«Миф о красоте» Наоми Вульф: williwaw — LiveJournal

Если честно, мне показалось, что книга написана очень плохим языком: автор порой чересчур увлекается, перескакивает с факта на факт без всякой системы, часто противоречит сама себе, постоянно повторяется, преувеличенно возмущается всем подряд и проталкивает несколько параноидальную идею всемирного заговора против женщин.

В общем, эту книгу трудно читать. Но — нужно. Потому что на некоторые по-настоящему важные вещи она открывает глаза. И мощно так открывает, прямо чувствуешь, как в голове рушатся какие-то стенки и заслонки. На многое я теперь буду смотреть совсем по-другому. Что прочитала — не жалею.

И заодно торжественно обещаю сама себе, что никогда больше не буду сидеть на диетах, худеть, восхищаться худышками и молчаливо осуждать полных девушек, писать о похудении и ругать свой вес, пока мой индекс массы тела не превысит медицинского показателя избыточности в 25 (сейчас — 20.45).

Суть книги в сокращенном виде, как мне кажется, полностью отражает цитата под катом.

Опрос журнала Glamour, проведенный в 1984 г. среди 33 ООО женщин, продемонстрировал, что 75% девушек и женщин в возрасте от 18 до 35 лет считали себя толстыми, в то время как по медицинским показателям только 25% из них действительно имели избыточный вес. Мало того, 45% женщин с недостаточным весом думали, что они слишком толстые. Но с точки зрения перспектив женского движения хуже всего то, что участницы опроса Glamour назвали в качестве своей наиболее желанной цели похудение на 5-7 кг, а не успех в работе или в любви.

Именно эти 5-7 кг, ставшие для большинства западных женщин основой их восприятия себя, я называю «решение в один стоун». Стоун — британская мера веса, равная 6,34 кг, и, грубо говоря, это именно то, что стоит между 50% женщин, которые, не имея избыточного веса, все равно считают себя слишком толстыми, и их идеальным образом самих себя. Если женщина теряет этот стоун, это делает ее вес намного ниже естественного и лишает ее природной красоты—естественно, если смотреть на нее глазами, не замутненными стереотипом «железной девы». Но тело быстро восстанавливается, и начинается новый цикл потери и набора веса с сопутствующими этому мучениями и риском заболеть анорексией или булимией. «Решение в один стоун» неизбежно приводит к неудачам, которые вызывают у женщин невроз и постоянно усиливают его. Этот «сдвиг» в весе навязывает женщинам низкую самооценку, утрату контроля над собой и сексуальный стыд — и все это как раз тогда, когда они обрели свободу, чтобы начать забывать о них.

Это поистине элегантное решение, позволяющее исполнить мечту нашего общества: в результате простого уменьшения «официального» веса женщины на один стоун и определения естественных форм женского тела как «жирных» на женщин накатила волна ненависти к себе, что отбросило их назад на пути к внутреннему освобождению и привело к возникновению новой могучей индустрии. Это решение мягко свело на нет исторический успех женского движения за счет того, что женщин убедили в неизбежности неудачи — неудачи, которая изначально заложена в самой их женской природе.

Миф о красоте. Стереотипы против женщин (твердый переплет)

Цитатa

«Сильная вещь… Ни одна другая книга еще не описывала так честно смятение успешной женщины, которая проходит через душевные и физические страдания из-за необходимости выглядеть как кинозвезда». 

THE NEW YORK TIMES

О чем книга

«Миф о красоте» — культовое произведение американской писательницы и журналистки Наоми Вульф. 

В нем автор рассказывает о том, откуда берутся стереотипные представления о женской красоте и почему они ограничивают свободу женщин не меньше, чем патриархальное «домашнее рабство». Физическое совершенство становится для женщин навязчивой идеей, а несоответствие ему — источником страданий. Но даже достигнув идеала, женщина все равно проигрывает, поскольку приносит в жертву общепринятому стандарту внешности свою природную красоту, здоровье, энергию, сексуальность, а порой и жизнь.

 

Автор утверждает, что в современном мире женщина сама способна решать, как она хочет жить и выглядеть, без оглядки на диктат безжалостного «мифа о красоте». Несомненно, книга может оказаться увлекательной и полезной и для мужчин, ведь в процессе своей трансформации миф все больше вовлекает и их в сферу своего влияния, навязывая уже им подчас жесткие и бессмысленные правила. 

Почему книга достойна прочтения 

Книга «Миф о красоте», переведенная на десятки языков, стала бестселлером во многих странах мира. На сегодняшний день это самое громкое, цитируемое и обсуждаемое феминистское произведение. 

Для кого эта книга 

Эта книга для любой современной женщины, а также для мужчин, которые хотят больше понимать женщин. 

Кто автор

Наоми Вульф окончила Йельский университет и Новый колледж Оксфордского университета, где она обучалась, получив международную стипендию Родса. Автор мировых бестселлеров «Промискуитет» (Promiscuities), «Игра с огнем» (Fire with Fire) и «Недоразумения» (Misconceptions). Ее эссе публиковались во многих печатных изданиях. Живет с семьей в Нью-Йорке. 

Первые 30 страниц книги

как модные тренды разрушают нашу личность — Моноклер

Рубрики : Общество, Последние статьи

Что общего между мифом о красоте и средневековой пыткой под названием «железная дева»? Как связаны модные тенденции и политика? Что готов выдумать рекламодатель ради прибыли? Зачем реклама на страницах глянца демонизирует естественные изменения в организме человека и чем нам грозит отказ от собственной уникальности? Разбираемся вместе с американской писательницей и политическим консультантом Наоми Вульф.

В 1990 г. американская писательница Наоми Вульф выпустила книгу «Миф о красоте», в которой призывала общественность к отказу от «железной девы» – так она назвала навязываемые нам «идеалы» красоты. Аллюзия на средневековое орудие пыток неслучайна: по мнению автора, «железная дева» заковывает социум в жесткие рамки, отбирая у него не только психологические, но и физические силы, что нередко приводит к реальным смертям.

Акцентируя свое внимание на стереотипах против женщин, почти 20 лет назад автор прогнозировала, что миф о красоте неизбежно коснется и мужчин. Сегодня, в эру отредактированных фото в Instagram, реалити-шоу и глянцевой рекламы своей естественности стесняются не только женщины.

В результате в клиники неврозов все чаще поступают люди с всевозможными расстройствами: они отрицают свое тело настолько, что доводят себя практически до самоубийства. При этом немногие знают, что культ худобы возник лишь в 60-е гг. прошлого века. Его символом стала британская супермодель, известная под псевдонимом Твигги. В то время её худоба была шокирующей настолько, что даже Vogue беспокоился, публикуя ее снимки.

---

Читайте по теме:  Культ тела в обществе потребления: Жан Бодрийяр о превращении красоты в товар ➜ 

---

Удивительно, но в каждом новом поколении вес типичной модели все больше снижается. Несмотря на движение бодипозитива, появление моделей категории «плюс сайз» и тех мер, которые принимаются против смертности работниц данной индустрии, сегодня вес типичной модели на 25% ниже веса среднестатистического человека. В 70-х гг. этот разрыв составлял лишь 8%.

Современный ритм жизни, требующий от человека успешности и постоянного саморазвития, не оставляет без внимания его тело. Самость и естественность становятся синонимами неудачи. Именно поэтому среди больных анорексией так много карьеристов и лучших студентов университетов.

По данным Американской ассоциации анорексии и булимии, в 90-х гг. в США ежегодно насчитывались один млн. анорексичек и 30 тыс. человек, привыкших к искусственному вызыванию рвоты с целью сохранения веса. С каждым годом эти цифры увеличиваются. В России в соцсетях девушки и парни обмениваются информацией о нелегальных таблетках для похудения, хвалятся фотографиями истощенных тел и пропагандируют популярные диеты.

По мнению Наоми Вульф,

«…опыт жизни в теле анорексички, даже если оно проживает в благополучном пригороде, – это опыт тела, живущего в нацистском лагере Берген-Бельзен. В 40 % случаев его ждет пожизненное заключение и в 15 % – смерть».

Так, в 1941 году заключенные гетто в городе Лодзь вместе с пищей получали примерно 500-1200 ккал в день. В концлагере Треблинка научно определили, что норма в 900 ккал в день является абсолютным минимумом для поддержания жизни. Однако именно такую калорийность имеет большинство популярных сегодня диет.

Соответственно, анорексия имеет самый высокий показатель смертности среди психических расстройств. Однако опасность ее распространения освещается недостаточно часто. Как замечает Вульф, в школах и колледжах не проводят профилактических бесед, статьи о болезни публикуют не на обложках журналов, а в рубрике «стиль».

Ещё одним проявлением мифа о красоте является необоснованный отказ в приеме на работу.  Общеизвестно, что на телевидение практически никогда не принимают пожилых женщин, какой бы опыт работы они ни имели. Тележурналистика – наглядный пример дискриминации людей по внешности и возрасту. По мнению Вульф, и это подтверждается опытом целых культур (преимущественно восточных), женская молодость возведена в деструктивный культ. В то время как процесс старения мужчин обычно воспринимается как нечто нормальное, старение женщин считается чем-то неприятным, отталкивающим. Именно это заставляет огромное количество женщин тратить время и финансы на бесконечные крема, процедуры и порой небезопасные операции в попытке стереть с собственного лица весь свой жизненный опыт.

При этом интересно, что ещё в 1989 году доход американских журналов от рекламы всевозможной, в том числе омолаживающей косметики, составил 650 млн. долларов. Заказная реклама на страницах глянца демонизирует естественные изменения в организме человека настолько успешно, что мы начинаем ей верить. Однако если углубиться в историю, то становится очевидным, что страх перед старостью – всего лишь маркентиговый ход.

Так, например, в 60-х годах XX века значительную часть рекламы составляла не косметика, а товары для дома. В это время культивировался другой миф: женщинам не нужно было худеть до 42 размера одежды и всеми способами избавляться от морщин. Тогда признаком их целостности и успешности считалось то, как они ведут домашний быт. В 1963 году писательница и политическая активистка Бети Фридан спросила:

«Почему никто никогда не говорит о том, что основная причина, по которой женщины должны оставаться домохозяйками, та, что так они будут покупать больше товаров для дома»?

