Джоанн Харрис «Шоколад»
Хиппи, которая до сих пор играет на бас-гитаре в группе, созданной в 16 лет, главными увлечениями которой являются – праздность, гуляние, чай с печеньем, высмеивание священников и тихий подрыв существующей системы, решила с третьей попытки покорить мир. Хэррис утверждает, что пыталась выразить в этом романе опыт матери трехлетней дочери, и все началось с воображаемого дочкой кролика Пантуфля, перекочевавшего из виртуального мира на книжные страницы.
Итак, диспозиция. Маленький французский городок, в котором даже нет своей полиции. Все друг друга знают и прислушиваются к мнению священника или соседей. И тут, неожиданно, спокойствие размеренной жизни нарушает неизвестно откуда появившаяся Вианн Роше, открывшая в бывшей пекарне на центральной площади шоколадницу. Присутствие в городе независимой женщины, не скрывающей свои взгляды на жизнь, привело к тектоническим сдвигам в местном социуме. Жены перестают терпеть своих мужей-деспотов, внуки начинают общаться с бабушками (что им категорически запрещалось), а священники поддаются искушениям.
***
Далее, наверное, следовало бы подробно пересказать сюжет, сопроводив его несколькими цитатами, но он и так общеизвестен, если не по книге, то по фильму. А потому, лучше попробуем поразмышлять на затронутые в романе темы.
Что лучше – покой на одном месте или неизвестность постоянного движения? Судя по жизненному пути Хэррис, она все время разрывалась между идеалом хиппи – вечным странствием, и той жизнью, которую вынуждена вести. Пятнадцать лет преподавания французского в школе для мальчиков – это вам не путешествие за улетающим ветром. Складывается ощущение, что «Шоколад» для Джоанн – это еще и роман-ностальгия, попытка отдать дань мечте, в которой каждый день происходит что-то новое. Пусть плохое, но новое. И сцена, где Роше уговаривает только что ушедшею от мужа Жозефину остаться у ней в шоколаднице, в чем-то похожа на оправдание. Оправдание утраты непредсказуемого идеала ради повседневной определенности.
Отношение к смерти. Еще одна непростая тема. Смерть постоянно присутствует на страницах романа. Или в виде карты, выпадающей при гадании. Или через собаку Гийома, безвестных цыган, сгоревших в плавучем доме, мать Роше, Арманду Вуазен.
Сначала Вианн говорит по поводу престарелого больного пса:
«- Будь у меня выбор, я предпочла бы такую смерть. Безболезненный укол. В присутствии доброго друга. Все лучше, чем ночью в одиночестве или под колесами такси на улице, где никому и дела нет.»
Потом Гийом после мучительного конца своего любимца соглашается с ней:
«- Да, мне следовало раньше его усыпить. Оставить ему хоть немного самоуважения.»
И наконец, на примере Арманды Вуазен показывается, как надо с улыбкой уходить из этого мира.
Скорее всего, это отголоски бурной дискуссии о допустимости эвтаназии, развернувшейся как раз во время написания романа. Дискуссии о праве человека по своему распоряжаться наивысшей ценность – своей жизнью. Праве, когда мучительный конец неизбежен.
Отношение к детям. На самом деле, в романе ненавязчиво противопоставляются восточная и западная системы воспитания.
Например, в Японии принято считать, что с рождением маленького в доме поселяется небесный ангел и до семи лет ребенок – это божественное существо. Поэтому до семи лет детей вообще не воспитывают и потакают всем их капризам. Хорошо это или плохо – вопрос спорный, но таковы традиции.
Анук с ее выдуманным кроликом Пантуфлем, свободой задавать любые вопросы, дружить с любыми детьми и бегать играть в любые места – само олицетворение восточного подхода к воспитанию.
Люк Клэрмон – правильный мальчик, с детства приученный соблюдать правила и ограничения – олицетворяет западный взгляд на ребенка.
Не знаю, кто из них прав. Я лично за «третий путь». Путь, где ребенок живет на грани реальности и фантазии, но, вместе с тем, и осознает риски реальной жизни.
***
Еще несколько слов о фильме, снятом по книге. В картине Лассе Халльстрома произошли легко предсказуемые замены. Священник – главный оппонент Роше, отошел на второй план и его место занял мэр города граф де Рейно. На самом деле, это более правдоподобно, как и замена телепатии Роше на чисто психологический тест на крутящемся блюде с шоколадом.
На цыган тоже навели лоск, отдав роль Ру Джонни Деппу, которому, в отличие от книги, в общем-то, нечего было играть. И, естественно, появилась любовная линия, от которой Хэррис всячески открещивалась на всем протяжении романа.
Получилась такая добротная сказка. Только не для детей, а для взрослых.
Но вполне достойная сказка.
Джоанн Харрис. ШоколадШоколадная трилогия — 1
Глава 1
11 февраля. Широкая масленица
Мы прибыли сюда с карнавальным шествием. Нас пригнал ветер, не по-февральски теплый ветер, полнящийся горячими сальными запахами жарящихся лепешек, колбасы и посыпанных сладкой пудрой вафель, которые пекут на раскаленной плите прямо у обочины дороги. В воздухе, словно некое жалкое противоядие от зимы, вихрятся кружочки конфетти, скользящие по рукавам, манжетам и в конце концов оседающие в канавах. Люди, толпящиеся по обеим сторонам узкой центральной улицы, пребывают в лихорадочном возбуждении. Все тянут шеи, чтобы видеть обитую крепом повозку с развевающимся за ней шлейфом из лент и бумажных розочек. Анук – в одной руке желтый шар, в другой – игрушечная труба – смотрит во все глаза, стоя между базарной корзиной и грустной собакой коричневого окраса. Карнавальные шествия нам, мне и ей, не в диковинку. В Париже перед прошлым постом мы наблюдали процессию из двухсот пятидесяти разукрашенных повозок, в Нью-Йорке – из ста восьмидесяти, в Вене видели два десятка марширующих оркестров, видели клоунов на ходулях, карнавальных кукол с большими качающимися головами из папье-маше, девушек в военной форме, вращающих сверкающие жезлы. Но когда тебе шесть, мир наполнен особым очарованием. Деревянная повозка, наспех украшенная позолотой и крепом, сцены из сказок. Голова дракона на щите, Рапунцель в шерстяном парике, русалка с целлофановым хвостом, пряничный домик – картонная коробка в глазури с позолотой, колдунья в дверном проеме, тычущая пальцами с нелепыми зелеными ногтями в группу притихших детей… В шесть лет ты способен постигать тонкости, которые годом позже уже будут вне твоего разумения. За папье-маше, мишурой, пластиком она пока еще видит настоящую колдунью, настоящее волшебство. Она поднимает ко мне лицо. Ее глаза, сине-зеленые, как земля, открывающаяся взору с большой высоты, сияют. – Мы здесь останемся? Останемся? – Я вынуждена напомнить ей, чтобы она говорила по-французски. – Но ведь мы останемся? Останемся? – Она цепляется за мой рукав. Ветер сбил ее волосы в пушистую воздушную шапку. Я раздумываю. Городок не хуже других. Ланскне-су-Танн. Сотни две душ, не больше. Крошечная точка на скоростном шоссе между Тулузой и Бордо – моргнул, и уже проскочили. Одна центральная улица – два ряда деревянно-кирпичных домиков мышиного цвета, застенчиво льнущих один к другому; тянущиеся параллельно, словно зубцы кривой вилки, несколько боковых ответвлений. Вызывающе белая церковь на площади, по периметру которой расположились магазинчики. Фермы, разбросанные по недремлющим полям. Сады, виноградники, огороженные полоски земли, расчлененной согласно строгой иерархии сельского хозяйства края: здесь яблони, там киви, дыни, эндивий под панцирем из черного пластика, виноградные лозы – сухие зачахшие плети в лучах скудного февральского солнца, – ожидающие марта, чтобы воскреснуть из мертвых… Дальше – Танн, маленький приток Гаронны, прокладывает себе путь по болотистому пастбищу. А что же местные жители? Они мало чем отличаются от тех людей, которых мы встречали прежде; может, чуть более бледные при свете неожиданно выглянувшего солнца, чуть более тусклые. Платки и береты тех же оттенков, что и упрятанные под них волосы, – коричневые, черные, серые. Лица скукоженные, как прошлогодние яблоки; глаза, утопающие в морщинистой коже, похожи на стеклянные шарики в затвердевшем тесте. Несколько ребятишек в развевающихся одеждах смелых цветов – красного, лимонно-зеленого, желтого – кажутся пришельцами с другой планеты. Крупная женщина с квадратным несчастным лицом, кутая плечи в клетчатый плащ, что-то кричит на полупонятном местном диалекте в сторону повозки, медленно катящей по улице вслед за старым трактором, который тащит ее. |
Джоанн Хэррис — Шоколад читать онлайн
prose_contemporary Джоанн Хэррис ШоколадВетром карнавала в тихий городок на юге Франции заносит таинственную красавицу Вианн Роше, и она соблазняет благочестивых горожан своей красотой, духом свободы и невиданным прежде лакомством — шоколадом.
