Дина Рубина — Белая голубка Кордовы читать онлайн
Дина Рубина
Белая голубка Кордовы
Посвящается Боре
«Нет на земле ни одного человека, способного сказать, кто он. Никто не знает, зачем он явился в этот мир, что означают его поступки, его чувства и мысли, и каково его истинное имя, его непреходящее Имя в списке Света…»
Леон БлуаДуша НаполеонаПеред отъездом он все же решил позвонить тетке. Он вообще всегда первым шел на примирение. Главным тут было не заискивать, не сюсюкать, а держаться, словно бы и ссоры нет, – так, чепуха, легкая размолвка.
– Ну, что, – спросил он, – что тебе привезти – кастануэлас?[1]
– Иди к черту! – отчеканила она. Но в голосе слышалось некоторое удовлетворение, что – позвонил, позвонил все-таки, не умчался там крылышками трещать.
– Тогда веер, а, Жука? – сказал он, улыбаясь в трубку и представляя ее патрицианское горбоносое лицо в ореоле подсиненной дымки. – Прилепим тебе мушку на щечку, и выйдешь ты на балкон своей богадельни обмахиваться, как маха какая-нибудь, ядрён-корень.
– Мне ничего от тебя не надо! – сказала она строптиво.
– Бона как. – Сам он был кроток, как голубь. – Ну ла-адно… Тогда привезу тебе испанскую метлу.
– Что еще за испанскую? – буркнула она. И попалась.
– А на какой еще ваша сестра там летает? – воскликнул он, ликуя, как в детстве, когда одурачишь простофилю и скачешь вокруг с воплем: «об-ма-ну-ли дура-ка на че-ты-ре ку-ла-ка!».
Она швырнула трубку, но это было уже не ссорой, а так, грозой в начале мая, и уезжать можно было с легким сердцем, тем более что за день до размолвки он съездил на рынок и забил теткин холодильник до отказа.
* * *Оставалось только закруглить еще одно дело, сюжет
И завтра, наконец, на утренней зорьке, на фоне бирюзовых декораций, из пены морской (лечебно-курортной, отметим, пены), родится новая Венера за личной его подписью: последний взмах дирижера, патетический аккорд в финале симфонии.
Не торопясь, он уложил любимый мягкий чемодан из оливковой кожи, небольшой, но приемистый, как солдатская котомка: его утрамбуешь до отказа, по самое, как говорил дядя Сёма, не могу, – глядь, а второй туфель всё же влез.
Готовясь к поездке, он всегда тщательно продумывал свой прикид. Помедлил над рубашками, заменил кремовую на синюю, вытащил к ней из связки галстуков в шкафу темно-голубой, шелковый… Да: и запонки, а как же. Те, что подарила Ирина. И те, другие, что подарила Марго – обязательно: она приметливая.
Ну, вот. Теперь эксперт одет достойно на все пять дней испанского проекта.
Почему-то слово «эксперт», про себя произнесенное, рассмешило его настолько, что он захохотал, даже повалился ничком на тахту, рядом с открытым чемоданом, и минуты две смеялся громко, с удовольствием, – он всегда заразительней всего хохотал наедине с собой.
Продолжая смеяться, перекатился к краю тахты, свесился, вытянул нижний ящик платяного шкафа и, порывшись среди мятых трусов и носков, вытащил пистолет.
Это был удобный, простой конструкции «глок» системы Кольта, с автоматической блокировкой ударника, с несильным плавным откатом. К тому же, при помощи шпильки или гвоздя его можно было разобрать в одну минуту.
Будем надеяться, дружище, что завтра ты проспишь в чемодане всю важную встречу.
Поздним вечером он выехал из Иерусалима в сторону Мертвого моря.
Не любил съезжать по этим петлям в темноте, но недавно дорогу расширили, частью осветили, и верблюжьи горбы холмов, что прежде сдавливали тебя с обеих сторон, проталкивая в воронку пустыни, словно бы нехотя расступились…
Но за перекрестком, где после заправочной станции дорога поворачивает и идет вдоль моря, освещение кончилось, и набухшая солью гибельная тьма – та, что лишь у моря бывает,
Минут через сорок из тьмы внизу взмыло и рассыпалось праздничное созвездие огней: Эйн Бокек, со своими отелями, клиниками, ресторанами и магазинчиками, – приют богатого туриста, в том числе, и убогого чухонца. А дальше по берегу, на некотором расстоянии от курортного поселка, одиноко и величаво раскинул в ночи свои белые, ярко освещенные палубы, гигантский отель «Нирвана» – в пятьсот тринадцатом номере которого Ирина, скорее всего, уже спала.
Из всех его женщин она была единственной, кто, как и он, дай ей волю, укладывалась бы с петухами и с ними же вставала. Что оказалось неудобно: он не любил делить с кем бы то ни было свои рассветные часы, берег запас пружинистой утренней силы, когда впереди огромный день, и глаза остры и свежи, и кончики пальцев чутки, как у пианиста, и башка отлично варит, и все удается в курящемся дымке над первой чашкой кофе.
Ради этих драгоценных рассветных часов он частенько уезжал от Ирины поздней ночью.
Въехав на стоянку отеля, припарковался, достал из багажника чемодан и, не торопясь, продлевая последние минуты одиночества, направился к огромным карусельным лопастям главного входа.
– Спишь?! – шутливо гаркнул охраннику-эфиопу – А я бомбу принес.
Тот встрепенулся, зыркнул белками глаз и недоверчиво растянул в темноте белую гармонику улыбки:
– Да ла-а-дно…
Они знали друг друга в лицо. В этом отеле, многолюдном и бестолковом, как город, стоящем в стороне от курортного поселка, он любил назначать деловые встречи, последние, итоговые: тот самый завершающий аккорд симфонии, к которому интересанту надо еще пилить по неслабой дороге, меж нависших над морем скалистых зубов, затянутых скрепами и сеткой исполинского дантиста.
И правильно: как говорил дядя Сёма – не потопаешь, не полопаешь.
Вот он, пятьсот тринадцатый номер. Бесшумное краткое соитие замочной прорези с электронным ключом, добытым у осовелой дежурной: понимаете, не хочу будить жену, бедная страдает мигренями и рано укладывается…
Никакой жены у него сроду не было.
Никакими мигренями она не страдала.
И разбудить ее он собирался немедленно.
Ирина спала, как обычно – завернутая в кокон одеяла, как белый сыр в друзскую питу.
Конец ознакомительного отрывка
Вы можете купить книгу и
Прочитать полностью
Хотите узнать цену?ДА, ХОЧУ
Дина рубина белая голубка кордовы краткое содержание
Дина рубина белая голубка кордовы краткое содержание — jeeneicahn.oggm.orgДина рубина белая голубка кордовы краткое содержание
Links to Important Stuff
Links
© Untitled. All rights reserved.
«Синдром Петрушки», Дина Рубина: краткое содержание и анализ
Роман Дины Рубиной «Синдром Петрушки» завершает трилогию книг так называемой «двоящейся реальности». Сюда относятся «Почерк Леонардо» и «Белая голубка Кордовы». Все три романа читаются на одном дыхании, но сегодня речь пойдет о последнем из них, который создала замечательная писательница Рубина Дина. Книга «Синдром Петрушки» сама по себе вызывает противоречивые чувства, она неоднозначна по своей сути. Порой нельзя найти двух одинаковых мнений об этом удивительном творении настоящего мастера. История кукольника Петра Уксусова и его любимой девушки Лизы потрясает, завораживает, удивляет, вызывает море эмоций. Одной из самых ярких писателей настоящего времени является Дина Рубина.
«Синдром Петрушки». Краткое содержание. Начало
Первая встреча Петра и Лизы произошла еще в детстве. Восьмилетний мальчуган был просто очарован зрелищем, которое открылось его взору: в коляске сидела прекрасная маленькая девочка, похожая на произведение искусства. Он увидел в ней потрясающую прелестную куколку, которую ему тут же захотелось унести с собой. Так он и поступил: уже через несколько минут бежал со всех ног домой, прижимая к груди маленькое беззащитное существо. Он захотел сделать ее своей собственностью, чтобы никто никогда не смог отнять ее у него.
Петя и Лиза росли вместе. Дети дружно играли, но в этих играх руководил всегда мальчик. Он стал для девочки наставником, советчиком, отцом и матерью. Лиза с детства привыкла воспринимать его как неотъемлемую часть себя, и потому не могла представить своей жизни без него. Ее самостоятельность, индивидуальность были с самого начала отданы во власть этого странного юноши, который не осознавал своей силы и могущества. Какую замечательную историю создала Дина Рубина — «Синдром Петрушки»! Краткое содержание передает основные вехи драматического повествования.
Учеба у Казимира Матвеевича
Петя познакомился с настоящим кукольником в начальных классах школы. Тогда же ему впервые открылась вся красота и прелесть этой работы. Он узнал, что кукла по-настоящему оживает только в руках мастера, а до тех пор остается просто игрушкой, бесполезной вещью. Его завораживал этот необыкновенный мир, в который он был готов погрузиться полностью и без остатка.
Учеба у Казимира Матвеевича не была легкой, но это время маленький Петр запомнил как самое выдающееся в своей жизни. Он учился понимать настроение куклы, ее внутренний мир, характерные особенности. И позже старался все это воспроизводить на своих марионетках. Какую же драматическую книгу написала Дина Рубина — «Синдром Петрушки»! Краткое содержание показывает все этапы взросления настоящего художника.
Танец с Лизой
Самой главной своей куклой Петр считал возлюбленную. Лиза стала его смыслом жизни, и относиться к ней иначе он просто не мог. Его выступление с молодой прекрасной девушкой с огненно-рыжими волосами имело ошеломительный успех. Публика аплодировала и неоднократно просила повторения. Идея пришла к нему неожиданно: он вдруг явственно увидел в своем воображении, как изящество и хрупкость его маленькой супруги могли вписаться в представление. На сцене она отныне играла куклу, совершенно не догадываясь о том, что ею и являлась.
Создание Эллис
Когда Лиза начинает страдать психическими расстройствами, Петр отвозит ее в клинику. Однако ему нужно продолжать выступления, чтобы безбедно существовать и в дальнейшем вместе с женой. И тогда он решает сделать копию Лизы – куклу, которая перед публикой полностью заменит первую.
Создание Эллис стало переломным моментом в их с Лизой отношениях. Тонкую палитру чувств героев смогла передать в своем романе Дина Рубина «Синдром Петрушки». Краткое содержание показывает внутренний мир персонажей. Но лучше, конечно, прочитать приозведение в оригинале. Поистине большим мастером слова является писательница Дина Рубина.
«Синдром Петрушки»: отзывы
Читать эту книгу просто и сложно одновременно. Требуется определенная зрелость души, чтобы суметь пропускать через себя неоднозначные явления и достаточно безоценочно к ним относиться. Отзывы о книге различные: одни в восторге, другим она непонятна.
Таким образом, «Синдром Петрушки» Дины Рубиной – это больше, чем просто история любви. Произведение настолько многослойное и глубокое, что не сразу удается разгадать все его тайны. Книга захватывает с самого начала и не отпускает до конца.
Дина Рубина «Белая голубка Кордовы»
Художника обидеть может всякий…
Как это вообще свойственно творчеству Дины Ильиничны, этот роман весь построен из деталей и подробностей. Причём размер этих изображаемых ею деталей и подробностей минимально допустим для того, чтобы книга всё ещё оставалась читабельным, увлекательным и интересным романом, а не просто пестрящими картинками быта и бытия, раздробленными на отдельные пиксели. По вот этой фотографической точности воспроизводимого творчество Дины Рубиной сродни… Эмилю Золя — на мой взгляд весьма одобрительное и поощрительное сравнивание.
При этом эта фотографичность касается не только картин внешнего мира, в котором происходит действие (но правильнее будет сказать — действия) книги. Но также и мира психологического, внутреннего, сложного и порой непонятного для самих героев, противоречивого и неоднозначного. И вот эту мельтешащую неоднозначность личности Дина Рубина как раз таки умеет показать во всей красе этих порой разнонаправленных движений души и, соответственно, действий человека.
Кроме того, эта же дотошность касается и той генеральной темы, которой посвящён тот или иной роман — а нынешняя книга погружает нас в мир художников. И нас при этом вовсе не стараются приобщить к творчеству Матисса и Гогена, Сезанна и Ван Гога, Делакруа и Мане с Моне, Ренуара и прочих великих французов, голландцев, фламандцев, немцев, русских… А заход в эту художественную изобразительную тему делается совсем с другого бока — мы идём в эту дверь через главного героя книги, художника и реставратора, а также авантюриста и жулика Захара Кордовина. И параллельно с нырками в детство и юность Захара-Захария мы то и дело ныряем в детали и нюансы художничества. При этом и кое-что узнаём новое для себя в этом особом цветном мире, и просто понимаем, насколько тонок и точен должен быть мир каждого специалиста — хоть ремесленника, хоть творца-живописца (а также музыканта, композитора, танцовщицы, скульптора — любого творящего и созидающего). Ведь невозможно сесть с утреца к мольберту и сказать себе: «А напиши-ка ты, брат творец, Рождение Афродиты», и потом ментилем (1), в один присест изваять из холста и красок сокровище небесной и женской красоты, и, отойдя на пару метров от мольберта, сказать себе одобрительно: «Ай, да Мастер, ай, да сукин сын!» и потащить нетленку на рынок. И так же всё это невозможно ни с чем другим, если это другое — настоящее, не суррогатное, не тяп-ляпистое, не из категории «сойдёт и так».
А наш художник Захар Кордовин за долгие годы писания научился не только точности изобразительного, но и выверил и воспитал в себе чувство художественного вкуса. А вместе с этим отточил и способность подделки картин кисти известных мастеров с последующей их продажей в частные коллекции — такой вот способ личного обогащения.