После того как женщины массово стали выходить на работу, домашняя утварь стала менее востребованной, что грозило рекламодателям слишком большими убытками. Вероятно, если люди перестанут бояться внешних проявлений старения, то глянцевые страницы заполонит какой-либо иной миф.

Ещё одним следствием мифа о красоте стало масштабное развитие пластической хирургии:

«К 1988 г. более 2 млн. американцев, среди которых по меньшей мере 87 % составляли женщины, перенесли пластическую операцию. За последующие два года эта цифра выросла втрое», – сообщает Вульф.

Некоторые психологи уверены, что стремление класть свое здоровое тело под нож является прямым следствием сильного невроза, острой стадии неприятия себя. И не всегда действительная необходимость в операционном вмешательстве (напр., последствия аварий) отделяется от надуманной. Наоми Вульф также замечает деструктивную тенденцию оперировать свое тело:

«В профессиональных журналах по хирургии печатают фотографии, на которых невозможно различить, когда хирурги разрезают грудь, чтобы удалить раковую опухоль, а когда режут здоровую плоть».

При этом известно, что пластические операции несут определенные риски: например, операции на груди могут помешать женщине вовремя заметить онкологию. Но высокооплачиваемая реклама в глянце никогда не станет сообщать своим клиентам о потенциальных угрозах. Более того, в 90-х годах в Америке ответственность за квалификацию хирурга отчасти обязаны были нести пациенты.

Именно они должны были запрашивать всевозможные дипломы и лицензии, как будто это не должно быть самим собой разумеющимся. Но давление «железной девы» не отталкивало клиентуру эстетической хирургии. Напротив, оно приумножало прибыль в разы. В 90-х гг. средняя зарплата пластического хирурга в США составляла 1 млн. долларов. По мнению критиков, во многом именно это заставляет работников данной индустрии называть целлюлит, состояние груди после родов и жировые отложения на бедрах (то есть естественные состояния организма) поводами для операций.

Интересно, что термин «целлюлит» стал известен лишь в 1973 году благодаря публикации в журнале Vogue. Очень скоро это состояние подкожного слоя стигматизировали, и впервые в истории люди стали прятать свои бедра из-за «неидеальной» кожи и стремительно обогащать бьюти-индустрию, не догадываясь, что данная ситуация не является проблемой. В медицинской среде до сегодняшнего дня не сложилось единого мнения насчет целлюлита: многие врачи не считают его заболеванием.

И это лишь единичные примеры проявлений мифа о красоте. Его опасность заключается не только в высокой смертности от расстройств пищевого поведения, в несправедливых сокращениях на работе или в послеоперационных рисках. Повсеместно транслируемые сегодня образы идеальных мужчин и женщин угрожают забрать у нас нашу уникальность, насыщенную и естественную жизнь, полную разных удовольствий. Все больше людей обоих полов комплексуют по поводу своей внешности так сильно, что тратят огромную часть энергии, времени и денег на приведение себя «в порядок», нередко прибегая к опасным методам. Некоторые люди стесняются себя настолько, что не выходят из дома. Несоответствие «идеалам» красоты приводит многих к тяжелой депрессии, требующей медикаментозного лечения. Иногда больные анорексией или булимией заканчивают жизнь самоубийством.

В то время пока мы неделями и месяцами пытаемся привести свое тело «в порядок», сравнивая его с навязываемыми образами, где-то в мире проходят важнейшие политические процессы, которые могут решиться не в нашу пользу. Зацикленность на популярной сегодня внешности отвлекает нас от решения действительно важных проблем, от вовлеченности в социум, создает преграды на пути к построению глубоких и искренних связей, сужает наш кругозор.

Безусловно, принятие своего тела не равнозначно «поражению» и «слабой воле». В условиях современности это скорее вызов экономической системе и социальной проблематике. Принятие себя также говорит об осознанности: важно понимать, что навязываемые нам образы все равно недостижимы. В коммерческих и политических целях (отвлечение от реальных проблем) тренды сменяются один за другим. Кроме того, классической модельной внешностью сегодня обладает абсолютное меньшинство населения планеты, а каждая фотография неизбежно редактируется, скрывая от нас многие аспекты реальности.

Обложка: А. Тер-Оганьян, «Энди Уорхол. Мерилин», 1989 г. / © Wikimedia Commons.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Похожие статьи

Миф о красоте. Стереотипы против женщин

Саммари: Миф о красоте. Стереотипы против женщин

Миф о красоте. Стереотипы против женщин

Наоми Вульф

Кому выгодно, чтобы женщины были одержимы красотой и молодостью, и нередко — в ущерб собственному здоровью? Зачем и кто навязывает нам неестественные идеалы красоты? Сделайте передышку в бесконечной погоне за идеалом — задумайтесь. Посмотрите на свою жизнь с иной точки зрения вместе с автором книги и обретите настоящую свободу, внутреннюю гармонию, силу и счастье. Вы действительно достойны этого!

Читать Слушать

Вас может заинтересовать:

Мы используем файлы cookies и сервисы сбора технических данных посетителей для улучшения работы сайта. Продолжение использования сайта означает ваше согласие на применение данных технологий.

Хорошо

Наоми Вульф «Миф о красоте: как образы красоты используются против женщин» :: Частный Корреспондент

 

 

Мнения

Редакция «Частного корреспондента»

Почему «Часкор» позеленел?

Мы долго пытались написать это редакционное заявление. Нам хотелось уместить в него 12 лет работы, 45 тысяч статей (и даже чуть больше), несколько редакций и бесконечность труда и сил. А еще – постараться объяснить нашим читателям происходящие изменения.

Виталий Куренной

Традиционные ценности и диалектика критики в обществе сингулярности

Статья Николая Патрушева по поводу российских ценностей интересна сама по себе, но также вызвала яркий отклик Григория Юдина, который разоблачает парадигму «ценностей», трактуя ее, видимо, как нечто сугубо российско-самобытное, а само понятие «ценность» характеризует как «протухшее». Попробую выразить тут свое отношение к этой интересной реплике, а заодно и прокомментировать характер того высказывания, по поводу которого она появилась.

Иван Засурский

Пора начать публиковать все дипломы и диссертации!

Открытое письмо президента Ассоциации интернет-издателей, члена Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека Ивана Ивановича Засурского министру науки и высшего образования Российской Федерации Валерию Николаевичу Фалькову.

Сергей Васильев, facebook.com

Каких денег нам не хватает?

Нужны ли сейчас инвестиции в малый бизнес и что действительно требует вложений

За последние десятилетия наш рынок насытился множеством современных площадей для торговли, развлечений и сферы услуг. Если посмотреть наши цифры насыщенности торговых площадей для продуктового, одёжного, мебельного, строительного ритейла, то мы увидим, что давно уже обогнали ведущие страны мира. Причём среди наших городов по этому показателю лидирует совсем не Москва, как могло бы показаться, а Самара, Екатеринбург, Казань. Москва лишь на 3-4-ом месте.

Иван Засурский

Пост-Трамп, или Калифорния в эпоху ранней Ноосферы

Длинная и запутанная история одной поездки со слов путешественника

Сидя в моём кабинете на журфаке, Лоуренс Лессиг долго и с интересом слушал рассказ про попытки реформы авторского права — от красивой попытки Дмитрия Медведева зайти через G20, погубленной кризисом Еврозоны из-за Греции, до уже не такой красивой второй попытки Медведева зайти через G7 (даже говорить отказались). Теперь, убеждал я его, мы точно сможем — через БРИКС — главное сделать правильные предложения! Лоуренс, как ни странно, согласился. «Приезжай на Grand Re-Opening of Public Domain, — сказал он, — там все будут, вот и обсудим».

Николай Подосокорский

Виртуальная дружба

Тенденции коммуникации в Facebook

Дружба в фейсбуке – вещь относительная. Вчера человек тебе писал, что восторгается тобой и твоей «сетевой деятельностью» (не спрашивайте меня, что это такое), а сегодня пишет, что ты ватник, мерзавец, «расчехлился» и вообще «с тобой все ясно» (стоит тебе написать то, что ты реально думаешь про Крым, Украину, США или Запад).

Марат Гельман

Пособие по материализму

«О чем я думаю? Пытаюсь взрастить в себе материалиста. Но не получается»

Сегодня на пляж высыпало много людей. С точки зрения материалиста-исследователя, это было какое-то количество двуногих тел, предположим, тридцать мужчин и тридцать женщин. Высоких было больше, чем низких. Худых — больше, чем толстых. Блондинок мало. Половина — после пятидесяти, по восьмой части стариков и детей. Четверть — молодежь. Пытливый ученый, быть может, мог бы узнать объем мозга каждого из нас, цвет глаз, взял бы сорок анализов крови и как-то разделил бы всех по каким-то признакам. И даже сделал бы каждому за тысячу баксов генетический анализ.

Дмитрий Волошин, facebook.com/DAVoloshin

Теория самоневерия

О том, почему мы боимся реальных действий

Мы живем в интересное время. Время открытых дискуссий, быстрых перемещений и медленных действий. Кажется, что все есть для принятия решений. Информация, много структурированной информации, масса, и средства ее анализа. Среда, открытая полемичная среда, наработанный навык высказывать свое мнение. Люди, много толковых людей, честных и деятельных, мечтающих изменить хоть что-то, мыслящих категориями целей, уходящих за пределы жизни.

facebook.com/ivan.usachev

Немая любовь

«Мы познакомились после концерта. Я закончил работу поздно, за полночь, оборудование собирал, вышел, смотрю, сидит на улице, одинокая такая. Я её узнал — видел на сцене. Я к ней подошёл, начал разговаривать, а она мне «ыыы». Потом блокнот достала, написала своё имя, и добавила, что ехать ей некуда, с парнем поссорилась, а родители в другом городе. Ну, я её и пригласил к себе. На тот момент жена уже съехала. Так и живём вместе полгода».

