатов

С первой супругой Асей Пекуровской Сергей прожил восемь лет. Молодые люди познакомились еще в студенческую пору и сразу испытали большое чувство влюбленности Но впоследствии молодая женщина предпочла Довлатову становившегося востребованным автором Василия Аксенова. Уже после развода оказалось, что Ася была беременна.

Момент расставания проходил бурно. Сергей Довлатов был сражен новостью и грозился Асе в личном разговоре покончить жизнь самоубийством. Девушка оставалась непреклонна. Тогда супруг нацелил на девушку ружье. После выстрела, который ушел в сторону, Асе удалось убежать из квартиры Сергея. Вскоре экс-супруга родила дочь Марию, но с Довлатовым Ася больше не виделась. Сейчас Мария Пекуровская живет в США и занимает пост вице-президента рекламного отдела кинокомпании Universal Pictures.

Елена Ритман и Сергей Довлатов

Затем в жизни прозаика появилась Елена Ритман, женщина с настоящим мужским характером. Этой женщине Довлатов обязан собственной известностью. Поженились Сергей и Елена сразу после возвращения молодого человека из армии, прожили несколько лет, но затем чувства ослабли. Ритман нашла возможность иммигрировать, оформила развод и, забрав вторую дочь Довлатова, Екатерину, переехала в США.

Снова оставшийся один Сергей Донатович через несколько лет сошелся с Тамарой Зибуновой, которая родила писателю еще одну дочку Александру. Но эти отношения просуществовали недолго. В 1978 году над писателем нависла угроза ареста, и Сергей уехал вслед за Еленой Ритман в Нью-Йорк, где вновь женился на бывшей жене.

Сергей Довлатов с сыном

В семье родился первый сын Довлатова, которого назвали на американский манер Николас Доули. Елена оказала на творчество мужа неизгладимое влияние. Супруга корректировала черновики писателя, заставляла переписывать наименее удачные отрывки, и как раз Ритман-Довлатова изначально продвигала книги супруга в массы.

Смерть

Сергей Довлатов еще в Советском Союзе злоупотреблял алкоголем, что для богемы считалось нормой. В Америке писатель пил намного меньше, но все равно был неравнодушен к спиртному. При этом каждый врач, который осматривал прозаика, утверждал – у писателя отменное, крепкое здоровье.

Могила Сергея Довлатова

Тем неожиданней стала внезапная смерть, настигшая Сергея Донатовича 24 августа 1990 года. Это произошло в Нью-Йорке, а официальной причиной смерти принято считать сердечную недостаточность. Похоронен Довлатов в этом же городе, на кладбище «Маунт-Хеброн» в районе Куинс.

Библиография

• 1977 – «Невидимая книга»
• 1980 – «Соло на ундервуде: Записные книжки»
• 1981 – «Компромисс»
• 1982 – «Зона: Записки надзирателя»
• 1983 – «Заповедник»
• 1983 – «Марш одиноких»
• 1985 – «Демарш энтузиастов»
• 1986 – «Чемодан»
• 1987 – «Представление»
• 1990 – «Филиал»

Цитаты

• «Порядочный человек – это тот, кто делает гадости без удовольствия»
• «Большинство людей считает неразрешимыми те проблемы, решение которых мало их устраивает»
• «Я думаю, у любви вообще нет размеров. Есть только — да или нет»
• «Человек человеку — все, что угодно… В зависимости от стечения обстоятельств»

Сергей Довлатов – биография писателя, фото, личная жизнь

Биография Сергея Довлатова

Довлатов Сергей Донатович – талантливый писатель и известный советский журналист. В своих произведениях ставил сверхзадачу – пытался, чтобы все слова во всех предложениях начинались с разных букв.

Прекрасный стиль и отсутствие метафор позволяет с легкостью переводить произведения писателя на любой язык. Большинство произведений Довлатова переведено на многие языки и пользуется заслуженной популярностью во всем мире.

Детство и семья Сергея Довлатова

Будущий писатель родился в типичной советской интернациональной семье. Отец Сергея (еврей по национальности) — Мечик Донат Исаакович, работал режиссером-постановщиком в театре. Мать писателя Довлатова Нора Сергеевна (армянка по происхождению) являлась литературным корректором.

Во время войны семья Довлатовых была эвакуирована из Ленинграда в Уфу. В доме для сотрудников НКВД семья провела все 3 года эвакуации. После возвращения в Ленинград Донат Мечик покинул семью и его дальнейшее общение с сыном ограничилось перепиской. Сергей рос спокойным ребенком. Будучи заметно выше и сильнее своих сверстников, никогда не слыл драчуном, наоборот, его часто обижали одноклассники.

Биография Сергея Довлатова была непростой

В школе Сережа учился посредственно. Учителя отзывались о нем, как о мечтателе, который все время витает в облаках.

Журналистская карьера Сергея Довлатова

Закончив школу в 1959 году, Довлатов поступает на факультет финского языка и литературы Ленинградского государственного университета им. Жданова. За постоянные пропуски лекций, игнорирование требований преподавателей Сергея отчислили из университета со второго курса.

В 1962 году, Довлатова призывают в армию, где он прослужил до 1965 года.

Отслужив в армии, Довлатов поступает на факультет журналистики ЛГУ. Материальная необеспеченность вынуждает Сергея совмещать учебу с работой.

Журналистская деятельность Довлатова начинается с работы в одной из ленинградских многотиражек. Постепенно Довлатов заводит знакомства среди литераторов и журналистов. Писательница Вера Панова пригласила начинающего писателя к себе на работу личным секретарем.

В 1972 году Довлатов переезжает в Таллин и начинает работать корреспондентом в местной газете «Советская Эстония». Затем была работа в газете «Вечерний Таллин». Одновременно с этим посылал рецензии в журналы «Нева» и «Звезда».

Таллинский период жизни знаменателен попыткой напечатать в издательстве «Ээсти Раамат» сборник «Городские рассказы», но по приказу из КГБ Эстонской ССР, набор книги был уничтожен.

Все редкие записи Довлатова В 1975 году Довлатов вернулся в Ленинград. Стал работать в журнале «Костёр», а затем и экскурсоводом в Михайловском (Пушкинский заповедник). Несколько раз пытался опубликовать свои рассказы, но журналы отказывались их печатать. Произведения писателя стали появляться в Самиздате и эмигрантских журналах. Это стало причиной исключения из Союза журналистов СССР.

Сергей Довлатов в эмиграции

Постоянные преследования, материальные затруднения, невозможность легально печатать свои произведения подтолкнули Довлатова к эмиграции.

Вслед за своей женой Еленой и дочерью Екатериной писатель в 1978 году выезжает сначала в столицу Австрии, а затем перебирается в Нью-Йорк.

В Нью-Йорке в 1980 году он возглавил газету «Новый американец», выходившую на русском языке, и одновременно работал на радиостанции «Свобода».

Сергей Довлатов. Сексуальность в литературе В Америке у Довлатова началась совершенно иная жизнь. Если на родине писатель так и не смог опубликовать ни одной книги, то в Америке книги его прозы издавались одна за другой.

К середине 1980-х годов Довлатов стал популярным в США писателем, его произведения печатаются в таких популярных журналах как «Партизан Ревью» и «The New Yorker». За годы, проведенные в эмиграции, в США и Европе увидело свет двенадцать книг Довлатова.

Личная жизнь Сергея Довлатова

Личная жизнь писателя была непростой, а отношения с женщинами довольно запутанными. Его считали неисправимым донжуаном. Был официально женат два раза — на Асе Пекуровской (1960–1968) и Елене Довлатовой (1969–1971). Один раз состоял в гражданском браке с Тамарой Зибуновой (1975–1978).