Вот вам уже и обрисовалась вся фабула этого многоцветного и многозвучного романа. И вся вероятная и возможная интрига. Ибо хватает здесь и приключенчества, и даже некий налёт уголовщины имеется, и конечно же романтическая составляющая выведена остро и тонко. И закономерный трагический финал (это не спойлер, сама Дина Ильинична сочла возможным об этом упомянуть в аннотации к книге), ставящий точку в романе, но не расставляющий всё на свои места. Ибо коллективный читатель, будучи личностью многоликой и многоплановой, вправе совсем по разному относиться и к главному герою книги Захару Кордовину, и к событиям романа и жизни Захара и его окружения, и вообще, к самому роману по разному.
Обсуждабельная книга, если что, вполне пригодная для коллективного клубного чтения.
(1) Ментилем — так говорил в годы моей службы в армии (май 1976 — май 1978 гг, Архангельск-43 — Архара, «город доски, трески и тоски») наш зампотех, майор бронетанковых войск, когда нужно было придать исполнению его команды необходимую быстроту — «Вы ментилем, сынки, ментилем мне этот танк на хранение поставьте», — и сынки так его и звали заглазно — майор Ментиль.
Дина Рубина: «Синдром Петрушки» — самый мучительный мой роман — Российская газета
Писатель Дина Рубина привезла из Израиля в Россию свой новый роман «Синдром Петрушки».
Он — заключительная часть трилогии, в которую вошли романы «Почерк Леонардо» и «Белая голубка Кордовы». На следующий день после своего приезда Дина Ильинична ответила на вопросы обозревателя «РГ».
Меня утомляет занудная литератураРоссийская газета: Многие мои знакомые предпочитают ваши ранние произведения. А меня задела именно последняя трилогия. Хотя я слышала и такое мнение, мол, в этих книгах появилось что-то голливудское. Например, в «Белой голубке Кордовы» погони, выстрелы…
Рубина: Бог ты мой, люди пережили двадцать лет сплошной стрельбы, убийств, «разборок» и погонь на улицах российских городов, а все туда же: «Голливуд!». Да Голливуд по сравнению с российскими криминальными реалиями кажется детским садом. Младшей группой. Не говоря уже о том, что я живу в стране (и мой герой Захар Кордовин, например), в которой половина населения ходит с огнестрельным оружием, а уж пользоваться им может процентов восемьдесят населения — все же в армии служат. Подобные оценки происходят исключительно от непонимания предмета. Говоря о голливудской ноте, скорее всего, читатели имеют в виду авторское владение сюжетом. Это привычный стереотип: если от книги оторваться невозможно, то эта книга — детектив, Голливуд, и прочее. Это путаница понятий. Владение сюжетом — одно из необходимых качеств профессионального литератора. Сюжет — это ведь орудие, при помощи которого писатель овладевает вниманием читателя. И либо писатель владеет этим орудием, либо нет.
Еще что касается голливудских «стрелялок». Ритм жизни современного человека, событийная плотность его устремлений настолько повысились в последние годы, что не замечать это со стороны писателя просто глупо, преступно и халатно. И потом, это правда: чем дальше я живу, тем больше меня увлекает человек действия. Я становлюсь старше, больше понимаю в жизни, лучше вижу типажи и характеры людей. Не говоря уже о том, что я откровенно люблю яркие характеры. Терпеть не могу бесконечные, безадресные, беспочвенные копания в себе. Меня утомляет занудная литература. Предпочитаю яркую метафору, действие, жест.
У Петрушки лунные глазаРГ: Вы печатаетесь уже 40 лет. На вашем официальном сайте — 40 книг. Я понимаю, что это условно, это издания…
Рубина: Только за время моего сотрудничества с издательством «ЭКСМО» вышло порядка двух с половиной миллионов экземпляров моих книг. Переиздают постоянно.
РГ: Вопрос о другом — вы пишете много. И еще часто в интервью говорите, что не раскрыта одна тема, другая… Но как вам удается настолько глубоко проникать в профессию, в характер персонажа? Ведь это быстро не делается.
Рубина: Я пишу и в самом деле очень медленно. Давайте с вами произведем арифметический подсчет. Я работаю часов по 14 в день.
РГ: В пять утра встаете…
Рубина: Да, конечно. И иногда поднимаюсь из-за компьютера в 11 вечера. Я могу, конечно, встать из-за «станка», пить кофе, пообедать и раз 10 нагнуться, чтобы еще хоть как-то держаться, — позвоночник трещит уже по швам.
При этом в день у меня выходят в среднем два абзаца. Если повезет, то — страница. После чего я ее, естественно, переписываю много раз. Уже под конец, когда несет волна и работаешь более активно, бывает ослепительно удачный день, когда получаются две страницы. Путем арифметического подсчета (хотя я и арифметика — это понятия несовместимые, как гений и злодейство) приходим к выводу: если, например, роман «Почерк Леонардо» насчитывает 450 страниц, то это значит, что в компьютерном варианте он был 190 страниц. Вот они — полтора года тяжелого, мучительного, напряженного труда. Это ведь не только писание текста, но и бесконечная переписка с циркачами, оптиками, инженерами, погружение в изучение цирковой жизни. Езда в Монреаль в Цирк дю Солей… Или в случае с «Белой голубкой Кордовы» — подробнейшее изучение мира живописи. Я — дочь художника, жена художника, год изучала технику реставрации и живописи. На столе у меня лежали толстенные тома. В случае с «Синдромом Петрушки» их заменили толстенные энциклопедии. Я ездила во Львов, в Прагу. Только по кукольным театрам! Это честная писательская работа. Стилистическая работа начинается потом. Все страницы переписаны так много раз, что, когда я сдаю роман, то практически знаю его наизусть. Потом я выкидываю роман из головы, точно так же, как и языки, для того чтобы полностью освободить мозг для новой работы.
РГ: Как должен писатель работать с информацией? Вы не тонете в море фактов?
Рубина: Тону. Это мучительные несколько месяцев, когда я отбираю информацию. Но потом все складывается. Это же не просто так: а напишу-ка роман. Нет! Сначала возникает характер. Потом долго ищешь герою место на этой земле.
РГ: А кто кого ведет — вы героя или он вас?
Рубина: По-разному бывает. Захар Кордовин — он несся впереди меня, тащил сюжет, и я просто «тормозила на поворотах», потому что он такое вытворял! Такая мощная личность. Мы сразу влюбились друг в друга. Я чувствовала тепло, от него идущее, чувствовала, что просто влюблена в этого мужика.
А вот герой «Петрушки», Петя, — он не хотел со мной иметь никаких дел. Он ведь погружен в себя, мрачный, говорит отрывисто — не краснобай. Совершенно другая личность. Я так тяжело работала для того, чтобы найти способ проникнуть в него. Самый мучительный роман — вот этот! Я купила в Праге замечательную марионетку — Шута Кашпарека. Его в восьмой главе и изображаю: Петр его сделал. Он так и висит у меня на стене: крепкие кулаки, башмаки, двурогий шутовской колпак с колокольчиками. И у него такие лунные индифферентные глаза. Он всегда смотрит куда-то вдаль, поверх моей головы. Я, когда писала, подходила, просила его помочь, если работа не шла. Он не реагировал.
А у меня есть приятельница — астролог. И я написала ей, что не могу встретиться, тяжело идет работа. Она ответила: «Диночка, у вас очень тяжелый герой, очень сложный человек. У него зеленая аура. Покормите его чем-нибудь зеленым». Я спрашиваю «как это?». Она отвечает: «Съешьте огурец». Я посмеялась, конечно. А потом дело сдвинулось, и в конце я стала остро его чувствовать. Трагическая личность. Хотя никто в этой книге и не умирает.
Чтение — время писательской гимнастикиРГ: Как можно, находясь за пределами страны, в другой языковой среде, хорошо писать по-русски, тонко чувствуя все нюансы языка?
Рубина: Это сложная тема. В любой другой стране я, будучи в языковом отношении довольно хватким человеком, начинаю разговаривать сразу со всеми, кто под руку попадется…Просто приставать к людям, носителям языка. Если попадаю, скажем, в Италию на две недели с разговорником в руках, то к концу этого времени уже начинаю худо-бедно общаться с людьми.
РГ: Это, кстати, видно и из ваших книг…
Рубина: …точно так же, приехав в Израиль, я начала общаться на иврите, не важно, с каким количеством ошибок. Но, видимо, мозг, мой писательский аппарат имеет какую-то невероятную степень сопротивляемости. Когда один из иностранных языков, в том числе — стыдно сказать — и английский, доходит до определенного уровня постижения, в моем русском сознании, словно кто-то перекрывает кран. Я не вдаюсь в глубины чужого языка, предпочитая плавать на поверхности привычных фраз и бытовых выражений. По-видимому, это внутренний инстинкт сохранения своего инструмента.
И, конечно, бесконечное чтение по-русски. Все мое свободное время — а у меня его просто нет, потому что чтение — это время писательской гимнастики, — посвящено русскому языку. Это — моя жизнь, система моего дыхания. Дома я требую, чтобы дети со мной говорили только на русском. И вот тоже стрессовая ситуация: дочь вышла замуж за израильтянина, и я по пятницам, когда они приходят в гости, должна весь вечер «корячиться», пока, наконец, не вспыхиваю и не кричу: «Переведи ему, я устала!»
РГ: Русский язык меняется. Но вы часто бываете в России. Успеваете впитать изменения?
Рубина: Я приезжаю раз в несколько месяцев, а то и раз в год. Где уж тут «впитывать». К тому же я — не сторонник внедрения в ткань литературы быстро вспыхивающих и неизвестно как долго сохраняющихся в языке слов. Тем более — в ткань авторской речи.
Другое дело — прямая речь. Тут я могу использовать любое услышанное слово. В конце концов, есть Интернет. Да и Израиль плотно связан с Россией — на улицах у нас повсюду слышна русская речь.
Есть, конечно, сложности. И я не знаю, как с ними бороться и надо ли их преодолевать. Потому что один из наиболее частых комплиментов, которые мне приходится слышать, касается моего языка. Возможно, потому, что он сохранился в рамках правильной речи так называемого «интеллигентного человека» советских времен?
РГ: Вы себя все-таки считаете российским писателем?
Рубина: Нет-нет. Меня очень трудно назвать российским писателем. Я — русский писатель, это дело другое. Я — носитель русского языка, русского мышления и русского осознания жизни и действительности. Я родилась в Ташкенте и прожила там 30 лет. Это не Россия, но город моей юности тоже был пространством русского языка.
Литература не поддается обозначениямРГ: Раньше исследователи проводили такую грань: существует русская эмигрантская литература и русская литература внутри страны. А сейчас говорят, что этой грани нет, а есть единая литература.
Рубина: Все это не так безусловно… Понимаете, ведь существуют не только языковые параметры литературы, но и тематические, мировоззренческие. И все это сложно, взаимосвязано и взаимопроницаемо. Считаясь кем-то русским писателем, я в то же время являюсь и писателем еврейским. И по интересу к теме, к истории народа, корней и так далее. Любое деление и обозначение мне кажется непродуктивным. Подлинная литература этому не поддается. Она все время ускользает от этого. И язык тоже не поддается.
РГ: А пол поддается? Мужская и женская литература?
Рубина: Ненавижу! Меня трясет, когда я слышу что-то о «женской литературе». В последнее время я уже научилась как-то себя сдерживать. Но раньше как человек эмоциональный просто выгоняла людей, которые мне говорили, например, что я — родоначальник женской прозы.
РГ: Именно потому, что такие разговоры идут, я и задаю этот вопрос. Как только всплывают имена Рубина, Улицкая, сразу возникает тема женской прозы.
Рубина: В литературе существует только одно — дарование. И больше ничего нет. Даже темы. Какой роман можно назвать более женским, чем «Анна Каренина»? Такая трагедия женской судьбы в России XIX века. И столько отдано Толстым изучению психологии женщины, ее драмы, смерти, родам… Сейчас бы, наверное, Толстого назвали женским писателем!
Писатель может быть кем угодно. Флобер говорил: «Мадам Бовари — это я». Что мне делать, если два героя моих последних романов — Захар Кордовин в «Белой голубке Кордовы» и Петр в «Синдроме Петрушки» — два мужика совершенно разной психологии и поведения? Один называет себя «женским человеком», потому что легко влюбляется, любит женское общество, тонко понимает женскую психологию. А другой? Погруженный в пространство своей единственной любви настолько, что даже свою самую выдающуюся куклу делает копией своей жены. Он идет на кощунственный поступок, потому что существует только в колее пространства безумной трагической любви к единственной женщине.
Опасность заражения интонациейРГ: Вы — лауреат «Большой книги» 2007 года, из чего, по моему разумению, должны много читать современную русскую литературу. Но, как я поняла, предпочитаете классическую.
Рубина: Да, читаю я то, что можно назвать классикой. Для меня, например, Довлатов — классика. Потому что это совершенное владение формой рассказа, безупречная демонстрация тончайших механизмов того, что называется авторской интонацией. Он так точно ее дозирует и так великолепно подает…
Мне иногда приходится читать современную литературу. Что-то нравится, что-то — нет. Но есть еще одна опасность. Опасность заражения интонацией. Например, Бетховен не слушал произведения композиторов-современников. Писатель должен жить в своеобразных «наушниках» и приоткрывать их тогда, когда звучит чистая нота и может ворваться чистая «струя эфира». Сегодня я могу читать Платонова, Набокова, Чехова, Толстого, Гоголя, Бродского… И поэзию, конечно. Прозаик должен все время читать поэзию, потому что поэзия муштрует, выстраивает прозу.
блиц-опрос
РГ: Во всех книгах трилогии русский «бэкграунд» персонажей особо трогает нашего читателя. Как вам самой кажется: он действительно выписан вами сильнее или это наше, местное восприятие?
Рубина: Нет, это действительно мощное русское прошлое автора, никуда от него не деться: наша юность, наши боли, любови наши…
РГ: Как точнее определить, что именно связывает все три книги. Как вы определяете для себя?
Рубина: Я не определяю: я — чувствую. Конечно, во многих интервью я называю как-то то зыбкое, что связывает три романа, но ведь настоящей литературе прямолинейное называние вредит. Как можно обозначить это стремление заглянуть за край, эту попытку проникновения в иной мир, будь то зеркала, шедевры живописи или куклы?
РГ: Я слышала, что по вашей трилогии собираются снять сериал.