Фильм Лассе Халльстрома «Шоколад» соблазнил зрителей блистательной игрой Жюльетт Бинош и Джонни Дэппа.
Теперь вам предстоит узнать изысканный вкус шоколада, приготовленного английской писательницей Джоанн Хэррис.
Роман «Шоколад». Удовольствие страсти.
1999 ru en Ирина Новоселецкая OCR Альдебаран http://www.aldebaran.ru/ [email protected] FB Tools, FB Editor v2.0, AlReader2 2004-12-08 http://angelbooks.narod.ru/ OCR Angelbooks 7C80B771-B066-4442-B97B-8CD50475F5B5 1.1v 1.0 — создание fb2 OCR Альдебаран
v 1.1 — исправление ошибок, добавление буквы ё, рекомендуется вычитать ещё раз by Forcosigan
Джоанн Хэррис
Шоколад
11 февраля. Широкая масленицаМы прибыли сюда с карнавальным шествием. Нас пригнал ветер, не по-февральски тёплый ветер, полнящийся горячими сальными запахами жарящихся лепёшек, колбасы и посыпанных сладкой пудрой вафель, которые пекут на раскалённой плите прямо у обочины дороги. В воздухе, словно некое жалкое противоядие от зимы, вихрятся кружочки конфетти, скользящие по рукавам, манжетам и в конце концов оседающие в канавах. Люди, толпящиеся по обеим сторонам узкой центральной улицы, пребывают в лихорадочном возбуждении. Все тянут шеи, чтобы видеть обитую крепом повозку с развевающимся за ней шлейфом из лент и бумажных розочек. Анук — в одной руке жёлтый шар, в другой — игрушечная труба — смотрит во все глаза, стоя между базарной корзиной и грустной собакой коричневого окраса. Карнавальные шествия нам, мне и ей, не в диковинку. В Париже перед прошлым постом мы наблюдали процессию из двухсот пятидесяти разукрашенных повозок, в Нью-Йорке — из ста восьмидесяти, в Вене видели два десятка марширующих оркестров, видели клоунов на ходулях, карнавальных кукол с большими качающимися головами из папье-маше, девушек в военной форме, вращающих сверкающие жезлы. Но когда тебе шесть, мир наполнен особым очарованием. Деревянная повозка, наспех украшенная позолотой и крепом, сцены из сказок. Голова дракона на щите, Рапунцель в шерстяном парике, русалка с целлофановым хвостом, пряничный домик — картонная коробка в глазури с позолотой, колдунья в дверном проёме, тычущая пальцами с нелепыми зелёными ногтями в группу притихших детей… В шесть лет ты способен постигать тонкости, которые годом позже уже будут вне твоего разумения. За папье-маше, мишурой, пластиком она пока ещё видит настоящую колдунью, настоящее волшебство. Она поднимает ко мне лицо. Её глаза, сине-зелёные, как земля, открывающаяся взору с большой высоты, сияют.
— Мы здесь останемся? Останемся? — Я вынуждена напомнить ей, чтобы она говорила по-французски. — Но ведь мы останемся? Останемся? — Она цепляется за мой рукав. Ветер сбил её волосы в пушистую воздушную шапку.
Я раздумываю. Городок не хуже других. Ланскне-су-Танн. Сотни две душ, не больше. Крошечная точка на скоростном шоссе между Тулузой и Бордо — моргнул, и уже проскочили. Одна центральная улица — два ряда деревянно-кирпичных домиков мышиного цвета, застенчиво льнущих один к другому; тянущиеся параллельно, словно зубцы кривой вилки, несколько боковых ответвлений. Вызывающе белая церковь на площади, по периметру которой расположились магазинчики. Фермы, разбросанные по недремлющим полям. Сады, виноградники, огороженные полоски земли, расчленённой согласно строгой иерархии сельского хозяйства края: здесь яблони, там киви, дыни, эндивий под панцирем из чёрного пластика, виноградные лозы — сухие зачахшие плети в лучах скудного февральского солнца, — ожидающие марта, чтобы воскреснуть из мёртвых… Дальше — Танн, маленький приток Гаронны, прокладывает себе путь по болотистому пастбищу. А что же местные жители? Они мало чем отличаются от тех людей, которых мы встречали прежде; может, чуть более бледные при свете неожиданно выглянувшего солнца, чуть более тусклые. Платки и береты тех же оттенков, что и упрятанные под них волосы, — коричневые, чёрные, серые. Лица скукоженные, как прошлогодние яблоки; глаза, утопающие в морщинистой коже, похожи на стеклянные шарики в затвердевшем тесте. Несколько ребятишек в развевающихся одеждах смелых цветов — красного, лимонно-зелёного, жёлтого — кажутся пришельцами с другой планеты. Крупная женщина с квадратным несчастным лицом, кутая плечи в клетчатый плащ, что-то кричит на полупонятном местном диалекте в сторону повозки, медленно катящей по улице вслед за старым трактором, который тащит её. Из фургона коренастый Санта-Клаус, явно лишний в компании эльфов, сирен и гоблинов, швыряет в толпу сладости с едва сдерживаемой злостью. Пожилой мужчина с мелкими чертами лица — вместо круглого берета, традиционного головного убора местных жителей, на нём фетровая шляпа, — глянув на меня с виноватой учтивостью, берёт на руки грустную собаку коричневого окраса, притулившуюся у моих ног. Я вижу, как его тонкие красивые пальцы зарываются в собачью шерсть; пёс скулит; на лице его хозяина отражается сложная смесь чувств — любовь, тревога, угрызения совести. На нас никто не смотрит, будто мы невидимки. Одежда выдаёт в нас чужаков, проезжих. Воспитанные люди, на редкость воспитанные; ни один не взглянет на нас. На женщину с длинными волосами, заткнутыми за воротник оранжевого плаща, и длинным шёлковым шарфом на шее с трепыхающимися концами. На ребёнка в жёлтых резиновых сапогах и небесно-голубом макинтоше. У них другой колорит. Броский наряд, лица — чересчур бледные или слишком смуглые? — волосы, всё в них не такое, чужое, смутно непривычное. Обитатели Ланскне в совершенстве владеют искусством наблюдения украдкой. Их взгляды словно дышат мне в затылок — вовсе не враждебные, как ни странно, и, тем не менее, холодные. Мы для них — диковинка, карнавальная экзотика, заморские гости. Я чувствую на нас их взгляды, когда поворачиваюсь к уличному торговцу, чтобы купить лепёшку. Бумага горячая и жирная, лепёшка из тёмной пшеничной муки хрустит по краям, но в середине толстая и пышная. Я отламываю кусочек и даю Анук, вытирая растаявшее масло с её подбородка. Уличный торговец — полноватый лысеющий мужчина в очках с толстыми стёклами; от жара раскалённой плиты на его лице испарина. Он подмигивает ей. А другим глазом подмечает каждую мелочь, зная, что позже его будут расспрашивать о нас.
Читать дальшеТрилогия Джоанн Харрис о Вианн Роше
Вначале был фильм «Шоколад» с с Жюльетт Бинош, Джонни Деппом и Джуди Денч в главных ролях, который я посмотрела лет, эдак, 7 назад. А потом, мне попалась аудиокнига «Пять четвертинок апельсина», и я познакомилась с прозой Джоанн Харрис. Меня настолько заворожил язык Джоанн, ее умение описать обыкновенными словами вкусы и запахи различных кулинарных произведений, что я бегом понеслась в книжный и приобрела первую часть трилогии (а тогда, об этом я еще не знала) о Виан Роше – «Шоколад».
Я перелистывала странички и шуршала золотыми обертками шоколадок. Я даже гель для душа купила с запахом шоколада, чтобы с головы до ног пропитаться этим лакомым продуктом. Читая, повесть, я обнаружила, что фильм, во многом взял лишь основу книги, и события, происходившие в нем, и персонажи не полностью дублируют первоисточник. Потом, уже, ознакомившись с продолжением произведения «Леденцовые туфельки», я поняла, что многие ниточки фильма, были вырваны из ткани повествования, именно второй части (из «Туфелек»).