Сергей Довлатов с первой женой Асей Пекуровской (слева)

Интересно, что первая дочь писателя — Катя родилась в 1966 г. от второй супруги, а вторая — Маша – через 4 года — от первой. Еще через пять лет гражданская жена подарила ему третью дочку — Александру. Уже в эмиграции, в 1984 г. и от второй жены — Елены родился последний ребенок — сын Коля (Николас Доули).

Со своей первой супругой Пекуровской Асей, он познакомился, когда был студентом. Можно сказать, что она была первой настоящей любовью писателя. В 1960 году они официально зарегистрировали свой брак.

Второй любимой женщиной Довлатова стала Елена Довлатова. С ней он познакомился в 1965 году, а в 1966 у них уже родилась дочь Екатерина. И только спустя два года, в 1968 году Сергей развелся с Асей. В 1969 году Елена и Сергей Довлатовы поженились. Но до конца жизни Довлатов так и не смог определить, какую из этих двух совершенно разных женщин он любит больше.

О себе и своих детях Сергей Довлатов грустно писал, что его дети неохотно говорят по-русски, а он неохотно говорит по-английски.

В августе 1990 года писатель скончался от инфаркта миокарда. Последний покой он нашел на еврейском кладбище «Маунт Хеброн» в Нью-Йорке, в его армянской части.

В 1995 году в родном городе Довлатова Санкт-Петербурге учредили литературную премию его имени. Присуждают ее либо петербургскому литератору за лучший рассказ, либо за лучший рассказ, который был напечатан в Санкт-Петербурге.

Обнаружив ошибку в тексте, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter

биография, роли, звания, награды, фото

Место рождения

г. Уфа

Дата рождения

03 Сентября 1941 г.

Биография

Родился в Уфе, в театральной семье. В 1944 году семья переехала в Ленинград. В 1959 году поступил на филологический факультет Ленинградского государственного университета, через два года был исключён за неуспеваемость. Служил во внутренних войсках в охране исправительных колоний в Республике Коми.

В 1972-1975 года жил в Эстонской ССР, работая в газетах «Советская Эстония» «Вечерний Таллин» и «Моряк Эстонии». Набор его первой книги «Пять углов» в издательстве «Ээсти Раамат» был уничтожен по указанию КГБ. Работал экскурсоводом в Пушкинском заповеднике «Михайловское». В 1975 году по возвращении Ленинград. работал в журнале «Костёр». В 1976 году исключён из Союза журналистов СССР.
Официально было опубликовано всего два произведения Довлатова, но автор активно публиковался в самиздате, а также в эмигрантских журналах.

В августе 1978 года Довлатов эмигрировал из СССР в США, где стал главным редактором газеты «Новый американец» и ведущим «Радио Свобода». Активно публиковался (в США и Европе вышло двенадцать его книг), печатался в престижных журналах Partisan Review и The New Yorker.

Скончался от сердечной недостаточности 24 августа 1990 года.

Текущие спектакли

Сергей Довлатов – все книги, биография, отзывы, цитаты

Сергей Довлатов — один из самых популярных и читаемых русских писателей-эмигрантов конца XX в. Его произведения — великая классика, которая остается интересной и близкой читателям независимо от возраста, эрудиции или, говоря словами самого Довлатова «степени интеллектуальной придирчивости».

Биография

Довлатов Сергей Донатович родился 22 июня 1941 г. в Уфе в семье театрального режиссера Доната Мечика и литературного корректора Норы Довлатовой. Во время войны его родители эвакуировались из Ленинграда, но уже в 1944 г. вернулись в родной город, а позже развелись. Здесь же Сергей окончил школу и непродолжительное время работал в типографии, прежде чем поступить на филологический факультет Ленинградского университета, отделение финского языка. Однако через два года его отчислили за неуспеваемость. В это же время свел знакомства с Иосифом Бродским, Евгением Рейном, Анатолием Найманом, другими писателями, поэтами и художниками.

После отчисления Довлатов попал в армию и служил три года в охране исправительных колоний в Республике Коми, где начал писать собственные рассказы, которые позже давал на рецензию Бродскому и Найману. «От обоих нас тогда ему сильно досталось: показывать их нам он, однако, не перестал, поскольку не прекращал их сочинять», — писал Бродский.

После армии Довлатов поступил на факультет журналистики Ленинградского университета, устроился работать в студенческую газету «За кадры верфями» и продолжал писать. В это же время стал участником литературной группы «Горожане», стремившейся к свободному творчеству, не скованному идеологическими официозными рамками советской действительности. А еще через несколько лет стал секретарем писательницы Веры Пановой. Воспоминания об этом периоде его жизни описаны в книге «Соло на ундервуде».

В 1972-1975 г.г. жил в Эстонии и работал в газетах «Советская Эстония», «Вечерний Таллин», писал для журналов «Нева» и «Звезда». В 1975 г. вернулся в Ленинград и продолжил работу в издании «Костер»., вел экскурсии в Пушкинском заповеднике в селе Михайловское, работал сторожем.

Из-за преследования властей и невозможности заработать литературным трудом в 1978 г. Довлатов эмигрировал в Вену вслед за женой и дочерью, а впоследствии обосновался в Нью-Йорке. Там он стал со основателем либеральной русскоязычной газеты «Новый американец», выходившей с 1980-1983 гг., вел авторскую программу «Писатель у микрофона» на радио «Свобода».

Творческая карьера Сергея Довлатова

Работая журналистом и рецензентом, Сергей Довлатов неоднократно пытался напечатать собственные рассказы, однако их отказывались принимать по идеологическим причинам. Первый сборник рассказов Сергея Довлатова «Пять углов» был уничтожен, так и не выйдя в свет, по указанию КГБ. Автор печатался в «Самиздате» и в эмигрантских журналах, таких как «Континент» и «Время и мы», за что в 1975 г. был исключен из Союза журналистов СССР.

Активно издаваться Довлатов начал во время эмиграции в Нью-Йорке. Тогда вышли его известные произведения: «Невидимая книга» (1978 г.), «Соло на ундервуде» (1980 г.), повести «Компромисс» (1981 г.), «Зона» (1982 г.), «Заповедник» (1983 г.), «Наши» (1983 г.) и другие книги.

К середине 1980-х гг. приобрел известность, его произведения печатались в «Партизан Ревью» и The New Yorker, Сергей стал вторым после Набокова русским писателем, печатавшимся в этом знаковом издании.

За 12 лет в эмиграции Довлатов успел написать больше дюжины произведений, сделавших его популярным не только в США, но и в Европе.

Личная жизнь

В университете Сергей познакомился со своей будущей женой Асей Пекуровской, с которой прожил в браке восемь лет, пока Ася не оставила Довлатова ради более успешного, целеустремленного Василия Аксенова. Расставание далось Довлатову непросто, он угрожал Асе самоубийством, требуя, чтобы жена осталась с ним. После разрыва Ася узнала о своей беременности и родила дочь Машу, с которой Довлатов почти не общался: слишком сильно она напоминала ему о некогда любимой женщине.

Второй женой Довлатова стала Елена Ритман, благодаря ее волевому характеру и уверенности Довлатов во многом состоялся как писатель. В этом браке родилась дочь Катя. Через несколько лет совместной жизни Елена вместе с дочерью эмигрировали, а Довлатов увлекся Тамарой Зибуновой. С ней он состоял в непродолжительном гражданском браке, у пары родилась дочь Саша.

Лучшие произведения Сергея Довлатова. Что почитать?