Михаил Эпштейн

Симпсихоз. Душа — госпожа и рабыня

Природе известно такое явление, как симбиоз — совместное существование организмов разных видов, их биологическая взаимозависимость. Это явление во многом остается загадкой для науки, хотя было обнаружено швейцарским ученым С. Швенденером еще в 1877 г. при изучении лишайников, которые, как выяснилось, представляют собой комплексные организмы, состоящие из водоросли и гриба. Такая же сила нерасторжимости может действовать и между людьми — на психическом, а не биологическом уровне.

Лев Симкин

Человек из наградного листа

На сайте «Подвиг народа» висят наградные листы на Симкина Семена Исааковича. Моего отца. Он сам их не так давно увидел впервые. Все четыре. Последний, 1985 года, не в счет, тогда Черненко наградил всех ветеранов орденами Отечественной войны. А остальные, те, что датированы сорок третьим, сорок четвертым и сорок пятым годами, выслушал с большим интересом. Выслушал, потому что самому читать ему трудновато, шрифт мелковат. Все же девяносто.

 

Календарь

Олег Давыдов

Колесо Екатерины

Ток страданий, текущий сквозь время

7 декабря православная церковь отмечает день памяти великомученицы Екатерины Александрийской. Эта святая считалась на Руси покровительницей свадеб и беременных женщин. В её день девушки гадали о суженом, а парни устраивали гонки на санках (и потому Екатерину называли Санницей). В общем, это был один из самых весёлых праздников в году. Однако в истории Екатерины нет ничего весёлого.

Ив Фэрбенкс

Нельсон Мандела, 1918-2013

5 декабря 2013 года в Йоханнесбурге в возрасте 95 лет скончался Нельсон Мандела. Когда он болел, Ив Фэрбенкс написала эту статью о его жизни и наследии

Достижения Нельсона Ролилахлы Манделы, первого избранного демократическим путем президента Южной Африки, поставили его в один ряд с такими людьми, как Джордж Вашингтон и Авраам Линкольн, и ввели в пантеон редких личностей, которые своей глубокой проницательностью и четким видением будущего преобразовывали целые страны. Брошенный на 27 лет за решетку белым меньшинством ЮАР, Мандела в 1990 году вышел из заточения, готовый простить своих угнетателей и применить свою власть не для мщения, а для создания новой страны, основанной на расовом примирении.

Молот ведьм. Существует ли колдовство?

5 декабря 1484 года началась охота на ведьм

5 декабря 1484 года была издана знаменитая «ведовская булла» папы Иннокентия VIII — Summis desiderantes. С этого дня святая инквизиция, до сих пор увлечённо следившая за чистотой христианской веры и соблюдением догматов, взялась за то, чтобы уничтожить всех ведьм и вообще задушить колдовство. А в 1486 году свет увидела книга «Молот ведьм». И вскоре обогнала по тиражам даже Библию.

Александр Головков

Царствование несбывшихся надежд

190 лет назад, 1 декабря 1825 года, умер император Александра I, правивший Россией с 1801 по 1825 год

Александр I стал первым и последним правителем России, обходившимся без органов, охраняющих государственную безопасность методами тайного сыска. Четверть века так прожили, и государство не погибло. Кроме того, он вплотную подошёл к черте, за которой страна могла бы избавиться от рабства. А также, одержав победу над Наполеоном, возглавил коалицию европейских монархов.

 

Интервью

«Музыка Земли» нашей

Пианист Борис Березовский не перестает удивлять своих поклонников: то Прокофьева сыграет словно Шопена – нежно и лирично, то предстанет за роялем как деликатный и изысканный концертмейстер – это он-то, привыкший быть солистом. Теперь вот выступил в роли художественного руководителя фестиваля-конкурса «Музыка Земли», где объединил фольклор и классику. О концепции фестиваля и его участниках «Частному корреспонденту» рассказал сам Борис Березовский.

Андрей Яхимович: «Играть спинным мозгом, развивать анти-деньги»

Беседа с Андреем Яхимовичем (группа «Цемент»), одним из тех, кто создавал не только латвийский, но и советский рок, основателем Рижского рок-клуба, мудрым контркультурщиком и настоящим рижанином – как хороший кофе с черным бальзамом с интересным собеседником в Старом городе Риги. Неожиданно, обреченно весело и парадоксально.

«Каждая собака – личность»

Интервью со специалистом по поведению собак

Антуан Наджарян — известный на всю Россию специалист по поведению собак. Когда его сравнивают с кинологами, он утверждает, что его работа — нечто совсем другое, и просит не путать. Владельцы собак недаром обращаются к Наджаряну со всей страны: то, что от творит с животными, поразительно и кажется невозможным.

Юрий Арабов: «Как только я найду Бога – умру, но для меня это будет счастьем»

Юрий Арабов – один из самых успешных и известных российских сценаристов. Он работает с очень разными по мировоззрению и стилистике режиссёрами. Последние работы Арабова – «Фауст» Александра Сокурова, «Юрьев день» Кирилла Серебренникова, «Полторы комнаты» Андрея Хржановского, «Чудо» Александра Прошкина, «Орда» Андрея Прошкина. Все эти фильмы были встречены критикой и зрителями с большим интересом, все стали событиями. Трудно поверить, что эти сюжеты придуманы и написаны одним человеком. Наш корреспондент поговорила с Юрием Арабовым о его детстве и Москве 60-х годов, о героях его сценариев и религиозном поиске.

цена, отзывы – Лавка Бабуин, Киев, Украина

Сегодня многие женщины чувствуют себя достаточно свободными и независимыми для того, чтобы одеваться нарядно или повседневно, пользоваться губной помадой или нет, наряжаться, выставляя свое тело напоказ, или носить спортивные майки, и даже… даже… иногда поправляться или худеть, не опасаясь, что при этом пострадает их женская самооценка или целостность их личности. Не так давно принимать подобные решения было куда сложнее и страшнее. В наше время трудно поверить, что еще десятилетие назад слишком многие из нас задавались вопросами: «Будут ли меня воспринимать на работе серьезно, если я буду выглядеть “слишком женственно”?», «Станут ли меня вообще слушать, если я буду выглядеть чересчур неприметно, как серая мышка?», «Буду ли я “плохой”, если наберу вес?», «Стану ли я “хорошей”, если избавлюсь от лишних килограммов?». Если женщины больше так не думают или по крайней мере знают, что думать так — в корне неверно, это свидетельствует о внутренней силе убеждения, укоренившегося в сознании многих женщин, и доказывает их способность меняться и позволять себе чуть больше свободы действий. 

О чем книга «Миф о красоте: Стереотипы против женщин»
Культовое произведение американской писательницы и журналистки Наоми Вульф. В нем автор рассказывает о том, откуда берутся стереотипные представления о женской красоте и почему они ограничивают свободу женщин не меньше, чем патриархальное «домашнее рабство». Физическое совершенство становится для женщин навязчивой идеей, а несоответствие ему — источником страданий. Но даже достигнув идеала, женщина все равно проигрывает, поскольку приносит в жертву общепринятому стандарту внешности свою природную красоту, здоровье, энергию, сексуальность, а порой и жизнь. Автор утверждает, что в современном мире женщина сама способна решать, как она хочет жить и выглядеть, без оглядки на диктат безжалостного «мифа о красоте». Несомненно, книга может оказаться увлекательной и полезной и для мужчин, ведь в процессе своей трансформации миф все больше вовлекает и их в сферу своего влияния, навязывая уже им подчас жесткие и бессмысленные правила. 

Почему книга «Миф о красоте» достойна прочтения
Книга «Миф о красоте», переведенная на десятки языков, стала бестселлером во многих странах мира. На сегодняшний день это самое громкое, цитируемое и обсуждаемое феминистское произведение. 

Для кого эта книга
Эта книга для любой современной женщины, а также для мужчин, которые хотят больше понимать женщин.
Кто автор
Наоми Вульф окончила Йельский университет и Новый колледж Оксфордского университета, где она обучалась, получив международную стипендию Родса. Автор мировых бестселлеров «Промискуитет» (Promiscuities), «Игра с огнем» (Fire with Fire) и «Недоразумения» (Misconceptions). Ее эссе публиковались во многих печатных изданиях. Живет с семьей в Нью-Йорке.

Миф о красоте. Стереотипы против женщин

Не так давно принимать подобные решения было куда сложнее и страшнее. В наше время трудно поверить, что еще десятилетие назад слишком многие из нас задавались вопросами: «Будут ли меня воспринимать на работе серьезно, если я буду выглядеть “слишком женственно”?», «Станут ли меня вообще слушать, если я буду выглядеть чересчур неприметно, как серая мышка?», «Буду ли я “плохой”, если наберу вес?», «Стану ли я “хорошей”, если избавлюсь от лишних килограммов?». Если женщины больше так не думают или по крайней мере знают, что думать так — в корне неверно, это свидетельствует о внутренней силе убеждения, укоренившегося в сознании многих женщин, и доказывает их способность меняться и позволять себе чуть больше свободы действий. 
 

О чем книга «Миф о красоте: Стереотипы против женщин»

Культовое произведение американской писательницы и журналистки Наоми Вульф. В нем автор рассказывает о том, откуда берутся стереотипные представления о женской красоте и почему они ограничивают свободу женщин не меньше, чем патриархальное «домашнее рабство». Физическое совершенство становится для женщин навязчивой идеей, а несоответствие ему — источником страданий. Но даже достигнув идеала, женщина все равно проигрывает, поскольку приносит в жертву общепринятому стандарту внешности свою природную красоту, здоровье, энергию, сексуальность, а порой и жизнь. Автор утверждает, что в современном мире женщина сама способна решать, как она хочет жить и выглядеть, без оглядки на диктат безжалостного «мифа о красоте». Несомненно, книга может оказаться увлекательной и полезной и для мужчин, ведь в процессе своей трансформации миф все больше вовлекает и их в сферу своего влияния, навязывая уже им подчас жесткие и бессмысленные правила. 
 