Итак, в деревушку Ланскне-су-Танн занесло ветром женщину с ребенком. Дама, обладает некими магическими способностями, а еще она умеет варить шоколад. Селение, в котором предстоит жить и работать главной героине, застыло во времени. Хотя, на дворе конец ХХ века, в Ланскне сильны патриархальные устои, и местные жители с большим недоверием относятся к разным приезжим незнакомцам.
Но Вианн Роше, дама не робкого десятка, и она не спасует перед трудностями. Она открывает кондитерскую лавку в самом центре деревни и быстро сближается с коренными жителями. Вианн, легко читает простые и открытые души деревенских жителей, она не прочь исполнить тайные желания своих соседей и новых приятелей. Но не всем в Ланскне по душе, как новая шоколадная лавка, так и ее красивая и неординарная хозяйка. В лице Вианн, особо тревожные люди, видят неизбежный крах устоявшегося мирка сонной деревушки.
Демон искуситель живет в каждой человеческой душе и потакание, как открытое, так и тайное осуждается столпами местного сообщества, к которым относятся: прежде всего, местный кюре Франсис Рейно, затем предводительница местного женского комитета Каро Клэрмон, ее подруга Жолин Дру и некоторые другие.
А Вианн и не стремится заслужить уважение властителей Ланскне, напротив, она быстро собирает вокруг себя небольшое общество «парий» деревни, к которым относятся: Жозефина Мускат – забитая мужем и страдающая клептоманией, одинокий старик Гийом, слишком сильно любящий свою собаку, взбалмошная старуха Арманда Вуазен, навсегда рассорившаяся со своей родней, угрюмый садовник Нарсисс и другие. Этот «контркружок» симпатизирует жителям местного квартала бродяг и нищих – Марод. И это, несмотря на многолетнюю борьбу, местных властей с обитателями «неудобного» квартала.
В книги использован интересный прием, когда об одном и том же событии рассказывают два разных человека. С одной стороны, читатель узнает о жизни в Ланскне глазами мадам Роше; с другой стороны, дневниковые записи Отца Рейно, позволяют увидеть местных прихожан и нравы, царящие в деревни глазами кюре.
Произведение полно волшебства и разных недосказанностей. Главные герои, не те за кого себя выдают, у каждого есть свой скелет в шкафу. А какие там поэтические описания не только природы и пейзажей французского провинциального местечка, а даже разбитых развалюх и хижин. Читаешь и веришь, что с милым может быть рай даже в шалаше или на плавучей посудине.
В книге масса чарующих описаний процесса приготовления всяческих кондитерских изысков. Слюноотделение начинается, едва ли не с первой страницы книги. Кажется, что даже те, кто не любит шоколад, не устоят перед искушением приготовить себе чашечку другую этого ароматного напитка или вскрыть коробочку с конфетами.
Естественно, что после такой аппетитной истории, мне захотелось продолжения. Я нашла аудиокнигу «Леденцовые туфельки» и начала слушать.
Увы, история оказалась совсем иной, чем я ожидала. Место действия – Париж, одна из улочек Монмартра, где спряталась небольшая кондитерская. Главная героиня – девушка с «тысячью лиц» — Зози де л’Альба А Вианн превратилась в «добропорядочную вдову» Янну Шарбонно с двумя дочерьми Розетт и Анни. Цель Янны – закрепиться в Париже, дать девочкам опору в жизни. Она старается забыть, все чему была обучена своей матерью-колдуньей. Но от призраков прошлого не так, то просто освободиться, да и дочери не одобряют эту фальшивую жизнь новой Янны.
Тяжело дается Вианн (Янне) это слияние с «серой массой», а особенно туго ей приходится, когда в ее жизнь внедряется Зози. Зози сама сродни Вианн, она знает, как вызвать страшный ураган, и как одурманить человека, загипнотизировать, чтобы он выполнил её волю. Но Зози — это «темная» ведьма, в отличие от «белой» ведьмы – Вианн. Зози презирает Вианн, за ее слабость, за отказ от колдовства, она желает уничтожить Вианн и занять ее место, под видом самой Вианн.
Мне и самой было неприятно слушать о том, как сильно изменилась главная героиня. Но потом, когда повествование повернулось в сторону поиска истинной матери Вианн, мне стало понятно, что дело не столько в самой шоколаднице, сколько в той двойственной жизни, которую ей навязала ее приемная мать, и что героиня стала ощущать, что проживает какую, то чужую жизнь, не свою.
Автор в этой книге, также использует прием рассказа от имени трех главных героинь: Зози, Янны и Анни (Анук). Здесь, как и в первой части хитро сплетены религия и мифология, повседневная магия и мистика, ритуалы и церемонии.
По моему мнению, в этой части мистики и волшебства было гораздо больше, чем надо было. Порой, мне казалась, что автор увлеклась описанием колдовского мира и совершенно забыла о своих персонажах. Но язык, язык Харрис пленяет! Она может так образно и чувственно описать, не только пищу, но и такой предмет как платье или туфли. У меня даже появилось сильнейшее желание купить себе алые лакированные туфли на высоком каблуке, так невероятно красиво писательница их преподнесла. Казалось, что такие туфли действительно способны совершить чудо. Туфли я, правда, так и не купила (хотя, кто знает, может и куплю, красный – мой любимый цвет).
По объему «Леденцовые туфельки» чуть ли ни в три раза больше «Шоколада», и дослушав до конца, я уже так измучилась, что знакомство с третьей частью я отложила до лучших времен. И только через год с лишним, я приобрела последнюю часть трилогии «Персики для месье кюре».
Ура, история опять вернулась в деревню Ланскне-су-Танн! Оказалось, что за истекшие годы, прогресс и глобализация все-таки добрались и в эту глушь. Деревню не узнать. Сюда понаехали добрались эмигранты из стран Магриба. Теперь, в деревне кроме католического храма появилась и мечеть. А местное общество расколото на два враждующих лагеря: коренных жителей и приезжих. Старый знакомый — Франсис Рейно, уже не во главе воинствующей клики, а скорее наоборот, он, отвергнут так называемыми добропорядочными католиками. Его сместили с поста настоятеля церкви. Но несмотря на то, что к мнению Рейно теперь мало кто прислушивается, он пытается примирить оба лагеря, заставить своих бывших прихожан терпимее относится к иноверцам.
Зачем же Вианн вернулась в деревню? Она и сама толком не знает. Внук ее прежней клиентки и подруги Арманды Вуазен приносит письмо, от бабушки. В этом письме, написанном незадолго до своей смерти, Арманда просит Вианн вернуться в Ланскне и помочь жителям. А в чем помочь, она и сама не знает, но уверенна, что повод здесь всегда найдется.
Приехав в деревню, мадам Роше обнаруживает, что ее старая шоколадная лавка сожжена. Тогда она поселяется в старом домике Арманды и пробует разобраться в том, кто или что заставило поджечь здание ее бывшей кондитерской.
В этой истории, меньше всего разнообразных вкусных описаний продуктов и процессов приготовления пищи. Нет, Джоанн, не изменяет себе и дополняет мелкими вкраплениями описания блюд восточной кухни и приготовления шоколада. Но все это, как бы по инерции, что ли, как бы для того, чтобы читатель не стал возмущаться, что третья часть, совсем, ни куда не годиться. Но зато интрига, на мой взгляд, здесь закручена, гораздо более сильнее, нежели в предыдущих частях. И, практически, без колдовства. Мне показалось, что магии здесь почти что нет, история настолько реальна, что могла произойти на самом деле.
История, конечно же, опять о женщинах, о том насколько они сильны и слабы, одновременно. Здесь, снова, противостояние двух дам, но не Вианн. Роше, здесь скорее персонаж второстепенный. Главными здесь являются Инесс и Алиса, две мусульманки, которых связывают непростые отношения с Каримом, поборником исламских правил и традиций. Кто в этой истории злодей, а кто жертва, понять будет сложно, практически до самого конца.
Дочитав трилогию до конца, я поняла, что главная героиня сильно изменилась, за эти годы. Из яркой, смелой, неординарной женщины она превратилась в сдержанную, осторожную, и даже,где то обыкновенную. Понимаю, что это защитная маска, но вряд ли у нее найдутся силы открыто протестовать. С чисто житейской позиции, это правильно и верно. Бунтаршая юность, нередко сменяется спокойной зрелостью и тихой старостью. Но будет ли читателю интересно читать о старушке Вианн (если Харрис надумает писать продолжение) я не знаю.