Книги Довлатова отличаются язвительностью и пронзительно-печальным юмором, что роднит его с такими классиками русской литературы и мастерами трагикомической прозы, как А. Чехов, М. Зощенко, А. Аверченко.

В список наиболее известных произведений входят повесть «Иностранка» о русских эмигрантах третьей волны в Америке, сборник «Чемодан», посвященный «содержанию эмигрантского чемодана», «Заповедник», написанный во времена работы в Михайловском, где поднимается тема лишнего человека. Книги «Марш одиноких» и «Ремесло» частично объединяют в себе фельетоны, эссе и статьи, над которыми Довлатов в качестве редактора работал в газете «Новый американец».

В топ книг, написанных автором, входит и сборник филологической прозы «Блеск и нищета русской литературы» — личные размышления и очерки о Пушкине, Толстом, Кафке, Хемингуэе и других авторах.

Лучшие книги автора вошли в пятитомный сборник, выпущенный издательством «Азбука», наиболее полное собрание сочинений знаменитого писателя-эмигранта с подробными комментариями литературоведа и профессора филологических наук И.Н. Сухих.

Довлатов Сергей Донатович скончался 24 августа 1990 г. в Нью-Йорке в возрасте 48 лет от сердечной недостаточности и был похоронен на еврейском кладбище Mount Hebron.

Сергей Довлатов и слух памяти

«Любишь ли ты Пушкина?»
Я почувствовал приглушенное раздражение.
«Да».
При такой скорости, подумал я, скоро я не сделаю этого.
«А я могу спросить, почему?»…
«Что ты имеешь в виду?» Я спросил.
«За что любишь Пушкина?»
«Давай прекратим этот идиотский тест», — выпалила я.

Знакомые портреты Довлатова, полные нежной комедии: например, Митрофанов, известный своей фотографической памятью путеводитель, который прочитал десять тысяч книг, но стал неизлечимо ленивым.Он страдает, говорит Довлатов, абулией, «полной атрофией воли»: «Он был феноменом из царства растений, ярким, причудливым цветком. Хризантема не может рыхлить землю и сама поливать ». Как ни странно, жизнь в Пушкинском заповеднике устраивает Митрофанова, и он читает фанатично подробные научные лекции во многом неблагодарным туристам. Или Гурьянов, известный своим необычайным невежеством, который однажды перепутал Пушкинские «Сказки об Иване Белкине » с тем, что он нелепо назвал «Сказкой об Иване Онегине года» … комната по сезону, и кто хочет, чтобы ему платили не наличными, а выпивкой и сигаретами.

Как и все, что написал Довлатов, « Пушкинские горы» смешно на каждой странице, искрится шутками, репликами и особым диким легкомыслием этого писателя. Но Довлатов также знает толк в том, что Гоголь называл «смехом сквозь слезы». В «Пушкинские горы» , почти вудхаусским выходкам в деревне постоянно угрожают обязательства и трудности, от которых бежал Борис — как стать писателем в Советском Союзе, как жить дружно с женой и дочерью. «Официально я была полноценной творческой личностью.На самом деле я был на грани психического срыва ». Эти опасения проявляются в концентрированной форме, когда жена Бориса, Таня, начинает форсировать вопрос об эмиграции. Во время неожиданного визита в имение Пушкиных она сообщает Борису, что приняла решение: на следующей неделе подаст документы на эмиграцию. Борис пугливый, иррациональный, стойкий. Он отказывается уезжать из Советского Союза. Он любит свою страну: «Мой язык, мой народ, моя сумасшедшая страна… Представьте себе, я даже люблю полицейских». Эмиграция кажется ему смертью; он говорит Тане, что на иностранном языке «мы теряем восемьдесят процентов своей личности.Америка кажется просто вымышленной, химерической: «Полузабытый фильм с тигром Акбаром и Чарли Чаплином…»

Борис, кажется, предвкушает эмигрантскую жизнь, которую Довлатов напишет три года спустя в книге « Иностранка ». , как и Пушкинские горы , полон веселья и трепетной печали. В этой более поздней книге некоторые персонажи изо всех сил пытаются адаптироваться к жизни в Нью-Йорке — например, такие люди, как Караваев, известный в Советском Союзе как отважный правозащитник (трижды заключенный в тюрьму и неоднократно участвовавший в голодовке).Америка, пишет Довлатов, «разочаровала» Караваева: «Он скучал по советскому режиму, марксизму и карательным органам. Караваеву не против чего было протестовать ». Героиня сериала Иностранка Маруся Татарович решает, что по ошибке уехала из России, и подает заявление о возвращении. Довлатов (который появляется в этой книге как он сам) спрашивает ее о перспективе потери ее новообретенной свободы. «К черту свободу! Я хочу мира! » Выросшая в относительной привилегии в Советском Союзе, она имеет слабые экономические перспективы в Нью-Йорке: «Мыть посуду в паршивом ресторане? Изучать компьютеры? Продавать каштаны на 108-й улице? Я лучше вернусь.В советском посольстве ей говорят, что это очень хорошо — признаться наедине в совершении ошибки, но если она хочет вернуться, она должна теперь «заслужить прощение». (Политическая, красиво комическая версия идеи Достоевского о том, что преступник должен религиозно «принять свои страдания».) Марусе говорят, что ей придется написать газетную статью, излагающую свои ошибки в качестве публичного искупления. Но, по ее словам, она не умеет писать журналистику. Кто напишет произведение? «Я попрошу Довлатова написать». Само собой разумеется, что статья осталась ненаписанной; хорошо это или плохо, но Маруся остается в Америке.

Лукавая, косная, вызывающе неприсоединившаяся работа Довлатова всегда исследует вопросы свободы. Борис, в Пушкинских гор, , возможно, принадлежит к спектру с Караваевым и Марусей Татарович в Иностранка и в Зона , Чичеванов, заключенный, который сбегает из лагеря за несколько часов до своего законного освобождения — после двадцати лет пребывания внутри , он так боится свободы, что хочет лишь того, чтобы его снова схватили. «За воротами тюрьмы, — говорит один из офицеров, Чичеванову — делать было бы нечего.Он дико боялся свободы, задыхался, как рыба ». А Довлатов добавляет: «Нечто подобное есть в том, что мы, русские эмигранты, переживаем».

Дело не просто в том, что свобода может быть пугающей, новой, нереальной; Дело в том, что он может оказаться не таким бесплатным, как рекламируется, или не таким бесплатным, как было обещано. И если вы отказываетесь рисковать потенциальным «разочарованием» свободой, используя ее, вы, по крайней мере, избежите этого разочарования . Вот почему Борис со страхом защищает, даже до абсурда, свое несуществующее положение как русского писателя: когда Таня напоминает ему, что он не публиковался (и, похоже, не может быть) опубликован в Советском Союзе, он отвечает: , «Но мои читатели здесь.А там… Кому нужны мои рассказы в Чикаго? » Возможно, лучше всегда иметь нереализованный потенциал, чем утраченная действительность. Слежка за Борисом, да и за всеми довлатовскими эмигрантами, — это двойное чувство свободы, как положительное, так и отрицательное, которое В.С. Найпол красиво вспоминает в конце своего рассказа «Один из многих» из В свободном государстве . История о Сантоше, бедном слуге из Бомбея, который сопровождает своего хозяина, дипломата, в Вашингтон, округ Колумбия. Сантош совершенно потерялся в Америке, но в конце концов женится на афроамериканке и, таким образом, получает право остаться.Его новый работодатель, владеющий индийским рестораном, заверяет его, что в Штатах никого не волнует, как в Индии, что Сантош женат на чернокожей женщине: «Никто не смотрит на вас, когда вы идете по улице. Никого не волнует, что вы делаете ». И Сантош комментирует: «Он был прав. Я был свободным человеком; Я мог делать все, что хотел… Неважно, что я делал, потому что я был один ». Это огромная привилегия — жить в стране, где «никому нет дела до того, что ты делаешь»; но когда никому нет дела до того, что вы делаете, тогда, возможно, не имеет значения, что вы делаете.Возможно, опасаясь чего-то подобного, Борис запинается и замирает; легче вообще не принимать решения. Он позволяет жене и дочери идти впереди себя.