Почему книга «Миф о красоте» достойна прочтения

Книга «Миф о красоте», переведенная на десятки языков, стала бестселлером во многих странах мира. На сегодняшний день это самое громкое, цитируемое и обсуждаемое феминистское произведение. 
 

Для кого эта книга

Эта книга для любой современной женщины, а также для мужчин, которые хотят больше понимать женщин.

Миф о красоте Наоми Вольф

Основополагающая феминистская работа «Миф о красоте» исследует способы, которыми погоня за красотой препятствует феминизму. Сколько женщин спешат следовать следующей линии косметики вместо равной оплаты за равный труд. Сколько женщин в Уловке-22 на работе — вы должны быть красивой и женственной, но не СЛИШКОМ красивой и женственной, иначе это ваша вина за сексуальные домогательства! В то время как многие говорят, что в феминизме нет необходимости, Вольф показывает, что сексизм все еще жив и здоров и как попытки придерживаться идеальной женщины сдерживают женщин.

По мере того, как я все больше и больше копаюсь в феминизме, особенно в той части, где женщины изо всех сил стараются выглядеть так, как им говорит общество (сексуальное, но не СЛИШКОМ сексуальное, умное, но не СЛИШКОМ умное), я продолжала смотреть эту книгу. Об этом всплывает каждая текущая феминистская работа; следовательно, это должно быть потрясающе, правда? Там, наверху с «Мистической женской» Фридмама и Глорией Стайнем? (Хорошо, я тоже не читал, но я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО планирую исправить это в какой-то момент!) Поэтому, когда мой друг порекомендовал нам, приятель, прочитать это, я подумал: «Почему бы и нет!»

Но — и вы знали, что это приближается — у меня было очень много проблем с этой книгой, от стиля письма до чрезмерных обобщений, некоторых сообщений и того, насколько устаревшей она кажется сейчас.Это не значит, что в этой книге нет хороших моментов или она не имела большого влияния в то время. Бьюсь об заклад, еще в начале 90-х было не так много информации о том, что женщины стремятся быть красивыми, а не их права. В настоящее время практически в каждой феминистской работе говорится о том, что женщины вынуждены придерживаться определенного стереотипа красоты — именно поэтому я впервые открыла для себя эту книгу!

Но то, что книга является «классикой», не означает, что она не выдерживает критики. Я могу понять, что это значит для феминистского движения, а также: А) мне это не нравится и Б) уточнять, как и почему.

Во-первых, хорошее. Позвольте мне позволить словам Вольф говорить за себя:

«Каждый раз, когда мы увольняем или не слышим женщину по телевидению или в печати, потому что наше внимание было привлечено к ее размеру, макияжу, одежде или прическе, миф о красоте работает оптимальным образом. эффективность.»

«Если бы единый стандарт применялся в тележурналистике в равной степени к мужчинам и женщинам, большинство мужчин было бы безработным».

«Миф призывает женщин поверить в то, что каждая женщина сама за себя.«

» … сказать женщине, что она уродлива, может заставить ее чувствовать себя уродливой, вести себя уродливо и, что касается ее опыта, быть уродливым в том месте, где чувство красоты сохраняет ее целостность. «

» Если публичную женщину клеймят как слишком «красивую», она представляет собой угрозу, соперницу — или просто несерьезно; если его будут высмеивать как слишком «уродливого», можно рискнуть запятнать себя той же кистью, отождествив себя с ее планом ».

« Немногие женщины обладают сильным чувством телесной идентичности, и миф о красоте побуждает нас видеть «красивую» маску как предпочтительнее наших собственных лиц и тел.»

» Женские тела изображаются как привлекательная упаковка вокруг пустой коробки … каждая женщина должна учиться для себя ниоткуда, как чувствовать себя сексуальной (хотя она постоянно учится, как выглядеть сексуально). «

» Какие женщины выглядит как считаются важным, потому что мы говорим, не является «.

Молодыми женщинами сейчас бомбардировка с видом лучевой болезни, вызванной передержкой к образам красоты порнографии, единственный источник предлжат способы представить себе женскую сексуальность.»

» Мужчины визуально возбуждаются женскими телами … потому что они рано приучены к этой реакции, в то время как женщины менее визуально возбуждаются и более эмоционально возбуждены, потому что это их обучение. «

Каждый из них, Я могу согласиться с искренним «ДА!». Сколько из наших телеведущих — старые белые парни? Сколько раз мы должны слышать о волосах Кэти Курик, когда мы почти ничего не слышали о волосах Дэна Резера или Тома Брокоу? А как насчет того, насколько критично мы из-за появления других женщин и популярности «О чем они думали?» (почти исключительно заполнены ЖЕНЩИНАМИ, кстати, и большинство из них, как если бы звезды сами выбирали одежду, а не публицист!).Как эта книга может быть такой плохой с такими цитатами?

Как насчет того, чтобы разрушить его дикими, безосновательными обвинениями, дружескими обобщениями и самым запутанным, бессвязным, бесконечным повествованием? Каждый раз, когда Вольф говорит что-то подобное, мы должны слышать такие вещи, как:

+ «Исследования пользователей показывают, что однажды начавшееся насилие усиливается. Косметические исследования — это самая быстрорастущая« медицинская »специальность». -> Это НЕ редактировалось; так оно появилось в книге.

+ Пластические операции сравнивают с нарушением прав человека, геноцидом нацизма и калечащими операциями на женских половых органах (нет, я не шучу).Последнее, что я проверял, пластическая хирургия была ВЫБОРОМ, возможно, «плохим выбором» женщины считают, что они должны сделать, чтобы сохранить молодой вид, но тем не менее выбор. НИКТО не заставляет женщин делать это — сравните это с калечащими операциями на женских половых органах, которые НЕ являются выбором ни в коем случае!

+ Теория заговора о том, что у женщин нет выбора (например, делать пластическую операцию или покупать косметику). То есть до тех пор, пока у женщин ДЕЙСТВИТЕЛЬНО будет выбор, и они смогут объединиться с другими женщинами. Во-первых, кто стоит во главе этого заговора? Эти evul menzfolk? Правительство? Общество в целом? Во-вторых, в то время как некоторые женщины поддаются давлению общества, многие этого не делают.В большинстве случаев я не использую макияж и не использую средства по уходу за кожей. Я знаю множество таких же женщин.

+ «Женщины кормят свои шкуры, чтобы накормить себя любовью, которой многие лишены». Может у них прыщи ???

+ Никаких различий между похудением ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ и придерживаться худощавой модели. (Фактически, в наши дни и в эпоху ожирения эта книга не учитывает расстройства пищевого поведения, помимо анорексии, которая была у автора в подростковом возрасте, и булимии.)

+ Осуждение больных раком грудных имплантатов (даже если эти пациенты, возможно, перенесли мастэктомию) !!).

+ «… наши порции свидетельствуют и усиливают наше чувство социальной неполноценности». Нет, я ем меньшими порциями, чтобы быть здоровым. Если бы я ел все, что хотел, пока не насытился, я бы выглядел как кит (особенно с учетом того, как пищевая промышленность разрабатывает еду, чтобы мы ели больше!).

+ «Демонические характеристики простой телесной субстанции проистекают не из ее физических свойств, а из-за старомодного женоненавистничества, потому что, прежде всего, жир — женский …» Какой-то жир тоже вреден? И в наши дни ожирение растет…

+ «Где женщины-активистки нового поколения, свежая кровь, чтобы вдохнуть энергию во вторую волну выгорания и истощения? … до одной пятой из них такие тихие, потому что умирают от голода». Много спешите с выводами?

+ Если вы цветная женщина или не входите в группу высшего / среднего класса, что ж, я думаю, вы не страдаете от мифа о красоте или не так, как «мы, бедные белые женщины среднего / высшего класса». Книга настолько предвзята к белой женщине из среднего и высшего класса, что это смущает.

И так продолжается и продолжается. Обобщение, за которым следует теория заговора, за которой следует: «Горе мне, бедная привилегированная белая женщина из среднего класса», за которым следует сомнительное утверждение, все сказанное самым сложным языком! Меня просто бесконечно раздражает то, что эти великие идеи похоронены и подорваны такими ошибочными чувствами.

За мои почти 5 месяцев чтения этого было так много раз, что у меня было искушение сдаться. Честно говоря, я сомневался, что когда-нибудь закончу это. Если вам абсолютно необходимо прочитать все феминистские работы, тогда вам следует взять их в руки, но ДОЛЖНЫ быть лучшие научно-популярные книги по этой теме, что несколько иронично, учитывая ее статус «справочного руководства» для женщины и красота.

Аудиокнига недоступна | Audible.com

• Evvie Drake: более

• Роман
• По: Линда Холмс
• Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
• Продолжительность: 9 часов 6 минут
• Несокращенный

В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее взаперти, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.

• 3 из 5 звезд

• Что-то заставляло меня слушать….

• По Каролина Девушка на 10-12-19

Напоминание … Миф о красоте | Classics

Если вы потратили хотя бы минуту сегодняшнего дня, беспокоясь о том, как выглядят ваши волосы, грудь или бедра, или о морщинах вокруг глаз, или о том, подходит ли вам зимний «гардероб»… Эта книга для тебя.

Вольф утверждает, что красота — это «последняя, ​​лучшая система убеждений, сохраняющая неприкосновенность мужского доминирования». Как-то нас прикололи к мысли, что для того, чтобы быть красивыми (а мы должны, иначе никто нас не полюбит), мы должны выглядеть определенным образом: худыми, молодыми, гладкими, с маленьким носом, с шелковистыми волосами и т. Эй, presto: ваша обычная женщина чувствует себя уродливой всю свою жизнь и старую большую часть ее. Какой лучший способ удержать ее на месте?

Вольф использует фразу «культурный заговор»; Трудно представить, кто именно могут быть заговорщиками.Затем появляются большие деньги, и все становится ясно: женщины, которые чувствуют себя старыми и некрасивыми, будут покупать вещи, которые им не нужны. Скажем, «антивозрастной» крем или блузка мало чем отличается от блузок, которые у них уже есть. (Мужчинам, как замечает Вольф с некоторым даром предвидения, было бы хорошо посоветовать прислушаться: влиятельные отрасли заинтересованы в том, чтобы они тоже чувствовали себя старыми и уродливыми.)