Рубина: Сейчас я веду переговоры по поводу экранизации каждого из трех романов. Все пока на ранних стадиях. И сериалы будут сняты — если все сложится — по каждому роману. При всем том, что они названы трилогией, там разные герои, судьбы и истории.
Белая голубка Кордовы аудиокнига слушать онлайн audio-kniga.com.ua
348
0:00
Фрагмент
0.5
0.6
0.7
0.8
0.9
1
1.05
1.1
1.15
1.2
1.25
1.3
1.35
1.4
1.45
1.5
1.75
2
2.5
3
Серия:
Без серииДобавлено:
08.04.2021Белая голубка Кордовы краткое содержание
Белая голубка Кордовы — описание и краткое содержание, исполнитель: Рубина Дина, слушайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки audio-kniga.com.ua
Дина Рубина и продюсерский центр “Вимбо” представляют Вашему вниманию аудиокнигу по роману «Белая голубка Кордовы» — одному из лучших и самых известных произведений автора.«Одна из самых моих любимых записок от читателей, которые приходят мне из зала во время выступлений, звучит так: «Какая же вы сволочь, Дина Ильинична! Зачем вы его убили?!». Для автора романа подобный вопль души, огорченной гибелью главного героя, звучит музыкой небес: настоящий комплимент подлинности событий и чувств, рожденных воображением писателя. Впрочем, я и сама сейчас не очень верю в то, что Захара Кордовина когда-то не существовало. Он так блистательно авантюрен, так влюблен в жизнь, в искусство, в женщин; так, по сути, благороден в своем неправедном мастерстве…, что поневоле думаешь о нем, как о реальном человеке из плоти и крови. И разве это — не высшее счастье писателя?» Дина Рубина
Белая голубка Кордовы слушать онлайн бесплатно
Белая голубка Кордовы — слушать аудиокнигу онлайн бесплатно, автор Рубина Дина, исполнитель Рубина Дина
Похожие аудиокниги на «Белая голубка Кордовы»
Аудиокниги похожие на «Белая голубка Кордовы» слушать онлайн бесплатно полные версии.
Рубина Дина слушать все книги автора по порядку
Рубина Дина — все книги автора в одном месте слушать по порядку полные версии на сайте онлайн аудио библиотеки audio-kniga.com.ua
Рубина Дина — Белая голубка Кордовы отзывы
Отзывы слушателей о книге Белая голубка Кордовы, исполнитель: Рубина Дина. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Синдром Петрушки. Дина Рубина — обзор книги, отзывы, комментарии
Рубина заканчивает свою трилогию, которая была подчинена вроде бы как идее «раздвоения»; но на деле в этих трех ее книгах гораздо больше общих элементов. Рубиной неинтересно просто рассказывать, она сама для себя открывает предмет своего описания — поэтому, наверное, везде ее герои несколько странноваты: они больны смешными идеями, необычными талантами, редкими болезнями. Они все выглядят чудаковато, но они не надуманны и не раздуты — наверное, потому, что Рубина сама беседовала с прототипами каждого из них. Все три истории необыкновенно содержательны: ни одной проходной страницы, «энциклопедия внутри художественного романа». Они все пахучи и музыкальны: Рубина не дает читателю допридумывать в воображении описываемые улочки и запахи — она раскладывает перед ним все, что у нее есть, и ему остается лишь вдыхать. Все три повествования ведутся сразу от нескольких лиц: характерный для Рубиной эффект погружения доходит до того, что слова от автора перестают быть последней инстанцией, сам автор дает высказаться другим. И обязательно — потусторонний мир, ирреальность, посягающая на действительность, путающаяся с ней местами.
«Вся эта старая, неухоженная, очень кукольная квартира — три большие, с двумя полукруглыми эркерами, комнаты, коридоры и даже часть кухни — была отдана куклам»
В «Синдроме петрушки» — об одержимом кукловоде и его возлюбленной, которую он спутал с тряпичной куклой. Такой большой роман, инкрустированный такими мелкими камнями — его сюжет сложно, и вообще бесполезно пересказывать в рецензии. История очень трогающая; без всхлипов и мокрых платков Рубина создает очень романтическую историю. У мальчика, у которого с куклами налажен какой-то невидимый контакт, влюбляется в девочку, и ждет, когда она вырастет, чтобы на ней жениться. Затем контакт с куклами набирает нездоровые обороты, и мастер создает копию своей любви. А самое интересное в том, что как бы нелепо ни звучало это все в коротком изложении, вы не оторветесь, когда начнете читать оригинал.
«Он знал, что эти первые минуты будут именно такими: ее оголенная беспомощная ненависть; его, как ни крути, оголенное беспомощное насилие. Всегда готовился к этим проклятым минутам — и никогда не бывал к ним готов»
Мне кажется, не нужно особых усилий, чтобы заметить сходство Рубиной с Улицкой. Причем, не зная имен, их даже внешне можно спутать. Но все-таки: эти женщины — вообще единственные женщины-титаны, что остались в литературном мире. Сейчас в историю от литературы входят имена, которые пишут романы смеясь — над обществом, читателем и самой литературой; такие же тяжеловесы как Рубина остаются в истории, поднимая тяжелые веса — так, как выкладываются перед читателем они, не делает больше никто.
3 последних романа Дины Рубиной
«Белая голубка Кордовы»
Автор: «Захар Кордовин — он несся впереди меня, тащил сюжет, и я просто „тормозила на поворотах“, потому что он такое вытворял! Такая мощная личность. Мы сразу влюбились друг в друга»
Книга. История об известном живописце Кордовине, подделавшем на своем веку не один шедевр.
Цитата. «Он действительно любил женщин, — их быстрый ум, земную толковость, цепкий глаз на детали; не уставал повторять, что если женщина умна, то она опаснее умного мужчины: ведь обычная проницательность обретает тогда еще и эмоциональную, поистине звериную чуткость, улавливает — поверху, по тяге — то, что никакой логикой не одолеешь»
«Почерк Леонардо»
Автор: «Этот роман был для меня очень тяжел. Вся его история — это страшная борьба, знаете, Иакова с ангелом — страшная борьба с чужим материалом. Не то что переступаешь через себя — наступаешь на себя и топчешь ногами»
Книга. История о девушке с зеркальным почерком и способностью заглядывать в зазеркальные миры.
Цитата. «Дед просыпался рано, брился опасной бритвой над старой, с проплешинами ржавчины, раковиной в гостеприимной коммунальной кухне, натягивал сапоги убитого итальянского солдата и шел в соседнюю булочную к открытию, как на свидание с женщиной»
«На солнечной стороне улицы»
Автор. Рубина родилась, выросла, училась и даже преподавала в Ташкенте.
Книга. История о переселившейся в 40-х в Ташкент девочке, прирожденной артистке, превратившейся в аферистку. По книге был снять фильм, часть из которого снимали здесь
Цитата. «И все-таки горемычные толпы вываливались из поездов и оставались на привокзальной площади, расстилали одеяла на земле и садились, рассаживались целыми семьями в пыли под солнцем. Ступить уже было негде, приходилось высматривать — куда ногу поставить… А прибывали все новые, новые оборванцы…»
Дина Рубина, «Синдром Петрушки». Резюме и анализ
Роман Дины Рубиной «Синдром Петрушки» завершает трилогию книг так называемой «двойной реальности». Сюда входят «Почерк Леонардо» и «Белый голубь Кордовы». Все три романа читаются на одном дыхании, но сегодня мы поговорим о последнем из них, который создал замечательный писатель Рубин Дин. Сама книга «Синдром Петрушки» вызывает противоречивые чувства, она неоднозначна по своей сути.Иногда не встретишь двух одинаковых мнений об этом удивительном творении мастера. История кукольника Петры Уксусовой и его любимой девушки Лизы потрясает, завораживает, удивляет, вызывает море эмоций. Одна из самых выдающихся писателей современности — Дина Рубина.
«Синдром Петрушки». Резюме. Старт
Первая встреча Питера и Лизы произошла в детстве. Восьмилетний мальчик был просто очарован зрелищем, открывшимся его взору: в карете сидела красивая, словно произведение искусства, девочка.Он увидел в ней удивительную и очаровательную куклу, которую сразу захотел взять с собой. Так он и сделал: через несколько минут он сбежал со всех ног домой, прижав к груди маленькое беззащитное существо. Он хотел сделать это своей собственностью, чтобы никто никогда не мог отобрать ее у него.
Петя и Лиза выросли вместе. Дети играли вместе, но в этих играх всегда руководил мальчик. Он стал для девочки наставником, вожатым, отцом и матерью. Лиза с детства воспринимала его как неотъемлемую часть себя, поэтому не представляла свою жизнь без него.Ее независимость, индивидуальность с самого начала были отданы во власть этого странного молодого человека, не осознававшего своей силы и мощи. Какой чудесный рассказ Дины Рубиной — «Синдром Петрушки»! Резюме передает основные вехи драматического повествования.
Учеба у Казимира Матвеевича
Петя познакомился с настоящим кукольником еще в начальной школе. Тогда он впервые открыл всю красоту и красоту этого произведения. Он узнал, что кукла действительно оживает только в руках мастера, а до тех пор остается просто игрушкой, бесполезной вещью.Он был очарован этим необыкновенным миром, в который он был готов полностью и бесследно погрузиться в себя.
Учиться у Казимира Матвеевича было непросто, но на этот раз маленькому Петру запомнилось как самое выдающееся в своей жизни. Он научился понимать настроение куклы, ее внутренний мир, ее характеристики. А потом все это попробовала воспроизвести на своих марионетках. Какую драматическую книгу написала Дина Рубина — «Синдром Петрушки»! В аннотации показаны все этапы взросления настоящего артиста.
Танец с Лизой
Питер считал возлюбленную своей самой главной куклой. Лиза стала для него смыслом жизни, и иначе относиться к ней он просто не мог. Его выступление с молодой красивой девушкой с огненно-рыжими волосами имело ошеломляющий успех. Зрители аплодировали и неоднократно просили повторить. Идея пришла ему в голову неожиданно: он внезапно ясно увидел в своем воображении, как грация и хрупкость его маленькой жены могут вписаться в эту идею. На сцене она отныне играла куклу, совершенно не подозревая, что это такое.
Создание Эллиса
Когда Лиза начинает страдать от психического расстройства, Питер отвозит ее в клинику. Однако ему нужно продолжать говорить, чтобы в будущем он мог комфортно жить со своей женой. И тогда он решает сделать копию Лизы — куклу, которая полностью заменит первую перед публикой.
Создание Эллиса стало поворотным моментом в их отношениях с Лизой. Тонкую палитру чувств героев удалось передать в своем романе Дина Рубина «Синдром Петрушки».В аннотации показан внутренний мир персонажей. Но лучше, конечно, читать предисловие в оригинале. Поистине великий мастер слова — писательница Дина Рубина.
«Синдром Петрушки»: отзывы
Читать эту книгу просто и сложно одновременно. Требуется определенная зрелость души, чтобы суметь пройти через себя через неоднозначные явления и относиться к ним достаточно бесценно. Отзывы о книге разные: одни в восторге, другие непонятны.
Таким образом, «Синдром петрушки» Дины Рубиной — это больше, чем просто история любви. Работа настолько многослойна и глубока, что не сразу раскрыть все ее секреты. Книга захватывает с самого начала и не отпускает до конца.
Книга о шнуре белого голубя читать онлайн. Книга White Dove Cordova Читать онлайн White Dove Cordova Участок
Дина Рубин
Белый карлик Кордова
Посвященный каналу
«Нет ни одного человека, который мог бы сказать, кто он.Никто не знает, почему он появился в этом мире, что означает его действия, его чувства и мысли, и каково его настоящее имя, его имя в списке света … «
Леон Блуа Душа Наполеон
Часть первая
Глава первая
Перед отъездом все же решил позвонить тете. Он всегда первым приходил к примирению. Здесь главное было не рассыпаться, не сосать, а держать, как будто не будет ссоры, — так, ерунда, светлый колокольчик.
Ну, что, спросил он, — что тебе принесут — кастануэл?
Тогда веер, а, жук? Сказал он, улыбаясь в трубку и представив ее патрицианское лицо-барбекю в ореоле взбитой дымки.«Мы скажем вам муху по щеке, и вы пойдете на балкон своего алфавита на дурацкий, как маха, но корень».
Мне от тебя ничего не нужно! Она сказала шельфиво.
Победил нравится. — Сам он был мрачен, как голубь. — Что ж, Ла-Адино … тогда я принесу тебе испанскую метлу.
Что еще для испанского? Она презирает. И наткнулся.
А что еще твоя сестра там летает? — воскликнул он, дырявый, как в детстве, когда морочил голову разноплановой и прыгал с криком: «Ой-ма-а-ли дурак-ка на че!»
Она бросила телефон, но это уже не была ссора, так вот, гроза в начале мая и можно было с легким сердцем уйти, тем более что за день до размахивания пошел на рынок и забил теткин холодильник до отказа.
* * *Осталось только круг. другая вещь сюжет , который он построил и развил (виньетки деталей, детали арабески) — вот уже три года.
И завтра, наконец, на утренней заре, на фоне бирюзового пейзажа, из морской пены (лечебно-курортная, Нота, пена) родится новая Венера За его личную подпись: последний вагон дирижер, надколенник в финале симфонии.
Не торопясь, положил любимый мягкий чемодан из оливковой кожи, маленький, но тормозной, как солдат Котомка: Я его на провал запутаю, на том самом Как сказал дядя Сёма, не могу, — Смотри, а вторая туфля еще досталась.
Готовясь к поездке, он всегда тщательно продумывал свой прикид. Она знала поверх его рубашек, сменила кремовый на синий, вытащила из туалета кучу галстуков темно-синяя, шелковая … Да: и запонки, а как же. Те подарила Ирина. А те, другие, дали марго — обязательно: прикладывается.
Вот и все. Сейчас эксперт одет достойно за все пять дней испанский проект.
Почему-то слово «эксперт», обращенное к самому себе, так рассмешило его, что он раздавил, даже задумался на Тахту, рядом с открытым чемоданом, и две минуты смеялся громко, радостно, он всегда имел честь все смеялись наедине с ним.