краткий гид по творчеству Джоанн Харрис — блог Storytel
Все рубрики
Развить навыки
Отдохнуть
Узнать новое
Вспомнить классику
Порадовать детей
О Storytel приложении
История дня
Книжные новости
Лучшие книги
Школьная программа
Книжные серии
Аудиокниги
Шоколад (Джоанн Харрис), цитаты ▷ Socratify.Net
Шоколад (Джоанн Харрис), цитаты ▷ Socratify.Net Почему-то нам всегда кажется, что мы умрём в собственной постели, в окружении близких нам людей. Забавно. Ведь зачастую случается нечто неожиданное — и ты вдруг осознаёшь, что жизнь кончена, и в панике пытаешься умчаться от смерти, хотя на самом деле едва шевелишь руками и ногами, а солнце, раскачиваясь, словно маятник, неумолимо опускается на тебя, как ты ни стараешься улизнуть из-под него. Есть нечто магическое в процессе преобразования шоколадного сырья в лакомое «золото дураков», волнующее воображение обывателя. Возможно, даже моя мать оценила бы мой труд. Работая, я дышу полной грудью и ни о чем не думаю. Окна распахнуты настежь, гуляют сквозняки. На кухне было бы холодно, если бы не жар, поднимающийся от печей и медных чанов, если бы не горячие пары тающей шоколадной глазури. В нос бьет одуряющая, пьянящая смесь запахов шоколада, ванили, раскаленных котлов и корицы — терпкий грубоватый дух Америки, острый смолистый аромат тропических лесов. Вот так я теперь путешествую. Как ацтеки в своих священных ритуалах. Мексика, Венесуэла, Колумбия. Двор Монтесумы. Кортес и Колумб. Пища богов, пузырящаяся и пенящаяся в ритуальных чашах. Горький эликсир жизни. Я знаю все их любимые лакомства. Определяю их так же верно, как гадалка читает судьбу по ладони. Моя маленькая хитрость, профессиональная тайна. Мать посмеялась бы надо мной, сказала бы, что я впустую растрачиваю свой талант, но я не желаю выяснять их подноготную. Мне не нужны их секреты и сокровенные мысли. Не нужны их страхи и благодарность. Ручной алхимик, сказала бы мать со снисходительным презрением. Показывает никчемные фокусы, а ведь могла бы творить чудеса. Но мне нравятся эти люди. Нравятся их мелкие заботы и переживания. Я с легкостью читаю по их глазам и губам: этой, с затаенной горечью в чертах, придутся по вкусу мои пикантные апельсиновые трубочки; вон той, с милой улыбкой, — абрикосовые сердечки с мягкой начинкой; лохматая девушка по достоинству оценит mendiants; а эта бодрая веселая женщина — бразильский орех в шоколаде. Для Гийома — вафли в шоколаде; он их аккуратно съест над блюдцем в своем опрятном холостяцком доме. Нарсисс любит трюфели с двойным содержанием шоколада, а значит, за его суровой внешностью кроется доброе сердце. Каролина Клермон сегодня вечером будет грезить о жженых ирисках и утром проснется голодной и раздраженной. А дети Шоколадные шишечки, крендельки, пряники с золоченой окантовкой, марципаны в гнездышках из гофрированной бумаги, арахисовые леденцы, шоколадные гроздья, сухое печенье, наборы бесформенных вкусностей в коробочках на полкило Я продаю мечты, маленькие удовольствия, сладкие безвредные соблазны, низвергающие сонм святых в ворох орешков и нуги- Главная
- ❤❤❤ Шоколад (Джоанн Харрис) — 20 цитат
«Шоколад» Джоанн Харрис: слушать аудиокнигу онлайн
Книга хорошая. Жанр «магического реализма» тоже мне всегда нравился. Начало, обещавшее яркую цветную ведьмочку в сером городе унылых филистеров тоже обещало много. Но, как ни странно, книга оставила почти равнодушной, может быть, я просто не угадала со временем или возрастом её прочтения. Ну, или я слишком многого ожидала от изобилия восторженных отзывов.
Больше всего мне не понравился, конечно, Чёрный человек. Нагнетание обстановки вокруг него обещало как минимум интересного и достойного соперника современной ведьмочке с кулинарным уклоном, я ожидала коварного Северуса Снейпа с дьявольски хитроумными планами по борьбе за власть… А это оказался какой-то картонный клоун в сутане, по ошибке записанный в плохие персонажи. Все его скелеты в шкафу, вокруг которых всю книгу царила таинственность, оказались какими-то жалкими, да и сам он ничего кроме жалости не вызывает. Яркий пример того, как человек занимается не своим делом, только сам почему-то этого не понимает и делает себе хуже и хуже, пока всё не кончается истерическим припадком. Он тут враг сам себе, а вовсе не главной героине, можно было вообще его в отдельную книгу выносить. Всё их соперничество похоже на конкуренцию двух палаток на рынке, где одна продаёт шоколадки, а вторая — благочестие (хотя тоже хотела бы продавать шоколадки). При этом первая палатка знакома с основами маркетинга и рекламы, а у второй на это не хватило бюджетных средств, поэтому пробивается на рынок по старинке, чем может.
Сама кочевая семья Роше меня тоже не впечатлила. Обещали свежий ветер, который всколыхнёт этот тухловатый городок… Ну, и кого она там всколыхнула? Одного пьяницу и одного потенциального чревоугодника довела до срыва с последующим уезжанием из города, а спасла только одну очень внушаемую тётеньку. 2:1 по моему счёту, не так уж и много добра. Историю со старушкой Армандой я специально не рассматриваю, потому что убеждена, что эта великолепная бабулька рано или поздно приняла бы решение сделать то-то и то-то и, само собой, познакомиться с внуком и без вмешательства посторонних ведьм. А так: все занудные ханжи такими и остались, город и не изменился. Какой же это свежий ветер?
Да и с семьёй Роше, мне кажется, не всё в порядке. Я искренне не одобряю воображаемых друзей, значит, у ребёнка что-то не в порядке с психикой от одиночества (вот если бы она придумала кого-то в компании с другими ребятами, это была бы весёлая игра, а так это уже ненормально). А сама Вианн гонит и гонит несчастную дочку вперёд, воображая себя ветром, чтобы быть как мама. Но она вовсе не мама, не понимаю, зачем она проживает её жизнь, в память что ли? Даже этот Чёрный человек, выдуманный соперник, Вианн берёт его из жизни матери, хотя с ней-то никто по-настоящему и не борется, никто её не преследует. Мотивы её кочевой жизни мне непонятны, разве что страх. У неё типичная склонность к осёдлости, она даже профессию себе выбрала «стационарную», завидует тем, кто подолгу живёт на одном месте… Но потом ей вдруг попадает под хвост вожжа паники, и она сбегает куда-то, волоча за собой только-только нашедшую друзей дочку. Нигде не говорится, что дочке нравится такой образ жизни. И мне её жаль больше всего.
И, тем не менее, книга неплохая, читается легко, все магические штучки легко вплетаются в повествование и радуют глаз. А больше всего мне понравилась сюжетная линия про «железную леди» Арманду, которая вот уж действительно ведьма так ведьма. Обожаю таких старушек «с перчинкой», которые точно знают, что им надо от окружающего мира и которые могут позволить себе быть экстравагантными. Очаровательная, остроумная и прекрасная женщина, надеюсь, что её внуку передалась большая часть её генов.
Итог. Хорошая книга, которая, очевидно, совсем не моя. Все знакомые обещают мне «другую Харрис» в других романах, может быть, именно та Харрис понравится мне больше.
Аудиокнига недоступна | Audible.com
Evvie Drake: более
- Роман
- По: Линда Холмс
- Рассказал: Джулия Уилан, Линда Холмс
- Продолжительность: 9 часов 6 минут
- Несокращенный
В сонном приморском городке в штате Мэн недавно овдовевшая Эвелет «Эвви» Дрейк редко покидает свой большой, мучительно пустой дом почти через год после гибели ее мужа в автокатастрофе.Все в городе, даже ее лучший друг Энди, думают, что горе держит ее внутри, а Эвви не поправляет их. Тем временем в Нью-Йорке Дин Тенни, бывший питчер Высшей лиги и лучший друг детства Энди, борется с тем, что несчастные спортсмены, живущие в своих худших кошмарах, называют «ура»: он больше не может бросать прямо, и, что еще хуже, он не может понять почему.
- 3 из 5 звезд
Что-то заставляло меня слушать….