Сергей Довлатов Писатель :: люди :: Россия-Инфоцентр

Сергей Довлатов (1941–1990) выделяется в русской литературе как наиболее загадочный писатель, его работы граничат между документальным свидетельством и игрой фантазии, между кажущейся простотой и немыслимым магнетизмом, между рискованным юмором и мудростью. Его основная аудитория проживает на двух континентах, разделенных Тихим океаном и разными океанами.

«В отличие от моих друзей, американских писателей, у меня не одна, а три аудитории. Я занимаю поул-позицию. Если мне случится не поладить с моим русским издателем в США, я скажу: хорошо, возможно, мне повезет с этой книгой на английском языке. Если и этого не произойдет, у меня есть советский ридер в резерве. На самом деле все писатели-эмигранты надеются, что советские читатели их поймут и оценят. Это серьезное испытание ». — написал Сергей Довлатов.

Он точно выдержал это испытание.Его свобода мысли была как свежий воздух для многих в советское время и после. Многие фразы из его книг превратились в крылатые. Хотя он получил известность только после того, как покинул родину, до сих пор его любят и читают в России и других странах.

Довлатов Сергей Донатович (Мечик) родился 3 сентября 1941 года в городе Уфа, куда его семья была эвакуирована из Ленинграда. Его отец, Донат Иссакович Мечик (1909–1995), был режиссером, а мать, Нора Сергеевна Довлатова (1908–1999), была корректором литературы.В 1944 году семья вернулась в Ленинград (ныне Санкт-Петербург). В 1959 году Сергей поступил на филологический факультет (отделение финского языка) Ленинградского государственного университета, но через два с половиной года его учеба была прервана призывом в армию.

С 1962 по 1965 год служил в конвойных войсках, охраняя преступников в Республике Коми. Этот опыт ярко передан в его романе « Зона ». После демобилизации Довлатов учился на факультете журналистики, работал журналистом в заводской газете (которую потом использовал и в своих иронических воспоминаниях) и начал писать рассказы.В то время он входил в ленинградский писательский коллектив «Горожане» вместе с В. Марамзиным, Б. Вахтиновым и др. Работал секретарем у известной тогда писательницы Веры Пановой.

С 1972 года жил в Таллинне, работал корреспондентом газеты « Советская Эстония ». Тогда Довлатов был экскурсоводом в Пушкинском музее-заповеднике «Михайловское» под Псковом. Эта часть его жизни послужила темой для его блестящего Заповедник (Заповедник).

В 1976 году Довлатов вернулся в Ленинград, где работал в журнале Koster (Костер). Он также писал прозу, но его многочисленные попытки опубликовать рассказы в советских журналах были тщетными. Печатная продукция его первой книги была уничтожена по приказу КГБ.

С конца 1960-х Довлатов публиковался в самиздате, а в 1976 году некоторые его рассказы были опубликованы в западных журналах Continent и Time и We , что повлекло за собой его исключение из Союза журналистов СССР.Спасаясь от преследований властей, Довлатов иммигрировал в Вену в 1978 году, а затем переехал в Нью-Йорк, где издавал дерзкую либеральную газету The New American . Последовательно выходили его прозаические книги: Невидимая книга (Невидимая книга, 1978), Новый Америкэнец (Новый американец, 1980-1982), Соло на Андервуде, (Соло на Андервуде, 1980), Компромис (Компромисс, 1981), Зона (Зона, 1982), Заповедник (Заповедник, 1983), Наши (Наш: Русский семейный альбом, 1983) и др.

ruslink100029

К середине 1980-х он добился успеха у публики и был опубликован в престижном журнале The New Yorker .

«Уважаемый Сергей Довлатов! Я тоже тебя люблю, но ты разбил мне сердце. Я родился в этой стране и бесстрашно служил ей во время войны, но мне до сих пор не удалось продать ни одной своей истории журналу New Yorker Journal. А теперь вы приходите и — бац! — Ваш рассказ сразу публикуется… Я многого жду от вас и вашей работы.У тебя есть талант, который ты готов отдать этой безумной стране. Мы рады, что вы здесь ». — говорится в письме Курта Воннегута Довлатову.

За двенадцать лет жизни в Штатах Довлатов издал двенадцать книг, изданных в США и Европе. В СССР его знали только самиздат и авторская программа на радио «Свобода». Позже его многочисленные сборники рассказов были изданы в России, в том числе Собрание сочинений.

«Я хочу дожить до тех дней, когда наше опозоренное отечество превратилось в пугало мира, возродится; и это будут дни возрождения нашей многострадальной литературы.’ — писал Сергей Довлатов в своем эссе в 1982 году.

Он умер от сердечной недостаточности 24 августа 1990 года в Нью-Йорке и был похоронен на кладбище на горе Хеврон.

Вера Иванова и Михаил Маныкин

Сергей Довлатов, 48 лет, советский эмигрант, писавший о своей родине

Сергей Довлатов, ведущий советский писатель-эмигрант, известный лаконичной иронией и изящной непочтительностью своих рассказов о своей родине, умер вчера от сердечной недостаточности в больнице Кони-Айленд в Бруклине.Ему было 48 лет.

Г-н Довлатов, чей сдержанный стиль прозы лишен каких-либо эмоциональных пристрастий, эмигрировал в Соединенные Штаты в 1979 году после преследований со стороны советских властей. Публикуя здесь несколько книг, в том числе «Невидимую книгу» (Ардис), «Компромисс» (Альфред А. Кнопф) и «Наши» (Вайденфельд и Николсон), он также работал на Радио Свобода в качестве автор сценария-фрилансер. Его последняя работа «Чемодан» (Grove Weidenfeld) будет опубликована в следующем месяце.

«У него был уникальный, чистый, отстраненный голос, — сказал друг писатель Соломон Волков. Он был потомком Чехова. Его сочинения никогда не были эмоциональными или откровенно политическими ».

Г-н Довлатов родился 3 сентября 1941 года и вырос в Ленинграде. Его отец был театральным режиссером, а мать — актрисой, и он вырос в художественных кругах. Перед поступлением в Ленинградский университет некоторое время работал слесарем; после того, как бросил университет, его направили в воинскую часть, охранявшую Сибирские государственные лагеря для заключенных.Его опыт в лагерях был отражен в сборнике рассказов под названием «Зона», опубликованном в 1985 году Альфредом А. Кнопфом.

«Трудный путь»

В конце 1960-х он стал журналистом, что в доперестроечном советском мире было невероятной профессией. Размышляя об этих переживаниях в «Компромиссе», рассказчик говорит: «Десять лет лжи и лицемерия. Это трудный путь от сообщаемых фактов к правде ». И он с иронией замечает, что единственное утешение может заключаться в водке, поскольку « после того, как вы напьетесь, весь день станет свободным.«

» В серии «Наши», серии виньеток из его семьи, которая, как правило, сжимает сагу о четырех поколениях в 130 страниц, г-н Довлатов высказал некоторые дополнительные соображения, которые, кажется, относятся к его опыту работы как журналиста. и писатель: «Я не совсем понимаю, зачем нужен редактор. Если писатель хороший, казалось бы, редактор не нужен. Если писатель плохой, никакой редактор его не спасет. Это всегда казалось самоочевидным ».