Продолжая смеяться, подкатился к краю пуфика, накренился, вытащил нижний ящик шкафа и, порывшись среди мяток и носков, вытащил пистолет.
Это была удобная, простая конструкция системы «Глок» системы Кольта, с автоматической блокировкой удара, с неохлаждаемым плавным откатом. Кроме того, с помощью шпильки или гвоздя его можно было разобрать за одну минуту.
Будем надеяться, дружище, что завтра ты будешь спать в чемодане все важные встречи.
Поздно вечером он покинул Иерусалим к Мертвому морю.
Не любила передвигаться по этим петлям в темноте, но недавно расширила дорогу, часть засветилась, и верблюжьи холмы, которые сначала сдавили тебя с двух сторон, толкая пустыню к воронке, как бы нехотя разошлись …
Но после перекрестка, где после заправки дорога поворачивает и идет вдоль моря, освещение закончилось, и нарастающая соль отвратительной тьмы состоит в том, что только море бывает у него есть Море, — снова упало , шивая перед лицом внезапных фар встречных ходов.Черные скалы Кумрана, черные скалы, черные скалы были нагромождены, слева внезапно вспыхнул асфальт, соленая гладь, из-за чего иорданский берег озарился далекими огнями …
Сорок от темноты, на дне тьмы были сняты праздничные огни созвездий: Эйн-Бокек с его гостиницами, клиниками, ресторанами и магазинами — приют для богатого туриста, в том числе и несчастного Чухукона. И вот вдоль берега, на некотором удалении от курортного поселка, одинокий и лупа раскинул свои бело-белые, ярко освещенные палубы, гигантский отель «Нирвана» — в пятисот тринадцатом номере которого Ирина, скорее всего, уже спала.
Из всех его женщин она была единственной, которая, как и он, позволила ей уложить петухов и встала с ними. Что оказалось неудобно: он не любил ни с кем делиться своими часами рассвета, берегом весны утренней силы, когда впереди огромный день, и глазами острова и свежими, и кончиками волн. кончиками пальцев, как у пианиста, и мяч отлично готовится, и Все удается дымкой дымкой над первой чашкой кофе.
Ради этих драгоценных рассветных часов он часто оставлял Ирину поздно ночью.
Войдя на стоянку отеля, припарковался, достал из багажника чемодан и, не торопясь, растягивая последние минуты одиночества, направился к огромным лопастям карусели у главного входа.
Спать ?! — Джесели предоставил охраннику-эфиопу, — и я принес бомбу.
Он был неподвижен, пил глаза белками и недоверчиво натянул белую губную улыбку в темноте:
Да ла-а-низ …
Они знали друг друга в лицо. В этом многолюдном и глупом отеле, как город, стоящий вдали от курортного поселка, он любил назначать деловые встречи, последние, финальные: самый финальный аккорд симфонии, к которому интересны . Небольшая дорога, между скалистыми зубами, нависшими над морем, стянутыми скребками и сеткой Гигантского дантиста.
И правильно: как сказал дядя Сёма — не качай, не падай. (Впрочем, сам дядя культя С его ортопедическим ботинком ни к чему.)
Вот он, пятьсот тринадцатое число. Молчаливое краткое рассмотрение замковой щели с электронным ключом, извлеченным в полость дежурства: понимаете, я не хочу разбудить мою жену, бедняга страдает мигренью и рано ложится …
У него не было жены боком.
Мигрень не болела.
И он собирался немедленно ее разбудить.
Ирина спала, как обычно — закутавшись в одеяло-кокон, как белый сыр у друга друга.
Всегда упаковано, уходит, да еще и под борта его возьмут, — по крайней мере, археологи.
Бросив на пол чемодан и куртку, он на ходу натянул свитер, опустив — ногу — кроссовки, и рухнул рядом с ней на кровать, все еще в джинсах — замок застрял на жучке молния — и футболка.
Ирина проснулась, и они при этом звонили, пытаясь замерзнуть из-под одеяла, из одежды, мышей друг другу в лицо:
— … Ты обещал, бессовестный, обещал …
— … и обещание, человек, которым вы являетесь в футляре!
— … ну что ты, как дикий, набросился! Подождите … через минуту …
— … уже стоит, не чувствуешь?
— … фу, голая … ну дай хоть …
— … кто вам не дает… вот, пожалуйста, а сейчас … а сейчас … и … в-ой-ой-ой …
… В открытой двери балкона, Солидарность с ним в ритме, лимонная луна захлестнула за перила своим медленным «Браво!». Она спустилась вниз, сначала медленно и плавно, затем все быстрее и быстрее. — как будто он был очарован этими новыми для нее качелями, — то увеличивающимися, то уменьшающимися взлетами и падениями. Но я застыл на головокружительной высоте, балансируя, как будто в последний раз оглядывая райскую местность… И вдруг он сломался и понеслось, ускоряя и ускоряя темп, я почти не задыхался в этой гонке, пока не застонал, не забил, не вздрогнул, и сосет, в изнеможении висит где-то на задворках небесных……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….. …
… Потом Ирина плескалась в душе, острие и футляр переложили горячую струю в холод (теперь она заявит в постели — мокрая, как утонувшая, и давай, Грей ее забил), — И он попытался взглянуть в окно микроскопическим движением бледно мыслящего старика, своего недавнего партнера по Сон Сигу.
Наконец встал и вышел на балкон.
Гигантский отель погрузился в оцепенение на берегу мерцающего соленого озера. Внизу, в окружении пальм, под крышкой пианино находился бассейн, в котором прыгала хрупкая желтая луна. В трех десятках метров от бассейна раскинулся пляж с сочлененными пирамидами, собранными на ночь из пластиковых лежаков и шезлонгов.
Посвящается буру
«Нет ни одного человека, который мог бы сказать, кто он.Никто не знает, почему он появился в этом мире, что означает его действия, его чувства и мысли, и каково его настоящее имя, его имя в списке света … »
Леон Блуа
Душа Наполеона
— Потом веер и жук? — сказал он, улыбаясь в телефон и представив свое патрицианское лицо гриля в ореоле подобранной дымки. глупо, как маха, но корень.
— Мне от тебя ничего не нужно! Она сказала шельфиво.
— Добросердечный. — Сам он был мрачен, как голубь. — Что ж, Ла-Адино … тогда я принесу тебе испанскую метлу.
— Что еще для испанского? Она презирает. И наткнулся.
— А что еще твоя сестра там летает? — воскликнул он, дырявый, как в детстве, когда морочил голову разноплановой и прыгал с криком: «Ой-ма-а-ли дурак-ка на че!»
Она бросила телефон, но это уже не была ссора, так вот, гроза в начале мая и можно было с легким сердцем уйти, тем более что за день до размахивания он пошел на рынок и забил теткин холодильник до отказа.
Осталось только вокруг другое участок , который он построил и развил (виньетки деталей, детали арабески) — вот уже три года.
И вот завтра, наконец, на утренней заре, на фоне бирюзового пейзажа, из морской пены (лечебно-курортная, нота, пена) родится новая Венера за его личную подпись: последний вагон дирижера, надколенник в финале симфонии.
Не торопясь, положил любимый мягкий чемодан из оливковой кожи, маленький, но тормозной, как солдат Котомка: Я его на провал запутаю, на том самом как сказал дядя Сёма, не могу, — смотри, а вторая туфля еще досталась.
Готовясь к поездке, он всегда досконально продумывал свой прикид. Она знала поверх его рубашек, сменила кремовый на синий, вытащила из туалета кучу галстуков темно-синяя, шелковая … Да: и запонки, а как же. Те подарила Ирина. А те, другие, дали марго — обязательно: прикладывается.
Вот и все. Сейчас эксперт одет достойно за все пять дней испанский проект.
Почему-то слово «эксперт», произнесенное про себя, так рассмешило его, что он раздавил, даже задумался на Тахту, рядом с открытым чемоданом, и две минуты смеялся громко, радостно, у него всегда был заслуга всех смеялся наедине с ним.
Продолжая смеяться, подкатился к краю тахты, качнулся, вытащил нижний ящик шкафа и, порывшись среди мяток и носков, вытащил пистолет.
Это была удобная, простая конструкция системы «Глок» системы Кольта, с автоматической блокировкой амортизатора, с неохлаждаемым плавным откатом. Кроме того, с помощью шпильки или гвоздя его можно было разобрать за одну минуту.
Будем надеяться, дружище, что завтра ты будешь спать в чемодане все важные встречи.
Поздно вечером он покинул Иерусалим и направился к Мертвому морю.
Не любил передвигаться по этим петлям в темноте, но недавно расширил дорогу, часть засветилась, и верблюжьи холмы, которые сначала сдавили тебя с двух сторон, толкая пустыню к воронке, как бы нехотя сломали вверх …
Но после перекрестка, где после заправочной станции дорога поворачивает и идет вдоль моря, освещение закончилось, и нарастающая соль отвратительной тьмы состоит в том, что только море бывает у него есть море, — снова упал, шивая перед лицом внезапных фар встречных движений.Черные скалы Кумрана, черные скалы, черные скалы были нагромождены, слева внезапно вспыхнул асфальт, соленая гладь, из-за чего иорданский берег был озарен далеким огнем … На дне тьмы засняты огни: Эйн-Бокек с его гостиницами, поликлиниками, ресторанами и магазинами — приют для богатого туриста, в том числе и для несчастной Чухуконы. И вот вдоль берега, на некотором удалении от курортного поселка, одинокий и лупа раскинул свои бело-белые, ярко освещенные палубы, гигантский отель «Нирвана» — в пятисот тринадцатом номере которого Ирина, скорее всего, уже спала.
Из всех его женщин она была единственной, которая, как и он, позволила ей уложить петухов и встала с ними. Что оказалось неудобно: он не любил ни с кем делиться своими часами рассвета, берегом весны утренней силы, когда впереди огромный день, и глазами острова и свежими, и кончиками волн. кончиками пальцев, как у пианиста, и мяч отлично готовится, и Все удается дымкой дымкой над первой чашкой кофе.
Ради этих драгоценных рассветных часов он часто оставлял Ирину поздно ночью.
Войдя на парковку отеля, припарковался, вынул из багажника чемодан и, не торопясь, растягивая последние минуты одиночества, направился к огромным лопастям карусели у главного входа.
— Спать ?! — Джесели предоставил охраннику-эфиопу, — и я принес бомбу.
Он был неподвижен, пил глаза белками и недоверчиво растянутой белой губной улыбкой в темноте:
— Да ла-а-низ …
Они знали друг друга в лицо. В этом многолюдном и глупом отеле, как городе, стоящем вдали от курортного поселка, он любил назначать деловые встречи, последние, финальные: самый финальный аккорд симфонии, к которому интерес и нам тоже нужно нарезать. Небольшая дорога, между скалистыми зубами, нависшими над морем, стянутыми скребками и сеткой Гигантского дантиста.
И правильно: как сказал дядя Сёма — не качай, не падай. (Впрочем, сам дядя культя своим ортопедическим ботинком ни за что.)
Вот он, пятьсот тринадцатый номер. Молчаливое краткое рассмотрение замкового паза с электронным ключом, извлеченным в полость дежурства: понимаете, я не хочу разбудить мою жену, бедняк страдает от мигрени и рано встает …
У него не было жены боком.
Мигрени не болела.
И он собирался ее немедленно разбудить.
Ирина спала, как обычно — закутавшись в одеяло-кокон, как белый сыр у друга друга.
Всегда упаковано, уходит, да еще под бортами возьмется, — по крайней мере археологи.
Бросив на пол чемодан и куртку, он на ходу натянул свитер, утонув — голень — кроссовки, и рухнул рядом с ней на кровать, все еще в джинсах — замок застрял на жучке молнии — и майка.
Ирина проснулась, и они при этом звонили, пытаясь замерзнуть из-под одеяла, из одежды, мышей друг другу в лицо:
— … Ты обещал, бессовестный, обещал …
— … и обещание, человек, которым вы являетесь в кейсе!
— … ну что ты, как дикий, набросился! Подожди … через минуту …
— … уже стоишь, не чувствуешь?
— … фу, голая … ну дай хоть …
— … кто тебе не дает… вот, пожалуйста, а сейчас … а сейчас … и … в-о-о-о …
… В открытую дверь балкона, Солидарность с ним в ритме, лимонная луна захлестнула за перила ее медленным «Браво!». Она спустилась вниз, сначала медленно и плавно, затем все быстрее, быстрее — как будто он был очарован этими новыми для нее качелями, а потом все усиливалось, затем уменьшение взлета и падения. Но я застыл на головокружительной высоте, балансируя, как будто в последний раз оглядывая райскую местность… И вдруг он сломался и понеслось, ускоряя и ускоряя темп, я почти не задыхался в этой гонке, пока не застонал, не забил, не вздрогнул, и сосет, в изнеможении висит где-то на задворках небесных……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….. …
Роман Дина Рубина «Белый голубь Кордова» вызывает восхищение у многих читателей. Язык писательницы очень лаконичен, она умеет писать так, что кажется, будто вы сами являетесь одним из героев книги и видите все как наяву.
Главный герой книги — разносторонне одаренный человек Захар Кордин. Для большинства людей он уважаемый учитель, знаток, любитель приключений. Но в то же время его личность скрывает под собой нечто иное. Этот человек всей душой любит искусство, он невероятно талантливый художник. Захар занимается тем, что пишет фальшивые картины, но даже специалисты не могут найти недостатки и принять их за оригиналы. Он делает подделки известных произведений искусства, чтобы распространять их среди людей, показывая их красивыми.Захар хочет, чтобы люди научились видеть красоту живописи, полюбили ее, стали одухотворенно богаче.
У главного героя в прошлом есть история, которая не дает ему покоя. Он думает только о том, как исправить ошибки прошлого и найти виновных, которых можно купить вместе с ними. В его семье постоянно происходят какие-то мистические совпадения из поколения в поколение. События прошлого перекликаются с настоящим, все клубится невероятным клубком.