- По Каролина Девушка на 10-12-19
КНИГ | Джоан Харрис
В этом году у меня их три, так что каждый должен найти что-то для себя! Скоро в продаже:
Теперь в мягкой обложке!Четвертый роман из серии «ШОКОЛАД» работает одинаково хорошо как автономный: горько-сладкая история материнства, отпускания и, наконец, обучения быть собой…
«Так мудро, так атмосферно, так красиво написано» Мэриан Киз
«Самый волшебный, потрясающе красивый роман» Джоанна Кэннон
«Он заинтригует и очарует читателей так же, как Chocolat » Моника Али
«Идеальный роман, переливающийся блеском и правдой» Кейт Уильямс
«Настоящее удовольствие от начала до конца» Джеймс Ранси
Новинка 3 июня«Есть история, которую рассказывали пчелы…»
Роман, составленный из историй, в каждой главе которого рассказывается отдельная история.Заводная женщина, принцесса книжных червей, странная история любви, мстительная королева — все это связано паучьим шёлком и история Короля Златокрылых, бессердечного правителя Шелкового народа, его путешествий по Девяти мирам и его пути к выкуп…
«Волшебный, острый и полностью захватывающий». (Publishers Weekly.)
Новинка 4 августаИз скрипящих протестующих коридоров недавно отремонтированной гимназии Святого Освальда рождается мрачная готическая история об амбициях, убийствах и мести…
«Темный мир эмоциональной сложности и предательства, где поворот следует за поворотом, и все не то, чем кажется.Мастерский повествовательный голос и навязчивый триллер от одного из наших величайших писателей. Мне это очень понравилось ». Алекс Михаэлидис, автор бестселлера № 1 «ТИХИЙ ПАЦИЕНТ».
Сделайте предварительный заказ на подписанное специальное издание Waterstones здесь!
Нажмите на изображение, чтобы узнать подробности!
Фэнтези / мифпанкЛоки — неизменно замечательный персонаж; аморальный и капризный, но также вполне психологически правдоподобный антигерой, чьи выходки варьируются от озорства до геноцида, на 300 бесконечно занимательных страницах .(Эндрю Лостон, Amazon)
Loved Runemarks… основная фэнтези, очень похожая на истории Дэвида Эддингса или Терри Брукса, с крутым поворотом на скандинавскую мифологию. (Стефани Майер)
Фольклор / сказка
Мне понравилась эта история за образы, за идею, что такое волшебство может существовать. Это напоминает напоминание о том, что сколько бы человек ни старался оградить себя своими убеждениями и изобретениями, он по-прежнему полагается на силы природы и находится во власти этих сил.Мы можем повредить наш мир, но его невозможно приручить. (Джеки Лоу)
Волшебный, острый и полностью транспортный. (еженедельно для издателей)
Серия ChocolatПытаюсь решить, является ли серия @Joannechocolat «Chocolat» причудливой, одетой в ботинки со стальным носком, или железным мечом босиком в цветочном платье. В любом случае, это великолепно. ( @CallMeHobbit в Твиттере )
Это лучшая книга из когда-либо написанных? Достижение Харрис заключается не только в ее рассказе, ее проницательности и юморе, а также в прекрасной картине жизни маленького городка в сельской местности Франции, но и в ее писательстве. (Литературное обозрение)
Французские романы
«… неожиданно сладкий и мощный, награда для терпеливого читателя». (Нью-Йорк Таймс)Психологические триллеры
Сюжетная драма «Другой класс» разыгрывается захватывающим и удивительным образом, но в романе также говорится кое-что значимое о наших меняющихся ценностях.Я читаю этот роман гораздо быстрее, чем читаю большинство книг, просто ради удовольствия от уникальных персонажей и из желания узнать, как будет разворачиваться их интригующая история. Это очень приятное чтение. (Одинокий читатель)
Готические романы
Запоминающийся лауданум-мечта о романе . (Тайм-аут )
Короткий рассказЯ подумал, что Jigs & Reels — действительно интересный сборник рассказов.Коллекция демонстрирует разнообразие Харриса как писателя. Сказки в Jigs & Reels затрагивают светлые и темные аспекты жизни и варьируются от смешных до пугающих. Мне также понравилось, что Харрис включил небольшую заметку о происхождении каждой истории. (Будуар любителя книг)
Эта новелла «Доктор Кто» с участием Третьего Доктора была написана для BBC в рамках серии TIME TRIPS: вы можете получить ее здесь в виде электронной книги…
Харрис не только хорошо разбирается в Докторе Кто, но и знает, как правильно представить рассказ.В отличие от большинства этих путешествий во времени, она написала в полном объеме: здесь не так много историй, которые заставляли бы что-то спешить или пренебрегать, но их достаточно, чтобы мы не чувствовали себя обманутыми из-за чрезмерно простого. участок растянут по размеру. (П. Кеннард, Amazon)
Кулинарные книгиСтановится трудно найти мои кулинарные книги в физическом виде, но недавно все они были опубликованы в цифровом виде прямо здесь…
Аудиокниги, рассказанные ДжоаннНажмите на изображение, чтобы прослушать клип!
О написанииДесять твитов Джоан Харрис долгое время были крошечными островками здравого смысла и мудрости в море безумия, которым является Твиттер, давая советы и точные наблюдения тем, кто следит за ней.Я рад, что их собираются собрать в одном месте, и, эгоистично, с нетерпением жду возможности догнать всех, кого я пропустил . (НИЛ ГАЙМАН)
Джоанн не только мастер своего дела, но и обладает редким даром объяснять это ремесло и давать бесподобные советы самым ясным, серьезным, практичным и занимательным образом. Где бы вы ни находились в писательском путешествии, Джоанна — идеальный навигатор. Учись, усваивай и наслаждайся! (МЭТТ ХЭЙГ)
Очерки писательской жизни с участием Джоанны и многих других авторов.
Истории, представленные в
КЛУБНИЧНЫЙ ВОР | Джоан Харрис
Теперь я должен знать этот ветер. Пахнет другими местами. Он сулит и опасность, и солнечный свет, и радость. Он танцует в пятнах света в оттенках перца и перца. Он перехватывает горло, как неожиданный смех. И, в конце концов, требуется их все; все, ради чего вы трудились.Все, что вы себе представляли, можно как-то взять с собой. И это всегда начинается с момента игривости; даже радости. Момент яркости между облаками. Вкус сладости; звон колоколов.
Иногда даже снегопад.
«КЛУБНИЧНЫЙ ВОР» — четвертый из серии романов, начавшихся с «ШОКОЛАДА» и продолжающих историю Вианны Роше и ее дочерей Анук и Розетт во французской деревне Ланскне-су-Танн.
Описание книги:
Вианна Роше остепенилась. Ланскне-су-Танн, место, которое когда-то отвергало ее, наконец стало ее домом. Вместе с Розеттой, ее «особенным» ребенком, она управляет магазином шоколада на площади, разговаривает со своими друзьями на реке, является частью общества. Даже священник Рейно стал другом.
Но когда старый Нарцисс, флорист, умирает, оставив участок земли Розетте и письменное признание Рейно, жизнь сонной деревни снова приходит в упадок.Прибытие родственников Нарцисса, отъезд старого друга и открытие таинственного нового магазина на месте цветочного магазина на другой стороне площади — такого, как шоколадная, и имеющего свое собственное странное очарование — все это, кажется, предвещает некоторые своего рода изменение: конфронтация, потрясение — даже, возможно, убийство.
Фон :
Некоторые вымышленные персонажи с радостью прощаются в конце книги. Другие продолжают возвращаться до такой степени, что становится все труднее думать о них как о вымышленных.Вианна Роше — один из таких персонажей: она была связана со мной на протяжении многих лет во многих отношениях, не в последнюю очередь в ее роли родителя, которая так похожа и все же так непохожа на мои собственные родительские приключения.
Прошло более двадцати лет с тех пор, как я начал писать ШОКОЛАД. В то время я был учителем французского в северной гимназии; мать четырехлетнего ребенка; автор двух готических романов, о которых, даже в самые обнадеживающие моменты, можно было сказать только, что они достигли очень культовой аудитории. Тогда я понятия не имел, что эта забавная книжка, якобы о шоколадной лавке в маленькой французской деревушке, будет значить для нас в следующие несколько лет.У меня было еще меньше подозрений, что его персонажи будут расти вместе со мной, следовать, да, и преследовать меня — тема, возможно, была шоколадной, но призраки остались: призраки нас самих, требующие, чтобы их слушали.