Попытки г-на Довлатова опубликовать свою художественную литературу в Советском Союзе встретили сопротивление со стороны издателей, и он подвергался растущим преследованиям со стороны властей по мере того, как его участие в диссидентских литературных кругах росло.Когда он уходил, он нес только один чемодан, содержимое которого вызывает размышления в его предстоящем романе.

Хотя он был фактически изгнан из своей страны, рассказы г-на Довлатова не горькие или резкие. Скорее, они отличаются лукавым юмором, уловившим отчаянную нелепость удушающей системы. Со времен гласности его романы публиковались в Советском Союзе и стали чрезвычайно популярными. В Нью-Йорке его отстраненный ироничный тон понравился The New Yorker, которая опубликовала несколько его рассказов.

Активный член советской эмигрантской общины. Г-н Довлатов жил в Форест-Хиллз, Куинс. С 1980 по 1982 год он редактировал еженедельный журнал The New American.

У него остались жена Елена и двое детей, Катерина и Николай.

Сергей Довлатов. Самый популярный русский писатель конца 20 века.

Сергей Довлатов. Самый популярный русский писатель конца 20 века.

• О
• Вещи, чтобы увидеть
• Список задач
• Есть
• Ночная жизнь
• Магазин
• Оставаться
• Как дела
• Более

Если вы поклонник русской литературы ХХ века, имя Сергея Довлатова наверняка не нуждается в представлении.Для тех, кто еще не слышал о нем, мы с радостью расскажем, почему стоит как можно скорее взять в руки одну из его книг и о влиянии, которое он оказал на литературу.
Довлатов родился 3 сентября 1941 года в Уфе и по сей день является одним из самых популярных русских писателей конца ХХ века. Книги Довлатова полны реальных мест и имен — все в его прозе разворачивается там, где жил сам писатель, будь то Санкт-Петербург, Вена или Нью-Йорк. В жизни писателя литература и судьба были тесно переплетены.
Довлатов был мастером трагикомической литературной традиции и черпал вдохновение в произведениях Антона Чехова, Аркадия Аверченко и Михаила Зощенко. Он получил известность благодаря своим рассказам и романам, в том числе «Чемодан», «Соло Андервуда», «Заповедник», «Компромисс» и многим другим.
Свою карьеру начал журналистом в различных ленинградских газетах, а затем корреспондентом эстонской газеты. В Советском Союзе произведения Довлатова не публиковались, потому что журналы не хотели печатать горькую правду советской жизни, о которой он писал.В 1979 году Довлатов эмигрировал из СССР в США. Он прожил в Нью-Йорке более 10 лет и посвятил свои сочинения остроумным и красочным рассказам о жизни советских эмигрантов в США.
В нью-йоркские годы он дружил с многие писатели-эмигранты и часто встречались с поэтом Иосифом Бродским, всегда тщательно готовясь к их встречам. Близкий друг Довлатова Александр Генис как-то сказал: «Я думаю, что Бродский был единственным человеком, которого боялся Сергей». Но «все боялись» Бродского и все почитали его, признавая неповторимый масштаб его личности.
Генис также писал, что Довлатов был убежден, что Достоевский был самым смешным писателем в русской литературе. Поначалу это может показаться диковинным, но для Довлатова юмор был не целью и не средством, а средством познания жизни.
В феврале этого года на 68-м Берлинале прошла мировая премьера биографического фильма о Довлатове (режиссер Алексей Герман-младший). В фильме, называемом просто «Довлатов», рассказывается о нескольких днях его жизни как писателя в Ленинграде в 1971 году. Честный журналист, его напряженные отношения с бывшей женой и дочерью, а также другие насущные проблемы выдвигаются на первый план. Герман младший, раскрывающий внутренний мир писателя в условиях тоталитарного режима.
Этот фильм уже считается одним из лучших фильмов Германа-младшего и получил множество наград, в том числе приз Серебряного льва на Венецианском кинофестивале. Сербский актер Милан Марич играет Довлатова и имеет сверхъестественное сходство с писателем, что делает фильм еще более убедительным.

Вас также может заинтересовать

Положите наше приложение себе в карман
Этот сайт использует файлы cookie.Продолжая просматривать сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie. Узнайте больше здесь. СОГЛАШАТЬСЯ Вершина

Новый фильм о писателе Сергее Довлатове

Один из самых ожидаемых фильмов 2018 года — «Довлатов», биографический фильм Сергея Довлатова, советского писателя-диссидента, который был вынужден эмигрировать в США в 1979 году. Премьера «Довлатова» режиссера Алексея Германа-младшего состоялась в Берлине. Кинофестиваль (Берлинале) получил признание критиков. Дизайн костюма Елены Окопной получил премию «Серебряный медведь» за выдающийся художественный вклад, а фильм получил приз жюри журнала Berliner Morgenpost Reader.Netflix сразу же подобрал его для англоязычных территорий и скандинавских стран, а также другие компании для показа практически во всей Европе.

Настоящий Довлатов

Сергей Довлатов не так известен, как его более знаменитый соотечественник в изгнании Иосиф Бродский, лауреат Нобелевской премии 1987 года. Довлатов родился в 1941 году в Уфе во время эвакуации родителей из Ленинграда. Наполовину еврей-наполовину армянин, Довлатов изучал литературу в Санкт-Петербурге и в конце концов начал работать журналистом, сочиняя рассказы, которые были частично автобиографическими, частично художественными.Но поскольку Довлатов не был принят в официальную Гильдию писателей, он не мог публиковать свои художественные произведения.

Признание как писателя пришло только тогда, когда Довлатов эмигрировал в США и переводы его рассказов были опубликованы в The New Yorker в 1980-х годах, хотя при жизни его чаще называли одним из «писателей-друзей Бродского». Довлатов преждевременно скончался от сердечного приступа в 1990 году в Нью-Йорке и только после своей смерти стал одним из самых популярных писателей ХХ века в России.Он известен своим комическим, крайне саркастическим изображением повседневных реалий Советского Союза. Довлатов также стал мастером остросюжетных фраз, некоторые из которых прочно вошли в русский фольклор, например, «у Бога нельзя просить секунды» или «порядочный человек — это тот, кто делает гадости без всякого удовольствия».

Фильм Довлатов

Алексей Герман-младший — сын Алексея Германа, одного из столпов советского и российского кино. Предыдущий фильм Германа-младшего «Под электрическими облаками» также получил признание на Берлинале, а одна из его ранних работ «Бумажный солдатик» получила награду на Венецианском фестивале.

Оператор фильма — Лукаш Зал, известный своей работой над фильмом «Ида», получившим премию «Оскар». Обладательница Серебряного медведя Елена Окопная — жена режиссера и постоянный соавтор. Она блестяще воссоздала известные тусовки ленинградской богемы 1970-х годов и, что еще более важно, создала узнаваемую атмосферу, в которой проживали диссидентские интеллектуалы.

Герман — не первый режиссер, которого привлекает сюжет из жизни Довлатова. Менее трех лет назад скандальный режиссер и депутат Госдумы Станислав Говорухин снял фильм «Конец великой эпохи» по сборнику рассказов Довлатова «Компромисс» о альтер-эго писателя, работающего журналистом в Таллинне, Эстония.

В отличие от фильма Говорухина, «Довлатов» не основан на какой-то конкретной книге писателя. Вместо этого он фокусируется на шести днях из жизни Сергея Довлатова до 7 ноября, главного советского праздника, посвященного годовщине Октябрьской революции. Во время работы над фильмом Герман провел обстоятельные консультации с семьей и друзьями писателя.