По жизни Захар постоянно путешествует.Перед читателем предстают Украина, Россия, Италия, Испания, Швейцария, Израиль. Достопримечательности городов описаны так подробно и красиво, что буквально оживают в воображении, кажется, вы побывали во всех этих странах. Удивительно, но автор описывает произведения искусства, вызывающие восхищение великолепными картинами, остается только восхищаться богатством языка и большим талантом Дины Руби.
В романе можно проследить тему любви к искусству, путешествиям, детективным и мистическим сюжетным линиям.Главный герой хоть и кажется самодовольным обманщиком, но тем не менее очень талантлив и благодаря творчеству прекрасен в повседневной жизни.
На нашем сайте вы можете бесплатно и без регистрации скачать книгу «Белый голубь Кордова» Руби Дины Ильиничны в формате FB2, RTF, Epub, PDF, TXT, прочитать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
© Д. Рубина, 2015
© «Издательский Дом« Э », 2016
* * *
Часть первая
Глава первая
1
Перед отъездом все же решил позвонить тете.Он всегда первым приходил к примирению. Здесь главное было не рассыпаться, не сосать, а держать, как будто не будет ссоры, — так, ерунда, светлый колокольчик.
— Ну что, спросил он, — что принесут — кастануэл. ? 1
Кастануэлас — Кастагнетс ( пролет. ).
— Тогда Фер и Чжу? Сказал он, улыбаясь в трубку и представив ее патрицианское лицо-барбекю в ореоле взбитой дымки. «Мы скажем тебе муху по щеке, и ты выйдешь на балкон свой алфавит на дурацкий, как маха, но корень.
— Мне от тебя ничего не нужно! Она сказала шельфиво.
— Победил лайк. — Сам он был мрачен, как голубь. — Что ж, Ла-Адино … тогда я принесу тебе испанскую метлу.
— Что еще для испанского? Она презирает. И наткнулся.
— А что еще твоя сестра туда летает? — воскликнул он дырявый, как в детстве, когда дурачил обливку и прыгал с криком: «Обра-ма-ну Ду-ра-ка на че!»
Она бросила телефон, но это уже не была ссора, так вот, гроза в начале мая и можно было с легким сердцем уйти, тем более что за день до размахивания пошел на рынок и забил теткин холодильник до отказа.
* * *
Осталось только раунд другое дело сюжет Который построил и развил (виньетки деталей, детали арабески) — вот уже три года.
И вот завтра, наконец, на утреннем рассвете, на фоне бирюзового пейзажа, из морской пены ( санаторий , Нота, пена) родится новая Венера За его личную подпись: последний вагон корабля. дирижер, надколенник в финале симфонии.
Не торопясь положил любимый мягкий чемодан из оливковой кожи, маленький, но тормозной, как солдат Котомка: Я его на провал запутаю, по самому как сказал дядя сома, не могу — Смотри , а вторая туфля еще досталась.
Готовясь к поездке, он всегда тщательно продумывал свой прикид. Она знала поверх его рубашек, сменила кремовый на синий, вытащила из туалета кучу галстуков темно-синяя, шелковая … Да: и запонки, а как же.Те подарила Ирина. А те, другие, дали марго — обязательно: прикладывается.
Вот и все. Сейчас эксперт одет достойно за все пять дней испанский проект .
Почему-то слово «эксперт», обращенное к самому себе, так рассмешило его, что он раздавил, даже задумался на Тахту, рядом с открытым чемоданом, и две минуты смеялся громко, радостно, он всегда имел честь все смеялись наедине с ним.
Продолжая смеяться, подкатился к краю пуфика, накренился, вытащил нижний ящик шкафа и, порывшись среди мяток и носков, вытащил пистолет.
Это была удобная, простая конструкция системы «Глок» системы Кольта, с автоматической блокировкой удара, с неохлаждаемым плавным откатом.
Кроме того, с помощью шпильки или гвоздя его можно было разобрать за одну минуту.
Будем надеяться, дружище, что завтра ты будешь спать в чемодане все важные встречи .
Поздно вечером он покинул Иерусалим к Мертвому морю.
Не любила передвигаться по этим петлям в темноте, но недавно расширила дорогу, часть засветилась, и верблюжьи холмы, которые сначала сдавили тебя с двух сторон, толкая пустыню к воронке, как бы нехотя разошлись …
Но после перекрестка, где после заправки дорога поворачивает и идет вдоль моря, освещение закончилось, и нарастающая соль отвратительной тьмы состоит в том, что только море бывает у него есть Море, — снова упало , шивая перед лицом внезапных фар встречных ходов. Черные скалы Кумрана, черные скалы, черные скалы были навалены, слева внезапно вспыхнул асфальт, соленая гладь, из-за чего иорданский берег озарился далеким светом…
Сорок от темноты, на дне тьмы засняты праздничные огни созвездий: Эйн-Бокек с его гостиницами, поликлиниками, ресторанами и магазинами — приют для богатого туриста, в том числе и несчастного Чухухона. И тут на берегу, на некотором удалении от курортного поселка, одинокий и лупа расстилала свою белоснежную, ярко освещенную палубу Giant Hotel Nirvana — пятьсот тринадцатый номер, из которых Ирина, скорее всего, спала.
Из всех его женщин она была единственной, которая, как и он, позволила ей уложить петухов и встала с ними.Что оказалось неудобно: он не любил ни с кем делиться своими часами рассвета, берегом весны утренней силы, когда впереди огромный день, и глазами острова и свежими, и кончиками волн. кончиками пальцев, как у пианиста, и мяч отлично готовится, и Все удается дымкой дымкой над первой чашкой кофе.
Ради этих драгоценных рассветных часов он часто оставлял Ирину поздно ночью.
Войдя на стоянку отеля, припарковался, достал из багажника чемодан и, не торопясь, растягивая последние минуты одиночества, направился к огромным лопастям карусели у главного входа.
— Спать ?! — Джесели представил стражник-эфиоп. — А я бомбу принес.
Он был неподвижен, пил глаза белками и недоверчиво натянул белую губную улыбку в темноте:
— Да ла-а-низ …
Они знали друг друга в лицо. В этом многолюдном и глупом отеле, как город, стоящий вдали от курортного поселка, он любил назначать деловые встречи, последние, финальные: самый финальный аккорд симфонии, к которому интересны . Небольшая дорога, между скалистыми зубами, нависшими над морем, стянутыми скребками и сеткой Гигантского дантиста.
И правильно: как сказал дядя Сёма — не качай, не падай . (Впрочем, сам дядя культя С его ортопедическим ботинком ни к чему.)
Вот он, пятьсот тринадцатое число. Молчаливое краткое рассмотрение замковой щели с электронным ключом, извлеченным в полость дежурства: понимаете, я не хочу разбудить мою жену, бедняга страдает мигренью и рано ложится …
У него не было жены боком.
Мигрень не болела.
И он собирался немедленно ее разбудить.
Ирина спала как обычно — закутавшись в одеяло-кокон, как белый сыр в его друзьях.
Всегда упаковано, уходит, да еще и под борта его возьмут, — по крайней мере, археологи.
Бросив на пол чемодан и куртку, он на ходу натянул свитер, утонув — ногой — кроссовки и рухнул рядом с ней на кровать, все еще в джинсах — замок застрял на склоне холма и т. -Рубашка.
Ирина проснулась, и они при этом звонили, пытаясь замерзнуть из-под одеяла, из одежды, мышей друг другу в лицо:
— … Ты обещал, бессовестный, обещал …
— … и обещание, человек, которым вы являетесь в футляре!
— … ну что ты, как дикий, набросился! Подождите … через минуту …
— … уже стоит, не чувствуешь?
— … фу, голая … ну дай хоть …
— … кто вам не дает… вот, пожалуйста, а сейчас … а сейчас … и … в-ой-ой …
… В открытой двери балкона, Солидарность с ним в ритме, лимонная луна захлестнула за перила своим медленным «Браво!». Она спустилась вниз, сначала медленно и плавно, затем все быстрее и быстрее. — как будто он был очарован этими новыми для нее качелями, — то увеличивающимися, то уменьшающимися взлетами и падениями. Но я застыл на головокружительной высоте, балансируя, как будто в последний раз оглядывая райскую местность… И вдруг он сломался и понеслось, ускоряя и ускоряя темп, я почти не задыхался в этой гонке, пока не застонал, не забил, не вздрогнул, и сосет, в изнеможении висит где-то на задворках небесных……………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….. …
… Потом Ирина плескалась в душе, острие и корпус перекладывая горячую струю в холод (теперь она объявит в постели — мокрая, как утонувшая, и пусть Серый ее в свою россыпь), — И он пытался следить за микроскопическим движением бледно-мыслящего старика, сияющего в окне Его недавнего партнера в Сон Сигу.
Наконец встал и вышел на балкон.
Гигантский отель погрузился в оцепенение на берегу мерцающего соленого озера. Внизу, в окружении пальм, под крышкой пианино находился бассейн, в котором прыгала хрупкая желтая луна. В трех десятках метров от бассейна раскинулся пляж с сочлененными пирамидами, собранными на ночь из пластиковых лежаков и шезлонгов.
Полярное мерцание соли ускользнуло от неподвижной ночи. Ледяная тишина, что-то новогоднее — вроде ожидания чудес и подарков.
Ну, для подарков не станет.
— Вы с ума сошли: голая — на балконе? — Я слышал за твоей спиной подлость. — У вас есть элементарный стыд? Люди вокруг …
Иногда ей хотелось не выключать, а немного уменьшить звук.
Он закрыл балконную дверь, вытащил карту и зажег настольную лампу.
«Вы поправились …» — сказал он задумчиво, покормив постель и глядя на Ирину в открытой махровой куртке. — Мне это нравится. Вы похожи на Дину Верней ?.
— А как насчет ?! Что такое Баба?
— Мягкий маолет. Брось этот идиотский халат, ага … и отвернись. Да: те же пропорции. С тонкой спинкой, сильной выразительной линией бедер. И плечо теперь плавно поднимается на шею … Ай-Яй, что за природа! Жалко, что не взял столетний карандаш.
Она усмехнулась, села в глубокий стул рядом с кроватью и потянулась за пачкой сигарет.
— Ну давай, Валя… Расскажи мне еще кое-что обо мне.
— Это пожалуйста! Видите ли, когда женщина немного набирает вес, ее грудь становится доброжелательной, щедрой … улыбающейся. И цвет кожи меняется. Нежный слой подкожного жира придает телу более благородный жемчужный оттенок. Есть такая … ммм … прозрачность лескинга, понимаете?
Он уже не возражал, чтобы забрать до рассвета, хотя бы часа полтора. Но Ирина огрызнулась и стала бодрой и съела. Чтобы посмотреть снова, потребуется священная жертва.Главное, чтобы он не образовывался, чтобы узнать.
— А потом, знаете … — зевнул и повернулся набок, — продолжил он, — это димерное смущение бедер, вид спины и сверху, это сводит с ума, если у вас остались ладони. ..
— Кордовин, Гад! — в ярости она бросила в него пустую пачку сигарет. — Ты прям сирена Злокозная, Кордин! Казанова какой-то, пошлый соблазнитель!
«Не-а», — пробормотал он, неудержимо засыпая. — Я только … в любви …
Все это было правдой. Он любил женщин. Он очень любил женщин — их сообразительность, земной интеллект, пристальный взгляд на детали; Не уставал повторять, что если женщина умна, то умнее мужчину опаснее: потому что обычное озарение становится тогда еще и эмоциональным, поистине животным чуткостью, ловит — сверху, потянув, — что протереть нет логики.
Он дружил с ними, предпочитал с ними вести дела, считался более надежными товарищами и вообще — лучшими людьми.Часто удостоверяется: «Я очень женский мужчина». Всегда умел согреть и всегда находил — чем восхищался каждым.
* * *
Проснулся, как обычно, в пять тридцать. Много лет какой-то старательный и неумолимый ангел где-то в самых высоких бараках начинал просыпаться, и минуту в минуту — какой бы сон, как бы усталость он ни сбросил два часа назад, — в пять тридцать открыл глаза … и, шип, прыгнул в душе.
Но до этого он снова показал жесть .
Вроде как поднимается, туловищем с силой дыхания — в эти Все сны всегда происходят с непременной серией резких движений, — садится спать, глаза с трудом режет … И видит: у гостиничного журнального столика — стоит . О, ты честный! — Это то же самое, мятная банка … нет, — говорит он себе (все идет по долгому сценарию проклятого сна) — не банку, скот сортируете, а субботний серебряный кубок, старинное семейное дело. -А — да, слегка дико сбоку; Но это потому, что грузовик упал.И жук-сирота (война, зима, эвакуация) не испугался, залезла под руль, достала! А ты, ублюдок, опухоль и прохлада … Я пошел и перешел в магазин антиквариата, безглазый, не моргая. И, самое главное, сейчас было бы лучше надолго — чтобы там выбирали по кругу. В те годы я не мог, я не понимал чудесных сноркенов, а теперь это будет легко читать, потому что это наверняка был иврит?
Ну, Чжу-у-ка, он как всегда качнулся (сценарий движется, сон катится под горой, а точнее мучительно закатывается в гору), — мне сто раз прощаю… я понял … искал! На что можно ссориться, ей-богу: Вот он того стоит! Стоит — темное, массивное, давно не чистое — так лодку не отличить — на серебряной юбке …
И он тянет пороховую руку с усилием, как вода, преодолевая толщу сна. Тянет за руку, тянет … хватает, наконец, тяжелую чашку, крутит в пальцах, подносит к глазам. И плывущий в трех световых волнах трехобъемный галеон, и идущие на серебряной юбке угловатые — и теперь такие четкие — буквы: «Поезд на Мюнхен отходит от второго перрона в 22».30. «
А то только проснулся. Вроде разбудили. Господи, без документов … Простите, жук!
Он долго стоял под горящей водой, потом резко переключился на холод и через минуту, охая от удовольствия, попробовал жесткую мочалку, которую возил с собой повсюду.
Потом побрился, никуда не торопясь, тихо оскорбительно, чтобы не проснуться раньше времени суток, на кровати … приятный полный удар, чьи эластичные кольца, так сладко пульсирующие, сжимают… М-да. Тем не менее, нет необходимости позволять ей полностью развиваться дальше.