Вольф утверждает, что женские журналы сыграли решающую роль в продаже миф о красоте. По ее словам, они сделали больше для того, чтобы донести феминизм до женских масс, чем любое феминистское издание, но «формула также должна включать в себя элемент, который противоречит, а затем подрывает общий подход к женщинам: диета, уход за кожей и особенности хирургии. он продает женщинам самую смертоносную версию мифа о красоте, которую можно купить за деньги «.И почему? Потому что «рекламодатели — обходительные цензоры Запада».

Миф о красоте не всегда убеждает. Возможно, ему нужна была бы сильная обрезка. Но это блестящая, воодушевляющая книга. «Когда вы видите, как женские изгибы набухают на бедрах и снова на бедрах, вы можете утверждать, что это ненормальная деформация», — пишет Вольф. «Или вы могли бы сказать правду: 75% женщин имеют такую ​​форму, и мягкие округлые бедра, бедра и живот без сомнения воспринимались как желанные и чувственные, пока женщины не получили право голоса.»Ой!

Мир изменился — немного — за последние полтора десятилетия, но недостаточно: это остается важным чтением.

» Я чувствую себя красивой «и истины мифа о красоте

Время от времени я пересматриваю старую серию Friends , потому что она знакомая и успокаивающая. На днях Netflix показал одно из тех воспоминаний, которые шоу иногда транслировало, чтобы подшутить над друзьями и над визуальными абсурдностями, связанными с тем, чтобы быть живыми в 80-е: Рэйчел в ситец, Росс и Чендлер в трагикомических начесах из Стаи чаек. , так далее.Наблюдая за мета-ностальгией, я вспомнил о существовании второстепенного персонажа, который, тем не менее, играет важную роль во вселенной шоу: Толстая Моника.

---

Связанные истории

---

Толстая Моника технически просто младшая — и немного большая — версия Стандартного выпуска Моники; что становится удивительно ясно, когда разыгрываются воспоминания Friends , так это то, что Толстая Моника отличается от другой Моники не только масштабами, но и по своему характеру.Подкрепленная ее прежним обхватом, Моника Геллер — человек, который классифицирует свои полотенца для рук и назначает комитеты для планирования вечеринок по случаю дня рождения и, в целом, полностью контролирует свою жизнь и свое «я» с типом А, претерпевает трансформацию: ее голос становится выше. Ее движения становятся резкими и неловкими. Она неловко много хихикает. Помните, когда в последних сериях сериала Family Matters Стив Уркель входил в эту мигающую коробку и появлялся как учтивый Стефан Уркель? Метаморфоза Толстой Моники немного похожа на эту, но наоборот: трансформация скорее истощает ее достоинство, чем усугубляет его.Она становится застенчивой. По-детски. Глупый. Наблюдая за происходящим, начинаешь задумываться, была ли Моника Геллер в сценах воспоминаний: толстый костюм или лоботомия.

«Толстая Моника» — легкая шутка, то есть ленивая шутка, но она удваивается, как и многие ленивые шутки, и как озарение. Когда Friends , ища надежных LOL, поместили худощавую даже по голливудским стандартам Кортни Кокс в щеки и шишки на теле, а затем продолжили предположение, что физическое изменение изменит саму личность Моники — шоу аккуратно направил то, как американская культура по умолчанию относится к полноте: как к изъяну не только внешности, но и характера.Как эстетический недостаток, который одновременно является и моральным.

Друзья могли появиться на сцене за годы до того, как «бодипозитив» проник в журналы, блоги и Instagram, до того, как Dove попытается вернуть форму груши, превратив ее в бутылки для мытья тела, до того, как empowerment быть сведенным к более дешевому маркетинговому лозунгу. Однако шоу предвосхитило текущий момент, поскольку не могло представить, что толстая Моника Геллер может быть, по сути, тем же человеком, что и худая Моника Геллер.Каждая эпизодическая роль Толстой Моники в сериале — каждый танец, который она танцует, когда она ест кусок пиццы, пока публика в студии хохочет при виде, — это в высшей степени буквальное воплощение одного из немногих оскорблений, которое сохранилось на протяжении десятилетий. его способность деградировать: Она действительно позволила себе уйти .

В 1990 году, за четыре года до премьеры Friends на NBC, Наоми Вольф опубликовала The Beauty Myth , свое исследование — и ее обвинительный акт — того, как привлекательность функционирует как метафора и как повеление над жизнью женщин.У книги теперь есть своего рода продолжение: Хизер Уиддоуз, профессор философии Бирмингемского университета в Англии, скоро опубликует Perfect Me: Beauty as the Ethical Ideal . Эта книга, научный труд, имеющий прямое отношение к нынешнему культурному моменту, определенно не о Толстой Монике; с другой стороны, однако, это глубоко о Толстой Монике. Это обширное исследование того, как относиться к внешности как к подтверждению своего характера. «В качестве ценностной основы идеал красоты обеспечивает общие стандарты для распределения похвалы, порицания и вознаграждения, — пишет Уиддоуз, — превращая успех красоты в моральную добродетель, а неудачу в красоте — в нравственный порок.

В американской жизни идеал красоты, который и Вольф, и Уиддоуз принимают за свою задачу, принял статус «это вода»: его требования — сделанные не только от женщин, но и непосредственно от женщин — так тщательно пропитаны в нашу коммерческую культуру, что говорить о них вообще может показаться если не безнадежно наивным, то совершенно излишним. И когда мы действительно говорим о них, слова, которые у нас остаются, как правило, отражают согласие с силой красоты: привлекательность — и это, конечно, показывает, что это совершенно субъективное слово пришло, чтобы предложить своего рода объективную истину — это часто обсуждают, используя широкий язык моральной добродетели. Слово красивый имеет общий корень с bene , латинское слово good , и древняя этимология вызывается каждый раз, когда промежутки между бедрами рассматриваются как свидетельство самоконтроля, каждый раз, когда чистая кожа считается проявлением Спокойный ум, каждый раз, когда L’Oréal упрекает женщин в выборе своей марки эликсира от морщин — чтобы стереть видимые свидетельства улыбок, солнца и самой жизни — «потому что вы этого достойны».

Вот логика евангелия процветания, по сути, приложенная не только к качеству собственности, но и к качеству внешнего вида.Американцы 2018 года имеют в своем распоряжении, пожалуй, больше способов, чем когда-либо прежде, чтобы контролировать свой личный уровень привлекательности, от макияжа до Spanx, режимов упражнений, красок для волос, лака для ногтей и ретинолов, а также услуг, которые пластические хирурги тщательно эвфемизируют как «процедуры». ” Эти вещи могут иметь положительные эффекты (макияж может быть средством самовыражения; уход за кожей может быть общим исследованием). Но они также повысили ставки. Они не только подтверждают представление о том, что красоту можно купить — что это вопрос классовой привилегии, — но они также неуклонно трансформируют смысл самой красоты: от удачи, случайности атомного расположения к продукту. самоотверженного труда.В этом контексте красота становится комментарием к трудовой этике. И действительно — «Толстая Моника» могла быть шуткой, но она понимала порядок вещей — о характере человека.

Это означает, что, возможно, легче, чем когда-либо, хотя и так же несправедливо, как всегда, обвинять человека, который не соответствует узким стандартам — особенно, как Толстая Моника прекрасно понимала, когда дело касается веса. Определенно легче обвинять такого рода, чем подвергать сомнению стандарт, который в первую очередь требует соответствия.Евангелие процветания безжалостно выносит суждения. Может быть, если бы она просто поработала немного усерднее. Я не поверхностный; Я просто думаю о ее здоровье . Красота — это правда, правда — красота; это все, что вы знаете на Земле, и все, что вам нужно знать .

В то время как красота как этика вездесуща — в рекламе, в музыке, в телешоу середины-конца 1990-х годов — ее логика вновь вошла в разговоры более прямо в последние дни из-за премьеры I Feel Pretty , автомобиль Эми Шумер, который стал последним произведением голливудского фальшивого феминизма.Режиссеры Эбби Кон и Марк Сильверстайн, которые ранее писали сценарии, среди других ромкомов, How to Be Single и He’s Just Not That Into You , I Feel Pretty был продан как тело -положительный фильм ». В этом маркетинге ему помогли резкий хэштег — # FeelPretty, он управляет — и журнал Cosmopolitan , который использовал фильм как возможность рассказать о достоинствах этого типичного современного стремления: уверенности в себе.

Смолы точны до такой степени, что результат I Feel Pretty , если вы не возражаете против спойлера, таков: Имейте, если возможно, уверенность в себе. Фильм повествует о Рене, очаровательной, но грустной молодой женщине, чье заветное желание — познать, что значит быть красивой (что, в понимании фильма, означает только «худощавая»). Через поворот событий, который вызывает трансформирующую магию Big и 13 Going on 30 и Freaky Friday и Чего хотят женщины — Пигмалион , в основном, но без всяких усилий — Рене исполняет свое желание.Вроде. На уроке SoulCycle она упала с велосипеда и ударилась головой. Когда она просыпается от заколдованного сна в раздевалке SoulCycle, она красива.

Или, ну — вот элемент «com» ​​в этой конкретной ромкоме — она ​​ думает, она красива.

I Feel Pretty — это в некотором смысле немного более самосознательная инверсия Shallow Hal , комедии 2001 года Джека Блэка и Гвинет Пэлтроу, которая аналогичным образом пытается придать кинематографическую достоверность трюизму о том, что важно то, что внутри. Пэлтроу в фильме братьев Фаррелли — это Розмари, очень хороший человек, занимающий, по мнению фильма, очень плохое тело; Блэк — это Хэл, безнадежно поверхностный парень, который — из-за заклинания, наложенного на него в начале фильма одним, да, Тони Роббинсом, — приходит, чтобы увидеть внутреннюю доброту людей, проявляющуюся в их внешности.