В 2018 году я озвучивал новую аудиокнигу CHOCOLAT. Это было похоже на пересмотр предыдущей версии себя; голос определенно был моим, и все же он во многом отличался. Написание «КЛУБНИЧНОГО ВОРА» было таким: мне казалось, что я попал в альтернативную реальность.Я написал это, когда моя дочь (сейчас ей 25 лет) готовилась выйти замуж и уехать жить в Москву; как умерли старые друзья; как новые планы были сделаны. Возможно, это не последняя история Вианны, но она знаменует собой серьезную точку пунктуации, если не точку, в рассказе, который мы оба разделяем. Мы с Вианной долгое время вместе. Мы наблюдали, как растут наши дети; мы разделили наши самые глубокие опасения. А теперь ветры снова меняются, и только Вианна может помешать им все унести.
Это книга о том, как отпускать; и взрослая жизнь; и влюбиться; и учимся принимать отметины и шрамы, которые наносит нам Жизнь.Мы прошли почти полный круг от CHOCOLAT двадцать лет назад. Спасибо, что все еще здесь, читатели, которые были там с самого начала. Я надеюсь тебе понравится.
Чтобы увидеть фрагмент о том, как я использовал запахи для иллюстрации этого романа, щелкните здесь.
Вопросы и ответы:
В: Почему вы решили снова вернуться в Ланскне?
A: Я не выбираю эти вещи. Они выбирают меня. Было время.
В: Обязательно ли вам читать предыдущие три книги из этой серии, чтобы оценить эту?
A: Нет, не думаю.После CHOCOLAT у меня появилось много новых молодых читателей, которые, возможно, не читали никаких других книг: я хотел дать им возможность войти в мир Вианны любым способом и в любом порядке, в каком они захотят. Хорошо, если вы читали другие, но нет: это не обязательно…
Q: Будут ли еще книги о Вианне?
A: Думаю, да: если не конкретно о Вианне, то об Анук и Розетте, истории которых только начинаются…
Q: Насколько сложно вернуться к чему-то столь же успешному и любимому, как CHOCOLAT?
A: На удивление легко.Вы могли подумать, что будет трудно вернуться в роль, но мир, который я построил, всегда остается там, ожидая, когда я найду дорогу обратно. И это всегда радушно.
Думаете об изучении «КЛУБНИЧНОГО ВОРА» в составе группы читателей? Вот удобное руководство, с которого можно начать…
Обзоры :
Иногда о романе вообще не нужно беспокоиться. Вы открываете книгу, начинаете читать и обнаруживаете, что чистое удовольствие от начала до конца . Клубничный вор — восторг (Джеймс Ранси)
С Клубничный вор Харрис доказывает, что более ранние серии Chocolat были только первыми уровнями в расширяющейся коробке удовольствий. Но так же, как она открывает новые слои в своем загадочном, волшебном мире , она также открывает дверь во тьму. Отметьте ее как сладкоежку на свой страх и риск, потому что есть и острый укус. Я проглотил его за один присест (Кристофер Фаулер)
Захватывающий, захватывающий, невероятно трогательный , Strawberry Thief увлекает вас в захватывающий мир, который вы никогда не забудете.Вианна Харриса такая же незабываемая и смелая, как всегда, а Ланскне-су-Танн изображен с таким сердцем и красивыми деталями, что он удивительно живой — поскольку все в деревне меняется в мгновение ока. Я любил эту книгу. Идеальный роман, переливающийся блеском и правдой (Кейт Уильямс)
Итак, мудрый , так атмосферный , так красиво написанный (Мэриан Киз)
Как уже известно легионам ее поклонников, Джоан Харрис создала особенное место в Ланскне-су-Танн.Это своего рода причудливая (но постоянно развивающаяся) деревушка, на которую, как нам кажется, мы можем наткнуться во время следующей поездки во Францию. Это тоже место магии и загадок, и Харрис выделяется этим тонким балансом реализма и очарования . Эта алхимия подробно продемонстрирована в серии The Strawberry Thief , в которой мы встречаем старых и новых друзей, раскрываем давние секреты и по пути исследуем природу вины, ответственности и любви. Он заинтригует и очарует читателей не меньше, чем Chocolat (Моника Али)
HONEYCOMB | Джоан Харрис
Давным-давно и далеко,
Далеко-давно,
Мир был соты, мы знаем,
Миры были соты.
Описание:
Жуткий, темный и роскошный, окутанный шелком и тенями, этот роман не похож ни на один другой: соты, построенные из сотен ячеек, каждая из которых — отдельная история. Великолепно проиллюстрированный Чарльзом Вессом, он следует рассказу о короле златоглазок, волшебном обманщике и правителе Шелкового народа; его злоключения, его предательства и его погоня через многие миры как мстительной Королевой Пауков, так и смертоносным Арлекином.В своем путешествии по Мирам Народов, Песчаных Всадников, Подводного моря, Речной Мечты и даже самого Царства Смерти он встречает множество персонажей — заводную женщину, мальчика часовщика, охотницу с механическим тигром. , подводная королева, влюбленная в Луну, принцесса, мечтающая о библиотеке, но не более волшебная, чем пчелы, маленькие строители сот, приносящие нектар своих снов в улей и превращающие их в истории.
Справочная информация.
HONEYCOMB — это другой проект, чем все, что я когда-либо писал. Это, по крайней мере, частично из-за его конструкции; и потому, что она была написана совершенно иначе, чем любая из моих других книг, и на другом носителе; что из социальных сетей.
Я начал писать эти истории несколько лет назад в Твиттере. Под хэштегом #Storytime я писал их, вживую и с нуля, перед аудиторией в Твиттере, всякий раз, когда меня трогал дух, в странные моменты в течение дня.Я писал их в поездах; в аэропортах; в ответ на текущие события; и поскольку это были басни и сказки, я написал их на довольно специфическом языке, используя ограничение на количество персонажей, наложенное Твиттером, чтобы создать преднамеренно стилизованную и перформативную манеру повествования, более близкую к устной традиции, чем к письменной форме. И я всегда начинал с фразы:
Пчелы рассказывали историю, в которую трудно не поверить.
Одна из самых интересных вещей в социальных сетях — это то, как интимные они себя чувствуют.Рассказывание историй в Твиттере больше похоже на живое выступление, чем на просто написанное. И мало-помалу я начал понимать, что эти эфемеры — изначально предназначенные для рассылки в Твиттере, как семена на ветру — были частью чего-то большего; мир возвращающихся персонажей и взаимосвязанных сюжетных линий, которые органично сочетаются друг с другом, как соты.
Я начал хранить свои истории, вместо того, чтобы позволить им исчезнуть. Многие спрашивали меня, планирую ли я их опубликовать.В то время у меня не было такого плана, но пара была опубликована в журналах, а один попал в антологию с амбициозным подзаголовком «100 величайших рассказов, когда-либо написанных», через 2 года после того, как редактор Дэвид Миллер впервые прочитал его в Twitter. Эта же история стала мини-оперой на музыку Люси Тричер (вы можете увидеть процесс перевода рассказа на либретто здесь, а в конце есть ссылка на финальное представление). Я использовал несколько своих историй в качестве основы для живой музыки и рассказывания историй с группой, в которой я играл с подросткового возраста — истории по своей природе изменчивы, естественно переходят от одного носителя к другому, и они хорошо переводятся и на то, и на другое. музыка и иллюстрации.После трех или четырех лет #Storytime я понял, что уже написал более сотни этих историй, некоторые мрачные, некоторые смешные, некоторые трогательные; некоторые грустные; все они расположены в той же вымышленной мультивселенной, что и Runemarks и The Gospel of Loki, , а также Orfeia, The Blue Salt Road и A Pocketful of Crows. Некоторые из них лишь слабо взаимосвязаны, другие являются частью всеобъемлющей сюжетной линии, которая естественным образом развивалась с годами и превратилась не в сборник сказок, а в роман в форме головоломки, состоящей ровно из ста глав, каждая из которых история сама по себе , в которой каждая история является частью более широкой картины.
Я начал играть с идеей собрать эти части вместе, чтобы создать оригинальную иллюстрированную книгу для взрослых в традициях классического золотого века сказок.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы убедить Чарльза Весса проиллюстрировать мои истории. Но мне всегда нравились его работы, и я знал, что он поймет, что я пытаюсь создать. Осталось так мало художников-волшебников, которые на самом деле верят в фей: и для этого проекта мне нужен был кто-то, кто мог бы воссоздать магию в другой среде.
Подробнее о работе с Чарльзом.