На главную роль немец выбрал Милана Марича, относительного новичка из Сербии, сверхъестественным образом похожего на Довлатова. Его чуждость в Ленинграде 1970-х одновременно видима и преднамерена: Довлатов действительно казался принадлежащим к другому миру и был неуместен в Советском Союзе.

Людям, мало знающим о Довлатове или эпохе, помогают несколько титульных экранов с информацией о времени и месте. Персонажи Довлатова и его друга Иосифа Бродского также озвучивают основные исторические факты и подробности из своих биографий.

Фильм скорее атмосферный и грустный, чем комичный, хотя кинозрителям понравятся изображения ярких снов писателя, где он жалуется Генеральному секретарю Советского Союза Леониду Брежневу на то, что его не опубликовали, и лидер нации предлагает ему совместную книгу. .

«Довлатов» будет показан в кинотеатрах как разовое культурное мероприятие только с 1 по 4 марта. Сеть «Москино» покажет фильм с английскими субтитрами в «Звезде», «Факел» и «Салют». Для получения более подробной информации проверьте здесь.

Возвращение к Сергею Довлатову — Юстас Google — Эмдашес

Я заметил кое-что еще: краткую биографию Сергея Довлатова (1941–1990), писателя и редактора-эмигранта, на англоязычном сайте «Россия-Инфоцентр» о русской культуре, истории и т. Д.Вот отрывок с некоторой загадочной пунктуацией, сделанной логически (не стесняйтесь поправлять меня, если вы знаете текст), который включает интересное письмо от Курта Воннегута; На сайте есть фото Довлатова и Воннегута.

С конца 1960-х Довлатов публиковался в самиздате, а в 1976 году некоторые его рассказы были опубликованы в западных журналах «Континент», «Время» и «Мы», что повлекло за собой его исключение из Союза журналистов СССР. Спасаясь от преследований властей, Довлатов иммигрировал в Вену в 1978 году, а затем переехал в Нью-Йорк, где издавал дерзкую либеральную газету The New American.

К середине 1980-х он добился успеха у публики и был опубликован в престижном журнале The New Yorker.

«Дорогой Сергей Довлатов! Я тоже тебя люблю, но ты разбил мне сердце. Я родился в этой стране и бесстрашно служил ей во время войны, но мне до сих пор не удалось продать ни одной своей истории жителю Нью-Йорка. А теперь вы приходите и — бац! — ваша история сразу публикуется … Я многого жду от вас и вашей работы, у вас есть талант, который вы готовы отдать этой безумной стране.Мы рады, что вы здесь », — говорится в письме Курта Воннегута Довлатову.

За двенадцать лет жизни в Штатах Довлатов издал двенадцать своих книг, изданных в США и Европе. В СССР его знали только самиздат и авторская программа на радио «Свобода». Позже его многочисленные сборники рассказов были изданы в России, в том числе Собрание сочинений.

«Я хочу дожить до тех дней, когда наше опозоренное отечество превратилось в чучело мира, возродится; и это будут дни возрождения нашей многострадальной литературы », — писал Сергей Довлатов в своем эссе в 1982 году.

Обновление: Для читателей с «Полным жителем Нью-Йорка» или с исчерпывающей и неизменной библиотекой, вот полный список рассказов Довлатова в журнале:

• «Юбилейный мальчик» (перевод Анны Фридман), 9 июня , 1980
  
• «Somebody’s Death» (перевод Кэтрин Т. О’Коннор и Дайана Л. Бургин), 19 октября 1981 г.
  
• «Straight Ahead» (переводы Джека Деннисона и Энн Фридман), 25 января 1982 г.
  
• «Мой двоюродный брат» (пер.Энн Фридман), 5 декабря 1983 г.
  
• «Полковник говорит, что я люблю тебя» (перевод с Энн Фридман), 5 мая 1986 г.
  
• «Дядя Арон» (перевод с Энн Фридман), 20 октября 1986 г.
  
• «Дядя Леопольд» (перевод Анны Фридман), 13 июля 1987 г.
  
• «Отец» (перевод Энн Фридман), 30 ноября 1987 г.
  
• «Фотоальбом» (перевод Антонины В. Боуис), 27 марта 1989 г.
  
• «Водительские перчатки» (перевод Антонины В. Боуис), 8 мая 1989 г.

Спасибо Дж.М. за то, что искал это; если я допустил опечатки, они полностью мои.

Песни Сергея Довлатова | Маша Гессен

Нина Аловерт

Сергей Довлатов с Иосифом Бродским (справа) и Дэвидом Риффом (в центре), Нью-Йорк, 1984

В менее суровой стране, чем Россия, Сергей Довлатов был бы популярным писателем, чей революционный подход к письму был бы был затемнен легкостью тона, краткостью и кажущейся простотой большей части его работ.Публика полюбила бы его, но большинство критиков презирали бы вульгарность языка его персонажей и явно автобиографический характер большей части его сочинений. Но Довлатов жил в Советском Союзе, где его художественная литература не могла публиковаться, поэтому ему было отказано в заслуженной популярности. Что касается критиков, то он часто пил с ними, и они все же нашли повод уволить его. Если верить довлатовским преданиям, один из них однажды похвалил рассказ, который ему показали, сказав: «Этот мне не нравится меньше, чем другие.»

Довлатов родился в 1941 году, вырос в Ленинграде. К середине тридцати ему удалось опубликовать в советских журналах в общей сложности два рассказа. Он работал в нескольких малоизвестных газетах, писал статьи, которые предпочитал подписывать разными псевдонимами. Его первая книга была наконец опубликована русскоязычным издательством в Соединенных Штатах в 1977 году. Издание книги за границей было, с точки зрения писателя, признанием поражения — он терял надежду когда-либо увидеть книгу или даже Ровно столько же, сколько еще один рассказ, напечатанный в СССР, и, с точки зрения Советского государства, объявление войны.

Через пару лет Довлатов переехал в Нью-Йорк, где добился быстрого и впечатляющего успеха. Он основал еженедельную газету Новый американец (Новый американец), недолговечную, но популярную и влиятельную среди советских эмигрантов, десятки тысяч из которых прибыли в США в конце 1970-х годов. Он издавал примерно по книге в год в русскоязычных эмигрантских изданиях. Но что отличало его от всех советских писателей-эмигрантов, за исключением его друга и товарища по ссылке из Ленинграда Иосифа Бродского, так это то, что Довлатов также широко публиковался, причем в переводе. Житель Нью-Йорка напечатал десять его рассказов в 1980-х, и большинство его книг было переведено на английский язык.

Вернувшись в СССР, произведения Довлатова не могли публиковаться до конца 1980-х годов, когда перестройка и гласность открыли двери в печать как для писателей-эмигрантов, так и для писателей, не следовавших линии социалистического реализма. Критик, который так скупо хвалил Довлатова, бывший одноклассник, а теперь редактор ведущего литературного журнала, затем опубликовал его рассказы.Книги Довлатова начали выходить на серой, толстой бумаге, потрепанной от прикосновения, но тираж в прессе исчислялся сначала сотнями тысяч, а затем миллионами. Как раз в то время, когда его работа доходила до российской аудитории, в августе 1990 года он умер от сердечного приступа в Нью-Йорке, за десять дней до своего сорок девятого дня рождения и за год до того, как пришел конец советскому режиму.

В течение следующего десятилетия литературная репутация Довлатова в России росла все выше и выше: он прошел путь от малоизвестного писателя до имени нарицательного и, наконец, до статуса классика.Довлатов для русского языка — это то же самое, что Casablanca и Марк Твен для американского языка: многие неустановленные и неопознанные литературные аллюзии и цитаты происходят из его произведений, в то время как ему часто приписывают афоризмы, которых он никогда не произносил.