Прилежно сбрив подбородок (в стрижке изгороди это главное MU? Ka — крутой, как твердое яблоко, подбородок с труднодоступной одеждой под нижней губой), он внимательно рассмотрел себя в просторном зеркало в ванной.
А ты чуть-чуть назад, парень … Дядя Сём сказал бы: работает . В юности это было довольно сильно. Часто даже за боксера брали. Теперь, судя по изображению, я был искушенным.Нос как-то … Дубовый, или … Аристократка, твоя мать.
Только густые черные волосы у ежа (семейный пигмент небрежно отвечал комплиментами) и такие же мельчайшие брови, прямые и почти пораженные над глубоко посаженными серыми глазами были одинаковыми. Да, вот эти вертикальные штрихи в уголках рта, которые всегда сообщали свое лицо, чтобы выразить детское дружелюбие, вечную готовность растянуть губы в улыбке: Я Я люблю тебя, мой огромный добрый мир … Да, это наш козырь. Может, это твой единственный и козырный козырь, парень?
Когда он на цыпочках вышел из ванной, чтобы достать из чемодана рубашку и костюм, выяснилось, что Ирина проснулась — Блин, как дела, эта ларкальная натура! — И лежит в коконе, лохматый, в отвратительном настроении и полной боевой готовности.
«Коварно беги прочь», — сказала она, внимательно и насмешливо наблюдая, как он одевается.
«Ага», — широко улыбнулся он. — ужасно пьян! В общем, я очень боялся и насмерть услышал.Посмотри на эти запонки. Ты знаешь? Обожаю их, всем демонстрирую: «Подарок любимой женщине».
— Любимые женщины. Да их в каждом городе по сто штук.
— Сто ?! Зачем столько, о боже! «Кому это нужно и кто выдержит», — сказал мой винницкий дядя Сём …
— Что за сволочь, Кордин! Решили, что теперь всегда будем кататься вместе.
Вот это зря. Гнус коммуналка артикуляция — «Мы» … Жизнь, намыливание мыла любви … плохой симптом. Не надо превращать ее из любовницы в подругу? Извини, с ней хорошо, с Ириной. Фактически, это была идеальная жизнь для этих трех лет, без какого-либо подправила «мы» … «Мы» … Мы, детка, строим и живем, помогаем Это одинокая наша чувствительность, волк пронзает, трепет крыльев носа в предчувствии собранного следа. Что там «мы».
— Не заставляй штаны снова стрелять, хозяин Ая-ка, — волочился в апелляции, — днём пухнет! Смотри, я уже в неровности.
И все-таки она легла на кровать, ее привили прямо в костюме — рядом с ней Застрявшая недовольная, нащупывала и безжалостно вытаскивала голую руку из перьевого извилина, стала целовать, поднимаясь от пальцев и до плеча. : Подробности, Дело, Сантиметр, приговорен Шутка пирамида.
Его правило было: не уменьшительное. Все только полные, звучные отличные имена. Женское имя священно, резать его — богохульство, сродни богохульству.
И она одела рукав, смеялась от щекотки, прижалась голым плечом к уху.
— Вкусный запах: жасмин … зеленый чай … Какой одеколон?
— «Лекситан». В Duty-Free смотрели, в Бостоне. Там продажа была настолько старательной, работала на совесть. «Древняя компания, старая фирма … Флаконы ручной работы». Купил, чтоб сзади. — Он сел на кровать, глянул в блестки. — Слушай, радость моя, серьезно: не печалься. Ну что за удовольствие торчать на университетской конференции с печальным названием «Эль Греко: Un Hombre Que No Se Traiciono A Si Mismo»?
— Что это значит?
— В чем разница? Это означает «Эль Греко: человек, который не предал себя.«Бессмысленная тема, очередная бессмысленная конференция. Толедо, в общем, угрюмый город, да еще в дождливый апрель… Ей-богу, лучше тут загорать. Вы все равно на эти бани разбрасываете бабло… ну, от водорослей? «Мадам в отпуске, мадам имеет право».
Это была одна из их любимых фраз, накопившихся за три года: реплика из реплики Продавца в Сорренто, где Ирина старалась не допустить, чтобы «поливали страшные деньги на сумочку».
Она засмеялась и сказала:
— Хорошо, осень.Когда твой самолет?
Сейчас он открыт и озабоченно посмотрел на часы:
— Ой … беги-беги! А то не успеваешь.
Вскочил, взял куртку, чемодан, развернулся в дверях — шлепнуть воздух в сторону кровати. А вот Ирина уже опять плотно упакована, из одеяла торчит только выхлопной мацушкин. Бедный ты мой заброшенный …
Тихо угадали дверь.
Спустившись по лестнице на один этаж, он остановился, прислушиваясь к тишине спящего отеля: где-то внизу уборщицы разговаривали с бассейном, Гулько и безмятежными уборщиками, сильно волоча мокрый бетон от съемных колец резины. шланги.Пробравшись обратно к двери, он открыл молнию на чемодане и вытащил две вещи: вязаную синюю перчатку на правую руку — странную, с составами для подушек пальцев, и ее безгрешный еще автоматический «Глок».
Впрочем, зачем так сразу … напрягать. Он опустил пистолет в карман куртки, вытащил перчатку, двигая пальцами, как пианист, перед первым проходом Брикса, затем вытащил мобильный телефон и набрал номер.
— Владимир Игоревич? Не проснулись?
В ответ прокатилась волна благодарности:
— Захар Миронович, уважаемый! Привет! Замечательно, что не пустили.И я не нахожусь с шестеркой на ногах и на месте. Итак, когда вам удобно? Я нахожусь в четырехсот второй комнате.
«Ну-ну, — ответил он. — Через минуту приду.
И пистолет снова нырнул в зубчатую прорезь чемодана молния: такую возбужденную почтительную благодарность, которая прозвучала в голосе клиента, сложно смоделировать. И у него был острый животный слух и глаза на оттенки и интонации.
Правда: Владимир Игоревич умер до блеска, трепет животом, ждал его в заводной двери квартиры.Интересно, какие заветные следы он оставляет от ежовой бритвы среди всех своих бородавок? И почему бы не отпустить бороду — или в нечистом коде этих новых cresov Борода, как прикрытие, есть признак тайного умысла?
— Не через порог! — воскликнул толстяк, отступая и держа ладонь лопатой.
По некой районной информации, новоиспеченный коллекционер владеет несколькими заводами в Челябинске. Или форс? И не в Челябинске, а на Чукотке? Бог его знает, не важно.Благослови Архангела Гавриила всех, кто вложил деньги в кусок холста, обмотанный казеиновым клеем и покрытый масляными красками.
Действительно, ждал и волновался: в дисковой двери виднелась спальня в аккуратно застенчивой солдатской кровати.
Картина представляет собой холст, натянутый на подрамник, «ожидающий своего часа, повернутый лицом к спинке дивана».
Как умиляют эти коллекционеры-энтузиасты. Все они дрожат перед первым моментом, когда пленку пронизывает рентгеновский опыт специалиста.Тем не менее, бывает, они бросают на диван или кресло, где картина вода, белая простыня, чтобы защитить драгоценное зрение соответствие от раздражающей цветовой среды. Цвет Антисептик Операционная или Детская игра рядом с камнем глаза, откройте, когда я говорю!
В данном случае, уважаемый Владимир Игоревич, вы услышите небольшую лекцию о незначительности и эфемерности этих очень здоровых выборов .
Он опустил чемодан на пол, накинул на него куртку.
— Ничего не осталось растянуть? — спросил, неловко трясясь (надо вспыхнуть и протянуть ладонь из-за спины) Пороховатый собиратель и улыбнувшись одной из самых открытых улыбок. — Многие годы артрита, прошу прощения. От боли бывает, кричать по-женски.
— Да ты! — расстроился толстяк. — Вы пробовали «золотой ус»? Моя жена очень хвалится.
— То, что я только что не пробовал, не будем об этом говорить. Вы пришли прямо вчера и приехали?
— Конечно! Как только вы сказали, что сегодня улетаете и что это единственная возможность вас поймать, я сразу заказал номер и как тот тенор в опере — «Немного огонек — к вашим ногам!».
Интересно, где он слышал такую оперу. Может в своем Челябинске? Нет, милый, не дай бог лежать у моих ног …
На журнальном столике стояла бутылка «Курваязье» и два коньячных стакана, но было видно, что бедолага уже вымотался: ни сесть, ни выпить. Это страсть, я понимаю …
«Ну, пойдем наверх», — сказал Кордин. — У меня действительно мало времени.
«Только одно слово», — нервно-нервно Радон, как бы рвущийся друг в друга, — сказал Владимир Игоревич.«Надо … Вам, Захар Миронович, приходится иметь дело с самыми разными людьми — теперь даже откровенный скот знает, во что вкладывать. И я представляю вашу брезгливость к таким вынужденным свиданиям, как наши. Не против, я знаю. ! Но, видите ли, Захар Миронович … Коллекционирующий возраст у меня совсем младенческий — раньше не было возможности собирать искусство там, где на деньги рядового советского инженера-изобретателя? А вот поклонником живописи я со стажем, с юности Помню, вы получите в Москве, в командировке на три дня, чемодан в отеле — а я сам в Пушкинский заехал, в Третьяковку… Смущает, смущает, мои краски сами наливают … ну много чего читал. Свою книгу «Судьба русского искусства за рубежом» — тоже нашел в Интернете, почитайте. Был бы рад пригласить вас к себе.
Дина Рубина, «Синдром Петрушки». Резюме и анализ
Роман Дины Рубиной «Синдром петрушки» завершает трилогию книг так называемой «двойной реальности». Сюда входят «Почерк Леонардо» и «Белый голубь Кордовы». Все три романа читаются на одном дыхании, но сегодня мы остановимся на последнем из них, который создал удивительная писательница Дина Рубина.Книга «Синдром петрушки» сама по себе вызывает противоречивые чувства, она неоднозначна по своему характеру. Иногда невозможно найти два одинаковых мнения об этом удивительном творении настоящего мастера. История кукольника Петра Уксусова и его подруги Лизы потрясающая, завораживающая, удивительная, вызывающая море эмоций. Одна из самых ярких писательниц современности — Дина Рубина.
«многое другое». Резюме. Начало
Первая встреча Петра и Лизы произошла в детстве.Восьмилетний мальчик был очарован зрелищем, открывшим ему глаза: в карете сидела красивая маленькая девочка, похожая на произведение искусства. Он увидел в ней удивительно красивую куклу, которую сразу захотел носить с собой. Так он и сделал: через несколько минут побежал до дома, сжимая маленькое беззащитное создание. Он хотел сделать ее своей собственностью, чтобы никто не мог ее у него отобрать.
Питер и Лиза выросли вместе. Дети играли вместе, но в эти игры всегда лидировал мальчик.Он стал наставником девушки, советником, отцом и матерью. Лиза с детства привыкла воспринимать его как неотъемлемую часть себя, поэтому не могла представить свою жизнь без него. Ее независимость, индивидуальность с самого начала были даны могуществом этого странного человека, который не осознавал свою силу и мощь. Какой чудесный рассказ Дины Рубиной — «Синдром Петрушки»! В кратком изложении рассказывается об основных вехах драматического повествования.
Рекомендуем
LP — женщина или мужчина, а это важно?
Те, кто хоть раз удосужился познакомиться с творчеством магии певицы LP, безвозвратно влюбились в ее удивительную харизму, раскрепощение и увлекательную игру, популярную сейчас на укулеле.Ее настоящие поклонники перестали гадать …
Песня «Гибралтар-Лабрадор». Смыслы и изображения
Песня «Гибралтар-Лабрадор» Вячеслава Бутусова стала известна широкой публике в 1997 году. Она стала частью звуковой дорожки известного фильма Алексея Балабанова «Брат 2». Сегодня его слушает второе поколение поклонников русского рока. В …
Юэн МакГрегор: фильмография, биография актер
Зрителям нравятся фильмы с участием обычных актеров.Таким в глазах многих был Юэн МакГрегор. Его фильмография насчитывает более шестидесяти работ, причем разноплановых и многогранных. Эван с одинаковым успехом вникает в образы богатых и …
Учеба у Казимира Матвеевича
Петр познакомился с настоящим кукольником еще в начальной школе. Тогда он открыл всю красоту и очарование этого произведения. Он выяснил, что кукла действительно оживает только в руках мастера, а до тех пор остается игрушкой, бесполезной вещью. Он был очарован этим необыкновенным миром, в котором он был готов погрузиться полностью и полностью.
Учиться у Казимира Матвеевича было непросто, но на этот раз маленького Петра вспоминают как самого замечательного в моей жизни. Он научился читать настроение куклы, ее внутренний мир, характерные черты. А позже пытались воспроизвести его на своих марионетках. Какая драма написана Диной Рубиной — «Синдром Петрушки»! Краткое содержание показывает все этапы взросления художника.
Танец с Лизой
Самое главное, куклу Петр увидел его возлюбленная. Лиза стала для него смыслом жизни, и относиться к ней иначе он просто не мог.Его исполнение молодой красивой девушки с огненно-рыжими волосами имело оглушительный успех. Зрители аплодировали и неоднократно просили повторить. Идея пришла ему в голову внезапно: вдруг он ясно увидел в своем воображении, как изящество и хрупкость его маленькой жены могли уместиться в представлении. На сцене она теперь играет куклу, совершенно не обращая внимания на то, что это было.
Эллис
Когда Лиза начала страдать от психического расстройства, Питер отвез ее в клинику. Однако ему нужно продолжать играть, чтобы в будущем с комфортом жить с женой.И тогда он решает сделать копию Лизы — куклу, которая перед публикой полностью заменит первую.
Эллис стал поворотным моментом в их отношениях с Лизой. Тонкую палитру переживаний герои сумели передать в своем романе Дина Рубина «многое другое». Краткое содержание раскрывает внутренний мир персонажей. Но лучше прозведенные в оригинале читать. Поистине великий мастер слова — писательница Дина Рубина.
«многое другое» отзывов:
Читать эту книгу просто и сложно одновременно.Требуется определенная зрелость души, чтобы быть способной пройти через себя неоднозначные явления и достаточно непредвзятости, чтобы лечить их. Рецензии на книгу разные: одни довольны, другие не понимают.