Затем наблюдайте — и якобы смейтесь — как Хэл встречает Розмари и продолжает действовать под комично ошибочным впечатлением, что его новая девушка примерно такая же великолепная, как Гвинет Пэлтроу.Обратите внимание на шутки о парном гребле на каноэ, когда Хэла на корме поднимает в воздух его носовой товарищ по лодке; и когда они вдвоем садятся в машину, ее бок тут же хрустит; и когда Хэл возвращается к огромному молочному коктейлю в закусочной, они оба должны разделить его, только чтобы обнаружить, что стакан уже пуст, поглощенный его свиданием с почти механической эффективностью. Наблюдайте за весельем, которое возникает, когда Фаррелли разыгрывают чрезвычайно предсказуемые шутки о Розмари, чистые сердцем, но запятнанные формой, сидя на стульях и сразу же ломая их.

В Shallow Hal есть явная двойственность — и та, которая имеет очень мало общего с материалом True Beauty, который Фаррелли так старались телеграфировать в своей ромкоме. Shallow Hal полностью поражен непоколебимыми и вездесущими эстетическими требованиями, которые Хизер Уиддоуз описывает в своей книге: «Это воплощенный этический идеал красоты». Фильм претендует на то, чтобы бросить вызов поверхностным и ограничивающим стандартам внешнего вида (женщин); в конце концов, конечно, он поддерживает эти самые стандарты.Он говорит о настоящей красоте как о доброте, добре и любви, но в конце концов не может заставить себя поверить в свое собственное легкое послание. Я знаю это, потому что Shallow Hal , несмотря на все это, представляет собой полнометражную серию жирных шуток.

Почти два десятилетия спустя I Feel Pretty подал столь же откровенную смесь стремления и уступчивости. Он очень хочет быть лучше, чем есть на самом деле. Он искренне считает, что это лучше, чем есть на самом деле. Фильм, сместив взгляд с мужчины на себя, говорит одно: Будьте уверены в себе, дамы! Расширение возможностей! SoulCycle! — но он не может набраться храбрости, чтобы поверить своим банальностям.Суть шутки фильма (и я действительно имею в виду это буквально, с I Feel Pretty очень весело раскалывает штаны для йоги своей героини на спину и иным образом обнажает ее плоть насмешливому миру) — трагикомическое непонимание Рене своего тела как объект. «Да, модель для меня — вариант », — беззаботно говорит она во время собеседования, в то время как фильм услужливо предлагает ритм, чтобы зрители могли посмеяться над абсурдностью ее заблуждений.

Аудитория также должна содрогнуться от упреждающего ужаса, когда Рене подает заявку на работу в приемной, обычно предназначенную для начинающих моделей.И смеяться со знанием дела, когда, пожирая свой обед (углеводы!), Она сообщает своим худощавым коллегам: «Я могу есть все, что хочу, и при этом выглядеть как на ». И вздрагивать от хохота, когда Рене участвует в конкурсе бикини — поворот событий, который фильм изображает в дерзкой медлительности, как если бы вид живота ее героини, не скрытый ни одеждой, ни стыдом, — это сама по себе шутка.

Отчасти это смягчается тем фактом, что I Feel Pretty , кажется, действительно верит, что Рене, как личность, столь же фантастична, как она думает, что она есть; в конце концов, она забавная, причудливая, трудолюбивая и умная (и, кстати, совершенно не любит эту работу в приемной). Дело не в том, что уродливый тролль становится красивым, — сказал Шумер Vulture , защищая фильм; «Речь идет о женщине, у которой низкая самооценка. У каждого есть право испытать это чувство, независимо от его внешности «.

Но фильм — это визуальная среда, и Я чувствую себя довольно не может найти способа, в конце концов — и при всех своих амбициях это не выглядело ужасно сложно — критиковать невозможную красоту стандарты, которые также не уступают невозможным стандартам красоты. Это, конечно, признание того, что у хорошеньких людей есть свои проблемы с самооценкой; она определенно выливается в романтическую комедию, которая — подождите, пока поворот! — также рассказывает о романе Рене с самой собой ; он завершается воодушевляющим посланием о достоинствах уверенности в себе. Но это безграничное стремление к самооценке, ответ I Feel Pretty на финал «погоня за любовным интересом в аэропорту», ​​происходит в середине предложения Рене для новой линии… макияжа . Насколько мне известно, Натан По не распространял свою теорию пародии на социальные комментарии, но, тем не менее, логика здесь применима: I Feel Pretty пытается пошутить за счет поверхностных представлений о красоте.Тем не менее, это дает этим идеям последний смех.

Итак, здесь, опять же, как это часто бывает в работах о коммерциализированном феминизме, человек подвергается сомнению, в то время как система, в которой она оказалась, остается неизменной, предполагаемой и неизбежной. Красота по-прежнему воспринимается по умолчанию как ось, вокруг которой должно вращаться так много жизней. Вот эта удобная универсальная «самооценка», которая изображается как поправка к мифу о красоте и свидетельство его непреходящей силы. I Feel Pretty , во всем этом, становится отчетливо мелким: Любите себя, несмотря на свои недостатки! фильм ура.А потом шепчет: Но помните, что это действительно серьезные недостатки.

Атмосфера мягкого пораженчества пронизывает эти слушания — такой, который воспринимается как референдум не только по фильму с благими намерениями, но и по глубоко ошибочному руководству, но и по историям, которые мы рассказываем себе, чтобы выжить. В конце концов, замешательство в фильме — это замешательство Америки. Рене — Толстая Моника, она жевала пончик во время танца. Рене — Shallow Hal ’s Rosemary, опрокидывает каноэ. Рене — это ходьба, разговор, участие в конкурсе бикини, напоминание о том, что уверенности в себе, пока окружающий мир настаивает на приравнивании физической красоты к нравственным достижениям, будет до смешного недостаточно.

Сегодняшняя культура — это культура, которая рассматривает само «благополучие» как вопрос экономической привилегии (и та, в которой звезда Shallow Hal хотела бы продать вам кокосовое масло за 36 долларов от бренда Skinny & Co). В этом пейзаже идеалы красоты, которые так долго преследовались гендером, расой и классом и которые так долго использовались в качестве оружия, становятся еще более коварными. Когда я недавно разговаривал с Хизер Уиддоуз, автором книги Perfect Me , она выразилась так: «Тот факт, что мы считаем нормальным быть в некотором роде недовольным своим телом, — я имею в виду, это говорит об очень многом.Как мы дошли до того, что это уже не считается странным? »

Очень хороший вопрос. Частично ответ, как предположила Наоми Вольф, заключается в том, что капиталистические предприятия, формирующие американскую культуру, глубоко заинтересованы в сохранении общественной незащищенности — всегда стремятся к самосовершенствованию, всегда стремятся исправить то, что не сломано, всегда ищут немного современной магии. Но часть ответа также заключается в том, что теоретически предназначено для преодоления капризов повседневных забот: в нашем искусстве.Наш досуг. Американская популярная культура по-прежнему настаивает, продукт за продуктом, на правдивости мифа о красоте.

Миф, маскирующийся под факт, присутствует на Джессика Джонс , когда главный герой сериала с отвращением в голосе комментирует женщину, которая перестала тренироваться, чтобы съесть пончик. И на Master of None , когда Дев и Рэйчел шутливо обсуждают, как вежливо называть толстого человека. И на 30 Rock , когда Дженна прибавила в весе, она использовала унизительную крылатую фразу: «Me Want Fooooood.И на Glee , когда на соревновании Куинна за королеву выпускного бала выясняется, что чирлидерша когда-то была восьмиклассницей с избыточным весом по прозвищу Люси Кэбуси. И на American Housewife , пилотная серия которой посвящена жирным шуткам главного героя — о самой себе. И на , как я встретил вашу маму , когда сценаристы шоу, для короткой дуги, надели Барни — тщеславного, одержимого одеждой Барни — в толстом костюме. И на New Girl , который представляет Фата Шмидта, ответ сериала на фигуру из воспоминаний Friends , как человека, немного глупого.И немного грустно.

Friends закончился 14 лет назад; Толстая Моника, однако, осталась. Не только как источник вдохновения для других персонажей комиксов и не только как случайное появление на экране Netflix или ближайшей к вам станции кабельного телевидения, но и как призрак. Как шутку. В качестве предупреждения. «Я звонил тебе толстый ?» Чендлер говорит, когда ему напоминают, что в колледже он небрежно сказал о «толстой сестре» Росса, и когда он узнает, что Моника подслушала его замечание.При этом Чендлер Бинг, человеческое воплощение резкости 90-х — может ли он быть на более саркастичным? — начинает выражать самое искреннее сожаление, которое он когда-либо продемонстрировал за 10 сезонов Friends . «Мне так, очень жаль», — говорит он Монике, которая уже не толстая. И он это имел в виду. Он полностью наказан. В конце концов, он называл ее толстой; и он не может представить — да и его телешоу не может представить от его имени — более ужасного оскорбления.

Меган Гарбер — штатный писатель в The Atlantic , где она освещает культуру.

30 лет спустя после «Мифа о красоте» мы спрашиваем Наоми Вольф: «Что изменилось?»

Известный автор о том, как кардашцы демистифицируют красоту и превращают мужское тело в товар.

В 1991 году феминистка Наоми Вольф опубликовала Миф о красоте , большую и смелую научно-популярную работу, которая изложила на бумаге подавляющие идеалы красоты того времени. Он ловко прослеживается связь между патриархатом, идеалы распространяемой в современной рекламе и порнографии, а также возросшего давления на женщин, чтобы получить операции наряду с ростом числа диагнозов расстройства пищевого поведения.

«Западная экономика полностью зависит от продолжающейся недоплаты женщинам», — написала она во введении. «Идеология, которая заставляет женщин чувствовать себя« менее ценными », была срочно необходима, чтобы противодействовать тому, как феминизм начал заставлять нас чувствовать себя более значимыми». Глория Стайнем похвалила книгу, в то время как такие, как Камилла Палья, подвергли ее резкой критике.