К концу 1990-х стало ясно, что произведения Довлатова изменили язык и изменили границы русской литературы в корне и навсегда. Он был первым русским писателем, который использовал городской разговорный язык — в отличие от стилизованного сельского языка, который предпочитали позднесоветские официальные писатели, и стерилизованного, идеализированного городского языка, используемого квази-официальными.«Сережа был прежде всего замечательным стилистом», — писал Иосиф Бродский через три года после смерти Довлатова:

Его рассказы основаны прежде всего на ритме предложения, ритме повествовательного голоса. Они написаны как стихи: сюжет вторичен, это лишь повод для выступления. Это песня, а не рассказывание историй. ¹

Или, можно возразить, это повествование в чистом виде, когда рассказ имеет приоритет над историей.

В то время как репутация Довлатова в России стремительно росла, в Америке, где его впервые узнали, о нем постепенно забыли.Последнее англоязычное издание его работы, Чемодан , переведенное Антониной В. Буис, было опубликовано в 1990 году; Однако в 2011 году он был переиздан в новом издании дочерью Довлатова Екатериной. В России известность Довлатова постоянно поддерживается новыми изданиями, часто дополняемыми мемуарами: некоторые из многих женщин, брошенных Довлатовым, многие из тех, кому он был обязан. деньги, и многие писатели, которых он знал и превосходил, написали мемуары о нем (а также, по крайней мере, о двух людях, которых он никогда не встречал).Но в Соединенных Штатах на момент его смерти только одна из его книг осталась непереведенной на английский — и сам Довлатов считал ее непереводимой. Сейчас Катерина Довлатова завершила собственный перевод этой книги, которая на английском языке называется Pushkin Hills .

Как и все книги Довлатова, Пушкинские горы — это рассказ от первого лица о серии событий, которые схематично напоминают события из собственной жизни писателя. Каждая из книг Довлатова делает следующее: Зона рассказывает о том, как он служил в армии в качестве охранника ГУЛАГа; Чемодан — это серия взаимосвязанных рассказов, каждый из которых призван дать предысторию предмета в эмигрантском чемодане автора.Номер «Пушкинские холмы» «» в общих чертах основан на времени, которое Довлатов провел гидом в тематическом парке имени Александра Пушкина, в то время как его наполовину разлученные жена и дочь собирались эмигрировать в США. Оставляя множество подсказок, указывающих на автобиографический характер своих книг, Довлатов усложняет дело, присваивая имена персонажам в соответствии с не поддающейся расшифровке логикой или, возможно, вообще без логики. Некоторые из его персонажей носят имена настоящих друзей и знакомых; другие тонко замаскированы и похожи на свои оригиналы; а третьи — вымышленные.«Приведенные здесь имена, события и даты — настоящие», — довольно неточно написал Довлатов в примечании автора к Зона :

Я придумал только те детали, которые не были существенными. Поэтому любое сходство между персонажами этой книги и живыми людьми намеренно и злонамеренно. И все выдумки были неожиданными и случайными. ²

В фильме « Пушкинские горы, » Довлатов еще больше сбивает с толку и будущих биографов, называя рассказчика в честь своего двоюродного брата Бориса Довлатова, известного ленинградского актера, ставшего аферистом.Говорят, что физическое сходство между ними было поразительным. А дочь рассказчика — Маша, по имени второй дочери Довлатова, которую он имел с первой женой вне брака после того, как родил первую дочь со второй женой. Однако жене рассказчика было дано имя Татьяна, которое, похоже, не принадлежало ни одной из настоящих любовных привязанностей писателя.

Рассказчик «Пушкинские горы» описывает встречу со своей будущей женой на вечеринке в мастерской скульптора.Он предлагает им уйти вместе. Она соглашается:

Судя по всему, в студии было три двери. Один вёл к лифту, другой — к нижней части системы отопления, а третий — на крышу.

Не хотелось возвращаться. Судя по нарастающей громкости внутри, вечерние торжества оборачивались дракой.

Я немного поколебался и ступил на грохочущую крышу. Таня пошла за мной.

Это самая прозрачная аллегория дилеммы эмиграции, которую я видел.По общему мнению, Довлатов сопротивлялся эмиграции и боялся ее, как может только писатель: он боялся потерять свое отношение к языку и к читающей публике — хотя эта связь была слабой для писателя, который не мог публиковаться, — и он мог представить, насколько болезненно эмиграция была бы. Но проблемы Довлатова в Ленинграде нарастали — он не только не мог быть опубликован, но к 1978 году он уже не мог идти по улице, чтобы к нему не обратилась полиция, — и казалось, что есть только два выхода: он может попасть в тюрьму или он мог поехать в США.

Как Довлатов, так и его многочисленные друзья-мемуары описали горьковато-сладкий вкус, с которым его оставил успех в Америке. В книге « The Craft » он описал сцену, заимствованную из его собственного опыта:

Линн позвонила и сказала: «Я отправила перевод в The New Yorker . Им понравилось. Напечатают месяца два-три ».

« Житель Нью-Йорка ?» Я спросил. «Это газета или журнал?»

Линн была поражена моим невежеством.« The New Yorker , — сказала она, — это один из самых популярных журналов в Америке. Они заплатят несколько тысяч долларов ».

«Вау, — сказал я. Честно говоря, я даже не удивился. Я слишком долго ждал. ³

Линн — это вымышленная версия Анны Фридман, которая благодаря Бродскому стала американским переводчиком Довлатова. Как бы неоднозначно ни относился Довлатов к своему успеху в США, в Советском Союзе он не мог и мечтать об этом: решение эмигрировать было похоже на падение в пропасть.

Жена рассказчика в Пушкинских горах , однако, уходит в эмиграцию так же спокойно и решительно, как ступила на крышу: она ищет настоящих перемен. Сначала она разводится с рассказчиком в России, но остается с ним; когда это не может существенно изменить его или ее жизнь, она решает уйти. Здесь Довлатов, похоже, основал образ именно на своей реальной жене. «Я думала, что пока я еще физически в состоянии, мне стоит попробовать начать какую-то новую жизнь», — сказала вдова Довлатова Елена его биографам тридцать лет спустя.«Все, что мне было нужно, это радикальные изменения. И эмиграция дала мне такую ​​возможность ». ⁴

Хотя агония принятия решения об эмиграции является подтекстом книги Пушкинские горы, , внешне книга по большей части представляет собой историю о выпивке. В начале романа, когда рассказчик начинает свое путешествие на Пушкинские горы, мы получаем снимок его персонажа и состояния его здоровья:

Я сидел у двери. Минутой позже материализовался официант с огромными войлочными бакенбардами.

«Что вам нравится?»

«Мне приятно, — сказал я, — чтобы все были добрыми, скромными и вежливыми».

Официант, насытившись разнообразием жизни, ничего не сказал.

«Мне очень приятно полстакана водки, пива и двух бутербродов».

«Какие?»

«Наверное, колбаса».

Я достал пачку сигарет и закурил.Мои руки неудержимо тряслись. «Лучше не роняйте стакан…» И тут за соседний столик сели две изысканные старушки. Они выглядели так, как будто были из нашего автобуса.

Официант принес небольшой графин, бутылку пива и два шоколадных конфеты.

«Все бутерброды пропали», — объявил он с ноткой ложной трагедии.

Я заплатил. Я поднял стакан и сразу поставил. Мои руки дрожали, как у эпилептика. Старухи оглядывали меня с отвращением.Я попыталась улыбнуться:

«Посмотри на меня с любовью!»