Таким образом, «многое другое» Дины Рубиной — это больше, чем просто история любви. Работа настолько многослойная и глубокая, что сразу удается разгадывать все ее секреты. Книга захватывает с начала и не отпускает до конца.
Congress.gov | Библиотека Конгресса
Секция записи Конгресса Ежедневный дайджест Сенат жилой дом Расширения замечаний
Замечания участников Автор: Any House Member Адамс, Альма С.[D-NC] Адерхольт, Роберт Б. [R-AL] Агилар, Пит [D-CA] Аллен, Рик У. [R-GA] Оллред, Колин З. [D-TX] Амодеи, Марк Э. [R -NV] Армстронг, Келли [R-ND] Аррингтон, Джоди К. [R-TX] Auchincloss, Jake [D-MA] Axne, Cynthia [D-IA] Бабин, Брайан [R-TX] Бэкон, Дон [R -NE] Бэрд, Джеймс Р. [R-IN] Балдерсон, Трой [R-OH] Бэнкс, Джим [R-IN] Барр, Энди [R-KY] Барраган, Нанетт Диас [D-CA] Басс, Карен [ D-CA] Битти, Джойс [D-OH] Бенц, Клифф [R-OR] Бера, Ами [D-CA] Бергман, Джек [R-MI] Бейер, Дональд С., младший [D-VA] Байс , Стефани И. [R-OK] Биггс, Энди [R-AZ] Билиракис, Гас М.[R-FL] Бишоп, Дэн [R-NC] Бишоп, Сэнфорд Д., младший [D-GA] Блуменауэр, Эрл [D-OR] Блант Рочестер, Лиза [D-DE] Боберт, Лорен [R-CO ] Бонамичи, Сюзанна [D-OR] Бост, Майк [R-IL] Bourdeaux, Carolyn [D-GA] Bowman, Jamaal [D-NY] Бойл, Брендан Ф. [D-PA] Брэди, Кевин [R-TX ] Брукс, Мо [R-AL] Браун, Энтони Г. [D-MD] Браунли, Джулия [D-CA] Бьюкенен, Верн [R-FL] Бак, Кен [R-CO] Бакшон, Ларри [R-IN ] Бадд, Тед [R-NC] Берчетт, Тим [R-TN] Берджесс, Майкл К. [R-TX] Буш, Кори [D-MO] Бустос, Cheri [D-IL] Баттерфилд, GK [D-NC ] Калверт, Кен [R-CA] Каммак, Кэт [R-FL] Карбаджал, Салуд О.[D-CA] Карденас, Тони [D-CA] Карл, Джерри Л. [R-AL] Карсон, Андре [D-IN] Картер, Эрл Л. «Бадди» [R-GA] Картер, Джон Р. [ R-TX] Картер, Трой [D-LA] Картрайт, Мэтт [D-PA] Кейс, Эд [D-HI] Кастен, Шон [D-IL] Кастор, Кэти [D-FL] Кастро, Хоакин [D- TX] Cawthorn, Мэдисон [R-NC] Chabot, Стив [R-OH] Чейни, Лиз [R-WY] Чу, Джуди [D-CA] Cicilline, Дэвид Н. [D-RI] Кларк, Кэтрин М. [ D-MA] Кларк, Иветт Д. [D-NY] Кливер, Эмануэль [D-MO] Клайн, Бен [R-VA] Клауд, Майкл [R-TX] Клайберн, Джеймс Э. [D-SC] Клайд, Эндрю С. [R-GA] Коэн, Стив [D-TN] Коул, Том [R-OK] Комер, Джеймс [R-KY] Коннолли, Джеральд Э.[D-VA] Купер, Джим [D-TN] Корреа, Дж. Луис [D-CA] Коста, Джим [D-CA] Кортни, Джо [D-CT] Крейг, Энджи [D-MN] Кроуфорд, Эрик А. «Рик» [R-AR] Креншоу, Дэн [R-TX] Крист, Чарли [D-FL] Кроу, Джейсон [D-CO] Куэльяр, Генри [D-TX] Кертис, Джон Р. [R- UT] Дэвидс, Шарис [D-KS] Дэвидсон, Уоррен [R-OH] Дэвис, Дэнни К. [D-IL] Дэвис, Родни [R-IL] Дин, Мадлен [D-PA] ДеФазио, Питер А. [ D-OR] DeGette, Diana [D-CO] DeLauro, Rosa L. [D-CT] DelBene, Suzan K. [D-WA] Delgado, Antonio [D-NY] Demings, Val Butler [D-FL] DeSaulnier , Марк [D-CA] ДеДжарле, Скотт [R-TN] Дойч, Теодор Э.[D-FL] Диас-Баларт, Марио [R-FL] Дингелл, Дебби [D-MI] Доггетт, Ллойд [D-TX] Дональдс, Байрон [R-FL] Дойл, Майкл Ф. [D-PA] Дункан , Джефф [R-SC] Данн, Нил П. [R-FL] Эммер, Том [R-MN] Эскобар, Вероника [D-TX] Эшу, Анна Г. [D-CA] Эспайлат, Адриано [D-NY ] Эстес, Рон [R-KS] Эванс, Дуайт [D-PA] Фаллон, Пэт [R-TX] Feenstra, Рэнди [R-IA] Фергюсон, А. Дрю, IV [R-GA] Фишбах, Мишель [R -MN] Фицджеральд, Скотт [R-WI] Фитцпатрик, Брайан К. [R-PA] Флейшманн, Чарльз Дж. «Чак» [R-TN] Флетчер, Лиззи [D-TX] Фортенберри, Джефф [R-NE] Фостер, Билл [D-IL] Фокс, Вирджиния [R-NC] Франкель, Лоис [D-FL] Франклин, К.Скотт [R-FL] Фадж, Марсия Л. [D-OH] Фулчер, Расс [R-ID] Gaetz, Мэтт [R-FL] Галлахер, Майк [R-WI] Галлего, Рубен [D-AZ] Гараменди, Джон [D-CA] Гарбарино, Эндрю Р. [R-NY] Гарсия, Хесус Дж. «Чуй» [D-IL] Гарсия, Майк [R-CA] Гарсия, Сильвия Р. [D-TX] Гиббс, Боб [R-OH] Хименес, Карлос А. [R-FL] Гомерт, Луи [R-TX] Голден, Джаред Ф. [D-ME] Гомес, Джимми [D-CA] Гонсалес, Тони [R-TX] Гонсалес , Энтони [R-OH] Гонсалес, Висенте [D-TX] Гонсалес-Колон, Дженниффер [R-PR] Гуд, Боб [R-VA] Гуден, Лэнс [R-TX] Госар, Пол А. [R-AZ ] Gottheimer, Джош [D-NJ] Granger, Kay [R-TX] Graves, Garret [R-LA] Graves, Sam [R-MO] Green, Al [D-TX] Green, Mark E.[R-TN] Грин, Марджори Тейлор [R-GA] Гриффит, Х. Морган [R-VA] Гриджалва, Рауль М. [D-AZ] Гротман, Гленн [R-WI] Гость, Майкл [R-MS] Гатри, Бретт [R-KY] Хааланд, Дебра А. [D-NM] Хагедорн, Джим [R-MN] Хардер, Джош [D-CA] Харрис, Энди [R-MD] Харшбаргер, Диана [R-TN] Хартцлер, Вики [R-MO] Гастингс, Элси Л. [D-FL] Хейс, Джахана [D-CT] Херн, Кевин [R-OK] Херрелл, Иветт [R-NM] Эррера Бейтлер, Хайме [R-WA ] Хайс, Джоди Б. [R-GA] Хиггинс, Брайан [D-NY] Хиггинс, Клэй [R-LA] Хилл, Дж. Френч [R-AR] Хаймс, Джеймс А. [D-CT] Хинсон, Эшли [R-IA] Hollingsworth, Trey [R-IN] Horsford, Steven [D-NV] Houlahan, Chrissy [D-PA] Hoyer, Steny H.[D-MD] Хадсон, Ричард [R-NC] Хаффман, Джаред [D-CA] Huizenga, Билл [R-MI] Исса, Даррелл Э. [R-CA] Джексон, Ронни [R-TX] Джексон Ли, Шейла [D-TX] Джейкобс, Крис [R-NY] Джейкобс, Сара [D-CA] Jayapal, Pramila [D-WA] Джеффрис, Хаким С. [D-NY] Джонсон, Билл [R-OH] Джонсон, Дасти [R-SD] Джонсон, Эдди Бернис [D-TX] Джонсон, Генри К. «Хэнк» младший [D-GA] Джонсон, Майк [R-LA] Джонс, Mondaire [D-NY] Джордан, Джим [R-OH] Джойс, Дэвид П. [R-OH] Джойс, Джон [R-PA] Кахеле, Кайали [D-HI] Каптур, Марси [D-OH] Катко, Джон [R-NY] Китинг , Уильям Р.[D-MA] Келлер, Фред [R-PA] Келли, Майк [R-PA] Келли, Робин Л. [D-IL] Келли, Трент [R-MS] Кханна, Ро [D-CA] Килди, Дэниел Т. [D-MI] Килмер, Дерек [D-WA] Ким, Энди [D-NJ] Ким, Янг [R-CA] Кинд, Рон [D-WI] Кинзингер, Адам [R-IL] Киркпатрик, Энн [D-AZ] Кришнамурти, Раджа [D-IL] Кустер, Энн М. [D-NH] Кустофф, Дэвид [R-TN] Лахуд, Дарин [R-IL] Ламальфа, Дуг [R-CA] Лэмб, Конор [D-PA] Лэмборн, Дуг [R-CO] Ланжевен, Джеймс Р. [D-RI] Ларсен, Рик [D-WA] Ларсон, Джон Б. [D-CT] Латта, Роберт Э. [R-OH ] Латернер, Джейк [R-KS] Лоуренс, Бренда Л.[D-MI] Лоусон, Эл, младший [D-FL] Ли, Барбара [D-CA] Ли, Сьюзи [D-NV] Леже Фернандес, Тереза [D-NM] Леско, Дебби [R-AZ] Летлоу , Джулия [R-LA] Левин, Энди [D-MI] Левин, Майк [D-CA] Лиу, Тед [D-CA] Лофгрен, Зои [D-CA] Лонг, Билли [R-MO] Лоудермилк, Барри [R-GA] Ловенталь, Алан С. [D-CA] Лукас, Фрэнк Д. [R-OK] Люткемейер, Блейн [R-MO] Лурия, Элейн Г. [D-VA] Линч, Стивен Ф. [D -MA] Мейс, Нэнси [R-SC] Малиновски, Том [D-NJ] Маллиотакис, Николь [R-NY] Мэлони, Кэролин Б. [D-NY] Мэлони, Шон Патрик [D-NY] Манн, Трейси [ R-KS] Мэннинг, Кэти Э.[D-NC] Мэсси, Томас [R-KY] Маст, Брайан Дж. [R-FL] Мацуи, Дорис О. [D-CA] МакБэт, Люси [D-GA] Маккарти, Кевин [R-CA] МакКол , Майкл Т. [R-TX] Макклейн, Лиза К. [R-MI] МакКлинток, Том [R-CA] МакКоллум, Бетти [D-MN] МакИчин, А. Дональд [D-VA] Макговерн, Джеймс П. [D-MA] МакГенри, Патрик Т. [R-NC] МакКинли, Дэвид Б. [R-WV] МакМоррис Роджерс, Кэти [R-WA] Макнерни, Джерри [D-CA] Микс, Грегори В. [D- Нью-Йорк] Мейер, Питер [R-MI] Мэн, Грейс [D-NY] Meuser, Daniel [R-PA] Mfume, Kweisi [D-MD] Миллер, Кэрол Д. [R-WV] Миллер, Мэри Э. [ R-IL] Миллер-Микс, Марианнетт [R-IA] Мооленаар, Джон Р.[R-MI] Муни, Александр X. [R-WV] Мур, Барри [R-AL] Мур, Блейк Д. [R-UT] Мур, Гвен [D-WI] Морелль, Джозеф Д. [D-NY ] Моултон, Сет [D-MA] Мрван, Фрэнк Дж. [D-IN] Маллин, Маркуэйн [R-OK] Мерфи, Грегори [R-NC] Мерфи, Стефани Н. [D-FL] Надлер, Джерролд [D -NY] Наполитано, Грейс Ф. [D-CA] Нил, Ричард Э. [D-MA] Негусе, Джо [D-CO] Нелс, Трой Э. [R-TX] Ньюхаус, Дэн [R-WA] Ньюман , Мари [D-IL] Норкросс, Дональд [D-NJ] Норман, Ральф [R-SC] Нортон, Элеонора Холмс [D-DC] Нуньес, Девин [R-CA] О’Халлеран, Том [D-AZ] Обернолти, Джей [R-CA] Окасио-Кортес, Александрия [D-NY] Омар, Ильхан [D-MN] Оуэнс, Берджесс [R-UT] Палаццо, Стивен М.[R-MS] Паллоне, Фрэнк, младший [D-NJ] Палмер, Гэри Дж. [R-AL] Панетта, Джимми [D-CA] Паппас, Крис [D-NH] Паскрелл, Билл, мл. [D -NJ] Пейн, Дональд М., младший [D-NJ] Пелоси, Нэнси [D-CA] Пенс, Грег [R-IN] Перлмуттер, Эд [D-CO] Перри, Скотт [R-PA] Питерс, Скотт Х. [D-CA] Пфлюгер, Август [R-TX] Филлипс, Дин [D-MN] Пингри, Челли [D-ME] Пласкетт, Стейси Э. [D-VI] Покан, Марк [D-WI] Портер, Кэти [D-CA] Поузи, Билл [R-FL] Прессли, Аянна [D-MA] Прайс, Дэвид Э. [D-NC] Куигли, Майк [D-IL] Радваген, Аумуа Амата Коулман [R- AS] Раскин, Джейми [D-MD] Рид, Том [R-NY] Решенталер, Гай [R-PA] Райс, Кэтлин М.[D-NY] Райс, Том [R-SC] Ричмонд, Седрик Л. [D-LA] Роджерс, Гарольд [R-KY] Роджерс, Майк Д. [R-AL] Роуз, Джон В. [R-TN ] Розендейл старший, Мэтью М. [R-MT] Росс, Дебора К. [D-NC] Роузер, Дэвид [R-NC] Рой, Чип [R-TX] Ройбал-Аллард, Люсиль [D-CA] Руис , Рауль [D-CA] Рупперсбергер, Калифорния Датч [D-MD] Раш, Бобби Л. [D-IL] Резерфорд, Джон Х. [R-FL] Райан, Тим [D-OH] Саблан, Грегорио Килили Камачо [ D-MP] Салазар, Мария Эльвира [R-FL] Санчес, Линда Т. [D-CA] Сан-Николас, Майкл FQ [D-GU] Сарбейнс, Джон П. [D-MD] Скализ, Стив [R-LA ] Скэнлон, Мэри Гей [D-PA] Шаковски, Дженис Д.[D-IL] Шифф, Адам Б. [D-CA] Шнайдер, Брэдли Скотт [D-IL] Шрейдер, Курт [D-OR] Шриер, Ким [D-WA] Швейкерт, Дэвид [R-AZ] Скотт, Остин [R-GA] Скотт, Дэвид [D-GA] Скотт, Роберт С. «Бобби» [D-VA] Сешнс, Пит [R-TX] Сьюэлл, Терри А. [D-AL] Шерман, Брэд [D -CA] Шерилл, Мики [D-NJ] Симпсон, Майкл К. [R-ID] Отцы, Альбио [D-NJ] Слоткин, Элисса [D-MI] Смит, Адам [D-WA] Смит, Адриан [R -NE] Смит, Кристофер Х. [R-NJ] Смит, Джейсон [R-MO] Смакер, Ллойд [R-PA] Сото, Даррен [D-FL] Спанбергер, Эбигейл Дэвис [D-VA] Спарц, Виктория [ R-IN] Спейер, Джеки [D-CA] Стэнсбери, Мелани Энн [D-NM] Стэнтон, Грег [D-AZ] Stauber, Пит [R-MN] Стил, Мишель [R-CA] Стефаник, Элиза М.