Сегодня, более полудюжины книг спустя (самая последняя, ​​ Outrages , о сексе и цензуре в Британии XIX века), Наоми сидит напротив меня в кафе в Эдинбурге, городе, где она написала Миф о красоте 28 лет назад.Ей было 28, когда она написала это, а мне сейчас 28, поэтому мы решили поговорить о том, как требования к женщинам быть «красивыми» или «сексуальными» изменились между нашими поколениями, и сколько из ее знаменитой первой книги до сих пор звучит правдоподобно.

Для начала, если вы можете вернуться в 1990 год, почему вы решили написать эту книгу? Было ли это личным или политическим?

Наоми Вольф: Как учит лучшее из феминизма, различий нет! Я бы сказал, что это были одновременно личные и академические и политические.Я написал это здесь, в Эдинбурге. Раньше я бродил по этим улицам, выясняя свой тезис. Я только что покинула Оксфорд, хороший университет, вокруг меня были по-настоящему умные молодые женщины, которые в подавляющем большинстве были озабочены своим весом, своим телом или своей внешностью. Это истощило их энергию, поэтому у нас не было такой политической мотивации, как следовало бы.

Это не было чем-то новым: я учился в Оксфорде в девятнадцатом веке и знал, что первая волна феминисток боролась с другим набором навязанных им норм — идея женщины была похожа на куклу, молчаливую, крошечную, детское существо. Позже, когда Бетти Фридан писала, идеальная домохозяйка стала недостижимым идеалом. Теперь, в двадцатом веке, я мог видеть среди своих друзей и себя, что была аналогичная реакция на освобождение женщин, но она трансформировалась в эти очень жесткие, тонкие идеалы красоты — идеальные, обработанные компьютером изображения, которые нас просили быть порабощенным. Например, супермодели или грудные имплантаты, которые рекламировались в женских журналах без предупреждений и предупреждений в то время — без исследований.Доктора получали страховку, потому что имплантаты ломались очень часто, верно, но они ничего не рассказывали своим пациентам. По сути, как только я увидел свою диссертацию, я видел примеры повсюду.

Как бы вы охарактеризовали миф о красоте как термин? Что это обозначает?

Наоми Вольф: Я полагаю, что миф о красоте — это предпосылка о том, что существует буквальное — хотя и бесчеловечное — состояние физического совершенства, которое на самом деле не соответствует никаким человеческим качествам, но, тем не менее, как женщины, мы все предполагается взять на себя обязательство.

«По-настоящему ничего не поймешь, пока не поймешь, у кого были деньги, а у кого власть»

Что, я думаю, часто случается с основополагающими книгами, такими как ваша, так это то, что идеи становятся настолько широко распространенными, что годы спустя мы думаем о них как о очевидных. Но их тогда не было …

Наоми Вольф: Спасибо. Я ценю это, потому что меня беспокоит, особенно в отношении феминизма, в отношении любого активистского движения, что мы обычно маргинализованные люди, не отвечающие ни за производство средств массовой информации, ни за историю, поэтому история феминистских идей такова, что поколениям приходится продолжайте изобретать колесо с нуля, потому что повествование теряется.

Другие активистки и каждая волна феминисток боролись с идеалами красоты. У меня, конечно, были большие плечи, чтобы стоять. Например, Амелия Блумер была феминисткой Первой волны в девятнадцатом веке, которая активно выступала за реформу одежды; были реформаторы одежды, которые выступали за то, чтобы не шнуровать так сильно. Сообщалось также, что феминистки Второй волны сожгли свои бюстгальтеры в мусорном ведре во время акции протеста «Мисс Америка 1969». Итак, были и другие критики идеалов красоты как угнетающих, но в начале 1990-х мы действительно пережили период стирания и дискредитации феминизма.Средства массовой информации были полны повествований о том, что феминизм закончился, что женщины отвергают его, что он не нужен. Никто не хотел использовать слово «F» для описания себя.

Значит, вы писали между волнами?

Наоми Вольф: Да, но я думаю, вы должны инициировать волну! Были и другие голоса, такие как Ребекка Уокер, писавшая одновременно со мной, которые начинали говорить: «Подождите, мы еще не закончили». Но я бы сказал, что моя была первой книгой того времени, специально посвященной выработке идеалов красоты, которые сейчас являются нормативными; оцифрованы или, по крайней мере, компьютерных измененных образов, красота идеалы порнографии которых вторая волна не должны бороться с так много, а также анорексия и булимия.

Я бы также сказал, если собираюсь оглянуться назад и заявить о себе — что, я думаю, женщины должны делать, если у них есть на это право! — Не знаю, была ли книга, в которой описывалась связь идеалов красоты с более крупными политическими и экономическими проблемами. Меня не интересует критика идеалов красоты только ради них самих или просто для того, чтобы людям стало лучше; Меня интересуют марксистские результаты. Я имею в виду не «марксистский» в смысле централизованной экономики, а «марксистский» в смысле: «следуй за деньгами».«На самом деле вы ничего не поймете, пока не поймете, у кого были деньги и власть, и поэтому Миф о красоте прослеживает, как идеалы красоты не позволяют женщинам иметь деньги и власть.

Ваша книга очень много о том, как патриархат использует красоту для угнетения женщин. Однако кое-что изменилось за тридцать лет. Одно дело в том, что у нас было много достижений в плане равенства — мы все еще живем в патриархальном и гетеронормативном мире, но немного меньше! Как вы думаете, это влияет на отношение к красоте?

Наоми Вольф: Всего.Эти вещи очень взаимосвязаны, и я определенно хочу подчеркнуть, что за тридцать лет многое стало намного лучше, и я думаю, что движение ЛГБТК + — одна из причин, по которой все стало лучше. Поколение моей дочери, поколение моего сына гораздо чаще не думают о мире в бинарных терминах. Я не думаю, что поколение молодых женщин моей дочери чувствует себя порабощенным женственности, и если поколение моего сына красиво одевается, они не чувствуют себя предателями своего пола.

Мне говорят: «Как вы воспитываете детей, на которых не действуют нормы красоты?» От этих образов невозможно избавиться, они повсюду, это капитализм, но у молодых людей может быть критика в уме. Критика гетеронормативности и патриархата со стороны ЛГБТК + открыла людям мир, чтобы бросить вызов мужскому гетеросексуальному патриархальному доминированию. Я думаю, что в целом вы видите гораздо больше людей, имеющих право на индивидуальность — например, косметику для мужчин, для женщин, для людей без указания пола.Я думаю, что здесь гораздо больше творчества, субъективности и разнообразия. Но в то время как все эти вещи стали лучше, в то же время — я все еще вижу, что уровни анорексии и булимии статичны. И все больше мужчин одержимы своей внешностью, поскольку «Миф о красоте» как бы претендует на мужское тело, он превращает его в товар.

«Капитализму пришлось много рекламировать гетеросексуальным мужчинам, чтобы они привыкли к самопрезентации»

Как вы думаете, почему это происходит?

Наоми Вольф: Когда мне было двадцать четыре года, мужчины наблюдали, а женщины — . Но было много разборки мужского взгляда. Одним из результатов этого является то, что мужчины любого пола хорошо понимают, что за ними наблюдают. Их больше привлекает внимание людей. Это не гей или натура. Мужчины-подростки любой сексуальности в эпоху Instagram гораздо больше стесняются быть красивыми объектами … «Я горячий?» На самом деле мужчины не задавали вопрос, не геи ли они в моем поколении. Когда я рос, многие гетеросексуалы выражали свое чувство собственного достоинства в качестве наблюдателя, не заботясь о себе.И гомофобия играет в этом свою роль — молодые гетеросексуалы боялись показаться геями, если воспользуются средством для волос или лучше пахнут! Я думаю, что это было время глубоко гомофобии, когда дело касалось мужского тела и мужского самовосприятия.

Капитализму пришлось провести много рекламы для натуралов, чтобы они привыкли к самопрезентации и были физическими существами, которые хотели понравиться другим людям. То, что изменилось, в основном к лучшему, но это также является проблемой для мальчиков-подростков, поскольку они теперь испытывают тревогу, которую часто испытывают девочки-подростки.

Каким еще образом, по вашему мнению, социальные сети изменили ситуацию, когда дело касается красоты?

Наоми Вольф: Я действительно думаю, что в красоте гораздо больше чувства разнообразия — гораздо больше уважения к размаху человеческой сказочности, и социальные сети являются частью этого. С другой стороны, никто не отдыхает.

Как вы думаете, что еще изменилось в мире красоты?

Наоми Вольф: Сбыт продукции.Когда я писал Миф о красоте , главное, что сводило меня с ума, — это то, что люди лгали о кремах для лица и говорили, что они проникают в дерму и дарят вечную молодость и так далее. Это была большая индустрия — женщины тратили много денег на эту продукцию. Что меня радует, так это то, что этот язык больше не используется. Конечно, люди все еще продают кремы для лица, но они не могут больше просто лгать о влиянии продукта — я знаю, что американское законодательство о защите прав потребителей уже приняло меры. Я думаю, что стандарты рекламы улучшились.

В книге вы говорите о том, как стандарты красоты противопоставляют женщин друг другу, что-то вроде разделения и властвования, но также и о том, как стандарты заставляют нас унижать себя. Не могли бы вы рассказать об этом поподробнее? Это также напомнило мне этот скетч Эми Шумер из давней давности, женщины на скетче, которые говорят: «Ты выглядишь невероятно!» друг другу, и каждый из них такой: «Боже мой, нет! Я выгляжу как кусок дерьма! ‘ Вы это видели?

Наоми Вольф: Ага, это так весело! Когда я рос, женщин поощряли видеть друг в друге соперников за внимание мужчин, соперников за очень мало хороших рабочих мест…

Потому что возможностей у женщин было меньше?

Наоми Вольф: Да, это тоже было просто патриархальное общество; если вы поощряете женщин видеть друг в друге соперниц, они не собираются объединяться, чтобы пытаться что-то изменить. Я больше не чувствую, что мир остался прежним. Я правда не знаю! Набросок Эми Шумер действительно забавный, потому что нас по-прежнему поощряют не принимать комплименты, но я вижу, что женщины теперь гораздо больше наслаждаются красотой друг друга и ценят друг друга.