Дамы вздрогнули и поменяли столы.

Рассказчик пьет. Жена разводится с ним из-за пьянства. Именно из-за его пьянства — а также из-за развода и долгов, вызванных пьянством, — рассказчик уезжает на Пушкинские горы, где работает проводником.

Там он неохотно приобщается к культу Пушкина, величайшего из великих русских гениев, степень влияния которого на русскую культуру стала полностью ясна только после его ранней смерти:

Чем больше я узнавал Пушкина, тем меньше Мне хотелось поговорить о нем.Особенно на таком смущающем уровне…. Что меня больше всего заинтриговало в Пушкине, так это его олимпийский отряд. Его готовность принять и выразить любую точку зрения…. Как луна, освещающая путь как добыче, так и хищнику.

Какое-то время на Пушкинских горах рассказчик сопротивляется выпивке. Вместо этого он наблюдает за пьянством других и размышляет самостоятельно:

Несколько раз Митрофанов и Потоцкий приглашали меня присоединиться к ним, чтобы выпить. Я им отказал. С моей стороны это не потребовало никаких усилий.Я легко могу отказаться от первой рюмки. Это остановка, которой я не научился. Мотор хороший, но тормоза подводят….

Эти отрывки забавны — это беззаботное письмо о пьянстве и других общих бедах, которое гарантировало массовую привлекательность Довлатова в России.

Но эти отрывки также являются причиной того, что сам Довлатов считал, что книгу нельзя перевести: в них изображен Миша, один из двух деревенских пьяниц в романе, которые обладают уникальными манерами речи. Один говорит заголовками и лозунгами советских газет, другой — что-то среднее между тарабарщиной и собственным языком.Рассказчик поясняет:

С некоторыми трудностями я уловил суть его обширных монологов.

Более того, выступление Миши было организовано замечательно. Четко и надежно произносились только существительные и глаголы. В основном в неподходящих сочетаниях. Все второстепенные части речи Михаил Иваныч использовал по своему усмотрению. Какие бы из них ни вышли. Не обращайте внимания на предлоги, частицы и союзы. Он создавал их по ходу дела.Его речь мало чем отличалась от классической музыки, абстрактного искусства или песни щегла. Эмоции явно преобладали над смыслом.

Допустим, я сказал:

«Миша, может, тебе стоит отказаться от соуса, хотя бы ненадолго».

В ответ я услышу:

«Tha ‘червяк-педик, Бог знает что’… Получает пятерку утром и стреляет в фабрику по производству мочи… Аванс на задаток… How’sa imma бросить?… Что за умный в?…

Перевод Катерины Довлатовой Миши звучит так, будто он создал свой собственный язык из обрывков американского английского и сленга.Говоря голосом рассказчика, она придерживается противоположного подхода: в спорах великих переводчиков она встает на сторону формальной эквивалентности, школы максимально приближенной к синтаксису оригинала. Такой подход создает своего рода акцентную прозу, которая в лучшем случае передает ритм и мелодию оригинального языка. «У тебя есть способности, а может и не быть», — говорит рассказчик в этом переводе, используя отчетливо русскую структуру предложений.

Альтернативу формальной эквивалентности предпочитают сторонники динамической эквивалентности, которые выступают за перевод таким способом, который позволяет добиться того же опыта чтения при переводе, что и на языке оригинала (с соответственно меньшим уважением к синтаксису и фигурам речи в оригинале. ).За некоторыми заметными исключениями, английские переводы русской литературы следовали традиции формальной эквивалентности (хотя сами русские, восходящие к самому Пушкину, твердо верят в динамическую эквивалентность как единственно возможный подход к переводу).

Довлатовские переводы Анны Фридман также следовали этой формальной традиции. Однако перевод « Чемодан » Антониной В. Буис в 1990 году исходит из школы динамической эквивалентности — и проза Довлатова внезапно терпит неудачу.Причина, вероятно, в том, что российский критик Александр Генис назвал «обманчивой» простотой Довлатова. «Простота Довлатова — не первостепенная, — писал Генис. «Это результат вычитания, продукт преодоления сложности». ⁵

Перевод Катерины Довлатовой временами кажется почти прозрачным, как если бы оригинальный русский язык был виден сквозь текст. Это происходит, когда рассказчик описывает Пушкина: «Не монархист, не заговорщик и не христианин — он был всего лишь поэтом, гением, и он чувствовал сострадание к круговороту жизни в целом.Более динамичный перевод мог бы закончиться «состраданием ко всему живому».

Катерина Довлатова, как переводчик, отнюдь не строгий формалист. Она не только отклоняется от этой школы, когда переводит довлатовских пьяниц, но и рискует в других случаях, иногда с сильным эффектом. Во фразе «Татьяна поднялась над моей жизнью, как утренний свет зари» переводчик вводит намек на американский государственный гимн, которого, безусловно, нет в оригинале.Изображение, однако, кажется вполне уместным, продолжает рассказчик:

То есть спокойно, красиво, не вызывая лишних эмоций. Чрезмерным было только ее равнодушие. Ее безграничное безразличие было сравнимо с природным явлением…

И тут появляется Валерий Марков, второй из непереводимых пьяниц на Пушкинских горах, которого рассказчик сравнивает с «неисправным громкоговорителем». Катерина Довлатова переводит свое выступление как непрерывный поток идеологических возгласов: «Руки прочь от Вьетнама и Камбоджи! Граница заблокирована! Карацупа никогда не спит! За исключением лиц еврейской национальности! » (Никита Карацупа, как поясняется в примечании переводчика, был легендарным советским пограничником.)

Столкнувшись с таким уровнем идеологического абсурда, с одной стороны, и окончательным решением его жены покинуть страну, забрав с собой дочь, с другой, рассказчик падает с повозки. Ироничное, отдаленное описание пьянства других людей сменяется все более мрачным видом изнутри запоя:

Вера принесла мне мои брюки. Я оделся. Потом надеть туфли, вытряхнув сосновые иголки. С отвращением я закурил сигарету…

Тяжелый утренний привкус заслонил вчерашний стыд.

А через пару страниц:

Мы заснули на чьем-то сеновале в Петровском. Утром этот кошмар начался заново. Даже стабильные руки лесопилки отшатнулись от нас.

К тому же Марков ходил с сиреневым абажуром на голове. У меня не хватало левого рукава.

Он приезжает как раз на то, чтобы поехать в Ленинград на прощальную вечеринку с женой и дочерью. Когда они заканчиваются, он возобновляет пить.Читатель понимает, что в пропасть упал рассказчик, а не его эмигрантская семья:

На одиннадцатый день у меня начались галлюцинации. Это были не демоны, это были ваши садовые коты. Белый и серый. Их несколько.

Потом я попал под ливень маленьких червячков. На животе появились красные пятна. Кожа на ладонях начала шелушиться.

Кончилась выпивка. Деньги закончились. У меня не было сил никуда идти и что-то делать.

Сошествие пьяницы в Пушкинские горы , от надежной надежды к полному отчаянию, возможно, является одним из величайших вкладов Довлатова в русскую литературу. В реальной жизни писатель пережил эмиграцию своей жены и дочери, продолжал пить и писать, был опубликован за границей, столкнулся с преследованием и преследованием, был арестован и заключен в тюрьму на две недели и, наконец, предпочел эмигрировать, чем оказаться за решеткой. .

Через год после того, как Елена и Катерина покинули Советский Союз, Сергей Довлатов переехал к ним в Квинс, штат Нью-Йорк.Через несколько лет у него с женой родился сын. Сергей Довлатов пользовался впечатляющим литературным успехом, который в его мрачном настроении, как он утверждал, пришел слишком поздно.