[R-NY] Стейл, Брайан [R-WI] Steube, В. Грегори [R-FL] Стивенс, Хейли М. [D-MI] Стюарт, Крис [R-UT] Стиверс, Стив [R-OH] Стрикленд , Мэрилин [D-WA] Суоззи, Томас Р. [D-NY] Swalwell, Эрик [D-CA] Такано, Марк [D-CA] Тейлор, Ван [R-TX] Тенни, Клаудия [R-NY] Томпсон , Бенни Г. [D-MS] Томпсон, Гленн [R-PA] Томпсон, Майк [D-CA] Тиффани, Томас П. [R-WI] Тиммонс, Уильям Р. IV [R-SC] Титус, Дина [ D-NV] Тлаиб, Рашида [D-MI] Тонко, Пол [D-NY] Торрес, Норма Дж. [D-CA] Торрес, Ричи [D-NY] Трахан, Лори [D-MA] Трон, Дэвид Дж. .[D-MD] Тернер, Майкл Р. [R-OH] Андервуд, Лорен [D-IL] Аптон, Фред [R-MI] Валадао, Дэвид Г. [R-CA] Ван Дрю, Джефферсон [R-NJ] Ван Дайн, Бет [R-TX] Варгас, Хуан [D-CA] Визи, Марк А. [D-TX] Вела, Филемон [D-TX] Веласкес, Нидия М. [D-NY] Вагнер, Ann [R -MO] Уолберг, Тим [R-MI] Валорски, Джеки [R-IN] Вальс, Майкл [R-FL] Вассерман Шульц, Дебби [D-FL] Уотерс, Максин [D-CA] Уотсон Коулман, Бонни [D -NJ] Вебер, Рэнди К., старший [R-TX] Вебстер, Дэниел [R-FL] Велч, Питер [D-VT] Венструп, Брэд Р. [R-OH] Вестерман, Брюс [R-AR] Векстон, Дженнифер [D-VA] Уайлд, Сьюзан [D-PA] Уильямс, Nikema [D-GA] Уильямс, Роджер [R-TX] Уилсон, Фредерика С.[D-FL] Уилсон, Джо [R-SC] Виттман, Роберт Дж. [R-VA] Womack, Steve [R-AR] Райт, Рон [R-TX] Ярмут, Джон А. [D-KY] Янг , Дон [R-AK] Зельдин, Ли М. [R-NY] Любой член Сената Болдуин, Тэмми [D-WI] Баррассо, Джон [R-WY] Беннет, Майкл Ф. [D-CO] Блэкберн, Марша [ R-TN] Блюменталь, Ричард [D-CT] Блант, Рой [R-MO] Букер, Кори А. [D-NJ] Бузман, Джон [R-AR] Браун, Майк [R-IN] Браун, Шеррод [ D-OH] Берр, Ричард [R-NC] Кантуэлл, Мария [D-WA] Капито, Шелли Мур [R-WV] Кардин, Бенджамин Л. [D-MD] Карпер, Томас Р. [D-DE] Кейси , Роберт П., Младший [D-PA] Кэссиди, Билл [R-LA] Коллинз, Сьюзан М. [R-ME] Кунс, Кристофер А. [D-DE] Корнин, Джон [R-TX] Кортез Масто, Кэтрин [D -NV] Коттон, Том [R-AR] Крамер, Кевин [R-ND] Крапо, Майк [R-ID] Круз, Тед [R-TX] Дейнс, Стив [R-MT] Дакворт, Тэмми [D-IL ] Дурбин, Ричард Дж. [D-IL] Эрнст, Джони [R-IA] Файнштейн, Dianne [D-CA] Фишер, Деб [R-NE] Гиллибранд, Кирстен Э. [D-NY] Грэм, Линдси [R -SC] Грассли, Чак [R-IA] Хагерти, Билл [R-TN] Харрис, Камала Д. [D-CA] Хассан, Маргарет Вуд [D-NH] Хоули, Джош [R-MO] Генрих, Мартин [ D-NM] Гикенлупер, Джон В.[D-CO] Хироно, Мази К. [D-HI] Хувен, Джон [R-ND] Хайд-Смит, Синди [R-MS] Инхоф, Джеймс М. [R-OK] Джонсон, Рон [R-WI ] Кейн, Тим [D-VA] Келли, Марк [D-AZ] Кеннеди, Джон [R-LA] Кинг, Ангус С., младший [I-ME] Klobuchar, Amy [D-MN] Ланкфорд, Джеймс [ R-OK] Лихи, Патрик Дж. [D-VT] Ли, Майк [R-UT] Леффлер, Келли [R-GA] Лухан, Бен Рэй [D-NM] Ламмис, Синтия М. [R-WY] Манчин , Джо, III [D-WV] Марки, Эдвард Дж. [D-MA] Маршалл, Роджер В. [R-KS] МакКоннелл, Митч [R-KY] Менендес, Роберт [D-NJ] Меркли, Джефф [D -ИЛИ] Моран, Джерри [R-KS] Мурковски, Лиза [R-AK] Мерфи, Кристофер [D-CT] Мюррей, Пэтти [D-WA] Оссофф, Джон [D-GA] Падилья, Алекс [D-CA ] Пол, Рэнд [R-KY] Питерс, Гэри К.[D-MI] Портман, Роб [R-OH] Рид, Джек [D-RI] Риш, Джеймс Э. [R-ID] Ромни, Митт [R-UT] Розен, Джеки [D-NV] Раундс, Майк [R-SD] Рубио, Марко [R-FL] Сандерс, Бернард [I-VT] Sasse, Бен [R-NE] Schatz, Брайан [D-HI] Шумер, Чарльз Э. [D-NY] Скотт, Рик [R-FL] Скотт, Тим [R-SC] Шахин, Жанна [D-NH] Шелби, Ричард К. [R-AL] Синема, Кирстен [D-AZ] Смит, Тина [D-MN] Стабеноу, Дебби [D-MI] Салливан, Дэн [R-AK] Тестер, Джон [D-MT] Тьюн, Джон [R-SD] Тиллис, Том [R-NC] Туми, Пэт [R-PA] Тубервиль, Томми [R -AL] Ван Холлен, Крис [D-MD] Уорнер, Марк Р.[D-VA] Варнок, Рафаэль Г. [D-GA] Уоррен, Элизабет [D-MA] Уайтхаус, Шелдон [D-RI] Уикер, Роджер Ф. [R-MS] Уайден, Рон [D-OR] Янг , Тодд [R-IN]
Страница не найдена | MIT
Перейти к содержанию ↓- Образование
- Исследовать
- Инновации
- Прием + помощь
- Студенческая жизнь
- Новости
- Выпускников
- О Массачусетском технологическом институте
- Подробнее ↓
- Прием + помощь
- Студенческая жизнь
- Новости
- Выпускников
- О Массачусетском технологическом институте
Попробуйте поискать что-нибудь еще! Что вы ищете? Увидеть больше результатов
Предложения или отзывы?
Произошла ошибка при настройке пользовательского файла cookie
Этот сайт использует файлы cookie для повышения производительности.Если ваш браузер не принимает файлы cookie, вы не можете просматривать этот сайт.
Настройка вашего браузера для приема файлов cookie
Существует множество причин, по которым cookie не может быть установлен правильно. Ниже приведены наиболее частые причины:
- В вашем браузере отключены файлы cookie. Вам необходимо сбросить настройки своего браузера, чтобы он принимал файлы cookie, или чтобы спросить вас, хотите ли вы принимать файлы cookie.
- Ваш браузер спрашивает вас, хотите ли вы принимать файлы cookie, и вы отказались.Чтобы принять файлы cookie с этого сайта, используйте кнопку «Назад» и примите файлы cookie.
- Ваш браузер не поддерживает файлы cookie. Если вы подозреваете это, попробуйте другой браузер.
- Дата на вашем компьютере в прошлом. Если часы вашего компьютера показывают дату до 1 января 1970 г., браузер автоматически забудет файл cookie. Чтобы исправить это, установите правильное время и дату на своем компьютере.
- Вы установили приложение, которое отслеживает или блокирует установку файлов cookie.Вы должны отключить приложение при входе в систему или проконсультироваться с системным администратором.
Почему этому сайту требуются файлы cookie?
Этот сайт использует файлы cookie для повышения производительности, запоминая, что вы вошли в систему, когда переходите со страницы на страницу. Чтобы предоставить доступ без файлов cookie потребует, чтобы сайт создавал новый сеанс для каждой посещаемой страницы, что замедляет работу системы до неприемлемого уровня.
Что сохраняется в файле cookie?
Этот сайт не хранит ничего, кроме автоматически сгенерированного идентификатора сеанса в cookie; никакая другая информация не фиксируется.
Как правило, в cookie-файлах может храниться только информация, которую вы предоставляете, или выбор, который вы делаете при посещении веб-сайта. Например, сайт не может определить ваше имя электронной почты, пока вы не введете его. Разрешение веб-сайту создавать файлы cookie не дает этому или любому другому сайту доступа к остальной части вашего компьютера, и только сайт, который создал файл cookie, может его прочитать.
SEC.gov | Превышен порог скорости запросов
Чтобы обеспечить равный доступ для всех пользователей, SEC оставляет за собой право ограничивать запросы, исходящие от необъявленных автоматизированных инструментов.Ваш запрос был идентифицирован как часть сети автоматизированных инструментов за пределами допустимой политики и будет обрабатываться до тех пор, пока не будут приняты меры по объявлению вашего трафика.
Укажите свой трафик, обновив свой пользовательский агент, включив в него информацию о компании.
Чтобы узнать о передовых методах эффективной загрузки информации с SEC.gov, в том числе о последних документах EDGAR, посетите sec.gov/developer. Вы также можете подписаться на рассылку обновлений по электронной почте о программе открытых данных SEC, в том числе о передовых методах, которые делают загрузку данных более эффективной, и о SEC.gov, которые могут повлиять на процессы загрузки по сценарию. Для получения дополнительной информации обращайтесь по адресу [email protected].
Для получения дополнительной информации см. Политику конфиденциальности и безопасности веб-сайта SEC. Благодарим вас за интерес к Комиссии по ценным бумагам и биржам США.
Код ссылки: 0.7ecef50.1624391175.4a726220
Дополнительная информация
Политика безопасности в Интернете
Используя этот сайт, вы соглашаетесь на мониторинг и аудит безопасности.В целях безопасности и обеспечения того, чтобы общедоступная служба оставалась доступной для пользователей, эта правительственная компьютерная система использует программы для мониторинга сетевого трафика для выявления несанкционированных попыток загрузки или изменения информации или иного причинения ущерба, включая попытки отказать пользователям в обслуживании.
Несанкционированные попытки загрузить информацию и / или изменить информацию в любой части этого сайта строго запрещены и подлежат судебному преследованию в соответствии с Законом о компьютерном мошенничестве и злоупотреблениях 1986 года и Законом о защите национальной информационной инфраструктуры 1996 года (см. Раздел 18 U.S.C. §§ 1001 и 1030).
Чтобы обеспечить хорошую работу нашего веб-сайта для всех пользователей, SEC отслеживает частоту запросов на контент SEC.gov, чтобы гарантировать, что автоматический поиск не влияет на возможность доступа других лиц к контенту SEC.gov. Мы оставляем за собой право блокировать IP-адреса, которые отправляют чрезмерные запросы. Текущие правила ограничивают пользователей до 10 запросов в секунду, независимо от количества машин, используемых для отправки запросов.
Если пользователь или приложение отправляет более 10 запросов в секунду, дальнейшие запросы с IP-адреса (-ов) могут быть ограничены на короткий период.Как только количество запросов упадет ниже порогового значения на 10 минут, пользователь может возобновить доступ к контенту на SEC.gov. Эта практика SEC предназначена для ограничения чрезмерного автоматического поиска на SEC.gov и не предназначена и не ожидается, чтобы повлиять на людей, просматривающих веб-сайт SEC.gov.
Обратите внимание, что эта политика может измениться, поскольку SEC управляет SEC.