Эта книга — результат этого: труд любви во многих смыслах и свидетельство силы устной традиции повествования. Все это новые истории, но мне кажется, что они тесно связаны с рассказами, собранными Гриммом и Перро или изложенными в «Детских балладах». Возможно, это потому, что такие истории, как в «СЕДОВОЙ КОМБАЙНЕ», все являются частью более крупного повествования; история нашего общего опыта, история наших надежд и мечтаний.
Надеюсь, ты тоже найдешь там свою.
Думаете о том, чтобы сделать HONEYCOMB частью обсуждения в группе чтения? Получите здесь руководство для группы чтения, включая справочную информацию, вопросы для обсуждения и простой рецепт соты….
Еще вопросы? Вот краткие вопросы и ответы, с которых можно начать.
Вопросы и ответы
Q: Это кажется довольно знакомым. И все же это кажется новым. Насколько эта книга обязана сказкам Гримма и Детским балладам?
A: Я многим обязан нашему традиционному фольклору с точки зрения фона, темы и стиля.Я также в долгу перед «Тысяча и одна ночь», , по крайней мере, с точки зрения структуры книги . Но Фрэнсис Чайлд и братья Гримм были коллекционерами традиционных сказок. Их имена известны, потому что они переписывали народные сказки и баллады из устной традиции. Поскольку все истории в HONEYCOMB, кроме одной, являются оригинальными, я чувствую, что больше обязан таким писателям, как Ла Фонтен и Ануил, чьи басни часто основывались на современных событиях и темах, но стиль которых черпал вдохновение из рассказов устной традиции.
Q: Как вы думаете, зачем нам сказки еще нужны в 2021 году?
A: По той же причине, по которой они нам всегда были нужны. Некоторые вещи легче сформулировать и объяснить с помощью метафор. Мы живем в темное и трудное время; сказки помогают нам поверить в то, что наших монстров можно победить; эта любовь может спасти нас; это изменение возможно; что существует своего рода магия, и иногда они даже помогают нам смеяться над тем, что нас пугает.
Q: Некоторые из этих историй очень мрачны.Вы бы сказали, что они подходят для детей?
A: Я думаю, что это зависит от конкретного ребенка. По моему опыту, дети очень хорошо знают, что им подойдет. Но я не писал их для детей, поэтому, если вы покупаете эту книгу для ребенка, не стесняйтесь обсуждать истории и убедитесь, что они не расстраивают.
В: Черпали ли вы вдохновение для этих историй в текущих событиях?
A: Очень часто да. Королевская кукушка была написана, когда Дж.Выяснилось, что К. Роулинг писала как Роберт Гэлбрейт; Учитель , когда Ричард Докинз сделал уничижительные замечания о сказках. Некоторые отражают то, что происходило в политике или в издательском мире. Некоторые пришли из личных событий или из сообщений, которые я видел в новостях. Но это верно для всех историй; и для меня самое интересное — не рождение истории; это то место, куда вас может привести история.
В: Я почти уверен, что в некоторых из этих историй есть послание или мораль; Я просто не всегда понимаю, что это такое.Почему вы не дали объяснений, вроде басен Ла Фонтена?
A: Я думал о включении сносок, но отказался. Я предпочитаю, чтобы мои книги задавали несколько вопросов, а не давали только один ответ; и я понял, что читатели будут интерпретировать истории и извлекать из них пользу по-разному. Я не хотел упускать возможность лишиться их. Кроме того, сообщения в рассказах меняются со временем: то, что было написано с учетом определенного события десять лет назад, может теперь найти другое значение.
В: Ни у одного из персонажей в этой книге нет имен. Это был выбор?
A: Да, было. Я хотел придать темам этих историй ощущение универсальности, поэтому я также намеренно не давал странам официальных названий. Все они находятся в той же мультивселенной, которую я начал строить в RUNEMARKS и ЕВАНГЕЛИЕ ЛОКИ — вселенной Девяти Миров, которая зарекомендовала себя как простирающаяся на гораздо большее. Повторяющиеся элементы, такие как «Ночной поезд» и «Речной сон», проходят через все эти книги и являются моими собственными изобретениями, хотя такие понятия, как «Земля смерти» или «Мир Фейри», уже хорошо знакомы всем нам.
Q: Ваше изображение Шелкового Народа немного отличается от большинства изображений Фейри. Что со всеми насекомыми?
А; Я хотел использовать традиционные аспекты сказки, добавляя при этом свои собственные. Шелковый народ, который изменяет форму, но может также появляться как люди, является частью этого: и это связано с одной из моих любимых тем — восприятием. Мы смотрим на Шелковый Народ, когда смотрим на многие вещи, которые нас пугают или беспокоят; иногда из хвоста глаза; а в некоторых случаях — нет.
Q: Король Златокрылых — такой сложный персонаж. Избалованный, жестокий и высокомерный — зачем делать его героем?
A: Он не совсем герой, но действительно ведет историю. Что касается его жестокости и высокомерия, мне нужен был персонаж, способный меняться по ходу книги. Если бы я с самого начала сделал его милым, у него не было бы такого долгого пути.
Выходит 3 июня 2021 г. . Сделайте предзаказ здесь!
Прочтите ранний обзор книги в Publishers Weekly!
Прочтите ранний обзор журнала LOCUS!
лайнеров | Джоан Харрис
Введение
Это было непросто.Один из вопросов, который мне всегда задают: «Почему вы пишете о Франции, когда живете в Йоркшире?» На это есть много ответов, но одна из главных причин — девиз счастливого писателя; Никогда не слишком близко к дому. Поскольку мои книги уже довольно много заимствуют у членов моей семьи, их истории и воспоминаний, мне нужно быть особенно осторожным, чтобы не зайти слишком далеко и не вскрыть старые раны. Все идет нормально. Но Coastliners — другое дело. История Coastliners еще не закончилась и, возможно, никогда не закончится.
Много лет у моего деда был домик на пляже на острове в южной части Бретани. Каждое лето (а иногда и на Пасху) я проводил там каникулы, шесть или семь недель подряд, бегая босиком, ловя рыбу, ходя под парусами, исследуя леса, и так продолжалось до тех пор, пока мне не исполнилось двадцать. Это был большой, хотя и примитивный дом, в котором могли разместиться три семьи одновременно, и мой дедушка мечтал побывать там вместе со своими тремя дочерьми, их семьями и детьми на каникулах.Планировалось, что после его смерти три его дочери будут жить в доме, как и раньше. Однако это редко срабатывает так, как планировалось. Смерть — и ее обещание наследования — пробуждает в людях уродливость, и три сестры не могли договориться, как действовать дальше. Перед ними стоял выбор; продать дом и разделить выручку или позволить одной сестре выкупить остальное. Только один из них мог себе это позволить — да и то за небольшую часть его стоимости. Результат; две сестры уступили третьей, отдав дом за абсурдно небольшую сумму, чтобы его не продали посторонним.В следующем году третья сестра снесла дом и построила (за большие деньги) на останках гораздо более престижный.
Я все еще хожу на остров раз в год, но не хожу в дом. Прошлое — это остров без паромов и мостов, и мои визиты никогда не бывают полностью счастливыми.
Место, которое я знал, исчезло, за исключением вещей, которые попали в эту книгу. Я построил остров Ле Девен из этих фрагментов, и теперь, когда я открываю карты региона, я почти ожидаю увидеть его там.
Несколько лет назад я вернулся на пляж, который любил в детстве, и обнаружил, что он исчез. На месте песка не было ничего, кроме каменной мостовой, над которой возвышались несколько пляжных хижин.
Позже я узнал почему. И это стало этой историей.
О книге
Действие происходит на крошечном острове Ле Девен у побережья Бретани. Стареющее население состоит из двух сообществ; богатый Ла-Хуссиньер, занимающий наиболее обжитую часть острова и излюбленный туристами, и Ле-Салантс, обедневшая, анахроничная рыбацкая деревня, мало что рекомендую для посторонних.Между двумя общинами уже много лет существует соперничество. Главный предмет разногласий между ними — полный контроль Ла-Уссиньер над единственным пляжем острова и источником его процветания.