Как вы думаете, почему?

Наоми Вольф: Что ж, честно говоря, одна часть этого может заключаться в том, что многие из вашего поколения и поколения ниже вашего деконструировали гетеросексуальность как норму. Все больше молодых людей, чем когда-либо прежде, считают себя кем-то другим, кроме гетеросексуалов… поэтому я думаю, что женщины чаще говорят: «Она горячая… Я хочу с ней переспать». Это, конечно, опыт не всех, но я думаю, что даже среди женщин, которые не считают себя подвижными в своей сексуальности, гораздо меньше фобии по поводу идеи, что женщины могут захотеть переспать с другими женщинами.

«На сегодняшний день нам нужна новая версия« Мифа о красоте »»

Мы живем во время, когда можно гипотетически, с помощью науки или техники, изменить свое физическое или цифровое тело, чтобы оно выглядело так, как ему хочется…. Средства и доступ, конечно. На самом деле гораздо больше возможностей превратить себя в человека, которым вы хотите быть. Как это меняет наши отношения с The Beauty Myth?

Наоми Вольф: Я имею в виду, что я еще не думаю, что мы действительно знаем.Это могло быть действительно раскрепощающим, могло быть что-то вроде оруэлловского — или и то, и другое! Думаю, вы действительно задали глубокий философский вопрос. Когда я рос, ты был как бы застрял в том, что тебе вручила судьба, физически, если только ты не приложил огромных усилий, чтобы изменить свою физическую реальность. Теперь все возможно, и вы не привязаны ни к своему полу, ни к чему-либо, кроме своей смертности. И поэтому я чувствую … Я не то поколение, которое ответит на этот вопрос!

Тот факт, что одновременно можно изменить себя таким образом, заставляет меня чувствовать, что миф о красоте работает сильнее, чем когда-либо прежде — что мы находим больше способов подчиняться доминирующим идеалам красоты.Но, с другой стороны, если вы можете все изменить и достичь «идеального тела» (что бы это ни значило), это избавит вас от загадочности, поскольку это уже не идеал, поскольку его можно достичь хирургическим путем. Я действительно не могу понять, что это … может быть, и то, и другое!

Наоми Вольф: Вот почему нам сегодня нужна новая версия «Мифа о красоте»! Мне было 24 года, когда я впервые начал писать эту книгу, красота была своего рода мистификацией… как Бог дал ее вам или нет. Это было более примитивно.Теперь мы видим, как такие люди, как Кардашьян, трансформируются с помощью вмешательств или продуктов, и некоторые аспекты этого доступны каждому, кто может накопить достаточно денег. Я действительно думаю, что, разоблачая мистификации, люди чувствуют себя менее обязанными.

Когда я был в твоем возрасте, было так принято думать: «О нет, я не могу выглядеть старше!» и страх старения действительно повлиял на меня, как на молодую женщину. Некоторые женщины будут беспокоиться о старении или пытаться предотвратить это, другие — нет. Мне кажется, что в вашем поколении эти страхи более добровольны.

Это подводит меня к моему последнему вопросу… что вы узнали о красоте в 56 лет?

Наоми Вольф: Британские СМИ действительно странные, потому что они такие женоненавистнические … Они действительно демонизируют пожилых женщин, но на самом деле среди пожилых женщин, которых я встречаю, которые были заняты своей жизнью, я не знаю ни одного из них. те, кто не очень доволен своим возрастом (при условии, что они здоровы) и действительно довольны своим состоянием, физически и во всех других отношениях.

Миф о красоте: как изображения красоты используются против женщин

Миф о красоте

Как изображения красоты используются против женщин

Наоми Вольф

Мягкая обложка

Список цен: 16,99 *

* Цены в отдельных магазинах могут отличаться.

Другие издания этого названия:
MP3 CD (8.09.2015)
Мягкая обложка (01.01.1991)
Мягкая обложка (01.09.1991)
Компакт-диск (25 февраля 2014 г.)
MP3 CD (25 февраля 2014 г.)

Описание

Бестселлер, который изменил наш взгляд на связь между красотой и женской идентичностью.

В современном мире женщины обладают большей властью, юридическим признанием и профессиональным успехом, чем когда-либо прежде. Однако наряду с очевидным прогрессом женского движения писательница и журналист Наоми Вольф обеспокоена иным видом общественного контроля, который, по ее мнению, может оказаться столь же ограничительным, как и традиционный образ домохозяйки и жены. Это миф о красоте, одержимость физическим совершенством, которая заманивает современную женщину в бесконечную спираль надежды, самосознания и ненависти к себе, пытаясь воплотить в жизнь невозможное общественное определение «безупречной красоты».«

Harper Perennial, 9780060512187, 368pp.

Дата публикации: 24 сентября 2002 г.

Об авторе

Наоми Вульф является автором семи книг, в том числе New York Times бестселлеров Миф о красоте , Беспорядки , Заблуждения , Конец Америки и Дай мне свободу . Она пишет для New Republic , Time , Wall Street Journal , New York Times , Huffington Post , Al Jazeera, La Repubblica и Sunday Times (Лондон), среди многих других публикаций.Она живет с семьей в Нью-Йорке.

Обзор «Мифа о красоте» Наоми Уолд: Карантинное издание

Для большинства из нас это были месяцы социального дистанцирования и самоизоляции. Мое тело неухоженное. Когда я смотрю в зеркало, я осознаю себя как образ «до» в моей собственной жизни, и какое-то время я жду, пока не стало небезопасно лечиться воском, выщипывать, нарезать нити, бриться, накрашивать и т.д.

Сейчас мои брови кажутся густыми, а волосы на ногах вьются на концах.Бритье рук и ног дает некоторое подобие «красивой», которую я ищу, но все же не дотягивает. Я никогда не осознавал и не чувствовал себя так неудобно из-за требований, которые я предъявляю к себе. Мое тело в ловушке. Раньше было нормально чувствовать себя неполноценным. Теперь, чем дольше я провожу в одиночестве в собственном доме, наряжаясь для компьютера и зеркала, тем больше я подвергаю сомнению свои фантазии, к которым должен стремиться. Эта «фантазия» или миф — это клетка, и карантин показал мне, что я все еще в ней, независимо от того, насколько я считаю, что мне не нужно подчиняться.

Я никогда не осознавал этого, и мне было неудобно из-за требований, которые я предъявляю к себе.

Наоми Вольф в своей книге 1991 года « Миф о красоте » говорит об этих безжалостных, коварных идеалах красоты, которые используются для подрыва женщин, особенно в то время, когда они преодолевают препятствия, чтобы добиться успеха. Этим идеалам красоты — тонкой, светлой, молодой, утонченной — женщин каждый день преподают бесчисленным множеством способов, из-за чего еще труднее определить, откуда они на самом деле: в крупных отраслях, которые извлекают выгоду из незащищенности женщин.

В своей книге Вольф систематически подчеркивает влияние мифа о красоте во многих сферах жизни человека — работе, сексе, религии, культуре, голоде и даже насилии. Хотя Вольф использует данные и примеры в основном с Запада, ее предложение остается актуальным во всем мире. Женщин держат в подчинении отчасти из-за радикального «мифа» о красоте, который постулирует нереалистичные цели для женщин и их тел. Этот миф не является индивидуалистическим, это скорее «культурный заговор», направленный на то, чтобы извлечь выгоду из патриархальной формы правления и семьи и сохранить ее в неприкосновенности.

Чтение Миф о красоте — это похоже на то, как в тебя бросают стакан холодной воды. Он пробуждает и заряжает вас электричеством. Читая его в 2020 году, индийская женщина может чувствовать себя немного несоответствующей, но общая предпосылка такова, что продолжает бить там, где ей больно. Чтение его во время пандемии еще больше усложняет историю, потому что она остается как правдой, так и неправдой. С одной стороны, как я уже сказал, мое тело теперь осознает, как миф поймал его в ловушку. Наблюдать за тем, как мои волосы растут, остается самым неприятным ощущением, которое я испытывал за последнее время — сильным беспокойством.

Несмотря на то, что я никого не видел, я обнаружил, что избегаю некоторых вещей, опасаясь, что мое волосатое тело им не подходит. Однако, с другой стороны, я перестала пользоваться косметикой и узнала, что остаюсь такой же красивой, уверенной в себе женщиной как с помадой, так и без нее. Теперь мое тело может сидеть в своем естественном состоянии и одновременно беспокоиться о своем беспорядке. Оба откровения позволяют взглянуть на то, насколько сложным может быть миф о красоте, о котором говорит Наоми, особенно когда он так глубоко укоренился в женщинах, как сегодня.

Читать «Миф о красоте» — это все равно что бросить в вас стакан холодной воды.

Хотя эти примеры могут показаться слишком личными, чтобы быть правдой, культурные сдвиги в потребляемом нами контенте, похоже, отражают те же противоречия. Влиятельные лица и создатели социальных сетей уделяют больше внимания видеороликам, подробно описывающим удаление волос в домашних условиях, или продвигают макияж как форму ухода за собой — что-то, что можно наносить (и покупать), даже когда дома одни. Эти культурные ориентиры занимают то же место, что и журналы о красоте времен Вольфа.Они одновременно информируют «нормальную женщину» и влияют на то, что является правильным и подходящим.

Забегая вперед, это может быть хорошо. Вынужденные отказаться от своих обычных расходов, связанных с мифом — женщины могут понять, что их ценность заключается не только в их внешности. Хотя миф не будет развенчан буквально за несколько месяцев; он будет более снисходительным и гибким для будущих поколений. К сожалению, нет никакой гарантии, что мы смотрим в будущее. По мере затягивания пандемии подходы к промышленному маркетингу могут измениться до тех пор, пока полный макияж не станет обязательным условием для каждого звонка в Zoom, или ослабление ограничений может привести к немедленному увеличению спроса, поскольку женщины будут пытаться восполнить все те месяцы, которые они жили без того, чтобы «хорошо выглядеть» в собственном доме.