На эту арену выходит Мадо, энергичная и независимая молодая женщина, которая покинула остров вместе с матерью десять лет назад, а теперь возвращается в Ле Салантс, чтобы заботиться о своем больном отце. Преследуемая предубеждениями, ей удается, тем не менее, зарабатывать на жизнь в сообществе, которое она всегда любила, но обнаруживает, что ему угрожает как серьезная приливная эрозия, так и влиятельный Клод Брисман, местный предприниматель и владелец единственного отеля на острове, чей планы по скупке земли в Les Salants для строительства домов для отдыха становятся все более агрессивными.Когда Мадо понимает, что новая морская стена, построенная Брисманом в Ла-Уссиньер для защиты пляжа, несет прямую ответственность за ущерб Les Salants, она пытается восстановить баланс. С помощью Флинна, странствующего пляжного путешественника и бывшего инженера, она и остальные жители деревни Ле Салант формулируют амбициозный и секретный инженерный проект, чтобы атаковать пляж и забрать его себе …
Мне очень нравятся персонажи этого рассказа. Мне особенно нравится Мадо, эта колючая, высокомерная молодая женщина, полная добрых намерений и совершенно неспособная их выразить.Мне нравятся несовершенные персонажи (Рейно в «Шоколе» мне понравился намного больше, чем Вианн), и у нас с ней есть кое-что общее. Остальные персонажи в основном взяты с моего первоначального острова (хотя у двух старых монахинь есть что-то общее с девушками-воронами из прекрасных книг Шарля де Линта), особенно Туанетт, которая жила по соседству со своим племенем диких кошек, пьющая бутылка вина в день и поедание улиток с поленницы; и соперничающие рыбаки Аристид и Матиас. Я также очень люблю Брисмана, (для меня) особенно обаятельного злодея в этой пьесе; покойный и замечательный Ив Монтан был бы потрясающим в экранизации, и именно его я всегда представлял в этой роли.
Читаете эту книгу в составе дискуссионной группы? Руководство для читательских групп можно найти здесь .
Статьи и обзоры
Харрис приносит четвертый роман о шоколаде Ориону
Джоан Харрис издает свой первый за семь лет роман в каноне Chocolat с издателем Орион.
Джоан Харрис издает свой первый за семь лет роман из канона «Шоколад» с издателем Орион.
После выпуска Chocolat с отпечатком Transworld Doubleday два десятилетия назад, The Strawberry Thief, Четвертый роман Харриса о Вианне Роше во французской деревне Ланскне, будет издан в твердом переплете, коммерческой мягкой обложке, электронной книге и аудио с Orion Fiction 4 апреля 2019 года.
Харрис, чьи фэнтезийные романы издавались Orion Imprint Gollancz с 2014 года под именем Джоанн М. Харрис, опубликовал три предыдущих романа о шоколаде: Chocolat (Doubleday, 1999), The Lollipop Shoes (Doubleday, 2007) и Персики для месье Ле Кюре (Doubleday, 2012).
По данным Orion, в общей сложности было продано более двух миллионов копий в Великобритании, на экспорт и в Австралию и Новую Зеландию. Только в Великобритании данные Nielsen BookScan показали в печатных изданиях, включая врезки для пленок: Chocolat было продано 1 013 267 копий, The Lollipop Shoes 312 874 копий и Peaches для Monsieur Le Curé 142098 копий, что составило чуть менее 1,5 миллиона. копий в продаже по всей серии.
В этом последнем выпуске, The Strawberry Thief , Виан Роше возвращается в Ланскне-су-Танн, место, которое когда-то отвергало ее, вместе с Розеттой, ее второй дочерью.В описании издателя говорится: «Но когда старый Нарцисс, флорист, умирает, оставив участок земли Розетте и письменное признание Рейно, жизнь сонной деревни приходит в беспорядок. Приезд родственников Нарцисса, отъезд старый друг и открытие таинственного нового магазина на месте цветочного магазина на противоположной стороне площади — такого, который отражает шоколадную фабрику и имеет собственную странную привлекательность — все это, кажется, предвещает какие-то изменения: конфронтация, турбулентность — даже, возможно, убийство… «
Orion Fiction купила права Великобритании и Содружества у Питера Робинсона в RCW.
Клэр Хей, издательский директор Orion Fiction, сказала, что возвращение Харриса к канону Chocolat «порадует» читателей. «Как и миллионы других читателей, я влюбился в Chocolat , когда он был впервые опубликован. Так что было такой радостью вернуться в мир шоколада и волшебства, который Джоанна так умело соткала в The Strawberry Thief, », — она сказал. «Этот роман порадует читателей, которые семь лет терпеливо ждали возвращения в« Ланскне-су-Танн », а также целое новое поколение читателей, и мы в Orion Fiction рады опубликовать его.«
Харрис сказал: «Я очень рад присоединиться к такой яркой и увлеченной группе людей и иметь возможность привнести в мои литературные романы энергию и воображение, проявленные командой, занимающейся моей фантастической работой».
Работа Харриса включает 16 романов, три поваренные книги, новеллу Доктора Кто, а также ряд рассказов и сценических музыкальных проектов, охватывающих самые разные жанры, такие как магический реализм, саспенс, историческая фантастика, мифология и фэнтези. В 2000 году ее роман 1999 года « Chocolat » был хорошо адаптирован для кинофильма с Жюльет Бинош и Джонни Деппом в главных ролях.Она является почетным членом Колледжа Святой Катарины в Кембридже, а в 2013 году королева наградила ее дипломом MBE. Она также входит в состав правления Общества авторов.
«Мне сказали, что в сельской местности Франции нет рынка для кулинарных книг»: Джоан Харрис о написании «Шоколада» | Как я писал
В прошлом году исполнилось 20 годов годовщины выпуска Chocolat . Это кажется невероятным расстоянием, и все же мне кажется, что я могу вернуться туда в мгновение ока.
Когда я начала писать книгу, я жила с мужем и нашей трехлетней дочерью в небольшом двухквартирном доме в Барнсли. Я работал учителем французского языка в гимназии для мальчиков в Лидсе. Я давал частные уроки и отмечал работы по литературе на уровне A, чтобы немного подзаработать, и хотя к тому времени у меня было опубликовано две книги, я мало ожидал увидеть свою работу в печати снова. Мне сказали, что мой стиль не является ни коммерческим, ни достаточно модным, чтобы добиться успеха, и что в сельской местности Франции нет рынка для книг, заполненных самодостаточными описаниями еды.
«Мое сочинение было для меня удовольствием — моим способом расслабиться после напряженной недели» … Джоан Харрис. Фотография: Мердо Маклауд / The GuardianНо публикация никогда не была моей основной причиной написания. Если бы это было так, я бы сдался. Я определенно не думал о славе, богатстве или даже о том, чтобы избежать преподавания: мне нравилась моя работа, и я хорошо в ней справлялся, хотя позже я понял, что на протяжении многих лет питался нервной энергией, не осознавая, насколько я устал.
Люди до сих пор спрашивают меня, как я справился: как я совмещал материнство, преподавал полный рабочий день, ставил оценки на экзаменах и выполнял домашние задания, пока писал бестселлер.Конечно, я понятия не имел, что делаю именно это. Что касается меня, то мое письмо было для меня удовольствием. Я писала утром в воскресенье на полу в гостиной со своим ноутбуком, пока мой муж был на работе, а моя мать присматривала за нашей дочерью.
В течение недели 40-минутная поездка на работу и обратно дала мне возможность обдумать свою историю, и в те воскресные утра я писал по 20-30 страниц за раз в голодном, немигающем темпе. Я не считал это работой. Это был мой способ расслабиться после напряженной недели.
Я впервые спланировал историю во время пасхальных каникул, когда сопровождал школьную поездку во Францию. У меня с Пасхой много воспоминаний и ассоциаций, все они французские; замысловатые карнавалы, охота за яйцами в саду моей прабабушки, изысканные витрины конфетюр и шоколадных конфет . И церковь, всегда церковь: между пиром и постом, язычеством и благочестием с его обычным размахом. Поэтому было неизбежно, что книга будет частично сосредоточена на конфликте между потаканием и чувством вины, материнством и патриархатом, с шоколадом в качестве центральной метафоры.
Это была совсем не та история, которую я написал ранее. Я никогда раньше не писала о материнстве или о своей семье. Мне казалось, что я впервые обретаю свой голос как писатель, и это было захватывающе и ново. Мой муж, Кевин, просматривал сказку страницу за страницей, пока я ее писала. Я закончил первый черновик менее чем за четыре месяца без каких-либо правок.
Сейчас это кажется почти невозможным. И в то время я понятия не имел, понравится ли это кому-нибудь или поймет; достаточно было просто написать это, чтобы погрузиться в процесс.В течение этих четырех месяцев, где бы я ни был, всегда была часть моего разума, которая работала над этой историей, набрасывала персонажей, строила и формировала мой вымышленный мир.
В прошлом году я записал аудиокнигу Chocolat . Это означало, что мне пришлось пересмотреть книгу впервые за 20 лет. И я чувствовал себя так, как будто снова вернулся домой после долгого отсутствия; напоминание о том, что возможно, со сладостью и небольшим количеством времени.